-Петр! – обрадовалась девушка, -Ты здесь! А почему с вещами?
-Дык это… господа гвардейцы на дворе над Глашкой снасильничать хотели… мы в комнате закрылись… и ежели б не барин, убили б нас! - Петр кивнул в сторону. Только теперь Настя заметила Белова, стоящего за большим раскидистым дубом. Она вспыхнула и невольно оглянулась на спасительную дверь в фрейлинский домик.
Гвардеец сделал шаг вперед и весело усмехнулся на изумление девушки.
Пока он сопровождал возок к фрейлинским корпусам, план в голове окончательно оформился, и Белов пришел в свое обычное расположение духа. Его не смог нарушить даже все усиливающийся дождь.
Отведя слуг к фрейлинскому корпусу, Григорий сперва остался потому, что опасался, как бы опять не приключился какой конфуз с Глашей, который мог обернутся скандалом при дворе. Потом уже с удивлением смотрел он на общение свой невесты со слугами, сам он так обычно общался с надоедливыми сестрами.
Стоя на крыльце, Настя машинально заметила, что мундир на гвардейце промок насквозь, а парик был небрежно засунут в карман. Русые волосы сейчас казались темными, они мокрыми прядками облепляли лицо.
-Это опять вы? – в голосе девушки звучала обреченность.
-Я, - весело подтвердил Григорий, сейчас, когда он был сыт, злость утихла. Более того, после разговора с сестрой, Белов почти смирился с неизбежным, и смущение невесты его забавляло.
Анастасия тяжело вздохнула, набираясь смелости.
-Я должна просить у вас прощения… Поверьте, если бы в моей власти было все исправить!
-Не будем об этом сейчас, - оборвал ее преображенец, - Мне все равно надобно будет с вами поговорить об этом, но позже. Сейчас скажите, что вы собираетесь делать с вашим мужиком?
-С кем?
-С ним, - гвардеец кивнул на угрюмо замолчавшего Петра. – В фрейлинских домах лицам мужского пола вход заказан! И за этим правилом тщательно следят.
- Не знаю, - призналась девушка, под двумя пристальными взглядами, - Езжай-ка ты, Петр, наверное, в имение. Глашасо мной останется – поспокойнее будет.
-Только пусть девка ваша на глаза государыне не попадается, - тут же предупредил Белов, - Елисавета Петровна не любит красивых девиц, вмиг косу острижет! Да и одну ее никуда пока не пускайте – солдат тут много, они до девок охотчие.
Настя согласно кивнула. Петр с этих слов вздрогнул, огляделся на гвардейца, и решительно начал:
-Прости, Настасья Платоновна мне мое своевольство, но не поеду я.
- Как? А куда тогда… - девушка захлопала глазам
Пачпорт у меня в исправности, я на постоялом дворе расположусь, или на завод в Стрельне наймусь! Не дело это, двух девушек одних оставлять!
Анастасия подавленно смотрела на него. У себя в имении она знала бы что сказать, чтобы ее распоряжение было выполнено. Но здесь, в Питерсбурхе, девушка терялась.
К стыду своему, она была бы даже рада, если бы Петр остался. Мужик он разумный, если говорил, то по делу. Верный слуга, он всегда присутствовал в жизни Настасьи, и без него девушка чувствовала себя совсем покинутой. Она с отчаянием взглянула на гвардейца, словно спрашивая совета.
- Если все бумаги в порядке, то я могу забрать вашего Петра в помощь моему денщику! – неожиданно сам для себя предложил Григорий, которому порядком осточертело мокнуть под дубом, - Лишние руки мне всегда сгодятся.
- Но… - девушка хотела возразить, но не нашла слов.
Слишком уж много событий обрушилось на нее за последнее время. Это не укрылось от проницательного взгляда Белова, он усмехнулся и выжидающе посмотрел на Петра.
-А что, Настасья, барин дело говорит, - оживился тот, - И рядом буду. Уж к вам-то меня всегда отпустят!
-Петр, ты же знаешь, что волен решать сам, - слабо возразила девушка. – Если господин Белов не против…
-На том и порешили! - преображенец нахлобучил мокрую треуголку и поежился, струйки воды противно текли за шиворот. - Тогда ступайте в комнату, я пришлю сюда своего Ваську, чтоб помог Петру сундук занести.
Он собирался было сесть на коня, но Анастасия вдруг коснулась его ладони:
-Подождите!
- Что еще? – Григорию было приятно прикосновение её пальцев и, чтобы скрыть это, он говорил достаточно резко.
Настя вздрогнула, но руку не убрала.
- Обещайте мне, что будете относиться к Петру, как к вольному человеку, - потребовала девушка.
-Что? – слегка опешил Белов.
Пользуясь его замешательством, Настя торопливо заговорила, с мольбой смотря в глаза своему жениху.
- Петр не слуга мне, а друг. Ему отец вольную хотел дать, да не успел.
Последнее было ложью. Отец никогда даже не задумывался о вольной, но гвардейцу об этом необязательно было знать.
Девушкачасто видела она неоправданную жестокость помещиков по отношению к крепостным. Соседи ее не только не стыдились, а даже бравировали изощренностью в выдумке наказаний, нарочно сзывая гостей на зачастую кровавые зрелища.
Белов, не зная всех ее мыслей и желая поскорее отправиться в казармы, раздраженно пожал плечами:
-Да как хотите. Провинится, к вам на расправу пришлю! Здесь, благо, рядом! Ступайте уже в дом, а то совсем вымокнете!
- Спасибо! – выдохнула Настя.
Белов хотел возразить, что это не стоит благодарности, но передумал. Пусть лучше так.
- И, кстати, не говорите пока никому о том, что произошло у государыни, - приказал он, пуская коня вскачь.
После отъезда гвардейца напряжение ослабло. Настя выдохнула и нерешительно посмотрела на своего слугу. Тот неодобрительно качал головой.
-Настасья, Настасья, с таким характером и поведением ты никогда себе мужа не найдешь. Вон и этот ускакал, будто ошпаренный.
- Да куда он ускачет от приказа государыни, - пробурчала Настя себе под нос и добавила громче, - Ты, Петр, езжай в казармы Преображенского полка, располагайся там, вещи мои привезешь, как дождь закончится!
- Преображенского? - ахнула Глаша, осеняя себя крестом.
- Глаша, ступай в комнату! - Настя строго посмотрела на нее, - Вторая дверь направо.
Девушка кивнула и поспешно ушла в дом. Настасья вновь обернулась к Петру. В носу противно защипало, словно слуга уезжал навсегда.
- Вы б под дождем не стояли, Анрастасия Платоновна, - строго произнес Петр, поняв, что у девушки сейчас на душе. – Не рове?н час застудитесь! Ветер вон какой! А за меня не переживайте, я ж по соседству буду!
Настя невольно улыбнулась.
- Бог в помощь, Петр! Если что – мигом ко мне! – наказала она, стараясь, чтобы голос звучал твердо.
- Будет сделано! – мужик развернул возок и причмокнул губами, высылая лошадь. Настя украдкой перекрестила удаляющуюся фигуру и вернулась в комнату.
Глаша уже хлопотала у печки, выложенной сине-белыми изразцами, пытаясь развести огонь.
- Дрова сырые, - пожаловалась она хозяйке. – Словно неделю под дожем были.
- Может и были, - вздохнула Настя.
Оглянувшись, чтобы никто не видел, она подошла к печи и тихонько выдохнула на дрова.
Вода с шипением испарилась с моментально высохших чурок. Глаша неодобрительно покосилась на хозяйку.
- Осторожнее бы вы, Настасья Платоновна с шалостям и такими. Что, если кто увидит?
- А кто увидит? – отмахнулась Настя, - тут кроме меня да тебя и нет никого!
- Оно то так, токмо постелей то две. Стало быть соседка у вас имеется!
- Имеется, - подтвердила Настя, вновь садясь на кровать.- Зябко как, Глаша, ты печь-то подожги!
Та послушно постучала кресалом, поджигая трут. Разведя огонь, она прикрыла заслонку и повернулась к хозяйке, явно желая выведать подробности, как хозяйку зачислили в фрейлины, и откуда вдруг Настя водит знакомства с преображенцами.
К счастью Насти, не желавшей отвечать на вопросы молочной сестры, дверь в комнату отворилась и на пороге возникла высокая девица в желтом платье.
- Ты что ли новенькая? – она с любопытством посмотрела на сидящую на кровати девушку.
- Наверное я.
- Лизетта ко мне весточку отправила. Просила за тобой присмотреть, пока сама на дежурстве, - девица с завистью посмотрела на огонь в печи, - Не дымит! А у нас дрова сырые!
Глаша бросила многозначительный взгляд на хозяйку, та сделала вид, что не заметила, внимательно рассматривая незваную гостью.
- Дарья я, - представилась та, - Соседка твоя и Лизетты. Вы с ней в этой комнате, я и Катька – в соседней. И общая комната есть, но там очень холодно. Остальные во втором домике обитают.
- А сколько у импператрицы фрейлин? – поинтересовалась Настя.
Дарья в задумчивости покусала губу.
- С тобой десять будет. В прошлом году аж двенадцать было, да Марфа умерла от простуды, а Матрена замуж вышла. Ей государыня приданое дала аж на двадцать пять тысяч!
- Сколько? – ахнула Настя, думая, что ослышалась.
- Двадцать пять тысяч. Сервизы, гарнитуры, колье брриллиантовое… - Дарья завистливо вздохнула. - А тебя-то как звать?
- Настасья.
- Настя то есть.
- Можно и Настя.
- А девку твою? – Деарья небрежно кивнула на Глашу, скромно стоявшую у печки.
- Аглая.
- Красивая она у тебя, даром что крепостная, - Дарья вздохнула. – Намучаешься ты с ней!
- С чего это? – насупилась Настя.
- Да с того, что мужиков здесь тьма-тьмущая! Кто в солдатах, кто при заводе Стрельнинском, а еще те, кто дворец строил, не уехали! – начала перечислять Дарья. – В общем, отослала бы ты её подобру-поздорову!
Глаша бросила на хозяйку беспомощный взгляд. Та вздохнула.
- Не могу, - призналась она. – Я и взяла то её, лишь бы дома не оставлять. У нас сосед есть… уж очень до красивых девок охоч. Говорят, у него рядом с домом флигель выстроен, он там всех их держит и тешиться с ними каждую ночь… непотребствами разными. Уже нескольких в могилу свел.
- А ты что, видела? – оживилась Дарья.
- Что видела?
- Ну, флигель?
- Нет. На те земли мне путь заказан. Особенно сейчас, когда… - Настя оборвала себя, вдруг вспомнив, что Белов наказал ей пока молчать о случившимся.
- Когда что? – Дарья даже подпрыгнула от любопытства.
Настасья вдруг поняла, почему преображенец так ухмылялся, когда просил молчать. Фрейлина допрашивала похлеще любой тайной канцелярии.
- Когда государыня меня фрейлиной назначила.
Объяснение вполне устроило Дарью. Она кивнула.
- Верно. До невест из фрейлин все охотчи! Только ко не всем достается!
Настя невесело улыбнулась. Это не укрылось от взгляда Глаши, она вопросительно посмотрела на хозяйку, но та приняла беззаботный вид, якобы слушая без умолку болтавшую Дарью.
Та перескакивала с темы на тему, перебивая саму себя и ничуть не смущаясь этим. Наконец, изложив все последние сплетни, фрейлина спохватилась, что ее уже ждут и выскользнула из комнаты. Чуть позже послышался дробный стук каблучков по коридору, хлопнула входная дверь.
Настя все еще сидела на кровати, смотря в стену безжизненным взглядом. Глаша подошла, села рядом, погладила по спине.
- Настя, голубушка, что с тобой?
Этот жест был последней каплей.
- Ох, Глаша, что же я натворила! – девушка прижалась к плечу своей наперсницы и расплакалась.
Следующим утром Настя проснулась поздно и долго не могла понять, где она находится. Голова была тяжелой, глаза опухли от рыданий, хотя Глаша вчера весь вечер, так и не допытавшись, что стряслось, прикладывала к лицу хозяйки холодные компрессы.
- Настя, голубушка, проснулась? – Глаша подбежала к ней.
- Лучше бы и не просыпалась, - простонала та, вновь вспоминая события вчерашнего дня. - Угораздило же попасть из огня да в полымя!
- Будет вам, - Глаша подала старую выцветшую шаль, которую Настя, выпроставшись из-под пухового одеяла, накинула на плечи.
Вторая кровать так и не была разобрана, Лизетта провела ночь во дворце. Настя припомнила, что Дарья говорила о дежурствах: дежурили фрейлины с полудня до полудня следующего дня.
Стало быть, полдень еще не наступил. Настя кинула взгляд в окно, небо снова было затянуто тучами и разобрать, как высоко солнце не представлялось возможным. Вдобавок небо было очень низким, оно буквально давило, прижимало к земле, навевая на мрачные мысли. Из-за лившегося всю ночь дождя, в комнате опять было сыро и Насте пришлось плотнее закутаться в шаль.
Привычно помолившись перед образами, девушка села за стол, на котором уже стояла глиняная миска с гречневой кашей и кувшин с молоком, купленные на рынке.
Вчера вечером Петр и молодой вихрастый веснушчатый парень (Васька – поняла Настасья) кряхтя внесли сундук с вещами.
-Здрава будь, хозяйка, - поставив сундук у стены, Васька по обычаю поклонился, выпрямился и замер, не отводя глаз от Глаши. Девушка на удивление не отвернулась, не окинула по обычаю парня гневным взглядом, лишь зарделась, да опустила глаза в пол, будто невеста на смотринах. Петр тот час же ткнул парня в бок:
-Ты смотри, да не засматривайся! Это Глашка, сестры моей дочь!
Тот вздохнул:
-Ты уж не серчай, Петр, красивая она у тебя, просто глаз не отвести!
Настя, сидя у окна, задумчиво рассматривала Василия. Высокий, широкоплечий, светловолосый, таких в каждом селе по пальцам пересчитать. Веснушки на курносом носу придавали ему слегка мальчишеский вид.
-Да с такой красотой одни беды, - посетовал Петр. – Девке даже на улицу одной не выйти. Так что сейчас на базар побегу.
-Это да, - Василий задумался, его голубые глаза хитро сверкнули, - Слушай, Петр, а давай мы с Глашей сходим? Меня здесь все знают, и с людьми Григория Белова связываться никто не захочет.
Петр вопросительно посмотрел на Настасью. Девушка кивнула, признавая правоту слов Василия. Петр вздохнул и решительно нахлобучил шапку на голову:
-И я с вами пойду! От греха подальше.
Они ушли, а Настаться бросилась на подушку и вновь дала волю слезам. К приходу Глашидевушкасмогла успокоиться и даже рассказать о своем визите к государыне. О необычном сватовстве она почему-то умолчала, боясь, что Глаша своим сочувствием опять доведет ее до слез, но та была слишком задумчива.
Сидеть в комнате не было никакого смысла, и Настасья решила прогуляться по парке. Тем более, как новая фрейлина ей теперь позволено было проходить во дворец. Она потребовала от Глаши закрепить фижмы и принести второе приличное платье, серого шелка с вышитыми шелком цветами.
В имении Настя зачастую носила сарафан, как и крестьянки, но мать Мария, взявшись за образование юной девушки, приучила ее обращаться с платьем, а так же научила грамоте, счету и наукам, которым сама в свое время обучалась наравне с братьями.
Бродя по дорожке, вдоль забора парка, Анастасия понимала, что сейчас ей очень не хватает мудрости ее наставницы. Та наверняка не оконфузилась бы вчера, как это случилось с самой Настей, да и разговор с самой государыней повернула бы по-другому.
Увлекшись своими мыслями, девушка не заметила, что ей навстречу идет нарядно одетая женщина.
- Осторожнее! – окликнула её та.
Девушка вздрогнула и недоуменно посмотрела на нарядную даму. Хоть женщина была и немолода, её платье из алого бархата было пошито по последней моде и по краю украшено золотыми кружевами, светлые волосы уложены в прическу, закрепленную шпильками с рубинами и изумрудами, а в уголке рта таилась черная бархатная мушка.
- Мы с вами платья помнем, - улыбнулась женщина, её голубые глаза весело засияли.
-Дык это… господа гвардейцы на дворе над Глашкой снасильничать хотели… мы в комнате закрылись… и ежели б не барин, убили б нас! - Петр кивнул в сторону. Только теперь Настя заметила Белова, стоящего за большим раскидистым дубом. Она вспыхнула и невольно оглянулась на спасительную дверь в фрейлинский домик.
Гвардеец сделал шаг вперед и весело усмехнулся на изумление девушки.
Пока он сопровождал возок к фрейлинским корпусам, план в голове окончательно оформился, и Белов пришел в свое обычное расположение духа. Его не смог нарушить даже все усиливающийся дождь.
Отведя слуг к фрейлинскому корпусу, Григорий сперва остался потому, что опасался, как бы опять не приключился какой конфуз с Глашей, который мог обернутся скандалом при дворе. Потом уже с удивлением смотрел он на общение свой невесты со слугами, сам он так обычно общался с надоедливыми сестрами.
Стоя на крыльце, Настя машинально заметила, что мундир на гвардейце промок насквозь, а парик был небрежно засунут в карман. Русые волосы сейчас казались темными, они мокрыми прядками облепляли лицо.
-Это опять вы? – в голосе девушки звучала обреченность.
-Я, - весело подтвердил Григорий, сейчас, когда он был сыт, злость утихла. Более того, после разговора с сестрой, Белов почти смирился с неизбежным, и смущение невесты его забавляло.
Анастасия тяжело вздохнула, набираясь смелости.
-Я должна просить у вас прощения… Поверьте, если бы в моей власти было все исправить!
-Не будем об этом сейчас, - оборвал ее преображенец, - Мне все равно надобно будет с вами поговорить об этом, но позже. Сейчас скажите, что вы собираетесь делать с вашим мужиком?
-С кем?
-С ним, - гвардеец кивнул на угрюмо замолчавшего Петра. – В фрейлинских домах лицам мужского пола вход заказан! И за этим правилом тщательно следят.
- Не знаю, - призналась девушка, под двумя пристальными взглядами, - Езжай-ка ты, Петр, наверное, в имение. Глашасо мной останется – поспокойнее будет.
-Только пусть девка ваша на глаза государыне не попадается, - тут же предупредил Белов, - Елисавета Петровна не любит красивых девиц, вмиг косу острижет! Да и одну ее никуда пока не пускайте – солдат тут много, они до девок охотчие.
Настя согласно кивнула. Петр с этих слов вздрогнул, огляделся на гвардейца, и решительно начал:
-Прости, Настасья Платоновна мне мое своевольство, но не поеду я.
- Как? А куда тогда… - девушка захлопала глазам
Пачпорт у меня в исправности, я на постоялом дворе расположусь, или на завод в Стрельне наймусь! Не дело это, двух девушек одних оставлять!
Анастасия подавленно смотрела на него. У себя в имении она знала бы что сказать, чтобы ее распоряжение было выполнено. Но здесь, в Питерсбурхе, девушка терялась.
К стыду своему, она была бы даже рада, если бы Петр остался. Мужик он разумный, если говорил, то по делу. Верный слуга, он всегда присутствовал в жизни Настасьи, и без него девушка чувствовала себя совсем покинутой. Она с отчаянием взглянула на гвардейца, словно спрашивая совета.
Прода от 24.03.2019, 18:39
- Если все бумаги в порядке, то я могу забрать вашего Петра в помощь моему денщику! – неожиданно сам для себя предложил Григорий, которому порядком осточертело мокнуть под дубом, - Лишние руки мне всегда сгодятся.
- Но… - девушка хотела возразить, но не нашла слов.
Слишком уж много событий обрушилось на нее за последнее время. Это не укрылось от проницательного взгляда Белова, он усмехнулся и выжидающе посмотрел на Петра.
-А что, Настасья, барин дело говорит, - оживился тот, - И рядом буду. Уж к вам-то меня всегда отпустят!
-Петр, ты же знаешь, что волен решать сам, - слабо возразила девушка. – Если господин Белов не против…
-На том и порешили! - преображенец нахлобучил мокрую треуголку и поежился, струйки воды противно текли за шиворот. - Тогда ступайте в комнату, я пришлю сюда своего Ваську, чтоб помог Петру сундук занести.
Он собирался было сесть на коня, но Анастасия вдруг коснулась его ладони:
-Подождите!
- Что еще? – Григорию было приятно прикосновение её пальцев и, чтобы скрыть это, он говорил достаточно резко.
Настя вздрогнула, но руку не убрала.
- Обещайте мне, что будете относиться к Петру, как к вольному человеку, - потребовала девушка.
-Что? – слегка опешил Белов.
Пользуясь его замешательством, Настя торопливо заговорила, с мольбой смотря в глаза своему жениху.
- Петр не слуга мне, а друг. Ему отец вольную хотел дать, да не успел.
Последнее было ложью. Отец никогда даже не задумывался о вольной, но гвардейцу об этом необязательно было знать.
Девушкачасто видела она неоправданную жестокость помещиков по отношению к крепостным. Соседи ее не только не стыдились, а даже бравировали изощренностью в выдумке наказаний, нарочно сзывая гостей на зачастую кровавые зрелища.
Белов, не зная всех ее мыслей и желая поскорее отправиться в казармы, раздраженно пожал плечами:
-Да как хотите. Провинится, к вам на расправу пришлю! Здесь, благо, рядом! Ступайте уже в дом, а то совсем вымокнете!
- Спасибо! – выдохнула Настя.
Белов хотел возразить, что это не стоит благодарности, но передумал. Пусть лучше так.
- И, кстати, не говорите пока никому о том, что произошло у государыни, - приказал он, пуская коня вскачь.
После отъезда гвардейца напряжение ослабло. Настя выдохнула и нерешительно посмотрела на своего слугу. Тот неодобрительно качал головой.
-Настасья, Настасья, с таким характером и поведением ты никогда себе мужа не найдешь. Вон и этот ускакал, будто ошпаренный.
- Да куда он ускачет от приказа государыни, - пробурчала Настя себе под нос и добавила громче, - Ты, Петр, езжай в казармы Преображенского полка, располагайся там, вещи мои привезешь, как дождь закончится!
- Преображенского? - ахнула Глаша, осеняя себя крестом.
- Глаша, ступай в комнату! - Настя строго посмотрела на нее, - Вторая дверь направо.
Девушка кивнула и поспешно ушла в дом. Настасья вновь обернулась к Петру. В носу противно защипало, словно слуга уезжал навсегда.
- Вы б под дождем не стояли, Анрастасия Платоновна, - строго произнес Петр, поняв, что у девушки сейчас на душе. – Не рове?н час застудитесь! Ветер вон какой! А за меня не переживайте, я ж по соседству буду!
Настя невольно улыбнулась.
- Бог в помощь, Петр! Если что – мигом ко мне! – наказала она, стараясь, чтобы голос звучал твердо.
- Будет сделано! – мужик развернул возок и причмокнул губами, высылая лошадь. Настя украдкой перекрестила удаляющуюся фигуру и вернулась в комнату.
Прода от 25.03.2019, 16:08
Глаша уже хлопотала у печки, выложенной сине-белыми изразцами, пытаясь развести огонь.
- Дрова сырые, - пожаловалась она хозяйке. – Словно неделю под дожем были.
- Может и были, - вздохнула Настя.
Оглянувшись, чтобы никто не видел, она подошла к печи и тихонько выдохнула на дрова.
Вода с шипением испарилась с моментально высохших чурок. Глаша неодобрительно покосилась на хозяйку.
- Осторожнее бы вы, Настасья Платоновна с шалостям и такими. Что, если кто увидит?
- А кто увидит? – отмахнулась Настя, - тут кроме меня да тебя и нет никого!
- Оно то так, токмо постелей то две. Стало быть соседка у вас имеется!
- Имеется, - подтвердила Настя, вновь садясь на кровать.- Зябко как, Глаша, ты печь-то подожги!
Та послушно постучала кресалом, поджигая трут. Разведя огонь, она прикрыла заслонку и повернулась к хозяйке, явно желая выведать подробности, как хозяйку зачислили в фрейлины, и откуда вдруг Настя водит знакомства с преображенцами.
К счастью Насти, не желавшей отвечать на вопросы молочной сестры, дверь в комнату отворилась и на пороге возникла высокая девица в желтом платье.
- Ты что ли новенькая? – она с любопытством посмотрела на сидящую на кровати девушку.
- Наверное я.
- Лизетта ко мне весточку отправила. Просила за тобой присмотреть, пока сама на дежурстве, - девица с завистью посмотрела на огонь в печи, - Не дымит! А у нас дрова сырые!
Глаша бросила многозначительный взгляд на хозяйку, та сделала вид, что не заметила, внимательно рассматривая незваную гостью.
- Дарья я, - представилась та, - Соседка твоя и Лизетты. Вы с ней в этой комнате, я и Катька – в соседней. И общая комната есть, но там очень холодно. Остальные во втором домике обитают.
- А сколько у импператрицы фрейлин? – поинтересовалась Настя.
Дарья в задумчивости покусала губу.
- С тобой десять будет. В прошлом году аж двенадцать было, да Марфа умерла от простуды, а Матрена замуж вышла. Ей государыня приданое дала аж на двадцать пять тысяч!
- Сколько? – ахнула Настя, думая, что ослышалась.
- Двадцать пять тысяч. Сервизы, гарнитуры, колье брриллиантовое… - Дарья завистливо вздохнула. - А тебя-то как звать?
- Настасья.
- Настя то есть.
- Можно и Настя.
- А девку твою? – Деарья небрежно кивнула на Глашу, скромно стоявшую у печки.
- Аглая.
- Красивая она у тебя, даром что крепостная, - Дарья вздохнула. – Намучаешься ты с ней!
- С чего это? – насупилась Настя.
- Да с того, что мужиков здесь тьма-тьмущая! Кто в солдатах, кто при заводе Стрельнинском, а еще те, кто дворец строил, не уехали! – начала перечислять Дарья. – В общем, отослала бы ты её подобру-поздорову!
Прода от 26.03.2019, 19:03
Глаша бросила на хозяйку беспомощный взгляд. Та вздохнула.
- Не могу, - призналась она. – Я и взяла то её, лишь бы дома не оставлять. У нас сосед есть… уж очень до красивых девок охоч. Говорят, у него рядом с домом флигель выстроен, он там всех их держит и тешиться с ними каждую ночь… непотребствами разными. Уже нескольких в могилу свел.
- А ты что, видела? – оживилась Дарья.
- Что видела?
- Ну, флигель?
- Нет. На те земли мне путь заказан. Особенно сейчас, когда… - Настя оборвала себя, вдруг вспомнив, что Белов наказал ей пока молчать о случившимся.
- Когда что? – Дарья даже подпрыгнула от любопытства.
Настасья вдруг поняла, почему преображенец так ухмылялся, когда просил молчать. Фрейлина допрашивала похлеще любой тайной канцелярии.
- Когда государыня меня фрейлиной назначила.
Объяснение вполне устроило Дарью. Она кивнула.
- Верно. До невест из фрейлин все охотчи! Только ко не всем достается!
Настя невесело улыбнулась. Это не укрылось от взгляда Глаши, она вопросительно посмотрела на хозяйку, но та приняла беззаботный вид, якобы слушая без умолку болтавшую Дарью.
Та перескакивала с темы на тему, перебивая саму себя и ничуть не смущаясь этим. Наконец, изложив все последние сплетни, фрейлина спохватилась, что ее уже ждут и выскользнула из комнаты. Чуть позже послышался дробный стук каблучков по коридору, хлопнула входная дверь.
Настя все еще сидела на кровати, смотря в стену безжизненным взглядом. Глаша подошла, села рядом, погладила по спине.
- Настя, голубушка, что с тобой?
Этот жест был последней каплей.
- Ох, Глаша, что же я натворила! – девушка прижалась к плечу своей наперсницы и расплакалась.
Прода от 27.03.2019, 11:21
Глава 5
Следующим утром Настя проснулась поздно и долго не могла понять, где она находится. Голова была тяжелой, глаза опухли от рыданий, хотя Глаша вчера весь вечер, так и не допытавшись, что стряслось, прикладывала к лицу хозяйки холодные компрессы.
- Настя, голубушка, проснулась? – Глаша подбежала к ней.
- Лучше бы и не просыпалась, - простонала та, вновь вспоминая события вчерашнего дня. - Угораздило же попасть из огня да в полымя!
- Будет вам, - Глаша подала старую выцветшую шаль, которую Настя, выпроставшись из-под пухового одеяла, накинула на плечи.
Вторая кровать так и не была разобрана, Лизетта провела ночь во дворце. Настя припомнила, что Дарья говорила о дежурствах: дежурили фрейлины с полудня до полудня следующего дня.
Стало быть, полдень еще не наступил. Настя кинула взгляд в окно, небо снова было затянуто тучами и разобрать, как высоко солнце не представлялось возможным. Вдобавок небо было очень низким, оно буквально давило, прижимало к земле, навевая на мрачные мысли. Из-за лившегося всю ночь дождя, в комнате опять было сыро и Насте пришлось плотнее закутаться в шаль.
Привычно помолившись перед образами, девушка села за стол, на котором уже стояла глиняная миска с гречневой кашей и кувшин с молоком, купленные на рынке.
Вчера вечером Петр и молодой вихрастый веснушчатый парень (Васька – поняла Настасья) кряхтя внесли сундук с вещами.
-Здрава будь, хозяйка, - поставив сундук у стены, Васька по обычаю поклонился, выпрямился и замер, не отводя глаз от Глаши. Девушка на удивление не отвернулась, не окинула по обычаю парня гневным взглядом, лишь зарделась, да опустила глаза в пол, будто невеста на смотринах. Петр тот час же ткнул парня в бок:
-Ты смотри, да не засматривайся! Это Глашка, сестры моей дочь!
Тот вздохнул:
-Ты уж не серчай, Петр, красивая она у тебя, просто глаз не отвести!
Настя, сидя у окна, задумчиво рассматривала Василия. Высокий, широкоплечий, светловолосый, таких в каждом селе по пальцам пересчитать. Веснушки на курносом носу придавали ему слегка мальчишеский вид.
-Да с такой красотой одни беды, - посетовал Петр. – Девке даже на улицу одной не выйти. Так что сейчас на базар побегу.
-Это да, - Василий задумался, его голубые глаза хитро сверкнули, - Слушай, Петр, а давай мы с Глашей сходим? Меня здесь все знают, и с людьми Григория Белова связываться никто не захочет.
Прода от 28.03.2019, 23:41
Петр вопросительно посмотрел на Настасью. Девушка кивнула, признавая правоту слов Василия. Петр вздохнул и решительно нахлобучил шапку на голову:
-И я с вами пойду! От греха подальше.
Они ушли, а Настаться бросилась на подушку и вновь дала волю слезам. К приходу Глашидевушкасмогла успокоиться и даже рассказать о своем визите к государыне. О необычном сватовстве она почему-то умолчала, боясь, что Глаша своим сочувствием опять доведет ее до слез, но та была слишком задумчива.
Сидеть в комнате не было никакого смысла, и Настасья решила прогуляться по парке. Тем более, как новая фрейлина ей теперь позволено было проходить во дворец. Она потребовала от Глаши закрепить фижмы и принести второе приличное платье, серого шелка с вышитыми шелком цветами.
В имении Настя зачастую носила сарафан, как и крестьянки, но мать Мария, взявшись за образование юной девушки, приучила ее обращаться с платьем, а так же научила грамоте, счету и наукам, которым сама в свое время обучалась наравне с братьями.
Бродя по дорожке, вдоль забора парка, Анастасия понимала, что сейчас ей очень не хватает мудрости ее наставницы. Та наверняка не оконфузилась бы вчера, как это случилось с самой Настей, да и разговор с самой государыней повернула бы по-другому.
Увлекшись своими мыслями, девушка не заметила, что ей навстречу идет нарядно одетая женщина.
- Осторожнее! – окликнула её та.
Девушка вздрогнула и недоуменно посмотрела на нарядную даму. Хоть женщина была и немолода, её платье из алого бархата было пошито по последней моде и по краю украшено золотыми кружевами, светлые волосы уложены в прическу, закрепленную шпильками с рубинами и изумрудами, а в уголке рта таилась черная бархатная мушка.
- Мы с вами платья помнем, - улыбнулась женщина, её голубые глаза весело засияли.
