— А что «все»?
— Как ты покидаешь комнату?
— Ну-у-у...
До двери оставалось всего с полдюжины шагов, а я никак не могла решить, стоит ли драпать, по ходу дела наглядно продемонстрировав Илису, как его талантливая нечисть легко и непринужденно умеет перемещаться на короткие дистанции, или все это ему долго и нудно объяснять?
Илис почувствовал что-то раньше, чем я сама успела определиться с выбором. Ухватив меня за лапу, он угрожающе предупредил:
— Даже не думай.
И я перестала думать. Совсем. Из головы вылетели все мысли, так жутко он это прошипел. Осталось только одно мстительное желание: медленно и вдумчиво обмочить его плечо. Каждый, напугавший рагру, должен поплатиться. А когда тебя резко хватают за лапы, пока ты в раздумьях, это очень страшно. И если бы не вовремя нагрянувшее удивление от осознания того, что он каким-то чудом понял мои мысли, я бы его обязательно пометила. Всего. А так не пометила, и без всякого возмущения позволила сгрузить себя на хозяйскую кровать.
— Итак?
Подтащив стул, Илис сел напротив меня.
— Итак, — послушно согласилась я.
Мы помолчали. Он ждал от меня благоразумия и правды, я ждала, когда ему надоест.
Я выиграла.
— Как ты покидаешь комнату?
— Ну... без напряга? — полувопросительно протянула я, не испытывая никакого желания откровенничать. Он, конечно, был моим хозяином, но рассказывать о своих маленьких талантах не хотелось. Возможно, потому что они были маленькими.
— Покажи мне сам процесс, — терпеливо потребовал Илис.
После недолгой борьбы с собой и недлинного списка из всех «за» и «против, я все же подчинилась, решив совместить оба варианта. Чтобы долго и нудно ничего не объяснять, подумала показать наглядно.
Это был фурор.
Стоило, провалившись сквозь кровать, шлепнуться на пол, как послышался грохот опрокинутого стула. Покрывало, спускающееся почти до пола, скрывало от глаз творящееся за пределами подкроватного пространства.
Стул упал, Илис застыл в нерешительности на несколько секунд, но почему-то совсем не удивился, когда я высунулась из-под кровати.
— Приветики.
— Ты умеешь перемещаться.
Спокойная констатация факта. Никакого удивления, никакого шока. Если бы не опрокинутый стул, я бы обиделась. Но стул лежал, Илис стоял, и я могла с чувством собственного достоинства отряхнуть несуществующую пыль со своей шубки.
Заклинание чистки комнаты работало исправно, и меня вполне устраивало вплоть до прошлой недели. Когда после очередной чистки пропал сиротливо лежавший за ножкой стола носок, я стала бояться находиться на полу ночью. А ну как и меня причислят к мусору?
— Перемещаться, конечно, сильно сказано, но стену или дверь преодолеть в состоянии.
— Не потревожив ни одного заклинания, — все с той же спокойной сосредоточенностью пробормотал он. — Да из тебя бы вышла первоклассная шпионка.
— Я бы могла, — поддакнула самодовольно, представив, как бесшумно и бесстрашно пробираюсь по коридорам какого-нибудь особняка в поисках секретных документов. Бреду по первому этажу, натыкаюсь на кухню, и... и все. Дальше фантазии свернули в гастрономическое русло.
— Молодец, — усмехнулся хозяин.
Я гордо выпятила грудь, пригладила лапками шерсть на боках и задрала нос. Меня только что похвалили. Сам хозяин похвалил, дорогой и уже без пяти минут любимый.
— Ну сколько можно, Каси...
Не задавшийся с самого утра день обещал закончиться так же безрадостно.
— Морра, — угрюмо напомнила хозяину, вглядываясь в неровные, страшные каракули на листе. Первая попытка научиться писать провалилась.
Илис мерил шагами комнату, расхаживая у меня за спиной. В то время как я, сгорбившись за столом, пыталась разобрать среди своих каракуль хоть одно слово.
— Ты уже хорошо умеешь читать. И даже считаешь неплохо, но до сих пор не умеешь писать.
— Илис, я рагра, меня нужно хвалить уже просто за это. — Помахав в воздухе листком, я нарвалась на осуждающий взгляд. — Что?
Нависнув надо мной, он ткнул пальцем в четыре строчки в тетради. Они были выведены аккуратным четким почерком и являлись моим сегодняшним заданием.
— Будешь сидеть здесь и переписывать вот это, пока результат не станет удовлетворительным.
На мой тяжкий вздох и несчастный взгляд Илис никак не отреагировал.
Отдельно буквы у меня еще кое-как получались, но стоило попытаться собрать их в слова, как выходил какой-то кошмар.
— У меня ручка болит...
Илис засопел. Дорогой хозяин начинал злиться. На следующей неделе начиналась сессия, он спал по четыре часа в сутки, потерял всякую надежду научить линорма говорить, а тут еще я со своими кривыми руками.
Спокойствие Илису не светило еще очень долго, а нервы уже начали сдавать, слишком уж нежным он оказался. Не готовым к таким проблемам.
— Илис, а давай генерала Рована навестим?
Скрипнув зубами, Илис потребовал:
— Прекрати звать его генералом.
— Я подумаю об этом. Так что, навестим?
— Хорошо, — после недолгой заминки согласился он. — Но когда вернемся, ты продолжишь.
— Да как скажешь!
Я готова была пообещать все что угодно, даже вести себя хорошо, лишь бы выбраться из-за стола.
Метнувшись к шкафу, в котором теперь помимо вещей хозяина хранилось кое-что мое, быстро вытащила курточку, опасаясь, что стоит замешкаться, как Илис передумает.
После недолгих споров с директором и бурных препирательств с Илисом я все же отстояла свое право остаться жить с хозяином. Он был не то чтобы счастлив, но место для меня освободил, позволив обживаться в своей комнате. Единственное выдвинутое им правило требовалось соблюдать неукоснительно. Спать я должна была в своем пушистом виде.
Пылая энтузиазмом, на ходу застегивая курточку, из комнаты я выскочила первой.
Гулять по коридорам на двух ногах было почти не страшно. Издевательства директора сделали свое дело, я могла идти совершенно спокойно и не шарахаться от любого, кто проходил рядом. Даже за Илиса не цеплялась, чем очень гордилась. И уже не обращала внимания на сквозняки, запахи или подозрительные звуки. Хозяин был прав, я действительно смогла ко всему привыкнуть.
Но было кое-что, к чему привыкнуть невозможно в принципе. Например, к ползущей прямо на меня огромной черной змее, которая первой встретила нас в коридоре вивария. Аспид сегодня был выпущен на прогулку.
— Кадай! — позвал его Керст, выглянув из вольера, который убирал. — Илис!
Негодование быстро сменилось удивлением, а потом и радостью.
— С кем это ты пришел?
Вытерев руки о порядком грязную рубашку, Керст выбрался из вольера, в котором, видимо, обитал ранем, если судить по темноте и обилию паутины. Придирчиво осмотрев не очень чистую руку, он все же протянул ее мне для рукопожатия. Некоторые человеческие традиции все еще казались странными, но протянутую ладонь я послушно пожала.
— Мора.
И очень удивилась, когда Керст, вместо того, чтобы ответить на стандартное пожатие, поднес мою руку к губам.
— Керст, безмерно рад знакомству.
— Она тоже рада, — сухо подтвердил за меня Илис, отобрав мою руку у вежливого, воспитанного и обходительного обладателя замечательной косы. Невоспитанный и грубый хозяин проигрывал ему по всем показателям. — Но нам нужно идти.
— Ты же знаешь, что посторонним сюда нельзя?
Керст продолжал меня рассматривать. Как рагру настолько пристальное внимание меня раздражало, как девушке, по идее, должно было льстить.
— Она не посторонняя. — Илис, продолжал сжимать мое запястье, смотрел вперед, туда, где находился вольер линорма. — Мы спешим. И тебе стоило бы поторопиться, до ужина осталось чуть больше часа.
До вольера меня в буквальном смысле слова тащили. Туда, где на песке, в знакомой позе дремал генерал. Дверь отъехала.
— Постарайся в этот раз ничего не натворить, — проворчал Илис, втягивая меня внутрь. Вход находился на небольшом возвышении. Одна низкая ступень. Сантиметров десять над полом. Десять сантиметров, за которые я умудрилась зацепиться.
— Юх?!
На песке оказалась раньше, чем сообразила, что происходит.
Линорм встрепенулся и поднял голову. Тихое переливчатое рычание прозвучало вопросительно, но совершенно неразборчиво. С одинаковым успехом он мог поинтересоваться, не ушиблась ли я, или попытаться узнать, что это за недоразумение валяется на его территории.
— Ты издеваешься, — безнадежно констатировал Илис, поднимая меня на ноги.
Поднял, отряхнул и отступил в сторону, когда хозяин вольера подошел поближе, желая со мной познакомиться.
Похлопав по шее застывшую в нерешительности нечисть, хозяин жестоко и цинично поощрил его интерес и желания обнюхать новое живое существо, очутившееся у него в гостях. Дружелюбный линорм, что может быть ужаснее?
Ткнувшись носом мне в живот, он ответственно обнюхал курточку, попытался забраться под нее, чуть не уронил меня на землю и перешел к обнюхиванию тыла, растерянно курлыкая. Запах был ему знаком, но только запах. В виде человека он видел меня впервые и был изрядно озадачен.
Я бы честно простояла смирно до окончания ритуального обнюхивания и позволила генералу утолить свое любопытство, если бы не коса. Моя порядком растрепавшаяся коса доставала аккурат до того места, где должен был быть хвост, и чем-то очень заинтересовала линорма.
— Э-э-э, Илис... — неуверенно позвала я, почувствовав, как меня легко тянут за волосы.
— Стой смирно и не мешай ему.
Я послушно замолчала еще секунд на десять. Косу потянули сильнее.
— Илис.
— Тихо.
Еще секунд пять ничего страшного не происходило, а потом я почувствовала, как эта огромная огнедышащая скотина пытается пережевать мои волосы.
— Хазяин, он меня ест! — не своим голосом взвизгнула я, испугав отпрянувшего назад линорма, так и не выпустившего из пасти мою косу.
Я в панике дернулась вперед, чуть не распрощалась со скальпом и опять оказалась лежащей на песке.
— Нельзя!
Это было сказано Ровану.
Отпустив мою косу, линорм отступил на несколько шагов, с опаской следя за тем, как я вдумчиво и дотошно ощупываю волосы, сопровождая свои действия тихими подвываниями. Ничего непоправимого не случилось, но плакать все равно хотелось. Меня ели. Даже человекообразная рагра рисковала стать чьим-то обедом. Что за жизнь-то такая? Себя было жалко до слез.
Пока я размышляла, стоит или не стоит реветь, Илис молча попытался меня поднять. Именно попытался. Когда меня подхватили под мышки, устав топтаться рядом и ждать, пока я налюбуюсь своими волосами, я решила реветь. Потому что нельзя проявлять такую черствость и бессердечие по отношению к маленьким, слабым и очень вредным раграм. А еще очень несчастным, всеми притесняемым, обижаемым и забитым представителям недооцененной нечисти.
Разогревая себя такими мыслями, я всхлипнула.
— Э-э-э, Каси? — неуверенно позвал Илис, продолжая держать меня на весу. Я еще не стояла на своих двоих, но уже и не сидела.
— Морра, — уже в который раз напомнила я и разревелась.
— Ты чего?
Меня уронили обратно на песок. Спрятав руки за спиной, хозяин на всякий случай отошел. Линорм вопросительно рыкнул, подкравшись к Илису сзади. Выглядели они в данный момент очень похоже. Одинаковое удивление и плохо подавляемый ужас были написаны на обеих мордах.
А я сидела, баюкала в руках косу и разглядывала расплывающиеся перед глазами фигуры. Слезы текли по щекам. Соленые и теплые, они оставляли влажный след, щекотно собирались на подбородке и срывались на грудь, чтобы быстро скатиться по курточке.
Необычные и странные ощущения только усугубляли положение. Глубоко в груди клокотали, набирая силу, несдерживаемые рыдания. Никогда раньше я еще не чувствовала ничего подобного. Жалеть себя оказалось на удивление приятно. Теперь-то я знала, почему моя малолетняя хозяйка любила практиковать подобные представления. На редкость занимательное времяпрепровождение.
Справившись с собой, Илис подошел ближе и даже не побоялся присесть рядом, робко коснувшись моего плеча.
— Морра, ты чего?
— Я б-ееедна-йа-а, несчастнайа-а-а… — шмыгнув носом, отметила, что теперь я могу порадовать хозяина не только слезами, но и соплями, — меня даже сейча-а-ас съесть пыта-а-йу-утся.
После недолгой заминки Илис все же привлек меня к себе, неуверенно обнимая за плечи. Уткнувшись носом в его куртку, я немного притихла, слушая неловкие успокаивающие речи, и только изредка рвано выдыхала.
— Никто не собирался тебя есть, Рован просто заинтересовался твоей косой. Вряд ли он раньше что-то такое видел.
Генерал, убедившись, что я обезврежена, подступил ближе, прижав уши и опасливо принюхиваясь.
— Ты можешь собой гордиться, — поглаживая меня по голове, Илис краем глаза следил за линормом, — опять его напугала.
— Он пытался меня съесть!
Рыдания постепенно утихали. Внутри, где-то за сердцем, разлилась приятная, успокаивающая пустота.
— Он об этом уже пожалел и больше так не будет, — со вселенской тоской в голосе пообещал Илис. Генерал согласно курлыкнул. Эти двое начали неплохо понимать друг друга, что меня совершенно не устраивало. Илис был моим хозяином, и отдавать его какой-то плешивой ящерице я решительно не собиралась. Нужен мне самой.
Я затихла и только изредка всхлипывала, наслаждаясь хозяйской лаской. Илис самоотверженно меня наглаживал, словно боялся, что я снова начну реветь, стоит ему остановиться. Линорм осмелел и подошел ближе, опустив голову на свободное хозяйское плечо.
В одно плечо Илиса уткнулась я, второе занял генерал, а наш общий успокоитель продолжал перебирать мои волосы и, подозреваю, уже в который раз утвердился во мнении, что нечисть у него бракованная. Обе штуки.
— А мне понравилось. — Отстранившись, я вытерла нос рукавом и как бы между прочим произнесла: — Надо будет как-нибудь повторить.
Илис вздрогнул, напрягся и быстро ответил на мою угрозу:
— Еще одна истерика, и я точно сам тебя съем. Чтобы жизнь снова стала спокойной.
— Да ты, хазяин, все только обещаешь, — бесстрашно выдохнула я, прижавшись щекой к его груди, втайне жалея, что так быстро успокоилась. Можно было бы еще пореветь. В те далекие времена, когда я была домашним животным, подобным способом прямо на моих глазах много чего вымогалось.
Линорм шумно улегся, разметав хвостом песок. Умостив тяжелую голову на моих коленях, он длинно выдохнул и затих. С моей маленькой истерикой нечисть смирилась быстрее и проще, чем закаленный четырьмя годами обучения кадет, боевой маг и, по совместительству, смертник, собирающийся на заставу к Серому хребту.
— Еще раз попробуешь меня пожевать, пеняй на себя. — Поглаживая одной рукой между ушей расслабившегося линорма, другой я вцепилась в Илиса, который, как мне показалось, дернулся, в попытке отстраниться. — Я ведь могу и испугаться. А ты помнишь, что было в последний раз, когда я испугалась?
Рован переливчато курлыкнул, то ли извиняясь, то ли издеваясь. С пониманием у нас еще было сложно.
— До зачета по подчинению нечисти осталось всего два дня. Не пугай мне линорма перед боем, — фыркнул Илис.
Идиллию нарушил страшный грохот в коридоре и громкий, немного растерянный голос Керста:
— Илис, мне нужна твоя помощь! Срочно!
Видимо, раздавшийся глухой хлопок заставил кадета занервничать.
Хозяин вскочил, третий раз за день уронив меня на песок. Генерал лежал рядом и только недовольно дышал, слегка постукивая хвостом.
— Сидите здесь, — велел Илис, потребовав у линорма: — Пригляди за ней.
— Как ты покидаешь комнату?
— Ну-у-у...
До двери оставалось всего с полдюжины шагов, а я никак не могла решить, стоит ли драпать, по ходу дела наглядно продемонстрировав Илису, как его талантливая нечисть легко и непринужденно умеет перемещаться на короткие дистанции, или все это ему долго и нудно объяснять?
Илис почувствовал что-то раньше, чем я сама успела определиться с выбором. Ухватив меня за лапу, он угрожающе предупредил:
— Даже не думай.
И я перестала думать. Совсем. Из головы вылетели все мысли, так жутко он это прошипел. Осталось только одно мстительное желание: медленно и вдумчиво обмочить его плечо. Каждый, напугавший рагру, должен поплатиться. А когда тебя резко хватают за лапы, пока ты в раздумьях, это очень страшно. И если бы не вовремя нагрянувшее удивление от осознания того, что он каким-то чудом понял мои мысли, я бы его обязательно пометила. Всего. А так не пометила, и без всякого возмущения позволила сгрузить себя на хозяйскую кровать.
— Итак?
Подтащив стул, Илис сел напротив меня.
— Итак, — послушно согласилась я.
Мы помолчали. Он ждал от меня благоразумия и правды, я ждала, когда ему надоест.
Я выиграла.
— Как ты покидаешь комнату?
— Ну... без напряга? — полувопросительно протянула я, не испытывая никакого желания откровенничать. Он, конечно, был моим хозяином, но рассказывать о своих маленьких талантах не хотелось. Возможно, потому что они были маленькими.
— Покажи мне сам процесс, — терпеливо потребовал Илис.
После недолгой борьбы с собой и недлинного списка из всех «за» и «против, я все же подчинилась, решив совместить оба варианта. Чтобы долго и нудно ничего не объяснять, подумала показать наглядно.
Это был фурор.
Стоило, провалившись сквозь кровать, шлепнуться на пол, как послышался грохот опрокинутого стула. Покрывало, спускающееся почти до пола, скрывало от глаз творящееся за пределами подкроватного пространства.
Стул упал, Илис застыл в нерешительности на несколько секунд, но почему-то совсем не удивился, когда я высунулась из-под кровати.
— Приветики.
— Ты умеешь перемещаться.
Спокойная констатация факта. Никакого удивления, никакого шока. Если бы не опрокинутый стул, я бы обиделась. Но стул лежал, Илис стоял, и я могла с чувством собственного достоинства отряхнуть несуществующую пыль со своей шубки.
Заклинание чистки комнаты работало исправно, и меня вполне устраивало вплоть до прошлой недели. Когда после очередной чистки пропал сиротливо лежавший за ножкой стола носок, я стала бояться находиться на полу ночью. А ну как и меня причислят к мусору?
— Перемещаться, конечно, сильно сказано, но стену или дверь преодолеть в состоянии.
— Не потревожив ни одного заклинания, — все с той же спокойной сосредоточенностью пробормотал он. — Да из тебя бы вышла первоклассная шпионка.
— Я бы могла, — поддакнула самодовольно, представив, как бесшумно и бесстрашно пробираюсь по коридорам какого-нибудь особняка в поисках секретных документов. Бреду по первому этажу, натыкаюсь на кухню, и... и все. Дальше фантазии свернули в гастрономическое русло.
— Молодец, — усмехнулся хозяин.
Я гордо выпятила грудь, пригладила лапками шерсть на боках и задрала нос. Меня только что похвалили. Сам хозяин похвалил, дорогой и уже без пяти минут любимый.
***
— Ну сколько можно, Каси...
Не задавшийся с самого утра день обещал закончиться так же безрадостно.
— Морра, — угрюмо напомнила хозяину, вглядываясь в неровные, страшные каракули на листе. Первая попытка научиться писать провалилась.
Илис мерил шагами комнату, расхаживая у меня за спиной. В то время как я, сгорбившись за столом, пыталась разобрать среди своих каракуль хоть одно слово.
— Ты уже хорошо умеешь читать. И даже считаешь неплохо, но до сих пор не умеешь писать.
— Илис, я рагра, меня нужно хвалить уже просто за это. — Помахав в воздухе листком, я нарвалась на осуждающий взгляд. — Что?
Нависнув надо мной, он ткнул пальцем в четыре строчки в тетради. Они были выведены аккуратным четким почерком и являлись моим сегодняшним заданием.
— Будешь сидеть здесь и переписывать вот это, пока результат не станет удовлетворительным.
На мой тяжкий вздох и несчастный взгляд Илис никак не отреагировал.
Отдельно буквы у меня еще кое-как получались, но стоило попытаться собрать их в слова, как выходил какой-то кошмар.
— У меня ручка болит...
Илис засопел. Дорогой хозяин начинал злиться. На следующей неделе начиналась сессия, он спал по четыре часа в сутки, потерял всякую надежду научить линорма говорить, а тут еще я со своими кривыми руками.
Спокойствие Илису не светило еще очень долго, а нервы уже начали сдавать, слишком уж нежным он оказался. Не готовым к таким проблемам.
— Илис, а давай генерала Рована навестим?
Скрипнув зубами, Илис потребовал:
— Прекрати звать его генералом.
— Я подумаю об этом. Так что, навестим?
— Хорошо, — после недолгой заминки согласился он. — Но когда вернемся, ты продолжишь.
— Да как скажешь!
Я готова была пообещать все что угодно, даже вести себя хорошо, лишь бы выбраться из-за стола.
Метнувшись к шкафу, в котором теперь помимо вещей хозяина хранилось кое-что мое, быстро вытащила курточку, опасаясь, что стоит замешкаться, как Илис передумает.
После недолгих споров с директором и бурных препирательств с Илисом я все же отстояла свое право остаться жить с хозяином. Он был не то чтобы счастлив, но место для меня освободил, позволив обживаться в своей комнате. Единственное выдвинутое им правило требовалось соблюдать неукоснительно. Спать я должна была в своем пушистом виде.
Пылая энтузиазмом, на ходу застегивая курточку, из комнаты я выскочила первой.
Гулять по коридорам на двух ногах было почти не страшно. Издевательства директора сделали свое дело, я могла идти совершенно спокойно и не шарахаться от любого, кто проходил рядом. Даже за Илиса не цеплялась, чем очень гордилась. И уже не обращала внимания на сквозняки, запахи или подозрительные звуки. Хозяин был прав, я действительно смогла ко всему привыкнуть.
Но было кое-что, к чему привыкнуть невозможно в принципе. Например, к ползущей прямо на меня огромной черной змее, которая первой встретила нас в коридоре вивария. Аспид сегодня был выпущен на прогулку.
— Кадай! — позвал его Керст, выглянув из вольера, который убирал. — Илис!
Негодование быстро сменилось удивлением, а потом и радостью.
— С кем это ты пришел?
Вытерев руки о порядком грязную рубашку, Керст выбрался из вольера, в котором, видимо, обитал ранем, если судить по темноте и обилию паутины. Придирчиво осмотрев не очень чистую руку, он все же протянул ее мне для рукопожатия. Некоторые человеческие традиции все еще казались странными, но протянутую ладонь я послушно пожала.
— Мора.
И очень удивилась, когда Керст, вместо того, чтобы ответить на стандартное пожатие, поднес мою руку к губам.
— Керст, безмерно рад знакомству.
— Она тоже рада, — сухо подтвердил за меня Илис, отобрав мою руку у вежливого, воспитанного и обходительного обладателя замечательной косы. Невоспитанный и грубый хозяин проигрывал ему по всем показателям. — Но нам нужно идти.
— Ты же знаешь, что посторонним сюда нельзя?
Керст продолжал меня рассматривать. Как рагру настолько пристальное внимание меня раздражало, как девушке, по идее, должно было льстить.
— Она не посторонняя. — Илис, продолжал сжимать мое запястье, смотрел вперед, туда, где находился вольер линорма. — Мы спешим. И тебе стоило бы поторопиться, до ужина осталось чуть больше часа.
До вольера меня в буквальном смысле слова тащили. Туда, где на песке, в знакомой позе дремал генерал. Дверь отъехала.
— Постарайся в этот раз ничего не натворить, — проворчал Илис, втягивая меня внутрь. Вход находился на небольшом возвышении. Одна низкая ступень. Сантиметров десять над полом. Десять сантиметров, за которые я умудрилась зацепиться.
— Юх?!
На песке оказалась раньше, чем сообразила, что происходит.
Линорм встрепенулся и поднял голову. Тихое переливчатое рычание прозвучало вопросительно, но совершенно неразборчиво. С одинаковым успехом он мог поинтересоваться, не ушиблась ли я, или попытаться узнать, что это за недоразумение валяется на его территории.
— Ты издеваешься, — безнадежно констатировал Илис, поднимая меня на ноги.
Поднял, отряхнул и отступил в сторону, когда хозяин вольера подошел поближе, желая со мной познакомиться.
Похлопав по шее застывшую в нерешительности нечисть, хозяин жестоко и цинично поощрил его интерес и желания обнюхать новое живое существо, очутившееся у него в гостях. Дружелюбный линорм, что может быть ужаснее?
Ткнувшись носом мне в живот, он ответственно обнюхал курточку, попытался забраться под нее, чуть не уронил меня на землю и перешел к обнюхиванию тыла, растерянно курлыкая. Запах был ему знаком, но только запах. В виде человека он видел меня впервые и был изрядно озадачен.
Я бы честно простояла смирно до окончания ритуального обнюхивания и позволила генералу утолить свое любопытство, если бы не коса. Моя порядком растрепавшаяся коса доставала аккурат до того места, где должен был быть хвост, и чем-то очень заинтересовала линорма.
— Э-э-э, Илис... — неуверенно позвала я, почувствовав, как меня легко тянут за волосы.
— Стой смирно и не мешай ему.
Я послушно замолчала еще секунд на десять. Косу потянули сильнее.
— Илис.
— Тихо.
Еще секунд пять ничего страшного не происходило, а потом я почувствовала, как эта огромная огнедышащая скотина пытается пережевать мои волосы.
— Хазяин, он меня ест! — не своим голосом взвизгнула я, испугав отпрянувшего назад линорма, так и не выпустившего из пасти мою косу.
Я в панике дернулась вперед, чуть не распрощалась со скальпом и опять оказалась лежащей на песке.
— Нельзя!
Это было сказано Ровану.
Отпустив мою косу, линорм отступил на несколько шагов, с опаской следя за тем, как я вдумчиво и дотошно ощупываю волосы, сопровождая свои действия тихими подвываниями. Ничего непоправимого не случилось, но плакать все равно хотелось. Меня ели. Даже человекообразная рагра рисковала стать чьим-то обедом. Что за жизнь-то такая? Себя было жалко до слез.
Пока я размышляла, стоит или не стоит реветь, Илис молча попытался меня поднять. Именно попытался. Когда меня подхватили под мышки, устав топтаться рядом и ждать, пока я налюбуюсь своими волосами, я решила реветь. Потому что нельзя проявлять такую черствость и бессердечие по отношению к маленьким, слабым и очень вредным раграм. А еще очень несчастным, всеми притесняемым, обижаемым и забитым представителям недооцененной нечисти.
Разогревая себя такими мыслями, я всхлипнула.
— Э-э-э, Каси? — неуверенно позвал Илис, продолжая держать меня на весу. Я еще не стояла на своих двоих, но уже и не сидела.
— Морра, — уже в который раз напомнила я и разревелась.
— Ты чего?
Меня уронили обратно на песок. Спрятав руки за спиной, хозяин на всякий случай отошел. Линорм вопросительно рыкнул, подкравшись к Илису сзади. Выглядели они в данный момент очень похоже. Одинаковое удивление и плохо подавляемый ужас были написаны на обеих мордах.
А я сидела, баюкала в руках косу и разглядывала расплывающиеся перед глазами фигуры. Слезы текли по щекам. Соленые и теплые, они оставляли влажный след, щекотно собирались на подбородке и срывались на грудь, чтобы быстро скатиться по курточке.
Необычные и странные ощущения только усугубляли положение. Глубоко в груди клокотали, набирая силу, несдерживаемые рыдания. Никогда раньше я еще не чувствовала ничего подобного. Жалеть себя оказалось на удивление приятно. Теперь-то я знала, почему моя малолетняя хозяйка любила практиковать подобные представления. На редкость занимательное времяпрепровождение.
Справившись с собой, Илис подошел ближе и даже не побоялся присесть рядом, робко коснувшись моего плеча.
— Морра, ты чего?
— Я б-ееедна-йа-а, несчастнайа-а-а… — шмыгнув носом, отметила, что теперь я могу порадовать хозяина не только слезами, но и соплями, — меня даже сейча-а-ас съесть пыта-а-йу-утся.
После недолгой заминки Илис все же привлек меня к себе, неуверенно обнимая за плечи. Уткнувшись носом в его куртку, я немного притихла, слушая неловкие успокаивающие речи, и только изредка рвано выдыхала.
— Никто не собирался тебя есть, Рован просто заинтересовался твоей косой. Вряд ли он раньше что-то такое видел.
Генерал, убедившись, что я обезврежена, подступил ближе, прижав уши и опасливо принюхиваясь.
— Ты можешь собой гордиться, — поглаживая меня по голове, Илис краем глаза следил за линормом, — опять его напугала.
— Он пытался меня съесть!
Рыдания постепенно утихали. Внутри, где-то за сердцем, разлилась приятная, успокаивающая пустота.
— Он об этом уже пожалел и больше так не будет, — со вселенской тоской в голосе пообещал Илис. Генерал согласно курлыкнул. Эти двое начали неплохо понимать друг друга, что меня совершенно не устраивало. Илис был моим хозяином, и отдавать его какой-то плешивой ящерице я решительно не собиралась. Нужен мне самой.
Я затихла и только изредка всхлипывала, наслаждаясь хозяйской лаской. Илис самоотверженно меня наглаживал, словно боялся, что я снова начну реветь, стоит ему остановиться. Линорм осмелел и подошел ближе, опустив голову на свободное хозяйское плечо.
В одно плечо Илиса уткнулась я, второе занял генерал, а наш общий успокоитель продолжал перебирать мои волосы и, подозреваю, уже в который раз утвердился во мнении, что нечисть у него бракованная. Обе штуки.
— А мне понравилось. — Отстранившись, я вытерла нос рукавом и как бы между прочим произнесла: — Надо будет как-нибудь повторить.
Илис вздрогнул, напрягся и быстро ответил на мою угрозу:
— Еще одна истерика, и я точно сам тебя съем. Чтобы жизнь снова стала спокойной.
— Да ты, хазяин, все только обещаешь, — бесстрашно выдохнула я, прижавшись щекой к его груди, втайне жалея, что так быстро успокоилась. Можно было бы еще пореветь. В те далекие времена, когда я была домашним животным, подобным способом прямо на моих глазах много чего вымогалось.
Линорм шумно улегся, разметав хвостом песок. Умостив тяжелую голову на моих коленях, он длинно выдохнул и затих. С моей маленькой истерикой нечисть смирилась быстрее и проще, чем закаленный четырьмя годами обучения кадет, боевой маг и, по совместительству, смертник, собирающийся на заставу к Серому хребту.
— Еще раз попробуешь меня пожевать, пеняй на себя. — Поглаживая одной рукой между ушей расслабившегося линорма, другой я вцепилась в Илиса, который, как мне показалось, дернулся, в попытке отстраниться. — Я ведь могу и испугаться. А ты помнишь, что было в последний раз, когда я испугалась?
Рован переливчато курлыкнул, то ли извиняясь, то ли издеваясь. С пониманием у нас еще было сложно.
— До зачета по подчинению нечисти осталось всего два дня. Не пугай мне линорма перед боем, — фыркнул Илис.
Идиллию нарушил страшный грохот в коридоре и громкий, немного растерянный голос Керста:
— Илис, мне нужна твоя помощь! Срочно!
Видимо, раздавшийся глухой хлопок заставил кадета занервничать.
Хозяин вскочил, третий раз за день уронив меня на песок. Генерал лежал рядом и только недовольно дышал, слегка постукивая хвостом.
— Сидите здесь, — велел Илис, потребовав у линорма: — Пригляди за ней.
