Старший, Казимир – статный темноволосый красавец с горящим взглядом, тайный объект желаний всех женщин, импульсивный и порывистый, склонный к театральности и порой жестокий до безумия. Младший, светлый невысокий крепыш, внешне ничем не примечательный – более выдержанный и хладнокровный, увлекающийся научными исследованиями.
Дядя Софи не обладал каким-либо редким и сильным даром, но зато у него присутствовал безусловный талант организатора. Неизменно оставаясь в тени громкого имени Князя, Мстислав выступал мозговым центром всех дерзких ограблений.
В то время уже зарождалось Сопротивление, проклятые и сочувствующие им стали объединяться и бороться против принудительного переселения в Заповедник. После гибели Казимира именно Мстислав организовал и возглавил это движение. Методы борьбы использовались самые разные: скрытые диверсии против Особого подразделения, укрывательство проклятых от властей, а порой и масштабные политические акции против чудовищного произвола. Накопленное Князем внушительное состояние позволяло развернуть деятельность по всему миру.
Подросшая Софи стала активной участницей Сопротивления. Унаследованный от отца дар позволял скрытно раздобыть нужные сведения, заставить человека отвечать на вопросы, а то и вовсе сделать то, что нужно Сопротивлению, и тут же об этом забыть. Мстислав тщательно скрывал ее даже от своего ближайшего окружения и использовал только в самых важных операциях, да и то или в маске, или с измененной внешностью. Дядя берег племянницу, как зеницу ока. Надеялся, что именно она сыграет ключевую роль в противостоянии между Особым подразделением и проклятыми. А Софи так и не оправдала возложенные на нее надежды.
Столько раз она выходила сухой из воды после сложнейших операций, а попалась по роковой случайности. Вынужденно оставив свою машину в автосервисе, она возвращалась домой на рейсовом автобусе. Уставшая после изнурительного рабочего дня, Софи незаметно для себя задремала.
Проснулась от резкого торможения. Выглянув в окно, поняла, что автобус окружили люди в черной униформе – сотрудники Особого подразделения. Их начальник, крупный импозантный мужчина, поднялся в салон и объявил, что проводится плановая проверка. Сердце испуганно екнуло, но она тут же взяла себя в руки: вряд ли это лично за ней, так что есть шанс выкрутиться.
В руках у особистов были маленькие приборчики – экспресс-тесты, разработанные совсем недавно, об их эффективности в последние дни взахлеб кричали по всем телевизионным каналам. Они так же легко определяли наличие в крови мутирующего гена, как и их прототип глюкометр – уровень содержания сахара. Конечно, сам прибор ей не обмануть, но можно загипнотизировать того, кто будет делать тест.
А еще лучше – вообще не доводить до подобной крайности. Она легко поймала хмурый взгляд начальника. Слегка, по самому краю, задела чужое сознание, вынуждая мужчину себя узнать. Через несколько секунд они уже болтали, словно давние знакомые. От волнения сердце билось где-то в районе горла, но она продолжала мило улыбаться и шутить, изображая из себя весьма легкомысленную особу. Всех пассажиров уже протестировали, осталась только Софи. Следуя ее ментальному приказу, начальник объявил, что проверка закончена.
Но, видимо, был просто не ее день. Потому что на самом деле главным в команде оказался другой мужчина в гражданской одежде, оставшийся на улице и с подозрением наблюдающий за их неожиданно теплой беседой. По его приказу внимание всех особистов теперь было сосредоточено исключительно на ней.
Софи проиграла. Конечно, прибор легко раскусил носительницу опасного гена, заходясь тревожным писком. Все вокруг тут же всполошились, задвигались, в шею опасной преступницы вонзилась тонкая игла шприца, и последнее, что запомнила – это стеклянные глаза мужчины, который все еще находился под действием ее гипноза.
Очнулась она уже в специализированном Центре, где проводили научные эксперименты над проклятыми. Крошечная двухместная камера без окон, стены оббиты мягкими панелями. Все белоснежное, от обстановки до одежды пленников. Ослепляюще белый свет, сводящий с ума вкупе с постоянным действием транквилизаторов. Повсюду камеры наблюдения, заключенные – как подопытные кролики. Кровать в два этажа, Софи наверху, а внизу постоянно рыдает в подушку соседка, сводя с ума своей чрезмерной слезливостью.
Она держалась, не позволяя себе отчаиваться. С дядей они не раз прорабатывали подобную ситуацию, самый плохой вариант – если бы ее случаем заинтересовался сам Эхо, тайный глава Особого подразделения. Сильнейшее Зеркало, он был способен легко распознать ее силу. К тому же лично видел дочь Князя, правда, давно, еще когда отец был жив. И вполне мог узнать.
Но хоть в чем-то должно же было повезти. Главный офис Особого подразделения находился на другом континенте, и, видимо, туда не сочли нужным докладывать о ней. Или не захотели афишировать собственную беспечность, ведь она загипнотизировала одного из особистов.
В Центре Софи сумела скрыть истинную силу своего дара, обманув приборы и дотошных исследователей. Спасибо Мстиславу, легенду и документы для племянницы он готовил с особой тщательностью, так что никто не заподозрил, кем она является на самом деле. В результате ее способности внушения признали слабыми и бесперспективными, не стоящими особого внимания. После двух недель бесконечных анализов и изматывающих тестов вынесли стандартный приговор – принудительная изоляция в Заповедник.
Вскоре Софи, ее соседку по камере и еще четверых бывших пациентов Центра выкинули с патрульного корабля недалеко от побережья острова. Сопровождающие их сотрудники Особого подразделения решили развлечься, затеяв нечто наподобие русской рулетки: один из спасательных жилетов был испорченным, и приговоренным предложили самим выбрать себе снаряжение.
Как только они очутились в воде и камеры автоматически наполнились воздухом, оказалось, что испорченный жилет достался именно Мари, ее соседке. И тут выяснилось, что девушка не умеет плавать, да к тому же жутко боится открытой воды. У нее началась форменная истерика.
И нет бы спасаться самой и поскорее плыть к берегу, так Софи решила поиграть в благородство. Мари – хрупкая и миниатюрная, казалось, совершенно неприспособленная к свалившимся на нее испытаниям. У Софи не хватило духу дать погибнуть человеку, с которым провела две выматывающе долгих недели в одной камере. Даже если этот человек – кисейная барышня, которых она терпеть не могла.
Пришлось схватить бывшую соседку за волосы и силком транспортировать к берегу, причем та в своем истерическом состоянии ей всячески мешала. В результате они отстали от своих товарищей по несчастью и оказались одни на негостеприимном скалистом берегу.
Резко стемнело, пронизывающий ветер со стороны моря сбивал с ног, мокрая одежда заставляла коченеть от холода и неприятно липла к телу. От соленой воды, которой по вине суматошной спутницы пришлось вдоволь наглотаться во время заплыва, горло обжигала жажда. Еще и Мари постоянно завывала в голос, упрекая Софи в том, что та не дала ей спокойно умереть.
Самым правильным было оставить неблагодарную истеричку и искать убежище самой, но Софи с каким-то маниакальным упорством тащила на себе этот ненужный балласт. Возможно, просто боялась остаться совсем одна в столь страшном месте.
Хорошо, что ночь выдалась светлой. Следуя вдоль изломанной береговой линии, они добрались до поселения, словно спрут обвившего небольшую бухту. Софи оставила девушку ждать на набережной, а сама решила разведать обстановку. Она неслышно пробралась в крайний дом, оказавшийся жилым, но в данный момент хозяева отсутствовали. Позаимствовала немного воды, хлеба и кое-какую одежду. Переодевшаяся в сухое, весьма довольная собой, вернулась к месту, где оставила Мари.
Со стороны набережной доносились истошные крики. В ее отсутствие девушку обнаружили местные жители, и двое изголодавшихся по женскому телу мужчин уже рвали на ней одежду. Софи вполне могла затаиться, возможно, ее бы и не заметили. Но в памяти всплыла схожая картинка: она снова отчетливо увидела, как насиловали мать. Глаза затмила белая пелена ярости.
Где-то глубоко внутри понимала, что подставляет себя, но все равно ринулась на помощь. Трястись за собственную шкуру – слишком низко и малодушно. Будучи маленькой, она ничем не смогла помочь матери, но теперь-то сверхсила вполне позволяла вступить в противостояние с бандитами.
К тому же на ее стороне был эффект внезапности. Неслышно подкравшись, одного насильника огрела сзади камнем, второго смогла загипнотизировать. Но страх, смешанный с бушующей внутри яростью – не лучший советчик. Впопыхах она немного не рассчитала силу – вместо того, чтобы просто подцепить его сознание и заставить плясать под свою дудку, убила взглядом. А Мари все это время голосила, как ненормальная, и на ее крики подоспели еще несколько мужчин.
Софи удалось завладеть сознанием одного из них и даже заставить его себя защищать. Но другой бандит сбил ее с ног направленным потоком воздуха. Ее легко скрутили, завязали глаза. А потом, разозленные смертью своего товарища, стали бить, основательно, со знанием дела.
Жертва оказалась напрасной. Мари все равно забрали в местный бордель. Софи же ждал позорный столб, крики и улюлюканье толпы. Она уже прощалась с жизнью, но судьба распорядилась иначе. И еще неизвестно, какую цену затребует ее так называемый спаситель.
Внезапно раздавшийся щелчок замка и скрип открывающейся двери заставил вздрогнуть. Судя по легкости шагов, в комнату вошла девушка. На какое-то время гостья замешкалась у входа, а потом подошла к ней.
Софи замерла, ожидая, что же будет дальше. Внутренне собралась, готовясь к ментальному воздействию, пока с нее ловко снимали повязку. Но ничего не успела предпринять: глаза тут же закрыли чем-то другим. На затылке затянулись ремешки, да так туго, что болезненно врезались в кожу. Открыв глаза, поняла, что это защитные газосварочные очки. Из-за специального покрытия все вокруг казалось размытым. Черт, Упырь похоже знает, что делает: эта штука может стать серьезной преградой для ее дара. Особенно сейчас, когда она ослаблена.
– Это еще зачем? – вполне искренне возмутилась Софи.
– Попробуешь снять – убью, – предупредил приятный женский голос, в котором, однако, отчетливо проступали стальные нотки.
Пока ей развязывали руки, она исподтишка рассматривала девушку. Миниатюрная, наверное, меньше самой Софи на полголовы. С виду худенькая и хрупкая. Темный комбинезон обтягивал ладную фигурку подобно второй коже. В многочисленных карманчиках прятались маленькие, но совсем недетские игрушки – ножики, метательные звезды наподобие японских сюрикен, и еще что-то непонятное, но наверняка смертоносное. Своим внешним видом незнакомка напоминала героиню комиксов.
Движения у нее были четко выверенные, ни одного лишнего. Словно у большой хищной кошки, постоянно готовой к прыжку.
Не нравилась ей эта девка. Хотя дело даже не в ней, Софи здесь все не нравилось. А кому понравится, когда обращаются, словно с опасной преступницей?
– Одевайся, принцесса, – насмешливо велела женщина-кошка.
На стуле были приготовлены вещи. Бесформенный джемпер непонятного цвета, джинсы, которые оказались большими. Недолго думая, Софи подтянула их ремнем, который до этого стягивал ее руки. А вот кроссовки, наоборот, сильно жали.
Выглядела она, наверное, как пугало. Но скулить и жаловаться на жизнь – не в ее правилах. Попыталась привести в порядок прическу, но получилось так себе, ведь волосы стягивали ремешки от очков.
– Сейчас мы выйдем из дома, – сухо объяснила ей надзирательница. – Ты шагаешь впереди, не оборачиваешься. Ведешь себя хорошо. Никаких попыток вступить с кем-либо в контакт.
На улице Софи с интересом огляделась: они находились на территории какого-то селения. Несмотря на середину дня, вокруг клубился туман, через белое марево с трудом просматривались ближайшие окрестности. Еще и эти дурацкие очки затрудняли обзор.
Дома, мимо которых проходили, разительно отличались друг от друга. Многие – уже восстановленные, с занавесками на окнах и цветами в палисадниках. Но было и немало заброшенных, зияющих провалами разбитых окон.
Кроссовки безбожно терли, в конце концов, Софи просто сняла их и пошла босиком. Под ногами стелилась грунтовка, усыпанная мелкими острыми камешками, приходилось ступать осторожно, чтобы не пораниться. Она изо всех сил старалась подмечать малейшие детали незнакомой местности и запоминать дорогу, но спутница порой совершенно бесцеремонно подталкивала ее в спину, не давая глазеть по сторонам.
Вскоре они оказались возле двухэтажного здания современной постройки. Внутри заманчиво пахло чем-то очень вкусным, Софи с наслаждением втянула запах еды, вдруг понимая, как сильно проголодалась. Пройдя через просторный холл, девушки очутились в большом зале.
В помещении, имеющем вытянутую форму, стояло столов тридцать, накрытых чистыми белыми скатертями. На окнах занавески, светлые стены расписаны яркими рисунками. За некоторыми столами обедали люди, многие в одинаковых рабочих комбинезонах.
На нее тут же уставились несколько десятков пар глаз. Еще бы, нелепый наряд, дурацкая маска, ужасная прическа, и в придачу босиком. Но Софи гордо задрала голову и как королева проследовала к расположенной в конце зала стойке, сопровождаемая недовольным ропотом.
Миловидная девушка в белом переднике, презрительно сморщив свой симпатичный носик, с явным пренебрежением сервировала для нее поднос с полноценным обедом. Наваристая уха, запеченная рыба с картошкой, овощной салат, фруктовый напиток, аппетитный пирог – при виде этих блюд голодный желудок радостно заурчал в предвкушении. А тут, оказывается, неплохо кормят.
Ее сопровождающей достался такой же набор яств, и они направились к свободному столику.
Трое мужчин, обедающих по соседству, уже давно следили за ними с откровенно нездоровым интересом, Софи почти физически ощущала их полные ненависти взгляды.
– Рысь, ходят слухи, что Хозяин променял тебя на Медузу? – насмешливо бросил один из них, пока девушки переставляли свой обед с подносов на выглаженную скатерть. – Неужели ты стала плохо его…
Фразу он так и не закончил, потому как подавился собственным хрипом. Софи не сразу поняла, что произошло. Вроде бы ее надзирательница уже собиралась садиться, потом неуловимое для глаз движение, свист рассекаемого воздуха – и вот уже в руке нахала торчит вилка.
Мерный гул голосов тут же затих, все присутствующие прервали трапезу и с нескрываемым интересом наблюдали, что же будет дальше.
– Сука, – зло прошипел мужчина, с ужасом рассматривая свою пронзенную обычным столовым прибором ладонь.
– Ты что-то сказал? – хладнокровно уточнила Рысь, демонстративно запуская пальцы в один из кармашков на груди, где скрывалась куда более опасная, чем вилка, игрушка.
Зажимая рукой сочащуюся кровь, пострадавший кинулся прочь.
– Вилку не забудь вернуть, все-таки казенное имущество, – пошутил кто-то ему вслед.
Рысь же невозмутимо присела, рядом тут же материализовалась официантка, поднося новый столовый прибор взамен использованного не по назначению.
Дядя Софи не обладал каким-либо редким и сильным даром, но зато у него присутствовал безусловный талант организатора. Неизменно оставаясь в тени громкого имени Князя, Мстислав выступал мозговым центром всех дерзких ограблений.
В то время уже зарождалось Сопротивление, проклятые и сочувствующие им стали объединяться и бороться против принудительного переселения в Заповедник. После гибели Казимира именно Мстислав организовал и возглавил это движение. Методы борьбы использовались самые разные: скрытые диверсии против Особого подразделения, укрывательство проклятых от властей, а порой и масштабные политические акции против чудовищного произвола. Накопленное Князем внушительное состояние позволяло развернуть деятельность по всему миру.
Подросшая Софи стала активной участницей Сопротивления. Унаследованный от отца дар позволял скрытно раздобыть нужные сведения, заставить человека отвечать на вопросы, а то и вовсе сделать то, что нужно Сопротивлению, и тут же об этом забыть. Мстислав тщательно скрывал ее даже от своего ближайшего окружения и использовал только в самых важных операциях, да и то или в маске, или с измененной внешностью. Дядя берег племянницу, как зеницу ока. Надеялся, что именно она сыграет ключевую роль в противостоянии между Особым подразделением и проклятыми. А Софи так и не оправдала возложенные на нее надежды.
Столько раз она выходила сухой из воды после сложнейших операций, а попалась по роковой случайности. Вынужденно оставив свою машину в автосервисе, она возвращалась домой на рейсовом автобусе. Уставшая после изнурительного рабочего дня, Софи незаметно для себя задремала.
Проснулась от резкого торможения. Выглянув в окно, поняла, что автобус окружили люди в черной униформе – сотрудники Особого подразделения. Их начальник, крупный импозантный мужчина, поднялся в салон и объявил, что проводится плановая проверка. Сердце испуганно екнуло, но она тут же взяла себя в руки: вряд ли это лично за ней, так что есть шанс выкрутиться.
В руках у особистов были маленькие приборчики – экспресс-тесты, разработанные совсем недавно, об их эффективности в последние дни взахлеб кричали по всем телевизионным каналам. Они так же легко определяли наличие в крови мутирующего гена, как и их прототип глюкометр – уровень содержания сахара. Конечно, сам прибор ей не обмануть, но можно загипнотизировать того, кто будет делать тест.
А еще лучше – вообще не доводить до подобной крайности. Она легко поймала хмурый взгляд начальника. Слегка, по самому краю, задела чужое сознание, вынуждая мужчину себя узнать. Через несколько секунд они уже болтали, словно давние знакомые. От волнения сердце билось где-то в районе горла, но она продолжала мило улыбаться и шутить, изображая из себя весьма легкомысленную особу. Всех пассажиров уже протестировали, осталась только Софи. Следуя ее ментальному приказу, начальник объявил, что проверка закончена.
Но, видимо, был просто не ее день. Потому что на самом деле главным в команде оказался другой мужчина в гражданской одежде, оставшийся на улице и с подозрением наблюдающий за их неожиданно теплой беседой. По его приказу внимание всех особистов теперь было сосредоточено исключительно на ней.
Софи проиграла. Конечно, прибор легко раскусил носительницу опасного гена, заходясь тревожным писком. Все вокруг тут же всполошились, задвигались, в шею опасной преступницы вонзилась тонкая игла шприца, и последнее, что запомнила – это стеклянные глаза мужчины, который все еще находился под действием ее гипноза.
Очнулась она уже в специализированном Центре, где проводили научные эксперименты над проклятыми. Крошечная двухместная камера без окон, стены оббиты мягкими панелями. Все белоснежное, от обстановки до одежды пленников. Ослепляюще белый свет, сводящий с ума вкупе с постоянным действием транквилизаторов. Повсюду камеры наблюдения, заключенные – как подопытные кролики. Кровать в два этажа, Софи наверху, а внизу постоянно рыдает в подушку соседка, сводя с ума своей чрезмерной слезливостью.
Она держалась, не позволяя себе отчаиваться. С дядей они не раз прорабатывали подобную ситуацию, самый плохой вариант – если бы ее случаем заинтересовался сам Эхо, тайный глава Особого подразделения. Сильнейшее Зеркало, он был способен легко распознать ее силу. К тому же лично видел дочь Князя, правда, давно, еще когда отец был жив. И вполне мог узнать.
Но хоть в чем-то должно же было повезти. Главный офис Особого подразделения находился на другом континенте, и, видимо, туда не сочли нужным докладывать о ней. Или не захотели афишировать собственную беспечность, ведь она загипнотизировала одного из особистов.
В Центре Софи сумела скрыть истинную силу своего дара, обманув приборы и дотошных исследователей. Спасибо Мстиславу, легенду и документы для племянницы он готовил с особой тщательностью, так что никто не заподозрил, кем она является на самом деле. В результате ее способности внушения признали слабыми и бесперспективными, не стоящими особого внимания. После двух недель бесконечных анализов и изматывающих тестов вынесли стандартный приговор – принудительная изоляция в Заповедник.
Вскоре Софи, ее соседку по камере и еще четверых бывших пациентов Центра выкинули с патрульного корабля недалеко от побережья острова. Сопровождающие их сотрудники Особого подразделения решили развлечься, затеяв нечто наподобие русской рулетки: один из спасательных жилетов был испорченным, и приговоренным предложили самим выбрать себе снаряжение.
Как только они очутились в воде и камеры автоматически наполнились воздухом, оказалось, что испорченный жилет достался именно Мари, ее соседке. И тут выяснилось, что девушка не умеет плавать, да к тому же жутко боится открытой воды. У нее началась форменная истерика.
И нет бы спасаться самой и поскорее плыть к берегу, так Софи решила поиграть в благородство. Мари – хрупкая и миниатюрная, казалось, совершенно неприспособленная к свалившимся на нее испытаниям. У Софи не хватило духу дать погибнуть человеку, с которым провела две выматывающе долгих недели в одной камере. Даже если этот человек – кисейная барышня, которых она терпеть не могла.
Пришлось схватить бывшую соседку за волосы и силком транспортировать к берегу, причем та в своем истерическом состоянии ей всячески мешала. В результате они отстали от своих товарищей по несчастью и оказались одни на негостеприимном скалистом берегу.
Резко стемнело, пронизывающий ветер со стороны моря сбивал с ног, мокрая одежда заставляла коченеть от холода и неприятно липла к телу. От соленой воды, которой по вине суматошной спутницы пришлось вдоволь наглотаться во время заплыва, горло обжигала жажда. Еще и Мари постоянно завывала в голос, упрекая Софи в том, что та не дала ей спокойно умереть.
Самым правильным было оставить неблагодарную истеричку и искать убежище самой, но Софи с каким-то маниакальным упорством тащила на себе этот ненужный балласт. Возможно, просто боялась остаться совсем одна в столь страшном месте.
Хорошо, что ночь выдалась светлой. Следуя вдоль изломанной береговой линии, они добрались до поселения, словно спрут обвившего небольшую бухту. Софи оставила девушку ждать на набережной, а сама решила разведать обстановку. Она неслышно пробралась в крайний дом, оказавшийся жилым, но в данный момент хозяева отсутствовали. Позаимствовала немного воды, хлеба и кое-какую одежду. Переодевшаяся в сухое, весьма довольная собой, вернулась к месту, где оставила Мари.
Со стороны набережной доносились истошные крики. В ее отсутствие девушку обнаружили местные жители, и двое изголодавшихся по женскому телу мужчин уже рвали на ней одежду. Софи вполне могла затаиться, возможно, ее бы и не заметили. Но в памяти всплыла схожая картинка: она снова отчетливо увидела, как насиловали мать. Глаза затмила белая пелена ярости.
Где-то глубоко внутри понимала, что подставляет себя, но все равно ринулась на помощь. Трястись за собственную шкуру – слишком низко и малодушно. Будучи маленькой, она ничем не смогла помочь матери, но теперь-то сверхсила вполне позволяла вступить в противостояние с бандитами.
К тому же на ее стороне был эффект внезапности. Неслышно подкравшись, одного насильника огрела сзади камнем, второго смогла загипнотизировать. Но страх, смешанный с бушующей внутри яростью – не лучший советчик. Впопыхах она немного не рассчитала силу – вместо того, чтобы просто подцепить его сознание и заставить плясать под свою дудку, убила взглядом. А Мари все это время голосила, как ненормальная, и на ее крики подоспели еще несколько мужчин.
Софи удалось завладеть сознанием одного из них и даже заставить его себя защищать. Но другой бандит сбил ее с ног направленным потоком воздуха. Ее легко скрутили, завязали глаза. А потом, разозленные смертью своего товарища, стали бить, основательно, со знанием дела.
Жертва оказалась напрасной. Мари все равно забрали в местный бордель. Софи же ждал позорный столб, крики и улюлюканье толпы. Она уже прощалась с жизнью, но судьба распорядилась иначе. И еще неизвестно, какую цену затребует ее так называемый спаситель.
Внезапно раздавшийся щелчок замка и скрип открывающейся двери заставил вздрогнуть. Судя по легкости шагов, в комнату вошла девушка. На какое-то время гостья замешкалась у входа, а потом подошла к ней.
Софи замерла, ожидая, что же будет дальше. Внутренне собралась, готовясь к ментальному воздействию, пока с нее ловко снимали повязку. Но ничего не успела предпринять: глаза тут же закрыли чем-то другим. На затылке затянулись ремешки, да так туго, что болезненно врезались в кожу. Открыв глаза, поняла, что это защитные газосварочные очки. Из-за специального покрытия все вокруг казалось размытым. Черт, Упырь похоже знает, что делает: эта штука может стать серьезной преградой для ее дара. Особенно сейчас, когда она ослаблена.
– Это еще зачем? – вполне искренне возмутилась Софи.
– Попробуешь снять – убью, – предупредил приятный женский голос, в котором, однако, отчетливо проступали стальные нотки.
Пока ей развязывали руки, она исподтишка рассматривала девушку. Миниатюрная, наверное, меньше самой Софи на полголовы. С виду худенькая и хрупкая. Темный комбинезон обтягивал ладную фигурку подобно второй коже. В многочисленных карманчиках прятались маленькие, но совсем недетские игрушки – ножики, метательные звезды наподобие японских сюрикен, и еще что-то непонятное, но наверняка смертоносное. Своим внешним видом незнакомка напоминала героиню комиксов.
Движения у нее были четко выверенные, ни одного лишнего. Словно у большой хищной кошки, постоянно готовой к прыжку.
Не нравилась ей эта девка. Хотя дело даже не в ней, Софи здесь все не нравилось. А кому понравится, когда обращаются, словно с опасной преступницей?
– Одевайся, принцесса, – насмешливо велела женщина-кошка.
На стуле были приготовлены вещи. Бесформенный джемпер непонятного цвета, джинсы, которые оказались большими. Недолго думая, Софи подтянула их ремнем, который до этого стягивал ее руки. А вот кроссовки, наоборот, сильно жали.
Выглядела она, наверное, как пугало. Но скулить и жаловаться на жизнь – не в ее правилах. Попыталась привести в порядок прическу, но получилось так себе, ведь волосы стягивали ремешки от очков.
– Сейчас мы выйдем из дома, – сухо объяснила ей надзирательница. – Ты шагаешь впереди, не оборачиваешься. Ведешь себя хорошо. Никаких попыток вступить с кем-либо в контакт.
На улице Софи с интересом огляделась: они находились на территории какого-то селения. Несмотря на середину дня, вокруг клубился туман, через белое марево с трудом просматривались ближайшие окрестности. Еще и эти дурацкие очки затрудняли обзор.
Дома, мимо которых проходили, разительно отличались друг от друга. Многие – уже восстановленные, с занавесками на окнах и цветами в палисадниках. Но было и немало заброшенных, зияющих провалами разбитых окон.
Кроссовки безбожно терли, в конце концов, Софи просто сняла их и пошла босиком. Под ногами стелилась грунтовка, усыпанная мелкими острыми камешками, приходилось ступать осторожно, чтобы не пораниться. Она изо всех сил старалась подмечать малейшие детали незнакомой местности и запоминать дорогу, но спутница порой совершенно бесцеремонно подталкивала ее в спину, не давая глазеть по сторонам.
Вскоре они оказались возле двухэтажного здания современной постройки. Внутри заманчиво пахло чем-то очень вкусным, Софи с наслаждением втянула запах еды, вдруг понимая, как сильно проголодалась. Пройдя через просторный холл, девушки очутились в большом зале.
В помещении, имеющем вытянутую форму, стояло столов тридцать, накрытых чистыми белыми скатертями. На окнах занавески, светлые стены расписаны яркими рисунками. За некоторыми столами обедали люди, многие в одинаковых рабочих комбинезонах.
На нее тут же уставились несколько десятков пар глаз. Еще бы, нелепый наряд, дурацкая маска, ужасная прическа, и в придачу босиком. Но Софи гордо задрала голову и как королева проследовала к расположенной в конце зала стойке, сопровождаемая недовольным ропотом.
Миловидная девушка в белом переднике, презрительно сморщив свой симпатичный носик, с явным пренебрежением сервировала для нее поднос с полноценным обедом. Наваристая уха, запеченная рыба с картошкой, овощной салат, фруктовый напиток, аппетитный пирог – при виде этих блюд голодный желудок радостно заурчал в предвкушении. А тут, оказывается, неплохо кормят.
Ее сопровождающей достался такой же набор яств, и они направились к свободному столику.
Трое мужчин, обедающих по соседству, уже давно следили за ними с откровенно нездоровым интересом, Софи почти физически ощущала их полные ненависти взгляды.
– Рысь, ходят слухи, что Хозяин променял тебя на Медузу? – насмешливо бросил один из них, пока девушки переставляли свой обед с подносов на выглаженную скатерть. – Неужели ты стала плохо его…
Фразу он так и не закончил, потому как подавился собственным хрипом. Софи не сразу поняла, что произошло. Вроде бы ее надзирательница уже собиралась садиться, потом неуловимое для глаз движение, свист рассекаемого воздуха – и вот уже в руке нахала торчит вилка.
Мерный гул голосов тут же затих, все присутствующие прервали трапезу и с нескрываемым интересом наблюдали, что же будет дальше.
– Сука, – зло прошипел мужчина, с ужасом рассматривая свою пронзенную обычным столовым прибором ладонь.
– Ты что-то сказал? – хладнокровно уточнила Рысь, демонстративно запуская пальцы в один из кармашков на груди, где скрывалась куда более опасная, чем вилка, игрушка.
Зажимая рукой сочащуюся кровь, пострадавший кинулся прочь.
– Вилку не забудь вернуть, все-таки казенное имущество, – пошутил кто-то ему вслед.
Рысь же невозмутимо присела, рядом тут же материализовалась официантка, поднося новый столовый прибор взамен использованного не по назначению.
