Къер застыл на месте отказываясь верить в услышанное, а дракон в глубине его сознания тихо взвыл оплакивая потерю.
— Что? — прохрипел Къер, дернув ворот душившей его рубашки.
— Умерла она. Как привезли, ещё подышала и...
— Где тело?!
— На кремацию увезли. При ней документов не было, а мы трупы хранить не обязаны. А вам выписка о смерти неизвестной нужна?
***
Дарлайт сидел на полу и бессмысленным взглядом смотрел в стену. Он своими руками привёл её сюда. Усомнился в инстинктах и в конце концов потерял. Убил. Он сам убил свою пару, только начавшую жить.
Не было никакого обмана, он чувствовал Её даже сквозь щит... Но побоялся поверить.
Жаль, что он понял это слишком поздно.
***
Сознание окутывает маревом ложного спокойствия. Тело почти не слушается, но мне не страшно. В голове пустота. Только немного раздражает парящая световая сфера. Из неё льётся приглушённый свет, но даже сквозь закрытые веки он ослепляет. Борясь с подступающей тошнотой, я с трудом поворачиваю голову и натыкаюсь на серый с подтёками потолок. Казалось бы, незначительное движение, но силы стремительно покидают меня, закручивая сознание в тёмную воронку небытия.
Словно наяву я вижу, как стою в белесом клубящемся тумане. Он пытается полностью окутать меня собой, но ничего не выходит. Невидимый барьер не позволяет туману заключить меня в свои обманчивые мягкие объятья. Туман на время отступает и начинает огибать меня неспешно стелясь по земле. Что-то подсказывает — он ещё вернётся.
Здесь нет ни звуков, ни запахов, только странная чарующая пустота. С каждой секундой это место нравится мне всё больше. Хочется остаться здесь. В тот момент, когда я отчётливо это понимаю, туман, словно почувствовав моё желание, вновь тянется ко мне как к старому другу обещая покой, и тут меня выдергивает в реальность.
Первое, что я вижу распахнув глаза, склонившуюся надо мной круглолицую, кареглазую женщину, лет пятидесяти с тревогой смотрящую на меня. Из-под белого накрахмаленного чепчика выбилось несколько седых прядок. Поверх строгого коричневого платья со стойкой воротничком надет фартук.
— Здрасте, — сама от себя не ожидая, прохрипела я.
В ответ мне улыбнулись как родной похлопав по руке.
— Напугала ты нас милочка, но слава богу всё обошлось. Лежи, тебе покой нужен.
О чём это она? Ничего не понимаю. Где я вообще?
— А что случилось?
— А ты не помнишь? — спросила та нахмурившись и, между её бровей ржаного цвета залегла глубокая складка.
Я напрягла память и та милостиво подкинула воспоминания. Скривившись и мимоходом пожалев, что амнезия мне не грозит, я осмотрела небольшую комнатку в которой находилась. Шкаф со склянками и пучками сушёной травы, стол, заваленный бумагами, стул с перекинутой через его спинку шалью. Светлые стены, зашторенное тяжёлой материей окно, дверь. Непохоже что я в тюрьме.
— Так, где я? — спросила я, приподнимаясь на локтях и, тут же застонала от тянущей боли внизу живота. Крепко же меня та сволочь приложила.
— В безопасности.
Ответ меня, мягко говоря, удивил.
— А поподробней можно? — осторожно спросила я, наблюдая как собеседница, подходит к шкафу и начинает перебирать все возможные баночки, то и дело косясь на меня через плечо.
— Голова кружится?
— Нет, — ответила прислушавшись к себе.
— Замечательно, значит, сотрясение прошло.
А? Это сколько я тут валяюсь?!
— А ну как скажи, чем пахнет? — с этими словами мне подсунули холщовый мешочек. Подозрительно посмотрев на странную женщину, я осторожно потянула носом.
— Эм... ничем? — полувопросительно отозвалась я.
Мне не ответили, зато пробормотали в сторону что-то неразборчивое.
— Оу! Наша гостья пришла в себя!
От звонкого голоса, раздавшегося от двери я, вздрогнула, и перевела взгляд на посетительницу. В проёме стояла леди. По-другому эту даму язык не повернётся назвать. Стройная высокая блондинка без возраста в деловом костюме, цокая шпильками приблизилась ко мне и, изящно присев на краешек кровати, закинула ногу на ногу.
— Здравствуй, дорогая — ослепительно улыбнувшись произнесла она.
Я, рассеяно кивнула в ответ пытаясь сообразить что делать.
— Мари, как обстоят дела?
— Мадам, вам честно ответить или цензурно?
Блондинка нахмурилась, а я навострила уши.
— Что ещё?
— Нюх ей отбили. Может, со временем и восстановится, но, право слово, дайте мне того сукиного сына и я из него всю душу вытрясу!
— С этим разберёмся позже, — сказано это было таким тоном, что сомневаться не приходилось, кара настигнет.
Блондинка вновь повернулась ко мне.
— Ещё болит? — кивнула она на мой живот.
Да что здесь происходит?!
— Немного, — осторожно ответила я.
Мадам шумно втянула в себя воздух. Что? Всё так плохо?
— У меня мало времени, так что перейдём сразу к делу. Ты умерла.
Я даже закашлялась от такой новости.
— В смысле?
— В переносном, разумеется. Для всех ты умерла в тюремном госпитале Тёмной империи и твоё тело за неимением документов и способа опознания личности кремировали.
— Как это? Вы меня похитили что ли?
Вот так просто? Когда они успели? Зачем?
— Ну зачем же так грубо? Мы проявили акт милосердия и не позволили тебе сгнить в камере. Насколько я знаю, родня отказалась от тебя?
— Откуда... — начала я, но Мадам мягко перебила меня:
— Риана, мы всё знаем.
— И что теперь? — растерянно спросила я, не понимая что здесь твориться.
— Оу, есть два выхода, — оживилась Мадам. — Ты уходишь отсюда, наслаждаешься свободой пару дней и тебя вновь ловят. Либо ты остаёшься с нами. Мы прячем тебя, обеспечиваем новыми документами и жильём и оплачиваем последний год обучения в академии.
— А что взамен? — не верю я в это благотворительность.
— Ты войдёшь в одну из наших групп.
Да куда я попала?! Что за группа?
— Подождите, слишком много информации зараз, — пробормотала я. — Почему вы вообще... Как?..
— Я тебя поняла, — кивнула блондинка, — но для начала ответь на один вопрос. Тебе знакома эта вещица?
С этими словами Мадам извлекла из своего кармана подвеску очень похожую на мою. Рука тут же взметнулась к шее. Чёрт!
Помню, когда мы только переехали в империю я, будучи совсем ребёнком, стала донимать мать расспросами об отце. Трудно было сдержаться наблюдая за счастливыми папашами то и дело балующих детей. Тогда, мать только скривилась, подцепила ногтем висящую на мне цепочку словно она её обжигала, и сказала: «вот всё, что от него осталось». Не знаю, что именно это значило, но с тех пор, украшение всегда было на мне. Единственная ниточка ведущая к родителю. Когда конфликты в семье грозились закончиться чем-то глобальным, я закрывала глаза, дотрагивалась до кулона и представляла себя в совершенно другом месте. Подвеска была моим талисманом. Даже в трудные времена, когда мы едва сводили концы с концами и мать ходила по ломбардам распродавая немногочисленное добро, она ни разу не заикнулась о том, чтобы заложить «память» об отце. А вчера... Нет, не вчера, во время погони, я даже не поняла как сорвала её с шеи. А потом и вовсе не до неё было.
— Можно? — осторожно спросила я, протягивая руку.
Украшение легло на ладонь. После скрупулезного осмотра пришлось признать:
— Она моя.
Хм, и откуда она у неё? Я же ей расплатилась за переход.
— Уверена?
— Да, вот тут, у самого крепления на камне трещинка.
— Твоя, значит, — проговорила Мадам, побарабанив пальцами по коленке.
— А откуда она у вас?
— Вопрос в другом: откуда она у тебя?
— В смысле?
— Ты хоть, знаешь, что это?
— Подвеска? — полувопросительно отозвалась я.
— Давно она у тебя?
— Как себя помню.
— Риана, это опознавательный знак для Светлых. А если быть точнее, приближённых к императору.
Вот это поворот! Мадам усмехнулась.
— Вот и я в смятении, — скорее самой себе, приглушённо проговорила она.
— Может, это случайность?
— Не надейся.
— Совпадение? Мало ли похожих вещей?
— Таких как эта не так уж и много, а это, — указала взглядом на подвеску, — уверяю тебя — оригинал. И почему ты так яростно открещиваешься от родства со Светлыми?
Хороший вопрос. Наверное, потому что я ошарашена?! Не каждый день узнаёшь такие новости!
— Вы же знаете, от кого она мне досталась, правда? — мрачно спросила я, даже не сомневаясь об осведомлённости блондинки.
Мадам, кивнула подтверждая мои подозрения. Ну ещё бы.
— Знаю, но не могу понять как так получилось. Почему твой отец не боролся за тебя? Он птица высокого полёта. И независимо от того работает он сейчас на Светлых или нет, внебрачная дочь, которая может появиться в любой момент и вытащить пару грязных историй из его прошлого, не тот козырь которым можно разбрасываться.
— А кто сказал, что он до сих пор жив? — спросила я, и удостоилась поощрительного взгляда Мадам.
— А ты мне нравишься. Молодец, улавливаешь нюансы.
Враньё, соображала я туго.
— Угу. Вот ещё один нюанс, может, подвеска и не отца, а матери.
Некоторое время в комнате воцарилась тишина.
— У тебя есть веские основания так полагать? Доказательства.
— Не считая моего здесь пребывания? — Знаю, отвечать вопросом на вопрос ужасно невежливо, но бога ради, какая нормальная мать позволит своему ребёнку... Со свистом втянула в себя воздух. Спокойно. Не об этом нужно сейчас думать.
— Ну что ж, отложим пока этот вопрос. Ты хотела знать как здесь очутилась. Отвечаю, за тебя попросили.
Из меня словно дух выбили. Сил хватило только на хриплое:
— Кто?
— Выяснить не удалось, но, — Мадам замолчала, бросив на меня трудно читаемый взгляд. — Сигнал был послан со старой точки связи.
— И что это значит?
— Кто-то знал что ты в беде и попросил о помощи по нашим каналам.
— А?..
— Всё, — хлопнула в ладоши Мадам, вставая на ноги. — Отдыхать. Ни о чём не думай, расслабься, продолжим разговор позднее.
С этими словами, Мадам быстро удалилась, оставив меня в полном смятении. Перевела взгляд на притихшую Мари.
— Правильно, покой и отдых, — пробормотала та, подсунув мне стакан с мутной, зеленоватой жидкостью. Скорее от шока, я не стала возражать и допытываться чем меня хотят напоить и проглотила всё до последней капли.
— Спи, — прошептала Мари, гладя меня по голове.
Снотворное, отстранено сообразила я когда веки стали тяжелеть.
Проваливаясь в сон перед глазами встал образ довольного собой Палача. Интересно к чему бы это?
***
Просыпаться было тяжко: тело ныло, голова гудела, а встать с кровати я даже не пыталась. Просто лежала, пялясь в уже изученный до последней трещинки потолок и вспоминала. Вспоминала всё что со мной приключилось. Гадство. Ох, вот этот я вляпалась конечно. По самые уши.
Что за благодетель стоит за мной? Друг ли он? Да, таинственный покровитель мне жизнь спас, но по доброте ли душевной? Не ровен час спросит ответную услугу, а смогу я её выполнить или нет — другой вопрос. И вообще, что можно попросить взамен спасённой жизни? Не знаю.
Я перебирала в памяти знакомого за знакомым, но так и не смогла понять, кто же за меня попросил. Мозговой штурм значительно застопорился и потому, что не было в моём окружении достаточно влиятельных людей способных провернуть такую аферу. А если это Палач постарался?..
Да чтоб оно всё в племени адовом горело! Хватит уже себя накручивать, нужно думать что дальше делать. Хотя, выбор у меня не такой уж и большой. Можно конечно уйти отсюда, а что потом? Не скажу что я поверила на слово Мадам, но в чём-то она права, жить спокойно мне не дадут. Даже если тёмные обо мне прознают, не стоит исключать Палача и саму Мадам. Не отпустит же она меня после того предложения.
Вздохнув, я подняла руку и повинуясь моей воле на кончиках пальцев в изломанном танце заплясала маленькая молния. Хоть колдовать не разучилась.
— Ты что творишь?! Угробить себя хочешь?! А ну прекращай!
Разгневанная Мари, вмиг оказавшаяся рядом, пугала почище детских страшилок.
— Тебе ещё нельзя магией баловаться, — уже мягче пожурила она меня.
— А с ней вообще играть опасно, — буркнула я, заканчивая свою «игру». — Мари, я могу вас так называть?
— Конечно, — улыбнулась женщина.
— Хорошо, — немного нервно отозвалась я. — Скажите, а что со мной? Только правду.
— Ну головой...
— Знаю я о сотрясении, и что обоняние отбито тоже знаю, но почему колдовать нельзя?
— Тебе бы с Мадам поговорить, — вздохнула та.
Её взгляд полный сочувствия, мне совершенно не понравился. Да и как я поняла о врачебной тайне тут даже не слышали.
— Мари. Я всё понимаю, вы не хотите расстраивать начальство, но если начистоту, то я ваша пациентка, а не Мадам. Почему бы вам не сказать мне то, что я хочу услышать. Я ведь имею на это полное право, согласны?
Мари тяжело вздохнула и присела, сложив руки на колени.
— Твой внутренний мир ещё очень шаток и нестабилен. Восстановление идёт быстрее, чем я думала, но всё же... Выжгли тебя деточка, — шёпотом закончила она.
— Это как? Я не совсем понимаю.
— Маги ведь разные. Одни вот заклинания безобидные плетут, даже если...
— Мари! — одёрнула я её, но быстро взяв себя в руки, спокойнее продолжила:
— Можно как-то ближе к теме?
— Магией тебя ударили. Да не по телу, а в самое нутро. Проклятье тёмное. Страшное. Ещё немного и убило бы оно тебя. Вот и слабость отсюда, сопротивляется организм той дряни, сам себя лечит... Да не всё спасти удалось.
— В смысле? — очень тихо спросила я, страшась ответа.
— Последний удар помнишь? После которого тебе совсем худо стало?
Ладонь непроизвольно легла на живот, а пальцы с силой сжали сорочку. Внезапная догадка не заставила себя долго ждать.
— Нет, — прошептала я, — Нет. Не может быть.
— Злость своё чёрное дело сделала, выжгла тебя.
Я, бесплодна?..
Неверие. Ступор. Иррациональное чувство обиды и непонимание, именно это я ощутила. По какому праву эта мразь примерила на себя волю Господа?!
— Всё хорошо, — скорбно проговорила Мари, врываясь в мои мысли. — Главное — ты жива. Слышишь деточка, жива всем назло.
— Жива, — послушно повторила я, вновь и вновь, проигрывая в голове тот удар.
Я совру, если скажу, что мечтала о ребёнке. Совсем нет, я даже не задумывалась об этом, а сейчас, чувствуя, как в груди разрастается дыра, я ощущала лишь потерю. Я позволила отобрать у себя нечто ценное. Непрошеные слёзы навернусь на глаза, когда я поняла — тут есть и моя вина. Мне следовало защищаться, биться, а я... Я лишь умоляла. Страх — мой главный враг. Поддавшись ему, я проиграла. Проиграла себя и прежней мне уже не быть.
— Я хочу увидеть Мадам, — приняла я решение и резко откинула одеяло, но тут же схватилась за голову. Комната поплыла перед глазами.
— Лежи, — меня вновь уложили. — Нельзя тебе напрягаться. Я же говорила, слаба ты ещё. Не восстановилась. Я сама Мадам позову.
— Сколько я здесь нахожусь?
— Второй месяц,- прошептала та.
— Так долго? — ахнула я.
Мари вздохнула, присела на краешек постели и взяла меня за руку.
— Чудо что ты очнулась. Уж не знаю, кто у тебя в родне, но человек после такого не выжил бы. Ты и без того слабенькая, а тут за Грань прогулялась и сразу скакать начала, — покачала головой женщина.
