— Это было так мило, Катерина. Ты только послушай. Обычно её машину на сервис обслуживания отвозил я, но так вышло, что именно в этот день меня срочно вызвали по работе. Дату сервиса перенести на более поздний срок возможности не оказалось и в первый раз в своей жизни в мастерскую поехала сама Эслам. Вечером после работы я нашёл ее в расстроенных чувствах, чуть ли не на грани срыва у нас в гостиной на диване. Обняв меня, она стала рассказывать, об ужасной правде, свидетелем которой она стала и которая её настолько впечатлила. Это заставило её вновь вспомнить, о том, насколько этот мир несправедлив и жесток. Угадай, Катерина, что стало этому причиной? — спросил он, на что я только пожала плечами. — Ты сейчас будешь смеяться. Она увидела на решетке радиатора сетку от насекомых и несчастных жертв подобного технического прогресса. А, когда один из работников ей рассказал о том, что во время быстрого передвижения автомобиль на своём пути способен случайно столкнуться не только с насекомыми, но и нередко с мелким животными, у нее прям таки случилась истерика.
— Да, действительно забавная история, — подметила я. — Но в этом вся Эслам. Было бы странно, если бы она как-то по-другому отреагировала. Знаешь, Эрик, она мне напоминает крота, мир обитания которого под землей, а его по неведомым причинам вытащили наружу. И вот он полуслепой на ощупь пытается постигнуть неведомую ему природу поверхности.
— Это точно, — улыбнулся тот. Затем повторил за мной: — В этом вся моя Эслам.
Эрик с этим букетом в руках, полный смирения со странностями своей жены не казался мне теперь невнимательным и не любящим, в чём его обвиняла Эслам. А наоборот, он был одержим своей женой и до безумия её любил.
— Как идёт подготовка к процедуре? — поинтересовалась я у него так, потому что сама Эслам заговаривала об этом со мной с неохотой.
— Наш врач говорит, что через месяц можно уже провести. Все необходимые анализы в норме и причин тянуть с датой больше нет.
— И как? Ты готов стать отцом?
— О, поверь, Катерина, на данный момент это одно из моих сокровенных желаний. Так сильно я еще никогда не хотела стать отцом, пока не встретил мою Эслам.
Этих его слов мне было достаточно, чтобы понять, что причина кроется не в Эрике, а в другом мужчине, о котором он и не подозревал. И, который, по-видимому, окончательно овладел разумом его жены.
Я её понимала, как женщина, но не понимала, как жена. Она предавала Эрика не только, как мужа, но и, возможно, как единственного на земле человека, который по-настоящему о ней за всю её жизнь заботился.
Но остановить ее я была бессильна. Мой личный опыт говорил сам за себя, что, если женщина влюблена, то посторонним до её головы достучаться почти невозможно. Её розовые очки могут лопнуть только с её помощью, а не уговорами посторонних. Стыдно себе в этом признаться, но я хотела, чтобы Эслам всё же понесла наказание за свою слабость и предательство, но не такой большой ценой, как это в итоге произошло.
Через месяц, как и планировалось, Эслам провели процедуру искусственного оплодотворения, через два тест на беременность показал две полоски.
— Честно сказать, я не думала, что это будет так просто, — призналась Эслам после того, как сообщила мне эту радостную новость.
Помню в этот день на небе было не найти ни единого облачка и последнее солнце перед целой чередой пасмурных будней светило как никогда ярко, укутывая своей заботой всё живое. Казалось, целая вечность прошла с нашей последней встречи с Эслам здесь в парке. Но на этот раз вместо запахов виноградников, стоял свежий запах предстоящей зимы — холодной и хмурой.
— Вот, видишь, значит тебе суждено стать матерью, — улыбнулась я и прижала ее к себе. — Твои страхи были напрасны и вскоре твой малыш появится на свет.
— Надеюсь, что так оно и будет, — с легкой тревогой в голосе, которую я тут же ощутила, произнесла Эслам. Поэтому я тут же спросила:
— Чего ты опять боишься?
— Впереди ещё роды. А они часто проходят не совсем гладко. И нередко женщины во время них умирают.
— Вздор! — разозлилась я. — Сейчас так развита медицина, что тебе просто не позволят умереть. Тем более, зная Эрика, поверь, он перед тобой выстроит целую армию врачей, если на горизонте мелькнет хоть малейшая угроза.
На это девушка улыбнулась и не стала возражать:
— В этом ты права. Представляешь, он нанял специального человека, который теперь следит за моим питанием и самочувствием. И он своими частыми звонками жутко мне надоедает.
— Вот, видишь, причин для беспокойства нет.
— На каком месяце станет виден живот? — спросила она и провела рукой ниже солнечного плетения.
— У кого как.
— А если быть точнее?
— Думаю, на четвертом или пятом уже будет небольшой бугорок.
— Понятно, — с грустью прошептала девушка.
— Эслам, сосредоточься сейчас на своем положении. Поверь, это самое прекрасное время в жизни женщины. В тебе сейчас растёт маленькое чудо — твой ребёнок. Его жизнь важнее, чем все заботы на земле. Вспомни Виви. Многие женщины с такими же проблемами, как у тебя, мечтают оказаться сейчас на твоём месте, когда ты грустишь понапрасну. И не у всех пар получается это с первой попытки, как получилось у вас с Эриком. Бог, которого ты обвиняла, послал вам ребенка — цени это.
— У этого, как у всего в моей жизни, будет цена, — перебила она меня. — И, боюсь, что заплачу за это счастье, в этот раз я слишком дорого.
— Не смей так говорить. Ты заслуживаешь на счастье, как и все мы. Ты не должна ни за, что расплачиваться.
— Как продвигается расследование? Александру уже удалось, что-нибудь новое разузнать? — резко сменила она тему, явно не желая говорить об этом. И я решила её в этом поддержать.
— Много кто занимается этим делом и помимо него, но не никому на протяжении долгих месяцев не удалось найти ничего нового. Все следы были очень хорошо заметены, ни к чему не подкопаешься. Мотив есть у многих и это делает эту задачу почти нерешаемой. Александр говорит, что теперь, возможно, дело будет длиться годами и даже останется нераскрытым. Если, конечно, по случайному совпадению или небывалому чуду не всплывет на поверхность какая-нибудь зацепка, которая выведет на след преступников.
— Бедный Пастард, — я до сих пор не могу себе простить, что в тот вечер не взяла трубку.
— Ты знаешь, я себя тоже долго в этом винила, но Александр объяснил мне одну интересную вещь. Из своего опыта работы через довольно короткое время, как он говорит, ему стало ясно, что многих смертей можно было бы избежать. В каждом его деле присутствует это "если бы". Если бы машина приехала пораньше, если бы муж с работы не вернулся так поздно, если бы в этот вечер не ходить в тот бар и так далее и тому подобное. Во многих таких несчастных случаях человека ведёт необъяснимый рок. Неведомая сила направляет его определенным маршрутом, заставляя поступать так, а не иначе. Многие из нас склоны осуждать определенные поступки других, пока сами лично не столкнутся с этим роком. Некоторых он обходит стороной, а у других сама жизнь — это рок. Так что не стоит себя винить в том, что было предначертано не тобой и задумано тоже.
— Хорошо, что мы наконец-то поговорили об этом, — произнесла тихим голосом девушка. После трагедии Эслам действительно долго избегала этой темы и только сейчас позволила мне нас обеих оправдать.
— Я считаю, что люди, которые решились на такой подлый поступок, сделают, всё чтобы не нести ответственности за содеянное. И я боюсь, что гибель Пастарда всё же останется безнаказанной. Как думаешь, кто виноват больше — тот, кто устроил, пожар или тот, кто приказал это сделать? — со вздохом спросила у меня Эслам.
— Почему думаешь, что это не один и тот же человек?
— Потому, что подлецы редко марают свои руки, Катерина. Им предпочтительнее заплатить тому, кто сделает это вместо них.
— Да, в этом ты права. Люди делают этот мир таким жестоким. Плохие люди. И, знаешь, во многом, даже непонятно кто хуже: ты со своей неуместной благотворительностью или же они, бьющееся за своё выживание и место под солнцем.
— Хорошие люди знают ответ на этот вопрос.
— А хорошие люди в наше время в меньшинстве. И, как известно, большинству принято решать, что хорошо, а что плохо, — и мы оглянулись, опасаясь, как бы нас никто не услышал. После чего одновременно засмеялись.
— Знаешь, недавно, когда шёл дождь, я вышла выгулять собак из приюта и посреди бордюра, где часто помимо меня гуляли и другие хозяева собак, увидела улитку. Крошка ползла себе медленно, не подозревая об опасности, что её могла настигнуть в любую минуту. Тогда я аккуратно двумя пальцами убрала её в траву, опасаясь, что кто-нибудь другой её не заметит и случайно наступит. Вот как думаешь это хороший поступок? — я только было открыла рот, чтобы ответить, но Эслам продолжила: — Ведь улитка себе ползла по своим делам, а тут чья-то рука сбила ее с намеченного ней маршрута.
Возможно, улитка даже разозлилась, хотя я не знаю, способны ли они на такое, но по сути возможно я её спасла от гибели. А ещё как вариант, она вообще могла не понять, что с ней произошло. Куда её убрали? И заметила ли она вообще эту перемену? Имеет ли это значение для неё? Катерина, тебе сейчас покажется мой вопрос странным, но я спрошу: может нас всех тоже направляет какая-то невидимая нам рука? Время от времени сбивая с намеченного нами пути, из-за чего часто мы злимся, протестуем, когда наши планы рушатся, но на самом же деле эта рука имеет одну единственную цель — сберечь нас!
— Это действительно очень сложный философский вопрос, но я уверена, что именно таким образом все в этом мире и устроено.
— Как ваши отношения с Александром? Продвигаются к чему-то серьезному? — нарушила наше долгое молчание Эслам, во время которого мы обе перебирали у себя в голове случаи, когда в нашей жизни происходили события, где все шло не по плану.
— Сложно сейчас о чем-то говорить, ведь я всё ещё не разведена.
— Так чего же ты ждёшь?
— Не хочу, чтобы Джон меня тревожил. Ведь, как только он поймет, что я ускользаю из его рук, когда с той женщиной, не все налажено, то он тут же начнет предпринимать какие-то действия, чтобы мне испортить жизнь. Вот я и жду, пока он сам подаст на развод и тем самым подтвердит, что ко мне у него претензий нет.
— Как же хорошо ты его знаешь, мне бы твоё умение так считывать людей.
— О, поверь, знать человека и быть от него зависимым — не то же самое. Сама знаешь, как нас женщин притягивают недостатки, ведь их наличие свидетельствует о силе характера. В то время как заточенные и хорошо отработанные достоинства наоборот подчёркивают слабость персоны. Ведь только сильный человек может позволить себе недостатки.
— Ну или самовлюблённый, — перебила меня она.
— Что еще хуже. Самовлюблённость еще больше притягивает. Ведь, если ты любишь себя, другие тебя тоже любят.
— Думаешь такими уже рождаются, Катерина?
— Одни рождаются, а другие становятся в течение жизни. Просто одних жизнь ломает, а другие тем самым укрепляют свой внутренний стержень. Не бывает сильных людей, которые не прошли через что-то очень плохое. Только трудности способны заложить из стали фундамент сильной личности. Поверь, если перед тобой сильный человек, будь уверена, что он прошел через свой личный ад и не сломался. Я говорю свой личный, потому что у каждого он персональный. И то, что для тебя может быть адски невыносимым, для другого уже это давным-давно приравнивается к прохладному душу в осенний день.
— Что сделало Джона таким?
— Родители, Эслам, родители, — повторила я. — Думаешь, только у тебя было тяжелое детство? Джона бросили в приюте еще при рождении и теперь он старается причинить боль всему миру за то, что мир причинил ему. Но, как по мне, любая боль должна закалять нрав, а сердце делать мягким и чутким к чужим страданиям, а не наоборот. Но, как я уже сказала, на это способен не каждый.
Что же касается Александра, я не совсем была с Эслам откровенна. С каждой нашей встречей становилось всё понятно, что намерения у него самые серьёзные. Окончательно меня убедила в этом его просьба подать на развод. Это произошло на прошлых выходных, как раз в то время приехала Анна без машины, так её была в ремонте. Мне пришлось отдать ей в распоряжение свою машину для того, чтобы они с Августом могли съездить в парк. На работу меня отвез Александр, что было для него хорошим поводом увидеться.
Помню, как сейчас, он взял меня за руку и спросил: «Катерина кто я тебя?» — вопрос был необычным и я не сразу поняла, что он имеет в виду, поэтому я переспросила.
— В каком смысле?
— Кто я для тебя? Любовник твой?
— Откуда такие вопросы?
— С того, что мне не нравится быть для тебя никем.
— Ты не любовник. Не называй себя так. Ты — мой любимый, — взяв его за руку, я потянулась за поцелуем, но он неожиданно отвернул лицо.
— Хорошо, что мне предлагаешь? — повысив тон, произнесла я и потянулась рукой за ручку двери, чтобы открыть её и немедленно покинуть его автомобиль.
— Я предлагаю тебе стать моей женой, Катерина, — произнес он, после чего моё сердце заколотилось с силой тысячи колоколов. Злость, которою своим уходом я так хотела избежать, сию минуту испарилась, а душа наполнилась светом. Нежась в неведомом потоке тепла, что исходил из его сердца, рук и губ, я поняла, что никогда не была так счастлива, как в эту минуту. Скрывать не стану, за это короткое время Александр стал для меня всем. Как же мы женщины быстро привыкаем, к мужчинам, к сильному полу, находя у них защиту и покровительство. И с какой быстротой забывая о том, как они умеют ранить и бросать на произвол судьбы прирученных своих жертв. Мы обижаемся, когда женщину ставят на ступеньку ниже мужчины, но, мне кажется, ни один зверь в природе не способен с такой быстротой привыкнуть к своему владельцу, как это делаем мы — женщины — привыкая к своим возлюбленным. Ни один ребенок не способен полюбить так быстро постороннего человека, как это делаем мы — женщины. Это наш дар и наше проклятье.
Новое несчастье, что потрясло на всех, произошло в последние февральские дни во время первых солнечных дней, когда тёплые лучи наконец-то взялись прогревать землю, растапливая последний снег.
— Как она? — только что я оставила машину на бордюре перед входной дверью центральной больницы и, пролетев по лестнице три этажа вверх, склонилась над Эриком. Впервые в жизни я видела мужчину, который так открыто с вызовом, не стесняясь, плакал.
Сомнений не было, в том, что еще несколько минут назад, а может быть и до сих пор он усердно взывал к небу.
— Что произошло? Ребёнок жив? — осыпая его вопросами, я еще не понимала, что он и сам не знает ответов на них. К счастью, в этот момент из палаты вышел врач и, назвав Эрика по фамилии, пригласил его к разговору.
— Ваша жена скоро придет в себя. Большая удача, что у нее нет серьёзных повреждений.
Рана на виске несерьёзная. Во время столкновения могло произойти все что угодно — это и стало причиной ранения. Нередко предметы, лежащие на автомобиле, наносят похожие травмы. Мы надеемся, что осложнений не будет, но вы сами понимаете, височная зона — это не шутки и поэтому она останется здесь под нашим наблюдением еще несколько дней. В любом случае ей крупно повезло в отличие от водителя, который сейчас лежит на три этажа ниже. В подвале.
— Да, действительно забавная история, — подметила я. — Но в этом вся Эслам. Было бы странно, если бы она как-то по-другому отреагировала. Знаешь, Эрик, она мне напоминает крота, мир обитания которого под землей, а его по неведомым причинам вытащили наружу. И вот он полуслепой на ощупь пытается постигнуть неведомую ему природу поверхности.
— Это точно, — улыбнулся тот. Затем повторил за мной: — В этом вся моя Эслам.
Эрик с этим букетом в руках, полный смирения со странностями своей жены не казался мне теперь невнимательным и не любящим, в чём его обвиняла Эслам. А наоборот, он был одержим своей женой и до безумия её любил.
— Как идёт подготовка к процедуре? — поинтересовалась я у него так, потому что сама Эслам заговаривала об этом со мной с неохотой.
— Наш врач говорит, что через месяц можно уже провести. Все необходимые анализы в норме и причин тянуть с датой больше нет.
— И как? Ты готов стать отцом?
— О, поверь, Катерина, на данный момент это одно из моих сокровенных желаний. Так сильно я еще никогда не хотела стать отцом, пока не встретил мою Эслам.
Этих его слов мне было достаточно, чтобы понять, что причина кроется не в Эрике, а в другом мужчине, о котором он и не подозревал. И, который, по-видимому, окончательно овладел разумом его жены.
Я её понимала, как женщина, но не понимала, как жена. Она предавала Эрика не только, как мужа, но и, возможно, как единственного на земле человека, который по-настоящему о ней за всю её жизнь заботился.
Но остановить ее я была бессильна. Мой личный опыт говорил сам за себя, что, если женщина влюблена, то посторонним до её головы достучаться почти невозможно. Её розовые очки могут лопнуть только с её помощью, а не уговорами посторонних. Стыдно себе в этом признаться, но я хотела, чтобы Эслам всё же понесла наказание за свою слабость и предательство, но не такой большой ценой, как это в итоге произошло.
Через месяц, как и планировалось, Эслам провели процедуру искусственного оплодотворения, через два тест на беременность показал две полоски.
— Честно сказать, я не думала, что это будет так просто, — призналась Эслам после того, как сообщила мне эту радостную новость.
Помню в этот день на небе было не найти ни единого облачка и последнее солнце перед целой чередой пасмурных будней светило как никогда ярко, укутывая своей заботой всё живое. Казалось, целая вечность прошла с нашей последней встречи с Эслам здесь в парке. Но на этот раз вместо запахов виноградников, стоял свежий запах предстоящей зимы — холодной и хмурой.
— Вот, видишь, значит тебе суждено стать матерью, — улыбнулась я и прижала ее к себе. — Твои страхи были напрасны и вскоре твой малыш появится на свет.
— Надеюсь, что так оно и будет, — с легкой тревогой в голосе, которую я тут же ощутила, произнесла Эслам. Поэтому я тут же спросила:
— Чего ты опять боишься?
— Впереди ещё роды. А они часто проходят не совсем гладко. И нередко женщины во время них умирают.
— Вздор! — разозлилась я. — Сейчас так развита медицина, что тебе просто не позволят умереть. Тем более, зная Эрика, поверь, он перед тобой выстроит целую армию врачей, если на горизонте мелькнет хоть малейшая угроза.
На это девушка улыбнулась и не стала возражать:
— В этом ты права. Представляешь, он нанял специального человека, который теперь следит за моим питанием и самочувствием. И он своими частыми звонками жутко мне надоедает.
— Вот, видишь, причин для беспокойства нет.
— На каком месяце станет виден живот? — спросила она и провела рукой ниже солнечного плетения.
— У кого как.
— А если быть точнее?
— Думаю, на четвертом или пятом уже будет небольшой бугорок.
— Понятно, — с грустью прошептала девушка.
— Эслам, сосредоточься сейчас на своем положении. Поверь, это самое прекрасное время в жизни женщины. В тебе сейчас растёт маленькое чудо — твой ребёнок. Его жизнь важнее, чем все заботы на земле. Вспомни Виви. Многие женщины с такими же проблемами, как у тебя, мечтают оказаться сейчас на твоём месте, когда ты грустишь понапрасну. И не у всех пар получается это с первой попытки, как получилось у вас с Эриком. Бог, которого ты обвиняла, послал вам ребенка — цени это.
— У этого, как у всего в моей жизни, будет цена, — перебила она меня. — И, боюсь, что заплачу за это счастье, в этот раз я слишком дорого.
— Не смей так говорить. Ты заслуживаешь на счастье, как и все мы. Ты не должна ни за, что расплачиваться.
— Как продвигается расследование? Александру уже удалось, что-нибудь новое разузнать? — резко сменила она тему, явно не желая говорить об этом. И я решила её в этом поддержать.
— Много кто занимается этим делом и помимо него, но не никому на протяжении долгих месяцев не удалось найти ничего нового. Все следы были очень хорошо заметены, ни к чему не подкопаешься. Мотив есть у многих и это делает эту задачу почти нерешаемой. Александр говорит, что теперь, возможно, дело будет длиться годами и даже останется нераскрытым. Если, конечно, по случайному совпадению или небывалому чуду не всплывет на поверхность какая-нибудь зацепка, которая выведет на след преступников.
— Бедный Пастард, — я до сих пор не могу себе простить, что в тот вечер не взяла трубку.
— Ты знаешь, я себя тоже долго в этом винила, но Александр объяснил мне одну интересную вещь. Из своего опыта работы через довольно короткое время, как он говорит, ему стало ясно, что многих смертей можно было бы избежать. В каждом его деле присутствует это "если бы". Если бы машина приехала пораньше, если бы муж с работы не вернулся так поздно, если бы в этот вечер не ходить в тот бар и так далее и тому подобное. Во многих таких несчастных случаях человека ведёт необъяснимый рок. Неведомая сила направляет его определенным маршрутом, заставляя поступать так, а не иначе. Многие из нас склоны осуждать определенные поступки других, пока сами лично не столкнутся с этим роком. Некоторых он обходит стороной, а у других сама жизнь — это рок. Так что не стоит себя винить в том, что было предначертано не тобой и задумано тоже.
— Хорошо, что мы наконец-то поговорили об этом, — произнесла тихим голосом девушка. После трагедии Эслам действительно долго избегала этой темы и только сейчас позволила мне нас обеих оправдать.
— Я считаю, что люди, которые решились на такой подлый поступок, сделают, всё чтобы не нести ответственности за содеянное. И я боюсь, что гибель Пастарда всё же останется безнаказанной. Как думаешь, кто виноват больше — тот, кто устроил, пожар или тот, кто приказал это сделать? — со вздохом спросила у меня Эслам.
— Почему думаешь, что это не один и тот же человек?
— Потому, что подлецы редко марают свои руки, Катерина. Им предпочтительнее заплатить тому, кто сделает это вместо них.
— Да, в этом ты права. Люди делают этот мир таким жестоким. Плохие люди. И, знаешь, во многом, даже непонятно кто хуже: ты со своей неуместной благотворительностью или же они, бьющееся за своё выживание и место под солнцем.
— Хорошие люди знают ответ на этот вопрос.
— А хорошие люди в наше время в меньшинстве. И, как известно, большинству принято решать, что хорошо, а что плохо, — и мы оглянулись, опасаясь, как бы нас никто не услышал. После чего одновременно засмеялись.
— Знаешь, недавно, когда шёл дождь, я вышла выгулять собак из приюта и посреди бордюра, где часто помимо меня гуляли и другие хозяева собак, увидела улитку. Крошка ползла себе медленно, не подозревая об опасности, что её могла настигнуть в любую минуту. Тогда я аккуратно двумя пальцами убрала её в траву, опасаясь, что кто-нибудь другой её не заметит и случайно наступит. Вот как думаешь это хороший поступок? — я только было открыла рот, чтобы ответить, но Эслам продолжила: — Ведь улитка себе ползла по своим делам, а тут чья-то рука сбила ее с намеченного ней маршрута.
Возможно, улитка даже разозлилась, хотя я не знаю, способны ли они на такое, но по сути возможно я её спасла от гибели. А ещё как вариант, она вообще могла не понять, что с ней произошло. Куда её убрали? И заметила ли она вообще эту перемену? Имеет ли это значение для неё? Катерина, тебе сейчас покажется мой вопрос странным, но я спрошу: может нас всех тоже направляет какая-то невидимая нам рука? Время от времени сбивая с намеченного нами пути, из-за чего часто мы злимся, протестуем, когда наши планы рушатся, но на самом же деле эта рука имеет одну единственную цель — сберечь нас!
— Это действительно очень сложный философский вопрос, но я уверена, что именно таким образом все в этом мире и устроено.
— Как ваши отношения с Александром? Продвигаются к чему-то серьезному? — нарушила наше долгое молчание Эслам, во время которого мы обе перебирали у себя в голове случаи, когда в нашей жизни происходили события, где все шло не по плану.
— Сложно сейчас о чем-то говорить, ведь я всё ещё не разведена.
— Так чего же ты ждёшь?
— Не хочу, чтобы Джон меня тревожил. Ведь, как только он поймет, что я ускользаю из его рук, когда с той женщиной, не все налажено, то он тут же начнет предпринимать какие-то действия, чтобы мне испортить жизнь. Вот я и жду, пока он сам подаст на развод и тем самым подтвердит, что ко мне у него претензий нет.
— Как же хорошо ты его знаешь, мне бы твоё умение так считывать людей.
— О, поверь, знать человека и быть от него зависимым — не то же самое. Сама знаешь, как нас женщин притягивают недостатки, ведь их наличие свидетельствует о силе характера. В то время как заточенные и хорошо отработанные достоинства наоборот подчёркивают слабость персоны. Ведь только сильный человек может позволить себе недостатки.
— Ну или самовлюблённый, — перебила меня она.
— Что еще хуже. Самовлюблённость еще больше притягивает. Ведь, если ты любишь себя, другие тебя тоже любят.
— Думаешь такими уже рождаются, Катерина?
— Одни рождаются, а другие становятся в течение жизни. Просто одних жизнь ломает, а другие тем самым укрепляют свой внутренний стержень. Не бывает сильных людей, которые не прошли через что-то очень плохое. Только трудности способны заложить из стали фундамент сильной личности. Поверь, если перед тобой сильный человек, будь уверена, что он прошел через свой личный ад и не сломался. Я говорю свой личный, потому что у каждого он персональный. И то, что для тебя может быть адски невыносимым, для другого уже это давным-давно приравнивается к прохладному душу в осенний день.
— Что сделало Джона таким?
— Родители, Эслам, родители, — повторила я. — Думаешь, только у тебя было тяжелое детство? Джона бросили в приюте еще при рождении и теперь он старается причинить боль всему миру за то, что мир причинил ему. Но, как по мне, любая боль должна закалять нрав, а сердце делать мягким и чутким к чужим страданиям, а не наоборот. Но, как я уже сказала, на это способен не каждый.
Что же касается Александра, я не совсем была с Эслам откровенна. С каждой нашей встречей становилось всё понятно, что намерения у него самые серьёзные. Окончательно меня убедила в этом его просьба подать на развод. Это произошло на прошлых выходных, как раз в то время приехала Анна без машины, так её была в ремонте. Мне пришлось отдать ей в распоряжение свою машину для того, чтобы они с Августом могли съездить в парк. На работу меня отвез Александр, что было для него хорошим поводом увидеться.
Помню, как сейчас, он взял меня за руку и спросил: «Катерина кто я тебя?» — вопрос был необычным и я не сразу поняла, что он имеет в виду, поэтому я переспросила.
— В каком смысле?
— Кто я для тебя? Любовник твой?
— Откуда такие вопросы?
— С того, что мне не нравится быть для тебя никем.
— Ты не любовник. Не называй себя так. Ты — мой любимый, — взяв его за руку, я потянулась за поцелуем, но он неожиданно отвернул лицо.
— Хорошо, что мне предлагаешь? — повысив тон, произнесла я и потянулась рукой за ручку двери, чтобы открыть её и немедленно покинуть его автомобиль.
— Я предлагаю тебе стать моей женой, Катерина, — произнес он, после чего моё сердце заколотилось с силой тысячи колоколов. Злость, которою своим уходом я так хотела избежать, сию минуту испарилась, а душа наполнилась светом. Нежась в неведомом потоке тепла, что исходил из его сердца, рук и губ, я поняла, что никогда не была так счастлива, как в эту минуту. Скрывать не стану, за это короткое время Александр стал для меня всем. Как же мы женщины быстро привыкаем, к мужчинам, к сильному полу, находя у них защиту и покровительство. И с какой быстротой забывая о том, как они умеют ранить и бросать на произвол судьбы прирученных своих жертв. Мы обижаемся, когда женщину ставят на ступеньку ниже мужчины, но, мне кажется, ни один зверь в природе не способен с такой быстротой привыкнуть к своему владельцу, как это делаем мы — женщины — привыкая к своим возлюбленным. Ни один ребенок не способен полюбить так быстро постороннего человека, как это делаем мы — женщины. Это наш дар и наше проклятье.
Глава девятнадцать
Новое несчастье, что потрясло на всех, произошло в последние февральские дни во время первых солнечных дней, когда тёплые лучи наконец-то взялись прогревать землю, растапливая последний снег.
— Как она? — только что я оставила машину на бордюре перед входной дверью центральной больницы и, пролетев по лестнице три этажа вверх, склонилась над Эриком. Впервые в жизни я видела мужчину, который так открыто с вызовом, не стесняясь, плакал.
Сомнений не было, в том, что еще несколько минут назад, а может быть и до сих пор он усердно взывал к небу.
— Что произошло? Ребёнок жив? — осыпая его вопросами, я еще не понимала, что он и сам не знает ответов на них. К счастью, в этот момент из палаты вышел врач и, назвав Эрика по фамилии, пригласил его к разговору.
— Ваша жена скоро придет в себя. Большая удача, что у нее нет серьёзных повреждений.
Рана на виске несерьёзная. Во время столкновения могло произойти все что угодно — это и стало причиной ранения. Нередко предметы, лежащие на автомобиле, наносят похожие травмы. Мы надеемся, что осложнений не будет, но вы сами понимаете, височная зона — это не шутки и поэтому она останется здесь под нашим наблюдением еще несколько дней. В любом случае ей крупно повезло в отличие от водителя, который сейчас лежит на три этажа ниже. В подвале.
