Я, как могла быстро, прошмыгнула наверх. Я ведь и не думала, что могу убить. Вода так легко меня послушалась...Я представила, как падает Сашко...Потом Таюшка...Её муж...Я заслужила наказание, заслужила...Опустившись на колени, я выписала первую руну...Я это заслужила...
Наталия пришла спустя немного времени. С бутылкой вина и бокалом в руках. Не посмотрев на меня, она прошла к столу, налила в бокал вина и, отдёрнув штору, стала смотреть в окно. Выпивая по маленькому глотку, она опустошила бокал и лишь тогда взглянула на меня.
И поморщилась. Я допустила ошибку, знаю, но как её исправить не понимаю. На это заклинание я потратила больше времени, чем на все остальные вместе. А результата никакого.
- Что такое руны, Рани?
- Символы, которые мы наполняем силой или используем при создании...
- В этом твоя ошибка, - перебила она меня. - В этом...Руна это слово. Создавая заклинание, ты создаешь, скажем так, действие, отдаёшь приказ. Сло-ва-ми! Всё в мире держится на словах. Любой предмет, человек-нелюдь, стихия...Всё. Поэтому, руны - это власть. Даже самый сильный стихийный маг иногда неспособен на то, что может сделать талантливый артефактор. У тебя есть способности. - она поджала губы и, помолчав, продолжила. - Нет. Не так. Ты - талантлива. Ты способна превзойти многих, - она усмехнулась, - если не всех. Будет сюрприз на соревнованиях. - она снова нахмурилась, и со злостью сказала: - Ты, едва не разрушила мои планы. Тебе повезло, что для помощи в допросах, позвали меня. Иначе, уже утром, все те, с кем мы встретимся в "бою" были бы уже оповещены о твоей силе.
Пока она говорила, я рассматривала своё нелепое творение.
Если руна - слово, а заклинание приказ, то сначала... Я быстро написало то, что необходимо сделать, а потом, как же это легко, если знаешь...Почему она раньше мне этого не сказала?! Я стала убирать лишнее, то что загромождало символ.
Наталия продолжала говорить, но я её уже почти не слышала. Плетение становилось всё более изящным и "кружевным".
И уже не "колючки" в ногах, ни боль в коленках, ни ломота в спине, не могли испортить мне радость от того, как легко одна руна цепляла другую, выводя предложение. Забывшись где я и с кем, рассмеялась. Стало так легко, так светло. Я могу!
- Покажи!
Наталия склонилась, рассматривая созданное мной и вдруг резко махнула рукой, разрушая.
Опешив, я плюхнулась попой на пятки, с недоумением уставившись на Орлову. Почему? А она, резко отвернувшись, подошла к столу, наполнила бокал вином, и, залпом выпив его, с горечью произнесла:
- На две руны меньше, чем у меня. И замена, о которой я и не подумала.
Повернувшись, она махнула рукой.
- Вставай. Будем работать.
Э то было тяжёлое лето. Я даже забыла о своём дне рождении. Но, о нём помнила Таюшка и каким-то образом уговорила Хоя на один день, да ещё и выходной, выгнать посетителей и закрыть таверну для проведения моего праздника. Да ещё и Сашко привлекла к подготовке.
Э то был чудесный день. Утром, после службы, меня поздравили батюшка с матушкой, подарив небольшую книгу сказок и широкий, длинный шарф из тонкого льна.
Сестра Анна, запретившая мне покидать приют в выходные, в наказание за позднее возвращение: мы с Сашко загулялись, и я пропустила ужин, смилостивилась и согласилась с сестрой Симой отпустить.
И у меня был праздник. С гостями, подарками. Мы пели, смеялись, пили чай и соки.
И Сашко первый раз поцеловал меня. По-взрослому.
Всё было здорово. И лишь предсказание старухи-ведьмы, переданное Таюшкиной мамой, ненадолго испортило мне настроение. "Ты скоро покинешь и этот город, и эту страну", - сказала ведьма и подарила мне вещицу, плотно завернутую в ткань, наказав открыть в срок. И, как всегда, никак не пояснив свои слова...
Но, самое удивительное произошло на следующий день после моего праздника. Наталия сделала мне подарок. Это была хорошо оформленная "Книга древних рун". Хотя не так. Не саму книгу, а список с неё.
Однажды Наталия показывала мне подобный список, предупредив, что рассказывать нельзя. Можно подумать мой магический контракт даст мне такую возможность? Я однажды решила проверить, успела сказать Сашко несколько слов, прежде, чем боль скрутила меня так, что я и вздохнуть-то смогла с трудом.
Её список был полной копией запрещённой и почти повсеместно уничтоженной книги. Мой...Это было настоящее чудо! Маленький, тем не менее, легко читаемый, он защищался иллюзией, и его можно было увеличить до тех размеров, которых была настоящая книга. Одно было плохо, он был очень тяжёлым. Наталия объяснила:"Нечто из ничего не возникает. Расширение пространства и увеличение предметов - совершенно разные вещи. Не путай."
И это был подарок, о котором я и мечтать не смела. Руны меняются, как и всё в жизни. Одни выходят из употребления, другие преобразовываются, третьи появляются. Но, древние руны позволяют найти свой "почерк", они - основа.
Есть другая книга о них, она так и называется "Древние руны", но из неё убраны разделы, посвящённые запретным нынче магическим обрядам. И, по словам Наталии, зря. Так как, ненормальных хватает, и они пытаются восстановить запретное, калечась сами, и, что ещё хуже, нанося вред другим.
- Не знание вред, а дурное его применение, - сказала Наталия, передавая мне книгу. - Лишь от тебя зависит, какой путь ты выберешь и чего достигнешь.
Но, моя радость была недолгой. В очередной раз, убедилась, что Орлова ничего так просто не делает. Количество заданий на дом возросло настолько, что я была вынуждена перестать плести кружева, так как отказаться от прогулок с Сашко было выше моих сил, а времени, после уроков оставалось лишь на что-то одно.
Спустя месяц такой учёбы, я нередко засыпала за столом, роняя голову на книгу. Девчонки укладывали меня спать. И жаловались директору.
Наконец, так и не изменившая своего неприязненного отношения ко мне, сестра Анна всё-таки решила выступить в мою защиту и сходила к Орловой. И вернулась ничего не добившись. Наталия требовала, требовала и требовала.
- Усердие, усердие, усердие, - постоянно твердила она. А где мне время взять?!
Те воспитанницы, кто был прежде, потихоньку уходили, их сменяли новенькие девочки. Страх ушёл, на его место пришли дружба, ссоры, крики, примирения, смех, то что и должно быть у детей. Магиков привозили редко, и, как-то, само собой получилось разделение на группы: магики и "обычные". Что очень портило мне жизнь.
Мне казалось, что все ополчились на наши с Сашко отношения. Наталия продолжала задавать много. Девчонки, "обычные", несмотря на усилия Залии, продолжали жаловаться, что я засыпаю, а они не могут учиться, так как стол занят.
Однажды в городе, в парке, через который ходила к Орловой, я увидела сестру Анну, сердито выговаривающую что-то Сашко, стоявшему перед ней, опустив голову. В этот день я узнала, что монахиня его старшая сестра. Этим и объяснялось её отношение ко мне: семья считала, что Сашко заслуживает лучшей девушки, чем сирота, не знающая кто её родители, обладающая магией, да и непонятно в кого способная обратиться.
Но, это ещё больше сближало нас с Сашко. Он знал так много и рассказывал так интересно, что можно было бы слушать часами, вот только встречи наши слишком коротки.
А ещё он сводил меня в гости к своему другу. Всю дорогу я спрашивала: "Зачем мы идём?", но он лишь загадочно улыбался.
Если мне сказали, что за чужие рисунки платят большие деньги, наверно, я бы посмеялась. Но, те рисунки, которые висели на стенах в доме, куда Сашко меня привёл...Я плакала, глядя на них. Не могу объяснить, что было со мной. Мне казалось, они разговаривают со мной. Даже та крохотная птичка, вспорхнувшая с куста. Это как посмотреть вокруг и увидеть всё по-другому.
Наталия учила меня магии, Сашко учил замечать то, что вокруг. У него было особенное понимание мира, и он делился со мной.
Иногда он целовал меня, нежно, бережно, и тогда я твёрдо верила, что мы всегда будем вместе.
Время летело быстро и незаметно. Как-то неожиданно наступила осень, ещё вчера зелёные листья стали окрашиваться в жёлтые и красные цвета.
Махнув рукой на попытки научить меня, Залия сама сшила мне два платья и осеннее пальто.
Я немного подросла, и у меня, к моей радости, появилась фигура. И прежние платья стали малы. Теперь я уже носила лиф, как и другие девушки, и перестала походить на ровную доску. Но, несмотря на это, в колонне воспитанниц, я всё равно была самой маленькой по росту, и выглядела хрупкой, даже младшие девочки были выше и плотнее меня.
Подруг, кроме Залии, у меня не появилось. Магики смотрели на меня свысока: они - подмастерья, деньги зарабатывают, а я - ученица, никакого дохода. "Обычные" не могли простить, что Сашко выбрал хромоножку, каждый раз, когда он провожал меня до ворот приюта, они задирали и дразнили меня.
Постепенно я смирилась со своим одиночеством в приюте. У меня Сашко, а всё остальное неважно. К тому же, Хой, встретив меня однажды в городе, передал мне два измятых письма, попеняв, что я не прихожу в таверну, а так давно бы их получила.
Одно было от Жанны, она рассказывала, что устроились они неплохо, работают, снимают дом на две семьи. Крошка Илия выросла и такая забавница. Жанна родила сына, Свир сходит с ума, опекая жену и ребёнка. Лир, прихвативший кой-какие деньги с собой, первое время бездельничал, а Птичка ему потакала, но Свир разозлился и предложил разъехаться, и Даша, быстро сообразившая, что ей придётся работать за себя и за Лира, отказалась. Втроём они выпихнули этого лодыря учиться и теперь он управляет постоялым двором. Жанна не жаловалась, но я и сама догадывалась, как трудно пришлось им на первых порах. Хвала Всемилостивой! Всё наладилось со временем в их жизни.
Второе письмо, скорее записка, от Свира. Он написал, чтобы в случае чего, я смело обращалась к Хою, но это я уже и сама поняла.
Судя по измятости и грязи на бумаге, письма не раз переходили из рук в руки. Очевидно, боясь Орловой, Жанна и Свир не рискнули воспользоваться почтой.
Всё ближе и ближе был день, когда мы с Наталией отправимся на соревнования. Мне уже стало казаться, что я никогда не смогу выучить всего, что необходимо. Орлова последнее время всё мрачнела и мрачнела. Замечания сыпались на меня постоянно, отнимая последние крохи уверенности в своих силах.
У меня всё чаще появлялась мысль: забрать деньги из банка и сбежать вместе с Сашко, но я никак не могла решиться предложить ему такое.
Как ни странно, сама же Наталия помогла мне справиться с сомнениями. Она стала принимать заказы на изготовление амулетов, не сообщая клиентам, что изготавливает их не сама. Раз за разом выполняя работу, я наконец поняла, то, о чём батюшка с матушкой твердили мне не раз, когда я приходила к ним расстроенная и со слезами: я - хороший артефактор, и уже давно переросла ученичество.
Орлова стала требовать, чтобы помимо рисования схемы каждого заказа, я делала набросок лица клиента. Схема и портрет, это же, как небо и земля... Но она говорила, что это поможет мне лучше понять клиента и точнее выполнять заказы. Я в этом очень сомневалась. Тем не менее, спорить не стала, а просто попросила Сашко сводить меня ещё раз к его другу-художнику. А потом ещё раз, и ещё.
Наши прогулки с ним на долгое время свелись к тому, что он отводил меня к господину Жонти, так звали друга Сашко, а потом провожал до приюта.
Поздняя осень принесла проливные дожди. Старожилы говорили, что столько дней подряд никогда не лило. С приютского участка не успели привезти часть урожая, а обозы застревали на размытых дорогах, питание в приюте стало более скудным.
Мэрия пресекла попытку торговцев поднять цены, что вызвало волну недовольств среди них. Город замер в тревожном ожидании. Поговаривали, если дождь не прекратится в ближайшие дни, продукты будут распределяться по едокам.
Наши прогулки с Сашко прекратились, Наталия, боясь, что я простужусь, наняла извозчика, который привозил меня к ней и увозил назад в приют.
В день, когда закончился дождь, народ высыпал на улицу, радуясь, как в большие праздники. И, несмотря, что это произошло в выходной, люди взялись за мётла и лопаты. Опавшие листья, неубранные из-за непогоды, превратились в противную грязь, липнувшую к подошвам так, что приходилось очищать их через каждые несколько шагов.
В этот день произошло ещё одно, очень важное для меня, событие. Сашко, дождавшийся меня возле дома Наталии, предложил сбежать.
В своей семье он - младший. Старшие нашли свой путь и покинули отца, поэтому Сашко остался помогать в лавке. А теперь вернулась средняя сестра с мужем и ребёнком и сразу взялась за дела. У меня были сомнения - зачем бежать? На следующий год мы можем пожениться, я буду совсем взрослая и получу личный документ, но это же Сашко. Он предложил, а я согласилась.
Мечты о нашем совместном будущем будто сил мне добавили. Наталия удивлялась тому, как быстро я стала заучивать. И даже боевые заклинания, которые мы как-то начинали изучать, но затем бросили из-за нестабильности моей магии, сейчас получались у меня всё лучше и лучше.
Она даже не догадывалась, насколько я хочу победить в соревнованиях. Приз, сундучок с прекрасными инструментами, манил меня. Он позволит мне стать подмастерьем, заниматься изготовлением амулетов и артефактов. А это означает, что у меня...у нас будет возможность быстро купить дом. Потом я смогу учиться, и получить патент, и сама стать мастером.
Когда я рассказала о своих планах Таюшке, она сначала запечалилась, а потом сказала, что всегда знала, что я иная, нежели они. И путь у меня будет непохож на ихний.
У меня так и не достало решимости продать станок моей матери, и, поговорив с батюшкой, я перевезла его к ним. А платья, поплакала-поплакала, и, оставив себе одно, остальные отдала Таюшке. Но, она никогда не надевала их на наши встречи, и я была благодарна ей за это.
Так в мечтах, учёбе, встречах, уроках рисования, и играх в парке, прошла зима. Да-да, вечером, когда строгие мамы загоняли детей по домам, мы с Сашко, возвращаясь в приют, катались с горки. И лепили снежные фигуры. А иногда кидались снежками, прячась за стенами, отстроенных детворой крепостей.
С первой капелью пришло известие о том, что соревнования назначены на середину весны.
И я стало потихоньку собирать вещи. Заказала у мастера специальную сумку, получив её, разобрала свой станок и сложила в неё, чтобы потом не забыть его в спешке. Сняла часть денег и узнала у служащего, как и где смогу забрать остальные. Купила две пары хороших ботинок. Купила плащ и, краснея, всё-таки попросила женщину в платяной лавке подобрать мне штаны, рубашку и куртку с капюшоном. По-моему, девушке ходить в штанах неприлично, но кто знает, вдруг придётся.
Это произошло неожиданно, вернее, я знала заранее, но мне казалось когда ещё придёт этот день. И тем не менее, сегодня Наталия сказала, что перед выходными мы выезжаем - два дня в пути, она не хотела рисковать, перемещаясь порталами, и наняла карету, день отдыха, и день соревнований.
Я ещё раз проверила вещи, собранные мной для побега. Их оказалось не так уж и мало. И я задумалась, что может лошадь купить надо. Не из тех, дорогих, что стоят как дом, а такую, может и не очень красивую и породную, но выносливую.
