Гардероб Рони тоже потребовал изменений, напоминая, что малыш растет, но предстоящее материнство казалось по-прежнему чем-то далеким. Утренняя тошнота сменилась зверским аппетитом, в остальном Рони чаще забывала о том, что беременна, чем задумывалась о появлении ребенка.
С началом учебного года в рутине Брига добавились тренировки, дополнительные занятия по математике и программированию, а еще почти каждые выходные – соревнования. Рони настаивала на том, чтобы муж бросил ночную работу грузчиком в порту, и он согласился. Отложенные в шкаф и на счет деньги создавали у обоих ощущение финансового благополучия.
Повседневность и быт складывались сами собой.
Утро было царством Брига, и Рони будили бодрящие кофейные ароматы.
Проводив мужа на учебу, будущая мама возвращалась в кровать – ей, если не хотелось есть, то хотелось спать. К полудню наступало время домашних дел, телефонных разговоров, походов по магазинам и редких встреч с матерью.
Отец избегал общества дочери и тем более её мужа.
Вечера были самыми уютными. Молодые супруги готовили ужин – вместе или по очереди, и Рони быстро осваивалась на кухне. Лучистая радость Брига, когда перед ним оказывалось вполне съедобное блюдо, служила хорошим стимулом для поварских экспериментов.
Плохо перенося одиночество, Малышка Дартон часто появлялась на тренировках мужа. Ей нравилось смотреть, как Бриг, в безрукавке и широких спортивных трусах, охваченный азартом игры, носится молнией по залу. Большой мяч будто прилипает к его рукам.
Золотоволосую девушку с настойчиво проступающим вперед животиком встречали с теплом и заботой. Тренер следил, чтобы она не сидела на первых рядах – опасно, можно получить случайный удар мячом или от игрока, а ребята из команды приносили ей конфеты и мороженое. Когда рядом подсаживался Бриг, и молодым просто необходимо было поцеловаться, в зале звучали одобрительные смешки и свист. Сладкая парочка щедро делилась со всеми счастьем и зажигала улыбки вокруг.
Новая квартира Дартонов, как раньше Нора, притягивала гостей.
Если у двери раздавался высокий голос Синти, Бриг находил неотложные дела и уходил из дома. Он не выносил фанатки Хорта, хоть и был благодарен ей за помощь в те времена, когда за постеры и открытки девушка скрывала от родителей Рони их тайные встречи.
Кит снова был с рыжеволосой Софи и привычно хвалился очередным богатым родственником, что вот-вот приедет в город и осчастливит племянника.
Уйдя с завода, Клиф приоделся и сорил уже деньгами, а не мукой, но что за работу нашел, Рони так и не выяснила. Иногда она ловила обрывки напряженных споров Клифа и мужа, но как обычно Бриг ничего не объяснял, настаивая, что это не его секреты.
В компании все чаще появлялся долговязый, смешливый Джош. Он устроился на базу бытовых продуктов и мотался по дальним командировкам в поисках поставщиков и новых клиентов.
Красавчик Клайд привел к собой миловидную женщину, старательно делавшую вид, что она гораздо моложе своих тридцати. Она работала в издательстве менеджером по продажам, но говорила всем, что учится на последнем курсе университета. Клайд по-прежнему отвешивал Рони комплименты, теперь уже за спиной не только Брига, но и собственной спутницы.
Чем заметнее становился живот, тем чаще Рони ловила на себе любопытные взгляды прохожих, среди которых хватало осуждающих и удивленных, и вынужденно задумывалась о своем положении. Несмотря на то, что кручение и верчение, как ей думалось, в кишечнике, оказались первыми движениями ребенка, почувствовать себя будущей мамой не получалось.
– Привыкну, – успокаивалась она себя. – Пойму, как это, когда ребенок родится.
Бриг тоже слабо представлял себя отцом. Все мысли пока занимала только Рони.
– Солнечная девочка стала моей солнечной женой, обалдеть можно! Таймер – моя жена! – повторял он про себя и вслух, наслаждаясь и пьянея от того, что каждое слово было правдой.
А если вдруг просыпался в холодном поту от мысли, что, как собственная мать, окажется неспособным на родительские чувства, то смотрел на спящую рядом жену и отчетливо понимал, что безраздельно любит Рони а, значит, уже и ребенка, который станет продолжением его Солнечной девочки.
– Мы справимся, – шептал Бриг, вдыхая цветочно-ягодный аромат жены, и засыпал счастливым, обнюхавшимся сладким нектаром шмелем.
Но родителями они так и не стали.
Рони только-только начинала привыкать к шарообразному, двигающемуся животу.
Бригу только-только понравилось перестукиваться с тем, кто в нем прячется...
Будущая мама возвращалась на такси после малоприятного ужина с родителями, когда из-за поворота неожиданно выскочил мотоциклист, водитель такси резко затормозил и вывернул руль, едва избежав столкновения со столбом.
Сидевшая сзади без ремня безопасности Рони слетела с сидения и больно ударилась животом о спинку кресла впереди. От резкой боли потемнело в глазах и дыхание сбилось.
– В больницу? Вас отвести в больницу? – прокричал перепуганный таксист.
Но боль быстро отступала, и дышалось уже почти свободно, поэтому Рони упрямо покачала головой.
– Не стоит, дальше по адресу.
Добравшись домой, она легла в кровать и сразу же заснула. Проснулась, когда вернулся Бриг, но решила рассказать о происшествии утром. Она и так без сил, а вдруг муж начнет настаивать на поездке в больницу…
Подождет, она лучше подождет до утра.
Судьба заготовила иные планы. Под утро у Рони начались болезненные схватки, и она закричала от запоздалого страха. Была машина скорой помощи и больница, несколько часов тщетных попыток остановить процесс, и стремительный то ли выкидыш, то ли ранние роды.
Малюсенький сверток, содержимое которого Рони не хотела видеть.
Ей было стыдно.
В голову почему-то лезли воспоминания о новорожденных хомячках, которые жили у нее в аквариуме в далеком детстве. Тошнило и безудержно хотелось спать. И чтобы все оставили в покое. Все, кроме Брига. Лишь ему можно было находиться рядом.
Примостившись на краешке кровати, Бриг осторожно гладил ладонями ее лицо, целовал прикрытые веки.
Из которых все-таки покатились слезы…
Оправилась Рони достаточно быстро, но врачи продержали её в больнице еще пару дней. Несостоявшейся маме порой казалось, что пожилая медсестра смотрит осуждающе, словно то, что девушка не билась в истерике и не плакала дни напролет, неправильно.
Но притворяться ради чужого одобрения Рони не собиралась. Она не чувствовала себя разбитой и поэтому уверенно говорила мужу:
– Со мной в порядке. С нами все будет хорошо.
– Ничего, Воробышек, – вторил ей Бриг перед выпиской, – может, оно и к лучшему? Как бы мы его воспитывали?
Рони с ним соглашалась. Она спешила вернуться домой и перелистнуть эту неудачную страницу своей Истории.
Забыть и идти дальше.
Молодое тело восстанавливалось, возвращаясь в привычную форму и набираясь сил. Чтобы не сидеть весь день дома одной, Рони устроилась официанткой в университетское кафе. Первые дни она возвращалась едва живой от усталости, но скоро втянулась и поняла, что ей нравится работать. Большинство сотрудников были немногим старше ее, а среди клиентов преобладали студенты, время в кафе пролетало весело и незаметно. Ей нравилось, что Бриг встречал после смен, и она делилась с ним событиями дня, а муж внимательно слушал или убедительно делал заинтересованный вид.
У Рони появилась новая подруга – Мирей Нортон. Однажды во время затишья девушки разговорились, и выяснилось, что Мирей тоже выскочила замуж наперекор родителям и в восемнадцать лет. Три года спустя она ни о чем не жалела. Надеясь на дружбу семьями, Рони пригласила Нортонов в гости, но у мужчин не нашлось ничего общего. Дэнис увлекался оружием, военными фильмами и с удовольствием говорил только об армии, которая спасла его старшего брата от наркотиков и тюремного срока. Он любил пересказывать, как брат вовремя пришел на призывной пункт, а его хорошая физическая подготовка впечатлила отборочную комиссию, и вот теперь, после трёх лет в зонах активных действий, Фин жил в столице и учился в военной академии. Мирей сопровождала рассказы мужа недовольной ухмылкой и напоминала, что сделать счастливой собственную жену – тоже подвиг.
Однажды, вернувшись с работы, Рони услышала встревоженные голоса, летевшие с кухни.
– Глаза у него стали лягушачьими, зрачки вываливаются, – говорил Кит. – И я видел однажды, как с ним обращаются его так называемые друзья. С собакой лучше, а он перед ними разве что на коленях не ползает.
Сердце Рони тревожно сжалось. О ком бы ни шел разговор, стало неприятно. Тревожно. Она замерла в коридоре, подслушивая.
– Что он от тебя хочет?
– Я перевожу для него товар. Иногда с Клифом, иногда сам. Ничего необычного. Какие-то тряпки. Но он очень изменился, Бриг. И я боюсь... – Голос Кита дрожал.
Совсем некстати из рук выскользнула связка ключей и грохнулась на пол. Бриг тут же вышел встретить жену, и на его улыбающемся лице не найти было следов беспокойства.
«Как же хорошо он умет скрывать свои эмоции, – с досадой подумала Рони, – и врать. Врать тоже может очень хорошо, выдавая себя лишь взглядом, убегающим в сторону...»
Кит стоял возле окна, и у парня с юной, почти детской внешностью был очень взрослый и истерзанный вид. Тревога, рожденная подслушанным разговором, не отпускала весь вечер, и Рони приставала к мужу, требуя разъяснений, но, как обычно, ничего не добилась. Они даже поссорились с Бригом. Всего второй раз с момента знакомства.
Солнечная девочка хмурилась, исколола парня спицами обидных слов и мучилась потом угрызениями совести, пока оба вместе мыли посуду. Напряженно молчали, приходя в себя после громкой размолвки.
Победила молодость и сильное взаимное притяжение. А перемирие на огромной кровати вышло долгим и чувственным. Сладким. Напомнившим обоим, почему они вместе. Все остальное за пределами их уютного мира могло существовать само по себе.
Закупка товара не входила в обязанности официантки, но заболел экспедитор, невысокий курносый парнишка со способностью заболтать кого угодно, а хозяин кафе принял срочный заказ от большой группы студентов, спешившей отметить полученный грант, и в холодильниках не хватало продуктов. Так Рони с накладными в руках и в компании двух грузчиков оказалась на окраине города, где раньше не бывала, в дешевом гипермаркете недалеко от Аэродрома.
Когда закупки уже были сделаны, она отправила грузчиков укладывать продукты в машину, а сама задержалась в магазине.
Начальный капитал семейного предприятия настойчиво уменьшался, и Бриг все чаще заставлял Рони считать деньги. Поначалу она сопротивлялась, но после знакомства с Мирей, услышав о финансовых трудностях Нортонов, озабоченность мужа о доходах-расходах и месячном бюджете перестала казаться излишней. Экономия превратилась в особую игру. Для выросшей в достатке девушки словно открылось новое измерение – мир рекламных акций и скидок: накопительных, разовых, еженедельных. Вместе с Мирей они выискивали распродажи и знали, где найти дешевые товары.
Если бы год назад кто-нибудь сказал, что Рони, никогда не думавшая о стоимости вещей, будет испытывать азарт охотника в погоне за самыми низкими ценами и восторг победителя, сэкономив значительную сумму, она бы не поверила. Как не верили Таймеры, что их дочь способна превратиться в экономного потребителя, и ждали, когда она пожалеет о скороспелом замужестве и вернется домой.
В этой сети магазинов Рони была впервые и спешила рассмотреть ассортимент и сравнить цены. Занятая подсчетами, она не заметила, как кто-то подошел слишком близко. Ноздрей коснулся неприятный запах старья и перегара, и чужая рука вцепилась в плечо. Девушка развернулась и увидела незнакомую женщину в неопрятной одежде и с гнездом всклокоченных волос на голове. На одутловатом лице горели холодным огнем светло-голубые, будто выцветшие глаза. Вскрикнув от неожиданности, Рони попыталась освободиться, но женщина не позволила, еще сильнее сдавив пальцы.
– Я Кэт Дартон. Мать Брига. Ты разве не узнала меня, девчонка? Вы приходили вместе с Воронёнком к нам домой.
Конечно, не узнала, но когда прозвучало имя, смогла увидеть сходство черт и еще больше испугаться, вспомнив первую встречу с родителями Брига.
Высокие стеллажи с товарами, выставленными прямо в транспортных коробках, создавали внутри магазина подобие лабиринта, в котором в это время дня было мало народа, и девушка не увидела никого, кто бы мог прийти на помощь.
– Помню, – проговорила она, осторожно высвобождаясь из захвата.
– По Аэродрому ходят слухи, что мой сынок женился на богачке. Это ведь ты?
– Что вам от меня нужно? – прошептала Рони, оглядываясь и не решаясь броситься прочь. Зачем она еще стоит рядом с этой женщиной? Потому что это мать Брига?
От нее несет гнилью и опасностью. Рони сделала шаг в сторону, но женщина снова перехватила её за руку и не собиралась отпускать.
– Ты! Я же вижу колечко. У Воронёнка всегда был хороший нюх на украшения и конфетки. Сколько я ни прятала, он всегда находил сладости.
– Отпустите меня, я буду кричать, – заныла от страха Рони.
Кэт ослабила захват, но не выпустила девушку, быстро меняя тактику. Лицо мгновенно расслабилось, растеряв агрессивность, и стало умоляющим, глаза наполнились слезами.
– Скажи мне, где он живет? Адрес?
Рони пыталась высвободиться. Тщетно.
– Мать ничего не знает о сыне. Я не видела его уже несколько месяцев. Скажи мне, где он живет?
– Он сам вас найдет, я передам. – Голос прозвучал до неузнаваемости пискливо.
– Ты! Бессердечная! – Кэт снова меняла тон, теперь она не умоляла, а вновь корила и обвиняла. – Чтоб твоей матери так страдать, как мне, чтоб тебе самой долгие годы родного сына не видеть.
Рони все больше охватывала паника, на спине выступал холодный пот. Хотелось спрятаться от этой женщины, закрыть руками уши, лишь бы не слышать шипящих проклятий пьяной ведьмы.
– Отпустите меня, – почти заплакала девушка, презирая себя за слабость.
– Адрес. Сначала адрес. Говори! Где мне найти моего сына?
– О господи, да отстаньте от меня, ради бога!
– Какого бога? Какой тебе бог на Аэродроме? Говори, шлюшка, не то у вас обоих будут большие неприятности. Я еще устрою вам обоим медовую жизнь.
В машине, прижавшись лбом к прохладному стеклу и пытаясь успокоиться, Рони не могла понять, почему не назвала какою-нибудь чужую улицу? Хотя бы изменила номер дома, но она настолько растерялась, что выпалила в жадные уши и глаза матери Брига настоящий адрес. Цепкие руки тотчас отпустили, и Рони убежала прочь вдоль высоких стеллажей, через широкие двери магазина, на стоянку автомобилей – к ожидавшим ее водителю и грузчикам.
Надо рассказать о происшествии Бригу, но вдруг он разозлится? Вернее, скорее всего, расстроится. Предложит переехать еще до окончания контракта аренды, а Рони этого не хотелось бы. Жаль потраченных денег. Единственной надеждой было, что мать Брига все перепутает. Еще лучше, забудет названный скороговоркой адрес.
Ведь говорят же, что у пьяниц проблемы с памятью?
Или Кэт появится после того, как Рони и Бриг сменят квартиру, они уже подбирали себе что-нибудь поменьше и подешевле.
В любом случае, стоило настроиться на эмоциональный разговор.
С началом учебного года в рутине Брига добавились тренировки, дополнительные занятия по математике и программированию, а еще почти каждые выходные – соревнования. Рони настаивала на том, чтобы муж бросил ночную работу грузчиком в порту, и он согласился. Отложенные в шкаф и на счет деньги создавали у обоих ощущение финансового благополучия.
Повседневность и быт складывались сами собой.
Утро было царством Брига, и Рони будили бодрящие кофейные ароматы.
Проводив мужа на учебу, будущая мама возвращалась в кровать – ей, если не хотелось есть, то хотелось спать. К полудню наступало время домашних дел, телефонных разговоров, походов по магазинам и редких встреч с матерью.
Отец избегал общества дочери и тем более её мужа.
Вечера были самыми уютными. Молодые супруги готовили ужин – вместе или по очереди, и Рони быстро осваивалась на кухне. Лучистая радость Брига, когда перед ним оказывалось вполне съедобное блюдо, служила хорошим стимулом для поварских экспериментов.
Плохо перенося одиночество, Малышка Дартон часто появлялась на тренировках мужа. Ей нравилось смотреть, как Бриг, в безрукавке и широких спортивных трусах, охваченный азартом игры, носится молнией по залу. Большой мяч будто прилипает к его рукам.
Золотоволосую девушку с настойчиво проступающим вперед животиком встречали с теплом и заботой. Тренер следил, чтобы она не сидела на первых рядах – опасно, можно получить случайный удар мячом или от игрока, а ребята из команды приносили ей конфеты и мороженое. Когда рядом подсаживался Бриг, и молодым просто необходимо было поцеловаться, в зале звучали одобрительные смешки и свист. Сладкая парочка щедро делилась со всеми счастьем и зажигала улыбки вокруг.
Новая квартира Дартонов, как раньше Нора, притягивала гостей.
Если у двери раздавался высокий голос Синти, Бриг находил неотложные дела и уходил из дома. Он не выносил фанатки Хорта, хоть и был благодарен ей за помощь в те времена, когда за постеры и открытки девушка скрывала от родителей Рони их тайные встречи.
Кит снова был с рыжеволосой Софи и привычно хвалился очередным богатым родственником, что вот-вот приедет в город и осчастливит племянника.
Уйдя с завода, Клиф приоделся и сорил уже деньгами, а не мукой, но что за работу нашел, Рони так и не выяснила. Иногда она ловила обрывки напряженных споров Клифа и мужа, но как обычно Бриг ничего не объяснял, настаивая, что это не его секреты.
В компании все чаще появлялся долговязый, смешливый Джош. Он устроился на базу бытовых продуктов и мотался по дальним командировкам в поисках поставщиков и новых клиентов.
Красавчик Клайд привел к собой миловидную женщину, старательно делавшую вид, что она гораздо моложе своих тридцати. Она работала в издательстве менеджером по продажам, но говорила всем, что учится на последнем курсе университета. Клайд по-прежнему отвешивал Рони комплименты, теперь уже за спиной не только Брига, но и собственной спутницы.
Чем заметнее становился живот, тем чаще Рони ловила на себе любопытные взгляды прохожих, среди которых хватало осуждающих и удивленных, и вынужденно задумывалась о своем положении. Несмотря на то, что кручение и верчение, как ей думалось, в кишечнике, оказались первыми движениями ребенка, почувствовать себя будущей мамой не получалось.
– Привыкну, – успокаивалась она себя. – Пойму, как это, когда ребенок родится.
Бриг тоже слабо представлял себя отцом. Все мысли пока занимала только Рони.
– Солнечная девочка стала моей солнечной женой, обалдеть можно! Таймер – моя жена! – повторял он про себя и вслух, наслаждаясь и пьянея от того, что каждое слово было правдой.
А если вдруг просыпался в холодном поту от мысли, что, как собственная мать, окажется неспособным на родительские чувства, то смотрел на спящую рядом жену и отчетливо понимал, что безраздельно любит Рони а, значит, уже и ребенка, который станет продолжением его Солнечной девочки.
– Мы справимся, – шептал Бриг, вдыхая цветочно-ягодный аромат жены, и засыпал счастливым, обнюхавшимся сладким нектаром шмелем.
Но родителями они так и не стали.
Рони только-только начинала привыкать к шарообразному, двигающемуся животу.
Бригу только-только понравилось перестукиваться с тем, кто в нем прячется...
Будущая мама возвращалась на такси после малоприятного ужина с родителями, когда из-за поворота неожиданно выскочил мотоциклист, водитель такси резко затормозил и вывернул руль, едва избежав столкновения со столбом.
Сидевшая сзади без ремня безопасности Рони слетела с сидения и больно ударилась животом о спинку кресла впереди. От резкой боли потемнело в глазах и дыхание сбилось.
– В больницу? Вас отвести в больницу? – прокричал перепуганный таксист.
Но боль быстро отступала, и дышалось уже почти свободно, поэтому Рони упрямо покачала головой.
– Не стоит, дальше по адресу.
Добравшись домой, она легла в кровать и сразу же заснула. Проснулась, когда вернулся Бриг, но решила рассказать о происшествии утром. Она и так без сил, а вдруг муж начнет настаивать на поездке в больницу…
Подождет, она лучше подождет до утра.
Судьба заготовила иные планы. Под утро у Рони начались болезненные схватки, и она закричала от запоздалого страха. Была машина скорой помощи и больница, несколько часов тщетных попыток остановить процесс, и стремительный то ли выкидыш, то ли ранние роды.
Малюсенький сверток, содержимое которого Рони не хотела видеть.
Ей было стыдно.
В голову почему-то лезли воспоминания о новорожденных хомячках, которые жили у нее в аквариуме в далеком детстве. Тошнило и безудержно хотелось спать. И чтобы все оставили в покое. Все, кроме Брига. Лишь ему можно было находиться рядом.
Примостившись на краешке кровати, Бриг осторожно гладил ладонями ее лицо, целовал прикрытые веки.
Из которых все-таки покатились слезы…
Оправилась Рони достаточно быстро, но врачи продержали её в больнице еще пару дней. Несостоявшейся маме порой казалось, что пожилая медсестра смотрит осуждающе, словно то, что девушка не билась в истерике и не плакала дни напролет, неправильно.
Но притворяться ради чужого одобрения Рони не собиралась. Она не чувствовала себя разбитой и поэтому уверенно говорила мужу:
– Со мной в порядке. С нами все будет хорошо.
– Ничего, Воробышек, – вторил ей Бриг перед выпиской, – может, оно и к лучшему? Как бы мы его воспитывали?
Рони с ним соглашалась. Она спешила вернуться домой и перелистнуть эту неудачную страницу своей Истории.
Забыть и идти дальше.
***
Молодое тело восстанавливалось, возвращаясь в привычную форму и набираясь сил. Чтобы не сидеть весь день дома одной, Рони устроилась официанткой в университетское кафе. Первые дни она возвращалась едва живой от усталости, но скоро втянулась и поняла, что ей нравится работать. Большинство сотрудников были немногим старше ее, а среди клиентов преобладали студенты, время в кафе пролетало весело и незаметно. Ей нравилось, что Бриг встречал после смен, и она делилась с ним событиями дня, а муж внимательно слушал или убедительно делал заинтересованный вид.
У Рони появилась новая подруга – Мирей Нортон. Однажды во время затишья девушки разговорились, и выяснилось, что Мирей тоже выскочила замуж наперекор родителям и в восемнадцать лет. Три года спустя она ни о чем не жалела. Надеясь на дружбу семьями, Рони пригласила Нортонов в гости, но у мужчин не нашлось ничего общего. Дэнис увлекался оружием, военными фильмами и с удовольствием говорил только об армии, которая спасла его старшего брата от наркотиков и тюремного срока. Он любил пересказывать, как брат вовремя пришел на призывной пункт, а его хорошая физическая подготовка впечатлила отборочную комиссию, и вот теперь, после трёх лет в зонах активных действий, Фин жил в столице и учился в военной академии. Мирей сопровождала рассказы мужа недовольной ухмылкой и напоминала, что сделать счастливой собственную жену – тоже подвиг.
Однажды, вернувшись с работы, Рони услышала встревоженные голоса, летевшие с кухни.
– Глаза у него стали лягушачьими, зрачки вываливаются, – говорил Кит. – И я видел однажды, как с ним обращаются его так называемые друзья. С собакой лучше, а он перед ними разве что на коленях не ползает.
Сердце Рони тревожно сжалось. О ком бы ни шел разговор, стало неприятно. Тревожно. Она замерла в коридоре, подслушивая.
– Что он от тебя хочет?
– Я перевожу для него товар. Иногда с Клифом, иногда сам. Ничего необычного. Какие-то тряпки. Но он очень изменился, Бриг. И я боюсь... – Голос Кита дрожал.
Совсем некстати из рук выскользнула связка ключей и грохнулась на пол. Бриг тут же вышел встретить жену, и на его улыбающемся лице не найти было следов беспокойства.
«Как же хорошо он умет скрывать свои эмоции, – с досадой подумала Рони, – и врать. Врать тоже может очень хорошо, выдавая себя лишь взглядом, убегающим в сторону...»
Кит стоял возле окна, и у парня с юной, почти детской внешностью был очень взрослый и истерзанный вид. Тревога, рожденная подслушанным разговором, не отпускала весь вечер, и Рони приставала к мужу, требуя разъяснений, но, как обычно, ничего не добилась. Они даже поссорились с Бригом. Всего второй раз с момента знакомства.
Солнечная девочка хмурилась, исколола парня спицами обидных слов и мучилась потом угрызениями совести, пока оба вместе мыли посуду. Напряженно молчали, приходя в себя после громкой размолвки.
Победила молодость и сильное взаимное притяжение. А перемирие на огромной кровати вышло долгим и чувственным. Сладким. Напомнившим обоим, почему они вместе. Все остальное за пределами их уютного мира могло существовать само по себе.
Закупка товара не входила в обязанности официантки, но заболел экспедитор, невысокий курносый парнишка со способностью заболтать кого угодно, а хозяин кафе принял срочный заказ от большой группы студентов, спешившей отметить полученный грант, и в холодильниках не хватало продуктов. Так Рони с накладными в руках и в компании двух грузчиков оказалась на окраине города, где раньше не бывала, в дешевом гипермаркете недалеко от Аэродрома.
Когда закупки уже были сделаны, она отправила грузчиков укладывать продукты в машину, а сама задержалась в магазине.
Начальный капитал семейного предприятия настойчиво уменьшался, и Бриг все чаще заставлял Рони считать деньги. Поначалу она сопротивлялась, но после знакомства с Мирей, услышав о финансовых трудностях Нортонов, озабоченность мужа о доходах-расходах и месячном бюджете перестала казаться излишней. Экономия превратилась в особую игру. Для выросшей в достатке девушки словно открылось новое измерение – мир рекламных акций и скидок: накопительных, разовых, еженедельных. Вместе с Мирей они выискивали распродажи и знали, где найти дешевые товары.
Если бы год назад кто-нибудь сказал, что Рони, никогда не думавшая о стоимости вещей, будет испытывать азарт охотника в погоне за самыми низкими ценами и восторг победителя, сэкономив значительную сумму, она бы не поверила. Как не верили Таймеры, что их дочь способна превратиться в экономного потребителя, и ждали, когда она пожалеет о скороспелом замужестве и вернется домой.
В этой сети магазинов Рони была впервые и спешила рассмотреть ассортимент и сравнить цены. Занятая подсчетами, она не заметила, как кто-то подошел слишком близко. Ноздрей коснулся неприятный запах старья и перегара, и чужая рука вцепилась в плечо. Девушка развернулась и увидела незнакомую женщину в неопрятной одежде и с гнездом всклокоченных волос на голове. На одутловатом лице горели холодным огнем светло-голубые, будто выцветшие глаза. Вскрикнув от неожиданности, Рони попыталась освободиться, но женщина не позволила, еще сильнее сдавив пальцы.
– Я Кэт Дартон. Мать Брига. Ты разве не узнала меня, девчонка? Вы приходили вместе с Воронёнком к нам домой.
Конечно, не узнала, но когда прозвучало имя, смогла увидеть сходство черт и еще больше испугаться, вспомнив первую встречу с родителями Брига.
Высокие стеллажи с товарами, выставленными прямо в транспортных коробках, создавали внутри магазина подобие лабиринта, в котором в это время дня было мало народа, и девушка не увидела никого, кто бы мог прийти на помощь.
– Помню, – проговорила она, осторожно высвобождаясь из захвата.
– По Аэродрому ходят слухи, что мой сынок женился на богачке. Это ведь ты?
– Что вам от меня нужно? – прошептала Рони, оглядываясь и не решаясь броситься прочь. Зачем она еще стоит рядом с этой женщиной? Потому что это мать Брига?
От нее несет гнилью и опасностью. Рони сделала шаг в сторону, но женщина снова перехватила её за руку и не собиралась отпускать.
– Ты! Я же вижу колечко. У Воронёнка всегда был хороший нюх на украшения и конфетки. Сколько я ни прятала, он всегда находил сладости.
– Отпустите меня, я буду кричать, – заныла от страха Рони.
Кэт ослабила захват, но не выпустила девушку, быстро меняя тактику. Лицо мгновенно расслабилось, растеряв агрессивность, и стало умоляющим, глаза наполнились слезами.
– Скажи мне, где он живет? Адрес?
Рони пыталась высвободиться. Тщетно.
– Мать ничего не знает о сыне. Я не видела его уже несколько месяцев. Скажи мне, где он живет?
– Он сам вас найдет, я передам. – Голос прозвучал до неузнаваемости пискливо.
– Ты! Бессердечная! – Кэт снова меняла тон, теперь она не умоляла, а вновь корила и обвиняла. – Чтоб твоей матери так страдать, как мне, чтоб тебе самой долгие годы родного сына не видеть.
Рони все больше охватывала паника, на спине выступал холодный пот. Хотелось спрятаться от этой женщины, закрыть руками уши, лишь бы не слышать шипящих проклятий пьяной ведьмы.
– Отпустите меня, – почти заплакала девушка, презирая себя за слабость.
– Адрес. Сначала адрес. Говори! Где мне найти моего сына?
– О господи, да отстаньте от меня, ради бога!
– Какого бога? Какой тебе бог на Аэродроме? Говори, шлюшка, не то у вас обоих будут большие неприятности. Я еще устрою вам обоим медовую жизнь.
В машине, прижавшись лбом к прохладному стеклу и пытаясь успокоиться, Рони не могла понять, почему не назвала какою-нибудь чужую улицу? Хотя бы изменила номер дома, но она настолько растерялась, что выпалила в жадные уши и глаза матери Брига настоящий адрес. Цепкие руки тотчас отпустили, и Рони убежала прочь вдоль высоких стеллажей, через широкие двери магазина, на стоянку автомобилей – к ожидавшим ее водителю и грузчикам.
Надо рассказать о происшествии Бригу, но вдруг он разозлится? Вернее, скорее всего, расстроится. Предложит переехать еще до окончания контракта аренды, а Рони этого не хотелось бы. Жаль потраченных денег. Единственной надеждой было, что мать Брига все перепутает. Еще лучше, забудет названный скороговоркой адрес.
Ведь говорят же, что у пьяниц проблемы с памятью?
Или Кэт появится после того, как Рони и Бриг сменят квартиру, они уже подбирали себе что-нибудь поменьше и подешевле.
В любом случае, стоило настроиться на эмоциональный разговор.
