Глава 1
Я стояла на берегу ночного Искара, и мое сердце обволакивал обжигающий холод. Он копился льдинками под сияющей кожей, расходился внутри по венам и прерывал робкое дыхание, до боли сдавленное корсетом. Если это будет последним, что я увижу, нет смысла продолжать путь. Медные Копи, раскинувшиеся на чистейших хрустальных берегах, погубят меня раньше, чем черный яд змея.
Потеряв воздух, я ослабила шнуровку корсета и развязала у шеи походный плащ из черного атласа: сейчас не время заботиться о внешнем виде — я могу не дожить и до рассвета. Но я подготовилась на этот счет: на престоле останется верная Лисандра, она не предаст, а я… попытаю счастья в Поющих Топях — там мы должны получить исцеляющее зелье.
По моим рукам расходились черные волны — ядовитые отголоски моей наивной веры в чувства; в грудь впивались острые клешни теневых скорпионов — горькие воспоминания разбитой любви; под плотной юбкой сильные прежде ноги дрожали от чернильного зловещего холода, засевшего под кожей. Яд пожирал меня изнутри.
А теперь еще и это…
Я сдержала сдавленный крик, чтобы случайно не привлечь внимания подданных — они прочесывали местность, чтобы убедиться в безопасном пути и отсутствии слежки со стороны Медных Копей. Но что я пропустила? Почему никто не доложил? Пусть три месяца я боролась с ядом, но пыталась править сама, без чьей-либо помощи, так же честно и справедливо, как всю жизнь, но почему я ни разу не покинула Хрустальных Владений? Почему все это время я не видела Искар?
Три месяца назад берег укрывали зеркальные ивы, в кристально чистой глади игриво плескались светящиеся рыбы. Здесь проводились ритуальные купания жриц Шарат, и ни одна нога обычного талгаарца не имела права ступать сюда. Но теперь…
На самом берегу, вплотную к воде, ровным строем стояли грязные кузницы. Вода покрылась пеленой медного шлака, коптящие горны на вулканическом огне застыли на ночь, готовые начать переплавку с новыми лучами рассвета. Воздух пах серой и потом, а мне казалось, что над всем руслом повис протяжный стон — плач духов Искара, попавших в ловушку медного короля. И сейчас им было куда хуже, чем мне.
— Моя владычица! — Передо мной появилась Айла — скрытая разведчица, мои глаза и уши. Ее пепельная кожа светилась синим под равнодушной дорожкой лунного света, шрам на левом глазу сверкнул медью. — В джунглях, чуть дальше от берега, продолжается добыча и выплавка меди даже ночью. Они заглушили кузни только на берегу, будто знали, что мы пройдем здесь…
— Где Торн и Мираэль? Они тоже должны были вернуться.
— Они пошли вдоль русла, исследовать берег. Если они нас ждут, мы должны быть готовы.
Она отчеканала, но я прервала ее рапорт воскликом:
— Почему вы не передали мне? Почему никто не сказал, что нас предали?! Кто… — Это вырвалось из самой груди, и руки невольно задрожали. Я закрыла лицо и прошептала: — Мы потеряли берег. Мы потеряли прежнюю красоту и… силу.
— Зато мы не потеряем вас. — Айла ответила не задумываясь и склонила голову. — Мы вылечим вас и отомстим Медным Копям. Ваш хрустальный зрачок прояснится и снова будет различать ложь.
Я коснулась левого века: слишком много потерь в последнее время, слишком много поражений. Медные Копи всегда противостояли Хрустальным Владениям, но в последние десять лет мы сохраняли нейтралитет. А сейчас они воспользовались моей слабостью. Я потеряла силу, впустила в себя яд, не видела левым глазом дальше вытянутой руки и искала исцеление в дальних землях, за джунглями Талгаар. Но сначала нужно было пересечь земли врагов.
— Как мы пройдем? — спросила я сдавленно и оперлась о хрустальные перила моста. Теплый южный ветер коснулся моей кожи, но я ощутила резь, будто кинжалы вонзились в предплечья, а ноги охватило черное пламя всевышней справедливости — как в ритуале поклонения Улдрошу. Сейчас я была главной жертвой.
— Вам не нужно разрешение, владычица. Ваша власть наравне с Даркханом, он пропустит вас собственной рукой, — отчеканила Айла. А потом зло ухмыльнулась: — И если надо, поклонится в ноги. Только скажите, и я…
— Остынь, Айла. Я знаю твое отношение к медному королю и разделяю его. Но нам нужно быть предельно осторожными: мы на его земле.
— Он загрязнил Искар! — воскликнула Речная Волчица, но я коснулась ее холодной рукой и сдержала очередной порыв:
— Мы отомстим, я обещаю. Но после — когда я снова верну свой дар и свою силу. И излечусь от яда.
— Я сделаю все, что от меня требуется, хрустальная владычица.
Она склонилась, я выдохнула: суметь бы продержаться до утра, суметь бы перебороть эту адскую боль в теле.
Не в силах больше кривиться перед своей помощницей, я отправила ее в наш лагерь собирать повозки и готовиться к отходу. Мы ждали только Торна и Мираэль — моих советников, но они, я уверена, должны были явиться с минуты на минуту.
Глава 2
Но я не дождалась — увидела медный блеск на колоннах заброшенной пристани Шарат и, наплевав на всякие принципы, бросилась по мосту на другой берег. Мои приближенные наверняка договаривались о проходе, и мое слово должно стать решающим. Прямо сейчас.
От гари и влажности джунглей воздух становился еще более густым, ноги увядали в вязкой почве, грудь сдавливало от быстрого шага, тело холодело изнутри. Яд сковывал дыхание. Но видеть мраморные колонны, опутанные медными трубами новых кузен, было еще невыносимее. И, как верно сообщила Айла, они пыхтели и сейчас.
— Куда-то торопишься, хрустальная владычица?
Грубая насмешка за спиной заставила меня остановиться. Тело превратилось в лед, пальцы из последних сил сжались, грудь пронзили клешни ядовитых скорпионов: я буквально физически ощущала, что таю. Еще шаг, и рассыплюсь медными хрусталиками прямо на глазах у своего врага.
Проглотив болезненную горечь, я медленно повернулась. Если Даркхан намерен оправдаться, пусть сделает это прямо сейчас.
— Сейра Вельгарн! Собственной персоной! Ну, надо же! — Он сдвинул медный шлем и бросил кирку. Сам оперся спиной о ствол ближайшей пинии и сложил руки на груди. Его оголенный торс даже в свете луны переливался медью, по предплечью расходились медные прожилки ? его мутация с детства. Такая же, как хрустальный зрачок в моем глазу.
— Даркхан Железный Клык, владыка Медных Копей, — процедила я с укором. — Поджигатель чужих мастерских.
— Сейра Вельгарн, убийца дружественных послов! Чем обязан?
Он изобразил поклон, я выпалила:
— Ты тронул хрустальную гладь Искара!
— Только после согласования с твоими послами, владычица. Все честно! — Он усмехнулся и отлип от дерева, демонстрируя свои мышцы. Казалось, его рельеф огибала раскаленная лава.
— Врешь! Глядя мне в глаза…
— Правда? А как же твой зрачок? Разве он не видит истину?
Я содрогнулась: мой зрачок помутнел, словно покрылся копотью медных штолен, я больше не владела своим даром, и он… знал.
— Довольно! Ты превратил святыню в помойку, Даркхан! — это вырвалось из самого нутра, и я не смогла себя сдержать. — Воспользовался моей слабостью!
— Слабостью? — он изумился искренне и приблизился на шаг. Меня обдало жаром, медь в его руке раскалилась. — А не твои ли люди сейчас нападают на простых работяг? Я знаю, что ты переправляешь оружие по Искару мимо Медных Копей, владычица! Так не удивляйся, что однажды не досчитаешься кого-то из своих людей…
Я не сдержала восклик: что он такое говорит? Что он… знает обо мне и Хрустальных Рощах? Его глаза горели янтарем и будто прожигали насквозь, в то время как по моей коже расползались черные ленты яда.
— Ты дашь мне проход, — прохрипела я и вздрогнула. Голос меня подводил, тело не слушалось, и никто не мог прийти мне на помощь в противостоянии с надменным врагом. Торн и Мираэль до сих пор не вернулись… ? Я такая же владычица Талгаара, как и ты, Даркхан. И ты не вправе меня останавливать.
— Да? — Он усмехнулся и сделал еще шаг в мою сторону. Я невольно отвернулась от нахлынувшего жара: он был полукровкой, жаростойкость перешла к нему от отца, но теперь он буквально плавил мою кожу.
Он пресек мой следующий шаг, выставив перед собой руку, я посмотрела твердо: что бы он ни сделал, мне нечего терять. На другом берегу Искара мой лагерь, на пристани Шарат мои люди, я сама сгораю от черного яда, ему не напугать меня.
Я подняла глаза и уперлась в его широкую грудь, отливающую золотисто-красным свечением. Она была испластана шрамами и ожогами, исходила пылающим жаром, что, словив головокружение, будто от дневного зноя, я невольно попятилась. Но тут же уперлась в его металлическую руку, и мое робкое дыхание покрыло его кожу инеем.
Он прожигал взглядом мое лицо, но вдруг посмотрел на свою грудь и задумчиво размазал голубоватое колечко инея. Его медная перчатка засветилась алым, зазвенели мои хрустальные серьги. Хотелось отскочить, но внезапно его ладонь с силой сжала мое предплечье.
Я вскрикнула — скорее от неожиданности, чем от боли, черные разводы под кожей стали таять прямо на глазах, от его руки в месте прикосновения расходился бледный мерцающий свет. И я впервые за три месяца вздохнула полной грудью.
Хрустальные пластины корсета потрескались, ожерелье, сковывашее шею, распалось мерцающими звездами. Невольно я схватилась за его вторую руку, но сразу же одернула — его кожа обжигала. Но вместе с тем его огонь растворял яд в моих жилах.
Его дыхание стало редким и тяжелым, темно-медная растрепанная коса светилась под лунной дорожкой, брови хмурились: он изучал меня, будто впервые видел. Или… пытался разобраться с ощущениями?
Его рука, по-прежнему сковывавшая мое предплечье, будто освобождала меня от оков яда, и я сдержала греховный порыв прильнуть к нему целиком. Рассудок кричал освободиться, а изможденное тело просило исцеления.
Воздух между нами натянулся и трещал, как перед грозой, звуки с пристани совсем стихли — лишь промелькнула одинокая тень где-то в тростнике у берега, но ни я, ни он не сочли важным обернуться. Вместо этого мы уперли изучающие взгляды друг на друга и пытались осознать, что сейчас происходит.
Мне казалось, что я вижу его одиноким мальчишкой, запертым в раскаленной клетке, и впитываю излеченной кожей его ярость. Но теперь я также различала под ней тот же ужас одиночества, что сковывал меня на протяжении всей жизни — с тех пор, когда еще в детстве я осознала и приняла тот факт, что отныне я королева, а не женщина. Судя по ровному и впервые серьезному взгляду, Даркхан считал иначе. И мне почему-то впервые захотелось ему поверить.
Его ладонь прожгла перчатку, и я одернула руку. В месте прикосновения остался розовый ожог, но дальше по руке снова расползлись черные нити. Он внимательно проследил за ее течением и уставился на мою грудь — нити уходили под корсет, и от вновь охватившего меня холода трещины срастались. Я снова вдохнула боль и схватилась за шею.
— Что с тобой, Сейра Вельгарн? — спросил он сдавленно. — Чья это магия под твоей кожей?
— Пропусти… — прохрипела я. — В Поющих Топях, в Цветке Лианы есть эликсир…
Я разразилась потоком кашля и осела на землю. Со спины донесся знакомый голос:
— Владычица! — запыхавшись, говорила Мираэль. — Мы здесь! Только прикажите!
Я закрыла глаза. Под сердцем копился яд и расползался по всему телу, но предплечье, за которое схватился Даркхан, пульсировало теплом. Я впервые за три месяца болезни чувствовала влажность джунглей и тепло южной ночи, слышала трепет тяжелой листвы и плеск рыб у берега. Хотелось верить, что еще не вся фауна легла жертвой раскаленной меди Даркхана, но так же хотелось, чтобы его медь снова коснулась меня…
— Уходите в лагерь, — ответила я как можно тверже. — Мне нужен перерыв. До утра. Я… вернусь сама, чуть позже.
— Владычица? — в голосе Мираэль проскользнуло удивление. — Если он вам угрожает…
— Мы заключим соглашение о проходе, — выпалила я первое, что пришло на ум. — Ждите.
А потом я ощутила жар и, открыв глаза, увидела протянутую медную руку. Без перчатки. Сжав зубы и мысленно приготовившись к целительному ожогу, я позволила помочь себе подняться. За спиной послышались удаляющиеся шаги ? Мираэль и Торн скрылись. Они привыкли не задавать вопросов. Торн и вовсе был немым от рождения. А потому на него я могла положиться в первую очередь. Но сейчас…
Наши переплетенные ладони светились, в легкие снова проходил воздух, хрустальный зрачок прояснялся. И он отчетливо видел янтарные, полные огня, глаза Даркхана.
Мой плащ превращался в пепел, корсет трещал, обнажая фарфоровую кожу, и мне вдруг захотелось, чтобы он смотрел. Но вместе с тем стало стыдно, что она не кристально чистая, как раньше.
— Прикоснись ко мне еще, Даркхан Железный Клык, — прошептала я на выдохе, невольно приближаясь и боясь отвести взгляд с его лица. — Я снова хочу… почувствовать… Талгаар.
— Не боишься сгореть в медном пламени, хрустальная владычица? — спросил он, оскалившись, но в этот раз в его словах не прозвучало насмешки, и я кивнула:
— Внутри меня уже нечему тлеть, а снаружи… не имеет значения.
Я сама сделала шаг ему навстречу, он овил мою руку, и я негромко вскрикнула от ожога, но в один миг боль переросла в тепло и пронеслась по моему телу стремительной вспышкой. Корсет осел хрустальными слезами у ног Даркхана, черный подол юбки медленно тлел, и он не нашел ничего лучше, как закрыть меня своими могучими объятиями, подхватить на руки, как пушинку, и скрыться в ночных джунглях, в доме с мраморными колоннами, обвитыми лианами и медью.
Глава 3
Он не дал мне ступить за порог и шага: сдернул остатки юбки и прижал могучим телом к стене возле входа. Резким движением задвинул массивную щеколду и запустил ладонь в мои волосы.
Хрустальные заколки лопнули, локоны обрушились на мои плечи черным шелком, по голове пошли теплые пульсации, и я томно выдохнула. Под грохот дымящих кузен моя кожа трещала и впитывала его жар, сердце колотилось то ли от страха, то ли от запретного желания, и я застыла в ожидании его следующего шага.
Даркхан не медлил. Приподняв ладонью мои волосы, он уткнулся лицом в мой висок и прикусил мочку уха. Я запрокинула голову и закрыла глаза: плевать, что происходит, плевать, кто он, но если он избавит меня от губительного яда, я готова пойти на любые условия.
И он будто услышал мои мысли:
— Мои баржи пройдут завтра на рассвете мимо твоих постов, Сейра, — выдохнул Даркхан мне в ухо и крепче прижал меня к себе. Свободная рука провела по моим губам, а ненасытные глаза скользнули по моему неприкрытому телу. — Ты не возьмешь пошлину и пропустишь семь перегруженных лодок.
Его губы скользнули по моей шее и спустились к плечам. Я невольно изогнулась, подставляя под ласки грудь. Медь с его руки оплавилась и окропила мои соски, я негромко вскрикнула, но он тут же накрыл их жаркими губами, и я тихонько простонала:
— Что еще… Даркхан Железный… Клык?
— Берег Искара. Весь. Вблизи пристани Шарат — с обеих сторон.
Он оторвался от моей груди, но вновь утонул в ней, продолжая гладить мое правое бедро с внутренней стороны. И я почувствовала жар внизу живота.
— Ты жесток… Даркхан Железный Клык, — я выдохнула ему в лицо, когда он на миг поднял голову, чтобы услышать ответ. Но он лишь запустил пальцы в мое лоно и ласково спросил:
— Разве?
От бессилия и накрывшего наслаждения я сползла по стенке, но он подхватил меня и унес на кровать с резной металлической спинкой.
