- Золана говорила, что меня ей сами боги послали, – неожиданно разоткровенничался жрец. – Что без моей помощи ей не обойтись, что хочет узнать меня получше, когда все закончится…
О, поплыл дедуля! Видать, хороша Золана. Или же он просто не хочет говорить о том, что получил за оказанную красотке «услугу».
- Хороша, видать, чертовка, – ухмыльнулась Лотя. – И какая она из себя? Стоит моей смерти?
Арисаэль замялся, явно не желая делиться подробностями. Зато прорезался голос у Сатторна, который до того предпочитал отмалчиваться:
- Эта такая высокая, с черными волосами, сиськи так себе, но ноги от ушей и задница отличная? Вид холодный и высокомерный, просто-таки ледышка, но, уверен, под коркой льда притаился настоящий огонь! Если, конечно, знать, как его разжечь. А нашему дорогому Арисаэлю это не под силу – возраст все-таки дает себя знать. Эх, будь он лет на триста моложе…
И Сатторн довольно осклабился. А я даже восхитился этим мерзавцем: сидит в горящей лодке, которую раскачивают четыре восставших мертвеца, и при этом умудряется о бабах думать!
- А что?! – праведно возмутился Сатторн, получив подзатыльник от жреца. – Разве я не прав?! Ты на что вообще рассчитывал, дедуля? Чем собирался зацепить знойную южную красотку?
- Южную? – удивился Арисаэль. – Разве? Мне она говорила, что родилась и выросла в столице…
- И ты поверил? – рассмеялся Сатторн. – Зря. Врала она тебе. Я ж эту Золану видел и слышал, как эта краля разговаривает. Так вот, пока она себя контролирует и за речью следит, выговор у нее похож на столичный, но, стоит ей чуть отвлечься, как из-под личины благородной леди мгновенно вылезает коренная уроженка Эвенри. Да, именно Эвенри! Уж я-то знаю, у меня несколько девчонок из тех мест были. Так вот, говорит твоя Золана почти так же, как та девчонка, ну, разве что с поправкой на воспитание, образование и более высокое социальное положение, повадки похожи, манера одеваться… Неужто не обратил внимания на прямо таки нездоровую любовь к легким ярким платкам? В общем, твоя возлюбленная точно родом из Эвенри.
Я задумчиво почесал ухо задней лапой. Эвенри… Сегодня я уже слышал название этого города, только не могу вспомнить, где именно. Ах, да! Именно туда меня пригласили на оглашение завещания некоего господина… как его там?.. А, Пиллегри! Хм-м…
- Да быть не может! – не поверил Арисаэль. – Она такая же южанка, как ты выпускница школы благородных девиц…
Слушать дальнейшую перепалку моих убийц я не стал. Бесшумно стек с ветки и, ткнувшись лбом Лоте в ногу, скрылся в кустах. Думаю, больше ничего я от Арисаэля и Сатторна не узнаю. Значит, пора линять по-тихому. Лотя намек поняла и, воспользовавшись тем, что жертвы нашего невинного, в сущности, розыгрыша, отвлеклись, тоже ретировалась в кусты. А там нас уже ждал Шахкур, довольный, будто кот, вдоволь налакавшийся ворованной сметаны и не получивший за это тапком.
- Ну, потешили, так потешили! – шепотом сообщил главзомби и беззвучно расхохотался, придерживая живот. – Ох, порадовал ты старика, маяльник! За такую потеху я любое желание твое исполню. Как только ты обретешь возможность высказать его вслух, разумеется.
Мяукаю в знак согласия. Я надеюсь, что когда-нибудь смогу изъясняться по-человечески.
- Нам пора, – подала голос Лотя. – Скоро рассветет, а мне завтра на работу.
Шахкур чуть слышно хмыкнул, но спорить не стал.
- Раз так, забирай, дева, своего маяльника. Отныне вход и выход на Старое кладбище для вас – для тебя и для него – свободны. Никто здесь более не преградит вам путь.
Мяукаю и склоняю голову в знак благодарности, после чего лапки мои подкашиваются, и я кулем падаю вниз, по счастью, не в озеро, а в заботливо подставленные руки Лоти.
- Выдохся маяльник, – со вздохом констатировал зомбодед. – Эх, не по кошачьим силенкам столь сложная волшба…
Лотя едва заметно усмехнулась, но промолчала. Похоже, припомнила события сегодняшнего дня. Да уж, тут и храргот с лап валиться будет.
- Мы, наверное, пойдем.
- Да-да, конечно, – Шахкур был сама благожелательность. – Я провожу.
Лотя не нашла, что возразить и отправилась следом за хозяином кладбища. А я, безвольным ковриком свисая с ее локтя, успел подумать, что так просто зомбодед нас не отпустит, прежде чем вырубился. Угасающее сознание еще успело отметить злой окрик Сатторна, донесшийся с озера:
- Храрг тебя дери, Ари! После перерождения мертвеца в некродемона тела не остается! Так какого хрена ты меня опять нырнуть заставил, туда, к мертвякам озабоченным?!..
И, мысленно рассмеявшись, я потерял сознание.
Лотя
Уйти с кладбища удалось только под утро, когда край неба уже начал светлеть, а большие напольные часы в гостиной дома кладбищенского сторожа пробили четыре раза.
Как я не старалась целенаправленно идти к выходу с кладбища, но каким-то образом, сама не понимаю как, вышла к домику смотрителя, куда хитро улыбающийся дед тут же зазвал меня на чай. Увы, Фыр к тому времени так и не пришел в себя и оказать мне поддержку в избавлении от навязчивого гостеприимства не мог, а мои одиночные попытки откланяться и сбежать так и не возымели эффекта. Так что пришлось мне наливаться чаем в компании кладбищенского сторожа, разбуженного посреди ночи по случаю прибытия гостей, и смешливого деда, что помог нам с Фыром устроить представление для убийц моего новоиспеченного мужа. Должна сказать, что пообщались мы, в принципе, неплохо. Выставленный к чаю кекс был вкусный, хоть и вчерашний, беседа вышла веселой и непринужденной, все смеялись, рассказывали анекдоты и смешные случаи из жизни. А кота моего сторож со странным именем Цырвень смог привести в чувство, отпоил каким-то отваром, постоянно держал его на коленях, чесал за ухом, кормил колбасой и то и дело спрашивал:
- Точно не знаешь, куда твой хозяин мою фуражку задевал? Он ведь ее так и не вернул, а у меня форма казенная...
Кот лукаво щурился, недоверчиво фыркал, однако хозяина сдавать не собирался.
В общем, с кладбища я с Фыром на плече вышла только в начале пятого, сонная и еле волочащая ноги. Тут бы себя до дому донести, не то что тяжелого котика-бегемотика… Подумав, разделась за кустом и перекинулась в храргота, после чего закинула на спину сумку с предварительно собранными вещами. А Фыр только и того ждал: шустро запрыгнул мне на голову и ухватился лапками за уши. Ау, когти! А пушистый гаденыш еще и понукать «лошадку» вздумал! Грр! Но спорить я с ним не стала – уши дороги.
До дома Мелиссы мы добрались без приключений. Хорошо! Правда, пристал на входе в жилые кварталы какой-то женоподобный блондин с требованием немедленно следовать за ним. Естественно, мы и не подумали подчиниться, а, не сговариваясь, обфыркали ее и с независимым видом продолжили свой путь.
Фыр-Ярос
Признаться, очнувшись в доме господина Цырвеня, я порядком струхнул, когда кладбищенский сторож начал спрашивать, куда «мой хозяин» задевал его фуражку, однако быстро понял, что тот не знает, чей дух обрел пристанище в пушистом зверьке, лежащем у него на коленях, и успокоился, даже любезно предлагаемую им колбасу ел без опаски. Конечно, будь она домашняя или, хуже того, самодельная, я бы отказался – так, на всякий случай, но дикий голод и клеймо известной в городе сети мясных лавок заставили меня рискнуть. М-м-м, вкусно! Кстати, колбасу предложили только мне, видимо потому, что ее было немного, то ли пять, то ли шесть кусков, остальные довольствовались кексом и травяным чаем. В том, чтобы быть котом, есть свои преимущества!
Утолив голод и чувствуя, что силы, выпитые творимыми заклятиями, понемногу восстанавливаются, я начал выразительно поглядывать то на Шакхура, то на часы. Зомбодед намек понял и быстренько свернул разговор, чему Лотя несказанно обрадовалась. Перекусив, она разомлела и с переменным успехом боролась со сном. Я и сам поспать не отказался бы. В общем, чувствую, к Ансельму мы завтра не пойдем, будем отдыхать.
Едва оказавшись вне дома Цырвеня, Лотя перекинулась в храргота, а я уже привычно запрыгнул ей на голову и на всякий случай взялся лапками за ее уши – направлю на верный путь, если она забудет дорогу. А она еще и рычит! У, неблагодарная! Дай только дар речи обрести, я тебе все выскажу!
Путь до дома Мелиссы прошел спокойно. Никто не встретился нам по дороге, кроме, разве что, старого знакомого – все того же женоподобного тайнюка, пытавшегося на празднике задержать Лану. Преследует он нас, что ли? И не просто преследует, а сообщает королевскому храрготу (!), что он арестован, и требует немедленно снять с головы кота (!) и следовать за ним. Ага, сейчас!
Мы с Лотей отреагировали на его требования одновременно и, что самое смешное, одинаково:
- Фырррр!
И, гордо вскинув голову, прошествовали дальше. Вернее, Лотя прошествовала, а я важно проехал. Тайнюку хватило ума не пытаться задержать мою «лошадку» и не преследовать нас. Оно и к лучшему. Впереди ждет дом, удобная постель и сон, сон, сон.
Лотя
Луч солнца пробился в щель между занавесками, скользнул по стене на спинку кровати, оттуда перебрался мне на лицо, и, по закону подлости, там и застрял, нахально светя мне прямо в глаза. Я попыталась прикрыть их рукой, но свет просачивался между пальцами, каким-то непонятным образом забирался под веки, слепил. Надо бы встать, задернуть шторы поплотнее, но так не хочется. Вообще, я весь предыдущий день и всю ночь, не жалея ног, выполняла приказы хвостатого командира, так что имею право на отдых. Кстати, сам командир нагло дрыхнет на моей подушке, спихнув меня на самый ее уголок, как раз под жаркий луч летнего солнца. Ну, ни стыда, ни совести! Пытаюсь подвинуть кошака, но терплю поражение – небольшая, в сущности, тушка весом не больше десяти килограммов с расслабленными мышцами и полным нежеланием шевелиться просто не поддавалась спихиванию, сталкиванию и попытке схватить за шкирку. И даже не проснулся, гаденыш!
Раздраженно выругавшись, встаю, протираю глаза, одновременно пытаясь нашарить тапочки. Слышу, как бьют часы на ближайшей площади перед театром «Борсокап». Хороший у меня слух, все-таки – за три квартала услышала… Что, уже полдень? Выглянув в окно, я убедилась, что так и есть: солнце стоит в зените, по улице бодро снуют горожане, а немногочисленные лавки и лавчонки гостеприимно распахнули двери, ожидая наплыв покупателей. Эх, а я-то надеялась проспать часов до четырех, как минимум! Тем более, Фыр обещал утрясти с Ансельмом щекотливый вопрос с моим сегодняшним прогулом. Вынужденным, прошу заметить!
Задернув занавески, я собралась снова лечь, но бурчание в животе, столь громкое, что заставило Фыра недовольно дернуть ухом и приоткрыть один глаз, и сильное чувство голода заставили меня передумать. Так что я накинула на ночную рубашку халатик и, зевая, спустилась на кухню, где уже пила чай мрачная Лана.
- Решила не ходить сегодня в школу, – с ходу сообщила она в ответ на мое пожелание доброго утра. – Ты же не сдашь меня бабушке?
- Буду молчать, как рыба, – пообещала я. – Есть, что поесть?
Лана указала на плотно закрытую кастрюлю на плите.
- Бабушка кашу сварила, пшенную. А для Фыра оставила кусок жареной рыбы с ужина. Вы ведь вчера так и не ужинали…
Что верно, то верно. То-то я такая голодная! А уж Фыр, притащившийся следом за мной и теперь сонно лупающий глазами посреди кухни, услышав про рыбу, тут же зашелся требовательным мявом.
Лана коротко улыбнулась, засюсюкала:
- Бедненький котик, проголодался, зайка!
И выставила на стол тарелку с таким здоровенным куском рыбы, что я задумалась, не из акулы ли его вырезали. А аромат какой! Я чуть слюной не захлебнулась… И это все коту?!
Вспоминая реакцию Ланы на моего кота два дня назад, я дивилась произошедшей метаморфозе. С чего она так полюбила Фыра, что сейчас умильно сюсюкает и готова скормить ему аппетитный кусок в четверть кота размером?! Он же просто лопнет, если его съест!
К счастью, Лана сообразила разделить угощение на две части – по одной для Фыра и для меня. А мою порцию внучка Мелиссы дополнила еще и половником каши. М-м-м, вкуснотища! Мы с Фыром накинулись на еду, а Лана устроилась напротив и, подперев кулаком щеку, стала наблюдать за процессом уничтожения продуктов питания. Вот же нашла шоу!
- Я ведь так и не поблагодарила Фыра за то, что он спас меня от стражи, – улыбнулась она в ответ на мой недовольный взгляд. – Это самое меньшее, что я могла для него сделать.
Кот, не отрываясь от еды, громко фыркнул. И как ему это удалось, с полным ртом-то?
- У Фыра на этот счет другое мнение, – перевела я с кошачьего на человеческий.
- Да? – вскинула брови Лана. – И чего же он хочет?
- Думаю, он даст нам понять, – ответила я и, упреждая вопросы, уткнулась в тарелку.
Не хочу ей рассказывать про то, что Фыр умеет читать, писать и общается со мной посредством спирит-доски. Почему – не могу объяснить. Просто не уверена в ее способности хранить тайны.
- О-ох, хорошо! – только и простонала я, проглотив последнюю ложку каши, и откинулась на спинку стула, сложив руки на животе.
Фыр громко сопел рядом, развалившись на столе туго набитым пузом кверху. В общем, был со мной солидарен.
- Какие планы? – поинтересовалась Лана. – Снова уйдете на всю ночь?
- Вряд ли, – шевелиться было лень, равно как и возмущаться, и говорить ей, что ее не касаются наши с котом ночные, так сказать, спецоперации. – Хотя… В общем, не знаю.
- Ясно, – задумчиво протянула Лана и уставилась в стол, пальцем рисуя по его поверхности узоры.
Но что ей ясно, я не поняла. Уточнять не хотелось. Лень было не то что разговаривать – даже держать глаза открытыми. Однако Фыр через силу навострил одно ухо и, хоть и не мог подняться, вывернул шею и внимательно посмотрел на внучку Мелиссы. Так, похоже, расспросов не избежать. Я посмотрела на Лану. Ее точно что-то беспокоит. Знать бы, что. Как бы повести разговор, чтобы, с одной стороны, вытянуть из нее правду, с другой, не напугать ее? Одна надежда на кота.
- Хочешь с нами на ночное бдение? – начала я. – Думаю, Фыр будет не против.
Лана невольно дернула плечом.
- Если так, как на празднике, то не хочу.
Я невольно хихикнула. Да уж, отмочили мы тогда... Особенно Фыр отличился – драку спровоцировал. И как ему это удалось? А главное, зачем? Надо бы вытрясти из котика при случае. Чувствую, этот фамилиар может много интересного поведать.
- Тогда чего же ты хочешь?
- Попросить тебя кое о чем… – промямлила Лана и замолчала, водя пальцем по столу.
Я усилием воли отогнала сонливость. Так, похоже мне сейчас предстоит выслушать рассказ о какой-нибудь девичьей сердечной тайне.
- Слушаю тебя внимательно.
Но Лана меня удивила:
- Дай мне денег в долг.
Хлопая глазами и лихорадочно соображая, что же ей ответить, я машинально отметила, что Фыр отреагировал вполне спокойно: повыше поднял левое ухо, однако голову от столешницы отрывать не спешил, и вообще прикрыл глаза, будто собирался задремать. Что, тайна Ланы для него не в новинку?
- Сколько тебе нужно? – осторожно поинтересовалась я.
Фыр отчего-то прикрыл лапкой мордочку.
- Три с половиной тысячи, – выпалила Лана и инстинктивно втянула голову в плечи. – Золотом…
У меня на целую минуту пропал дар речи, а глаза едва не вылезли из орбит.
О, поплыл дедуля! Видать, хороша Золана. Или же он просто не хочет говорить о том, что получил за оказанную красотке «услугу».
- Хороша, видать, чертовка, – ухмыльнулась Лотя. – И какая она из себя? Стоит моей смерти?
Арисаэль замялся, явно не желая делиться подробностями. Зато прорезался голос у Сатторна, который до того предпочитал отмалчиваться:
- Эта такая высокая, с черными волосами, сиськи так себе, но ноги от ушей и задница отличная? Вид холодный и высокомерный, просто-таки ледышка, но, уверен, под коркой льда притаился настоящий огонь! Если, конечно, знать, как его разжечь. А нашему дорогому Арисаэлю это не под силу – возраст все-таки дает себя знать. Эх, будь он лет на триста моложе…
И Сатторн довольно осклабился. А я даже восхитился этим мерзавцем: сидит в горящей лодке, которую раскачивают четыре восставших мертвеца, и при этом умудряется о бабах думать!
- А что?! – праведно возмутился Сатторн, получив подзатыльник от жреца. – Разве я не прав?! Ты на что вообще рассчитывал, дедуля? Чем собирался зацепить знойную южную красотку?
- Южную? – удивился Арисаэль. – Разве? Мне она говорила, что родилась и выросла в столице…
- И ты поверил? – рассмеялся Сатторн. – Зря. Врала она тебе. Я ж эту Золану видел и слышал, как эта краля разговаривает. Так вот, пока она себя контролирует и за речью следит, выговор у нее похож на столичный, но, стоит ей чуть отвлечься, как из-под личины благородной леди мгновенно вылезает коренная уроженка Эвенри. Да, именно Эвенри! Уж я-то знаю, у меня несколько девчонок из тех мест были. Так вот, говорит твоя Золана почти так же, как та девчонка, ну, разве что с поправкой на воспитание, образование и более высокое социальное положение, повадки похожи, манера одеваться… Неужто не обратил внимания на прямо таки нездоровую любовь к легким ярким платкам? В общем, твоя возлюбленная точно родом из Эвенри.
Я задумчиво почесал ухо задней лапой. Эвенри… Сегодня я уже слышал название этого города, только не могу вспомнить, где именно. Ах, да! Именно туда меня пригласили на оглашение завещания некоего господина… как его там?.. А, Пиллегри! Хм-м…
- Да быть не может! – не поверил Арисаэль. – Она такая же южанка, как ты выпускница школы благородных девиц…
Слушать дальнейшую перепалку моих убийц я не стал. Бесшумно стек с ветки и, ткнувшись лбом Лоте в ногу, скрылся в кустах. Думаю, больше ничего я от Арисаэля и Сатторна не узнаю. Значит, пора линять по-тихому. Лотя намек поняла и, воспользовавшись тем, что жертвы нашего невинного, в сущности, розыгрыша, отвлеклись, тоже ретировалась в кусты. А там нас уже ждал Шахкур, довольный, будто кот, вдоволь налакавшийся ворованной сметаны и не получивший за это тапком.
- Ну, потешили, так потешили! – шепотом сообщил главзомби и беззвучно расхохотался, придерживая живот. – Ох, порадовал ты старика, маяльник! За такую потеху я любое желание твое исполню. Как только ты обретешь возможность высказать его вслух, разумеется.
Мяукаю в знак согласия. Я надеюсь, что когда-нибудь смогу изъясняться по-человечески.
- Нам пора, – подала голос Лотя. – Скоро рассветет, а мне завтра на работу.
Шахкур чуть слышно хмыкнул, но спорить не стал.
- Раз так, забирай, дева, своего маяльника. Отныне вход и выход на Старое кладбище для вас – для тебя и для него – свободны. Никто здесь более не преградит вам путь.
Мяукаю и склоняю голову в знак благодарности, после чего лапки мои подкашиваются, и я кулем падаю вниз, по счастью, не в озеро, а в заботливо подставленные руки Лоти.
- Выдохся маяльник, – со вздохом констатировал зомбодед. – Эх, не по кошачьим силенкам столь сложная волшба…
Лотя едва заметно усмехнулась, но промолчала. Похоже, припомнила события сегодняшнего дня. Да уж, тут и храргот с лап валиться будет.
- Мы, наверное, пойдем.
- Да-да, конечно, – Шахкур был сама благожелательность. – Я провожу.
Лотя не нашла, что возразить и отправилась следом за хозяином кладбища. А я, безвольным ковриком свисая с ее локтя, успел подумать, что так просто зомбодед нас не отпустит, прежде чем вырубился. Угасающее сознание еще успело отметить злой окрик Сатторна, донесшийся с озера:
- Храрг тебя дери, Ари! После перерождения мертвеца в некродемона тела не остается! Так какого хрена ты меня опять нырнуть заставил, туда, к мертвякам озабоченным?!..
И, мысленно рассмеявшись, я потерял сознание.
Лотя
Уйти с кладбища удалось только под утро, когда край неба уже начал светлеть, а большие напольные часы в гостиной дома кладбищенского сторожа пробили четыре раза.
Как я не старалась целенаправленно идти к выходу с кладбища, но каким-то образом, сама не понимаю как, вышла к домику смотрителя, куда хитро улыбающийся дед тут же зазвал меня на чай. Увы, Фыр к тому времени так и не пришел в себя и оказать мне поддержку в избавлении от навязчивого гостеприимства не мог, а мои одиночные попытки откланяться и сбежать так и не возымели эффекта. Так что пришлось мне наливаться чаем в компании кладбищенского сторожа, разбуженного посреди ночи по случаю прибытия гостей, и смешливого деда, что помог нам с Фыром устроить представление для убийц моего новоиспеченного мужа. Должна сказать, что пообщались мы, в принципе, неплохо. Выставленный к чаю кекс был вкусный, хоть и вчерашний, беседа вышла веселой и непринужденной, все смеялись, рассказывали анекдоты и смешные случаи из жизни. А кота моего сторож со странным именем Цырвень смог привести в чувство, отпоил каким-то отваром, постоянно держал его на коленях, чесал за ухом, кормил колбасой и то и дело спрашивал:
- Точно не знаешь, куда твой хозяин мою фуражку задевал? Он ведь ее так и не вернул, а у меня форма казенная...
Кот лукаво щурился, недоверчиво фыркал, однако хозяина сдавать не собирался.
В общем, с кладбища я с Фыром на плече вышла только в начале пятого, сонная и еле волочащая ноги. Тут бы себя до дому донести, не то что тяжелого котика-бегемотика… Подумав, разделась за кустом и перекинулась в храргота, после чего закинула на спину сумку с предварительно собранными вещами. А Фыр только и того ждал: шустро запрыгнул мне на голову и ухватился лапками за уши. Ау, когти! А пушистый гаденыш еще и понукать «лошадку» вздумал! Грр! Но спорить я с ним не стала – уши дороги.
До дома Мелиссы мы добрались без приключений. Хорошо! Правда, пристал на входе в жилые кварталы какой-то женоподобный блондин с требованием немедленно следовать за ним. Естественно, мы и не подумали подчиниться, а, не сговариваясь, обфыркали ее и с независимым видом продолжили свой путь.
Фыр-Ярос
Признаться, очнувшись в доме господина Цырвеня, я порядком струхнул, когда кладбищенский сторож начал спрашивать, куда «мой хозяин» задевал его фуражку, однако быстро понял, что тот не знает, чей дух обрел пристанище в пушистом зверьке, лежащем у него на коленях, и успокоился, даже любезно предлагаемую им колбасу ел без опаски. Конечно, будь она домашняя или, хуже того, самодельная, я бы отказался – так, на всякий случай, но дикий голод и клеймо известной в городе сети мясных лавок заставили меня рискнуть. М-м-м, вкусно! Кстати, колбасу предложили только мне, видимо потому, что ее было немного, то ли пять, то ли шесть кусков, остальные довольствовались кексом и травяным чаем. В том, чтобы быть котом, есть свои преимущества!
Утолив голод и чувствуя, что силы, выпитые творимыми заклятиями, понемногу восстанавливаются, я начал выразительно поглядывать то на Шакхура, то на часы. Зомбодед намек понял и быстренько свернул разговор, чему Лотя несказанно обрадовалась. Перекусив, она разомлела и с переменным успехом боролась со сном. Я и сам поспать не отказался бы. В общем, чувствую, к Ансельму мы завтра не пойдем, будем отдыхать.
Едва оказавшись вне дома Цырвеня, Лотя перекинулась в храргота, а я уже привычно запрыгнул ей на голову и на всякий случай взялся лапками за ее уши – направлю на верный путь, если она забудет дорогу. А она еще и рычит! У, неблагодарная! Дай только дар речи обрести, я тебе все выскажу!
Путь до дома Мелиссы прошел спокойно. Никто не встретился нам по дороге, кроме, разве что, старого знакомого – все того же женоподобного тайнюка, пытавшегося на празднике задержать Лану. Преследует он нас, что ли? И не просто преследует, а сообщает королевскому храрготу (!), что он арестован, и требует немедленно снять с головы кота (!) и следовать за ним. Ага, сейчас!
Мы с Лотей отреагировали на его требования одновременно и, что самое смешное, одинаково:
- Фырррр!
И, гордо вскинув голову, прошествовали дальше. Вернее, Лотя прошествовала, а я важно проехал. Тайнюку хватило ума не пытаться задержать мою «лошадку» и не преследовать нас. Оно и к лучшему. Впереди ждет дом, удобная постель и сон, сон, сон.
Глава 13. 29 мая, полдень.
Лотя
Луч солнца пробился в щель между занавесками, скользнул по стене на спинку кровати, оттуда перебрался мне на лицо, и, по закону подлости, там и застрял, нахально светя мне прямо в глаза. Я попыталась прикрыть их рукой, но свет просачивался между пальцами, каким-то непонятным образом забирался под веки, слепил. Надо бы встать, задернуть шторы поплотнее, но так не хочется. Вообще, я весь предыдущий день и всю ночь, не жалея ног, выполняла приказы хвостатого командира, так что имею право на отдых. Кстати, сам командир нагло дрыхнет на моей подушке, спихнув меня на самый ее уголок, как раз под жаркий луч летнего солнца. Ну, ни стыда, ни совести! Пытаюсь подвинуть кошака, но терплю поражение – небольшая, в сущности, тушка весом не больше десяти килограммов с расслабленными мышцами и полным нежеланием шевелиться просто не поддавалась спихиванию, сталкиванию и попытке схватить за шкирку. И даже не проснулся, гаденыш!
Раздраженно выругавшись, встаю, протираю глаза, одновременно пытаясь нашарить тапочки. Слышу, как бьют часы на ближайшей площади перед театром «Борсокап». Хороший у меня слух, все-таки – за три квартала услышала… Что, уже полдень? Выглянув в окно, я убедилась, что так и есть: солнце стоит в зените, по улице бодро снуют горожане, а немногочисленные лавки и лавчонки гостеприимно распахнули двери, ожидая наплыв покупателей. Эх, а я-то надеялась проспать часов до четырех, как минимум! Тем более, Фыр обещал утрясти с Ансельмом щекотливый вопрос с моим сегодняшним прогулом. Вынужденным, прошу заметить!
Задернув занавески, я собралась снова лечь, но бурчание в животе, столь громкое, что заставило Фыра недовольно дернуть ухом и приоткрыть один глаз, и сильное чувство голода заставили меня передумать. Так что я накинула на ночную рубашку халатик и, зевая, спустилась на кухню, где уже пила чай мрачная Лана.
- Решила не ходить сегодня в школу, – с ходу сообщила она в ответ на мое пожелание доброго утра. – Ты же не сдашь меня бабушке?
- Буду молчать, как рыба, – пообещала я. – Есть, что поесть?
Лана указала на плотно закрытую кастрюлю на плите.
- Бабушка кашу сварила, пшенную. А для Фыра оставила кусок жареной рыбы с ужина. Вы ведь вчера так и не ужинали…
Что верно, то верно. То-то я такая голодная! А уж Фыр, притащившийся следом за мной и теперь сонно лупающий глазами посреди кухни, услышав про рыбу, тут же зашелся требовательным мявом.
Лана коротко улыбнулась, засюсюкала:
- Бедненький котик, проголодался, зайка!
И выставила на стол тарелку с таким здоровенным куском рыбы, что я задумалась, не из акулы ли его вырезали. А аромат какой! Я чуть слюной не захлебнулась… И это все коту?!
Вспоминая реакцию Ланы на моего кота два дня назад, я дивилась произошедшей метаморфозе. С чего она так полюбила Фыра, что сейчас умильно сюсюкает и готова скормить ему аппетитный кусок в четверть кота размером?! Он же просто лопнет, если его съест!
К счастью, Лана сообразила разделить угощение на две части – по одной для Фыра и для меня. А мою порцию внучка Мелиссы дополнила еще и половником каши. М-м-м, вкуснотища! Мы с Фыром накинулись на еду, а Лана устроилась напротив и, подперев кулаком щеку, стала наблюдать за процессом уничтожения продуктов питания. Вот же нашла шоу!
- Я ведь так и не поблагодарила Фыра за то, что он спас меня от стражи, – улыбнулась она в ответ на мой недовольный взгляд. – Это самое меньшее, что я могла для него сделать.
Кот, не отрываясь от еды, громко фыркнул. И как ему это удалось, с полным ртом-то?
- У Фыра на этот счет другое мнение, – перевела я с кошачьего на человеческий.
- Да? – вскинула брови Лана. – И чего же он хочет?
- Думаю, он даст нам понять, – ответила я и, упреждая вопросы, уткнулась в тарелку.
Не хочу ей рассказывать про то, что Фыр умеет читать, писать и общается со мной посредством спирит-доски. Почему – не могу объяснить. Просто не уверена в ее способности хранить тайны.
- О-ох, хорошо! – только и простонала я, проглотив последнюю ложку каши, и откинулась на спинку стула, сложив руки на животе.
Фыр громко сопел рядом, развалившись на столе туго набитым пузом кверху. В общем, был со мной солидарен.
- Какие планы? – поинтересовалась Лана. – Снова уйдете на всю ночь?
- Вряд ли, – шевелиться было лень, равно как и возмущаться, и говорить ей, что ее не касаются наши с котом ночные, так сказать, спецоперации. – Хотя… В общем, не знаю.
- Ясно, – задумчиво протянула Лана и уставилась в стол, пальцем рисуя по его поверхности узоры.
Но что ей ясно, я не поняла. Уточнять не хотелось. Лень было не то что разговаривать – даже держать глаза открытыми. Однако Фыр через силу навострил одно ухо и, хоть и не мог подняться, вывернул шею и внимательно посмотрел на внучку Мелиссы. Так, похоже, расспросов не избежать. Я посмотрела на Лану. Ее точно что-то беспокоит. Знать бы, что. Как бы повести разговор, чтобы, с одной стороны, вытянуть из нее правду, с другой, не напугать ее? Одна надежда на кота.
- Хочешь с нами на ночное бдение? – начала я. – Думаю, Фыр будет не против.
Лана невольно дернула плечом.
- Если так, как на празднике, то не хочу.
Я невольно хихикнула. Да уж, отмочили мы тогда... Особенно Фыр отличился – драку спровоцировал. И как ему это удалось? А главное, зачем? Надо бы вытрясти из котика при случае. Чувствую, этот фамилиар может много интересного поведать.
- Тогда чего же ты хочешь?
- Попросить тебя кое о чем… – промямлила Лана и замолчала, водя пальцем по столу.
Я усилием воли отогнала сонливость. Так, похоже мне сейчас предстоит выслушать рассказ о какой-нибудь девичьей сердечной тайне.
- Слушаю тебя внимательно.
Но Лана меня удивила:
- Дай мне денег в долг.
Хлопая глазами и лихорадочно соображая, что же ей ответить, я машинально отметила, что Фыр отреагировал вполне спокойно: повыше поднял левое ухо, однако голову от столешницы отрывать не спешил, и вообще прикрыл глаза, будто собирался задремать. Что, тайна Ланы для него не в новинку?
- Сколько тебе нужно? – осторожно поинтересовалась я.
Фыр отчего-то прикрыл лапкой мордочку.
- Три с половиной тысячи, – выпалила Лана и инстинктивно втянула голову в плечи. – Золотом…
У меня на целую минуту пропал дар речи, а глаза едва не вылезли из орбит.
