- Он отсутствует по моему поручению. Скоро будет здесь. Дядя, я уважаю правила и ценю твою заботу, но предупреждаю – все разговоры с Керкмалем только в моем присутствии. Он мой слуга. Если у меня возникнет хотя бы тень сомнения на его счет, займусь поисками другого, и ты потеряешь возможность совать свой нос в мои дела. Я уже дано замечаю, как ты пытаешься воздействовать на меня через Керкмаля, пользуясь тем, что он тебе обязан назначением. Муста умный парень. И порядочный. Так что я в курсе твоих попыток. Не порть его. И еще… По поводу Эстель. Не торопись с выводами. Дождемся результатов расследования.
Удивление, с каким Борад посмотрел на племянника, сменилось настороженностью.
- А что с Эстель? Я только сообщил тебе, что убитая девушка ее служанка. Ты думаешь, это Эстель могла быть причастна к тому, что случилось? Говори. Джафар, если есть хоть что-то, что имеет отношение к этому, говори. Не бойся. Ближе меня у тебя нет никого. Только я могу тебе помочь. Не верь никому, кроме меня. Говори!
- Тебе можно верить? – Джафар усмехнулся, не переставая быть почтительным – Борад отметил это с удовлетворением.
- Мне можно. Я тебе не конкурент.
- Тогда в чем твой интерес? Почему ты так опекаешь меня? Тебя беспокоит репутация? Не мне тебя учить, как прятать следы в пустыне.
- Не стоит напоминать мне о том, что было сделано в интересах нашей семьи. Ты все еще ее член, не так ли? Проблема в том. что я, как и ты – пятое колесо в телеге. Многие желали бы такого избавиться. Нам надо держаться друг за друга.
Джафару подобные откровения, несмотря на доверительный и проникновенный тон, каким это было сказано, показались нарочитыми и вызвали подозрение. Джафар постарался это скрыть.
- О, нет, не начинай, я от всего отрекся.
- Но ты жив и этим уже опасен.
- Если ты про беременности наложниц, не стоит беспокоиться, это под контролем.
- Под чьим? Твоим?
Медицинское обслуживание наложниц, как и все деликатные вопросы, которые касались лично принца Джафара раньше были в ведении Борада. С появлением Керкмаля и по мере того, как он завоевывал доверие своего молодого хозяина, эти обязанности перешли к нему, несмотря на попытки Борада этому помешать. Сомкнутые в нить губы Борада излучали озабоченность, но сияющие глаза выдавали его – он был рад расшатать под «неблагодарным» Керкмалем еще один камень. Имя Керкмаля снова заняло первую строчку «важных и неприятных новостей».
Если Джафар в начале беседы еще думал поделиться с дядей тем, что еще выдумала Эстель, то теперь предпочел промолчать.
И все же слова Борада смогли посеять сомнение в душе Джафара. Свое расположение к Керкмалю он уже расценивал, как слабость и в этом тоже винил Керкмаля.
- «Влез мне в душу… Муста, ты меня начинаешь доставать. Куда не сунься, везде ты», - Джафар ощутил нарастающий гнев, понимая, что в ситуации, которой сейчас пользуется его дядя, Керкмаль точно не виноват. Но капля, как известно, точит камень.
Керкмаль временами напоминал Джафару машину – хорошо отлаженную и лишенную чувств. Робота подкупить нельзя. Но химия делала свое дело. Паутина недоверия лишала Джафара друга. Он это чувствовал и сопротивлялся, как мог. Борад чувствовал, что племянник колеблется и явно что-то не договаривает.
- «Надо надавить на Керкмаля», - решил Борад и вслух приказал. - Завтра же Керкмаль должен быть во дворце. Если с твоей головы упадет хотя бы волос, я своими руками разделаюсь с ним. Возможно, следует ему о такой перспективе напомнить. Ты слишком добр со своими слугами. Это их развращает.
Джафар уловил перемену в голосе, но виду снова не подал, только в знак согласия склонил голову. С какой стороны не посмотри, везде замаячили проблемы, которых еще неделю назад не было. Джафар чувствовал, что спокойной жизни пришел конец и в этом отчасти был «виноват» Керкмаль – Набу и Эстель его «находки», он поручился за обеих, хотя от Эстель, Джафар это помнил, настойчиво отговаривал. «Может быть для виду?» Пленительный образ Эстель мелькнул и растаял - его заслонил другой, более желанный, как тихая гавань, куда еще можно было спрятаться и переждать бурю, которая собиралась обрушиться на него, проверить на прочность или раздавить. Джафар был достаточно молод и неопытен, чтобы увидеть ловушку в слове «добрый» - он расценил это, как намек на свою слабохарактерность. Угрозу Керкмалю со стороны дяди воспринял, как доказательство, что он Бораду дорог.
***
- Нет, я никогда это не освою, - воскликнула Джиллиан, проиграв в очередной раз Керкмалю в нарды. – Давай лучше в шахматы!
- Я тебя и в шахматы обыграю, - засмеялся Керкмаль, который по распоряжению принца, охранял Джиллиан, а заодно и развлекал ее поскольку и сам уже был готов «повеситься от скуки». – Ты не любишь проигрывать, в этом все дело. Это тебе не подиуме соревноваться, тут надо думать и предвидеть на несколько ходов вперед. Полезные качества. Ты не находишь?
Они уже перешли на «ты» и оба чувствовали себя достаточно комфортно, чтобы начать друг друга подкалывать и не опасаться обидеть. Джиллиан совсем, можно сказать, оттаяла.
О Керкмале сказать то же самое было нельзя. Наоборот, с каждым днем он становился все тревожнее. Джафар уехал несколько дней назад и ничего не сказал о дате своего возвращения, что было понятно – он принц и мог делать то, что считал нужным. Знакомый с нравами двора, интересы которого он обслуживал, являясь личным помощником принца, Керкмаль чувствовал, что тучи сгущаются. Он старался не думать о плохом, но мысли, что настроение Джафара могло измениться – Эстель способна на многое - и он, как и Джиллиан, успели впасть в немилость, не покидали. Не зная за собой особых прегрешений, Керкмаль больше беспокоился о девушке, с которой успел сблизиться и подружиться.
Глава 32.
Чем больше Муста узнавал Джиллиан, тем больше она нравилась ему своей искренностью. Джиллиан была открыта, как окно в летний полдень, но именно это в той среде, где ей предстояло провести довольно длительное время, такое не поощрялось и могло причинить больше вреда, чем привычка держать свои мысли и чувства при себе. Самым безопасным могло быть полное принятие новой реальности, в которой роль женщины была невероятно скромна по сравнению с тем, что ей даровала природа помимо внешности и магии подчинять себе тех, кто попал под ее обаяние.
Дина Иванова, даже став Джиллиан Кистель, была воплощением непокорности по причине самостоятельности ума и способности к критическому осмыслению всего, с чем сталкивалась. Это не имело никакого отношения к своенравию. Но в гареме до подобных тонкостей устройства женской психики не было никакого дела. У Керкмаля, который уже немного знал Джиллиан, имелись все основания опасаться за ее психическое здоровье – несмотря на внешнюю независимость в ней чувствовалась хрупкость и ранимость. Если о ней узнает Эстель, то и жизнь Джиллиан будет в опасности – Керкмаль проклинал себя за то, что не настоял на другой девушке и позволил Джафару сделать рискованный выбор в пользу «трансильванской богини».
Он ждал приезда Джафара и как мог, наставлял Джиллиан, как ей следует себя вести, чтобы избежать неприятностей. Несколько раз Керкмаль намекал, что она слишком доверчива и не надо делиться тем, что у нее на душе. Джиллиан успокоила его:
- Ты меня плохо знаешь. Я умею быть разной. Это с тобой я такая, как ты сказал, открытая. В моем мире, где я каждую минуту должна быть готова выйти на подиум и что-то из себя изображать. Я же воплощение мимикрии, хамелеон! Ты бы удивился, увидев меня в Милане или Нью-Йорке… там такие акулы, палец в рот не клади – отхватят, не поворачивайся к ним спиной – останешься без зада, - Джиллиан сказала это с таким воинственным видом, что Муста не удержался и улыбнулся.
- Да, это было бы трагично – потерять такую важную часть тела, фантасмагорическое зрелище. Судя по тому, что у тебя все на месте, ты неплохо справляешься.
- Зря смеешься, - Джиллиан занялась расстановкой фигур на шахматной доске, которую Керкмаль все же принес по ее просьбе. – Мир ко мне не всегда был великодушен и щедр. С тех пор, как я осталась без родителей, вообще никому не верю.
- И мне?
- Тебе? Ты еще спрашиваешь? Боже мой, Муста, кто еще из нас доверчивый? Если я тебе улыбаюсь во весь рот и не кидаюсь в тебя нардами, это не значит, что я только и жду, когда ты погладишь меня по голове.
- Что это значит? – Керкмаль не ожидал такой отповеди, ему и правда показалось, что Джиллиан освоилась и считает его своим. Он лишь хотел ее предупредить, а не отталкивать от себя. Джиллиан ему нравилась, может быть чуточку больше, чем положено в их положении. Но с этим Керкмаль как-нибудь справится – он знал, что никогда не нарушит клятвы верности принцу Джафару. Особенно из-за женщины.
- Голова это у меня сакральное место, - Джиллиан смотрела на озабоченное лицо Керкмаля и понимала, что он снова до конца не понял ее выражения и воспринял слова «погладить по голове» в прямом смысле. – Ну все, давай уже начнем и ты обставишь меня и в шахматы, чтобы спасть спокойно. Не представляю, что с тобой было бы, выиграй я хоть раз! Мужчины такие ранимые, даже страшно. Может я сразу сдамся? Я могу. Но гладить себя по голове все равно не дам.
- Снова смеешься надо мной? - Кермаль уже начинал привыкать к манере общения Джиллиан и понял, что она над ним подшучивает, но переоценивает универсальность своих шуток. – Насчет головы, ты права, это сакральное место, вернее часть тела. У нас, если что, лишаешься именно ее и все остальное сразу становится ненужным.
- Понимаю. Но и тут есть плюс, - Джиллиан зажала в кулаке черную и белую пешки, предлагаю Керкмалю выбрать – в какой руке какая.
- Плюс? Ты считаешь, что в безнадежной по определению ситуации есть плюсы? Выбираю правую!
Джиллиан раскрыла ладонь и подала ему черную пешку.
- Мой ход. Конечно есть - такая экономия на парикмахере и расчесываться не надо, – Джиллиан посмотрела на собеседника и поняла, что эту шутку он понял, но не оценил – Керкмаль посмотрел на нее задумчиво, даже не улыбнулся.
- Больше не шути как. У нас есть поговорка – Шутка - соблазн для дьявола". Особенно он любит шутить и наказывать за глупость или неосторожность не того, кто виноват, а того, что оказался не в том месте не в то время или просто был случайным свидетелем. Извини. Мне расхотелось играть. Может быть в следующий раз.
- Обиделся? Что за бред! Как так можно?
- Джиллиан, ты хорошая девушка, умная, это твоя главная добродетель, а не красота, я сразу это понял, когда увидел тебя. Но ты забыла, что в чужой монастырь, как у вас говорят, со своими правилами не приходят.
- Уставом…, - Джиллиан поправила Керкмаля, понимая, что он расстроен ее беспечностью, которой всего-навсего хотела скрыть скуку ожидания неизвестно чего. «Я поняла, Муста, не дура - шутки могут быть опасными. Постараюсь усвоить этот урок,» - подумала Джиллиан, не собираясь обижаться в ответ и стала убирать фигуры.
***
Расставшись с Джиллиан, Керкмаль пошел к себе. Войдя в комнату сразу понял, что в ней кто-то есть. Он остановился, прислушался, одновременно с этим незаметно доставая пистолет, который всегда носил при себе. Керкмаль расставался с ним только, входя в покои принца.
- Кого-то опасаешься? – он услышал голос Джафара. Керкмаль так и не достав оружие, приподнял обе руки с раскрытыми ладонями вверх, продемонстрировал, что в них ничего нет – так требовал этикет.
- Рад видеть вас, мой господин. Мы вас заждались.
- Мы?
- Я и мисс Кистель. И Цербер по вам скучает.
- Кстати, о Цербере. Не забрать ли мне его с собой? Мы тут редко бываем, ему в этом подземелье скучно, некого погонять, кроме призраков.
Это могла быть смена темы или прелюдии к началу беседы. Керкмаль чувствовал себя натянутой струной.
- Он весь гарем перепугает.
- Им полезно. Может хоть Цербер вразумит этих дам.
- Что-то произошло? – осторожно спросил Керкмаль, чувствуя по голосу, что Джафар успокоился и хочет услышать подробный отчет о том, что тут в его отсутствие происходило и лишь потом поделиться своими новостями, а они, судя по затравочной интриге про Цербера, были.
- Я чуть со скуки не умер, мой господин,- пожаловался Керкмаль, сделав ход безопасной "черной пешкой".
- Джафар - мы договорились. Не зли меня, Муста. Как ты мог скучать в такой компании? Или Джиллиан сочла тебя скучным собеседником, и ты решил все свалить на нее?
- Простите мне мою неловкость, Джафар. Может вы и правы - я для такой девушки собеседник мало интересный.
- А я вот соскучился. И по тебе и по мисс Кистель. Начни свой рассказ с нее. Как она?
- Пытался научить ее в нарды. Это все, что я смог придумать.
- Отличная идея. И как успехи?
- Никак. Или я бездарный учитель.
- Не наговаривай на себя. Не все женщины играют в нарды, нужно терпение, а им бы все сразу и побольше. Обо мне не спрашивала?
- Нет, - Керкмаль покачал головой, понимая, что его ответ мог быть принцу неприятен. – Но…
- Что «но»?
- Думаю, что она не хотела обсуждать со мной свои чувства. Она скрытная и не доверяет мне.
- Чем же ты провинился? – усмехнулся Джафар. - Мне показалось, что вы отлично ладите.
Керкмаль понял, что Джафар успел пролистать видео-записи.
- Боюсь, что это видимость. Я старался заслужить ее расположение. Она играла со мной в нарды, как могла, шутила, веселилась, а потом заявила, что не верит никому и ее этому научила жизнь.
- Что ж, она права, так безопаснее.
- А еще мне показалось, что она скучает по своей родине.
- Ты же говорил, что она тебе не доверяет! И тут такие откровения? Или ты прочитал ее мысли?
- Прямо она ничего не говорила, но я уже научился немного ее понимать. Хотя шутки у нее… - Керкмаль пересказал о чем они беседовали.
- Должен поблагодарить тебя, Муста, ты делаешь мне услугу, выслушивая все это. Не представляю, как бы я реагировал, ляпни она такое при мне или мне. Может мы в ней ошиблись? И она не так умна, как нам показалось? Женщину легко переоценить, особенно на стадии охоты на нее, ты знаешь мою слабость.
- Она умна и добра, редкое сочетание. Но добра в ней больше, я бы так сказал, а это может быть небезопасно, если она вдруг решит пожалеть своего врага.
- Кстати, про врагов. Ты прав – они у Джиллиан есть. То, что я тебе расскажу, пусть останется между нами, Муста. Я очень рассчитываю на твою помощь. Мой дядя приглашал меня на беседу, на этот раз не совсем воспитательную.
Это было важное замечание – родственные встречи как правило происходили по вескому поводу, когда дело касалось вопроса династии. Но принц отказался от притязаний на трон. И тем не менее это не освободило его от обязанности появляться и отчитываться по первому требованию.
- На вот, посмотри, - Джафар протянул Керкмалю папку. - Такого в нашем тихом болоте еще не было. Речь об убийстве, Керкмаль.
- Убийстве?
На фотографиях с убитой девушкой Керкмаль не сразу узнал Набу - лицо было обезображено смертью и глубокими порезами, которыми была покрыта вся ее голова, будто девушку рвала бешенная огромная кошка.
