ведь догадываешься, что своей жизнью ты обязана не своему приятелю - паладину, этому старику - сиру Йоганцу Иствану Дорнштайну? Да, он всеми правдами и неправдами выторговал для тебя расследование, но дальше обо всем позаботилась моя пташка.
Аланис прошептала резко побелевшими губами:
- Но ведь Нергал не имеет власти над Иларом. Тысяча Глаз черпает силы из живого - из воздуха…
Голос ее затих на полуслове, а гость усмехнулся, показав ряд идеальных белых зубов. В этой улыбке был лишь один недостаток - полное отсутствие десен. Под тонкой кожей был лишь череп.
- Илар такой же убийца, как и многие другие. Он со своими амбициями уже давно в моей власти, Ланни. Хочешь знать правду, как он получил рану на ноге?
Аланис поежилась и кивнула, все ее силы уходили на то, чтобы не упасть без чувств от ужаса и прятать дрожащие руки. Встреча с богами для смертных никогда не проходила даром, а Аланис сделала буквально все, чтобы разгневать Нергала. Она убила Архею, убила Кодеру, низвергла Глас. Все, что она сейчас ожидала от бога - особо изощренного наказания. Ее даже посетила смешная мысль, что какую бы казнь ей ни придумали - это все мелочи по сравнению с тем, что ее ждет после. В пустошах у Его трона, где морозный ветер, полный ледяных осколков, обдирает кожу и мясо до костей. Целую вечность. Губы ее задрожали, а сердце будто сжалось, попыталось спрятаться. И ухнуло в пятки.
Но гость дружелюбно продолжил, будто не замечая ее в панике мечущееся сознание:
- О, это захватывающая история. Двадцать лет назад Илар Федерхен организовал убийство своего брата, ибо возжелал его жену Тиену. Мечтал, как будет утешать ее. В тот осенний день он отдал приказ: убрать всех свидетелей. Но он не предусмотрел одного: - Гость осклабился. - Что Тиена накануне увидит дурной сон и пожелает ехать в Беринген с мужем. Илар узнал об этом слишком поздно... Он прибыл к месту нападения опоздав из-за сущей мелочи: на выезде из города пала лошадь какого-то торговца и ему пришлось искать объездной путь. - В сумерках блеснули глаза гостя. - Когда маршал прибыл, он нашел труп Тиены, на руках у умирающего брата. Как трогательно, не правда ли? - Гость отхлебнул еще немного кофе и выловил костлявыми пальцами зефиринку. - Илар сам принес брату милосердие смерти, но прежде тот сумел вонзить ему в ногу кинжал. Так наша птичка стала хромой, Ланни. Хромой и верной мне. Получила мои скромные дары.
Аланис осторожно выдохнула:
- Какое трагическое стечение обстоятельств. - Она могла поклясться, что при этих словах на лице гостя мелькнула усмешка. - Но какое нам дело до семейных тайн Илара? Зачем Вы здесь?
- Как ты могла заметить, я люблю хорошие истории. Такие как у Илара. Но твоя… Твоя гораздо интереснее. Ты так упорно искала моего апостола, что даже сумела найти эту чертовку, которую выпустила моя слуга восемь веков назад. Так упорно искала, что не заметила, как попрала все четыре добродетели моей сестрицы. Начала ты свой путь к вознесению с третьей добродетели.
- С… Смирение. - Проговорила Аланис глухим, деревянным, голосом все еще не полностью осознавая смысл этих тихо сказанных слов. И все же что-то глубоко в сердце знало, что это - правда. Просто кроме фанатичных поисков подтверждения тому, что апостол явился, она еще и очень упорно закрывала глаза на все странности, что сопровождали ее на пути, а те, кто мог бы поразмыслить на эту тему и прийти к каким-либо выводам почти все были мертвы. Как бы то ни было закрыть глаза на то, что она стала свидетелем Четвертого сошествия, она не могла. Не мог бог явиться по ее душу забавы ради даже будь она трижды отступницей.
Гость на мгновение прикрыл глаза, подтверждая ее слова, и продолжил:
- Я укрыл тебя тогда, чтобы ты могла бежать. Помнишь те снега, что пришли в долину? Помнишь. И жители Долины будут их помнить еще долго… Затем, настала очередь первой добродетели. Любовь, как ее обожает с придыханием звать Инаат. Ты отказалась от нее, от продолжения рода. Половина пути была пройдена, моя дорогая. Оставалась сущие безделицы: справедливость и целомудрие. Но в Клыке ты бы не смогла этого сделать.
- Граатская чума… Чума прогнала меня из Клыка! Боги милосердные. - Ладони Аланис покрылись противным холодным потом и начали соскальзывать со столбика, за который она так панически хваталась. - Столько жертв лишь ради одного…
- Правда это было восхитительно? Один некромант работал над ней много лет в Дол-Граате. И наконец внезапно достиг успеха в своих изысканиях. А как горел Клык? Знаешь, много тысячелетий назад я не желал даже взглянуть на смертных - эту игрушку сестрицы, но когда я повнимательнее разглядел род людской, то понял, какие чудовищные вещи могут творить смертные во имя “высшего блага”. И вот вот уже много тысяч лет люди меня не разочаровывают.
Чуть позже, в Эвесте, Башня Ночи не убила тебя. Хотя она настолько голодна, что даже мне было сложно ее сдержать. Скажи, тебе там понравилось? Это мое любимое детище. Мое уродливое клеймо прямо посреди Ее цветущих садов. Напоминание, что она никогда не сможет вымарать ни меня, ни мое Имя из этого мира.
Но ты бежала совсем не в те края, в которые должна была. Я рассчитывал, что ты вернешься на юг, в столицу или Долину. Вместо этого ты отыскала старое пророчество и вбила себе в голову, что нужно найти Глас Нергала. С этим нужно было что-то сделать.
Ее будто белой вспышкой осенила догадка и чернокнижница побелевшими губами прошептала:
- Не будь того видения, я бы не отправилась в столицу.
- Ночь это мое время, а сны - мой домен. Но и здесь ты преподнесла мне подарок - вышла замуж. Явилась в Ее храм и принесла клятву.
- Но ведь клятвы были пустые… - Попыталась возразить Аланис, впрочем голос ее звучал жалко.
- Разве? Данные пред взором Ее они имели силу. Имеют и сейчас, Ланни. И будут - после вашей смерти. - Нергал смотрел на нее с нескрываемой насмешкой в своих голодных черных глазах и говорил, говорил. Будто рассказывал сказку своему несмышленому ребенку. Сказку, которая ему самому очень нравилась, потому что он сам ее и написал. Кровью и тьмой, грехами и ночными кошмарами. - О я чувствовал, как она радовалась, как ликовала, когда ты это сделала. Она так надеялась, что ты ступила на Ее путь. Я уверен, она специально направила к тебе того священника-ларгонца, так похожего на твоего отца. - Он усмехнулся. - Неплохая была попытка, но ты не отвернулась от меня. Моя сестрица в очередной раз содрогнулась, когда ты оставила своего законного супруга. Я ведь все ведаю, мы с ней равны и связаны. Я наслаждался ее трепетом и страхом, каждый раз, когда она содрогалась, глядя на тебя, неотступно идущую к последним двум добродетелям. Сложно описать, в какой ужас пришла Инаат, когда ты осудила на смерть ее благословенное дитя. Девчушка Катрина получила благословение Ее незадолго до рождения. Ей суждено было примирить Ситарику и Соттар, но, - Нергал сверкнул глазами, - теперь этому уж точно не бывать.
Аланис потрясенно молчала. Пока он говорил, все больше фактов из прошлого будто в горячке всплывало в ее памяти и кричало, что эта любопытная и смешная для бога история - правда. Все они теперь казались такими очевидными: ее чрезвычайно щедрые темные дары, слишком легкая победа в поединке с Кодерой, резня в Вороновом ущелье, Феликс ставший высшим вампиром, утолив жажду малой толикой ее крови, помощь Нергала на площади в Клыке и в поединке с Верховной. Она тогда услышала его голос. В фолиантах было упоминание, что Катран единственный слышал голос Бога, но не другие чернокнижники. Большинство касались тьмы или пламени, но голоса не слышали. Кроме нее.
- Но моя любимая часть в этой истории, последняя. Где последнюю печать тебе помогла сломить та самая любовь, над которой так трясется Инаат. - Нергал широко улыбнулся своей жуткой улыбкой и продолжил. - Любовь другого моего обласканного дитя. Этого она не хотела точно, но дар любви в сердцах смертных ей самой не подвластен - она ведь дала смертным и свободу.
- Целомудрие. - Аланис до крови закусила губу и даже не заметила этого. Слишком ярко вспомнила ту ночь и как легкомысленно она отнеслась к тьме, что окружила их тогда. Вспомнила как удивилась, что слишком хорошо чувствует силу наутро. Вспомнила и разозлилась на себя. Слепая дура.
- Это было божественно, Ланни. Ты не просто попрала целомудрие, но смогла извратить саму суть священной первой брачной ночи. Я-то полагал, что ты рано или поздно поддашься на чары этого мальчика, Сальватора. Ему мало кто смог отказать за последние века. Но я воистину был впечатлен. Но еще больше была впечатлена Инаат. О-о-о, как она билась в бессильной агонии, наблюдая как рождается мой апостол! Зная, что это - начало конца ее милого зверинца. - Нергал улыбнулся своей жуткой улыбкой и продолжил. - Ты сохранила жизнь, Ланни. Дитя мое, много раз я помогал тебе, наблюдал за тобой почти с твоего рождения, заботился, чтобы никто не мог причинить тебе вреда. А теперь, коль скоро ты вступила в права и наигралась с демоницей, я хочу от тебя всего одну услугу. Ты, Аланис, нареченная Безмолвной, мой Глас, как я знаю, любишь заключать сделки. Не беспокойся, тебе понравится цена.
Аланис скрипнула зубами:
- Я, полагаю, не вправе отказаться. Какого рода эта услуга?
(Предупреждение: след прода 09.04)
Гость поставил опустевшую чашку на стол и без тени улыбки впился своими темными глазами в ее лицо:
- Мне нужен целый мир. Зачем вечно танцевать в маятнике, Ланни, если мы можем раз и навсегда вырваться из этого порочного круга?
Чернокнижница изумленно посмотрела на собеседника в ответ:
- Целый мир?! Но я же даже не влияю на события. Что я могу сделать сидя в четырех стенах, пусть даже у Илара под…
Гость жестом прервал ее:
- Не влияешь? - Гость фыркнул. - А война, которая уже началась? Ты думаешь в том нет твоей вины? Именно ты положила ей начало сказав “Аэри каэб респиро” в театре. Ты не догадываешься, куда так быстро полетел наш воронёнок Илар Федерхен? Цинатти и Ариччи сговорились и отравили Лисель ван дер Геелен несколько часов назад. “Кровь за кровь!” - так они сказали, подмешивая яд в еду девицы. Вендетта - старинный и такой красивый обычай Ситарики снова возвращен к жизни тобой. - Он отставил пустую чашку и вкрадчиво продолжил. - Скажи мне, Ланни, кто ныне может остановить Глас Нергала? Валарский пророк? Он не ошибся ни в едином предсказании и был светочем десятков поколений но, вот беда, он мертв вот уже двенадцать веков, а моей сестрице теперь нечего противопоставить. Она правила много веков, купая в солнце и благодати свой маленький зверинец, думая, что я оставил свои притязания. Но теперь она знает, что настало наше с тобой время. Когда наступит полночь, ты откроешь эту дверь и выйдешь из этого дома. Не бойся, тени помогут тебе.
Аланис неуверенно кивнула в ответ и с подозрением покосилась на дверь, удивляясь, как еще ищейки не ворвались в комнату. Неужели они ничего не слышат? Хотя скорее всего они уже мертвы. Дознаватель мучивший ее в башне проговорился, что никто не может выстоять больше одной ночи в карауле у хранилища, где лежат ее черные регалии: ее корона, ее одеяния и ее посох. На вторую ночь каждый, кто попадал в дозор сходил с ума, а здесь сейчас находится самая сущность ее темного Бога. Аланис даже одолело любопытство смешанное с ужасным, леденящим кровь, предчувствием. Что она увидит, когда в полночь откроет дверь?
Голос Нергала выдернул ее из этих размышлений:
- Найди мир, где еще нет богов. Новый мир. Ты станешь его историей и роком. Катран Костяной и подумать не смел о таком. Принеси туда моё Имя и мы будем в расчёте, ибо Смерть не найдет твоего имени в своем свитке. Валарский пророк явил чудо воскрешения, а мой пророк получит дар истинного бессмертия.
- Целый мир, будущее которого будет лишь в войнах, страдании и голоде за одну лишь мою жизнь? - Аланис настороженно и мрачно смотрела в ответ. - Впрочем, я согласна, ибо выбора у меня, как видно по всей моей короткой жизни, нет. Ведь так?
Гость сверкнул глазами и одарил ее своей кошмарной белозубой улыбкой:
- Я рад, что мы столь легко поняли друг друга.
- Как мне это сделать и когда?
- Неверный вопрос, Ланни. Правильный - “Где?”. К югу от небольшого городка Легерлаана есть безымянный уступ на горе Андеберг. Тысячи и тысячи лет назад на месте долины Ларгон было море, из которого вышла Инаат. А на горе Андеберг был я. На этом уступе и случилось то, что люди стали называть Первым Сошествием. Там все началось, там и должно закончиться. Когда доберешься, начерти на земле этот круг. А что сказать тебе подскажу я сам.
Он перевел взгляд на левую руку Аланис и ее обожгло болью. Чернокнижница оскалилась и быстро закатала рукав - на пятне мертвецкой плоти проступили отчетливые тонкие черные символы - на абсолютно незнакомом языке. Почти такие же руны, какие она видела в башне Безумного Короля. Руны, конечно, были совершенно другие, но опять - не относящиеся ни к одной из известных ей письменностей. Чернокнижница подняла глаза на Нергала и спросила:
- Так вот почему Инаат помогла мне и сожгла демоницу. Вот почему бес не знал ее имени… Она не принадлежала нашему миру?
Бог благосклонно кивнул, подтверждая ее догадку:
- Когда-то, многие тысячи лет назад, и они были людьми, но они убили своих богов и превратились в то, что ты видела. Они лишились благословения смерти, любви и всего чего только можно. Все что у них теперь есть - голод и скука. Сначала у них был человеческий облик, но очень скоро они выродились. И что бы они ни делали, они всегда голодны, всегда мертвы не физически, но духовно. Вместе со смертью богов они обрели вечность, которую так жаждали, но не смогли своей жажды утолить.
Чернокнижница кивнула.
- Как мне следует обращаться к вам? - У Аланис перехватило дыхание от собственной дерзости.
- Обращения… Люди любят пышные обращения и имена: “Ваша милость”, “Ваше величество”, “Светлейшая”. - На этом имени он усмехнулся. - Имя, что дали мне когда-то люди - Нергал, но в начале времён существовало лишь оно. Истинное имя - данное первым. Ты знаешь это, как никто другой, моя маленькая герцогиня. - Гость встал и шагнул к окну, бесстрастно разглядывая черное небо с его россыпью звезд. - Времена последнего маятника требуют решительных мер. Ты качнула его в мою пользу и я благодарен тебе, ведь ты порадовала меня так, как еще никто не смог. Почитай это за честь, Ланни, и не бойся, дитя. Я присмотрю за тобой.
Он собрался было уйти, но на мгновение задумался, а затем в последний раз обернулся к Аланис и сказал:
- И вот еще что... Тот мальчик, Сальватор - можешь преподнести ему мой дар. Он достаточно благоразумен, чтобы распорядиться им наилучшим образом.
С этими словами гость растворился в тенях, а Аланис сползла вниз по столбику, не мигая уставившись на веселый узор чашки в желтый цветочек.
Аланис прошептала резко побелевшими губами:
- Но ведь Нергал не имеет власти над Иларом. Тысяча Глаз черпает силы из живого - из воздуха…
Голос ее затих на полуслове, а гость усмехнулся, показав ряд идеальных белых зубов. В этой улыбке был лишь один недостаток - полное отсутствие десен. Под тонкой кожей был лишь череп.
- Илар такой же убийца, как и многие другие. Он со своими амбициями уже давно в моей власти, Ланни. Хочешь знать правду, как он получил рану на ноге?
Аланис поежилась и кивнула, все ее силы уходили на то, чтобы не упасть без чувств от ужаса и прятать дрожащие руки. Встреча с богами для смертных никогда не проходила даром, а Аланис сделала буквально все, чтобы разгневать Нергала. Она убила Архею, убила Кодеру, низвергла Глас. Все, что она сейчас ожидала от бога - особо изощренного наказания. Ее даже посетила смешная мысль, что какую бы казнь ей ни придумали - это все мелочи по сравнению с тем, что ее ждет после. В пустошах у Его трона, где морозный ветер, полный ледяных осколков, обдирает кожу и мясо до костей. Целую вечность. Губы ее задрожали, а сердце будто сжалось, попыталось спрятаться. И ухнуло в пятки.
Но гость дружелюбно продолжил, будто не замечая ее в панике мечущееся сознание:
- О, это захватывающая история. Двадцать лет назад Илар Федерхен организовал убийство своего брата, ибо возжелал его жену Тиену. Мечтал, как будет утешать ее. В тот осенний день он отдал приказ: убрать всех свидетелей. Но он не предусмотрел одного: - Гость осклабился. - Что Тиена накануне увидит дурной сон и пожелает ехать в Беринген с мужем. Илар узнал об этом слишком поздно... Он прибыл к месту нападения опоздав из-за сущей мелочи: на выезде из города пала лошадь какого-то торговца и ему пришлось искать объездной путь. - В сумерках блеснули глаза гостя. - Когда маршал прибыл, он нашел труп Тиены, на руках у умирающего брата. Как трогательно, не правда ли? - Гость отхлебнул еще немного кофе и выловил костлявыми пальцами зефиринку. - Илар сам принес брату милосердие смерти, но прежде тот сумел вонзить ему в ногу кинжал. Так наша птичка стала хромой, Ланни. Хромой и верной мне. Получила мои скромные дары.
Аланис осторожно выдохнула:
- Какое трагическое стечение обстоятельств. - Она могла поклясться, что при этих словах на лице гостя мелькнула усмешка. - Но какое нам дело до семейных тайн Илара? Зачем Вы здесь?
- Как ты могла заметить, я люблю хорошие истории. Такие как у Илара. Но твоя… Твоя гораздо интереснее. Ты так упорно искала моего апостола, что даже сумела найти эту чертовку, которую выпустила моя слуга восемь веков назад. Так упорно искала, что не заметила, как попрала все четыре добродетели моей сестрицы. Начала ты свой путь к вознесению с третьей добродетели.
- С… Смирение. - Проговорила Аланис глухим, деревянным, голосом все еще не полностью осознавая смысл этих тихо сказанных слов. И все же что-то глубоко в сердце знало, что это - правда. Просто кроме фанатичных поисков подтверждения тому, что апостол явился, она еще и очень упорно закрывала глаза на все странности, что сопровождали ее на пути, а те, кто мог бы поразмыслить на эту тему и прийти к каким-либо выводам почти все были мертвы. Как бы то ни было закрыть глаза на то, что она стала свидетелем Четвертого сошествия, она не могла. Не мог бог явиться по ее душу забавы ради даже будь она трижды отступницей.
Гость на мгновение прикрыл глаза, подтверждая ее слова, и продолжил:
- Я укрыл тебя тогда, чтобы ты могла бежать. Помнишь те снега, что пришли в долину? Помнишь. И жители Долины будут их помнить еще долго… Затем, настала очередь первой добродетели. Любовь, как ее обожает с придыханием звать Инаат. Ты отказалась от нее, от продолжения рода. Половина пути была пройдена, моя дорогая. Оставалась сущие безделицы: справедливость и целомудрие. Но в Клыке ты бы не смогла этого сделать.
- Граатская чума… Чума прогнала меня из Клыка! Боги милосердные. - Ладони Аланис покрылись противным холодным потом и начали соскальзывать со столбика, за который она так панически хваталась. - Столько жертв лишь ради одного…
- Правда это было восхитительно? Один некромант работал над ней много лет в Дол-Граате. И наконец внезапно достиг успеха в своих изысканиях. А как горел Клык? Знаешь, много тысячелетий назад я не желал даже взглянуть на смертных - эту игрушку сестрицы, но когда я повнимательнее разглядел род людской, то понял, какие чудовищные вещи могут творить смертные во имя “высшего блага”. И вот вот уже много тысяч лет люди меня не разочаровывают.
Чуть позже, в Эвесте, Башня Ночи не убила тебя. Хотя она настолько голодна, что даже мне было сложно ее сдержать. Скажи, тебе там понравилось? Это мое любимое детище. Мое уродливое клеймо прямо посреди Ее цветущих садов. Напоминание, что она никогда не сможет вымарать ни меня, ни мое Имя из этого мира.
Но ты бежала совсем не в те края, в которые должна была. Я рассчитывал, что ты вернешься на юг, в столицу или Долину. Вместо этого ты отыскала старое пророчество и вбила себе в голову, что нужно найти Глас Нергала. С этим нужно было что-то сделать.
Ее будто белой вспышкой осенила догадка и чернокнижница побелевшими губами прошептала:
- Не будь того видения, я бы не отправилась в столицу.
- Ночь это мое время, а сны - мой домен. Но и здесь ты преподнесла мне подарок - вышла замуж. Явилась в Ее храм и принесла клятву.
- Но ведь клятвы были пустые… - Попыталась возразить Аланис, впрочем голос ее звучал жалко.
- Разве? Данные пред взором Ее они имели силу. Имеют и сейчас, Ланни. И будут - после вашей смерти. - Нергал смотрел на нее с нескрываемой насмешкой в своих голодных черных глазах и говорил, говорил. Будто рассказывал сказку своему несмышленому ребенку. Сказку, которая ему самому очень нравилась, потому что он сам ее и написал. Кровью и тьмой, грехами и ночными кошмарами. - О я чувствовал, как она радовалась, как ликовала, когда ты это сделала. Она так надеялась, что ты ступила на Ее путь. Я уверен, она специально направила к тебе того священника-ларгонца, так похожего на твоего отца. - Он усмехнулся. - Неплохая была попытка, но ты не отвернулась от меня. Моя сестрица в очередной раз содрогнулась, когда ты оставила своего законного супруга. Я ведь все ведаю, мы с ней равны и связаны. Я наслаждался ее трепетом и страхом, каждый раз, когда она содрогалась, глядя на тебя, неотступно идущую к последним двум добродетелям. Сложно описать, в какой ужас пришла Инаат, когда ты осудила на смерть ее благословенное дитя. Девчушка Катрина получила благословение Ее незадолго до рождения. Ей суждено было примирить Ситарику и Соттар, но, - Нергал сверкнул глазами, - теперь этому уж точно не бывать.
Аланис потрясенно молчала. Пока он говорил, все больше фактов из прошлого будто в горячке всплывало в ее памяти и кричало, что эта любопытная и смешная для бога история - правда. Все они теперь казались такими очевидными: ее чрезвычайно щедрые темные дары, слишком легкая победа в поединке с Кодерой, резня в Вороновом ущелье, Феликс ставший высшим вампиром, утолив жажду малой толикой ее крови, помощь Нергала на площади в Клыке и в поединке с Верховной. Она тогда услышала его голос. В фолиантах было упоминание, что Катран единственный слышал голос Бога, но не другие чернокнижники. Большинство касались тьмы или пламени, но голоса не слышали. Кроме нее.
- Но моя любимая часть в этой истории, последняя. Где последнюю печать тебе помогла сломить та самая любовь, над которой так трясется Инаат. - Нергал широко улыбнулся своей жуткой улыбкой и продолжил. - Любовь другого моего обласканного дитя. Этого она не хотела точно, но дар любви в сердцах смертных ей самой не подвластен - она ведь дала смертным и свободу.
- Целомудрие. - Аланис до крови закусила губу и даже не заметила этого. Слишком ярко вспомнила ту ночь и как легкомысленно она отнеслась к тьме, что окружила их тогда. Вспомнила как удивилась, что слишком хорошо чувствует силу наутро. Вспомнила и разозлилась на себя. Слепая дура.
- Это было божественно, Ланни. Ты не просто попрала целомудрие, но смогла извратить саму суть священной первой брачной ночи. Я-то полагал, что ты рано или поздно поддашься на чары этого мальчика, Сальватора. Ему мало кто смог отказать за последние века. Но я воистину был впечатлен. Но еще больше была впечатлена Инаат. О-о-о, как она билась в бессильной агонии, наблюдая как рождается мой апостол! Зная, что это - начало конца ее милого зверинца. - Нергал улыбнулся своей жуткой улыбкой и продолжил. - Ты сохранила жизнь, Ланни. Дитя мое, много раз я помогал тебе, наблюдал за тобой почти с твоего рождения, заботился, чтобы никто не мог причинить тебе вреда. А теперь, коль скоро ты вступила в права и наигралась с демоницей, я хочу от тебя всего одну услугу. Ты, Аланис, нареченная Безмолвной, мой Глас, как я знаю, любишь заключать сделки. Не беспокойся, тебе понравится цена.
Аланис скрипнула зубами:
- Я, полагаю, не вправе отказаться. Какого рода эта услуга?
(Предупреждение: след прода 09.04)
Гость поставил опустевшую чашку на стол и без тени улыбки впился своими темными глазами в ее лицо:
- Мне нужен целый мир. Зачем вечно танцевать в маятнике, Ланни, если мы можем раз и навсегда вырваться из этого порочного круга?
Чернокнижница изумленно посмотрела на собеседника в ответ:
- Целый мир?! Но я же даже не влияю на события. Что я могу сделать сидя в четырех стенах, пусть даже у Илара под…
Гость жестом прервал ее:
- Не влияешь? - Гость фыркнул. - А война, которая уже началась? Ты думаешь в том нет твоей вины? Именно ты положила ей начало сказав “Аэри каэб респиро” в театре. Ты не догадываешься, куда так быстро полетел наш воронёнок Илар Федерхен? Цинатти и Ариччи сговорились и отравили Лисель ван дер Геелен несколько часов назад. “Кровь за кровь!” - так они сказали, подмешивая яд в еду девицы. Вендетта - старинный и такой красивый обычай Ситарики снова возвращен к жизни тобой. - Он отставил пустую чашку и вкрадчиво продолжил. - Скажи мне, Ланни, кто ныне может остановить Глас Нергала? Валарский пророк? Он не ошибся ни в едином предсказании и был светочем десятков поколений но, вот беда, он мертв вот уже двенадцать веков, а моей сестрице теперь нечего противопоставить. Она правила много веков, купая в солнце и благодати свой маленький зверинец, думая, что я оставил свои притязания. Но теперь она знает, что настало наше с тобой время. Когда наступит полночь, ты откроешь эту дверь и выйдешь из этого дома. Не бойся, тени помогут тебе.
Аланис неуверенно кивнула в ответ и с подозрением покосилась на дверь, удивляясь, как еще ищейки не ворвались в комнату. Неужели они ничего не слышат? Хотя скорее всего они уже мертвы. Дознаватель мучивший ее в башне проговорился, что никто не может выстоять больше одной ночи в карауле у хранилища, где лежат ее черные регалии: ее корона, ее одеяния и ее посох. На вторую ночь каждый, кто попадал в дозор сходил с ума, а здесь сейчас находится самая сущность ее темного Бога. Аланис даже одолело любопытство смешанное с ужасным, леденящим кровь, предчувствием. Что она увидит, когда в полночь откроет дверь?
Голос Нергала выдернул ее из этих размышлений:
- Найди мир, где еще нет богов. Новый мир. Ты станешь его историей и роком. Катран Костяной и подумать не смел о таком. Принеси туда моё Имя и мы будем в расчёте, ибо Смерть не найдет твоего имени в своем свитке. Валарский пророк явил чудо воскрешения, а мой пророк получит дар истинного бессмертия.
- Целый мир, будущее которого будет лишь в войнах, страдании и голоде за одну лишь мою жизнь? - Аланис настороженно и мрачно смотрела в ответ. - Впрочем, я согласна, ибо выбора у меня, как видно по всей моей короткой жизни, нет. Ведь так?
Гость сверкнул глазами и одарил ее своей кошмарной белозубой улыбкой:
- Я рад, что мы столь легко поняли друг друга.
- Как мне это сделать и когда?
- Неверный вопрос, Ланни. Правильный - “Где?”. К югу от небольшого городка Легерлаана есть безымянный уступ на горе Андеберг. Тысячи и тысячи лет назад на месте долины Ларгон было море, из которого вышла Инаат. А на горе Андеберг был я. На этом уступе и случилось то, что люди стали называть Первым Сошествием. Там все началось, там и должно закончиться. Когда доберешься, начерти на земле этот круг. А что сказать тебе подскажу я сам.
Он перевел взгляд на левую руку Аланис и ее обожгло болью. Чернокнижница оскалилась и быстро закатала рукав - на пятне мертвецкой плоти проступили отчетливые тонкие черные символы - на абсолютно незнакомом языке. Почти такие же руны, какие она видела в башне Безумного Короля. Руны, конечно, были совершенно другие, но опять - не относящиеся ни к одной из известных ей письменностей. Чернокнижница подняла глаза на Нергала и спросила:
- Так вот почему Инаат помогла мне и сожгла демоницу. Вот почему бес не знал ее имени… Она не принадлежала нашему миру?
Бог благосклонно кивнул, подтверждая ее догадку:
- Когда-то, многие тысячи лет назад, и они были людьми, но они убили своих богов и превратились в то, что ты видела. Они лишились благословения смерти, любви и всего чего только можно. Все что у них теперь есть - голод и скука. Сначала у них был человеческий облик, но очень скоро они выродились. И что бы они ни делали, они всегда голодны, всегда мертвы не физически, но духовно. Вместе со смертью богов они обрели вечность, которую так жаждали, но не смогли своей жажды утолить.
Чернокнижница кивнула.
- Как мне следует обращаться к вам? - У Аланис перехватило дыхание от собственной дерзости.
- Обращения… Люди любят пышные обращения и имена: “Ваша милость”, “Ваше величество”, “Светлейшая”. - На этом имени он усмехнулся. - Имя, что дали мне когда-то люди - Нергал, но в начале времён существовало лишь оно. Истинное имя - данное первым. Ты знаешь это, как никто другой, моя маленькая герцогиня. - Гость встал и шагнул к окну, бесстрастно разглядывая черное небо с его россыпью звезд. - Времена последнего маятника требуют решительных мер. Ты качнула его в мою пользу и я благодарен тебе, ведь ты порадовала меня так, как еще никто не смог. Почитай это за честь, Ланни, и не бойся, дитя. Я присмотрю за тобой.
Он собрался было уйти, но на мгновение задумался, а затем в последний раз обернулся к Аланис и сказал:
- И вот еще что... Тот мальчик, Сальватор - можешь преподнести ему мой дар. Он достаточно благоразумен, чтобы распорядиться им наилучшим образом.
С этими словами гость растворился в тенях, а Аланис сползла вниз по столбику, не мигая уставившись на веселый узор чашки в желтый цветочек.
