– Он был у тебя дома? Почему ты не сказала? – едва сдерживая крик, выпалила Лазилика, тряхнув Вику за плечи.
– Ну забыла, с кем не бывает. Чего так нервничать-то?
– Барон Ка де Влин – тот, кто ищет волка-оборотня, глупая девчонка. Я же говорила!
– Впервые слышу! – насупилась Вика, взглядом ища помощи у друзей.
– Может и правда ты рассказала об этом только мне? – осмелился вступить Рассел, тут же получив порцию гневных взглядов.
Юлий предпочел умолчать, всем своим видом давая понять, что был в курсе истории Лазилики, а вот о похождениях Виктории не знает, но узнать не прочь.
– Тогда ты и поведаешь ей все тонкости ситуации, Рассел. А мне пора.
Лазилика развернулась на каблуках и быстрым шагом покинула зал. Через несколько секунд под окнами мелькнула серая тень.
Наскоро пересказав услышанное ранее, Рассел сник. Как бы то ни было, пара его решительно сбежала.
Вика уже было обрадовалась, что ей представится шанс потанцевать с другом, но Рассел, покинутый пассией, оказался завидным мужчиной, которого тут же пригласили, пока дама его не соизволила вернуться.
– Что ж, придется тебе танцевать со старым брюзгливым вампиром, – тяжело вздохнув, понуро улыбнулся Юлий.
– Брюзгливый – возможно. Но какой же ты старый? Лет тридцать-сорок от силы, не больше, – отрешенно бросила девушка, потеряв Рассела из виду.
– Мне триста девять лет, девочка, – шепнул вампир ей на ухо и рассмеялся, глядя на изменившееся выражение лица. – А сейчас покажи, по какой причине не отдавила ноги тому барону.
Еще пару танцев Юлий преданно терпел, но после был вынужден отказаться от продолжения, опасаясь за сохранность всех пальцев на ногах. Тут же из толпы выпорхнула миловидная особа и, стреляя глазками то в вампира, то в пол под его ногами, заискивающе пригласила его на следующий танец.
– Иди давай, – махнула Вика рукой. – Я устала. Пойду лучше прогуляюсь.
Юлий лишь пожал плечами и скрылся из виду.
Не отыскав взглядом Рассела, девушка прошлась вдоль стены и наткнулась на коридор. Не закрытый дверью, не охраняемый, но при этом совершенно пустой. Странно, что гости не забредают сюда полюбопытствовать, или просто уединиться.
Справа шли окна. По левую сторону стену украшали картины и портреты в золоченых рамах: красивая женщина с высокой прической и томным взглядом, единственным недостатком которой была крупная бородавка на носу (и зачем изображать ее на портрете, если можно оставить лицо прекрасным для потомков?); статный мужчина, в чью рыжую шевелюру и бороду начала закрадываться седина, но глаза все еще смотрели с юношеским азартом; двое мальчишек, так похожих друг на друга, что можно было бы назвать их близнецами, если бы только не разный цвет глаз и едва различимая разница в оттенке кожи. Некоторые картины изображали живописные пейзажи, дома с дворами, поражающими своим великолепием, попалась даже одна с цветами в вазе. Появляющиеся изредка двери оказывались заперты.
Вскоре коридор разветвлялся. Окон видно не было, но слабо давали свет канделябры на стенах.
Выбрав правый коридор, Вика почти сразу решила, что ошиблась. Поначалу ни единой двери не попадалось на пути, ни одной картины, никаких украшений вообще, но вскоре коридор сделал крутой виток, и перед глазами показалась тяжелая дверь и тупик.
– Какая-то комната для провинившихся, – пробормотала Вика, глядя на одиноко стоящий доспех у двери.
Постучав по холодному металлу, отдавшемуся гулом, девушка уже собралась идти обратно, когда, поворачиваясь, неаккуратно задела пику, зажатую доспехом в руке. С грохотом тяжелое оружие повалилось на пол, оповещая всех в радиусе километра о незваных гостях в доме.
Постояв несколько минут без движения, и убедившись, что шагов не слышно, а значит, музыка все же смогла перекрыть звуки ее поисковой деятельности, девушка нагнулась и ухватилась за металлическое древко, намереваясь вернуть оружие на место.
Из груди вырвался хрип, изо рта летели нечленораздельные ругательства.
– Кто же знал, что эта штука будет настолько тяжеленной? – выдохнув, Вика все же поставила пику на место, закрепляя в руке доспеха. Но радостному окрику не суждено было сорваться с губ.
Звучный щелчок в тишине резал слух. Рука доспеха слегка подалась в сторону.
Вика схватилась за голову.
– Сломала!
Но не успела она дать деру, когда увидела, что дверь едва заметно приоткрылась.
– Тайный ход? Хм, а вот это уже интересненько! – оглянувшись, девушка толкнула дверь, еще не осознавая, насколько может пугать неизвестность.
За дверью показалась лестница, ведущая вниз. На каменной стене чадил факел, давая света лишь на несколько шагов вперед. Воздух ощущался влажным и спертым.
Не найдя ничего лучше, Вика вытащила факел из кольца и сжала в руке. В кромешной темноте идти не хотелось вовсе.
Под ногами что-то двинулось.
Опустив глаза, Вика увидела растрепанную крысу, замершую прямо у ее ног. Глаза блестели, отражая свет факела, а шерсть еще больше вставала дыбом.
Не в силах закричать, девушка попятилась назад, но уткнулась в наглухо закрытую дверь. Ни ручки, ни тайной кнопки, ни рычага, повернув который можно было бы выйти наружу, не было, а если и были, то прятались очень тщательно. Ничего не оставалось, как идти вниз по лестнице, надеясь, что хозяева не держат там взбесившегося пса, типа Цербера, или свихнувшихся родственников, покусанных вампирами, и жаждущих свежей крови.
От собственных мыслей Вика содрогнулась.
Лестница неумолимо вела вниз, но со временем сузилась настолько, что крупный мужчина мог бы и вовсе не пройти. Платье давно обтирало стены, но кто будет волноваться о том, что ненавидит всем сердцем?
Бессчетное количество ступенек спустя, девушка остановилась. Перед глазами был тупик и развилка. Ни справа, ни слева, если посветить факелом, не видно ничего, кроме темного коридора. Здраво рассудив, что правый поворот не принес ей ничего хорошего, Вика повернула налево.
Недлинный коридор закончился, и вновь показалась уходящая вниз лестница. Но сделав лишь несколько шагов, девушка остановилась и прислушалась. Тихие неразборчивые голоса доносились откуда-то снизу. Но вот могут ли люди (если это действительно были люди), живущие в подобном месте, оказаться адекватными и способными помочь?
Оставив факел на верхней ступеньке, девушка медленно спускалась вниз, стараясь держать платье, чтобы то не слишком шуршало при движении. Голоса становились все отчетливее, и вскоре Вика вынужденно остановилась.
– Этот иродов барон сам бы попробовал здесь посидеть. А коли надо ему ее держать здесь, так мог бы и не охранять. Кто ж сбежит из такого?
– Вот услышит тебя, будешь кости потом собирать по округе. Да и разве ж не дает он денег тебе? Твоя, поди ж, второго родила? Почем ей твои похороны?
– И то верно. Да вот только сил моих нету боле сидеть здесь!
Вика сделала еще шаг. Впереди забрезжил свет.
Лестница оканчивалась тяжелой решеткой, за которой, сидя за столом, и бранились двое мужчин. Лиц издалека было не разобрать.
Подавшись вперед, Вика попыталась разглядеть то, что находилось за спинами мужчин. Рука соскользнула, и девушка едва успела задержаться за стену, чтобы не покатиться кубарем вниз.
Камушек, отколовшийся от ступеньки, поскакал вниз, привлекая к себе нежелательное внимание двух мужчин.
– Фикс, ты слыхал? Там кто-то есть! – один из мужчин поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к лестнице.
Вика вжалась в стену и прекратила дышать. Бежать (единственное, что ей сейчас хотелось), означало бы оповестить всех о своем присутствии.
– Тебе, верно, почудилось, Маркс. Кому кроме барона сюда забрести вздумается? А он бы давно тебя в рог бараний скрутил за слова твои.
– И то верно, – сплюнул мужчина и вернулся к столу. – Пора девку кормить.
Дождавшись, пока двое мужчин займутся своими делами, Вика, не чувствуя ног, пошла наверх, сжав платье так, что то не только не шуршало, но и мешало передвигать ноги.
Факел дался в руки не с первого раза. Совершенно позабыв о нем, девушка испугалась, пнула его, что было сил, потушила занявшееся платье, и тут же кинулась вслед укатившемуся источнику света. Чудо ли, но огонек все еще горел, несмотря на все старания.
Добравшись до развилки, Вика уверенно пошла в единственном не проверенном направлении, свято веруя в то, что не может человеку не везти весь день и хоть одно из ее решений приведет к чему-то хорошему. Но и тут ее ждало разочарование. Вопреки увиденному ранее, после долгих спусков Вику ожидал несоизмеримо долгий подъем.
Лестница вела вверх и казалась просто нескончаемой. Ноги едва двигались, платье давно походило на грязную тряпку и только и ждало удобного случая, чтобы упокоиться на помойке. Но то, что ждало впереди, явно не стоило всех усилий.
Тупик не был столь живописен, как его собрат, охраняемый блестящим доспехом. Но в том по крайней мере была дверь, а голая стена, по какой-то причине явившаяся окончанием лестницы, не оставляла надежд ни на что.
– Силы у них кончились, что ли? – готовая расплакаться, Вика оперлась о стену спиной и сползла по ней вниз. – Не могли сделать выхаааа…
Стена подалась назад, увлекая обмякшее тело за собой.
Звонко чирикали птицы, где-то на ветке заливался соловей, вдалеке слышалась кукушка, шелестели листья. Ветер трепал волосы и приятно обдувал лицо, а солнце слепило после темного подземелья.
Ненужный более факел откатился в сторону.
Вика поднялась на ноги. Стена вернулась на место. За спиной виднелся дом барона, но явно не с той стороны, где встречали гостей.
Трава под ногами приятно шуршала. Недолго думая девушка сбросила ненавистные туфли и с упоением почувствовала прохладу земли.
Ближайшие кусты шевельнулись, и на свет вышла небольших размеров ящерица. Шкурка имела неоднородный зеленый окрас, а на спине виднелись два сложенных крыла. Мордочка с крупными ноздрями и большими янтарными глазами повернулась к Вике. Уши дернулись, обнажая прятавшиеся за ними витые рожки. Ящерка двинулась вперед, с любопытством разглядывая девушку.
– Странные у них тут рептилии, – шепнула девушка, стараясь успокоить себя и продолжать верить, что существо не ядовито и кусаться не полезет.
– Отчего ж?
Вика подпрыгнула от страха, сделала шаг назад и, поскользнувшись на подоле платья, рухнула на землю, больно приложившись копчиком.
– Ты ты-ты-ты-ты говоришь? – выкрикнула Вика, замечая, что раздвоенный язык, появившийся из пасти ящерицы, похож на змеиный.
– Почему нет? – словно насмехалась ящерка.
– Так ящерицы не говорят! Они и крыльев не имеют, конечно, но не говорят!
– А ежели не ящерица пред тобой? Изволишь больше не вопить? – голос казался недовольным.
Вика взвесила вопрос в голове, но не нашлась с ответом. Если перед ней не ящерица, то кто? Неужто в мире этом оборотни не только волки, но и рептилии?
Раздался негромкий хлопок, и воздух заволокло густым туманом. Или же это была дымка?
Закашлявшись, девушка прикрыла глаза, чтобы открыв их снова, лишиться дара речи.
В сказках, фильмах и на картинках их изображали другими. Не такими маленькими, что ли. Дракон, в понимании Вики, должен был представлять собой крылатого гиганта, свирепого, выдыхающего клубы дыма из ноздрей и огонь из пасти, злобные глаза смотрят с хищным прищуром, а острый коготь держит жертву за загривок, прежде чем заглотить целиком.
Но на траве сидел небольшой, но вполне себе дракон. Метра два в высоту, может чуть больше. Миндалевидные глаза с узкими зрачками были точь-в-точь как у ящерки, да и общий вид очень напоминал ее, разве что передние лапы выглядели не такими массивными, как задние. По всей чешуйчатой спине шли гребешки, а на конце хвост имел острый треугольный наконечник.
– Имя мое Инор, малышка, – произнес дракон, и голос его заметно прибавил мощи.
– Ты не велик для дракона, чтобы звать меня малышкой, Инор. Можешь звать меня Викой.
– Да, я еще мал, но позже, когда достигну совершеннолетия, ты не осмелишься говорить со мной подобным тоном.
Вика улыбнулась. Маленький дракон напоминал ей подростка, который только и ждет, пока ему стукнет восемнадцать, чтобы считать себя взрослым.
– Так значит, тебе нет еще и восемнадцати? – усмехнулась девушка, готовая признать, что старше самого дракона.
– О чем ты, малышка? Совершеннолетие дракона наступает к двумстам двадцати годам. И поверь, мне осталось ждать не так долго.
Засунув едва не вырвавшуюся колкость обратно, Вика посмотрела на Инора более уважительно.
– Так значит, вы умеете превращаться в ящериц? Никогда бы не подумала.
– Только до совершеннолетия мы можем уменьшаться для удобства. Каждый из нас должен познать мир людей, чтобы быть посильным сосуществовать вместе с ними. К слову, некоторые не особо одаренные были запросто обезглавлены лопатой в подобном обличье, – пристыжено кашлянул Инор, выпуская из пасти сноп искр. – Едва дракону исполняется двести двадцать лет, он приобретает однотонный окрас, теряет способность менять размеры в меньшую сторону, и тогда начинается его активный рост. Взрослая особь повергла бы тебя в куда больший ужас, поверь, малышка. Не хочешь взглянуть?
Улыбка дракона походила на оскал, но воможно ли отказаться от подобного предложения?
– А можно?
– Я отправляюсь домой, к Парящим горам. Если возьму тебя с собой, ты сможешь увидеть великолепие взрослых драконов, познать их мудрость.
Поджав губу, девушка задумалась. Что держит ее здесь, на земле, в этом месте? Верно, ничего не держит.
– Я согласна!
– Тогда залезай, – Инор подставил лапу, и Вика без труда взобралась на его спину. – Не знаю как, но держись крепче, малышка!
Дракон сделал несколько широких шагов, подпрыгнул, оттолкнувшись задними лапами, и расправил крылья. Несколько взмахов кожистых крыльев прорезали воздух и подняли их к самым облакам.
– Миледи позволит п… – мужчина галантно поклонился, но тут же побледнел и сделал шаг назад. – Прошу меня извинить.
Благоразумно избрав более податливую, хоть и заметно уступающую в великолепии даму, мужчина еще некоторое время не отрывал взгляд от неудавшейся пассии, пока музыка не увлекла их подальше.
– Как? Как вы могли оставить ее одну? В чужом мире, где каждая блохастая шавка желает напасть на оборотня! А если она уже в руках этого треклятого барона? – негодовала Лазилика, когда, вернувшись, обнаружила, что родная кровь, которую она с таким тщанием искала, исчезла бесследно, а двое должных охранять ее молодцев беспомощно разводят руками. – Вдруг она обратится у всех на виду, ее же просто убьют!
– Если ты не будешь вести себя тише, Альйо, эта участь, боюсь, постигнет и тебя, – вампир как и прежде оставался спокойным, но глаза его все еще прочесывали ряды танцующих, так и не находя нужной цели. И как можно затеряться в этом ворохе ярких нарядов? – А это еще что?
Быстрым шагом, едва не переходя на бег, мужчина покинул зал и оказался на улице. Ветер приятно охладил кожу после столь душного от скопления народа помещения. Звуки природы были куда приятнее громкой музыки. Но среди облаков одно не походило на остальные.
– Что там?
Лазилика, будучи на каблуках и в платье, каким-то образом оказалась рядом куда быстрее непроворного молодого человека.
– Дракон.
– Серьезно? – с восторгом выкрикнул Рассел, пытаясь разглядеть исчезающую на горизонте точку. – Черт, и не увидел же!
– Ну забыла, с кем не бывает. Чего так нервничать-то?
– Барон Ка де Влин – тот, кто ищет волка-оборотня, глупая девчонка. Я же говорила!
– Впервые слышу! – насупилась Вика, взглядом ища помощи у друзей.
– Может и правда ты рассказала об этом только мне? – осмелился вступить Рассел, тут же получив порцию гневных взглядов.
Юлий предпочел умолчать, всем своим видом давая понять, что был в курсе истории Лазилики, а вот о похождениях Виктории не знает, но узнать не прочь.
– Тогда ты и поведаешь ей все тонкости ситуации, Рассел. А мне пора.
Лазилика развернулась на каблуках и быстрым шагом покинула зал. Через несколько секунд под окнами мелькнула серая тень.
Наскоро пересказав услышанное ранее, Рассел сник. Как бы то ни было, пара его решительно сбежала.
Вика уже было обрадовалась, что ей представится шанс потанцевать с другом, но Рассел, покинутый пассией, оказался завидным мужчиной, которого тут же пригласили, пока дама его не соизволила вернуться.
– Что ж, придется тебе танцевать со старым брюзгливым вампиром, – тяжело вздохнув, понуро улыбнулся Юлий.
– Брюзгливый – возможно. Но какой же ты старый? Лет тридцать-сорок от силы, не больше, – отрешенно бросила девушка, потеряв Рассела из виду.
– Мне триста девять лет, девочка, – шепнул вампир ей на ухо и рассмеялся, глядя на изменившееся выражение лица. – А сейчас покажи, по какой причине не отдавила ноги тому барону.
Еще пару танцев Юлий преданно терпел, но после был вынужден отказаться от продолжения, опасаясь за сохранность всех пальцев на ногах. Тут же из толпы выпорхнула миловидная особа и, стреляя глазками то в вампира, то в пол под его ногами, заискивающе пригласила его на следующий танец.
– Иди давай, – махнула Вика рукой. – Я устала. Пойду лучше прогуляюсь.
Юлий лишь пожал плечами и скрылся из виду.
Не отыскав взглядом Рассела, девушка прошлась вдоль стены и наткнулась на коридор. Не закрытый дверью, не охраняемый, но при этом совершенно пустой. Странно, что гости не забредают сюда полюбопытствовать, или просто уединиться.
Справа шли окна. По левую сторону стену украшали картины и портреты в золоченых рамах: красивая женщина с высокой прической и томным взглядом, единственным недостатком которой была крупная бородавка на носу (и зачем изображать ее на портрете, если можно оставить лицо прекрасным для потомков?); статный мужчина, в чью рыжую шевелюру и бороду начала закрадываться седина, но глаза все еще смотрели с юношеским азартом; двое мальчишек, так похожих друг на друга, что можно было бы назвать их близнецами, если бы только не разный цвет глаз и едва различимая разница в оттенке кожи. Некоторые картины изображали живописные пейзажи, дома с дворами, поражающими своим великолепием, попалась даже одна с цветами в вазе. Появляющиеся изредка двери оказывались заперты.
Вскоре коридор разветвлялся. Окон видно не было, но слабо давали свет канделябры на стенах.
Выбрав правый коридор, Вика почти сразу решила, что ошиблась. Поначалу ни единой двери не попадалось на пути, ни одной картины, никаких украшений вообще, но вскоре коридор сделал крутой виток, и перед глазами показалась тяжелая дверь и тупик.
– Какая-то комната для провинившихся, – пробормотала Вика, глядя на одиноко стоящий доспех у двери.
Постучав по холодному металлу, отдавшемуся гулом, девушка уже собралась идти обратно, когда, поворачиваясь, неаккуратно задела пику, зажатую доспехом в руке. С грохотом тяжелое оружие повалилось на пол, оповещая всех в радиусе километра о незваных гостях в доме.
Постояв несколько минут без движения, и убедившись, что шагов не слышно, а значит, музыка все же смогла перекрыть звуки ее поисковой деятельности, девушка нагнулась и ухватилась за металлическое древко, намереваясь вернуть оружие на место.
Из груди вырвался хрип, изо рта летели нечленораздельные ругательства.
– Кто же знал, что эта штука будет настолько тяжеленной? – выдохнув, Вика все же поставила пику на место, закрепляя в руке доспеха. Но радостному окрику не суждено было сорваться с губ.
Звучный щелчок в тишине резал слух. Рука доспеха слегка подалась в сторону.
Вика схватилась за голову.
– Сломала!
Но не успела она дать деру, когда увидела, что дверь едва заметно приоткрылась.
– Тайный ход? Хм, а вот это уже интересненько! – оглянувшись, девушка толкнула дверь, еще не осознавая, насколько может пугать неизвестность.
За дверью показалась лестница, ведущая вниз. На каменной стене чадил факел, давая света лишь на несколько шагов вперед. Воздух ощущался влажным и спертым.
Не найдя ничего лучше, Вика вытащила факел из кольца и сжала в руке. В кромешной темноте идти не хотелось вовсе.
Под ногами что-то двинулось.
Опустив глаза, Вика увидела растрепанную крысу, замершую прямо у ее ног. Глаза блестели, отражая свет факела, а шерсть еще больше вставала дыбом.
Не в силах закричать, девушка попятилась назад, но уткнулась в наглухо закрытую дверь. Ни ручки, ни тайной кнопки, ни рычага, повернув который можно было бы выйти наружу, не было, а если и были, то прятались очень тщательно. Ничего не оставалось, как идти вниз по лестнице, надеясь, что хозяева не держат там взбесившегося пса, типа Цербера, или свихнувшихся родственников, покусанных вампирами, и жаждущих свежей крови.
От собственных мыслей Вика содрогнулась.
Лестница неумолимо вела вниз, но со временем сузилась настолько, что крупный мужчина мог бы и вовсе не пройти. Платье давно обтирало стены, но кто будет волноваться о том, что ненавидит всем сердцем?
Бессчетное количество ступенек спустя, девушка остановилась. Перед глазами был тупик и развилка. Ни справа, ни слева, если посветить факелом, не видно ничего, кроме темного коридора. Здраво рассудив, что правый поворот не принес ей ничего хорошего, Вика повернула налево.
Недлинный коридор закончился, и вновь показалась уходящая вниз лестница. Но сделав лишь несколько шагов, девушка остановилась и прислушалась. Тихие неразборчивые голоса доносились откуда-то снизу. Но вот могут ли люди (если это действительно были люди), живущие в подобном месте, оказаться адекватными и способными помочь?
Оставив факел на верхней ступеньке, девушка медленно спускалась вниз, стараясь держать платье, чтобы то не слишком шуршало при движении. Голоса становились все отчетливее, и вскоре Вика вынужденно остановилась.
– Этот иродов барон сам бы попробовал здесь посидеть. А коли надо ему ее держать здесь, так мог бы и не охранять. Кто ж сбежит из такого?
– Вот услышит тебя, будешь кости потом собирать по округе. Да и разве ж не дает он денег тебе? Твоя, поди ж, второго родила? Почем ей твои похороны?
– И то верно. Да вот только сил моих нету боле сидеть здесь!
Вика сделала еще шаг. Впереди забрезжил свет.
Лестница оканчивалась тяжелой решеткой, за которой, сидя за столом, и бранились двое мужчин. Лиц издалека было не разобрать.
Подавшись вперед, Вика попыталась разглядеть то, что находилось за спинами мужчин. Рука соскользнула, и девушка едва успела задержаться за стену, чтобы не покатиться кубарем вниз.
Камушек, отколовшийся от ступеньки, поскакал вниз, привлекая к себе нежелательное внимание двух мужчин.
– Фикс, ты слыхал? Там кто-то есть! – один из мужчин поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к лестнице.
Вика вжалась в стену и прекратила дышать. Бежать (единственное, что ей сейчас хотелось), означало бы оповестить всех о своем присутствии.
– Тебе, верно, почудилось, Маркс. Кому кроме барона сюда забрести вздумается? А он бы давно тебя в рог бараний скрутил за слова твои.
– И то верно, – сплюнул мужчина и вернулся к столу. – Пора девку кормить.
Дождавшись, пока двое мужчин займутся своими делами, Вика, не чувствуя ног, пошла наверх, сжав платье так, что то не только не шуршало, но и мешало передвигать ноги.
Факел дался в руки не с первого раза. Совершенно позабыв о нем, девушка испугалась, пнула его, что было сил, потушила занявшееся платье, и тут же кинулась вслед укатившемуся источнику света. Чудо ли, но огонек все еще горел, несмотря на все старания.
Добравшись до развилки, Вика уверенно пошла в единственном не проверенном направлении, свято веруя в то, что не может человеку не везти весь день и хоть одно из ее решений приведет к чему-то хорошему. Но и тут ее ждало разочарование. Вопреки увиденному ранее, после долгих спусков Вику ожидал несоизмеримо долгий подъем.
Лестница вела вверх и казалась просто нескончаемой. Ноги едва двигались, платье давно походило на грязную тряпку и только и ждало удобного случая, чтобы упокоиться на помойке. Но то, что ждало впереди, явно не стоило всех усилий.
Тупик не был столь живописен, как его собрат, охраняемый блестящим доспехом. Но в том по крайней мере была дверь, а голая стена, по какой-то причине явившаяся окончанием лестницы, не оставляла надежд ни на что.
– Силы у них кончились, что ли? – готовая расплакаться, Вика оперлась о стену спиной и сползла по ней вниз. – Не могли сделать выхаааа…
Стена подалась назад, увлекая обмякшее тело за собой.
Звонко чирикали птицы, где-то на ветке заливался соловей, вдалеке слышалась кукушка, шелестели листья. Ветер трепал волосы и приятно обдувал лицо, а солнце слепило после темного подземелья.
Ненужный более факел откатился в сторону.
Вика поднялась на ноги. Стена вернулась на место. За спиной виднелся дом барона, но явно не с той стороны, где встречали гостей.
Трава под ногами приятно шуршала. Недолго думая девушка сбросила ненавистные туфли и с упоением почувствовала прохладу земли.
Ближайшие кусты шевельнулись, и на свет вышла небольших размеров ящерица. Шкурка имела неоднородный зеленый окрас, а на спине виднелись два сложенных крыла. Мордочка с крупными ноздрями и большими янтарными глазами повернулась к Вике. Уши дернулись, обнажая прятавшиеся за ними витые рожки. Ящерка двинулась вперед, с любопытством разглядывая девушку.
– Странные у них тут рептилии, – шепнула девушка, стараясь успокоить себя и продолжать верить, что существо не ядовито и кусаться не полезет.
– Отчего ж?
Вика подпрыгнула от страха, сделала шаг назад и, поскользнувшись на подоле платья, рухнула на землю, больно приложившись копчиком.
– Ты ты-ты-ты-ты говоришь? – выкрикнула Вика, замечая, что раздвоенный язык, появившийся из пасти ящерицы, похож на змеиный.
– Почему нет? – словно насмехалась ящерка.
– Так ящерицы не говорят! Они и крыльев не имеют, конечно, но не говорят!
– А ежели не ящерица пред тобой? Изволишь больше не вопить? – голос казался недовольным.
Вика взвесила вопрос в голове, но не нашлась с ответом. Если перед ней не ящерица, то кто? Неужто в мире этом оборотни не только волки, но и рептилии?
Раздался негромкий хлопок, и воздух заволокло густым туманом. Или же это была дымка?
Закашлявшись, девушка прикрыла глаза, чтобы открыв их снова, лишиться дара речи.
В сказках, фильмах и на картинках их изображали другими. Не такими маленькими, что ли. Дракон, в понимании Вики, должен был представлять собой крылатого гиганта, свирепого, выдыхающего клубы дыма из ноздрей и огонь из пасти, злобные глаза смотрят с хищным прищуром, а острый коготь держит жертву за загривок, прежде чем заглотить целиком.
Но на траве сидел небольшой, но вполне себе дракон. Метра два в высоту, может чуть больше. Миндалевидные глаза с узкими зрачками были точь-в-точь как у ящерки, да и общий вид очень напоминал ее, разве что передние лапы выглядели не такими массивными, как задние. По всей чешуйчатой спине шли гребешки, а на конце хвост имел острый треугольный наконечник.
– Имя мое Инор, малышка, – произнес дракон, и голос его заметно прибавил мощи.
– Ты не велик для дракона, чтобы звать меня малышкой, Инор. Можешь звать меня Викой.
– Да, я еще мал, но позже, когда достигну совершеннолетия, ты не осмелишься говорить со мной подобным тоном.
Вика улыбнулась. Маленький дракон напоминал ей подростка, который только и ждет, пока ему стукнет восемнадцать, чтобы считать себя взрослым.
– Так значит, тебе нет еще и восемнадцати? – усмехнулась девушка, готовая признать, что старше самого дракона.
– О чем ты, малышка? Совершеннолетие дракона наступает к двумстам двадцати годам. И поверь, мне осталось ждать не так долго.
Засунув едва не вырвавшуюся колкость обратно, Вика посмотрела на Инора более уважительно.
– Так значит, вы умеете превращаться в ящериц? Никогда бы не подумала.
– Только до совершеннолетия мы можем уменьшаться для удобства. Каждый из нас должен познать мир людей, чтобы быть посильным сосуществовать вместе с ними. К слову, некоторые не особо одаренные были запросто обезглавлены лопатой в подобном обличье, – пристыжено кашлянул Инор, выпуская из пасти сноп искр. – Едва дракону исполняется двести двадцать лет, он приобретает однотонный окрас, теряет способность менять размеры в меньшую сторону, и тогда начинается его активный рост. Взрослая особь повергла бы тебя в куда больший ужас, поверь, малышка. Не хочешь взглянуть?
Улыбка дракона походила на оскал, но воможно ли отказаться от подобного предложения?
– А можно?
– Я отправляюсь домой, к Парящим горам. Если возьму тебя с собой, ты сможешь увидеть великолепие взрослых драконов, познать их мудрость.
Поджав губу, девушка задумалась. Что держит ее здесь, на земле, в этом месте? Верно, ничего не держит.
– Я согласна!
– Тогда залезай, – Инор подставил лапу, и Вика без труда взобралась на его спину. – Не знаю как, но держись крепче, малышка!
Дракон сделал несколько широких шагов, подпрыгнул, оттолкнувшись задними лапами, и расправил крылья. Несколько взмахов кожистых крыльев прорезали воздух и подняли их к самым облакам.
ГЛАВА 4. «ВАМПИРЫ»
– Миледи позволит п… – мужчина галантно поклонился, но тут же побледнел и сделал шаг назад. – Прошу меня извинить.
Благоразумно избрав более податливую, хоть и заметно уступающую в великолепии даму, мужчина еще некоторое время не отрывал взгляд от неудавшейся пассии, пока музыка не увлекла их подальше.
– Как? Как вы могли оставить ее одну? В чужом мире, где каждая блохастая шавка желает напасть на оборотня! А если она уже в руках этого треклятого барона? – негодовала Лазилика, когда, вернувшись, обнаружила, что родная кровь, которую она с таким тщанием искала, исчезла бесследно, а двое должных охранять ее молодцев беспомощно разводят руками. – Вдруг она обратится у всех на виду, ее же просто убьют!
– Если ты не будешь вести себя тише, Альйо, эта участь, боюсь, постигнет и тебя, – вампир как и прежде оставался спокойным, но глаза его все еще прочесывали ряды танцующих, так и не находя нужной цели. И как можно затеряться в этом ворохе ярких нарядов? – А это еще что?
Быстрым шагом, едва не переходя на бег, мужчина покинул зал и оказался на улице. Ветер приятно охладил кожу после столь душного от скопления народа помещения. Звуки природы были куда приятнее громкой музыки. Но среди облаков одно не походило на остальные.
– Что там?
Лазилика, будучи на каблуках и в платье, каким-то образом оказалась рядом куда быстрее непроворного молодого человека.
– Дракон.
– Серьезно? – с восторгом выкрикнул Рассел, пытаясь разглядеть исчезающую на горизонте точку. – Черт, и не увидел же!
