Остановились мы перед массивной дверью из темного дерева с витражной вставкой. Брайан потянул тяжелое полотно на себя. Звякнул колокольчик, извещая о нашем визите, и мы оказались внутри маленького магазинчика. Здесь не было ни покупателей, ни продавца, а в воздухе плыл приятный смолистый аромат.
Похоже на сувенирную лавочку. На витринах и полочках расставлены и разложены подсвечники, брелоки, подвески на шнурах и цепочках, браслеты, кольца, чаши, шкатулки и фигурки из дерева и металла с этническими мотивами и еще много всякой всячины.
Столешница деревянного прилавка посередине была светлее и глянцево блестела, отполированная прикосновениями рук продавца и покупателей, а по краям оставалась темной и матовой. По ту сторону прилавка, под полками с безделушками располагался стилизованный под старину кассовый аппарат, а рядом в подставке из потемневшей бронзы дымилась ароматическая палочка, источая приятный, ненавязчивый аромат хвойного леса.
Вскоре зашевелились тяжелые зеленые портьеры справа от прилавка, и из-за них вышла и направилась к нам миниатюрная женщина.
- Эвлинн! Я уж думал, вы превратили свою лавочку в магазин самообслуживания: на дверной звонок никто не реагирует, заходи и бери, что хочешь, - воскликнул Брайан. - Ты сегодня одна здесь?
- Одна, - на лице женщины расцвела приветливая улыбка. - Здравствуй, дорогой, очень рада видеть тебя, - тепло добавила она и маленькой узкой ладошкой похлопала Брайана по руке, которой он опирался о поверхность прилавка.
- А где твой трудолюбивый муженек?
- Трудится, как и положено трудолюбивому муженьку, - пожала худенькими плечами Эвлинн, - а я здесь и одна справляюсь с наплывом посетителей.
И она рассмеялась искристым смехом. У Эвлинн странные глаза - такие темные, что радужка и зрачок сливались до эффекта непроницаемой, демонической глубины. И эти глаза сейчас внимательно изучали меня.
А я смотрела на нее и пыталась прикинуть, сколько ей лет. Женщина была маленькая и хрупкая, как девочка-подросток, с черными, подстриженными до подбородка волосами, с аккуратным кукольным личиком, но вокруг рта и под глазами прорезывались морщины, особенно заметные, когда она улыбалась.
- А это Хейз, - представил меня Брайан, и я чуть расслабилась, когда темный взгляд Эвлинн смягчился теплотой ее приветливой улыбки.
- Хейз? Та самая? - она прищурилась.
«Та самая»? Я вопросительно посмотрела на Брайана.
- Я упоминал о… - он смешался, - о том, что мы друзья с детства.
- Рада познакомиться, - женщина протянула мне руку.
Мы обменялись крепким рукопожатием. Пальчики Эвлинн были тонкие, казалось, я пожимаю стебельки цветов.
- Итак, что вы хотели? - спросила Эвлинн, переводя взгляд с Брайана на меня и обратно.
- Одну из твоих безделушек. Ну, из этих, особенных, - он пошевелил пальцами в воздухе.
- Они все особенные, - серьезно заявила Эвлинн. - Для кого предназначается «безделушка»?
- Для Хейз, - Брайан кивнул на меня.
Я опешила. Не нужны мне никакие безделушки! Но мне стало любопытно, и я сдержалась.
Эвлинн посмотрела на меня так, как смотрят парикмахеры-стилисты, решая, какую стрижку лучше сделать. Потом развернулась и молча удалилась за зеленые портьеры.
В ответ на мой недоумевающий взгляд Брайан приложил палец к губам, но пояснить ничего не потрудился.
Эвлинн скоро вернулась и поставила на прилавок обтянутую потертой коричневой кожей коробочку.
- Посмотрим для начала вот это, - проговорила, открывая крышку.
Извлекла из коробки и, держа за толстую цепочку, подняла на уровень глаз крупный медальон овальной формы, из серебристого металла с червлением, украшенный традиционной плетенкой. Грубоватое, скорее мужское украшение, не дамское. Я сроду подобное не носила и не собираюсь.
- На первый взгляд изяществом вещица не отличается, - прокомментировала Эвлинн, заметив отразившееся на моем лице недоумение, - но у нее другое предназначение, Хейз.
Эвлинн поднесла амулет поближе к моим глазам.
- Подвеску сделал мой дядя. Его уже нет в живых. Он был интересным человеком, верил в учение друидов, изучал их обряды, некоторые даже практиковал. Он не имел никаких навыков в технике работы с металлом и ювелирике*, когда начал изготавливать такие вещи. Учился всему сам, с нуля, создавал изделия по наитию и раздаривал друзьям и родным, как талисманы. Мы долго воспринимали это как причуду, не особо вдаваясь в смысл его подарков. А смысл у них, несомненно, есть. И у каждой такой поделки - свой. - Эвлинн оперлась локтями о прилавок и, положив кулон на ладонь, продолжила, - вот, приглядитесь. Плетенка выглядит грубоватой и ничем не примечательной, но это не совсем так. Узор уникален.
Я сначала не заметила в узорах ничего особенного, но, приглядевшись, поняла, что рисунок состоял из множества элементов, которые самым невероятным образом соединялись и переплетались между собой, образуя замкнутый орнамент. Я различила каждый узел и завитушку, узнала изображения растений и птиц. И все это искусно сплеталось и гармонично перетекало одно в другое. Вскоре я уже не могла не восхищаться работой, казавшейся теперь фантастически сложной в исполнении, и я даже перестала замечать отсутствие утонченности и очевидные шероховатости.
- Да-а-а, в самом деле, орнамент просто завораживает, - проговорила я, не в состоянии оторвать взгляда от слабо поблескивающего овала, лежащего на ладони Эвлинн.
- Эта работа не штамповка какая-нибудь, - с гордостью отметила женщина, - а настоящее искусство. Даже магия, если хотите.
- И… сколько это стоит? - робея отчего-то, спросила я тихо. Хотя совсем не собиралась интересоваться ценой.
Эвлинн не ответила, бережно положила амулет обратно в коробочку, вышла из-за прилавка, повесила табличку с надписью «закрыто» на узком витринном окне и защелкнула дверной замок.
- Пойдемте-ка, выпьем чаю, - Эвлинн, не останавливаясь, прошла мимо нас, - у меня есть свеженький кекс с цукатами.
Брайан разулыбался, как Чеширский кот.
- Кексы Эвлинн - это нечто невозможное, - пояснил, чмокнув меня в ухо.
И мы отправились за таинственные зеленые портьеры.
…Маленькое, но уютное помещение с единственным окном, выходящим на темный проулок, служило хозяевам подсобкой и офисом. На стеллажах, укрепленных на одной стене до самого потолка, расставлено множество картонных коробок. Полки занавесили плотной тканью, которая и отделяла маленький склад от прочего пространства. Здесь стоял потертый двухместный диванчик с вышитой подушкой и аккуратно сложенным пледом, столик, за которым мы сейчас и разместились втроем и буфет, с размещенными на нем микроволновкой и чайником.
С каждой минутой мне здесь нравилось все больше. Ощущение усилилось в разы, когда я откусила первый кусочек невероятно вкусного, тающего во рту, кекса.
Разговор завязался поначалу ни о чем конкретном, а потом я вдруг поняла, что рассказываю Эвлинн историю своей жизни. В кратком изложении и без подробностей, но все же на меня совсем не похоже, чтобы я откровенничала с совершенно незнакомым человеком. Справедливости ради замечу, что получилась вовсе не моя единоличная «исповедь», а дружеская беседа, в которой участвовали все, сидящие за столом.
Брайан признался, что скучает по маленькой дочке, а Эвлинн вкратце рассказала о своей семье: муж Питер, совладелец магазинчика, увлекающийся морскими прогулками на видавшей виды моторке, двое взрослых детей, сын и дочь. Талантливый загадочный дядя-самоучка, семейные традиции и оставшаяся мне непонятной степень родства с Брайаном.
Тут я вспомнила, что Эвлинн так и не ответила, сколько же стоит медальон, который она показала, и решилась вопрос повторить.
- Мне бы хотелось приобрести медальон, - обратилась я к женщине, - а вы так и не назвали цену.
- Нет у него цены, Хейз, - ответила Эвлинн. - Эти изделия мы не продаем. Мы их меняем на что-то или дарим родным и близким нам людям. Иногда они возвращаются от владельцев обратно на хранение.
Кажется, мы имеем дело со странностью, выдаваемую за семейную традицию. Или что-то типа «получишь, что хочешь, если отдашь то, о чем не знаешь». Что ж, можно поиграть в эту игру. Азарт мой поутих, когда я прикинула, что к друзьям и близким не отношусь, а выменять медальон мне не на что. Разве только...
Я покрутила на пальце кольцо, подаренное бывшим мужем. Крупное и тяжелое серебряное изделие с голубым топазом. Тоже авторская работа. Кольцо очень нравилось мне, и я не смогла расстаться с ним, как рассталась с дорогим обручальным кольцом. Это украшение я носила постоянно, практически не снимая. Почему сейчас готова обменять его на грубоватую поделку?
Заметив мое замешательство, Эвлинн слегка нахмурилась, словно раздумывала о чем-то, потом поднялась и исчезла за моей спиной, а вскоре вернулась с другой небольшой коробкой. Открыла ее и стала что-то там перебирать.
- Если вас на самом деле заинтересовали изделия моего дяди, то вот, - Эвлинн извлекла еще один медальон и положила его передо мной, - этот подойдет именно вам.
- Почему? – вырвалось у меня. - Почему именно этот и мне?
Амулет круглой формы, чуть меньше прежнего, но утолщенный, потому что представлял собой медальон с крышкой, внутри которых можно хранить фотографию или прядь волос. Я смотрела на подвеску и поначалу видела все те же сплетенные линии, узлы и изгибы на его поверхности. Протянула руку и вопросительно посмотрела на Эвлинн, безмолвно прося разрешения. Она ободряюще кивнула.
- Конечно, возьмите, рассмотрите хорошенько. Вещица интересная. Дядя создал ее много лет назад. Хотел подарить одной женщине, но так и не подарил. Эвлинн печально улыбнулась.
- Знаете, мне кажется, что в этом медальоне, внутри его, до сих пор заключено то, что мой дядя не смог или не осмелился выразить словами. Словно вещица, не выполнив своего предназначения, затаилась, сохраняя что-то в себе до поры до времени.
Брайан заерзал на стуле, кашлянул, а я взяла медальон и принялась внимательно рассматривать.
Крышку украшал замкнутый в круг сложный орнамент: узелки, завитушки, спирали, растительные мотивы и миндалевидные петли, соединенные в узоре по три вместе. Все детали идеально и гармонично сплетались, перетекали один в другой. Я перевернула медальон крышкой вниз. На обратной стороне нанесен растительный узор, замыкавший в себе неширокое кольцо, на которое сверху наложены две параллельные стрелы с направленными в разные стороны треугольными наконечниками с вписанными в них трискелями**.
Орнамент меня загипнотизировал, и я все разглядывала и разглядывала его, поворачивая медальон то одной, то другой стороной.
- Удивительная работа, - искренне сказала я. - Узор такой сложный. А что это все означает? У символов есть какой-то смысл?
- Безусловно, - откликнулась Эвлинн. - Мы давно уже занимаемся этим небольшим бизнесом и продаем подобные вещицы. И на них тоже нанесен похожий узор, который, к сожалению, стал расхожим и утратил свое первоначальное значения, став просто стилизованным ширпотребом. Но в этих работах все приобретает подлинный смысл.
Женщина подалась ближе ко мне, положив локти на стол.
- Смотрите: тонкие веточки - это вереск, - указала Эвлинн изящным пальчиком, - вереск - символ любви. Увидеть его во сне предвещало целую череду удач и радостей. Считалось, что это растение несет утешение и наслаждение. Тройные петли - символ единства трех стихий, огня, воды и воздуха. А на обратной стороне изображен круг и стрелы. Здесь все немного не традиционно. Стрела – символ рунический. Она означает ветер и олицетворяет внутреннюю силу, высшее, магическое понимание чего-либо. На медальоне две стрелы и здесь они являются частью сигиллы друидов.
Поймав мой вопросительный взгляд, Эвлинн пояснила:
- Сигилла друидов - это древний символ, круг, перечеркнутый двумя параллельными линиями. Здесь круг выполнен из сплетения веток дуба и вереска и перечеркнут не просто линиями, а стрелами. Почему так, я сказать затрудняюсь. Жаль, что нельзя узнать у дяди, что он имел в виду, сочетая такие элементы.
- Можно открыть медальон? - спросила я.
- Конечно. Он открывается... - Эвлинн не успела договорить, а я уже нажала слегка выступающий на ребре крошечный замочек, медальон тихо щелкнул и открылся.
Внутри он был пуст.
- Ожидала увидеть здесь пожелтевший портрет возлюбленной вашего дяди, - проговорила я.
- Дядя медальон изготовил не для себя. И что там хранила бы его возлюбленная, получи она этот подарок, осталось загадкой навсегда, - отозвалась женщина. - Но вы можете хранить там все, что сочтете нужным и важным.
- Так я могу его купить? - оживилась я.
- Нет же, Хейз, не можете! - воскликнула Эвлинн, округляя и без того большие глаза. - Говорю же, он не продается. Но я могу его отдать вам взамен чего-то. Понимаете, в нашей семье верят, что эти дядины амулеты нельзя продавать, они тогда утрачивают свою силу, значение и становятся просто поделками. Я вас совсем не знаю и потому, уж извините, не могу его подарить.
Семейные традиции нарушать не стоило, какими бы чудными они не казались. И с этим ничего не поделаешь.
- Понимаю, - вздохнула я.
Очуметь можно, но, кажется, я и правда что-то такое начинала понимать. Или попросту потихоньку теряла остатки здравого смысла. Поддавшись порыву, я стянула с пальца кольцо и положила его на стол.
- Вот. Подойдет для обмена?
Кажется, я точно чокнулась: готова отдать красивое дорогое кольцо за кустарную поделку. Но назад пути уже не было.
- Голубой топаз, - задумчиво проговорила Эвлинн, беря кольцо. - Знаете, что эти камни считаются разрушителями семьи? Они не терпят лжи и выводят на чистую воду любую неправду. Поднимают со дна все, что до поры до времени затаено. А еще топаз способен дать импульс интуиции, даже предвидению, подвигнуть на какой-то невероятный шаг.
- Ну, можно считать, что топаз свое предназначение выполнил, - усмехнулась я невесело, - семья уже развалилась. А интуиция подсказывает мне, что от кольца надо избавиться и использовать его в качестве обмена на этот медальон.
- В таком случае, медальон ваш, - Эвлинн протянула мне украшение, держа его за шнурок. - И не надо кольца. Берите медальон в качестве подарка от меня.
Я удивленно уставилась на нее. А Брайан, все это время хранивший молчание, одобрительно хмыкнул.
- Нет, Эвлинн, - возразила я решительно, - спасибо вам, конечно, огромное, но я так не могу...
- Можете и должны, - категорично отрезала женщина, - берите его, Хейз, и пусть он поможет вам, придаст сил, укажет путь. Или сослужит добрую службу в каком-то сложном деле. То, что вы готовы отдать за этот медальон такую дорогую и явно симпатичную вам вещь, говорит о многом.
- О чем же? - спросила я и подумала: «Наглядно демонстрирует, какая я дура?»
- Лично мне это говорит о том, что вы готовы расстаться с прошлым и не боитесь смотреть в будущее, - ответила Эвлинн. - Просто иногда, чтобы это понять, нам нужен какой-то знак. Вот этот медальон может быть таким знаком. А кольцо... Сами решайте, что с ним делать.
Эвлинн поднялась со стула и надела медальон мне на шею. Я ощутила его тяжесть и накрыла амулет ладонью. Металл мгновенно согрелся от тепла руки.
Кольцо надевать не стала, просто сунула его в карман.
Похоже на сувенирную лавочку. На витринах и полочках расставлены и разложены подсвечники, брелоки, подвески на шнурах и цепочках, браслеты, кольца, чаши, шкатулки и фигурки из дерева и металла с этническими мотивами и еще много всякой всячины.
Столешница деревянного прилавка посередине была светлее и глянцево блестела, отполированная прикосновениями рук продавца и покупателей, а по краям оставалась темной и матовой. По ту сторону прилавка, под полками с безделушками располагался стилизованный под старину кассовый аппарат, а рядом в подставке из потемневшей бронзы дымилась ароматическая палочка, источая приятный, ненавязчивый аромат хвойного леса.
Вскоре зашевелились тяжелые зеленые портьеры справа от прилавка, и из-за них вышла и направилась к нам миниатюрная женщина.
- Эвлинн! Я уж думал, вы превратили свою лавочку в магазин самообслуживания: на дверной звонок никто не реагирует, заходи и бери, что хочешь, - воскликнул Брайан. - Ты сегодня одна здесь?
- Одна, - на лице женщины расцвела приветливая улыбка. - Здравствуй, дорогой, очень рада видеть тебя, - тепло добавила она и маленькой узкой ладошкой похлопала Брайана по руке, которой он опирался о поверхность прилавка.
- А где твой трудолюбивый муженек?
- Трудится, как и положено трудолюбивому муженьку, - пожала худенькими плечами Эвлинн, - а я здесь и одна справляюсь с наплывом посетителей.
И она рассмеялась искристым смехом. У Эвлинн странные глаза - такие темные, что радужка и зрачок сливались до эффекта непроницаемой, демонической глубины. И эти глаза сейчас внимательно изучали меня.
А я смотрела на нее и пыталась прикинуть, сколько ей лет. Женщина была маленькая и хрупкая, как девочка-подросток, с черными, подстриженными до подбородка волосами, с аккуратным кукольным личиком, но вокруг рта и под глазами прорезывались морщины, особенно заметные, когда она улыбалась.
- А это Хейз, - представил меня Брайан, и я чуть расслабилась, когда темный взгляд Эвлинн смягчился теплотой ее приветливой улыбки.
- Хейз? Та самая? - она прищурилась.
«Та самая»? Я вопросительно посмотрела на Брайана.
- Я упоминал о… - он смешался, - о том, что мы друзья с детства.
- Рада познакомиться, - женщина протянула мне руку.
Мы обменялись крепким рукопожатием. Пальчики Эвлинн были тонкие, казалось, я пожимаю стебельки цветов.
- Итак, что вы хотели? - спросила Эвлинн, переводя взгляд с Брайана на меня и обратно.
- Одну из твоих безделушек. Ну, из этих, особенных, - он пошевелил пальцами в воздухе.
- Они все особенные, - серьезно заявила Эвлинн. - Для кого предназначается «безделушка»?
- Для Хейз, - Брайан кивнул на меня.
Я опешила. Не нужны мне никакие безделушки! Но мне стало любопытно, и я сдержалась.
Эвлинн посмотрела на меня так, как смотрят парикмахеры-стилисты, решая, какую стрижку лучше сделать. Потом развернулась и молча удалилась за зеленые портьеры.
В ответ на мой недоумевающий взгляд Брайан приложил палец к губам, но пояснить ничего не потрудился.
Эвлинн скоро вернулась и поставила на прилавок обтянутую потертой коричневой кожей коробочку.
- Посмотрим для начала вот это, - проговорила, открывая крышку.
Извлекла из коробки и, держа за толстую цепочку, подняла на уровень глаз крупный медальон овальной формы, из серебристого металла с червлением, украшенный традиционной плетенкой. Грубоватое, скорее мужское украшение, не дамское. Я сроду подобное не носила и не собираюсь.
- На первый взгляд изяществом вещица не отличается, - прокомментировала Эвлинн, заметив отразившееся на моем лице недоумение, - но у нее другое предназначение, Хейз.
Эвлинн поднесла амулет поближе к моим глазам.
- Подвеску сделал мой дядя. Его уже нет в живых. Он был интересным человеком, верил в учение друидов, изучал их обряды, некоторые даже практиковал. Он не имел никаких навыков в технике работы с металлом и ювелирике*, когда начал изготавливать такие вещи. Учился всему сам, с нуля, создавал изделия по наитию и раздаривал друзьям и родным, как талисманы. Мы долго воспринимали это как причуду, не особо вдаваясь в смысл его подарков. А смысл у них, несомненно, есть. И у каждой такой поделки - свой. - Эвлинн оперлась локтями о прилавок и, положив кулон на ладонь, продолжила, - вот, приглядитесь. Плетенка выглядит грубоватой и ничем не примечательной, но это не совсем так. Узор уникален.
Я сначала не заметила в узорах ничего особенного, но, приглядевшись, поняла, что рисунок состоял из множества элементов, которые самым невероятным образом соединялись и переплетались между собой, образуя замкнутый орнамент. Я различила каждый узел и завитушку, узнала изображения растений и птиц. И все это искусно сплеталось и гармонично перетекало одно в другое. Вскоре я уже не могла не восхищаться работой, казавшейся теперь фантастически сложной в исполнении, и я даже перестала замечать отсутствие утонченности и очевидные шероховатости.
- Да-а-а, в самом деле, орнамент просто завораживает, - проговорила я, не в состоянии оторвать взгляда от слабо поблескивающего овала, лежащего на ладони Эвлинн.
- Эта работа не штамповка какая-нибудь, - с гордостью отметила женщина, - а настоящее искусство. Даже магия, если хотите.
- И… сколько это стоит? - робея отчего-то, спросила я тихо. Хотя совсем не собиралась интересоваться ценой.
Эвлинн не ответила, бережно положила амулет обратно в коробочку, вышла из-за прилавка, повесила табличку с надписью «закрыто» на узком витринном окне и защелкнула дверной замок.
- Пойдемте-ка, выпьем чаю, - Эвлинн, не останавливаясь, прошла мимо нас, - у меня есть свеженький кекс с цукатами.
Брайан разулыбался, как Чеширский кот.
- Кексы Эвлинн - это нечто невозможное, - пояснил, чмокнув меня в ухо.
И мы отправились за таинственные зеленые портьеры.
…Маленькое, но уютное помещение с единственным окном, выходящим на темный проулок, служило хозяевам подсобкой и офисом. На стеллажах, укрепленных на одной стене до самого потолка, расставлено множество картонных коробок. Полки занавесили плотной тканью, которая и отделяла маленький склад от прочего пространства. Здесь стоял потертый двухместный диванчик с вышитой подушкой и аккуратно сложенным пледом, столик, за которым мы сейчас и разместились втроем и буфет, с размещенными на нем микроволновкой и чайником.
С каждой минутой мне здесь нравилось все больше. Ощущение усилилось в разы, когда я откусила первый кусочек невероятно вкусного, тающего во рту, кекса.
Разговор завязался поначалу ни о чем конкретном, а потом я вдруг поняла, что рассказываю Эвлинн историю своей жизни. В кратком изложении и без подробностей, но все же на меня совсем не похоже, чтобы я откровенничала с совершенно незнакомым человеком. Справедливости ради замечу, что получилась вовсе не моя единоличная «исповедь», а дружеская беседа, в которой участвовали все, сидящие за столом.
Брайан признался, что скучает по маленькой дочке, а Эвлинн вкратце рассказала о своей семье: муж Питер, совладелец магазинчика, увлекающийся морскими прогулками на видавшей виды моторке, двое взрослых детей, сын и дочь. Талантливый загадочный дядя-самоучка, семейные традиции и оставшаяся мне непонятной степень родства с Брайаном.
Тут я вспомнила, что Эвлинн так и не ответила, сколько же стоит медальон, который она показала, и решилась вопрос повторить.
- Мне бы хотелось приобрести медальон, - обратилась я к женщине, - а вы так и не назвали цену.
- Нет у него цены, Хейз, - ответила Эвлинн. - Эти изделия мы не продаем. Мы их меняем на что-то или дарим родным и близким нам людям. Иногда они возвращаются от владельцев обратно на хранение.
Кажется, мы имеем дело со странностью, выдаваемую за семейную традицию. Или что-то типа «получишь, что хочешь, если отдашь то, о чем не знаешь». Что ж, можно поиграть в эту игру. Азарт мой поутих, когда я прикинула, что к друзьям и близким не отношусь, а выменять медальон мне не на что. Разве только...
Я покрутила на пальце кольцо, подаренное бывшим мужем. Крупное и тяжелое серебряное изделие с голубым топазом. Тоже авторская работа. Кольцо очень нравилось мне, и я не смогла расстаться с ним, как рассталась с дорогим обручальным кольцом. Это украшение я носила постоянно, практически не снимая. Почему сейчас готова обменять его на грубоватую поделку?
Заметив мое замешательство, Эвлинн слегка нахмурилась, словно раздумывала о чем-то, потом поднялась и исчезла за моей спиной, а вскоре вернулась с другой небольшой коробкой. Открыла ее и стала что-то там перебирать.
- Если вас на самом деле заинтересовали изделия моего дяди, то вот, - Эвлинн извлекла еще один медальон и положила его передо мной, - этот подойдет именно вам.
- Почему? – вырвалось у меня. - Почему именно этот и мне?
Амулет круглой формы, чуть меньше прежнего, но утолщенный, потому что представлял собой медальон с крышкой, внутри которых можно хранить фотографию или прядь волос. Я смотрела на подвеску и поначалу видела все те же сплетенные линии, узлы и изгибы на его поверхности. Протянула руку и вопросительно посмотрела на Эвлинн, безмолвно прося разрешения. Она ободряюще кивнула.
- Конечно, возьмите, рассмотрите хорошенько. Вещица интересная. Дядя создал ее много лет назад. Хотел подарить одной женщине, но так и не подарил. Эвлинн печально улыбнулась.
- Знаете, мне кажется, что в этом медальоне, внутри его, до сих пор заключено то, что мой дядя не смог или не осмелился выразить словами. Словно вещица, не выполнив своего предназначения, затаилась, сохраняя что-то в себе до поры до времени.
Брайан заерзал на стуле, кашлянул, а я взяла медальон и принялась внимательно рассматривать.
Крышку украшал замкнутый в круг сложный орнамент: узелки, завитушки, спирали, растительные мотивы и миндалевидные петли, соединенные в узоре по три вместе. Все детали идеально и гармонично сплетались, перетекали один в другой. Я перевернула медальон крышкой вниз. На обратной стороне нанесен растительный узор, замыкавший в себе неширокое кольцо, на которое сверху наложены две параллельные стрелы с направленными в разные стороны треугольными наконечниками с вписанными в них трискелями**.
Орнамент меня загипнотизировал, и я все разглядывала и разглядывала его, поворачивая медальон то одной, то другой стороной.
- Удивительная работа, - искренне сказала я. - Узор такой сложный. А что это все означает? У символов есть какой-то смысл?
- Безусловно, - откликнулась Эвлинн. - Мы давно уже занимаемся этим небольшим бизнесом и продаем подобные вещицы. И на них тоже нанесен похожий узор, который, к сожалению, стал расхожим и утратил свое первоначальное значения, став просто стилизованным ширпотребом. Но в этих работах все приобретает подлинный смысл.
Женщина подалась ближе ко мне, положив локти на стол.
- Смотрите: тонкие веточки - это вереск, - указала Эвлинн изящным пальчиком, - вереск - символ любви. Увидеть его во сне предвещало целую череду удач и радостей. Считалось, что это растение несет утешение и наслаждение. Тройные петли - символ единства трех стихий, огня, воды и воздуха. А на обратной стороне изображен круг и стрелы. Здесь все немного не традиционно. Стрела – символ рунический. Она означает ветер и олицетворяет внутреннюю силу, высшее, магическое понимание чего-либо. На медальоне две стрелы и здесь они являются частью сигиллы друидов.
Поймав мой вопросительный взгляд, Эвлинн пояснила:
- Сигилла друидов - это древний символ, круг, перечеркнутый двумя параллельными линиями. Здесь круг выполнен из сплетения веток дуба и вереска и перечеркнут не просто линиями, а стрелами. Почему так, я сказать затрудняюсь. Жаль, что нельзя узнать у дяди, что он имел в виду, сочетая такие элементы.
- Можно открыть медальон? - спросила я.
- Конечно. Он открывается... - Эвлинн не успела договорить, а я уже нажала слегка выступающий на ребре крошечный замочек, медальон тихо щелкнул и открылся.
Внутри он был пуст.
- Ожидала увидеть здесь пожелтевший портрет возлюбленной вашего дяди, - проговорила я.
- Дядя медальон изготовил не для себя. И что там хранила бы его возлюбленная, получи она этот подарок, осталось загадкой навсегда, - отозвалась женщина. - Но вы можете хранить там все, что сочтете нужным и важным.
- Так я могу его купить? - оживилась я.
- Нет же, Хейз, не можете! - воскликнула Эвлинн, округляя и без того большие глаза. - Говорю же, он не продается. Но я могу его отдать вам взамен чего-то. Понимаете, в нашей семье верят, что эти дядины амулеты нельзя продавать, они тогда утрачивают свою силу, значение и становятся просто поделками. Я вас совсем не знаю и потому, уж извините, не могу его подарить.
Семейные традиции нарушать не стоило, какими бы чудными они не казались. И с этим ничего не поделаешь.
- Понимаю, - вздохнула я.
Очуметь можно, но, кажется, я и правда что-то такое начинала понимать. Или попросту потихоньку теряла остатки здравого смысла. Поддавшись порыву, я стянула с пальца кольцо и положила его на стол.
- Вот. Подойдет для обмена?
Кажется, я точно чокнулась: готова отдать красивое дорогое кольцо за кустарную поделку. Но назад пути уже не было.
- Голубой топаз, - задумчиво проговорила Эвлинн, беря кольцо. - Знаете, что эти камни считаются разрушителями семьи? Они не терпят лжи и выводят на чистую воду любую неправду. Поднимают со дна все, что до поры до времени затаено. А еще топаз способен дать импульс интуиции, даже предвидению, подвигнуть на какой-то невероятный шаг.
- Ну, можно считать, что топаз свое предназначение выполнил, - усмехнулась я невесело, - семья уже развалилась. А интуиция подсказывает мне, что от кольца надо избавиться и использовать его в качестве обмена на этот медальон.
- В таком случае, медальон ваш, - Эвлинн протянула мне украшение, держа его за шнурок. - И не надо кольца. Берите медальон в качестве подарка от меня.
Я удивленно уставилась на нее. А Брайан, все это время хранивший молчание, одобрительно хмыкнул.
- Нет, Эвлинн, - возразила я решительно, - спасибо вам, конечно, огромное, но я так не могу...
- Можете и должны, - категорично отрезала женщина, - берите его, Хейз, и пусть он поможет вам, придаст сил, укажет путь. Или сослужит добрую службу в каком-то сложном деле. То, что вы готовы отдать за этот медальон такую дорогую и явно симпатичную вам вещь, говорит о многом.
- О чем же? - спросила я и подумала: «Наглядно демонстрирует, какая я дура?»
- Лично мне это говорит о том, что вы готовы расстаться с прошлым и не боитесь смотреть в будущее, - ответила Эвлинн. - Просто иногда, чтобы это понять, нам нужен какой-то знак. Вот этот медальон может быть таким знаком. А кольцо... Сами решайте, что с ним делать.
Эвлинн поднялась со стула и надела медальон мне на шею. Я ощутила его тяжесть и накрыла амулет ладонью. Металл мгновенно согрелся от тепла руки.
Кольцо надевать не стала, просто сунула его в карман.
