— Там же, где твое воспитание, — огрызнулась я и сразу об этом пожалела. День выдался неудачный. Очень-очень неудачный день.
Вырвав из моих рук поднос, Илис крепко ухватил меня чуть выше локтя и потащил на выход, попросив у Тайса уже на ходу:
— Займи место, я сейчас.
Семеня за хозяином, я размышляла о том, как все могло так обернуться? Это же я шла прощать Аррануша, это же у него должна была возникнуть куча проблем…
Нет, она, конечно, и возникла, когда Илис без стука ворвался в его кабинет и бросил на стол поднос, отчего чай расплескался, а с одного бутерброда почти сполз толстый кусок колбасы. Меня толкнули в кресло и угрожающе нависли над столом и опешившим Арранушем.
С пера, которое директор держал в руках, медленно и вдумчиво сорвалась капля чернил, упав на плотный лист дорогой бумаги. Обычные ручки или, на худой конец, карандаши для писем мгновенной передачи не подходили. Только старомодные перья и искрящиеся чернила.
— Что все это значит? — грозно спросил хозяин.
— Что мне придется все переписывать?
Арануш с грустью посмотрел на испорченный, исписанный почти наполовину лист.
— Почему Морра была одна в столовой?
— Привыкала к академии, — не моргнув и глазом, сообщил директор. — Что-то пошло не так?
— К ней приставали три студента.
Директор удивленно посмотрел на меня.
— Все было под контролем, — попыталась заверить я. — Я бы с ними разобралась. Это было бы, конечно, громко и больно. Скорее всего, кто-нибудь из них попал бы в лазарет, но я бы разобралась и сама.
— В лазарет? — сухо переспросил Илис. — Ты мелкая и слабая, что бы ты сделала?
— Вот именно потому что я мелкая и слабая, в лазарете лежала бы не я, а те бараны, которые ко мне пристали! — Директор смотрел на меня с сомнением, Илис — с откровенным недоверием. — Я быстрая и меткая, и у меня в руках был поднос. Я бы их уделала.
— Ты больше никуда не пошлешь ее одну, — потребовал Илис у директора, отвернувшись от меня.
Он меня проигнорировал. Меня! Проигнорировал.
— Боюсь, что пошлю, — улыбнулся Аррануш, — и не раз. На время, пока Велада не закроет сессию, Морра займет ее место.
— Чего?!
Секретарши или некроманта? Некроманта или секретарши? Что одно, что второе, мне не нравились оба варианта.
— Мы посовещались с Илли, — сова взъерошила перья, с закрытыми глазами восседая на своем насесте и всем видом демонстрируя отказ брать на себя ответственность за дурные директорские идеи, — и пришли к выводу, что это идеальное решение всех наших проблем. Мне нужен секретарь, Морре нужно обживаться в академии. Неплохо совместить приятное с полезным.
Хозяин был настроен категорически.
— Нет.
Директор тоже сдаваться не собирался.
— Ты не сможешь постоянно находиться рядом с ней, она должна учиться жить самостоятельно.
— Я всю жизнь только тем и занималась, что жила самостоятельно, — проворчала я, почесав плечо, которого касался стихийник. Кто бы мне раньше сказал, что прикосновения бывают такими неприятными.
— Теперь ты не только рагра. Тебе нужно научиться жить среди людей.
— Отец...
— Это не обсуждается, — отрезал Аррануш.
Илис нахмурился. Мнения рагры никто не спрашивал. Но я все равно высказалась.
— Ладно, я согласна! — выпалила, думая о чае. Несладком чае.
Две недели чая без сахара, печенья, конфет или пирожных. Я научусь жить среди людей, а он научится жить без сладкого. Будем страдать вместе. Хозяин о моих мстительных планах ничего не знал и продолжал хмуриться.
— Мора…
— А чего? Я знаю расписание Велы. Успела выучить. Ничего сложного в нем нет. Справлюсь.
Я в это свято верила и еще не знала, насколько сильно ошибаюсь. Со стороны ее работа выглядела легкой и совершенно не страшной. Но только со стороны.
Директор, придирчиво осмотрев чашку, осторожно взял ее в руки.
— Приятно, что хоть один из вас способен мыслить здраво. — Он в задумчивости отпил из нее и закашлялся. — Что это?!
— Чай!
Даже хмурый хозяин не помешал мне насладиться восхитительным выражением замешательства на лице Аррануша. На одно короткое мгновение мне показалось, что все страдания одной рагры окупились. Тогда я еще была непуганой и наивной, но директор быстро открыл мне глаза на суровую правду жизни.
Шел всего второй день, как я выполняла работу за Велу, а уже успела побывать у стихийников, защитников, два раза у лекарей и один раз в морге. В морг попала по ошибке, но до сих пор с содроганием вспоминала, как конвульсивно подергивалось тело на столе. Некромант-первокурсник не смог заставить мертвяка сесть и едва ли получил зачет, а я так и не сумела забыть ту картину.
И вот меня опять послали к некромантам, как будто прошлого раза было мало.
Черствый директор эксплуатировал меня по полной, выжимая из бедной нечисти все силы. Я пока еще неохотно выжималась, но уже подумывала о забастовке, попутно восхищаясь Велой. Я всего второй день на этой должности, а уже мечтаю куда-нибудь сбежать, а она терпит и даже учиться успевает.
Уже на первом этаже, на подходе к лестнице, ведущей в подвалы, ощущался слабый запах сырости, и чем ниже я спускалась, тем сильнее он становился. С потопом некроманты как-то разобрались, но полностью избавиться от напоминаний о нем так не смогли. Магическое освещение нервно мигало, на влажных и скользких стенах комфортно разросся мох. Темно-зелеными проплешинами он светился в сыром полумраке.
Гулкое эхо шагов разносилось далеко по коридору, заставляя инстинктивно красться на носочках. Самое неуютное место в академии. Еще вчера я поняла, почему все некроманты такие бледные и несчастные. Если бы мне приходилось постоянно гулять по этим коридорам, я бы тоже была бледной и несчастной.
— Акчхи!
И постоянно простывшей.
— Р-р-роу! — раздалось в ответ из-за двери, мимо которой я проходила.
Я нервно ускорила шаг, тоскливо отметив, что по сравнению с этими жуткими коридорами этаж мужского общежития — очень даже милое и уютное место.
Разогнавшись, я чуть было не пробежала нужную дверь и опять не влетела в морг. К счастью, как раз в тот момент, когда я рисковала не заметить блеклую табличку деканата, дверь открылась, и мне на встречу вышел профессор Илтин. Или Итлдин. Вчера, в приступе паники, я не расслышала.
— Кого я вижу! — обрадовался он. — Девочка, напугавшая наше умертвие!
Растянув бледные губы в приветливой улыбке, профессор дружелюбно смотрел на меня. И это было очень странно, если учесть, что выряженный во все черное бледнолицый брюнет выглядел довольно мрачно.
— Тут еще неизвестно, кто кого напугал, — промямлила я, прижимая к груди папку с документами.
— Ты чего-то хотела?
Показавшаяся сразу за профессором декан в буквальном смысле спасла меня. Профессор наводил жуть не хуже своих умертвий. Что поднятых, что не поднятых.
— Принесла документы от директора Грэнара. Нужно ознакомиться и подписать.
Протянув ей папку, я боролась с желанием сбежать сразу, как только опустели мои руки.
— Посмотрю потом, — сказала она, зажав папку под мышкой. — Профессор?..
— Идем-идем.
Дружелюбный некромант, кивнув мне на прощание, поспешил вместе с деканом вглубь коридора. Туда, где было темнее, холоднее и страшнее. Где бродили неприкаянные умертвия.
Некоторые недоупокоенные мертвяки сбегали от нерадивых студентов и потом долгие дни таскались по обширным подземельям, пугая попадавшихся на пути некромантов. Декан Фэлрис об этом знала, но, проявляя преступную халатность, позволяла умертвиям разгуливать по вверенной ей территории. Аррануш относился к этому философски и не запрещал декану учить своих студентов так, как ей нравилось.
И это было странно.
Хотя военной академия уже давно значилась лишь условно, что подтверждали обучающиеся в этих же стенах лекари и некроманты, такой халатности я не ожидала. И, наверное, даже не одобряла. В дикой природе подобное давно привело бы к неминуемой гибели. В академии же все были безалаберны, но счастливы и живучи. Что особенно удивляло — даже после выпуска. В этих стенах строгую дисциплину можно было найти только в Уставе.
Прямо мне на макушку с потолка упала холодная капля, заставив зябко поежиться. Вжав голову в плечи, я поспешила на выход. Со страшной силой хотелось в тепло и сухость. После более близкого знакомства с некромантским бытом я в полной мере осознала, как же мне повезло. Я стану лекарем, буду сидеть в светлых аудиториях, среди сухих трав и свежих настоев, а не пытаться поднять мертвяка и не задохнуться от запаха разложения и гнили.
Впереди забрезжил свет, я прибавила скорость и чуть не свалилась прямо на сырой пол, когда кто-то бесцеремонно схватил меня за болтающуюся сзади косу.
— Кхек?
Голова больно дернулась назад, увлекая за собой все тело. Неловко отшатнувшись, я лишь чудом устояла на ногах.
— Точно она? — низкий, нечеловеческий голос за спиной пробирал до костей.
Если первым моим побуждением было развернуться, высказать обидчику все, что я о нем думаю и в назидание расцарапать лицо, то теперь я хотела только бежать. Готова была даже косу свою, с которой уже сроднилась, оставить в качестве трофея. Только бы спасти шкуру. А волосы... волосы, в отличие от рук или ног, отрастут. Есть у них такое неоспоримое достоинство.
— Пахнет как рагра, — волосы на макушке шевельнулись от горячего дыхания, на плечо легла костлявая, темная рука, — боится как рагра...
— Выглядит как человек, — раздалось слева.
— Обман, — отрезал тот, что обнюхивал мою голову.
— Она, — прогудел за спиной третий и медленно потянул меня назад, крепко вцепившись в волосы.
— А-а-а что случилось-то?
Свет в конце коридора постепенно отдалялся. Я, ведомая за косу, послушно отступала и уже начинала паниковать.
— С-с-сдала нас, — выдохнул один из мстителей мне в ухо.
— Когда?!
— Про жаб рассказала, — пояснил тот, что за волосы тянул.
На мгновение зависнув, я уже хотела облегченно вздохнуть и сообщить, что никаких жаб я не знаю, но второе наше знакомство с Арранушем очень некстати всплыло в голове. Кажется, я тогда и правда лишнего про духов и жаб сболтнула. Но это же не специально было.
— Я случайно!
— Нам пришлось искать замену. Двадцать семь жаб, и это перед их спячкой. Ты хоть представляешь, сколько времени мы их искали?
— Сами идиоты, а я виновата, да? Головой не думаете, да? Жрете все, что видите, да? Да? Да?!
Передо мной завис один из духов, позволяя возмущаться прямо в свою жуткую черную морду, больше всего похожу на маску с прорезью для глаз. Пока он молчал, узнать о том, что на этой маске есть еще и рот, было невозможно.
Вокруг длинного тела клубился черный туман, скрывая его тонкость и хрупкость. Арсы больше всего походят на обтянутые обугленной кожей несуразные скелеты, окутанные густым дымом. В полумраке некромантских коридоров они выглядели особенно жутко.
Мы перестали отступать. Сзади послышалось негодующее:
— Ты нас сдала.
— А зачем вы всех жаб распотрошили? Съели бы несколько штучек, и все. Аррануш и не заметил бы даже. А вы?
— Ты нас сдала, — стоял на своем арс.
— Случайно проболталась! У меня был стресс, я не отвечала за свои действия. Меня нельзя в этом обвинять.
— Чего ты с ней разговариваешь? — возмутились слева. — Съедим ее и вся недолга.
— Заметят, — не согласился с ним тот, что стоял прямо передо мной.
— А кто узнает, что это мы? — поддержали идею сзади.
— А давайте я просто извинюсь? — предложила я робко.
— Съедим, — не согласился со мной кровожадный арс сзади.
Двое против одного. Моя судьба была предопределена, и жизнь продлевало лишь легкое сомнение последнего арса. Ждать, пока он сдастся на милость большинства, я не стала. Несправедливо обвиненная жертва произвола в моем лице решила действовать.
— Ты что... — почувствовавший неладное арс не успел закончить фразу, а я, уже в своем пушистом виде, упруго приземлилась на лапы, — делаешь?
От слишком быстрого превращения слегка кружилась голова, но в виде рагры недомогание переносить было легче. Моя коса, зажатая в черном кулаке, истончившись, растаяла в воздухе.
Тряхнув головой, я с заминкой собрала разбегающиеся мысли, чудом избежала тощих вражеских рук и, проскочив между костлявых ног стоявшего передо мной арского духа, поскакала вперед. Прочь из подвалов. К свету.
— Паршивка!
Оставлять все как есть никто не собирался. Вместо того, чтобы смириться с неудачей и отправиться по своим делам, мстительная нечисть решила меня преследовать. И если погоню по темным и влажным коридорам я еще как-то могла понять, то продолжение забега на первом этаже, там, где сухо и светло, меня серьезно возмутило. Они не имели права преследовать меня здесь. В страшных и небезопасных некромантских подземельях — пожалуйста, для того они и были созданы. Но не в относительно безопасных же коридорах первого этажа, где страшнее студенток никого нет. Это же нечестно!
Пролетев просторный зал, я завернула за угол, в широкий и недлинный коридор, планируя подняться по лестнице, что находилась прямо за ним. Единственным моим спасением сейчас был директор. К нему я и бежала не чувствуя земли под лапами. Мне казалось, что я лечу, и были все основания полагать, что со стороны так все и выглядит.
Заворачивая, я ожидала увидеть пустой коридор и долгожданную лестницу, но увидела почему-то профессора Атари. Жуткий дядька не спеша куда-то шел, и даже не вздрогнул, когда ему на встречу выскочила взлохмаченная загнанная рагра.
Одна растянувшаяся в вечность секунда и я оказалась на его плече, даже толком не поняв, как умудрилась столь легко забраться на такую высоту настолько быстро. О том, что профессор показался мне безопаснее кучки арских духов, предпочла не думать. И уж совсем отключила мозг, когда эта злая кучка показалась из-за поворота.
Закрыв глаза лапками, я тихо потребовала:
— Спасите.
Атари хмыкнул. Арсы замялись, но сбежать побоялись и нерешительно подплыли к нам, всем своим видом напоминая бестелесных и совершенно неопасных духов. Обманщики несчастные.
— Что здесь происходит?
Чтобы командовать кадетами, нужно иметь очень сильный голос, которым Атари природа не обделила. Но раньше я и не подозревала, что в непосредственной близости его голос так сильно бьет по нервам.
— Нечисть в стенах академии, — прошелестел один из арсов. Тот ли это был дух, что предложил меня съесть, или тот, который сомневался, я не знала. Для меня, как и почти для всех за редким исключением, все арсы были на одно лицо. — Мы проводим ее в отведенное для подчиненных место. Вольер...
Арс потянул ко мне руки, продолжая смотреть на профессора. Если бы не подглядывала сквозь пальчики, непременно пропустила бы этот момент. А так заметила и подползла ближе к профессорской голове, готовая в случае чего хвататься за его ухо. Ну и что, что увечное? Зато есть, и за него можно уцепиться.
— У этой нечисти есть личное разрешение директора.
Я была почти уверена, что этот пробирающий до костей тон у профессора значится как миролюбивый.
— Но...
— Я о ней позабочусь. — Атари чуть повернулся, отодвинув от загребущих лап плечо, на котором тихо дрожала я. — Свободны.
Духи после недолгой заминки неохотно удалились, одарив меня на прощание тяжелыми взглядами.
— С-с-спасибо.
Как воспитанная рагра, я вежливо поблагодарила своего спасителя, прежде чем сделать лапы.
Вырвав из моих рук поднос, Илис крепко ухватил меня чуть выше локтя и потащил на выход, попросив у Тайса уже на ходу:
— Займи место, я сейчас.
Семеня за хозяином, я размышляла о том, как все могло так обернуться? Это же я шла прощать Аррануша, это же у него должна была возникнуть куча проблем…
Нет, она, конечно, и возникла, когда Илис без стука ворвался в его кабинет и бросил на стол поднос, отчего чай расплескался, а с одного бутерброда почти сполз толстый кусок колбасы. Меня толкнули в кресло и угрожающе нависли над столом и опешившим Арранушем.
С пера, которое директор держал в руках, медленно и вдумчиво сорвалась капля чернил, упав на плотный лист дорогой бумаги. Обычные ручки или, на худой конец, карандаши для писем мгновенной передачи не подходили. Только старомодные перья и искрящиеся чернила.
— Что все это значит? — грозно спросил хозяин.
— Что мне придется все переписывать?
Арануш с грустью посмотрел на испорченный, исписанный почти наполовину лист.
— Почему Морра была одна в столовой?
— Привыкала к академии, — не моргнув и глазом, сообщил директор. — Что-то пошло не так?
— К ней приставали три студента.
Директор удивленно посмотрел на меня.
— Все было под контролем, — попыталась заверить я. — Я бы с ними разобралась. Это было бы, конечно, громко и больно. Скорее всего, кто-нибудь из них попал бы в лазарет, но я бы разобралась и сама.
— В лазарет? — сухо переспросил Илис. — Ты мелкая и слабая, что бы ты сделала?
— Вот именно потому что я мелкая и слабая, в лазарете лежала бы не я, а те бараны, которые ко мне пристали! — Директор смотрел на меня с сомнением, Илис — с откровенным недоверием. — Я быстрая и меткая, и у меня в руках был поднос. Я бы их уделала.
— Ты больше никуда не пошлешь ее одну, — потребовал Илис у директора, отвернувшись от меня.
Он меня проигнорировал. Меня! Проигнорировал.
— Боюсь, что пошлю, — улыбнулся Аррануш, — и не раз. На время, пока Велада не закроет сессию, Морра займет ее место.
— Чего?!
Секретарши или некроманта? Некроманта или секретарши? Что одно, что второе, мне не нравились оба варианта.
— Мы посовещались с Илли, — сова взъерошила перья, с закрытыми глазами восседая на своем насесте и всем видом демонстрируя отказ брать на себя ответственность за дурные директорские идеи, — и пришли к выводу, что это идеальное решение всех наших проблем. Мне нужен секретарь, Морре нужно обживаться в академии. Неплохо совместить приятное с полезным.
Хозяин был настроен категорически.
— Нет.
Директор тоже сдаваться не собирался.
— Ты не сможешь постоянно находиться рядом с ней, она должна учиться жить самостоятельно.
— Я всю жизнь только тем и занималась, что жила самостоятельно, — проворчала я, почесав плечо, которого касался стихийник. Кто бы мне раньше сказал, что прикосновения бывают такими неприятными.
— Теперь ты не только рагра. Тебе нужно научиться жить среди людей.
— Отец...
— Это не обсуждается, — отрезал Аррануш.
Илис нахмурился. Мнения рагры никто не спрашивал. Но я все равно высказалась.
— Ладно, я согласна! — выпалила, думая о чае. Несладком чае.
Две недели чая без сахара, печенья, конфет или пирожных. Я научусь жить среди людей, а он научится жить без сладкого. Будем страдать вместе. Хозяин о моих мстительных планах ничего не знал и продолжал хмуриться.
— Мора…
— А чего? Я знаю расписание Велы. Успела выучить. Ничего сложного в нем нет. Справлюсь.
Я в это свято верила и еще не знала, насколько сильно ошибаюсь. Со стороны ее работа выглядела легкой и совершенно не страшной. Но только со стороны.
Директор, придирчиво осмотрев чашку, осторожно взял ее в руки.
— Приятно, что хоть один из вас способен мыслить здраво. — Он в задумчивости отпил из нее и закашлялся. — Что это?!
— Чай!
Даже хмурый хозяин не помешал мне насладиться восхитительным выражением замешательства на лице Аррануша. На одно короткое мгновение мне показалось, что все страдания одной рагры окупились. Тогда я еще была непуганой и наивной, но директор быстро открыл мне глаза на суровую правду жизни.
Глава пятнадцатая. Испытательная
Шел всего второй день, как я выполняла работу за Велу, а уже успела побывать у стихийников, защитников, два раза у лекарей и один раз в морге. В морг попала по ошибке, но до сих пор с содроганием вспоминала, как конвульсивно подергивалось тело на столе. Некромант-первокурсник не смог заставить мертвяка сесть и едва ли получил зачет, а я так и не сумела забыть ту картину.
И вот меня опять послали к некромантам, как будто прошлого раза было мало.
Черствый директор эксплуатировал меня по полной, выжимая из бедной нечисти все силы. Я пока еще неохотно выжималась, но уже подумывала о забастовке, попутно восхищаясь Велой. Я всего второй день на этой должности, а уже мечтаю куда-нибудь сбежать, а она терпит и даже учиться успевает.
Уже на первом этаже, на подходе к лестнице, ведущей в подвалы, ощущался слабый запах сырости, и чем ниже я спускалась, тем сильнее он становился. С потопом некроманты как-то разобрались, но полностью избавиться от напоминаний о нем так не смогли. Магическое освещение нервно мигало, на влажных и скользких стенах комфортно разросся мох. Темно-зелеными проплешинами он светился в сыром полумраке.
Гулкое эхо шагов разносилось далеко по коридору, заставляя инстинктивно красться на носочках. Самое неуютное место в академии. Еще вчера я поняла, почему все некроманты такие бледные и несчастные. Если бы мне приходилось постоянно гулять по этим коридорам, я бы тоже была бледной и несчастной.
— Акчхи!
И постоянно простывшей.
— Р-р-роу! — раздалось в ответ из-за двери, мимо которой я проходила.
Я нервно ускорила шаг, тоскливо отметив, что по сравнению с этими жуткими коридорами этаж мужского общежития — очень даже милое и уютное место.
Разогнавшись, я чуть было не пробежала нужную дверь и опять не влетела в морг. К счастью, как раз в тот момент, когда я рисковала не заметить блеклую табличку деканата, дверь открылась, и мне на встречу вышел профессор Илтин. Или Итлдин. Вчера, в приступе паники, я не расслышала.
— Кого я вижу! — обрадовался он. — Девочка, напугавшая наше умертвие!
Растянув бледные губы в приветливой улыбке, профессор дружелюбно смотрел на меня. И это было очень странно, если учесть, что выряженный во все черное бледнолицый брюнет выглядел довольно мрачно.
— Тут еще неизвестно, кто кого напугал, — промямлила я, прижимая к груди папку с документами.
— Ты чего-то хотела?
Показавшаяся сразу за профессором декан в буквальном смысле спасла меня. Профессор наводил жуть не хуже своих умертвий. Что поднятых, что не поднятых.
— Принесла документы от директора Грэнара. Нужно ознакомиться и подписать.
Протянув ей папку, я боролась с желанием сбежать сразу, как только опустели мои руки.
— Посмотрю потом, — сказала она, зажав папку под мышкой. — Профессор?..
— Идем-идем.
Дружелюбный некромант, кивнув мне на прощание, поспешил вместе с деканом вглубь коридора. Туда, где было темнее, холоднее и страшнее. Где бродили неприкаянные умертвия.
Некоторые недоупокоенные мертвяки сбегали от нерадивых студентов и потом долгие дни таскались по обширным подземельям, пугая попадавшихся на пути некромантов. Декан Фэлрис об этом знала, но, проявляя преступную халатность, позволяла умертвиям разгуливать по вверенной ей территории. Аррануш относился к этому философски и не запрещал декану учить своих студентов так, как ей нравилось.
И это было странно.
Хотя военной академия уже давно значилась лишь условно, что подтверждали обучающиеся в этих же стенах лекари и некроманты, такой халатности я не ожидала. И, наверное, даже не одобряла. В дикой природе подобное давно привело бы к неминуемой гибели. В академии же все были безалаберны, но счастливы и живучи. Что особенно удивляло — даже после выпуска. В этих стенах строгую дисциплину можно было найти только в Уставе.
Прямо мне на макушку с потолка упала холодная капля, заставив зябко поежиться. Вжав голову в плечи, я поспешила на выход. Со страшной силой хотелось в тепло и сухость. После более близкого знакомства с некромантским бытом я в полной мере осознала, как же мне повезло. Я стану лекарем, буду сидеть в светлых аудиториях, среди сухих трав и свежих настоев, а не пытаться поднять мертвяка и не задохнуться от запаха разложения и гнили.
Впереди забрезжил свет, я прибавила скорость и чуть не свалилась прямо на сырой пол, когда кто-то бесцеремонно схватил меня за болтающуюся сзади косу.
— Кхек?
Голова больно дернулась назад, увлекая за собой все тело. Неловко отшатнувшись, я лишь чудом устояла на ногах.
— Точно она? — низкий, нечеловеческий голос за спиной пробирал до костей.
Если первым моим побуждением было развернуться, высказать обидчику все, что я о нем думаю и в назидание расцарапать лицо, то теперь я хотела только бежать. Готова была даже косу свою, с которой уже сроднилась, оставить в качестве трофея. Только бы спасти шкуру. А волосы... волосы, в отличие от рук или ног, отрастут. Есть у них такое неоспоримое достоинство.
— Пахнет как рагра, — волосы на макушке шевельнулись от горячего дыхания, на плечо легла костлявая, темная рука, — боится как рагра...
— Выглядит как человек, — раздалось слева.
— Обман, — отрезал тот, что обнюхивал мою голову.
— Она, — прогудел за спиной третий и медленно потянул меня назад, крепко вцепившись в волосы.
— А-а-а что случилось-то?
Свет в конце коридора постепенно отдалялся. Я, ведомая за косу, послушно отступала и уже начинала паниковать.
— С-с-сдала нас, — выдохнул один из мстителей мне в ухо.
— Когда?!
— Про жаб рассказала, — пояснил тот, что за волосы тянул.
На мгновение зависнув, я уже хотела облегченно вздохнуть и сообщить, что никаких жаб я не знаю, но второе наше знакомство с Арранушем очень некстати всплыло в голове. Кажется, я тогда и правда лишнего про духов и жаб сболтнула. Но это же не специально было.
— Я случайно!
— Нам пришлось искать замену. Двадцать семь жаб, и это перед их спячкой. Ты хоть представляешь, сколько времени мы их искали?
— Сами идиоты, а я виновата, да? Головой не думаете, да? Жрете все, что видите, да? Да? Да?!
Передо мной завис один из духов, позволяя возмущаться прямо в свою жуткую черную морду, больше всего похожу на маску с прорезью для глаз. Пока он молчал, узнать о том, что на этой маске есть еще и рот, было невозможно.
Вокруг длинного тела клубился черный туман, скрывая его тонкость и хрупкость. Арсы больше всего походят на обтянутые обугленной кожей несуразные скелеты, окутанные густым дымом. В полумраке некромантских коридоров они выглядели особенно жутко.
Мы перестали отступать. Сзади послышалось негодующее:
— Ты нас сдала.
— А зачем вы всех жаб распотрошили? Съели бы несколько штучек, и все. Аррануш и не заметил бы даже. А вы?
— Ты нас сдала, — стоял на своем арс.
— Случайно проболталась! У меня был стресс, я не отвечала за свои действия. Меня нельзя в этом обвинять.
— Чего ты с ней разговариваешь? — возмутились слева. — Съедим ее и вся недолга.
— Заметят, — не согласился с ним тот, что стоял прямо передо мной.
— А кто узнает, что это мы? — поддержали идею сзади.
— А давайте я просто извинюсь? — предложила я робко.
— Съедим, — не согласился со мной кровожадный арс сзади.
Двое против одного. Моя судьба была предопределена, и жизнь продлевало лишь легкое сомнение последнего арса. Ждать, пока он сдастся на милость большинства, я не стала. Несправедливо обвиненная жертва произвола в моем лице решила действовать.
— Ты что... — почувствовавший неладное арс не успел закончить фразу, а я, уже в своем пушистом виде, упруго приземлилась на лапы, — делаешь?
От слишком быстрого превращения слегка кружилась голова, но в виде рагры недомогание переносить было легче. Моя коса, зажатая в черном кулаке, истончившись, растаяла в воздухе.
Тряхнув головой, я с заминкой собрала разбегающиеся мысли, чудом избежала тощих вражеских рук и, проскочив между костлявых ног стоявшего передо мной арского духа, поскакала вперед. Прочь из подвалов. К свету.
— Паршивка!
Оставлять все как есть никто не собирался. Вместо того, чтобы смириться с неудачей и отправиться по своим делам, мстительная нечисть решила меня преследовать. И если погоню по темным и влажным коридорам я еще как-то могла понять, то продолжение забега на первом этаже, там, где сухо и светло, меня серьезно возмутило. Они не имели права преследовать меня здесь. В страшных и небезопасных некромантских подземельях — пожалуйста, для того они и были созданы. Но не в относительно безопасных же коридорах первого этажа, где страшнее студенток никого нет. Это же нечестно!
Пролетев просторный зал, я завернула за угол, в широкий и недлинный коридор, планируя подняться по лестнице, что находилась прямо за ним. Единственным моим спасением сейчас был директор. К нему я и бежала не чувствуя земли под лапами. Мне казалось, что я лечу, и были все основания полагать, что со стороны так все и выглядит.
Заворачивая, я ожидала увидеть пустой коридор и долгожданную лестницу, но увидела почему-то профессора Атари. Жуткий дядька не спеша куда-то шел, и даже не вздрогнул, когда ему на встречу выскочила взлохмаченная загнанная рагра.
Одна растянувшаяся в вечность секунда и я оказалась на его плече, даже толком не поняв, как умудрилась столь легко забраться на такую высоту настолько быстро. О том, что профессор показался мне безопаснее кучки арских духов, предпочла не думать. И уж совсем отключила мозг, когда эта злая кучка показалась из-за поворота.
Закрыв глаза лапками, я тихо потребовала:
— Спасите.
Атари хмыкнул. Арсы замялись, но сбежать побоялись и нерешительно подплыли к нам, всем своим видом напоминая бестелесных и совершенно неопасных духов. Обманщики несчастные.
— Что здесь происходит?
Чтобы командовать кадетами, нужно иметь очень сильный голос, которым Атари природа не обделила. Но раньше я и не подозревала, что в непосредственной близости его голос так сильно бьет по нервам.
— Нечисть в стенах академии, — прошелестел один из арсов. Тот ли это был дух, что предложил меня съесть, или тот, который сомневался, я не знала. Для меня, как и почти для всех за редким исключением, все арсы были на одно лицо. — Мы проводим ее в отведенное для подчиненных место. Вольер...
Арс потянул ко мне руки, продолжая смотреть на профессора. Если бы не подглядывала сквозь пальчики, непременно пропустила бы этот момент. А так заметила и подползла ближе к профессорской голове, готовая в случае чего хвататься за его ухо. Ну и что, что увечное? Зато есть, и за него можно уцепиться.
— У этой нечисти есть личное разрешение директора.
Я была почти уверена, что этот пробирающий до костей тон у профессора значится как миролюбивый.
— Но...
— Я о ней позабочусь. — Атари чуть повернулся, отодвинув от загребущих лап плечо, на котором тихо дрожала я. — Свободны.
Духи после недолгой заминки неохотно удалились, одарив меня на прощание тяжелыми взглядами.
— С-с-спасибо.
Как воспитанная рагра, я вежливо поблагодарила своего спасителя, прежде чем сделать лапы.
