Всего пару секунд понадобилось, чтобы преодолеть разделяющее их расстояние. Казалось бы, знал, что увидит. Был готов. Однако вид Марии пригвоздил его к месту. Она не шла, обессиленная от действия яда, повиснув на руках стражников, еле волочила закованные в кандалы ноги. Вся грязная, в подранной до дыр одежде. Голова беспомощно и как-то неестественно свесилась на бок. Сквозь спутанные, беспорядочным скопом свисающие и сбившиеся на груди волосы смог отчетливо различить сковывающий шею ошейник.
Что же он натворил! Если бы только не оставил ее беспомощную в той ужасной пещере, ведь догадывался, что она просто так не успокоится, будет рвать кандалы, травить себя ядом. А теперь что? Собственными руками сделал ее беззащитной. Отдал на растерзание палачам. Но вот только как? Как они узнали? Как смогли подловить момент, чтобы обезвредить столь сильного противника?
Адель… Только она знала, где он оставил Марию, и в каком состоянии.
Злой рык вырвался из груди. Как она могла? Как посмела сделать с ней такое? Предательница! В один прыжок оказался подле Марии, разъяренно вырывая ее из рук опешившей охраны. Мгновенно заключил обмякшее тело в объятья, невесомо коснулся губами волос склоненной на его плечо головы.
– Мария…
– Ненавижу тебя! – ее злой, хрипящий шепот утонул в его груди. Звеня кандалами, попыталась слабо оттолкнуть.
Кристофер прижал ее к себе еще крепче. Вдохнул полной грудью такой знакомый, дурманящий разум запах.
– Я знаю. У тебя есть на это право! – попытался говорить с ней нежно, но голос так и срывался. На охрану уже кричал: – Ключи от кандалов! Немедленно!
Протянул руку, но стража так и не пошевелилась. Охрана пребывала в растерянности. Идти против сына правителя не могли, но и не могли нарушить приказ самого правителя. Кристофер видел их замешательство, и от безысходности хотелось выть. Если бы только Мария могла самостоятельно стоять на ногах, он бы сам отобрал злосчастные ключи. Но она не могла, а он и на секунду не мог предположить, что оставит ее без поддержки.
Приходилось быстро решать. К черту кандалы. Потом придумает, как их снять. Осторожно подхватил ее на руки, и тихо, так, чтобы расслышала только она, прошептал:
– Держись!
И бросился к выходу. Наперерез вставшей на пути и не знающей, что предпринять, охраны. Один из них опомнился первым. Перегородил Кристоферу дорогу.
- Сэр… Мы не можем выпустить Вас с пленницей!
- Прочь с дороги! – угрожающе зарычал, мысленно просчитывая дальнейшие действия. Охранников всего двое. С Марией на руках он не одолеет и одного. Впервые пожалел, что сейчас безоружен. Вот только смог бы он стрелять в бывших подчиненных? Смог бы. Однако возможности, увы, не было. И помощи ждать было неоткуда. Скорее наоборот, позади в коридорах оставался отец, и было странно, почему тот до сих пор не вмешался. Напоминание лишь заставляло поторопиться. Не обращая внимания на стражников, упрямо зашагал вперед, заставляя их отступать. Видел, как неуверенно вытаскивают из кобуры пистолеты. Но не испугался. Не станут они стрелять в него, слишком боятся Патрика. Да и Мария, видимо, нужна отцу живой. Иначе к чему был весь этот спектакль? Врага можно было бы убрать и в Румынии. Пока никто не видит и не может помешать. Или он и вправду думал, что Кристофер останется сторонним наблюдателем. Что будет настолько зол на Марию за ритуал, что будет желать ей смерти?
Понимание, что им не причинят вреда, придало смелости. Идея побега уже не была столь абсурдна. Главное – выбраться из особняка. А потом, возможно, Этан захочет помочь, или Эндрю. Множественный гул приближающихся шагов заставил стиснуть зубы. Подкрепление, шансы на побег моментально скатились к нулю. Наивный. А еще удивлялся, почему отец не вмешивается. Чувствовал, как напряглась в его объятьях Мария. Чуть склонив к ней голову, быстро зашептал:
– Помоги мне, заставь их уйти!
Слабо кивнула. Напряглась. Он чувствовал, как дрожит от усилий ее тело, видел, как досадливо морщится. Понимал, что все напрасно. Она была слишком слаба. Охрана так и не сдвинулась ни на дюйм.
Мария еле слышно прохрипела:
– Адель все еще блокирует меня! Я не могу!
Имя сестры неприятно резануло слух. Уже вторая подлость за последние сутки. Так вот как палачи смогли добраться до Марии! Если они только выберутся из подземелья, Адель ждет очень неприятный разговор. Но все это будет потом, сейчас нужно было решать, как противостоять страже. Шум шагов становился все отчетливее, положительный исход побега – призрачнее. И речи не было, чтобы просто бежать. Для многочисленной охраны не составит труда сбить его с ног. Оставалось одно… сопротивляться до последнего вздоха.
Опустившись на колени, аккуратно положил на пол возле стены Марию. И не тратя времени, бросился на стражников. Пока их еще двое, у него есть шанс. С размаху зарядил ближайшему из них в челюсть. Воспользовавшись растерянностью второго, нанес сокрушительный удар под дых. Стражник покачнулся, но не упал. Не зря в войска отца отбирали самых сильных, самых ловких. Когда-то Кристофер сам обучал их. Знал все маневры, ловко увернулся от встречного удара, мысленно рассчитывая дальнейшие, и с отчаяньем отмечая, как близко было подкрепление. Ему удалось обездвижить только одного, когда несколько вампиров бросилось со спины. Не успел опомниться, как сильные руки, сжимая его горло, вдавили в каменную стену.
– Руки прочь! – безрезультатно дернулся.
Его сжимали с такой силой, что он буквально задыхался. Воздуха катастрофически не хватало. С трудом скосив голову в бок, с удивлением обнаружил, что Мария умудрилась встать. Ее слегка пошатывало, она хваталась руками в поисках опоры за стену. Но при этом, гордо вздернув подбородок, прямо смотрела вперед. Он не верил своим глазам, они только что проиграли, а на ее губах блуждала язвительная ухмылка. И только когда проследил за ее взглядом, понял ее поведение. В глубине коридора, скрытый тенью, стоял его отец. Надменный. Торжествующий.
Он неспешно вышел из тени. Игнорируя еле стоящую на ногах Марию, прошел мимо нее, словно она пустое место, остановился напротив задыхающегося от безуспешных попыток освободиться Кристофера.
– Ты разочаровываешь меня… сын! – последнее слово выплюнул, словно оно жгло ему язык. – Не ожидал я от тебя такого!
– Я от тебя тоже… отец! – слова давались с трудом, они вырывались свистящим хрипом.
Патрик долю секунды свысока смотрел на поверженного отпрыска. Он еще проучит Кристофера за проявленное неуважение к отцу. У него еще будет время и повод. Пора было заканчивать фарс, начатый нерадивым сынком. Отдал приказ подошедшей к тому времени охране.
– В камеру! – кивнул в сторону Марии. С наслаждением наблюдая, как грубо ее толкают в спину, заставляя делать шаг вперед, как, потеряв устойчивость, она падает лицом вниз на каменный пол. И надо же, все-таки упрямства ей не занимать. Не обращая внимания на поднимающие ее руки, пытается встать сама. Кому она и что хочет доказать? Патрик зло усмехнулся. Недолго ей еще осталось. Уж он об этом позаботится.
Кристоферу же ее страдания разрывали сердце. Он не мог видеть, как они заталкивают ее в дверной проем, не заботясь, что своими действиями наносят ей увечья.
Тяжелая стальная дверь с грохотом захлопнулась за спиной Марии. Стражник, сжимающий его горло, ослабил хватку. Согнувшись пополам, упираясь руками в колени, долю секунды восстанавливал дыхание, на мгновение зажмурился, попытался прийти в себя. Последние события окончательно выбили из под ног почву. Где он так провинился, что заслужил подобное? Поднял на отца полный ненависти и разочарования взгляд.
– Я же верил тебе! Всю жизнь…
Патрика же, казалось, не заботило состояние сына, он словно не замечал, что тот еле стоит на ногах. Что только что разрушил его жизнь. Равнодушно пожал плечами. Сделал знак рукой, приказывая страже оставить их наедине.
– Не понимаю… О чем ты!? – его лицо мгновенно приняло суровое выражение. Окатил сына хмурым, колючим взглядом. – Это я доверил тебе важную миссию. А ты? Что ты творишь? Скатился до того, что защищаешь какую-то дрянь, преступницу!
Резко сорвавшись с места, из-за всех сил вжал отца в стену. Захотелось, чтобы тот подавился своими оскорбительными словами.
– Не смей! Не смей так о ней говорить!
Кристофер сжал пальцы в кулаки на вороте рубашки Патрика. Руки тряслись от желания свернуть ему шею. Патрик лишь снисходительно ухмылялся. Выводя Кристофера из себя еще больше.
– Она преступница. Нравится тебе это или нет. И ответит за то, что сделала, по закону.
Внутри все похолодело. Знал он эти законы. Сам приводил в исполнение. Страх за Марию буквально парализовал. Даже не заметил, как ослабил хватку, перестал удерживать отца.
Патрик раздраженно сбросил с себя его руки, оттолкнул. С пренебрежением смотрел на сына. На то, как от боли искажается его лицо. Это же надо так побиваться из-за дрянной девки.
– Когда все закончится, ты еще спасибо мне скажешь! Ведешь себя как идиот. Эта дрянь тебе всю жизнь испортила, а ты сопли распустил.
Холодный жестокий голос Патрика ударил по натянутым нервам. Ключевая фраза, опрометчиво сказанная Патриком, настойчиво прокручивалась в голове. Когда все закончится… Он столько раз слышал эту фразу… От Адель: в Румынии, в самолете. А теперь еще и отец. Когда все закончится… Почему они все время повторяют это?
Кристофера затрясло от гнева. Кажется, он наконец-то стал понимать, что происходит. Когда начал говорить, голос хрипел от клокочущей в груди ярости.
– Ты… Ты все спланировал. Похищение группы, мою поездку. Знал, чем обернется это для меня. Кем она станет для меня. Подослал туда Адель, чтобы она могла блокировать ее в нужный момент. И все для чего? Чтобы убить ее? Она так мешала тебе жить?
Патрик резко прервал его. И не предполагал, что Кристофер сможет хоть о чем-то догадаться. Кажется, он недооценил своего сына. Зря. Хотя, если бы Адель не проболталась ему о ритуале, тот вряд ли хоть что-то смог сопоставить.
– Хватит нести этот бред! Ты сам себя слышишь? Или связь с этой мятежницей отбила у тебя способность трезво мыслить? Я что, по-твоему, заставлял ее убивать людей? У меня нет таких возможностей!
– Ты спровоцировал ее! Ведь знал, что она ненавидит тебя. Что не упустит возможность отомстить. Просто людей она бы не тронула. Ты бросил ей наживку в виде Грейс и ее сестры. Это ведь заманчиво, избавиться от той, что защищает тебя. Ты ведь все просчитал, верно? И меня послал с Этаном на поиски. Знал ведь, на что обрекаешь меня. Как ты мог? Ладно я. А Грейс? Мы нашли ее еле живой. Мария ведь могла убить ее. Или для достижения цели ничего не жалко?
По скулам Патрика заходили желваки. Как этот наглец посмел с ним так разговаривать!?
– Ты разочаровываешь меня, Кристофер! Я всегда гордился тобой, а ты ставишь под удар мое хорошее расположение к тебе. Я не собираюсь перед тобой оправдываться за то, что не совершал. Лучше ты мне расскажи, сынок, чем занимался в Румынии? Как вижу, время даром ты не терял.
Стиснув зубы, Кристофер проигнорировал насмешку в его голосе.
– Это тебя не касается!
– Ошибаешься! Еще как касается! Своим идиотским поведением ты поставил под удар мой авторитет! Перед моими подчинёнными!
– Ты вынудил меня! И я еще не раз пойду на это, если ты ее не отпустишь!
Патрик скептически усмехнулся. Всё-таки Кристофер был еще таким наивным. Неужели он думает, что после всех тех манипуляций, что он проделал для достижения цели, просто так перечеркнет все свои усилия? Он никогда, ни при каких обстоятельствах не отпустит ее. Слишком долго к этому стремился, слишком много поставил на карту. А то, что Кристофер пытался спасти Марию, мог понять. Хоть никогда и не любил ее, не мог не признать, что Мария могла Кристоферу понравиться, а если учесть еще и действие ритуала, то наверняка он сходил по ней с ума. Но Патрику было плевать на желания сына. Отрицательно покачал головой.
– Ты же знаешь наши законы Кристофер! Она их нарушила. Многократно. Убийство двадцати человек, покушение на жизнь Грейс и Адель. Она предстанет перед судом, и никто не в силах это изменить.
Непреклонность в его голосе разжигала и так неутихающую ярость. Сжал руки в кулаки. Но ради Марии держался. Все еще надеялся, что сможет уговорить отца. Сможет договориться.
– Отпусти ее! И я клянусь, что никогда в жизни больше не встречусь с ней. Я буду делать то, что ты захочешь! Только отпусти!
Патрик задумчиво взвешивал его слова. Заманчиво. Но его это не интересовало, он и так получит все то, что ему нужно.
– Она нарушила закон! И он един для всех.
Кристофер уже с трудом сдерживался. Шанс убедить отца изменить ситуацию становился все призрачнее, но не хотелось признавать поражение.
– Измени законы. Ты их создал. Это в твоей власти.
– Наши законы неизменны, уже век. Я не собираюсь ничего менять.
Кристофер лихорадочно искал выход. Он уже исчерпал все возможные доводы, нужно было что-то большее, чем просто слова. Что-то, что переселит его ненависть к Марие. Смелое, но довольно безрассудное предположение закралось в мысли. И вызвало надежду. Как никогда был уверен в своих действиях.
– Ты их изменишь! – и, не медля, уверенно позвал:
– Стража!
Патрик, недовольно хмурясь, наблюдал за сыном, видел, что тот что-то задумал, но не мог понять хода его мыслей.
Двое вышколенных охранников стояли возле них, ожидая дальнейших указаний уже через секунду. Кристофер с удовлетворением отметил висящий на поясе одного из охранников сканер для крови. Удача улыбнулась ему. В основном охрана особняка из-за ненадобности не носила с собой эти портативные устройства, они были необходимым атрибутом в основном для патрульных.
– В аэропорту я не проходил сканирование. Хочу сделать это сейчас!
Патрик еще больше нахмурился. Он совсем перестал понимать Кристофера. Что он творит?
Кристофер же выпрямился, позволяя охраннику поднести к его руке сканер. Он знал, что произойдет, а вот для остальных, особенно для Патрика, писк прибора стал настоящим потрясением. Растерянный стражник расширенными от удивления глазами смотрел то на монитор, то на Кристофера, то на Патрика.
Патрик резко вырвал сканер из рук охранника. И казалось, впал в мгновенный ступор.
– Нет, я не верю… – он был настолько растерян в этот момент, что Кристоферу даже стало его жалко. Но он быстро отогнал от себя это чувство. Кристофер загнал отца в ловушку, и если ему дорог единственный сын, он сделает все, чтобы оставить его в живых, а значит и Марию. Законы для всех едины.
– Все верно отец! Это кровь… Я пил кровь вампира. И нарушил твои законы. Я такой же, как она!
Протянул руки стражнику, чтобы тот одел кандалы. В ожидании замер. Неотрывно следил за эмоциями, бушующими на лице Патрика. Он не выглядел больше растерянным или потрясённым. На считанное мгновение злость и ярость исказили его черты, а затем резко сменились безразличием. Лицо застыло в холодной маске отчужденности.
– Если ты так этого хочешь… так тому и быть!
Быстро развернувшись, зашагал в сторону выхода. Приказ он отдавал, не оборачиваясь:
– В камеру его!
После событий в Румынии все, что он хотел – это время для размышлений.
Что же он натворил! Если бы только не оставил ее беспомощную в той ужасной пещере, ведь догадывался, что она просто так не успокоится, будет рвать кандалы, травить себя ядом. А теперь что? Собственными руками сделал ее беззащитной. Отдал на растерзание палачам. Но вот только как? Как они узнали? Как смогли подловить момент, чтобы обезвредить столь сильного противника?
Адель… Только она знала, где он оставил Марию, и в каком состоянии.
Злой рык вырвался из груди. Как она могла? Как посмела сделать с ней такое? Предательница! В один прыжок оказался подле Марии, разъяренно вырывая ее из рук опешившей охраны. Мгновенно заключил обмякшее тело в объятья, невесомо коснулся губами волос склоненной на его плечо головы.
– Мария…
– Ненавижу тебя! – ее злой, хрипящий шепот утонул в его груди. Звеня кандалами, попыталась слабо оттолкнуть.
Кристофер прижал ее к себе еще крепче. Вдохнул полной грудью такой знакомый, дурманящий разум запах.
– Я знаю. У тебя есть на это право! – попытался говорить с ней нежно, но голос так и срывался. На охрану уже кричал: – Ключи от кандалов! Немедленно!
Протянул руку, но стража так и не пошевелилась. Охрана пребывала в растерянности. Идти против сына правителя не могли, но и не могли нарушить приказ самого правителя. Кристофер видел их замешательство, и от безысходности хотелось выть. Если бы только Мария могла самостоятельно стоять на ногах, он бы сам отобрал злосчастные ключи. Но она не могла, а он и на секунду не мог предположить, что оставит ее без поддержки.
Приходилось быстро решать. К черту кандалы. Потом придумает, как их снять. Осторожно подхватил ее на руки, и тихо, так, чтобы расслышала только она, прошептал:
– Держись!
И бросился к выходу. Наперерез вставшей на пути и не знающей, что предпринять, охраны. Один из них опомнился первым. Перегородил Кристоферу дорогу.
- Сэр… Мы не можем выпустить Вас с пленницей!
- Прочь с дороги! – угрожающе зарычал, мысленно просчитывая дальнейшие действия. Охранников всего двое. С Марией на руках он не одолеет и одного. Впервые пожалел, что сейчас безоружен. Вот только смог бы он стрелять в бывших подчиненных? Смог бы. Однако возможности, увы, не было. И помощи ждать было неоткуда. Скорее наоборот, позади в коридорах оставался отец, и было странно, почему тот до сих пор не вмешался. Напоминание лишь заставляло поторопиться. Не обращая внимания на стражников, упрямо зашагал вперед, заставляя их отступать. Видел, как неуверенно вытаскивают из кобуры пистолеты. Но не испугался. Не станут они стрелять в него, слишком боятся Патрика. Да и Мария, видимо, нужна отцу живой. Иначе к чему был весь этот спектакль? Врага можно было бы убрать и в Румынии. Пока никто не видит и не может помешать. Или он и вправду думал, что Кристофер останется сторонним наблюдателем. Что будет настолько зол на Марию за ритуал, что будет желать ей смерти?
Понимание, что им не причинят вреда, придало смелости. Идея побега уже не была столь абсурдна. Главное – выбраться из особняка. А потом, возможно, Этан захочет помочь, или Эндрю. Множественный гул приближающихся шагов заставил стиснуть зубы. Подкрепление, шансы на побег моментально скатились к нулю. Наивный. А еще удивлялся, почему отец не вмешивается. Чувствовал, как напряглась в его объятьях Мария. Чуть склонив к ней голову, быстро зашептал:
– Помоги мне, заставь их уйти!
Слабо кивнула. Напряглась. Он чувствовал, как дрожит от усилий ее тело, видел, как досадливо морщится. Понимал, что все напрасно. Она была слишком слаба. Охрана так и не сдвинулась ни на дюйм.
Мария еле слышно прохрипела:
– Адель все еще блокирует меня! Я не могу!
Имя сестры неприятно резануло слух. Уже вторая подлость за последние сутки. Так вот как палачи смогли добраться до Марии! Если они только выберутся из подземелья, Адель ждет очень неприятный разговор. Но все это будет потом, сейчас нужно было решать, как противостоять страже. Шум шагов становился все отчетливее, положительный исход побега – призрачнее. И речи не было, чтобы просто бежать. Для многочисленной охраны не составит труда сбить его с ног. Оставалось одно… сопротивляться до последнего вздоха.
Опустившись на колени, аккуратно положил на пол возле стены Марию. И не тратя времени, бросился на стражников. Пока их еще двое, у него есть шанс. С размаху зарядил ближайшему из них в челюсть. Воспользовавшись растерянностью второго, нанес сокрушительный удар под дых. Стражник покачнулся, но не упал. Не зря в войска отца отбирали самых сильных, самых ловких. Когда-то Кристофер сам обучал их. Знал все маневры, ловко увернулся от встречного удара, мысленно рассчитывая дальнейшие, и с отчаяньем отмечая, как близко было подкрепление. Ему удалось обездвижить только одного, когда несколько вампиров бросилось со спины. Не успел опомниться, как сильные руки, сжимая его горло, вдавили в каменную стену.
– Руки прочь! – безрезультатно дернулся.
Его сжимали с такой силой, что он буквально задыхался. Воздуха катастрофически не хватало. С трудом скосив голову в бок, с удивлением обнаружил, что Мария умудрилась встать. Ее слегка пошатывало, она хваталась руками в поисках опоры за стену. Но при этом, гордо вздернув подбородок, прямо смотрела вперед. Он не верил своим глазам, они только что проиграли, а на ее губах блуждала язвительная ухмылка. И только когда проследил за ее взглядом, понял ее поведение. В глубине коридора, скрытый тенью, стоял его отец. Надменный. Торжествующий.
Он неспешно вышел из тени. Игнорируя еле стоящую на ногах Марию, прошел мимо нее, словно она пустое место, остановился напротив задыхающегося от безуспешных попыток освободиться Кристофера.
– Ты разочаровываешь меня… сын! – последнее слово выплюнул, словно оно жгло ему язык. – Не ожидал я от тебя такого!
– Я от тебя тоже… отец! – слова давались с трудом, они вырывались свистящим хрипом.
Патрик долю секунды свысока смотрел на поверженного отпрыска. Он еще проучит Кристофера за проявленное неуважение к отцу. У него еще будет время и повод. Пора было заканчивать фарс, начатый нерадивым сынком. Отдал приказ подошедшей к тому времени охране.
– В камеру! – кивнул в сторону Марии. С наслаждением наблюдая, как грубо ее толкают в спину, заставляя делать шаг вперед, как, потеряв устойчивость, она падает лицом вниз на каменный пол. И надо же, все-таки упрямства ей не занимать. Не обращая внимания на поднимающие ее руки, пытается встать сама. Кому она и что хочет доказать? Патрик зло усмехнулся. Недолго ей еще осталось. Уж он об этом позаботится.
Кристоферу же ее страдания разрывали сердце. Он не мог видеть, как они заталкивают ее в дверной проем, не заботясь, что своими действиями наносят ей увечья.
Тяжелая стальная дверь с грохотом захлопнулась за спиной Марии. Стражник, сжимающий его горло, ослабил хватку. Согнувшись пополам, упираясь руками в колени, долю секунды восстанавливал дыхание, на мгновение зажмурился, попытался прийти в себя. Последние события окончательно выбили из под ног почву. Где он так провинился, что заслужил подобное? Поднял на отца полный ненависти и разочарования взгляд.
– Я же верил тебе! Всю жизнь…
Патрика же, казалось, не заботило состояние сына, он словно не замечал, что тот еле стоит на ногах. Что только что разрушил его жизнь. Равнодушно пожал плечами. Сделал знак рукой, приказывая страже оставить их наедине.
– Не понимаю… О чем ты!? – его лицо мгновенно приняло суровое выражение. Окатил сына хмурым, колючим взглядом. – Это я доверил тебе важную миссию. А ты? Что ты творишь? Скатился до того, что защищаешь какую-то дрянь, преступницу!
Резко сорвавшись с места, из-за всех сил вжал отца в стену. Захотелось, чтобы тот подавился своими оскорбительными словами.
– Не смей! Не смей так о ней говорить!
Кристофер сжал пальцы в кулаки на вороте рубашки Патрика. Руки тряслись от желания свернуть ему шею. Патрик лишь снисходительно ухмылялся. Выводя Кристофера из себя еще больше.
– Она преступница. Нравится тебе это или нет. И ответит за то, что сделала, по закону.
Внутри все похолодело. Знал он эти законы. Сам приводил в исполнение. Страх за Марию буквально парализовал. Даже не заметил, как ослабил хватку, перестал удерживать отца.
Патрик раздраженно сбросил с себя его руки, оттолкнул. С пренебрежением смотрел на сына. На то, как от боли искажается его лицо. Это же надо так побиваться из-за дрянной девки.
– Когда все закончится, ты еще спасибо мне скажешь! Ведешь себя как идиот. Эта дрянь тебе всю жизнь испортила, а ты сопли распустил.
Холодный жестокий голос Патрика ударил по натянутым нервам. Ключевая фраза, опрометчиво сказанная Патриком, настойчиво прокручивалась в голове. Когда все закончится… Он столько раз слышал эту фразу… От Адель: в Румынии, в самолете. А теперь еще и отец. Когда все закончится… Почему они все время повторяют это?
Кристофера затрясло от гнева. Кажется, он наконец-то стал понимать, что происходит. Когда начал говорить, голос хрипел от клокочущей в груди ярости.
– Ты… Ты все спланировал. Похищение группы, мою поездку. Знал, чем обернется это для меня. Кем она станет для меня. Подослал туда Адель, чтобы она могла блокировать ее в нужный момент. И все для чего? Чтобы убить ее? Она так мешала тебе жить?
Патрик резко прервал его. И не предполагал, что Кристофер сможет хоть о чем-то догадаться. Кажется, он недооценил своего сына. Зря. Хотя, если бы Адель не проболталась ему о ритуале, тот вряд ли хоть что-то смог сопоставить.
– Хватит нести этот бред! Ты сам себя слышишь? Или связь с этой мятежницей отбила у тебя способность трезво мыслить? Я что, по-твоему, заставлял ее убивать людей? У меня нет таких возможностей!
– Ты спровоцировал ее! Ведь знал, что она ненавидит тебя. Что не упустит возможность отомстить. Просто людей она бы не тронула. Ты бросил ей наживку в виде Грейс и ее сестры. Это ведь заманчиво, избавиться от той, что защищает тебя. Ты ведь все просчитал, верно? И меня послал с Этаном на поиски. Знал ведь, на что обрекаешь меня. Как ты мог? Ладно я. А Грейс? Мы нашли ее еле живой. Мария ведь могла убить ее. Или для достижения цели ничего не жалко?
По скулам Патрика заходили желваки. Как этот наглец посмел с ним так разговаривать!?
– Ты разочаровываешь меня, Кристофер! Я всегда гордился тобой, а ты ставишь под удар мое хорошее расположение к тебе. Я не собираюсь перед тобой оправдываться за то, что не совершал. Лучше ты мне расскажи, сынок, чем занимался в Румынии? Как вижу, время даром ты не терял.
Стиснув зубы, Кристофер проигнорировал насмешку в его голосе.
– Это тебя не касается!
– Ошибаешься! Еще как касается! Своим идиотским поведением ты поставил под удар мой авторитет! Перед моими подчинёнными!
– Ты вынудил меня! И я еще не раз пойду на это, если ты ее не отпустишь!
Патрик скептически усмехнулся. Всё-таки Кристофер был еще таким наивным. Неужели он думает, что после всех тех манипуляций, что он проделал для достижения цели, просто так перечеркнет все свои усилия? Он никогда, ни при каких обстоятельствах не отпустит ее. Слишком долго к этому стремился, слишком много поставил на карту. А то, что Кристофер пытался спасти Марию, мог понять. Хоть никогда и не любил ее, не мог не признать, что Мария могла Кристоферу понравиться, а если учесть еще и действие ритуала, то наверняка он сходил по ней с ума. Но Патрику было плевать на желания сына. Отрицательно покачал головой.
– Ты же знаешь наши законы Кристофер! Она их нарушила. Многократно. Убийство двадцати человек, покушение на жизнь Грейс и Адель. Она предстанет перед судом, и никто не в силах это изменить.
Непреклонность в его голосе разжигала и так неутихающую ярость. Сжал руки в кулаки. Но ради Марии держался. Все еще надеялся, что сможет уговорить отца. Сможет договориться.
– Отпусти ее! И я клянусь, что никогда в жизни больше не встречусь с ней. Я буду делать то, что ты захочешь! Только отпусти!
Патрик задумчиво взвешивал его слова. Заманчиво. Но его это не интересовало, он и так получит все то, что ему нужно.
– Она нарушила закон! И он един для всех.
Кристофер уже с трудом сдерживался. Шанс убедить отца изменить ситуацию становился все призрачнее, но не хотелось признавать поражение.
– Измени законы. Ты их создал. Это в твоей власти.
– Наши законы неизменны, уже век. Я не собираюсь ничего менять.
Кристофер лихорадочно искал выход. Он уже исчерпал все возможные доводы, нужно было что-то большее, чем просто слова. Что-то, что переселит его ненависть к Марие. Смелое, но довольно безрассудное предположение закралось в мысли. И вызвало надежду. Как никогда был уверен в своих действиях.
– Ты их изменишь! – и, не медля, уверенно позвал:
– Стража!
Патрик, недовольно хмурясь, наблюдал за сыном, видел, что тот что-то задумал, но не мог понять хода его мыслей.
Двое вышколенных охранников стояли возле них, ожидая дальнейших указаний уже через секунду. Кристофер с удовлетворением отметил висящий на поясе одного из охранников сканер для крови. Удача улыбнулась ему. В основном охрана особняка из-за ненадобности не носила с собой эти портативные устройства, они были необходимым атрибутом в основном для патрульных.
– В аэропорту я не проходил сканирование. Хочу сделать это сейчас!
Патрик еще больше нахмурился. Он совсем перестал понимать Кристофера. Что он творит?
Кристофер же выпрямился, позволяя охраннику поднести к его руке сканер. Он знал, что произойдет, а вот для остальных, особенно для Патрика, писк прибора стал настоящим потрясением. Растерянный стражник расширенными от удивления глазами смотрел то на монитор, то на Кристофера, то на Патрика.
Патрик резко вырвал сканер из рук охранника. И казалось, впал в мгновенный ступор.
– Нет, я не верю… – он был настолько растерян в этот момент, что Кристоферу даже стало его жалко. Но он быстро отогнал от себя это чувство. Кристофер загнал отца в ловушку, и если ему дорог единственный сын, он сделает все, чтобы оставить его в живых, а значит и Марию. Законы для всех едины.
– Все верно отец! Это кровь… Я пил кровь вампира. И нарушил твои законы. Я такой же, как она!
Протянул руки стражнику, чтобы тот одел кандалы. В ожидании замер. Неотрывно следил за эмоциями, бушующими на лице Патрика. Он не выглядел больше растерянным или потрясённым. На считанное мгновение злость и ярость исказили его черты, а затем резко сменились безразличием. Лицо застыло в холодной маске отчужденности.
– Если ты так этого хочешь… так тому и быть!
Быстро развернувшись, зашагал в сторону выхода. Приказ он отдавал, не оборачиваясь:
– В камеру его!
Глава 23. Неожиданные визитеры
После событий в Румынии все, что он хотел – это время для размышлений.
