Но, к сожалению, законы миров непреложны — Миссингер должен выполнить всё, что велит Мастер, иначе Миссингера ждёт смерть.
Хорошо только одно — перед мини-войной полагался макси-обед.
Вскоре Миссингер уже поправлял вонючую шкуру плащекрыла на своей крепкой шее. На шкуре прибавилось жирных пятен — демон вытирал о неё лапы после каждой трапезы. Мастер заставил себя ждать.
— А ты, я смотрю, совсем не торопишься, — буркнул Миссингер, наконец увидев своего хозяина.
— Перехвати меня поудобнее и лети давай, — раздражённо ответил на это Мастер.
— Хорошо, — радостно осклабился Миссингер.
В следующий миг Мастера перевернуло вниз головой, а демон хохотал, как безумец, набирая высоту.
— Что ты делаешь? — заорал Мастер, пытаясь перекричать хохот Миссингера и свист ветра. — Я сказал — перехвати поудобнее!
— Точно! — восторженно взвыл в ответ демон. — Мне так удобнее всего!
«Проклятье, — думал Мастер, болтаясь в воздухе. — Опять неточность формулировки. Это не доведёт до добра. Но как этот мерзавец отыскивает лазейки в моих приказах, надо же! Никто из людей не смог или не посмел бы так!».
Полёт был недолгим, хотя Мастер уже жалел о таком способе передвижения. Показались скалы Локо Фатум. Миссингер узнал их из описания Мастера и начал снижаться. На миг мелькнула мысль: вот если бы приземлиться так, чтобы от этого жадного, жестокого человека осталось только мокрое место на угрюмых скалах? К сожалению, и Мастер, и Миссингер знали о том, что демон не может причинить вреда человеку, призвавшему его. Поэтому Мастер лишь ухмыльнулся, глядя прямо в жёлтые глаза демона.
— Вот спуск, — было темно, и Мастер подошёл ближе к клети, которая висела на верёвках, как ни в чём не бывало.
— Меня не выдержит, — проворчал в ответ демон.
— Так сделай что-нибудь, чтобы выдержала, — раздражённо заметил Мастер. — Мне лично всё равно, что.
Миссингер буркнул в ответ что-то нелестное и вытянул серочешуйчатую лапу к верёвке, столь непрочной на вид. Осторожно прикоснувшись к верёвке когтями, демон стал издавать какие-то немелодичные скрежещущие звуки. Мастера передёрнуло. Но, видимо, это было заклинание, потому что меж когтями пробежали небольшие искорки. Эти искорки спускались по верёвкам вниз всё глубже и глубже, в тёмное нутро шахты. Часть этих маленьких живых огоньков впитала сама верёвка, а остальные продолжали свой бег, освещая шахту изнутри.
Мастер присмотрелся получше. Верёвки покрылись тонким матовым слоем металла. Теперь они наверняка выдержали бы вес не только Миссингера, но и целой армии таких, как он.
Демон и человек погрузились в клеть и начали спуск.
По улицам Каса-дель-Соль брели два дружинника. Форма их была вся в пыли, а местами и вовсе порвана, сапоги разваливались, будто эти двое прошли половину дорог Сариссы пешком. Жители на них поглядывали с удивлением, но спрашивать что-либо у дружины Братства никто бы не посмел.
Другие солдаты, тоже удивляясь, приветствовали сослуживцев, думая, что те вернулись с какого-нибудь опасного задания. Интересоваться такими вещами среди дружинников было не принято. Тем более что опасных заданий становилось больше и больше, а клятву о неразглашении с исполнителей брали чаще и чаще.
И хотя Братство применяло всё более жестокие методы усмирения, то там, то сям вспыхивали мятежи. Конечно, такого открытого бунта, как в Юмэ-Амиго, никто поднимать уже не смел, но недовольство народа звучало громко и отчётливо.
Дружинников часто стали посылать в качестве шпионов и разведчиков. А после этого, если штатгальтеры принимали решение о ликвидации недовольных, — то и в качестве наёмных убийц. Многие солдаты признавали только открытые военные действия, но отказаться выполнить приказ начальства означало подписать себе смертный приговор. Поэтому задания такого рода неукоснительно выполнялись, несмотря на молчаливый протест.
В общем, сослуживцы этой оборванной парочки подозревали, что ребята возвращаются с одного из грязных дел, которые теперь поручались регулярным войскам.
Дружинники шли, затравленно озираясь по сторонам, словно очнувшись от странного долгого сна. Они не могли сообразить, как они снова оказались в Каса-дель-Соль. Своё задание — сопровождать двух девушек в резиденцию Мастера — они помнили прекрасно. Начало своего пути их память тоже сохранила. Воспоминания обрывались на какой-то пустынной дороге в горах. После этого память была пуста, как прохудившийся мешок. Девушек больше с ними не было, отсюда солдаты делали вывод, что задание всё-таки выполнено. Доложить о выполнении входило в их обязанности, поэтому они направлялись прямиком к усадьбе мэра.
По мере приближения к точке назначения они успели перессориться между собой.
— Ты, помнится, был старшим, ты и должен докладывать, — злым шёпотом говорил один.
— Я, как старший, поручаю тебе составить устный отчёт, — заявлял другой.
— Нет, так дело не пойдёт, — горячо возражал первый. — Я не буду…
— Не будешь? — зловеще прошипел старший. — Так я могу рапортовать о твоём неподчинении?
Первый позеленел. События приняли для него наихудший оборот. Кто дёрнул его за язык сказать, что старшим был назначен не он?
В усадьбе лорда Айвори привратник косо посмотрел на двух оборванных и грязных дружинников, однако пропустил их в дом без лишних вопросов. Мэр ждал их с большим нетерпением.
— Ну, что вы молчите? Говорите кто-нибудь!
Тот, который оказался в роли подчинённого, неохотно начал свой рассказ, когда старший весьма нелюбезно пихнул его локтем в бок. Лорд Айвори внимательно и напряжённо слушал его, вертя в руках безобразный чёрный кулон. Под конец своего рассказа (или доклада) дружинник уже не смотрел по сторонам, его взгляд был прикован к этому страшноватому украшению.
— Это всё? — спросил лорд Айвори, когда солдат умолк.
Несчастный кивнул, по-прежнему не отрывая взгляда от кулона.
— И где теперь моя дочь и её горничная?
Оба солдата молчали. Наконец старший тихо произнёс:
— Мы не знаем. Больше мы ничего не помним.
— Тогда скажите, где вы пропадали так долго?
Дружинники пожали плечами. Они и сами хотели бы это знать. Файр был и так зол, а теперь и вовсе едва сдерживал гнев. Он так надеялся, что эти болваны расскажут ему хоть что-нибудь, что у него будет хотя бы ничтожная зацепка, чтобы отыскать его дорогую Долорес! Но нет!
— Бездельники! — зарычал Файр.
Несмотря на его невысокий рост и весьма внушительную комплекцию (а попросту — толстое брюхо), дружинники попятились от него, потому что вид у него стал страшный.
— Уроды! — продолжал выкрикивать мэр, раскачивая кулоном. — Вы ни на что не годны, разве что навоз из конюшен выгребать!
Раздался лёгкий треск. Он исходил от кулона. Дружинники ничего не успели ни заметить, ни сообразить, ни защититься. Нежить, сидевшая в обсидиане, вырвалась на волю и обволокла собою обоих солдат. Их тела оставались хорошо различимы для лорда Айвори, ведь в солнечном свете Соглядатай был невидимым.
Как ни корчились, ни сопротивлялись несчастные, это им не помогло. С омерзительным чавканьем Соглядатай высасывал их жизненные силы. Солдаты понемногу слабели, сопротивление их гасло, тела мягко оседали на пол.
— Интубос, — наконец пробормотал Файр, утирая пот со лба. Даже теперь, когда он освоился с Соглядатаями, момент поглощения казался ему противным.
Скорее всего, он сам боялся быть поглощённым. Однако волшебные слова, которым научил своих штатгальтеров Мастер, всегда срабатывали безотказно. Соглядатай послушно исчез внутри кулона.
Файр подошёл к окну и распахнул его створки, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Стоя у окна, он заметил чёрную точку, которая приближалась к его усадьбе. Через пару минут стало ясно, что это флайлиз. У мэра задрожали руки, и он чуть не выронил кулон. Схватив со стола небольшую подзорную трубу, Айвори всмотрелся, нет ли на шее ящера письма. Нет, письмо отсутствовало.
— Она получила моё послание! — обрадовался Файр. — Хвала богам, она жива!
Мастер и Миссингер опускались всё глубже. Шахта была освещена теми бегущими огоньками, что вышли из-под когтей демона. Даже верёвки серебрились теперь в полутьме, тоже излучая свет.
В этом странном освещении Мастер вновь увидел ту преграду, что помешала ему проникнуть в самое нутро шахты. Миссингер сумел остановить клеть. С ужасающим скрипом она остановилась, не ударившись о брёвна, перегородившие путь.
— Сломать? — обратился демон к Мастеру.
Тот нахмурился, задумавшись, и в этот же момент в боковом проходе появился карлик:
— Не смей ломать! — пропищал он, нисколько не испугавшись Миссингера. — Доступ в шахту перекрыт отныне и навсегда!
— Да ну? — ощерился демон.
Карлик ударил рукой по сырой стене, и шахту огласил противный вой. Видимо, активизировалась какая-то система оповещения, потому что во всех горизонтальных коридорах мгновенно показались другие карлики, почти не отличимые от первого. Все они держали в руках металлические трубки, направленные пришельцам в лицо.
— Бей их! — взревел Мастер.
Демон крутнулся волчком. Мастер только успел изумиться, что хлипкая клеть выдерживает их обоих. Из металлических трубок карликов полетели горячие шарики, однако все они расплющивались о невидимую защиту, созданную Миссингером.
Сам демон с оглушительным рёвом кинулся на маленьких человечков. Он прыгнул в один из горизонтальных проходов, тесноватых для него. Мастер видел, как демон размахивает там когтистыми лапами, расшвыривая карликов. Их оружие не брало его, а сам Мастер был надёжно защищён.
Тела карликов падали во тьму шахты, однако эти упорные чудаки даже не думали отступать. Несколько смельчаков принялись рубить верёвки. Мастер не на шутку перепугался, ведь если бы карликам удался их замысел, ни Миссингер, ни тем более Мастер никогда не смогли бы выбраться наружу. Однако, к его великому облегчению, верёвки не поддавались. То ли топоры у карликов были не на должном уровне, то ли Миссингер своим волшебством сделал их такими сверхпрочными. Мастер этого не знал, да и не хотел знать.
Миссингер, заметив, что карлики работают топорами, кинулся к ним. Через мгновение несчастные с криками полетели вниз через щели в толстых брёвнах. Какая-то возня происходила за спиной демона. Что именно — Мастеру трудно было разглядеть. Однако он видел, что повсюду лежат тела карликов, покрытые тёмно-красной жидкостью.
— Мерзкие создания, — пробормотал себе под нос Мастер. — Даже кровь у них имеет странный запах.
Пахло вовсе не кровью — такой запах Мастер узнал бы сразу. Скорее это напоминало запах вина. Тем временем ряды карликов заметно поредели. Бой, длившийся от силы полчаса, затихал. Наконец Миссингер, даже не запыхавшийся после боя, ударил мощной лапой по брёвнам. Брёвна затряслись, однако не поддались. Демон посмотрел на них немного, что-то проскрежетал и снова ударил.
Клеть содрогнулась. Брёвна, по которым прошел бы даже хоботонс, затрещали, сломались и полетели вниз. Миссингер едва успел прыгнуть в клеть, которая понеслась с бешеной скоростью вниз.
Хикоко Ходэми работал. Давно его не одолевал такой интерес, такое страстное желание продвинуться в своём знании. Однако… Тех знаний, что накопили его таинственные прародители, которые могли бы считаться богами Сариссы, ему явно не хватало, чтобы соединить разрозненные части единого целого. Лучшие учёные его народа бились вместе с ним над загадкой анкха, созданного их далёкими предками. Бились — и проигрывали в этой битве.
Призракам Огня давно не приходилось работать на этих ярусах, совсем не таких глубоких, как они привыкли. При этом они часто думали о близком присутствии Подгорных карликов и старались не мешать им.
Однажды Хикоко Ходэми показалось, что анкх уже готов, уже соединены две его части. На глаз соединения даже не было видно.
— Кажется, мы воссоздали ключ к бесконечности пространства, — прошелестел один из Призраков Огня.
— Когда он остынет, мы испытаем его, — с волнением ответил Хикоко Ходэми.
Прошло два дня, и было решено, что час настал. В кругу бестелесных мудрых существ анкх раскалился. Внутри его петли клубилось серое Ничто. Однако никто не смог удержать чудесный артефакт. Он был слишком горячим даже для Призраков Огня.
Со звоном он упал на ледяные камни. Лишь тихий вздох издали Хикоко Ходэми и его сородичи — артефакт раскололся на овал и крестообразную нижнюю часть.
— Не падайте духом, друзья мои, — прошелестел Ходэми. — Мы будем пытаться снова и снова. Мы будем трудиться упорно, как и полагается нашему народу. Мы достигнем цели, вот увидите!
Никто не успел сказать что-либо в ответ, как стены, потолок и пол завибрировали, посыпались каменные осколки, полетела пыль…..
Призраки Огня бросились в свои Глубинные Ярусы, прихватив части чудесного артефакта. Последним уходил Хикоко Ходэми. Будь здесь Эйлин, она уловила бы его задумчивость и даже озабоченность. Он несколько раз оглянулся, но ничего не смог увидеть в пыльной мгле.
После обеда Старый Лис Ирн собрал городской совет на экстренное совещание. Фокси попросил у отца разрешения не присутствовать там, сославшись на усталость и занятость. Лорд Ирн согласился, снисходя к юности и неопытности молодого человека.
Сам же Фокси невольно несколько раз дотронулся до нагрудного кармана, где притаился небольшой клочок бумаги. На ней незнакомым почерком было нацарапано: «Господин, придите в конюшни во время совета».
Наверное, даже сорвиголова Фергюс счёл бы, что это ловушка. Но Фокси надеялся, что среди конюхов у него нет врагов. В случае чего он решил заранее предупредить Аркисса Грина о том, что он, Фокси, будет на конюшнях. Мало ли что!
Запах конского пота ударил в нос Фокси, привыкшему к чистому воздуху гор. Все усердно работали. Молодому человеку пришло в голову, что это, возможно, оттого, что появился он, сын градоправителя. Высоко подняв голову, лорд Ирн-младший шёл мимо денников. Наконец он увидел Аркисса, изображавшего активную деятельность возле одной из лучших лошадей Депьярго. К удивлению Фокси, Аркисс словно ждал его.
— Послушай, Аркисс, — начал было Фокси.
Но Аркисс энергично помотал головой, не дослушав, прижал палец к губам и поманил Фокси за собой.
Молодой человек удивился, но последовал за ним. Они вышли из конюшен, прошли мимо длинных строений, дошагали до сараев и прочих хозяйственных построек. В это время дня здесь никого не было.
Фокси удивился ещё больше, когда из-за дощатой стены выглянула улыбающаяся Ирис. Аркисс усмехнулся, склонился перед ними в шутливом полупоклоне и оставил их одних.
— Так вот от кого была записка! — воскликнул Фокси. — Но я что-то не узнал твой почерк!
— Всё правильно, — ответила Ирис. — Писал брат, а не я. Что у тебя нового?
— Отец собрал совет. Это всё из-за сообщения Штейнмейстера, что он хочет изловить Нелли с Мелисом. И Торментира с ними.
— Это ужасно, но мы должны были предвидеть такой поворот событий, — ответила Ирис. — Кстати, почему Штейнмейстер не упоминает об Эйлин? Она ведь тоже явно с этой компанией?
— А ведь верно! — спохватился Фокси. — Что это может означать? Она что, его не интересует? Ведь она боевой маг! Если бы он уничтожил её, то Круг Посвящённых теряет очень многое, а Менгиры — и подавно!
Хорошо только одно — перед мини-войной полагался макси-обед.
Вскоре Миссингер уже поправлял вонючую шкуру плащекрыла на своей крепкой шее. На шкуре прибавилось жирных пятен — демон вытирал о неё лапы после каждой трапезы. Мастер заставил себя ждать.
— А ты, я смотрю, совсем не торопишься, — буркнул Миссингер, наконец увидев своего хозяина.
— Перехвати меня поудобнее и лети давай, — раздражённо ответил на это Мастер.
— Хорошо, — радостно осклабился Миссингер.
В следующий миг Мастера перевернуло вниз головой, а демон хохотал, как безумец, набирая высоту.
— Что ты делаешь? — заорал Мастер, пытаясь перекричать хохот Миссингера и свист ветра. — Я сказал — перехвати поудобнее!
— Точно! — восторженно взвыл в ответ демон. — Мне так удобнее всего!
«Проклятье, — думал Мастер, болтаясь в воздухе. — Опять неточность формулировки. Это не доведёт до добра. Но как этот мерзавец отыскивает лазейки в моих приказах, надо же! Никто из людей не смог или не посмел бы так!».
Полёт был недолгим, хотя Мастер уже жалел о таком способе передвижения. Показались скалы Локо Фатум. Миссингер узнал их из описания Мастера и начал снижаться. На миг мелькнула мысль: вот если бы приземлиться так, чтобы от этого жадного, жестокого человека осталось только мокрое место на угрюмых скалах? К сожалению, и Мастер, и Миссингер знали о том, что демон не может причинить вреда человеку, призвавшему его. Поэтому Мастер лишь ухмыльнулся, глядя прямо в жёлтые глаза демона.
— Вот спуск, — было темно, и Мастер подошёл ближе к клети, которая висела на верёвках, как ни в чём не бывало.
— Меня не выдержит, — проворчал в ответ демон.
— Так сделай что-нибудь, чтобы выдержала, — раздражённо заметил Мастер. — Мне лично всё равно, что.
Миссингер буркнул в ответ что-то нелестное и вытянул серочешуйчатую лапу к верёвке, столь непрочной на вид. Осторожно прикоснувшись к верёвке когтями, демон стал издавать какие-то немелодичные скрежещущие звуки. Мастера передёрнуло. Но, видимо, это было заклинание, потому что меж когтями пробежали небольшие искорки. Эти искорки спускались по верёвкам вниз всё глубже и глубже, в тёмное нутро шахты. Часть этих маленьких живых огоньков впитала сама верёвка, а остальные продолжали свой бег, освещая шахту изнутри.
Мастер присмотрелся получше. Верёвки покрылись тонким матовым слоем металла. Теперь они наверняка выдержали бы вес не только Миссингера, но и целой армии таких, как он.
Демон и человек погрузились в клеть и начали спуск.
Глава 89. Где моя дочь?
По улицам Каса-дель-Соль брели два дружинника. Форма их была вся в пыли, а местами и вовсе порвана, сапоги разваливались, будто эти двое прошли половину дорог Сариссы пешком. Жители на них поглядывали с удивлением, но спрашивать что-либо у дружины Братства никто бы не посмел.
Другие солдаты, тоже удивляясь, приветствовали сослуживцев, думая, что те вернулись с какого-нибудь опасного задания. Интересоваться такими вещами среди дружинников было не принято. Тем более что опасных заданий становилось больше и больше, а клятву о неразглашении с исполнителей брали чаще и чаще.
И хотя Братство применяло всё более жестокие методы усмирения, то там, то сям вспыхивали мятежи. Конечно, такого открытого бунта, как в Юмэ-Амиго, никто поднимать уже не смел, но недовольство народа звучало громко и отчётливо.
Дружинников часто стали посылать в качестве шпионов и разведчиков. А после этого, если штатгальтеры принимали решение о ликвидации недовольных, — то и в качестве наёмных убийц. Многие солдаты признавали только открытые военные действия, но отказаться выполнить приказ начальства означало подписать себе смертный приговор. Поэтому задания такого рода неукоснительно выполнялись, несмотря на молчаливый протест.
В общем, сослуживцы этой оборванной парочки подозревали, что ребята возвращаются с одного из грязных дел, которые теперь поручались регулярным войскам.
Дружинники шли, затравленно озираясь по сторонам, словно очнувшись от странного долгого сна. Они не могли сообразить, как они снова оказались в Каса-дель-Соль. Своё задание — сопровождать двух девушек в резиденцию Мастера — они помнили прекрасно. Начало своего пути их память тоже сохранила. Воспоминания обрывались на какой-то пустынной дороге в горах. После этого память была пуста, как прохудившийся мешок. Девушек больше с ними не было, отсюда солдаты делали вывод, что задание всё-таки выполнено. Доложить о выполнении входило в их обязанности, поэтому они направлялись прямиком к усадьбе мэра.
По мере приближения к точке назначения они успели перессориться между собой.
— Ты, помнится, был старшим, ты и должен докладывать, — злым шёпотом говорил один.
— Я, как старший, поручаю тебе составить устный отчёт, — заявлял другой.
— Нет, так дело не пойдёт, — горячо возражал первый. — Я не буду…
— Не будешь? — зловеще прошипел старший. — Так я могу рапортовать о твоём неподчинении?
Первый позеленел. События приняли для него наихудший оборот. Кто дёрнул его за язык сказать, что старшим был назначен не он?
В усадьбе лорда Айвори привратник косо посмотрел на двух оборванных и грязных дружинников, однако пропустил их в дом без лишних вопросов. Мэр ждал их с большим нетерпением.
— Ну, что вы молчите? Говорите кто-нибудь!
Тот, который оказался в роли подчинённого, неохотно начал свой рассказ, когда старший весьма нелюбезно пихнул его локтем в бок. Лорд Айвори внимательно и напряжённо слушал его, вертя в руках безобразный чёрный кулон. Под конец своего рассказа (или доклада) дружинник уже не смотрел по сторонам, его взгляд был прикован к этому страшноватому украшению.
— Это всё? — спросил лорд Айвори, когда солдат умолк.
Несчастный кивнул, по-прежнему не отрывая взгляда от кулона.
— И где теперь моя дочь и её горничная?
Оба солдата молчали. Наконец старший тихо произнёс:
— Мы не знаем. Больше мы ничего не помним.
— Тогда скажите, где вы пропадали так долго?
Дружинники пожали плечами. Они и сами хотели бы это знать. Файр был и так зол, а теперь и вовсе едва сдерживал гнев. Он так надеялся, что эти болваны расскажут ему хоть что-нибудь, что у него будет хотя бы ничтожная зацепка, чтобы отыскать его дорогую Долорес! Но нет!
— Бездельники! — зарычал Файр.
Несмотря на его невысокий рост и весьма внушительную комплекцию (а попросту — толстое брюхо), дружинники попятились от него, потому что вид у него стал страшный.
— Уроды! — продолжал выкрикивать мэр, раскачивая кулоном. — Вы ни на что не годны, разве что навоз из конюшен выгребать!
Раздался лёгкий треск. Он исходил от кулона. Дружинники ничего не успели ни заметить, ни сообразить, ни защититься. Нежить, сидевшая в обсидиане, вырвалась на волю и обволокла собою обоих солдат. Их тела оставались хорошо различимы для лорда Айвори, ведь в солнечном свете Соглядатай был невидимым.
Как ни корчились, ни сопротивлялись несчастные, это им не помогло. С омерзительным чавканьем Соглядатай высасывал их жизненные силы. Солдаты понемногу слабели, сопротивление их гасло, тела мягко оседали на пол.
— Интубос, — наконец пробормотал Файр, утирая пот со лба. Даже теперь, когда он освоился с Соглядатаями, момент поглощения казался ему противным.
Скорее всего, он сам боялся быть поглощённым. Однако волшебные слова, которым научил своих штатгальтеров Мастер, всегда срабатывали безотказно. Соглядатай послушно исчез внутри кулона.
Файр подошёл к окну и распахнул его створки, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Стоя у окна, он заметил чёрную точку, которая приближалась к его усадьбе. Через пару минут стало ясно, что это флайлиз. У мэра задрожали руки, и он чуть не выронил кулон. Схватив со стола небольшую подзорную трубу, Айвори всмотрелся, нет ли на шее ящера письма. Нет, письмо отсутствовало.
— Она получила моё послание! — обрадовался Файр. — Хвала богам, она жива!
Глава 90. Схватка демона с Подгорными карликами
Мастер и Миссингер опускались всё глубже. Шахта была освещена теми бегущими огоньками, что вышли из-под когтей демона. Даже верёвки серебрились теперь в полутьме, тоже излучая свет.
В этом странном освещении Мастер вновь увидел ту преграду, что помешала ему проникнуть в самое нутро шахты. Миссингер сумел остановить клеть. С ужасающим скрипом она остановилась, не ударившись о брёвна, перегородившие путь.
— Сломать? — обратился демон к Мастеру.
Тот нахмурился, задумавшись, и в этот же момент в боковом проходе появился карлик:
— Не смей ломать! — пропищал он, нисколько не испугавшись Миссингера. — Доступ в шахту перекрыт отныне и навсегда!
— Да ну? — ощерился демон.
Карлик ударил рукой по сырой стене, и шахту огласил противный вой. Видимо, активизировалась какая-то система оповещения, потому что во всех горизонтальных коридорах мгновенно показались другие карлики, почти не отличимые от первого. Все они держали в руках металлические трубки, направленные пришельцам в лицо.
— Бей их! — взревел Мастер.
Демон крутнулся волчком. Мастер только успел изумиться, что хлипкая клеть выдерживает их обоих. Из металлических трубок карликов полетели горячие шарики, однако все они расплющивались о невидимую защиту, созданную Миссингером.
Сам демон с оглушительным рёвом кинулся на маленьких человечков. Он прыгнул в один из горизонтальных проходов, тесноватых для него. Мастер видел, как демон размахивает там когтистыми лапами, расшвыривая карликов. Их оружие не брало его, а сам Мастер был надёжно защищён.
Тела карликов падали во тьму шахты, однако эти упорные чудаки даже не думали отступать. Несколько смельчаков принялись рубить верёвки. Мастер не на шутку перепугался, ведь если бы карликам удался их замысел, ни Миссингер, ни тем более Мастер никогда не смогли бы выбраться наружу. Однако, к его великому облегчению, верёвки не поддавались. То ли топоры у карликов были не на должном уровне, то ли Миссингер своим волшебством сделал их такими сверхпрочными. Мастер этого не знал, да и не хотел знать.
Миссингер, заметив, что карлики работают топорами, кинулся к ним. Через мгновение несчастные с криками полетели вниз через щели в толстых брёвнах. Какая-то возня происходила за спиной демона. Что именно — Мастеру трудно было разглядеть. Однако он видел, что повсюду лежат тела карликов, покрытые тёмно-красной жидкостью.
— Мерзкие создания, — пробормотал себе под нос Мастер. — Даже кровь у них имеет странный запах.
Пахло вовсе не кровью — такой запах Мастер узнал бы сразу. Скорее это напоминало запах вина. Тем временем ряды карликов заметно поредели. Бой, длившийся от силы полчаса, затихал. Наконец Миссингер, даже не запыхавшийся после боя, ударил мощной лапой по брёвнам. Брёвна затряслись, однако не поддались. Демон посмотрел на них немного, что-то проскрежетал и снова ударил.
Клеть содрогнулась. Брёвна, по которым прошел бы даже хоботонс, затрещали, сломались и полетели вниз. Миссингер едва успел прыгнуть в клеть, которая понеслась с бешеной скоростью вниз.
Глава 91. Забытые боги Сариссы
Хикоко Ходэми работал. Давно его не одолевал такой интерес, такое страстное желание продвинуться в своём знании. Однако… Тех знаний, что накопили его таинственные прародители, которые могли бы считаться богами Сариссы, ему явно не хватало, чтобы соединить разрозненные части единого целого. Лучшие учёные его народа бились вместе с ним над загадкой анкха, созданного их далёкими предками. Бились — и проигрывали в этой битве.
Призракам Огня давно не приходилось работать на этих ярусах, совсем не таких глубоких, как они привыкли. При этом они часто думали о близком присутствии Подгорных карликов и старались не мешать им.
Однажды Хикоко Ходэми показалось, что анкх уже готов, уже соединены две его части. На глаз соединения даже не было видно.
— Кажется, мы воссоздали ключ к бесконечности пространства, — прошелестел один из Призраков Огня.
— Когда он остынет, мы испытаем его, — с волнением ответил Хикоко Ходэми.
Прошло два дня, и было решено, что час настал. В кругу бестелесных мудрых существ анкх раскалился. Внутри его петли клубилось серое Ничто. Однако никто не смог удержать чудесный артефакт. Он был слишком горячим даже для Призраков Огня.
Со звоном он упал на ледяные камни. Лишь тихий вздох издали Хикоко Ходэми и его сородичи — артефакт раскололся на овал и крестообразную нижнюю часть.
— Не падайте духом, друзья мои, — прошелестел Ходэми. — Мы будем пытаться снова и снова. Мы будем трудиться упорно, как и полагается нашему народу. Мы достигнем цели, вот увидите!
Никто не успел сказать что-либо в ответ, как стены, потолок и пол завибрировали, посыпались каменные осколки, полетела пыль…..
Призраки Огня бросились в свои Глубинные Ярусы, прихватив части чудесного артефакта. Последним уходил Хикоко Ходэми. Будь здесь Эйлин, она уловила бы его задумчивость и даже озабоченность. Он несколько раз оглянулся, но ничего не смог увидеть в пыльной мгле.
Глава 92. Секретное оружие Круга Посвящённых
После обеда Старый Лис Ирн собрал городской совет на экстренное совещание. Фокси попросил у отца разрешения не присутствовать там, сославшись на усталость и занятость. Лорд Ирн согласился, снисходя к юности и неопытности молодого человека.
Сам же Фокси невольно несколько раз дотронулся до нагрудного кармана, где притаился небольшой клочок бумаги. На ней незнакомым почерком было нацарапано: «Господин, придите в конюшни во время совета».
Наверное, даже сорвиголова Фергюс счёл бы, что это ловушка. Но Фокси надеялся, что среди конюхов у него нет врагов. В случае чего он решил заранее предупредить Аркисса Грина о том, что он, Фокси, будет на конюшнях. Мало ли что!
Запах конского пота ударил в нос Фокси, привыкшему к чистому воздуху гор. Все усердно работали. Молодому человеку пришло в голову, что это, возможно, оттого, что появился он, сын градоправителя. Высоко подняв голову, лорд Ирн-младший шёл мимо денников. Наконец он увидел Аркисса, изображавшего активную деятельность возле одной из лучших лошадей Депьярго. К удивлению Фокси, Аркисс словно ждал его.
— Послушай, Аркисс, — начал было Фокси.
Но Аркисс энергично помотал головой, не дослушав, прижал палец к губам и поманил Фокси за собой.
Молодой человек удивился, но последовал за ним. Они вышли из конюшен, прошли мимо длинных строений, дошагали до сараев и прочих хозяйственных построек. В это время дня здесь никого не было.
Фокси удивился ещё больше, когда из-за дощатой стены выглянула улыбающаяся Ирис. Аркисс усмехнулся, склонился перед ними в шутливом полупоклоне и оставил их одних.
— Так вот от кого была записка! — воскликнул Фокси. — Но я что-то не узнал твой почерк!
— Всё правильно, — ответила Ирис. — Писал брат, а не я. Что у тебя нового?
— Отец собрал совет. Это всё из-за сообщения Штейнмейстера, что он хочет изловить Нелли с Мелисом. И Торментира с ними.
— Это ужасно, но мы должны были предвидеть такой поворот событий, — ответила Ирис. — Кстати, почему Штейнмейстер не упоминает об Эйлин? Она ведь тоже явно с этой компанией?
— А ведь верно! — спохватился Фокси. — Что это может означать? Она что, его не интересует? Ведь она боевой маг! Если бы он уничтожил её, то Круг Посвящённых теряет очень многое, а Менгиры — и подавно!
