Так и не добившись желаемого результата, он достал плеер и наушники, включил, приготовленную для подобных случаев, классическую музыку.
То обстоятельство, что вместо Попова или Удалова, как это обычно бывает, сейчас напротив него тусуется какая-то девица, которую он знает один день и то поверхностно, не позволяет расслабиться. Еще и их разговоры с Житняковым, которые слышны даже за музыкой.
Терпения на долго не хватило и Дубинин, выдернув наушники, встал со своего места, пошел искать по салону более комфортное и спокойное укрытие. Так и не выбрав ночлег из свободных углов, Виталий попутно обнаружил, что не хватает барабанщика. Предположил, что его забыли в гостинице. От общего сбора с последующим выносом мозгов и нервов группу спасло воспоминание, что перед отъездом видел Максима в районе второго фургона.
Дальше был поход к водителю, попытки уговорить того догнать этот фургон и пересадить его к техникам. Зачем ему это вдруг понадобилось, Виталий объяснять не стал, да никого это особо и не интересовало. Водитель был готов на всё в пределах возможного, лишь бы, придумавший себе что-то, музыкант от него отстал.
В процессе поисков Максима, Виталий поставил на уши всех техников, за отказ сотрудничать с ним, припомнил им все косяки за ближайший месяц. В какой-то момент понял, что опять перегнул, но раз уж взялся за воспитательный процесс, то глупо останавливаться на середине. Так увлекся нравоучительной речью, что не заметил, что мужики уже спят или убедительно делают вид.
— Ну охренеть, — Дубинин всплеснул руками. — Моё мнение вообще никому не нужно?
— Даром никуда не упиралось, — сообщил из-под одеяла полусонный голос. — Хочешь спать — падай на свободное место, если найдешь, и не трахай мозги. Удалова прячет водитель.
— А ему зачем?
Ответа на этот вопрос Виталий не получил, и даже немного обрадовался, ведь не пришлось уворачиваться от тяжелых предметов и мнений. Благо, что фургон остановился у какого-то дорожного кафе и водители ушли пить кофе. Выпрыгнув из фургона, Виталий даже заметил, вышедших проветриться, Михаила с Фелис и заправляющегося кофеином Владимира, но обратно к ним не пошел. Постояв недолго под моросящим дождём, пошел к кабине водителя. Подергав дверь, понял, что никто особо его там не ждёт. Еще и дождь опять усилился, а музыканты поспешили обратно в автобус.
— Да что за ерунда? — Виталий припал лбом к мокрой металлической дверце. — За что?
— Начни с вопросов попроще, — водитель под руку оттащил Виталия от дверцы, протянул ему закрытый стаканчик с горячим кофе. — Будешь?
— Давай, — Виталий взял стаканчик. — Один хрен не усну теперь. Могу даже спеть, чтобы веселее было.
— Один уже пытался меня веселить, — мужчина улыбнулся, открыл Виталию дверь. — Спит, как медведь зимой, даже в кафе не пошел.
— Бывает.
Виталий залез в салон. Он понял, о ком идёт речь, но устраивать допрос с пристрастием не стал. То ли кофе, то ли холодный воздух с дождём освежили мозги и вернули способность адекватно мыслить. Даже стало неудобно за своё поведение и попытки кого-то разоблачить и наказать. Все что произошло, начиная с момента, когда зашли в гримёрку после концерта, превратились в один большой несвязный бред с необдуманными, не логичными и не связанными с реальностью событиями. Стало стыдно перед мужиками, которые, конечно же, хотели как лучше и, скорее всего, как адекватные люди, обдумали своё решение принести девушку в гостиницу. Неудобно и перед девушкой, которая, конечно же, не ночная бабочка и не может быть ей. И тем более она не похожа на матёрую охотницу за заблудшими мужичками с пухлыми кошельками, желающими ласки без обязательств. Еще и человека обманул. Как-то плохо получается веселить, когда у самого в душе скребутся даже не кошки, а здоровые серые крысы.
— Я не настаиваю, но тебе бы отдохнуть, — водитель сбавил скорость перед постом ГИБДД. — А то тебя в рекламе «до» можно снимать. Без грима.
— Спасибо за комплимент.
— Не за что. Ты подумай. Там просторно, поместитесь.
— Да я знаю, — Виталий поднял ворот куртки, попытался поудобнее устроиться в кресле, но помогло не особо. — Может, ты и прав.
Виталий пролез за кресло. В процессе, чуть не потеряв равновесие, запутался в шторке, чудом воздержался, чтобы не выразить мысли по этому поводу вслух. Быстро выбрался из ловушки, не побеспокоив отдыхающего там Максима.
— Нет, Дубинин, — учуяв знакомый аромат парфюма и дыхание, сообщил Максим.
— Что «Нет»?
— На все твои просьбы, мольбы, уговоры, требования, шантаж в любых формах — нет, — Максим обернулся. — Потому, что поход на рынок, цыгане, птица-оборотень, ремонт в номере, драка, игра в карты на раздевание, шоу с переодеванием, пощечина от Беликовой, девица, с которой я до сих пор не знаю, что делать. За одни сутки это даже для меня много.
— Чай хочешь? — Виталий полез в рюкзак, достал термос. — Просто так.
— Просто так можно, — Максим развернулся полностью, поджал ноги, чтобы Виталий мог сесть рядом. — Выгнали?
— Сам ушел, — Виталий налил чай в крышку от термоса, отдал Максиму. — Я лучше тебя любить буду…
— Что?
— То. Житняков с этой Фелис носится, только что не танцует вокруг неё с бубном, Серёга валерьянки нажрался, вонь на весь салон, и отключился, Холсту начхать на всё. Не могу я так. Не побазарить нормально, не переодеться, даже сматериться случайно и то нельзя. Я не против неё. Но зачем? И сколько ей лет вообще?
— У Серёги надо спросить, — Максим пожал плечами. — Только его накрыло, похоже. Ты сам-то как?
— Как главный клоун. Надо народ веселить, а настроение нажраться в самый раз. Не знаю я...
— Понятно.
Порывшись в рюкзаке, Макс нашел фляжку и кружку, в которую налил чай из термоса Виталия. Добавил ром ему и себе.
— Прости, — попросил Виталий, взяв приготовленный для него напиток.
— За что? Палок у тебя нет, твои струны не подошли бы Серёже, даже если бы вы оба согласились на это. То, что можно продать воробья, я сам не думал, но теперь знаю, что на базаре возможно всё. И возможно, это не самый сложный способ появления защитника.
— За реакцию и поведение, — решив не добивать нервную систему Максима, Виталий не стал признаваться в подслушивании и других своих проколах.
— И вытащить меня из логова азарта и психоза ты бы не смог, еще и сам бы втянулся. А так хоть шоу послушал.
— Макс, — Виталий обнял его за плечи, притянул к себе. — Да я сам до сих пор не понимаю, как это возможно. Она точно оборотень?
— Не знаю. Я плохо представляю, как из воробья может получится человек, — Макс отпил чай. — Даже с добавками. Но птица точно была. И что-то необъяснимое в парке тоже было. Снять или похитить ночную фею за это время они бы точно не успели, да и не стали бы. И необычные способности у нее точно есть, это я на своей шкуре почувствовал.
— Я тоже, — Виталий продемонстрировал пару небольших ожогов на руке. — Но не сразу понял. И это тоже напрягает.
— Надо об этом подумать. И я бы еще поспал.
— Я тоже.
Как-то уместившись на небольшой лежанке, под шум дождя музыканты почти сразу задремали.
К приезду в следующий город тура, музыканты выспались, отдохнули и уже не напоминали бригаду шахтёров, которые сутки добывали руду. Возможно, это позволило им более спокойно и адекватно реагировать на Фелис и необходимость её нахождения рядом с ними. Даже Дубинин выдавил из себя доброжелательную улыбку и предложение перекусить с ними в кафе. После они отправили Фелис с Юлей по магазинам, а сами собрались в местный дом культуры.
Но перед этим всей группе пришлось пообещать девушке, что они все будут пристально следить за Михаилом и ни на секунду не оставят его одного, тем более не подпустят к нему никого постороннего, включая организаторов и, проникающих во все щели, фанатов.
В качестве дополнительного аргумента, в пользу того, что Житнякова они с собой не возьмут, Юля напомнила, что в магазинах женской одежды от мужиков пользы ноль целых хрен десятых, еще и ныть могут начать, а Мише к концерту надо готовиться. Об этом в десятый раз напомнил Сергей, добавив что еще не хватало, чтобы Мишка опять прибежал запыхавшийся сразу на сцену.
— Спасибо, — Миша облегченно выдохнул, когда дамы скрылись из вида. — Совсем не улыбается с ними по магазинам шататься.
— Не за что, — буркнул Попов. — Мне тоже не улыбается слушать нытье Виталика и уговаривать его потерпеть еще полчасика и пять минуточек.
— В сортир сам с ним ходить будешь, — не сдержался Виталий.
— С чего вдруг?
— Я сам могу, если что.
— Сам ты застрять там можешь, — напомнил басист. — И кто-то только что обещал не оставлять его ни на минуту. Ты же не можешь обмануть женщину.
Почувствовав, что он совершенно случайно может попасть под раздачу поручений или того хуже стать личным телохранителем вокалиста, а техники без него никак не справятся, Максим быстро допил чай и незаметно ушел из кафе. Да и болты с гайками крутить как-то спокойнее и привычнее, чем следить за человеком, который в этом не нуждается. Владимир, заметив это, последовал примеру Максима.
— Так мы все ей обещали, если ты забыл, — напомнил Сергей. — Так что не надо. Давай по справедливости решать.
— В карты что-ли играть? — Виталий нервно огляделся. — Двое вон уже слились.
— Зачем карты? Можно монету кинуть, — Сергей добыл из кармана рубль. — Нам и этого хватит.
— Меня никто спросить не хочет? — привлек к себе внимание Михаил.
— Мудрая мысль, — согласился Дубинин. — Миш, ты же хочешь, чтобы Серёжа тебя охранял?
— Нет, — Миша посмотрел Виталию в глаза, пытаясь убедить себя в том, что они с Сергеем так прикалываются.
— Хочешь, чтобы я тебя охранял? — Виталий немного напрягся. — Я рад, что ты мне доверяешь, но думаю, что у Серёжи лучше получится.
— Не хочу. И Макса с Володей тоже просить не надо.
— А кого тогда? — не выдержал Сергей. — В магазин ведь ты тоже не хочешь?
— Не хочу, — подтвердил Миша. — Вообще не вижу смысла в охране. А вас, похоже, после вчерашнего не отпустило.
— Понятно, — Виталий отобрал у Сергея монету. — Миш, ты чай себе закажи с чем-нибудь, а мы с дядей Серёжей порешаем пока.
— Как пожелаете.
Мысленно перебирая в памяти, где и как могли произойти сдвиги в логике музыкантов, Миша пошел к стойке. Чай уже булькал в животе, поэтому он купил одну шоколадку, сунул её в карман.
— Сам до сих пор в шоке после недавних событий, но какая охрана? — присев на лавочку, спросил Миша у невидимого, но самого умного собеседника. — Если только боятся, что ещё раз так же может получиться. Но это вряд ли.
Понимая, что теперь он на рынок не пойдёт, даже если его туда жена веником погонит, Миша посмотрел в сторону музыкантов, судя по эмоциям, пытающихся распилить монету на двоих.
— Не такая уж и безопасная эта ваша валерьянка, — вздохнув, Миша побрёл в сторону ДК. Единственное, что его немного напугало, это стайка бродячих псов, пробежавших мимо и не забывших облаять так не кстати возникшее на их пути препятствие.
— Фиг с тобой, — сдался Попов. — Надо было в карты с тобой играть.
— Не начинай, а…
— Я не начинаю. Просто с твоей ответственностью тебе котёнка доверить нельзя, не то что человека.
— Ты это к чему?
— К тому. Где Житняков?
— Ты меня спрашиваешь? Ты же за ним следишь.
— Понятно, — Попов осмотрелся — Идём искать.
— Где?
От ответа в рифму Виталия спасло только присутствие других людей.
Осмотрев кафе, оба вышли на улицу. У кого-то из отдыхающих на лавочке узнали, куда пошел Миша. Немного отлегло, когда застали его в компании Максима, почти собравшего свою барабанную установку.
Вмешиваться в это действо музыканты не стали, но в гримёрке Сергей тихонько отвёл Утконоса в сторону, попросил сразу не орать на него, а сначала выслушать, постараться после этого тоже не орать и, если не понять, то просто сделать так, как просят. И всё это исключительно ради общего спокойствия.
— Фиг с тобой, — Максим сел на стульчик в тёмном и закрытом от посторонних глаз углу гримерки.— Излагай. Только без бреда.
— Если без бреда, то за Мишей надо присмотреть. Мне и Виталику он теперь не доверяет, но это наш косяк. А тебе он, мне показалось, доверяет.
— Так перестанет, если я за ним в уборную потащусь, — Максим отложил палочками.
— Не надо в уборную, — Сергей сел на пол. — Просто, чтобы он не ходил один по городу, не отлучался на долго. Ты же не хочешь, чтобы он еще какую-нибудь зверюгу с неизвестным прошлым приобрёл?
— Одной достаточно, — согласился Максим. — И мне кажется, что он это сам понимает.
— Скорее всего, понимает. Но это может не зависеть от его желания.
— Как это? — Максим прищурился.
— Не важно. Просто присмотри за ним. И не говори ему про это ничего, — Сергей встал, хотел уйти.
— Попов, стоять, — Максим тоже встал, проскользнув мимо гитариста, преградил ему путь к отступлению, палками загнал в угол. — Или ты мне объясняешь, что ему так угрожает, или я тебя посылаю в «Ленинград».
— Не надо «Ленинград», — не удержав равновесие, гитарист приземлился на стул. — Я сам не знаю, что и почему ему угрожает, но защитники так просто не появляются. Тем более такие. Дубинину это не объяснить, поэтому для него это просто забота или контроль, ему так проще.
— Забота — это правильно, но в пределах разумного, а контролировать я никого не хочу, — Максим ткнул палочкой в грудь Сергея. — Мне нужны причины.
— Ты же понимаешь, что она не простой человек.
— Есть такое подозрение.
— В общем, если она его защитник, а у меня нет причин ей не верить, при том, что я очень хорошо их искал, то должен быть тот, кто хочет ему навредить. Это правило равновесия. Как и за что ему хотят навредить, я пока сам не понимаю. Думаю, сейчас бесполезно у него спрашивать.
— Так сам бы и «присматривал». К чему весь этот цирк?
— Я и буду. Но об этом никто не должен знать. А цирк из-за того, что вы дверь вынесли.
— Ничего не понял, — Максим сжал палочки. — Но так и быть. И если что, вся ответственность на тебе.
— Вы чего там шушукаетесь? — откуда-то появился Миша. — Холст с Дубом дерганые какие-то, Юля с Фелис долго не возвращаются.
— Да так, — Сергей развернулся, натянул улыбку. — Барабанное соло обсуждали. А девочки всегда долго по магазинам ходят, пока всё перемеряют. Виталик неудобно спал вот и нервничает.
Владимир как-то уговорил Виталия взять себя в руки, не делать из мухи слона, а в идеале вспомнить, что у них концерт. На сцене ведь надо выглядеть соответствующе, а не показывать всем своим видов своё недовольство чем-то выдуманным. И вскоре все мужчины собрались в гримерке. Дамы так и не вернулись, впрочем беспокоило это только Михаила. Но позвонив Юле и услышав, что всё в порядке и задержатся они максимум минут на двадцать, ведь не в мужских ботинках же ей ходить, успокоился. Проверив и убедившись, что всё в норме, музыканты пошли к сцене.
Если не брать в учет Фелис, которая в данный момент поблизости не наблюдается, как следствие опасности не представляет, всё идёт по плану. И даже зал на удивление громкий и требовательный в вопросе появления группы на сцене.
Гитаристы разминают пальцы, Виталий подкручивает что-то на гитаре, Макс уже на сцене, но еще не в поле зрения людей, собравшихся в зале.
То обстоятельство, что вместо Попова или Удалова, как это обычно бывает, сейчас напротив него тусуется какая-то девица, которую он знает один день и то поверхностно, не позволяет расслабиться. Еще и их разговоры с Житняковым, которые слышны даже за музыкой.
Терпения на долго не хватило и Дубинин, выдернув наушники, встал со своего места, пошел искать по салону более комфортное и спокойное укрытие. Так и не выбрав ночлег из свободных углов, Виталий попутно обнаружил, что не хватает барабанщика. Предположил, что его забыли в гостинице. От общего сбора с последующим выносом мозгов и нервов группу спасло воспоминание, что перед отъездом видел Максима в районе второго фургона.
Дальше был поход к водителю, попытки уговорить того догнать этот фургон и пересадить его к техникам. Зачем ему это вдруг понадобилось, Виталий объяснять не стал, да никого это особо и не интересовало. Водитель был готов на всё в пределах возможного, лишь бы, придумавший себе что-то, музыкант от него отстал.
В процессе поисков Максима, Виталий поставил на уши всех техников, за отказ сотрудничать с ним, припомнил им все косяки за ближайший месяц. В какой-то момент понял, что опять перегнул, но раз уж взялся за воспитательный процесс, то глупо останавливаться на середине. Так увлекся нравоучительной речью, что не заметил, что мужики уже спят или убедительно делают вид.
— Ну охренеть, — Дубинин всплеснул руками. — Моё мнение вообще никому не нужно?
— Даром никуда не упиралось, — сообщил из-под одеяла полусонный голос. — Хочешь спать — падай на свободное место, если найдешь, и не трахай мозги. Удалова прячет водитель.
— А ему зачем?
Ответа на этот вопрос Виталий не получил, и даже немного обрадовался, ведь не пришлось уворачиваться от тяжелых предметов и мнений. Благо, что фургон остановился у какого-то дорожного кафе и водители ушли пить кофе. Выпрыгнув из фургона, Виталий даже заметил, вышедших проветриться, Михаила с Фелис и заправляющегося кофеином Владимира, но обратно к ним не пошел. Постояв недолго под моросящим дождём, пошел к кабине водителя. Подергав дверь, понял, что никто особо его там не ждёт. Еще и дождь опять усилился, а музыканты поспешили обратно в автобус.
— Да что за ерунда? — Виталий припал лбом к мокрой металлической дверце. — За что?
— Начни с вопросов попроще, — водитель под руку оттащил Виталия от дверцы, протянул ему закрытый стаканчик с горячим кофе. — Будешь?
— Давай, — Виталий взял стаканчик. — Один хрен не усну теперь. Могу даже спеть, чтобы веселее было.
— Один уже пытался меня веселить, — мужчина улыбнулся, открыл Виталию дверь. — Спит, как медведь зимой, даже в кафе не пошел.
— Бывает.
Виталий залез в салон. Он понял, о ком идёт речь, но устраивать допрос с пристрастием не стал. То ли кофе, то ли холодный воздух с дождём освежили мозги и вернули способность адекватно мыслить. Даже стало неудобно за своё поведение и попытки кого-то разоблачить и наказать. Все что произошло, начиная с момента, когда зашли в гримёрку после концерта, превратились в один большой несвязный бред с необдуманными, не логичными и не связанными с реальностью событиями. Стало стыдно перед мужиками, которые, конечно же, хотели как лучше и, скорее всего, как адекватные люди, обдумали своё решение принести девушку в гостиницу. Неудобно и перед девушкой, которая, конечно же, не ночная бабочка и не может быть ей. И тем более она не похожа на матёрую охотницу за заблудшими мужичками с пухлыми кошельками, желающими ласки без обязательств. Еще и человека обманул. Как-то плохо получается веселить, когда у самого в душе скребутся даже не кошки, а здоровые серые крысы.
— Я не настаиваю, но тебе бы отдохнуть, — водитель сбавил скорость перед постом ГИБДД. — А то тебя в рекламе «до» можно снимать. Без грима.
— Спасибо за комплимент.
— Не за что. Ты подумай. Там просторно, поместитесь.
— Да я знаю, — Виталий поднял ворот куртки, попытался поудобнее устроиться в кресле, но помогло не особо. — Может, ты и прав.
Виталий пролез за кресло. В процессе, чуть не потеряв равновесие, запутался в шторке, чудом воздержался, чтобы не выразить мысли по этому поводу вслух. Быстро выбрался из ловушки, не побеспокоив отдыхающего там Максима.
— Нет, Дубинин, — учуяв знакомый аромат парфюма и дыхание, сообщил Максим.
— Что «Нет»?
— На все твои просьбы, мольбы, уговоры, требования, шантаж в любых формах — нет, — Максим обернулся. — Потому, что поход на рынок, цыгане, птица-оборотень, ремонт в номере, драка, игра в карты на раздевание, шоу с переодеванием, пощечина от Беликовой, девица, с которой я до сих пор не знаю, что делать. За одни сутки это даже для меня много.
— Чай хочешь? — Виталий полез в рюкзак, достал термос. — Просто так.
— Просто так можно, — Максим развернулся полностью, поджал ноги, чтобы Виталий мог сесть рядом. — Выгнали?
— Сам ушел, — Виталий налил чай в крышку от термоса, отдал Максиму. — Я лучше тебя любить буду…
— Что?
— То. Житняков с этой Фелис носится, только что не танцует вокруг неё с бубном, Серёга валерьянки нажрался, вонь на весь салон, и отключился, Холсту начхать на всё. Не могу я так. Не побазарить нормально, не переодеться, даже сматериться случайно и то нельзя. Я не против неё. Но зачем? И сколько ей лет вообще?
— У Серёги надо спросить, — Максим пожал плечами. — Только его накрыло, похоже. Ты сам-то как?
— Как главный клоун. Надо народ веселить, а настроение нажраться в самый раз. Не знаю я...
— Понятно.
Порывшись в рюкзаке, Макс нашел фляжку и кружку, в которую налил чай из термоса Виталия. Добавил ром ему и себе.
— Прости, — попросил Виталий, взяв приготовленный для него напиток.
— За что? Палок у тебя нет, твои струны не подошли бы Серёже, даже если бы вы оба согласились на это. То, что можно продать воробья, я сам не думал, но теперь знаю, что на базаре возможно всё. И возможно, это не самый сложный способ появления защитника.
— За реакцию и поведение, — решив не добивать нервную систему Максима, Виталий не стал признаваться в подслушивании и других своих проколах.
— И вытащить меня из логова азарта и психоза ты бы не смог, еще и сам бы втянулся. А так хоть шоу послушал.
— Макс, — Виталий обнял его за плечи, притянул к себе. — Да я сам до сих пор не понимаю, как это возможно. Она точно оборотень?
— Не знаю. Я плохо представляю, как из воробья может получится человек, — Макс отпил чай. — Даже с добавками. Но птица точно была. И что-то необъяснимое в парке тоже было. Снять или похитить ночную фею за это время они бы точно не успели, да и не стали бы. И необычные способности у нее точно есть, это я на своей шкуре почувствовал.
— Я тоже, — Виталий продемонстрировал пару небольших ожогов на руке. — Но не сразу понял. И это тоже напрягает.
— Надо об этом подумать. И я бы еще поспал.
— Я тоже.
Как-то уместившись на небольшой лежанке, под шум дождя музыканты почти сразу задремали.
Глава 9
К приезду в следующий город тура, музыканты выспались, отдохнули и уже не напоминали бригаду шахтёров, которые сутки добывали руду. Возможно, это позволило им более спокойно и адекватно реагировать на Фелис и необходимость её нахождения рядом с ними. Даже Дубинин выдавил из себя доброжелательную улыбку и предложение перекусить с ними в кафе. После они отправили Фелис с Юлей по магазинам, а сами собрались в местный дом культуры.
Но перед этим всей группе пришлось пообещать девушке, что они все будут пристально следить за Михаилом и ни на секунду не оставят его одного, тем более не подпустят к нему никого постороннего, включая организаторов и, проникающих во все щели, фанатов.
В качестве дополнительного аргумента, в пользу того, что Житнякова они с собой не возьмут, Юля напомнила, что в магазинах женской одежды от мужиков пользы ноль целых хрен десятых, еще и ныть могут начать, а Мише к концерту надо готовиться. Об этом в десятый раз напомнил Сергей, добавив что еще не хватало, чтобы Мишка опять прибежал запыхавшийся сразу на сцену.
— Спасибо, — Миша облегченно выдохнул, когда дамы скрылись из вида. — Совсем не улыбается с ними по магазинам шататься.
— Не за что, — буркнул Попов. — Мне тоже не улыбается слушать нытье Виталика и уговаривать его потерпеть еще полчасика и пять минуточек.
— В сортир сам с ним ходить будешь, — не сдержался Виталий.
— С чего вдруг?
— Я сам могу, если что.
— Сам ты застрять там можешь, — напомнил басист. — И кто-то только что обещал не оставлять его ни на минуту. Ты же не можешь обмануть женщину.
Почувствовав, что он совершенно случайно может попасть под раздачу поручений или того хуже стать личным телохранителем вокалиста, а техники без него никак не справятся, Максим быстро допил чай и незаметно ушел из кафе. Да и болты с гайками крутить как-то спокойнее и привычнее, чем следить за человеком, который в этом не нуждается. Владимир, заметив это, последовал примеру Максима.
— Так мы все ей обещали, если ты забыл, — напомнил Сергей. — Так что не надо. Давай по справедливости решать.
— В карты что-ли играть? — Виталий нервно огляделся. — Двое вон уже слились.
— Зачем карты? Можно монету кинуть, — Сергей добыл из кармана рубль. — Нам и этого хватит.
— Меня никто спросить не хочет? — привлек к себе внимание Михаил.
— Мудрая мысль, — согласился Дубинин. — Миш, ты же хочешь, чтобы Серёжа тебя охранял?
— Нет, — Миша посмотрел Виталию в глаза, пытаясь убедить себя в том, что они с Сергеем так прикалываются.
— Хочешь, чтобы я тебя охранял? — Виталий немного напрягся. — Я рад, что ты мне доверяешь, но думаю, что у Серёжи лучше получится.
— Не хочу. И Макса с Володей тоже просить не надо.
— А кого тогда? — не выдержал Сергей. — В магазин ведь ты тоже не хочешь?
— Не хочу, — подтвердил Миша. — Вообще не вижу смысла в охране. А вас, похоже, после вчерашнего не отпустило.
— Понятно, — Виталий отобрал у Сергея монету. — Миш, ты чай себе закажи с чем-нибудь, а мы с дядей Серёжей порешаем пока.
— Как пожелаете.
Мысленно перебирая в памяти, где и как могли произойти сдвиги в логике музыкантов, Миша пошел к стойке. Чай уже булькал в животе, поэтому он купил одну шоколадку, сунул её в карман.
— Сам до сих пор в шоке после недавних событий, но какая охрана? — присев на лавочку, спросил Миша у невидимого, но самого умного собеседника. — Если только боятся, что ещё раз так же может получиться. Но это вряд ли.
Понимая, что теперь он на рынок не пойдёт, даже если его туда жена веником погонит, Миша посмотрел в сторону музыкантов, судя по эмоциям, пытающихся распилить монету на двоих.
— Не такая уж и безопасная эта ваша валерьянка, — вздохнув, Миша побрёл в сторону ДК. Единственное, что его немного напугало, это стайка бродячих псов, пробежавших мимо и не забывших облаять так не кстати возникшее на их пути препятствие.
***
— Фиг с тобой, — сдался Попов. — Надо было в карты с тобой играть.
— Не начинай, а…
— Я не начинаю. Просто с твоей ответственностью тебе котёнка доверить нельзя, не то что человека.
— Ты это к чему?
— К тому. Где Житняков?
— Ты меня спрашиваешь? Ты же за ним следишь.
— Понятно, — Попов осмотрелся — Идём искать.
— Где?
От ответа в рифму Виталия спасло только присутствие других людей.
Осмотрев кафе, оба вышли на улицу. У кого-то из отдыхающих на лавочке узнали, куда пошел Миша. Немного отлегло, когда застали его в компании Максима, почти собравшего свою барабанную установку.
***
Вмешиваться в это действо музыканты не стали, но в гримёрке Сергей тихонько отвёл Утконоса в сторону, попросил сразу не орать на него, а сначала выслушать, постараться после этого тоже не орать и, если не понять, то просто сделать так, как просят. И всё это исключительно ради общего спокойствия.
— Фиг с тобой, — Максим сел на стульчик в тёмном и закрытом от посторонних глаз углу гримерки.— Излагай. Только без бреда.
— Если без бреда, то за Мишей надо присмотреть. Мне и Виталику он теперь не доверяет, но это наш косяк. А тебе он, мне показалось, доверяет.
— Так перестанет, если я за ним в уборную потащусь, — Максим отложил палочками.
— Не надо в уборную, — Сергей сел на пол. — Просто, чтобы он не ходил один по городу, не отлучался на долго. Ты же не хочешь, чтобы он еще какую-нибудь зверюгу с неизвестным прошлым приобрёл?
— Одной достаточно, — согласился Максим. — И мне кажется, что он это сам понимает.
— Скорее всего, понимает. Но это может не зависеть от его желания.
— Как это? — Максим прищурился.
— Не важно. Просто присмотри за ним. И не говори ему про это ничего, — Сергей встал, хотел уйти.
— Попов, стоять, — Максим тоже встал, проскользнув мимо гитариста, преградил ему путь к отступлению, палками загнал в угол. — Или ты мне объясняешь, что ему так угрожает, или я тебя посылаю в «Ленинград».
— Не надо «Ленинград», — не удержав равновесие, гитарист приземлился на стул. — Я сам не знаю, что и почему ему угрожает, но защитники так просто не появляются. Тем более такие. Дубинину это не объяснить, поэтому для него это просто забота или контроль, ему так проще.
— Забота — это правильно, но в пределах разумного, а контролировать я никого не хочу, — Максим ткнул палочкой в грудь Сергея. — Мне нужны причины.
— Ты же понимаешь, что она не простой человек.
— Есть такое подозрение.
— В общем, если она его защитник, а у меня нет причин ей не верить, при том, что я очень хорошо их искал, то должен быть тот, кто хочет ему навредить. Это правило равновесия. Как и за что ему хотят навредить, я пока сам не понимаю. Думаю, сейчас бесполезно у него спрашивать.
— Так сам бы и «присматривал». К чему весь этот цирк?
— Я и буду. Но об этом никто не должен знать. А цирк из-за того, что вы дверь вынесли.
— Ничего не понял, — Максим сжал палочки. — Но так и быть. И если что, вся ответственность на тебе.
— Вы чего там шушукаетесь? — откуда-то появился Миша. — Холст с Дубом дерганые какие-то, Юля с Фелис долго не возвращаются.
— Да так, — Сергей развернулся, натянул улыбку. — Барабанное соло обсуждали. А девочки всегда долго по магазинам ходят, пока всё перемеряют. Виталик неудобно спал вот и нервничает.
***
Владимир как-то уговорил Виталия взять себя в руки, не делать из мухи слона, а в идеале вспомнить, что у них концерт. На сцене ведь надо выглядеть соответствующе, а не показывать всем своим видов своё недовольство чем-то выдуманным. И вскоре все мужчины собрались в гримерке. Дамы так и не вернулись, впрочем беспокоило это только Михаила. Но позвонив Юле и услышав, что всё в порядке и задержатся они максимум минут на двадцать, ведь не в мужских ботинках же ей ходить, успокоился. Проверив и убедившись, что всё в норме, музыканты пошли к сцене.
Если не брать в учет Фелис, которая в данный момент поблизости не наблюдается, как следствие опасности не представляет, всё идёт по плану. И даже зал на удивление громкий и требовательный в вопросе появления группы на сцене.
Гитаристы разминают пальцы, Виталий подкручивает что-то на гитаре, Макс уже на сцене, но еще не в поле зрения людей, собравшихся в зале.
