По обе стороны трассы раскинулся лиственный лес. До пункта назначения осталось тридцать-сорок минут, вскоре впереди покажутся глиняные карьеры, и дорога начнет между ними виться опасным серпантином. Мрачным предупреждением о сложном пути стали венки из искусственных цветов, прикрученные к столбам – каждый год какой-нибудь лихач слетал с дороги. Поэтому даже самые рисковые таксисты и водители маршруток тут обязательно снижали скорость.
Вервольф, сидящий за рулем, похоже, о печальной статистике не слышал или надеялся на свою сверхъестественную реакцию.
– Борис, вскоре будет несколько опасных поворотов, – намекнула Лиля ему благожелательно.
– Хорошо, учту.
Второй оборотень чуть заметно фыркнул – магичка даже не покосилась в его сторону. Она уже знала, что порой веры ведут себя нагловато и бестактно, но в случае опасности проявят себя на высоте, особенно когда дело касалось невесты преемника Вожака, беременной невесты.
В открытое со стороны водителя окно влетал теплый ветер, ласково овевая лицо девушки и шевеля ее светлые волосы. Слабый дождь барабанил в крышу мчащегося автомобиля. Резко пахло мокрым асфальтом и разнотравьем. Легкая музыка, звучащая в салоне, ненавязчиво успокаивала и, пожалуй, даже укачивала. Расслабившись, она уже собиралась вздремнуть, как зазвонил телефон.
– Здравствуйте, Надежда Семеновна! – искренне обрадовалась бабушкиной соседке. – Как здорово, что вы перезвонили!
– А кто это? – изумилась пожилая женщина.
– Лиля Макарова, внучка вашей соседки Татьяны.
– А, Лилька! – обрадовалась старушка. – Стряслось чего, что ты трезвонишь?
Магичка нахмурилась.
– Ну как же… я по поводу бабушки…
Собеседница, не дав договорить, изумленно ее перебила:
– А откуда узнала-то? Сергевна хвастала, ты брюхата, – Лиля поморщилась «деликатному» обозначению ее положения и тому, что родственница обсуждала его с посторонними, – и стращать тебя не думала.
– В смысле не думала?
Врач заверял, что из-за паралича пациентка сама поговорить с внучкой не может.
– Та сказала, что за той сумкой давно помойка рыдала, только аппарат и карточку жалела.
– Какая сумка? Какой аппарат?! Бабушка в больнице или нет?
– Бог с тобой, Лилька! Ото бы Сергевна из-за сумки врачам-рвачам в лапы угодила… Но в райотдел сходила, заявку дала.
Тревога железным обручем обхватила грудь Макаровой, сдавливая, стискивая, сбивая дыхание.
– Подождите, у бабушки сумку украли?
– Тю, а я тебе про что говорю? – возмутилась собеседница. – Утром на базаре спионерили.
– Надежда Семеновна, спасибо, скажете бабушке, что я ей привет передавала, – не боясь показаться невежливой, Лиля оборвала звонок и взволновано спросила: – Слышали? Что-то тут нечисто. Разворачиваемся.
– А, может, это бабка что-то перепутала? – усомнился светловолосый оборотень, кажется, его звали Данилой. – Я как-то словам врача больше верю, чем какой-то маразматичке.
– Угу, что звонивший – врач, гарантий нет, – возразила девушка. – А вот то, что я разговаривала с соседкой бабушки, убеждена на все сто процентов. Разворачивайтесь, Борис.
– Сейчас пройдем этот поворот – развернусь, – пообещал водитель.
Автомобиль вынырнул из-за стены кустарника. И Макарова оцепенела от страха.
На их полосе стояла девушка в белом платье.
Борис резко затормозил. Машину понесло юзом. Девушка на трассе вскинула руку – порывом ветра чудовищной силы авто снесло с дороги, вниз с пригорка.
Отмершая Лиля закричала. Блондин упал на нее, накрывая собой и прижимая к сидению.
По чужим счетам
Посмотреть на съемочную группу собрался почти весь поселок. Большие Косяки появятся в местных новостях – событие, которое взволновало едва ли не больше самого происшествия, из-за которого к ним и приехал корреспондент.
Невысокая девушка с коротко стрижеными темно-русыми волосами сосредоточенно смотрела на оператора, дожидаясь его знака, и совсем не обращала внимания на глазеющую толпу.
– На вопрос «Нападают ли волки на людей?» бывалый охотник ответит отрицательно. Однако сразу оговорится: если хищник не заражен бешенством, не защищает логово с детенышами, не умирает с голоду. С недавних пор жители Больших Косяков, суеверно перекрестившись, назовут еще одну причину: волк атакует, если он – оборотень.
Чем больше говорила журналистка, тем громче перешептывались косячане. Кто-то недоуменно переглядывался с соседом, кто-то пожимал плечами. Но нашлись и те, кто тихо ругал корреспондентку, ведь их рассказы бессовестно перекручивали, подавая совсем по-другому.
– Юноше своевременно сделали прививки от бешенства. Его отца, к несчастью, спасти не удалось. В течение суток заболевшие животные были отловлены спецбригадой совместно с охотниками-добровольцами. Главный егерь заповедника заверяет, что ситуация под контролем, и просит жителей Больших Косяков не распространять сказки о волках-оборотнях, выбивающих двери домов. – Репортер позволила себе легкую улыбку. – Маргарита Градова, специально для телеканала ВАС-ТВ.
По завершению съемок никто не подскочил к журналистке с гневными отповедями, что она лгунья и все было не так. Зрители молча разбрелись по своим дворам.
– Получилось? – осторожно поинтересовался оператор, широкоплечий блондин с внушительными кулаками.
– Да, стопроцентная внушаемость, – устало ответила девушка. – Даже если кто-то из них не просмотрит этот репортаж вечером по телевизору, о жутких волках на двух лапах все равно не вспомнит. С соседкой и женой убитого и то пришлось работать дольше.
С тревогой наблюдая, как репортер, массируя виски, старается не показать, как ей больно, мужчина спросил:
– Если ты свою часть работы завершила, можем возвращаться на базу?
– Нет. Хемминг просил подойти и доложить о результатах лично.
– И все то любит контролировать господин Контролер, – проворчал оператор, укладывая оборудование в недрах микроавтобуса с символикой телеканала, принадлежащего олигарху Владимирскому и названного его инициалами. – А нам теперь влезай в разборки вервольфских кланов.
– Не преувеличивай, никто влезать не собирается, – возразила Маргарита и предупредила водителя: – В лес углубляться не нужно – на поляну переговоров дойду сама, хочется размяться.
В меру упитанный рыжеволосый парень охотно кивнул.
– Хорошо, Марго, остановлю, когда скажешь.
А оператор пробормотал:
– Ага, так тебя одну и отпустили – я за тебя отвечаю и помирать в ближайшее время не планирую.
Девушка вздохнула, но спорить не стала.
Спустя считанные минуты белый микроавтобус выехал из Больших Косяков. Справа от трассы начиналась темная полоса хвойного леса. Автомобиль, съехав с удобной асфальтированной дороги, осторожно покатился по земле, испещренной бугорками муравейников и кротовинами.
Расстояние между соснами позволяло спокойно ехать по лесу, но Градова вскоре попросила остановиться. Оператор с откровенно недовольной физиономией вылез из микроавтобуса вслед за корреспонденткой.
– Тебе действительно нужно увидеть Хемминга?
– Да.
– Ты уверена?
– Да.
– А мы точно идем в правильном направлении?
– Да! – психанула шатенка. – Еще один тупой вопрос – и дальше я иду одна.
– Ну да, о чем это я? – словно не услышав предупреждения, пробормотал мужчина. – Правильно идем, ты ведь слышишь мысли веров.
Покосившись на него насмешливо, девушка возразила:
– Нет, я слышу не всех. Есть «твердолобые» и среди полуночников, и среди людей. Некоторые открываются для чтения лишь в состоянии аффекта.
– Да помню я, Марго…
– На поляне переговоров кипят страсти, но до мордобоя дело еще не дошло. И, нет, тебя я не читала – у тебя и так все на лице написано.
Блондин фыркнул и зашагал быстрее, шепотом ругая себя за то, что согласился работать с менталисткой. Девушка ступала чуть позади него и широко улыбалась.
Магичка разума была права в одном: представители северной и восточной стай не сцепились, но все к тому шло.
Две группы крепких, враждебно настроенных мужчин стояли друг напротив друга полукругом. Между ними, сбоку, расположился седовласый Хемминг с двумя помощниками.
Присутствие Контролера только подогревало кровь. Отмеченный шрамом гигант, как третейский судья, внимательно выслушивал оппонентов и пока не вмешивался.
Старший Горобинский вдохновенно доказывал, что сын и его друзья не должны нести наказание, на котором настаивал Кирилл Булатов, что представителям молодого поколения истинных вервольфов хватит домашнего ареста и других воспитательных мер.
Уполномоченный говорить от имени Северного Круга Кир терпеливо ждал, когда Вожак восточных выговорится, и не сводил тяжелого взгляда с виновника разборок.
Андрей Горобинский, выглядывая из-за спины отца, вел себя паинькой, но глаза его насмешливо блестели. Он чувствовал себя в безопасности, веря, что родитель защитит его любой ценой.
– Бред, какой же бред! – вырвалось у Стаса Порохова, стоящего по правую руку от Кирилла. – Он всерьез думает, что жалкие оправдания прокатят?
– Не лишай мужика надежды.
Хемминг одарил молодых оборотней острым взглядом и веско заявил:
– Что ж, Захарий, ты свое слово сказал. Время проявить красноречие Булатову.
Взоры присутствующих скрестились на наследнике Вожака северной стаи.
– Меня не убедили. Я продолжаю требовать изгнания: Андрея – на десять лет, его товарищей – на пять. И это еще мягкое для них наказание, – прямо глядя на своего оппонента, объявил Кирилл. – Вы правильно сказали, ребята – представители поколения истинных вервольфов. А с них, если не забыли, и спрос больше. Не назначив соответствующее наказание, мы создадим нехороший прецедент. Если сыну Вожака можно, то почему нельзя другим – этим вопросом зададутся и другие оборотни.
– Изгнать наследника Вожака на десять лет?! – прорычал почти что по-звериному Горобинский-отец. – С ума сошел? Из-за паршивого человека я должен отправить своего единственного сына на чужбину? Без денег, имени и защиты семьи?
– Этого «паршивого» человека разорвали на куски просто потому, что он выскочил во двор с топором, услышав крик своего ребенка.
– Да ничего бы не случилось с пацаном, если бы его папаша не выбежал из дома! – возмутился Андрей. – Мы просто хотели его напугать, чтобы в следующий раз знал, с кем нельзя связываться.
Кирилл окинул его уничижительным взглядом.
– Хорошо напугали – парень искусан до полусмерти, его отец убит. Ты решил, что оскорбления смываются кровью? Так и есть, но лишь в том случае, если они нанесены равным по силе с тобой, но никак не слабым человеком.
– Ладно-ладно, давай без философии, Булатов! – Захарий скрипнул зубами. – Никто не отрицает, что Андрей поступил… хм, нехорошо. Однако разве это первое убийство человека полуночником? Сколько их совершают те же вампиры? Бессчетное количество! Разве их всех изгнали? Нет! Так в чем проблема, Булатов? Или это наезд на весь Восточный Круг с целью захвата земель? Владлену мало столичной стаи, которая вскоре перейдет под его руку?
Словно выплевывая слова, плотно сбитый двухметровый шатен в несколько шагов оказался рядом с Киром, почти наступая на него. Тот остался стоять на месте и даже не шелохнулся.
– Только чушь пороть не надо. Северным хватает своих земель, – подал голос Контролер и, вклинившись между мужчинами, легким тычком отправил Захария назад, к его людям. – Я отдаю столичных волков Владлену Булатову только потому, что он хороший руководитель, и у него есть достойный наследник, который справится с Северным Кругом.
Кирилл же ответил на вопрос старшего вервольфа:
– Проблема в том, что Андрей не в первый раз дискредитировал себя как потенциальный преемник. Он подчинил и согнал диких волков в стаю, чтобы натравливать ее на людей. Затем последовало нападение, очевидцами которого стали семь человек, а косвенными свидетелями – все жители поселка. И поэтому чистильщикам пришлось привлечь самого сильного менталиста СНГ, очередь на помощь которого расписывается на месяцы вперед.
– Чистильщики не переломятся, это их работа – подчищать за нами, – поджал губы вер недовольно.
– Тут ты не прав, Захарий, – возразил Хемминг, – Градову направили сюда лишь по моей просьбе. Если бы Марго не смогла приехать, вполне вероятно, в Косяках пришлось бы организовать какую-нибудь эпидемию.
Кирилл, хоть и знал, что Контролер утрирует, все же помрачнел. Даже теоретическую гибель невинных людей его совесть воспринимала в штыки.
– Исходя из всего сказано, я и настаиваю на изгнании.
– Во имя Ночи, Булатов, ему всего девятнадцать! А у меня десятки врагов! Мальчик не выживет в одиночку!
– А сколько лет покусанному мальчику, который сейчас находится между обращением и смертью? Если не ошибаюсь, семнадцать?
– Он – человек! Ты должен защищать своих Булатов! Определись, на чьей ты стороне!
– Я за справедливость.
– Хотел бы я посмотреть, что ты запоешь, если твой ребенок окажется в подобной ситуации!
– Не окажется, если его правильно воспитывать.
Горобинский зарычал в гневе и сжал кулаки.
– На что ты намекаешь, щенок?
Кирилл холодно усмехнулся, игнорируя оскорбление отчаявшегося отца.
– Если Андрей и за десять лет не поумнеет, а вы все же передадите власть, я брошу ему вызов. Присоединение восточной стаи к северной станет меньшим злом, чем лидер-самодур.
– Да кто ты такой!..
Серые глаза Захария пожелтели – он находился на грани обращения в волка.
– Довольно! – рявкнул Хемминг. – Я выслушал обе стороны и склоняюсь к мнению представителя северных. Свое решение я озвучу через несколько минут.
Контролер оставил напряженных оборотней и подошел к терпеливо ждущей его девушке и ее спутнику.
– Чем порадуете, Маргарита?
Булатова интересовал разговор Хемминга с чистильщиками, но он не стал прислушиваться, углубившись в свои внезапно возникшие ощущения. Сердце в его груди тревожно билось. Смутное беспокойство пришло из ниоткуда. Что-то случилось или должно случиться с…
– Лиля… – выдохнул он смятенно.
В области солнечного сплетения словно поселился ледяной еж.
– Что такое? – забеспокоился Стас.
Кирилл поморщился.
– Не знаю. Тревожно что-то. И мысли все о невесте.
– Связь через метку? – догадался вервольф. – Я позвоню Булату.
– Хорошо, иди.
К тихому разговору Кирилла с парнем, будущим Силачом Стаи, прислушивались не только оборотни, приехавшие с ними. Некромант из команды Хемминга, Родион Велигор, в солнцезащитных очках и с белой тростью слепого, помрачнев, отошел в сторону и взялся за телефон. Горобинский также не выпускал главного обвинителя сына из поля зрения. И короткий, но весьма информативный диалог вселил в него надежду.
Воровато покосившись на беседующего с чистильщиками Контролера, Захарий шагнул в центр поляны и быстро произнес:
– Наш случай вызывает споры, поэтому предлагаю обратиться к надежному и древнему способу установить истину. Я требую суд Ночи!
– Захарий! – одернул Хемминг лидера восточного Круга.
– Главные слова произнесены, Натан, – глухо произнес мужчина. – Я настаиваю на суде Ночи, и это мое право.
– Отец… – обреченно застонал Андрей, скукоживаясь.
Суд Ночи – тот же судебный поединок, характерный для Средневековья, когда считалось, что высшие силы даруют победу правому над преступником. Даже если таким образом отец решил избежать позора, молодому оборотню не хотелось умереть в лесу от руки Кирилла. А он умрет – сомнений нет, противник сильнее и опытнее, да и вряд ли Ночь соблаговолит ему помочь.
Вервольф, сидящий за рулем, похоже, о печальной статистике не слышал или надеялся на свою сверхъестественную реакцию.
– Борис, вскоре будет несколько опасных поворотов, – намекнула Лиля ему благожелательно.
– Хорошо, учту.
Второй оборотень чуть заметно фыркнул – магичка даже не покосилась в его сторону. Она уже знала, что порой веры ведут себя нагловато и бестактно, но в случае опасности проявят себя на высоте, особенно когда дело касалось невесты преемника Вожака, беременной невесты.
В открытое со стороны водителя окно влетал теплый ветер, ласково овевая лицо девушки и шевеля ее светлые волосы. Слабый дождь барабанил в крышу мчащегося автомобиля. Резко пахло мокрым асфальтом и разнотравьем. Легкая музыка, звучащая в салоне, ненавязчиво успокаивала и, пожалуй, даже укачивала. Расслабившись, она уже собиралась вздремнуть, как зазвонил телефон.
– Здравствуйте, Надежда Семеновна! – искренне обрадовалась бабушкиной соседке. – Как здорово, что вы перезвонили!
– А кто это? – изумилась пожилая женщина.
– Лиля Макарова, внучка вашей соседки Татьяны.
– А, Лилька! – обрадовалась старушка. – Стряслось чего, что ты трезвонишь?
Магичка нахмурилась.
– Ну как же… я по поводу бабушки…
Собеседница, не дав договорить, изумленно ее перебила:
– А откуда узнала-то? Сергевна хвастала, ты брюхата, – Лиля поморщилась «деликатному» обозначению ее положения и тому, что родственница обсуждала его с посторонними, – и стращать тебя не думала.
– В смысле не думала?
Врач заверял, что из-за паралича пациентка сама поговорить с внучкой не может.
– Та сказала, что за той сумкой давно помойка рыдала, только аппарат и карточку жалела.
– Какая сумка? Какой аппарат?! Бабушка в больнице или нет?
– Бог с тобой, Лилька! Ото бы Сергевна из-за сумки врачам-рвачам в лапы угодила… Но в райотдел сходила, заявку дала.
Тревога железным обручем обхватила грудь Макаровой, сдавливая, стискивая, сбивая дыхание.
– Подождите, у бабушки сумку украли?
– Тю, а я тебе про что говорю? – возмутилась собеседница. – Утром на базаре спионерили.
– Надежда Семеновна, спасибо, скажете бабушке, что я ей привет передавала, – не боясь показаться невежливой, Лиля оборвала звонок и взволновано спросила: – Слышали? Что-то тут нечисто. Разворачиваемся.
– А, может, это бабка что-то перепутала? – усомнился светловолосый оборотень, кажется, его звали Данилой. – Я как-то словам врача больше верю, чем какой-то маразматичке.
– Угу, что звонивший – врач, гарантий нет, – возразила девушка. – А вот то, что я разговаривала с соседкой бабушки, убеждена на все сто процентов. Разворачивайтесь, Борис.
– Сейчас пройдем этот поворот – развернусь, – пообещал водитель.
Автомобиль вынырнул из-за стены кустарника. И Макарова оцепенела от страха.
На их полосе стояла девушка в белом платье.
Борис резко затормозил. Машину понесло юзом. Девушка на трассе вскинула руку – порывом ветра чудовищной силы авто снесло с дороги, вниз с пригорка.
Отмершая Лиля закричала. Блондин упал на нее, накрывая собой и прижимая к сидению.
Часть вторая
По чужим счетам
ГЛАВА 1.
Посмотреть на съемочную группу собрался почти весь поселок. Большие Косяки появятся в местных новостях – событие, которое взволновало едва ли не больше самого происшествия, из-за которого к ним и приехал корреспондент.
Невысокая девушка с коротко стрижеными темно-русыми волосами сосредоточенно смотрела на оператора, дожидаясь его знака, и совсем не обращала внимания на глазеющую толпу.
– На вопрос «Нападают ли волки на людей?» бывалый охотник ответит отрицательно. Однако сразу оговорится: если хищник не заражен бешенством, не защищает логово с детенышами, не умирает с голоду. С недавних пор жители Больших Косяков, суеверно перекрестившись, назовут еще одну причину: волк атакует, если он – оборотень.
Чем больше говорила журналистка, тем громче перешептывались косячане. Кто-то недоуменно переглядывался с соседом, кто-то пожимал плечами. Но нашлись и те, кто тихо ругал корреспондентку, ведь их рассказы бессовестно перекручивали, подавая совсем по-другому.
– Юноше своевременно сделали прививки от бешенства. Его отца, к несчастью, спасти не удалось. В течение суток заболевшие животные были отловлены спецбригадой совместно с охотниками-добровольцами. Главный егерь заповедника заверяет, что ситуация под контролем, и просит жителей Больших Косяков не распространять сказки о волках-оборотнях, выбивающих двери домов. – Репортер позволила себе легкую улыбку. – Маргарита Градова, специально для телеканала ВАС-ТВ.
По завершению съемок никто не подскочил к журналистке с гневными отповедями, что она лгунья и все было не так. Зрители молча разбрелись по своим дворам.
– Получилось? – осторожно поинтересовался оператор, широкоплечий блондин с внушительными кулаками.
– Да, стопроцентная внушаемость, – устало ответила девушка. – Даже если кто-то из них не просмотрит этот репортаж вечером по телевизору, о жутких волках на двух лапах все равно не вспомнит. С соседкой и женой убитого и то пришлось работать дольше.
С тревогой наблюдая, как репортер, массируя виски, старается не показать, как ей больно, мужчина спросил:
– Если ты свою часть работы завершила, можем возвращаться на базу?
– Нет. Хемминг просил подойти и доложить о результатах лично.
– И все то любит контролировать господин Контролер, – проворчал оператор, укладывая оборудование в недрах микроавтобуса с символикой телеканала, принадлежащего олигарху Владимирскому и названного его инициалами. – А нам теперь влезай в разборки вервольфских кланов.
– Не преувеличивай, никто влезать не собирается, – возразила Маргарита и предупредила водителя: – В лес углубляться не нужно – на поляну переговоров дойду сама, хочется размяться.
В меру упитанный рыжеволосый парень охотно кивнул.
– Хорошо, Марго, остановлю, когда скажешь.
А оператор пробормотал:
– Ага, так тебя одну и отпустили – я за тебя отвечаю и помирать в ближайшее время не планирую.
Девушка вздохнула, но спорить не стала.
Спустя считанные минуты белый микроавтобус выехал из Больших Косяков. Справа от трассы начиналась темная полоса хвойного леса. Автомобиль, съехав с удобной асфальтированной дороги, осторожно покатился по земле, испещренной бугорками муравейников и кротовинами.
Расстояние между соснами позволяло спокойно ехать по лесу, но Градова вскоре попросила остановиться. Оператор с откровенно недовольной физиономией вылез из микроавтобуса вслед за корреспонденткой.
– Тебе действительно нужно увидеть Хемминга?
– Да.
– Ты уверена?
– Да.
– А мы точно идем в правильном направлении?
– Да! – психанула шатенка. – Еще один тупой вопрос – и дальше я иду одна.
– Ну да, о чем это я? – словно не услышав предупреждения, пробормотал мужчина. – Правильно идем, ты ведь слышишь мысли веров.
Покосившись на него насмешливо, девушка возразила:
– Нет, я слышу не всех. Есть «твердолобые» и среди полуночников, и среди людей. Некоторые открываются для чтения лишь в состоянии аффекта.
– Да помню я, Марго…
– На поляне переговоров кипят страсти, но до мордобоя дело еще не дошло. И, нет, тебя я не читала – у тебя и так все на лице написано.
Блондин фыркнул и зашагал быстрее, шепотом ругая себя за то, что согласился работать с менталисткой. Девушка ступала чуть позади него и широко улыбалась.
***
Магичка разума была права в одном: представители северной и восточной стай не сцепились, но все к тому шло.
Две группы крепких, враждебно настроенных мужчин стояли друг напротив друга полукругом. Между ними, сбоку, расположился седовласый Хемминг с двумя помощниками.
Присутствие Контролера только подогревало кровь. Отмеченный шрамом гигант, как третейский судья, внимательно выслушивал оппонентов и пока не вмешивался.
Старший Горобинский вдохновенно доказывал, что сын и его друзья не должны нести наказание, на котором настаивал Кирилл Булатов, что представителям молодого поколения истинных вервольфов хватит домашнего ареста и других воспитательных мер.
Уполномоченный говорить от имени Северного Круга Кир терпеливо ждал, когда Вожак восточных выговорится, и не сводил тяжелого взгляда с виновника разборок.
Андрей Горобинский, выглядывая из-за спины отца, вел себя паинькой, но глаза его насмешливо блестели. Он чувствовал себя в безопасности, веря, что родитель защитит его любой ценой.
– Бред, какой же бред! – вырвалось у Стаса Порохова, стоящего по правую руку от Кирилла. – Он всерьез думает, что жалкие оправдания прокатят?
– Не лишай мужика надежды.
Хемминг одарил молодых оборотней острым взглядом и веско заявил:
– Что ж, Захарий, ты свое слово сказал. Время проявить красноречие Булатову.
Взоры присутствующих скрестились на наследнике Вожака северной стаи.
– Меня не убедили. Я продолжаю требовать изгнания: Андрея – на десять лет, его товарищей – на пять. И это еще мягкое для них наказание, – прямо глядя на своего оппонента, объявил Кирилл. – Вы правильно сказали, ребята – представители поколения истинных вервольфов. А с них, если не забыли, и спрос больше. Не назначив соответствующее наказание, мы создадим нехороший прецедент. Если сыну Вожака можно, то почему нельзя другим – этим вопросом зададутся и другие оборотни.
– Изгнать наследника Вожака на десять лет?! – прорычал почти что по-звериному Горобинский-отец. – С ума сошел? Из-за паршивого человека я должен отправить своего единственного сына на чужбину? Без денег, имени и защиты семьи?
– Этого «паршивого» человека разорвали на куски просто потому, что он выскочил во двор с топором, услышав крик своего ребенка.
– Да ничего бы не случилось с пацаном, если бы его папаша не выбежал из дома! – возмутился Андрей. – Мы просто хотели его напугать, чтобы в следующий раз знал, с кем нельзя связываться.
Кирилл окинул его уничижительным взглядом.
– Хорошо напугали – парень искусан до полусмерти, его отец убит. Ты решил, что оскорбления смываются кровью? Так и есть, но лишь в том случае, если они нанесены равным по силе с тобой, но никак не слабым человеком.
– Ладно-ладно, давай без философии, Булатов! – Захарий скрипнул зубами. – Никто не отрицает, что Андрей поступил… хм, нехорошо. Однако разве это первое убийство человека полуночником? Сколько их совершают те же вампиры? Бессчетное количество! Разве их всех изгнали? Нет! Так в чем проблема, Булатов? Или это наезд на весь Восточный Круг с целью захвата земель? Владлену мало столичной стаи, которая вскоре перейдет под его руку?
Словно выплевывая слова, плотно сбитый двухметровый шатен в несколько шагов оказался рядом с Киром, почти наступая на него. Тот остался стоять на месте и даже не шелохнулся.
– Только чушь пороть не надо. Северным хватает своих земель, – подал голос Контролер и, вклинившись между мужчинами, легким тычком отправил Захария назад, к его людям. – Я отдаю столичных волков Владлену Булатову только потому, что он хороший руководитель, и у него есть достойный наследник, который справится с Северным Кругом.
Кирилл же ответил на вопрос старшего вервольфа:
– Проблема в том, что Андрей не в первый раз дискредитировал себя как потенциальный преемник. Он подчинил и согнал диких волков в стаю, чтобы натравливать ее на людей. Затем последовало нападение, очевидцами которого стали семь человек, а косвенными свидетелями – все жители поселка. И поэтому чистильщикам пришлось привлечь самого сильного менталиста СНГ, очередь на помощь которого расписывается на месяцы вперед.
– Чистильщики не переломятся, это их работа – подчищать за нами, – поджал губы вер недовольно.
– Тут ты не прав, Захарий, – возразил Хемминг, – Градову направили сюда лишь по моей просьбе. Если бы Марго не смогла приехать, вполне вероятно, в Косяках пришлось бы организовать какую-нибудь эпидемию.
Кирилл, хоть и знал, что Контролер утрирует, все же помрачнел. Даже теоретическую гибель невинных людей его совесть воспринимала в штыки.
– Исходя из всего сказано, я и настаиваю на изгнании.
– Во имя Ночи, Булатов, ему всего девятнадцать! А у меня десятки врагов! Мальчик не выживет в одиночку!
– А сколько лет покусанному мальчику, который сейчас находится между обращением и смертью? Если не ошибаюсь, семнадцать?
– Он – человек! Ты должен защищать своих Булатов! Определись, на чьей ты стороне!
– Я за справедливость.
– Хотел бы я посмотреть, что ты запоешь, если твой ребенок окажется в подобной ситуации!
– Не окажется, если его правильно воспитывать.
Горобинский зарычал в гневе и сжал кулаки.
– На что ты намекаешь, щенок?
Кирилл холодно усмехнулся, игнорируя оскорбление отчаявшегося отца.
– Если Андрей и за десять лет не поумнеет, а вы все же передадите власть, я брошу ему вызов. Присоединение восточной стаи к северной станет меньшим злом, чем лидер-самодур.
– Да кто ты такой!..
Серые глаза Захария пожелтели – он находился на грани обращения в волка.
– Довольно! – рявкнул Хемминг. – Я выслушал обе стороны и склоняюсь к мнению представителя северных. Свое решение я озвучу через несколько минут.
Контролер оставил напряженных оборотней и подошел к терпеливо ждущей его девушке и ее спутнику.
– Чем порадуете, Маргарита?
Булатова интересовал разговор Хемминга с чистильщиками, но он не стал прислушиваться, углубившись в свои внезапно возникшие ощущения. Сердце в его груди тревожно билось. Смутное беспокойство пришло из ниоткуда. Что-то случилось или должно случиться с…
– Лиля… – выдохнул он смятенно.
В области солнечного сплетения словно поселился ледяной еж.
– Что такое? – забеспокоился Стас.
Кирилл поморщился.
– Не знаю. Тревожно что-то. И мысли все о невесте.
– Связь через метку? – догадался вервольф. – Я позвоню Булату.
– Хорошо, иди.
К тихому разговору Кирилла с парнем, будущим Силачом Стаи, прислушивались не только оборотни, приехавшие с ними. Некромант из команды Хемминга, Родион Велигор, в солнцезащитных очках и с белой тростью слепого, помрачнев, отошел в сторону и взялся за телефон. Горобинский также не выпускал главного обвинителя сына из поля зрения. И короткий, но весьма информативный диалог вселил в него надежду.
Воровато покосившись на беседующего с чистильщиками Контролера, Захарий шагнул в центр поляны и быстро произнес:
– Наш случай вызывает споры, поэтому предлагаю обратиться к надежному и древнему способу установить истину. Я требую суд Ночи!
– Захарий! – одернул Хемминг лидера восточного Круга.
– Главные слова произнесены, Натан, – глухо произнес мужчина. – Я настаиваю на суде Ночи, и это мое право.
– Отец… – обреченно застонал Андрей, скукоживаясь.
Суд Ночи – тот же судебный поединок, характерный для Средневековья, когда считалось, что высшие силы даруют победу правому над преступником. Даже если таким образом отец решил избежать позора, молодому оборотню не хотелось умереть в лесу от руки Кирилла. А он умрет – сомнений нет, противник сильнее и опытнее, да и вряд ли Ночь соблаговолит ему помочь.
