Судя по хитрому выражению лица господина Тоббера, к разговору о шприцах мы еще вернемся.
- Что там с кровью? – девушка окончательно убедилась, что «паук» работает нормально, и лекарство поступает по всем трубкам, взяла у меня пробирку. – Хм, вроде кровь как кровь. Сейчас узнаем.
Оттеснив дядюшку, она разлила материал для анализов в несколько емкостей алхимического монстра, на вершине которого восседал Фыр. А потом тихая милая девушка вдруг ни с того, ни с сего вонзила костлявый локоть мне под ребра, я охнула от неожиданности, а Эми хладнокровно влила мне в рот оставшуюся на донышке пробирки кровь. Ансельм восхищенно охнул.
- Так надо, – спокойно сказала она, похлопав меня по спине, пока я пыталась отдышаться. – Ты же истинный алхимик, твой организм может выработать более эффективное противоядие, чем сболтает мой дядюшка.
Настала очередь Ансельма беззвучно открывать и закрывать рот, пытаясь справиться с эмоциями. А у девочки-то, выходит, есть зубы!
- Могла бы спросить! – прошипела я, выплюнув пару ругательств.
- Извини, – робко улыбнулась девушка, что так контрастировало с ее недавним поведением. – Но на уговоры и упрашивания времени нет. Иногда надо действовать решительно.
Я ругнулась. Как будто я возражала против помощи!
- И что теперь?
- Яд должен пройти полную очистку через почки.
Я опешила, хлопая глазами.
- Упс… опаньки… Это что же, получается?..
Эми кивнула.
- Как захочешь по малому делу, скажи – дам баночку. А сейчас, Лотя, мне снова нужна твоя помощь!
Оказалось, алхимический монстр приводится в действие при помощи вращения изогнутой ручки по принципу мясорубки. И именно к этой ручке подвела меня племянница алхимика.
- Ты сильная, – только и сказала Эми. – Крути! Иначе эта хреновина не будет работать.
Делать нечего. Я засучила рукава, поплевала на ладони и взялась за «мясорубку». Ох, еле идет! И это у меня, оборотницы! Как же с ней люди, более слабые физически, справляются?! Тяжко жить в мире без электричества! Шестеренки в механизме машины нехотя пришли в движение, кровь из одних емкостей по трубкам потекла в другие.
- Поднажми! – ухмыляясь, бросил Ансельм, с удовольствием наблюдая за моими мучениями. – Не ленись, трудись старательно и будет тебе счастье!
- Эй, а как же магия?! – запоздало изумилась я. – Разве не она должна заставлять машину работать?
- Не в магии дело, а в тебе, – хохотнул господин Тоббер. – Физическая активность ускорит обмен веществ и, соответственно, изготовление противоядия. Так что крути давай!
Я подавила желание треснуть по голове их обоих и удвоила напор на ручку. Алхимическая машина закрывала мне обзор, поэтому я не видела, какие именно манипуляции с недотрупом производила Эми в это время, но хмыкала она вполне, как мне казалось, одобрительно. Зато я могла наблюдать, как части взятой на анализ крови проходили обработку в нутре алхимического монстра: выпаривались, замораживались, кристаллизовалась, смешивалась с какими-то реагентами, меняла цвет и консистенцию. Прошло, наверное, не меньше получаса, а у меня руки ныли от напряжения, прежде чем Эми сказала, что я могу остановиться. Не знаю, что получилось на выходе – была занята расслаблением рук, иначе к вечеру ничего не смогу ими делать – но будущая лекарка долго листала справочник-инструкцию к алхиммашине под ехидные комментарии доброго дядюшки относительно ее ума, медлительности и растущих не из того места рук. Как она его терпит?! Я б уже давно чем-нибудь огрела, а потом бы гордо ушла, напоследок хлопнув дверью так, чтобы с потолка в его кабинете штукатурка посыпалась!
- Что там, Эми? – крикнула я, прервав поток красноречия Ансельма. – Полутруп жить будет? Или я зря его сюда на собственном хребте перла?
- Вроде, не зря, – после недолгой паузы, прерываемой лишь шелестом страниц справочника. – Его действительно отравили. Но вот странность! В крови яда нет, зато есть следы его разложения.
- Он что, яд сам разложил что ли? – удивилась я. – Выходит, зря я кровь недотрупа пила?
- Похоже на то, – с сомнением произнесла девушка. – Думаю, можно обойтись без противоядия. Хотя, нет, все-таки дам немного для подстраховки.
- Я так и знал, что у этого чудика остроухого печень из того же стекла, что и колбы для кислот! – хохотнул Ансельм. – Вечно, как ни соберемся выпить, мы все в хлам, а Яру хоть бы что, через пятнадцать минут трезв как стеклышко, сколько б ни выпил. А что за яд-то?
- Аконит и белладонна. Настой или выварка. Может, порошок.
- Штука эффективная, хоть и примитивная, – задумчиво хмыкнул Ансельм. – Кто бы ни хотел его смерти, он или очень торопился, или лишен фантазии, но, в целом, неплохо все рассчитал. Эти травы растут в лесах вокруг Наргонты, а кое-кто выращивает их на заднем дворе, так что нет необходимости светиться в лавках травников. Кроме того, аконит и белладонна ядовиты сами по себе, даже если яд приготовить неправильно, второпях и на коленке, как ты сама сказала, дорогая моя Эминара. Выходит, своей жизнью Яр обязан собственной печени.
- Разложение яда оказалось энергоемким процессом, – с грустью добавила Эми. – Его организму пришлось потратить на то почти все ресурсы, потому дядя… то есть, Ярос и умирает от истощения.
- Надеюсь, мы не опоздали с зельем, – вздохнула я.
Эми ответила, что тоже на это надеется. А потом добавила:
- Но даже если настой животворника восстановит часть ресурсов организма, от воспаления легких или иной заразы он все равно не спасет. Так что, Лотя, мне снова понадобится твоя помощь. Не волнуйся, на этот раз не в качестве рабочей силы.
- Это точно, – с хищным выражением лица согласился алхимик.
Я поежилась, чуя неладное. И чутье, как выяснилось, не обмануло – следующие полчаса были едва ли не самыми омерзительными в моей жизни. Меня заставляли жевать какие-то корешки и травы, мерзкие на вкус, от которых рот горел огнем, после чего я должна была собрать слюну в баночки. Потом настал черед зелий, настоек и эликсиров. После приема первых пяти, у меня скачивали пробирку крови. Следующие два Эми закапала мне в глаза – по одному на каждый – и собирала хлынувшие после этого слезы. Пары восьмого пришлось вдыхать и потом долго сморкаться в заботливо предложенный Эми платок. Девятым мне натерли кожу, после чего заставили отжиматься до пота, который также был собран в пробирки. Последнее зелье мне просто вылили на голову, и по окончании процедуры Эми вырвала у меня клок волос. Под конец, мой организм выдал-таки противоядие… Мрак! Фыр, глядя на меня, то и дело нервно вздыхал, совсем по-человечески. А я то и дело косилась на лежащего под паукообразной капельницей Яроса. Надеюсь он не узнает, чем именно его лечили, по счастью, внутривенно. И никто, кроме присутствующих, тоже не узнает. О-ох… позорище…
Потом мы с Эми под руководством Ансельма смешивали полученные таким образом ингредиенты с ингредиентами, любезно предоставленными господином Тоббером. Причем для лечения Яроса понадобилась едва ли четверть из всех приготовленных нами зелий, другая перекочевала в один из шкафов алхимика.
Потом Эми не без моей помощи долго, методично и с поистине болезненной аккуратностью проделывала ювелирную работу – восстанавливала кровообращение в левой руке Яроса. Она, определенно, талантливый целитель, раз, имея в загашнике только знания с подготовительных курсов, смогла скрученной в тончайшие жгутики силой прощупать вены и капилляры, устраняя пока что, по счастью, незначительные очаги отмирания, а потом возвращала кровь в прежнее русло.
Мне же досталась роль ассистента. Сначала просто наблюдала и жадно впитывала полученные знания, заодно и потренировалась в применении магического зрения. Через полтора часа, когда лекарка начала выбиваться из сил, я начала осторожно, тоненьким ручейком вливать в нее собственную энергию. На какое-то время помогло, и девушка смогла восстановить кровообращение в руке и двух пальцах, однако потом едва не потеряла сознание. А я не могла дать ей больше, так как мне самой вдруг стало нехорошо, повело голову и затошнило. Короткий перерыв, кружка укрепляющего настоя, и вновь за работу. Но спасать незнакомому Яросу оставшиеся пальцы мне пришлось самостоятельно, хоть и под руководством Эми. И она оказалось требовательным и суровым руководителем.
- Осторожнее! Не дави так сильно! Нет! Стой! Здесь не туда! Быстрее, чего копаешься?!.. – и все в таком духе.
И это при том, что я обливалась потом, тряслась, как кролик при виде удава, и мучилась от головной боли. Ни капли сочувствия! Ох, тяжела ты, доля лекарская! Может, лучше поступить на алхимический факультет?
Господин Тоббер молчал, лишь насмешливо хмыкал. Надо ли говорить, что к концу процедуры я готова была побить не только самого Ансельма, но и его тихую скромную племянницу, и сдерживалась от того лишь усилием воли?! А впереди еще перенос недотрупа на приготовленную Эми лежанку в смежную с лабораторией комнатушку, потом перенос туда же капельницы-паука. Ух, неудобная… И тяжелая… Как Эми вообще смогла вытащить ее из шкафа?!
В общем, меня, вконец измотанную, отправили мыться только около одиннадцати.
Лотя
Пока я приводила себя в порядок, Эми приготовила поздний завтрак, и когда я, чистая, уже в своей одежде, помятой, но все же чудом оставшейся чистой, вышла на кухню, меня уже ждала горячая яичница, миска овсяной каши, бутерброд и большой стакан сока. Тут же, на столе, сидел Фыр и за обе щеки уписывал свою порцию творога, периодически откусывая то кусок жареного яйца из МОЕЙ тарелки, то сыр с МОЕГО бутерброда. Ах ты гад пушистый! Не дождался меня, значит!.. Радуйся, что я слишком устала, чтобы тебя воспитывать!
- Как поешь, иди в кабинет к дяде, – сказала Эми, увидев меня.
Она, и до того невысокая и щуплая, при свете дня выглядела не просто уставшей, а нездоровой. Бледная до синевы, с черными кругами под глазами и вздувшимися венами под тонкой почти прозрачной кожей. Ей бы тоже отдохнуть, поспать несколько часов, поесть и выпить чаю… Почему-то я с одного взгляда поняла, что девушка не завтракала. Более того, она уже облачилась в форменное зеленое платье и надела передник с вышитой на нем эмблемой «Аконита и мандрагоры», только швабры в руках не хватает – рабочий день, несмотря на крайне беспокойную ночь, начался.
- Я думала, Ансельм освободит тебя от работы сегодня.
Эми вздохнула и покачала головой.
- Не таков мой дядюшка... Придется разрываться между Яросом и шваброй. Нельзя оставлять его без присмотра.
- И не надо, – глядя на нее, решение я приняла мгновенно. Все-таки мне, несмотря ни на что, было жаль эту замученную жизнью и дядюшкой девушку. – Иди, присматривай за нашим недотрупом, и сама отдохни, поешь чего-нибудь. Этот Ярос вроде не так плох, как ночью. А полы я сама помою, дело-то нехитрое.
Эми моргнула, не веря своим ушам, потом вдруг кинулась ко мне и порывисто обняла. С другой стороны Фыр с одобрительным мурчанием потерся мордочкой о мою щеку. А я сидела, обняв обоих, и думала, как бы самой продержаться на ногах до вечера.
Проглотив завтрак (кусок сыра пришлось-таки уступить коту), я отправилась в кабинет к Ансельму. Тот встретил меня раздраженно, наверное, ему надоело ждать, и с ходу начал расспрашивать меня о том, где и как я нашла Яроса, и лишь многозначительно хмыкнул, выслушав мой рассказ. Потом он без предисловий сунул мне в руки несколько скрепленных между собой листов бумаги – договор ученичества.
- Ознакомься.
Фыр нахально запрыгнул мне на плечо, от чего я едва не рухнула на пол, и тоже уставился в документ. Кошак разбирается в юриспруденции? А что, от него всего можно ожидать. Но на диету его посадить все-таки надо, а то тяжеленный, будто он не кот, а карликовый бегемот.
Подавив желание спихнуть кота, я пробежалась глазами по строчкам. Так, что тут у нас? Учитель – Ансельм Ферди Тоббер, алхимик с кучей дипломов, званий и наград, берет в ученики… так, там, где должно быть мое имя, прочерк… так, обязуется подготовить к вступительным экзаменам в любое, избранное учебное заведение по профилю «алхимия», по окончании обучения дает гарантию получения вступительного балла не ниже «8», чего вполне достаточно для поступления… ученик обязуется… ох ты ж! На три листа перечислены! Так, оплата труда ученика… что?! Всего пять медяков в неделю?! И это за перечень обязанностей на три листа?!! Э, нет, я местные расценки знаю – на пять медяков максимум два дня питаться можно. ТОЛЬКО питаться, причем рацион был бы крайне скуден. Ни за комнату платить, ни одеться, ни сходить никуда… Может, пока не поздно, поискать другого наставника? Или во всей Наргонте такие условия ученичества?
- Согласна?
Я набрала в грудь воздуха и открыла рот, чтобы высказать Ансельму все, что накипело. Однако Фыр, предугадав мои намерения, разразился возмущенным фырканьем, потом спрыгнул и несколько раз ударил лапой по проекту договора.
- Что-то не устраивает? – светски улыбаясь, осведомился господин Тоббер.
Причем не у меня, а у кота!
- Мррррау! – заявил кот.
Алхимик нехотя встал и, шипя ругательства сквозь зубы, явил миру свою спирит-доску.
- Ну, уважаемый, поясните, что именно?
Кот, смерив его взглядом, с энтузиазмом взялся за треугольник-указатель. Наверное, соскучился по общению. Ведь со мной он общается только на уровне «мяу» и «фыр»… Ой, я же вчера собиралась приобрести такую же доску! Надо не забыть купить ее вечером! Знать бы только, где они продаются…
Фыр и Ансельм, тем временем, торговались, будто на базаре, а условия договора, более или менее кабальные, были наиболее выгодной ценой. Сначала я пыталась прислушиваться к спору, но очень быстро потеряла нить беседы и просто ждала, пока они придут к соглашению. От скуки я исследовала предметы на столе Ансельма, пробежалась взглядом по корешкам книг в шкафах, поколупала стол, в общем, не заметила, как уснула. А проснулась от того, что кто-то потряс меня за плечо.
- Хватит дрыхнуть! Читай!
Протирая глаза кулаками и безостановочно зевая, я просмотрела новый договор. Перечень обязанностей ученика сократился до одного листа, а оплата поднялась до четырех серебряных. О, неплохо! Я с уважением посмотрела на Фыра. Этот комок меха умеет торговаться!
- Согласна? – сквозь зубы процедил Ансельм.
Переглянувшись с Фыром, я кивнула.
- Тогда давай кристалл.
Кристалл? Какой кристалл?
Кот запрыгнул ко мне на колени и тронул лапкой темно-синюю подвеску, висящую у меня на груди. Ах, этот! Я думала, это просто украшение, а это что, документ? Но… но он же не мой, а того полуэльфа!
- Лотя! – прикрикнул алхимик.
Ну, хорошо, хорошо, не надо так нервничать. Сняла подвеску и подала ему. А сама, на всякий случай, подобралась, подготовилась отразить неожиданную атаку. Зря, кстати. Алхимик сначала приложил кристалл к какому-то прибору, который я изначально приняла за подставку под письменные принадлежности и еще удивилась, зачем Ансельму две, потом, когда синий сапфир осветился изнутри, почти как ночью на берегу озера, приложил его к договору. На месте прочерка стали проявляться буквы.
- Так, и кто ты у нас? – с нарочитым безразличием протянул Ансельм. – Та-ак… Хм, любопытно… Выловила в кладбищенском озере с привязанным к ногам камнем, говоришь…
- Что там с кровью? – девушка окончательно убедилась, что «паук» работает нормально, и лекарство поступает по всем трубкам, взяла у меня пробирку. – Хм, вроде кровь как кровь. Сейчас узнаем.
Оттеснив дядюшку, она разлила материал для анализов в несколько емкостей алхимического монстра, на вершине которого восседал Фыр. А потом тихая милая девушка вдруг ни с того, ни с сего вонзила костлявый локоть мне под ребра, я охнула от неожиданности, а Эми хладнокровно влила мне в рот оставшуюся на донышке пробирки кровь. Ансельм восхищенно охнул.
- Так надо, – спокойно сказала она, похлопав меня по спине, пока я пыталась отдышаться. – Ты же истинный алхимик, твой организм может выработать более эффективное противоядие, чем сболтает мой дядюшка.
Настала очередь Ансельма беззвучно открывать и закрывать рот, пытаясь справиться с эмоциями. А у девочки-то, выходит, есть зубы!
- Могла бы спросить! – прошипела я, выплюнув пару ругательств.
- Извини, – робко улыбнулась девушка, что так контрастировало с ее недавним поведением. – Но на уговоры и упрашивания времени нет. Иногда надо действовать решительно.
Я ругнулась. Как будто я возражала против помощи!
- И что теперь?
- Яд должен пройти полную очистку через почки.
Я опешила, хлопая глазами.
- Упс… опаньки… Это что же, получается?..
Эми кивнула.
- Как захочешь по малому делу, скажи – дам баночку. А сейчас, Лотя, мне снова нужна твоя помощь!
Оказалось, алхимический монстр приводится в действие при помощи вращения изогнутой ручки по принципу мясорубки. И именно к этой ручке подвела меня племянница алхимика.
- Ты сильная, – только и сказала Эми. – Крути! Иначе эта хреновина не будет работать.
Делать нечего. Я засучила рукава, поплевала на ладони и взялась за «мясорубку». Ох, еле идет! И это у меня, оборотницы! Как же с ней люди, более слабые физически, справляются?! Тяжко жить в мире без электричества! Шестеренки в механизме машины нехотя пришли в движение, кровь из одних емкостей по трубкам потекла в другие.
- Поднажми! – ухмыляясь, бросил Ансельм, с удовольствием наблюдая за моими мучениями. – Не ленись, трудись старательно и будет тебе счастье!
- Эй, а как же магия?! – запоздало изумилась я. – Разве не она должна заставлять машину работать?
- Не в магии дело, а в тебе, – хохотнул господин Тоббер. – Физическая активность ускорит обмен веществ и, соответственно, изготовление противоядия. Так что крути давай!
Я подавила желание треснуть по голове их обоих и удвоила напор на ручку. Алхимическая машина закрывала мне обзор, поэтому я не видела, какие именно манипуляции с недотрупом производила Эми в это время, но хмыкала она вполне, как мне казалось, одобрительно. Зато я могла наблюдать, как части взятой на анализ крови проходили обработку в нутре алхимического монстра: выпаривались, замораживались, кристаллизовалась, смешивалась с какими-то реагентами, меняла цвет и консистенцию. Прошло, наверное, не меньше получаса, а у меня руки ныли от напряжения, прежде чем Эми сказала, что я могу остановиться. Не знаю, что получилось на выходе – была занята расслаблением рук, иначе к вечеру ничего не смогу ими делать – но будущая лекарка долго листала справочник-инструкцию к алхиммашине под ехидные комментарии доброго дядюшки относительно ее ума, медлительности и растущих не из того места рук. Как она его терпит?! Я б уже давно чем-нибудь огрела, а потом бы гордо ушла, напоследок хлопнув дверью так, чтобы с потолка в его кабинете штукатурка посыпалась!
- Что там, Эми? – крикнула я, прервав поток красноречия Ансельма. – Полутруп жить будет? Или я зря его сюда на собственном хребте перла?
- Вроде, не зря, – после недолгой паузы, прерываемой лишь шелестом страниц справочника. – Его действительно отравили. Но вот странность! В крови яда нет, зато есть следы его разложения.
- Он что, яд сам разложил что ли? – удивилась я. – Выходит, зря я кровь недотрупа пила?
- Похоже на то, – с сомнением произнесла девушка. – Думаю, можно обойтись без противоядия. Хотя, нет, все-таки дам немного для подстраховки.
- Я так и знал, что у этого чудика остроухого печень из того же стекла, что и колбы для кислот! – хохотнул Ансельм. – Вечно, как ни соберемся выпить, мы все в хлам, а Яру хоть бы что, через пятнадцать минут трезв как стеклышко, сколько б ни выпил. А что за яд-то?
- Аконит и белладонна. Настой или выварка. Может, порошок.
- Штука эффективная, хоть и примитивная, – задумчиво хмыкнул Ансельм. – Кто бы ни хотел его смерти, он или очень торопился, или лишен фантазии, но, в целом, неплохо все рассчитал. Эти травы растут в лесах вокруг Наргонты, а кое-кто выращивает их на заднем дворе, так что нет необходимости светиться в лавках травников. Кроме того, аконит и белладонна ядовиты сами по себе, даже если яд приготовить неправильно, второпях и на коленке, как ты сама сказала, дорогая моя Эминара. Выходит, своей жизнью Яр обязан собственной печени.
- Разложение яда оказалось энергоемким процессом, – с грустью добавила Эми. – Его организму пришлось потратить на то почти все ресурсы, потому дядя… то есть, Ярос и умирает от истощения.
- Надеюсь, мы не опоздали с зельем, – вздохнула я.
Эми ответила, что тоже на это надеется. А потом добавила:
- Но даже если настой животворника восстановит часть ресурсов организма, от воспаления легких или иной заразы он все равно не спасет. Так что, Лотя, мне снова понадобится твоя помощь. Не волнуйся, на этот раз не в качестве рабочей силы.
- Это точно, – с хищным выражением лица согласился алхимик.
Я поежилась, чуя неладное. И чутье, как выяснилось, не обмануло – следующие полчаса были едва ли не самыми омерзительными в моей жизни. Меня заставляли жевать какие-то корешки и травы, мерзкие на вкус, от которых рот горел огнем, после чего я должна была собрать слюну в баночки. Потом настал черед зелий, настоек и эликсиров. После приема первых пяти, у меня скачивали пробирку крови. Следующие два Эми закапала мне в глаза – по одному на каждый – и собирала хлынувшие после этого слезы. Пары восьмого пришлось вдыхать и потом долго сморкаться в заботливо предложенный Эми платок. Девятым мне натерли кожу, после чего заставили отжиматься до пота, который также был собран в пробирки. Последнее зелье мне просто вылили на голову, и по окончании процедуры Эми вырвала у меня клок волос. Под конец, мой организм выдал-таки противоядие… Мрак! Фыр, глядя на меня, то и дело нервно вздыхал, совсем по-человечески. А я то и дело косилась на лежащего под паукообразной капельницей Яроса. Надеюсь он не узнает, чем именно его лечили, по счастью, внутривенно. И никто, кроме присутствующих, тоже не узнает. О-ох… позорище…
Потом мы с Эми под руководством Ансельма смешивали полученные таким образом ингредиенты с ингредиентами, любезно предоставленными господином Тоббером. Причем для лечения Яроса понадобилась едва ли четверть из всех приготовленных нами зелий, другая перекочевала в один из шкафов алхимика.
Потом Эми не без моей помощи долго, методично и с поистине болезненной аккуратностью проделывала ювелирную работу – восстанавливала кровообращение в левой руке Яроса. Она, определенно, талантливый целитель, раз, имея в загашнике только знания с подготовительных курсов, смогла скрученной в тончайшие жгутики силой прощупать вены и капилляры, устраняя пока что, по счастью, незначительные очаги отмирания, а потом возвращала кровь в прежнее русло.
Мне же досталась роль ассистента. Сначала просто наблюдала и жадно впитывала полученные знания, заодно и потренировалась в применении магического зрения. Через полтора часа, когда лекарка начала выбиваться из сил, я начала осторожно, тоненьким ручейком вливать в нее собственную энергию. На какое-то время помогло, и девушка смогла восстановить кровообращение в руке и двух пальцах, однако потом едва не потеряла сознание. А я не могла дать ей больше, так как мне самой вдруг стало нехорошо, повело голову и затошнило. Короткий перерыв, кружка укрепляющего настоя, и вновь за работу. Но спасать незнакомому Яросу оставшиеся пальцы мне пришлось самостоятельно, хоть и под руководством Эми. И она оказалось требовательным и суровым руководителем.
- Осторожнее! Не дави так сильно! Нет! Стой! Здесь не туда! Быстрее, чего копаешься?!.. – и все в таком духе.
И это при том, что я обливалась потом, тряслась, как кролик при виде удава, и мучилась от головной боли. Ни капли сочувствия! Ох, тяжела ты, доля лекарская! Может, лучше поступить на алхимический факультет?
Господин Тоббер молчал, лишь насмешливо хмыкал. Надо ли говорить, что к концу процедуры я готова была побить не только самого Ансельма, но и его тихую скромную племянницу, и сдерживалась от того лишь усилием воли?! А впереди еще перенос недотрупа на приготовленную Эми лежанку в смежную с лабораторией комнатушку, потом перенос туда же капельницы-паука. Ух, неудобная… И тяжелая… Как Эми вообще смогла вытащить ее из шкафа?!
В общем, меня, вконец измотанную, отправили мыться только около одиннадцати.
Глава 5. 27 мая, полдень.
Лотя
Пока я приводила себя в порядок, Эми приготовила поздний завтрак, и когда я, чистая, уже в своей одежде, помятой, но все же чудом оставшейся чистой, вышла на кухню, меня уже ждала горячая яичница, миска овсяной каши, бутерброд и большой стакан сока. Тут же, на столе, сидел Фыр и за обе щеки уписывал свою порцию творога, периодически откусывая то кусок жареного яйца из МОЕЙ тарелки, то сыр с МОЕГО бутерброда. Ах ты гад пушистый! Не дождался меня, значит!.. Радуйся, что я слишком устала, чтобы тебя воспитывать!
- Как поешь, иди в кабинет к дяде, – сказала Эми, увидев меня.
Она, и до того невысокая и щуплая, при свете дня выглядела не просто уставшей, а нездоровой. Бледная до синевы, с черными кругами под глазами и вздувшимися венами под тонкой почти прозрачной кожей. Ей бы тоже отдохнуть, поспать несколько часов, поесть и выпить чаю… Почему-то я с одного взгляда поняла, что девушка не завтракала. Более того, она уже облачилась в форменное зеленое платье и надела передник с вышитой на нем эмблемой «Аконита и мандрагоры», только швабры в руках не хватает – рабочий день, несмотря на крайне беспокойную ночь, начался.
- Я думала, Ансельм освободит тебя от работы сегодня.
Эми вздохнула и покачала головой.
- Не таков мой дядюшка... Придется разрываться между Яросом и шваброй. Нельзя оставлять его без присмотра.
- И не надо, – глядя на нее, решение я приняла мгновенно. Все-таки мне, несмотря ни на что, было жаль эту замученную жизнью и дядюшкой девушку. – Иди, присматривай за нашим недотрупом, и сама отдохни, поешь чего-нибудь. Этот Ярос вроде не так плох, как ночью. А полы я сама помою, дело-то нехитрое.
Эми моргнула, не веря своим ушам, потом вдруг кинулась ко мне и порывисто обняла. С другой стороны Фыр с одобрительным мурчанием потерся мордочкой о мою щеку. А я сидела, обняв обоих, и думала, как бы самой продержаться на ногах до вечера.
Проглотив завтрак (кусок сыра пришлось-таки уступить коту), я отправилась в кабинет к Ансельму. Тот встретил меня раздраженно, наверное, ему надоело ждать, и с ходу начал расспрашивать меня о том, где и как я нашла Яроса, и лишь многозначительно хмыкнул, выслушав мой рассказ. Потом он без предисловий сунул мне в руки несколько скрепленных между собой листов бумаги – договор ученичества.
- Ознакомься.
Фыр нахально запрыгнул мне на плечо, от чего я едва не рухнула на пол, и тоже уставился в документ. Кошак разбирается в юриспруденции? А что, от него всего можно ожидать. Но на диету его посадить все-таки надо, а то тяжеленный, будто он не кот, а карликовый бегемот.
Подавив желание спихнуть кота, я пробежалась глазами по строчкам. Так, что тут у нас? Учитель – Ансельм Ферди Тоббер, алхимик с кучей дипломов, званий и наград, берет в ученики… так, там, где должно быть мое имя, прочерк… так, обязуется подготовить к вступительным экзаменам в любое, избранное учебное заведение по профилю «алхимия», по окончании обучения дает гарантию получения вступительного балла не ниже «8», чего вполне достаточно для поступления… ученик обязуется… ох ты ж! На три листа перечислены! Так, оплата труда ученика… что?! Всего пять медяков в неделю?! И это за перечень обязанностей на три листа?!! Э, нет, я местные расценки знаю – на пять медяков максимум два дня питаться можно. ТОЛЬКО питаться, причем рацион был бы крайне скуден. Ни за комнату платить, ни одеться, ни сходить никуда… Может, пока не поздно, поискать другого наставника? Или во всей Наргонте такие условия ученичества?
- Согласна?
Я набрала в грудь воздуха и открыла рот, чтобы высказать Ансельму все, что накипело. Однако Фыр, предугадав мои намерения, разразился возмущенным фырканьем, потом спрыгнул и несколько раз ударил лапой по проекту договора.
- Что-то не устраивает? – светски улыбаясь, осведомился господин Тоббер.
Причем не у меня, а у кота!
- Мррррау! – заявил кот.
Алхимик нехотя встал и, шипя ругательства сквозь зубы, явил миру свою спирит-доску.
- Ну, уважаемый, поясните, что именно?
Кот, смерив его взглядом, с энтузиазмом взялся за треугольник-указатель. Наверное, соскучился по общению. Ведь со мной он общается только на уровне «мяу» и «фыр»… Ой, я же вчера собиралась приобрести такую же доску! Надо не забыть купить ее вечером! Знать бы только, где они продаются…
Фыр и Ансельм, тем временем, торговались, будто на базаре, а условия договора, более или менее кабальные, были наиболее выгодной ценой. Сначала я пыталась прислушиваться к спору, но очень быстро потеряла нить беседы и просто ждала, пока они придут к соглашению. От скуки я исследовала предметы на столе Ансельма, пробежалась взглядом по корешкам книг в шкафах, поколупала стол, в общем, не заметила, как уснула. А проснулась от того, что кто-то потряс меня за плечо.
- Хватит дрыхнуть! Читай!
Протирая глаза кулаками и безостановочно зевая, я просмотрела новый договор. Перечень обязанностей ученика сократился до одного листа, а оплата поднялась до четырех серебряных. О, неплохо! Я с уважением посмотрела на Фыра. Этот комок меха умеет торговаться!
- Согласна? – сквозь зубы процедил Ансельм.
Переглянувшись с Фыром, я кивнула.
- Тогда давай кристалл.
Кристалл? Какой кристалл?
Кот запрыгнул ко мне на колени и тронул лапкой темно-синюю подвеску, висящую у меня на груди. Ах, этот! Я думала, это просто украшение, а это что, документ? Но… но он же не мой, а того полуэльфа!
- Лотя! – прикрикнул алхимик.
Ну, хорошо, хорошо, не надо так нервничать. Сняла подвеску и подала ему. А сама, на всякий случай, подобралась, подготовилась отразить неожиданную атаку. Зря, кстати. Алхимик сначала приложил кристалл к какому-то прибору, который я изначально приняла за подставку под письменные принадлежности и еще удивилась, зачем Ансельму две, потом, когда синий сапфир осветился изнутри, почти как ночью на берегу озера, приложил его к договору. На месте прочерка стали проявляться буквы.
- Так, и кто ты у нас? – с нарочитым безразличием протянул Ансельм. – Та-ак… Хм, любопытно… Выловила в кладбищенском озере с привязанным к ногам камнем, говоришь…
