Мужчина нахмурился, и мне показалось, что под грудью зашевелился паучок. Криво улыбнувшись, инквизитор спросил:
- Ты ведь хочешь знать, кто твои родители? - дождался моего кивка. - Я расскажу тебе, а ты расскажешь мне правду о том, что видела. У тебя есть воспоминания, но, благодаря леди Орловой, - он опять помолчал, - в них невозможно разобраться.
- Но я ничего больше не знаю...- так я тебе и выдала батюшку. Ты уедешь, а лишусь единственного друга. Хотя, нет, я улыбнулась - у меня же Сашко есть.
- Понятно. Ну что ж. Берегите себя, юная леди. - ой, а прозвучало, будто угрожает.
Инквизитор обошёл меня, а я стояла, обмерев, боясь посмотреть ему вслед. Хорошо, Сашко подошёл и встал рядом, а то, точно бы разревелась.
- Ранияра! - раздалось сзади, и я всё-таки оглянулась. - Подарю вам небольшие подсказки. Джорус - морское животное. Ваша стихия - вода. Розовый жемчуг прекрасен. Не так ли?
Он насмешливо улыбнулся, а я, по глупости, не иначе, подумала, что вот в такого в него можно влюбится. Дура! И о чём думаю. Инквизитор улыбнулся уже весело, опять прочитал. И исчез. И только сейчас я обратила внимание, что на нас никто и не смотрит. Вот это сила! Отвести глаза такой толпе народа, и при этом читать меня...
Немного не дойдя до приюта, я остановилась. Вдруг Сашко не захочет показываться со мной. Но, когда я объяснила ему, он весело рассмеялся, назвал меня "глупенькой", и необидно вовсе, и дошёл со мной до ворот. Девчонками это не осталось незамеченным, но их корявые подколки не смогли испортить мне радости. А вернувшаяся с участка Залия быстро пристрожила особо упорных.
Время до выходных тянулось мучительно медленно. Да ещё Хой пришёл от портнихи с возвращёнными ею воротничком и манжетой: я умудрилась узлы спутать.
Наталия пригрозила, что снова будет меня наказывать, после того как сплетённые мной руны, завертевшись, рассыпали вокруг пепел, извазгав ковер и стулья.
А я никак не могла сосредоточиться. И даже какое-то брезгливо-настороженное отношение ко мне сестры Анны больше не обижало меня. Батюшка, посмотрев на меня, ласково сказал: "Влюбилась девочка" и отправил меня к матушке, которая усадив меня за стол и угощая чаем с пирожками, долго и спокойно объясняла некоторые взрослые вещи. И стыдно, и интересно.
Только одно портило мне мечты о встрече с Сашком - говорить или нет, что я нелюдь? И как-то получилось, что с приближением выходных, этот вопрос стал мучить меня всё больше.
Так и не решив, что делать, я поздним вечером, когда все уже спали, спрыгнула из окна первого этажа на руки Сашко. Он немного подержал меня и я запечатала окно руной. А вдруг кто полезет? Вон как легко мне удалось сбежать.
Я так боялась...А на реке оказалось полно старших девчонок и ребят из приюта.
- Ранюшка!
Полненькая, невысокая девушка, налетевшая на меня и крепко обнявшая, едва не сбила меня с ног. Если бы не Сашко, на которого я опёрлась, вместе бы с ней сейчас на земле валялись.
- Да ты что? - в голосе девушки появилась обида
- Таюшка!
- А я как знала, - зачастила моя подружка, - мы ж с нашими сюда не ходим. А сёдня я своему сказала - пойдём. Свекруха вроде - как? зачем? В такую даль? А я упёртая...Пойду одна. Вот и пришли. Мы же тебя искали. Приюты обходили. А потом нам шепнули, что магиков в энтот свозят. А мы ведь ни-ни, что ты магик. А ваша стервь - нет такой и всё. А ведь мы-то её узнали. А потом отец слёг. Мы несколько раз в выходные подъезжали, в будни-то никак. Мама вся в пекарне. наши-то все...
- Таюшка, да погоди ты...Дай хоть гляну на тебя.
Она повертелась передо мной. Всё такая же красавица. Чуть пополнела, а так Таюшка и Таюшка.
- Тая! Тая! - раздался зычный мужской голос, перебивая шум толпы.
- Мой меня потерял. Я ж как тебя увидала, сразу к тебе...Да, здесь я. Здесь! - она подняла руку и помахала кому-то.
Да и не кому-то, а нашему кузнецу. Огонь костров освещал его со спины. И я почувствовала себя странно. Большой, сильный мужчина шёл к нам, казалось, с ним и прошлое вернулось. Мы опять вместе, рядом. Покатившиеся по щекам слёзы, упали за вырез платья. Мамы нет...
- Замуж я за него вышла, - Таюшка сунула мне в руку платок, - отец как сказал по шестнадцатой весне, так и свадьбу сыграли. Ой, я ж забыла. - она залезла в карман куртки подошедшего и молча кивнувшего мне мужа и достала небольшой свёрток. - Мы гостьям платки дарили. На память. Это твой. Я сама вышивала. Самый красивый.
В свой счастливый день Таюшка помнила обо мне и даже подарок приготовила, как положено. Я не выдержала, обняв, уткнулась в её шею и разрыдалась.
Переждав мои слёзы, Таюшка села на землю, вернее, на куртку мужа, которую тот поспешил постелить для неё, и хлопнула рукой рядом - садись. То, что я опираюсь на трость, она старательно не замечала, и я была благодарна ей за это.
Я села, и подружка "понеслась".
Её отец недужил долго, но, слава Богам, встал на ноги.
Старший брат удачно женился. Сначала привёз невесту с ярмарки, потом оказалось, что она дочка старосты зажиточной деревни, там теперь живут.
Матушка всё также в пекарне, младшая сестра помогает.
Средний брат в город подался, в лавке работает.
Средняя сестра задурила - решила в монахини податься, отец с матерью поорали-поорали, да пристроили, а она возвернулась, да и сдуру за дрянного вышла. Осенью свадьба - зимой мужик по пьяни замёрз, дитё после себя лишь и оставил. И долги по всем кабакам. Затем она решила портнихой стать, денег затратили - толка нет. Потом кружева плести - всей семьёй помогли, выучили, вроде и не то, чтобы как у нас с мамой, но покупают. Слава Богам!
Соседки, соседи, дети соседей и внуки. Она знала всё, кто и как живёт, и обо всех торопилась поведать, разбавляя свой рассказа приветом от этой, да поклоном от той. Мне.
При этом, успевала время от времени подзывать мужа. То кисточку смородины принести, то чай подать. Мужчина, стоявший вместе с Сашко, безропотно подходил и выполнял требуемое.
- Да ты его задёргала... - не выдержала я
Таюшка одарила меня снисходительным взглядом.
- Глупенькая, мужик у меня видный. Глянь, девки-бабы так и вьються, подолами крутят. Чем клёща сдирать, лучшее не дать ему сесьти. Я и так сдуру чуть не упустила. С Ладленом соседским в лесок по ягоды шла, да старуха-ведьма нас и заловила. Так за уши отодрала! Да мне и сказала - от судьбы бежишь, не убежишь, а грязи в дом нанесёшь. А потом Ладлена силком женили, на другой дуре, что ягоды собирать ходила. Уж как она вопила, что за него, да никогда. А куды ж ей? Живот на нос лезет. А после Сим ухаживать стал, - она помолчала, видимо вспоминая что-то приятное, - с цветами. Вазу мне купил, настоящую. Ворота, кованые им, отвезли в город, а оттуда он мне кустик в палисад привёз. И замуж я хозяйкой вышла, - она с любовью посмотрела в сторону мужа, явно гордясь им.
И то...Выйти хозяйкой, означает, что жених для невесты дом отстроил, собственный. Для нашей окраины случай не просто редкий, единственный, пожалуй. Да и дарить девушке цветы, больше господам пристало.
- Свекруха моя, да не к ночи помянута, в твои вещи полезла, так Сим шкаф в сенки поставил, а сенки у меня тёплые, и поковки повесил, и плечики настрогал, а я всё развесила, и на ключ. - она сунула руку под ворот и достала ключ на бечёвке. - Вот, с собой ношу. А станок твоей мамы на чердак снесли. Крышу мы подняли. Сим деревом увлёкся, туда и снесли. Токо вот тебе с ним решить надо бы. Дерево у него дорогое - вишня красная. И работа не нашенская, - помолчав, она поправилась, - не наша. Я ж к батюшке хожу, он меня письму учит, и словам правильным. - Таюшка посмотрела на меня и ласково провела ладонью по моим волосам. nbsp; Он насмешливо улыбнулся, а я, по глупости, не иначе, подумала, что вот в такого в него можно влюбится. Дура! И о чём думаю. Инквизитор улыбнулся уже весело, опять прочитал. И исчез. И только сейчас я обратила внимание, что на нас никто и не смотрит. Вот это сила! Отвести глаза такой толпе народа, и при этом читать меня...
- Красивая ты. Жаль, платья мамины тебе не впору, а то б носила. Может привезти, перешьёшь опять же.
Таюшкин взгляд упал на Сашко, и она нахмурилась.
- Ведьма сказала - не судьба он тебе. Выбор ему будет - не тебя выберет. Долг семьи отдавать будет. Не им начато, да на нём кончится. Я спросила. Да ты и сама поди не запамятовала, не схочет...не захочет старуха - не скажет, хоть на колени пади. Ещё велела передать - твой с цветом твоей пряди придёт. И нездешний он, совсем нездешний.
Я посмотрела на Сашко, и он, как почувствовав мой взгляд, обернулся и улыбнулся. Не мой...Посмотрим...
Девушки с парнями возле ближнего к нам костра уже пошли хороводом, под звуки рожка напевно проговаривая слова. Кто-то из них разбегался и прыгал через огонь, потом следующий, а круг танцующих даже с ноги не сбивался. Их размеренное плавное движение и нежная мелодия приносили покой, желание закрыть глаза и наслаждаться тёплой ночью, лёгким ветерком и тихим многоголосным гомоном.
Таюшке, видимо, тоже уже не хотелось говорить. Мы сидели, прижавшись друг к другу, и молчали. Потом, всё потом. И рассказ о моей жизни в приюте, и приветы-поклоны знакомым и соседям. И размышления над словами старухи-ведьмы.
Я задремала...Мама приходит только во снах. А сейчас она стояла напротив меня, молодая, красивая, без ужасных ран, в чудесном платье, я и не подозревала, что бывает такой нежный оттенок красного, и с жемчужной накидкой на плечах. Она стояла на берегу какого-то озера, и вода набегала на её босые ноги. Она ласково улыбалась мне.
Вдруг она нахмурилась и громко выругалась Таюшкиным голосом:
- Сволочи!
Я проснулась. Таюшка смотрела вдаль. Там, возле костра, мужчины в чёрных одеждах танцевали непонятный танец. Встав в круг друг за другом, они обходили огонь, притопывая и что-то выкрикивая.
С визгом разбежавшиеся девушки и женщины стали собираться в группки. Мужчины и парни направились к тем людям.
- Нопосолонью пошли... Уроды! Раньше никогда к кострам не выходили, а теперь обнаглели совсем. - пояснила Таюшка и обречённо вздохнула, - драка будет...
Она помолчала, о чём-то напряжённо думая и глядя на мужа, который шёл туда, где уже вовсю махали кулаками.
И вдруг побежала к костру. И прыгнула. Вот только время она выбрала неудачное. Из толпы дерущихся вырвался мужик в чёрном и бежал к нам. И перепрыгнув, Таюшка влетела прямо ему в руки.
Оскалившись, так что стали видны зубы, выкрашенные в тёмный цвет, мужик обхватил мою подругу и потащил с собой. Бросив взгляд за его спину, я поняла - помощи нам не дождаться, войдя в раж, дерущиеся не обращали на нас внимания.
И я пошла. К реке, которая звала и обещала. Зайдя по щиколотку в воду, обернулась. Зачем пришла не знала, лишь чувствовала так надо.
Испугавшаяся сперва Таюшка отчаянно сопротивлялась, и мужику приходилось туго. А потом вдруг над костром появился шар огня. Я посмотрела в сторону девушек. Одна из воспитанниц приюта шевелила пальцами, вытянув руки и что-то рисуя перед собой. Нас же учат! Всех магиков учат! Девушка сделала резкое движение, вроде как бросила. Шар оторвался от костра и ударил мужика в спину. Он завопил и выпустил Таюшку, и она рванула к девчонкам. А мужик упал на землю и катался, пытаясь сбить пламя.
За моей спиной раздался шум. Я обернулась...и со всего маха шлепнулась на задницу. Вода, поднявшаяся стеной, теперь начала закручиваться в воронку. Её рёв, наконец, привлёк внимание дравшихся. И сейчас все, и я, в ужасе смотрели на то, как быстрее и быстрее крутит воду неизвестная сила.
Я нащупала упавшую трость, как не смыло-то, и с трудом поднялась на ноги. И так спиной и попятилась от воронки, да только она неожиданно переместилась, и теперь я стояла в её центре. И не знала что делать.
Повернувшись лицом к берегу, сквозь воду, как сквозь стекло, видела как, задвигались люди на берегу. Мужчины бегом двинулись к девушкам и женщинам, которые стояли, плотно прижавшись друг к другу.
А вот мужики в чёрном, пользуясь паникой, отступали к кустарнику, росшему на берегу. А там и в город уйдут. Ищи их потом.
Вреда вода мне не причинит, это уже ясно. Я осторожно протянула руку вперёд, стена воронки чуть сместилась в том же направлении. И я...толкнула. Как та девушка огонь. В сторону тех, кто испоганил мой первый праздник с Сашко. И вода, подчиняясь моей злости, не надо было нападать на нас, а особенно на Таюшку, с силой обрушилась на них. Правда, и другим немного досталось.
Сбив людей с ног, вода не схлынула назад по берегу, как я начала опасаться, с ног ведь собьёт, а ушла в землю. Просто раз, и просочилась.
Подошедший Сашко помог мне выбраться на берег и тихо сказал:
- Вам, тебе и другим приютским, уходить надо. Люди за стражей побежали.
Мы попрощались с Таюшкой, и я договорилась встретиться с ней в следующие выходные. Меня очень мучил вопрос - зачем она прыгнула? Но, разговаривать об этом сейчас, когда все были взволнованы и галдели, перебивая друг друга, не хотелось. Да и мокрое платье, неприятно прилипшее к телу, снять бы. Лето летом, но, ранее радовавший лёгкий ветерок, теперь холодил не меньше зимней стужи.
Вода залила костры, и берег окутался неприятным полумраком, сразу став неуютным и страшноватым. Казалось, что рядом притаились чудища, и только и ждут, когда кто-то отойдёт в сторону. Девушки всё плотнее и плотнее прижимались друг к другу, а парни вели себя так, будто ничего и не произошло, громко обсуждая кто, как и с кем дрался. Наконец, к нам подошёл какой-то мужчина и разрешил уйти.
Что-то заставило меня оглянуться, и картина ярко-белой луны над мрачным, напоминающим пепелище местом, где ещё недавно веселились люди, вызвала дрожь.
Парни помогли нам забраться в окно. А Сашко, пользуясь темнотой, легонько коснулся моей щеки губами, мигом исправив моё плохое настроение.
Прокравшись в комнату девчонки стали быстро раздеваться, а одна из них, взяв меня за руку, осторожно потянула в ванную. Там она провела рукой вдоль меня, и я почувствовала, как тёплый воздух сгоняет влагу с платья вниз.
- Ты только никому не говори. Ладно? - попросила она. - Я не хочу в подмастерья. Хочу вернуться в своё село. Замуж хочу, и детей. А, если узнают, что я магик, на мне никто не женится. И прости, что сразу не высушила, только те, что с нами были знают. Я им силу отдаю, чтобы не поймали. А на людях ничего не делаю такого.
- Хорошо, - также тихо ответила я, и мы пошли в комнату.
Орлова пропустила меня в дом. И сейчас мы стояли почти у порога. Даже в холл не прошли.
- Итак! Ты ходила к кострам. И, судя по показаниям, вода подчинилась тебе. - Наталия смотрела на меня сверху вниз, вызывая неприятное предчувствие беды. - Скажи, о чём ты думала, неумёха малолетняя, когда направляла стихию, о которой пока толком ничего не знаешь? Или ты решила, что возросшие силы позволяют тебе творить что угодно? А, если бы ты убила кого-нибудь? - понемногу повышая голос, она уже орала на меня. - Пойми, наконец, дурная девчонка! - она сильно постучала согнутым пальцем мне по лбу. - Пойми, своей бестолковой головой, ты - никто. Ты - ничтожество, которое кончиком пальца прикоснулось к знанию о магии. Если бы сегодня вода вышла из-под твоего контроля, на берегу горы трупов бы остались. Марш наверх! На колени! И пока не вычертишь всё! Всё, что было задано, правильно, не поднимешься. Поняла?! Если ты думаешь, что слишком умна, докажи!
- Ты ведь хочешь знать, кто твои родители? - дождался моего кивка. - Я расскажу тебе, а ты расскажешь мне правду о том, что видела. У тебя есть воспоминания, но, благодаря леди Орловой, - он опять помолчал, - в них невозможно разобраться.
- Но я ничего больше не знаю...- так я тебе и выдала батюшку. Ты уедешь, а лишусь единственного друга. Хотя, нет, я улыбнулась - у меня же Сашко есть.
- Понятно. Ну что ж. Берегите себя, юная леди. - ой, а прозвучало, будто угрожает.
Инквизитор обошёл меня, а я стояла, обмерев, боясь посмотреть ему вслед. Хорошо, Сашко подошёл и встал рядом, а то, точно бы разревелась.
- Ранияра! - раздалось сзади, и я всё-таки оглянулась. - Подарю вам небольшие подсказки. Джорус - морское животное. Ваша стихия - вода. Розовый жемчуг прекрасен. Не так ли?
Он насмешливо улыбнулся, а я, по глупости, не иначе, подумала, что вот в такого в него можно влюбится. Дура! И о чём думаю. Инквизитор улыбнулся уже весело, опять прочитал. И исчез. И только сейчас я обратила внимание, что на нас никто и не смотрит. Вот это сила! Отвести глаза такой толпе народа, и при этом читать меня...
Немного не дойдя до приюта, я остановилась. Вдруг Сашко не захочет показываться со мной. Но, когда я объяснила ему, он весело рассмеялся, назвал меня "глупенькой", и необидно вовсе, и дошёл со мной до ворот. Девчонками это не осталось незамеченным, но их корявые подколки не смогли испортить мне радости. А вернувшаяся с участка Залия быстро пристрожила особо упорных.
Время до выходных тянулось мучительно медленно. Да ещё Хой пришёл от портнихи с возвращёнными ею воротничком и манжетой: я умудрилась узлы спутать.
Наталия пригрозила, что снова будет меня наказывать, после того как сплетённые мной руны, завертевшись, рассыпали вокруг пепел, извазгав ковер и стулья.
А я никак не могла сосредоточиться. И даже какое-то брезгливо-настороженное отношение ко мне сестры Анны больше не обижало меня. Батюшка, посмотрев на меня, ласково сказал: "Влюбилась девочка" и отправил меня к матушке, которая усадив меня за стол и угощая чаем с пирожками, долго и спокойно объясняла некоторые взрослые вещи. И стыдно, и интересно.
Только одно портило мне мечты о встрече с Сашком - говорить или нет, что я нелюдь? И как-то получилось, что с приближением выходных, этот вопрос стал мучить меня всё больше.
Так и не решив, что делать, я поздним вечером, когда все уже спали, спрыгнула из окна первого этажа на руки Сашко. Он немного подержал меня и я запечатала окно руной. А вдруг кто полезет? Вон как легко мне удалось сбежать.
Я так боялась...А на реке оказалось полно старших девчонок и ребят из приюта.
- Ранюшка!
Полненькая, невысокая девушка, налетевшая на меня и крепко обнявшая, едва не сбила меня с ног. Если бы не Сашко, на которого я опёрлась, вместе бы с ней сейчас на земле валялись.
- Да ты что? - в голосе девушки появилась обида
- Таюшка!
- А я как знала, - зачастила моя подружка, - мы ж с нашими сюда не ходим. А сёдня я своему сказала - пойдём. Свекруха вроде - как? зачем? В такую даль? А я упёртая...Пойду одна. Вот и пришли. Мы же тебя искали. Приюты обходили. А потом нам шепнули, что магиков в энтот свозят. А мы ведь ни-ни, что ты магик. А ваша стервь - нет такой и всё. А ведь мы-то её узнали. А потом отец слёг. Мы несколько раз в выходные подъезжали, в будни-то никак. Мама вся в пекарне. наши-то все...
- Таюшка, да погоди ты...Дай хоть гляну на тебя.
Она повертелась передо мной. Всё такая же красавица. Чуть пополнела, а так Таюшка и Таюшка.
- Тая! Тая! - раздался зычный мужской голос, перебивая шум толпы.
- Мой меня потерял. Я ж как тебя увидала, сразу к тебе...Да, здесь я. Здесь! - она подняла руку и помахала кому-то.
Да и не кому-то, а нашему кузнецу. Огонь костров освещал его со спины. И я почувствовала себя странно. Большой, сильный мужчина шёл к нам, казалось, с ним и прошлое вернулось. Мы опять вместе, рядом. Покатившиеся по щекам слёзы, упали за вырез платья. Мамы нет...
- Замуж я за него вышла, - Таюшка сунула мне в руку платок, - отец как сказал по шестнадцатой весне, так и свадьбу сыграли. Ой, я ж забыла. - она залезла в карман куртки подошедшего и молча кивнувшего мне мужа и достала небольшой свёрток. - Мы гостьям платки дарили. На память. Это твой. Я сама вышивала. Самый красивый.
В свой счастливый день Таюшка помнила обо мне и даже подарок приготовила, как положено. Я не выдержала, обняв, уткнулась в её шею и разрыдалась.
Переждав мои слёзы, Таюшка села на землю, вернее, на куртку мужа, которую тот поспешил постелить для неё, и хлопнула рукой рядом - садись. То, что я опираюсь на трость, она старательно не замечала, и я была благодарна ей за это.
Я села, и подружка "понеслась".
Её отец недужил долго, но, слава Богам, встал на ноги.
Старший брат удачно женился. Сначала привёз невесту с ярмарки, потом оказалось, что она дочка старосты зажиточной деревни, там теперь живут.
Матушка всё также в пекарне, младшая сестра помогает.
Средний брат в город подался, в лавке работает.
Средняя сестра задурила - решила в монахини податься, отец с матерью поорали-поорали, да пристроили, а она возвернулась, да и сдуру за дрянного вышла. Осенью свадьба - зимой мужик по пьяни замёрз, дитё после себя лишь и оставил. И долги по всем кабакам. Затем она решила портнихой стать, денег затратили - толка нет. Потом кружева плести - всей семьёй помогли, выучили, вроде и не то, чтобы как у нас с мамой, но покупают. Слава Богам!
Соседки, соседи, дети соседей и внуки. Она знала всё, кто и как живёт, и обо всех торопилась поведать, разбавляя свой рассказа приветом от этой, да поклоном от той. Мне.
При этом, успевала время от времени подзывать мужа. То кисточку смородины принести, то чай подать. Мужчина, стоявший вместе с Сашко, безропотно подходил и выполнял требуемое.
- Да ты его задёргала... - не выдержала я
Таюшка одарила меня снисходительным взглядом.
- Глупенькая, мужик у меня видный. Глянь, девки-бабы так и вьються, подолами крутят. Чем клёща сдирать, лучшее не дать ему сесьти. Я и так сдуру чуть не упустила. С Ладленом соседским в лесок по ягоды шла, да старуха-ведьма нас и заловила. Так за уши отодрала! Да мне и сказала - от судьбы бежишь, не убежишь, а грязи в дом нанесёшь. А потом Ладлена силком женили, на другой дуре, что ягоды собирать ходила. Уж как она вопила, что за него, да никогда. А куды ж ей? Живот на нос лезет. А после Сим ухаживать стал, - она помолчала, видимо вспоминая что-то приятное, - с цветами. Вазу мне купил, настоящую. Ворота, кованые им, отвезли в город, а оттуда он мне кустик в палисад привёз. И замуж я хозяйкой вышла, - она с любовью посмотрела в сторону мужа, явно гордясь им.
И то...Выйти хозяйкой, означает, что жених для невесты дом отстроил, собственный. Для нашей окраины случай не просто редкий, единственный, пожалуй. Да и дарить девушке цветы, больше господам пристало.
- Свекруха моя, да не к ночи помянута, в твои вещи полезла, так Сим шкаф в сенки поставил, а сенки у меня тёплые, и поковки повесил, и плечики настрогал, а я всё развесила, и на ключ. - она сунула руку под ворот и достала ключ на бечёвке. - Вот, с собой ношу. А станок твоей мамы на чердак снесли. Крышу мы подняли. Сим деревом увлёкся, туда и снесли. Токо вот тебе с ним решить надо бы. Дерево у него дорогое - вишня красная. И работа не нашенская, - помолчав, она поправилась, - не наша. Я ж к батюшке хожу, он меня письму учит, и словам правильным. - Таюшка посмотрела на меня и ласково провела ладонью по моим волосам. nbsp; Он насмешливо улыбнулся, а я, по глупости, не иначе, подумала, что вот в такого в него можно влюбится. Дура! И о чём думаю. Инквизитор улыбнулся уже весело, опять прочитал. И исчез. И только сейчас я обратила внимание, что на нас никто и не смотрит. Вот это сила! Отвести глаза такой толпе народа, и при этом читать меня...
- Красивая ты. Жаль, платья мамины тебе не впору, а то б носила. Может привезти, перешьёшь опять же.
Таюшкин взгляд упал на Сашко, и она нахмурилась.
- Ведьма сказала - не судьба он тебе. Выбор ему будет - не тебя выберет. Долг семьи отдавать будет. Не им начато, да на нём кончится. Я спросила. Да ты и сама поди не запамятовала, не схочет...не захочет старуха - не скажет, хоть на колени пади. Ещё велела передать - твой с цветом твоей пряди придёт. И нездешний он, совсем нездешний.
Я посмотрела на Сашко, и он, как почувствовав мой взгляд, обернулся и улыбнулся. Не мой...Посмотрим...
Девушки с парнями возле ближнего к нам костра уже пошли хороводом, под звуки рожка напевно проговаривая слова. Кто-то из них разбегался и прыгал через огонь, потом следующий, а круг танцующих даже с ноги не сбивался. Их размеренное плавное движение и нежная мелодия приносили покой, желание закрыть глаза и наслаждаться тёплой ночью, лёгким ветерком и тихим многоголосным гомоном.
Таюшке, видимо, тоже уже не хотелось говорить. Мы сидели, прижавшись друг к другу, и молчали. Потом, всё потом. И рассказ о моей жизни в приюте, и приветы-поклоны знакомым и соседям. И размышления над словами старухи-ведьмы.
Я задремала...Мама приходит только во снах. А сейчас она стояла напротив меня, молодая, красивая, без ужасных ран, в чудесном платье, я и не подозревала, что бывает такой нежный оттенок красного, и с жемчужной накидкой на плечах. Она стояла на берегу какого-то озера, и вода набегала на её босые ноги. Она ласково улыбалась мне.
Вдруг она нахмурилась и громко выругалась Таюшкиным голосом:
- Сволочи!
Я проснулась. Таюшка смотрела вдаль. Там, возле костра, мужчины в чёрных одеждах танцевали непонятный танец. Встав в круг друг за другом, они обходили огонь, притопывая и что-то выкрикивая.
С визгом разбежавшиеся девушки и женщины стали собираться в группки. Мужчины и парни направились к тем людям.
- Нопосолонью пошли... Уроды! Раньше никогда к кострам не выходили, а теперь обнаглели совсем. - пояснила Таюшка и обречённо вздохнула, - драка будет...
Она помолчала, о чём-то напряжённо думая и глядя на мужа, который шёл туда, где уже вовсю махали кулаками.
И вдруг побежала к костру. И прыгнула. Вот только время она выбрала неудачное. Из толпы дерущихся вырвался мужик в чёрном и бежал к нам. И перепрыгнув, Таюшка влетела прямо ему в руки.
Оскалившись, так что стали видны зубы, выкрашенные в тёмный цвет, мужик обхватил мою подругу и потащил с собой. Бросив взгляд за его спину, я поняла - помощи нам не дождаться, войдя в раж, дерущиеся не обращали на нас внимания.
И я пошла. К реке, которая звала и обещала. Зайдя по щиколотку в воду, обернулась. Зачем пришла не знала, лишь чувствовала так надо.
Испугавшаяся сперва Таюшка отчаянно сопротивлялась, и мужику приходилось туго. А потом вдруг над костром появился шар огня. Я посмотрела в сторону девушек. Одна из воспитанниц приюта шевелила пальцами, вытянув руки и что-то рисуя перед собой. Нас же учат! Всех магиков учат! Девушка сделала резкое движение, вроде как бросила. Шар оторвался от костра и ударил мужика в спину. Он завопил и выпустил Таюшку, и она рванула к девчонкам. А мужик упал на землю и катался, пытаясь сбить пламя.
За моей спиной раздался шум. Я обернулась...и со всего маха шлепнулась на задницу. Вода, поднявшаяся стеной, теперь начала закручиваться в воронку. Её рёв, наконец, привлёк внимание дравшихся. И сейчас все, и я, в ужасе смотрели на то, как быстрее и быстрее крутит воду неизвестная сила.
Я нащупала упавшую трость, как не смыло-то, и с трудом поднялась на ноги. И так спиной и попятилась от воронки, да только она неожиданно переместилась, и теперь я стояла в её центре. И не знала что делать.
Повернувшись лицом к берегу, сквозь воду, как сквозь стекло, видела как, задвигались люди на берегу. Мужчины бегом двинулись к девушкам и женщинам, которые стояли, плотно прижавшись друг к другу.
А вот мужики в чёрном, пользуясь паникой, отступали к кустарнику, росшему на берегу. А там и в город уйдут. Ищи их потом.
Вреда вода мне не причинит, это уже ясно. Я осторожно протянула руку вперёд, стена воронки чуть сместилась в том же направлении. И я...толкнула. Как та девушка огонь. В сторону тех, кто испоганил мой первый праздник с Сашко. И вода, подчиняясь моей злости, не надо было нападать на нас, а особенно на Таюшку, с силой обрушилась на них. Правда, и другим немного досталось.
Сбив людей с ног, вода не схлынула назад по берегу, как я начала опасаться, с ног ведь собьёт, а ушла в землю. Просто раз, и просочилась.
Подошедший Сашко помог мне выбраться на берег и тихо сказал:
- Вам, тебе и другим приютским, уходить надо. Люди за стражей побежали.
Мы попрощались с Таюшкой, и я договорилась встретиться с ней в следующие выходные. Меня очень мучил вопрос - зачем она прыгнула? Но, разговаривать об этом сейчас, когда все были взволнованы и галдели, перебивая друг друга, не хотелось. Да и мокрое платье, неприятно прилипшее к телу, снять бы. Лето летом, но, ранее радовавший лёгкий ветерок, теперь холодил не меньше зимней стужи.
Вода залила костры, и берег окутался неприятным полумраком, сразу став неуютным и страшноватым. Казалось, что рядом притаились чудища, и только и ждут, когда кто-то отойдёт в сторону. Девушки всё плотнее и плотнее прижимались друг к другу, а парни вели себя так, будто ничего и не произошло, громко обсуждая кто, как и с кем дрался. Наконец, к нам подошёл какой-то мужчина и разрешил уйти.
Что-то заставило меня оглянуться, и картина ярко-белой луны над мрачным, напоминающим пепелище местом, где ещё недавно веселились люди, вызвала дрожь.
Парни помогли нам забраться в окно. А Сашко, пользуясь темнотой, легонько коснулся моей щеки губами, мигом исправив моё плохое настроение.
Прокравшись в комнату девчонки стали быстро раздеваться, а одна из них, взяв меня за руку, осторожно потянула в ванную. Там она провела рукой вдоль меня, и я почувствовала, как тёплый воздух сгоняет влагу с платья вниз.
- Ты только никому не говори. Ладно? - попросила она. - Я не хочу в подмастерья. Хочу вернуться в своё село. Замуж хочу, и детей. А, если узнают, что я магик, на мне никто не женится. И прости, что сразу не высушила, только те, что с нами были знают. Я им силу отдаю, чтобы не поймали. А на людях ничего не делаю такого.
- Хорошо, - также тихо ответила я, и мы пошли в комнату.
Орлова пропустила меня в дом. И сейчас мы стояли почти у порога. Даже в холл не прошли.
- Итак! Ты ходила к кострам. И, судя по показаниям, вода подчинилась тебе. - Наталия смотрела на меня сверху вниз, вызывая неприятное предчувствие беды. - Скажи, о чём ты думала, неумёха малолетняя, когда направляла стихию, о которой пока толком ничего не знаешь? Или ты решила, что возросшие силы позволяют тебе творить что угодно? А, если бы ты убила кого-нибудь? - понемногу повышая голос, она уже орала на меня. - Пойми, наконец, дурная девчонка! - она сильно постучала согнутым пальцем мне по лбу. - Пойми, своей бестолковой головой, ты - никто. Ты - ничтожество, которое кончиком пальца прикоснулось к знанию о магии. Если бы сегодня вода вышла из-под твоего контроля, на берегу горы трупов бы остались. Марш наверх! На колени! И пока не вычертишь всё! Всё, что было задано, правильно, не поднимешься. Поняла?! Если ты думаешь, что слишком умна, докажи!
