– Крайний случай…, - медленно повторил за девушкой шериф и усмехнулся. – Не думал, что дотяну до такого.
Хаммер прислонил связанного вервольфа спиной к стене, и пройдя мимо Мануэля (не перестававшего держать того на прицеле), начал копаться в останках шкафа.
– За ним лучше присмотри, - кивнул он в сторону Джейсона. Потом посмотрел на медленно озиравшегося по сторонам Дона. Офицер уже почти пришёл в себя.
Наконец, шериф нашёл то, что искал – и вытащил из месива пыльных досок свой обычный служебный пистолет и жетон в виде платиновой звезды. Оружие он засунул за пояс, а жетон предъявил по всей форме связанному преступнику, не забыв напомнить тому о его праве на молчание и бесплатного адвоката. Затем указал на разбитое вдребезги окно:
– Туша оленя – действительно моя. Я охотился, но только не на людей. Как вообще вы могли подумать, что я могу причинить вред кому-то из неместных?? Видимо, правду говорят насчёт Эвелин – она целиком и полностью погрязла в домыслах и подозрениях.
Затем шериф вновь кивнул на Джейсона:
– Вчера вечером я был здесь, отдыхал после… скажем так, долгой пробежки. А потом услышал крики со стороны леса. Тогда я ещё не знал, что в эту сторону по-прежнему иногда забредают туристы. Не все знают, что кемпинг уже пару лет как закрыт. Я шёл по следу, но каждый раз терял его, словно кто-то намеренно «отключал» запах этого выродка…
– Такое возможно среди вашего вида? – Деловито поинтересовался Мануэль.
– Нет, не сказал бы. – Хаммер на минуту задумался, а после продолжил: - В итоге, я намотал приличный круг вокруг этой зоны и почти дошёл до границы «порога», когда учуял кровь… Позже обнаружил тела уже здесь. Решил подождать, вдруг тварь ещё явится? Обычно волки-людоеды сейчас нечасто встречаются, но если таковые появляются – всегда действуют по старой схеме.
– И какой же? – Мануэль теперь держал «пушку» перед самым лицом пойманного оборотня, внимательно изучая его.
– Едят дважды за две лунных ночи. Не боишься, что бросится? – не удержался шериф, глядя, как Инквизитор дотошно вглядывается в физиономию Джейсона. Тот же молча смотрел на священнослужителя со смесью ужаса, отвращения и ненависти.
– Да вот подумываю, не забрать ли мне этого молодого волчонка на опыты? Давно я не экспериментировал с живым материалом, - Мануэль нетерпеливо облизнул губы.
Хаммер мигом подлетел к сородичу и оттолкнул от него Инквизитора.
– Вот об этом я и говорю, - прорычал Хаммер, загораживая собой парня. – Таким, как ты – плевать на законы. Вам лишь бы резать и жечь! Судьбу этого ублюдка будет решать Суд – но уж точно не ты.
– Диего? Бен?? Что случилось?
Дон медленно поднялся на ноги. Увидев Хаммера в человеческом обличье, он несколько успокоился. Потом взглянул на Джейсона – и перевёл удивлённо-вопросительный взгляд на Мануэля. Инквизитор лишь пожал плечами:
– Нам тут были не рады. - Просто ответил он.
– Поехали. – Сказал Хаммер и, подняв связанного сородича, уверенно двинулся к выходу, по пути говоря: - У меня тут неподалёку джип стоит, так что, если вас больше ничто здесь не держит, можем вернуться в город.
Мануэль поправил воротник пальто и нарочито вежливо откликнулся:
– Спасибо, мы с офицером поедем на своём автомобиле. Боюсь, твоя телега рискует развалиться по дороге.
К удивлению Инквизитора, Дон двинулся вслед за шерифом:
– Помочь тебе погрузить этого придурка в кузов?
– Да не, он лёгкий – так закину. - Послышался ответ Хаммера с лестницы.
Мануэль ещё мгновение потоптался на месте, осматривая разгромленную комнату с останками несчастных туристов – после чего связался с Энди по радиопередатчику и вызвал на место группу зачистки.
Джип Хаммера ехал по гладкому асфальту дороги, ведущей к центральным воротам Дарквилля. Следом неспешно скользил чёрный Ламборджини Мануэля. Когда они миновали старую автобусную остановку, Дон, сидевший всё это время молча рядом с шерифом – наконец решился спросить:
– Слушай. Знаю, это прозвучит странно, но – можно задать тебе один вопрос?
Хаммер, успевший к тому времени одеться и выглядеть более-менее по-человечески в представлении Хлор и остальных будущих участников судебного процесса, ответил, слегка наклонив голову и не отрывая взгляда от дороги:
– Не скажу, что это самая лучшая твоя идея на данный момент, но – попробуй.
Дон начал издалека, осторожно выбирая слова:
– Ты сказал там, в доме, что охотился и принёс тушу оленя в ту кладовую…
– И? В чём суть вопроса? – нетерпеливо поторопил его шериф.
– Почему ты вообще пошёл в тот кемпинг? Неужели нельзя было взять с собой палатку и выбрать где-нибудь место посимпатичней?
– Дон, раз уж мы едем вместе в одной тачке – можешь не изображать из себя послушника Мануэлевой Церкви. Мне и без этого забот хватает, правда. Если что-то беспокоит тебя по делу – спрашивай. Если нет – молчи. Всё просто.
– Х-х-хорошо, - выдохнул офицер и быстро произнёс: – Нам сказали, что твой личный «порог» составляет тридцать пять километров. Граница порога проходит как раз в зоне, где расположен кемпинг…
– Аа, понял. Решил порыться в моём нижнем белье, офицер? – Шериф ухмыльнулся и мотнул головой в сторону дороги, на секунду отвернувшись от Ромиреза.
Дон молча ждал.
– Этот кемпинг – важное для меня место, понял? И да – это связано с тем, как я оказался здесь. У меня была жизнь, до всего этого. Хорошая жизнь… Теперь это всё в прошлом. Как-нибудь я расскажу об этом, если тебе захочется выслушать. Но – не сейчас. И не спрашивай меня об этом больше, прошу.
Дон кивнул, и последние пару километров на подходе к городу попутчики провели под тихие звуки радиостанции «Вэлридж-Блюз».
Пуленепробиваемая
Минни Кроу смотрела на своё отражение в зеркале и не могла поверить глазам: её облик изменился практически до неузнаваемости. Вместо чуть смуглой, цвета кофе с молоком кожи, девушка теперь имела бледную, с оливковым оттенком – но даже это была ещё половина беды: кожный покров Минни буквально сиял по всему телу! Не так сильно, как это проявилось у Син, но достаточно для того, чтобы девушку могли заметить в толпе и высказать ей своё «Вау!». Волосы средней Кроу также подверглись модификации и стали гораздо темнее, чем обычно – из шоколадного оттенка цвет перешёл в «чёрный кофе» или «холодный каштан». Плюс такого странного эффекта заключался лишь в том, что структура волоса стала более плотной и упругой, а пепельный блеск усилился, благодаря изначальной глубине цвета.
Однако самой большой проблемой стала, как и у остальных сестёр, внезапно увеличившаяся длина волос: если раньше Минни носила их в распущенном виде до середины спины – то теперь они падали густым водопадом гораздо ниже поясницы, перекрывая собой пятую точку и доходя почти что до колен. Это, кстати, было основным отличием Минни от Грослин и Син – их косы ниспадали, в прямом смысле, до пят. На вопрос, что будет, если их банально подстричь, Балтимор не смог дать внятного ответа, кроме того, что, по его мнению, лучше бы им было этого не делать.
«Вишенкой на торте» таинственных изменений в теле средней Кроу стало существенное уменьшение её веса: теперь Минни выглядела так, словно пока лежала в беспамятстве – скинула восемь или десять кило. Причём это не выглядело каким-то истощением – напротив, её тело выглядело подтянутым и упругим, словно она вдруг стала «богиней шейпинга». К облегчению Минни, посмертное похудение никак не сказалось на качестве её главной достопримечательности – груди. Она хоть и стала меньше, но выглядела всё также классно, о чем Минни, втайне от своих сестёр, поблагодарила бога и все высшие силы.
Одно Минни знала наверняка – ей понадобится время, чтобы принять перемены, произошедшие с её телом, и научиться жить в нём с тем же комфортом, как это было раньше. Вместе с тем, девушку мучил куда более интересный вопрос: что же теперь доступно ей – из длинного перечня способностей Альберты Корнетти, так некстати «прописавшихся» в их с сёстрами телах. Пока что она не чувствовала в себе каких-то особенных способностей и чувствовала всё примерно так же, как и до завершения перехода.
Пока Гро и Син пытались привыкнуть к «обновлённой» версии своей сестры, Балтимор суетился, меряя комнату широкими шагами и на ходу составляя план дальнейших действий:
– Слава богу, ваше обращение завершено. Теперь у нас есть ровно тридцать дней, чтобы познакомиться с вашей Силой и научить вас управлять ею максимально осознанно. Затем мы покинем город и постараемся остановить надвигающийся хаос. И вот тогда, может быть, наконец-то заживём нормальной жизнью.
– Интересно, что в твоём представлении значит «нормально»? – Фыркнула Син. – Дед, при всём уважении – если мы с девчонками теперь всегда будем выглядеть так, ни о какой «нормальности» не может быть и речи.
Балтимор словно очнулся от своих размышлений, и подойдя к младшей внучке, сердечно обнял её:
– Не переживай, дорогая моя. Всё будет отлично. В мире полно мест, где представители нашего вида могут жить в безопасности – не на одном Дарквилле свет клином сошёлся…, - По лицу Балтимора скользнула хмурая тень.
– Да уж, это не самое лучшее из мест, где хотелось бы провести всю оставшуюся жизнь. - Произнесла Грослин, глядя, как их дед достаёт дневник беглого рыцаря и начинает судорожно листать его страницы. На мгновение, девушка ощутила движение Альберты в недрах своей души, та не могла не испытывать сильнейшего желания заглянуть в труды Павла Карпатского – однако, памятуя о сделке, сущность ведьмы довольно быстро успокоилась, оставив после себя Грослин лишь лёгкий шлейф огорчения от невозможности обладать столь желанной для неё книгой.
– Нужно будет сказать Мануэлю, когда он вернётся, что вы готовы. – Быстро сказал Балтимор, задержавшись на каком-то фрагменте в книге. – Чем быстрее мы начнём обучение, тем лучше.
– А это никак не может подождать пару дней? – С надеждой в голосе спросила Минни. – Я… Мне бы хотелось повидаться с Доном перед тем, как мы начнём проходить курс «молодого бойца». Кто знает, может нам больше вообще не представится возможности поговорить наедине…
Балтимор кинул взгляд на темноволосую девушку, и в его глазах Минни различила искру отцовской ревности.
– Мы и так потеряли слишком много драгоценного времени, - серьезно произнес он. – Даже если у вас с этим мальчиком намечались какие-то чувства – сейчас стоит сконцентрироваться на деле. Всё лишнее лучше убрать на дальний план.
– Но мои чувства – это не лишнее, - запротестовала средняя сестра. – Почему, когда дело доходит до моих желаний, все они настойчиво игнорируются?
Син драматично закатила глаза, как всегда, не сумев удержать свой саркастичный яд:
– Справедливости ради, Минни, твоя прошлая «Любовь Всей Жизни» едва не стоила нам наших собственных…
– Медичи не считается! – упрямо произнесла шатенка. – Я сама до сих пор не понимаю, как меня угораздило связаться с этим монстром? Возможно, это было какое-то заклинание или… не знаю…
– Минни, успокойся, тебя никто больше не винит…, - попыталась взять ситуацию под контроль Грослин.
– Вот именно, что не винит больше! -, голос девушки сорвался, превратившись в хрип, на глазах заблестели слёзы. – Если мне теперь всегда придётся испытывать чувство вины за случившееся – тогда лучше бы я вообще не выжила!
Минни отвернулась, беззвучно рыдая и закрыв лицо руками. Сияние её кожи переливалось точно крошечные блёстки в аквариуме для глиттера.
– Боже, Минерва, прости меня – я вовсе не это имела в виду. – Грослин попыталась успокоить сестру, положив руки ей на плечи, однако та резко обернулась и вскинула на сестру глаза, полные сестринского гнева.
– Знаешь, я хоть и не чувствую в себе Альберту так, как это происходит с тобой – но за те короткие моменты, когда я ощущала её в себе, я успела сделать один вывод.
– Какой же? – Глаза Грослин наполнились холодом.
– Она честна в своих желаниях и своих мыслях. Зла, но честна. И ещё, она не лицемерит, когда говорит, что хочет забрать себе наши силы обратно – ей наплевать на нас как носителей. Она просто смирилась с этой ролью бесплотного духа, и не пытается изображать из себя больше, чем есть. В отличие от некоторых. - Добавила Минни, и резко развернувшись, выскочила из комнаты, оставив ошарашенных родственников размышлять над услышанным.
Первой за сестрой бросилась Син, крича ей, чтобы та остановилась. Однако Минни проявила порядочную прыть для того, кто только что «родился заново» - очень скоро она выскочила из гостиницы, и Грослин успела разглядеть её гневный силуэт, всё дальше продвигающийся сквозь туманное утро Дарквилля. Син тоже скоро оказалась на улице, но тоже потеряла сестру из виду. Взглянув на старшую Кроу, стоявшую у окна в их номере, Син не оставалось ничего иного, кроме как развести руками и, понурившись, вернуться обратно.
– Не переживайте девочки, - успокоил их Балтимор. – сдаётся мне, я знаю, куда направилась наша строптивая Минерва.
– Это всё её обострённое чувство справедливости, - нервно заламывая руки, произнесла Грослин. – Она всегда была такой – но чёрт же дёрнул меня за язык напомнить ей об этом Медичи!
– Дед, куда она может пойти? – Син нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, сложив руки на груди. – Не может же она вот так просто заявиться к офицеру Ромирезу? Кстати, он ведь так и не вернулся со своего полевого задания по поимке Хаммера? Небось так и застрял где-нибудь на болотах с этой белобрысой выскочкой и придурком из Церкви…
В ответ на это, Балтимор лишь хитро улыбнулся:
– Всё гораздо прозаичнее, дорогая. Минерва пойдёт туда, где сможет найти понимание и приятие – в этом она вся пошла в мать.
Син посмотрела на деда с некоторой подозрительностью:
– Не думаешь же ты, что она… Да ну брось, не может она с нами так поступить. – Переносицу черноволосой девушки прорезала глубокая морщинка.
– Если тебя не понимает сестра – это наверняка сможет сделать подруга. – Подтвердил догадку Синайи Балтимор.
Грослин взяла со стула светло-зелёную непромокаемую куртку, доставшуюся ей из гардероба Смотрительницы – и решительно направилась к выходу:
– Идёмте. Пора наведаться в «Последний Приют».
Дверь в сторожку Энди трижды сотряслась от громких ударов Грослин, молотившей по ней что было силы. К удивлению Смотрительницы, за средней из сестёр пришла целая маленькая делегация: вместе с Гро, здесь были Син и Балтимор. Последний явно смутился, увидев спокойное лицо светловолосой девушки, открывшей дверь с огромной пиалой чая в руках.
– Мы пришли за Минни. Где она? – Без церемоний начала Грослин. Сейчас её обуревала настоящая сестринская ревность. И на этот раз, эти чувства принадлежали только ей одной.
Однако Энди МакКуинн была готова к такому развитию событий, и не скрывала наличия Минни в своём доме. Вместо этого, девушка просто раскрыла дверь настежь, и отодвинулась – давая сёстрам беспрепятственный доступ внутрь.
– Предупреждаю сразу – она не хочет с вами разговаривать. – Произнесла Энди, пока Син и Грослин, деловито отодвинув её в сторону, входили в сторожку.
С прошлого посещения сестёр, небольшой домик Смотрительницы заметно преобразился: теперь здесь стояли качественные окна из закалённого стекла и сияла своей новизной уютная мебель. Вместо потрёпанного
Хаммер прислонил связанного вервольфа спиной к стене, и пройдя мимо Мануэля (не перестававшего держать того на прицеле), начал копаться в останках шкафа.
– За ним лучше присмотри, - кивнул он в сторону Джейсона. Потом посмотрел на медленно озиравшегося по сторонам Дона. Офицер уже почти пришёл в себя.
Наконец, шериф нашёл то, что искал – и вытащил из месива пыльных досок свой обычный служебный пистолет и жетон в виде платиновой звезды. Оружие он засунул за пояс, а жетон предъявил по всей форме связанному преступнику, не забыв напомнить тому о его праве на молчание и бесплатного адвоката. Затем указал на разбитое вдребезги окно:
– Туша оленя – действительно моя. Я охотился, но только не на людей. Как вообще вы могли подумать, что я могу причинить вред кому-то из неместных?? Видимо, правду говорят насчёт Эвелин – она целиком и полностью погрязла в домыслах и подозрениях.
Затем шериф вновь кивнул на Джейсона:
– Вчера вечером я был здесь, отдыхал после… скажем так, долгой пробежки. А потом услышал крики со стороны леса. Тогда я ещё не знал, что в эту сторону по-прежнему иногда забредают туристы. Не все знают, что кемпинг уже пару лет как закрыт. Я шёл по следу, но каждый раз терял его, словно кто-то намеренно «отключал» запах этого выродка…
– Такое возможно среди вашего вида? – Деловито поинтересовался Мануэль.
– Нет, не сказал бы. – Хаммер на минуту задумался, а после продолжил: - В итоге, я намотал приличный круг вокруг этой зоны и почти дошёл до границы «порога», когда учуял кровь… Позже обнаружил тела уже здесь. Решил подождать, вдруг тварь ещё явится? Обычно волки-людоеды сейчас нечасто встречаются, но если таковые появляются – всегда действуют по старой схеме.
– И какой же? – Мануэль теперь держал «пушку» перед самым лицом пойманного оборотня, внимательно изучая его.
– Едят дважды за две лунных ночи. Не боишься, что бросится? – не удержался шериф, глядя, как Инквизитор дотошно вглядывается в физиономию Джейсона. Тот же молча смотрел на священнослужителя со смесью ужаса, отвращения и ненависти.
– Да вот подумываю, не забрать ли мне этого молодого волчонка на опыты? Давно я не экспериментировал с живым материалом, - Мануэль нетерпеливо облизнул губы.
Хаммер мигом подлетел к сородичу и оттолкнул от него Инквизитора.
– Вот об этом я и говорю, - прорычал Хаммер, загораживая собой парня. – Таким, как ты – плевать на законы. Вам лишь бы резать и жечь! Судьбу этого ублюдка будет решать Суд – но уж точно не ты.
– Диего? Бен?? Что случилось?
Дон медленно поднялся на ноги. Увидев Хаммера в человеческом обличье, он несколько успокоился. Потом взглянул на Джейсона – и перевёл удивлённо-вопросительный взгляд на Мануэля. Инквизитор лишь пожал плечами:
– Нам тут были не рады. - Просто ответил он.
– Поехали. – Сказал Хаммер и, подняв связанного сородича, уверенно двинулся к выходу, по пути говоря: - У меня тут неподалёку джип стоит, так что, если вас больше ничто здесь не держит, можем вернуться в город.
Мануэль поправил воротник пальто и нарочито вежливо откликнулся:
– Спасибо, мы с офицером поедем на своём автомобиле. Боюсь, твоя телега рискует развалиться по дороге.
К удивлению Инквизитора, Дон двинулся вслед за шерифом:
– Помочь тебе погрузить этого придурка в кузов?
– Да не, он лёгкий – так закину. - Послышался ответ Хаммера с лестницы.
Мануэль ещё мгновение потоптался на месте, осматривая разгромленную комнату с останками несчастных туристов – после чего связался с Энди по радиопередатчику и вызвал на место группу зачистки.
Джип Хаммера ехал по гладкому асфальту дороги, ведущей к центральным воротам Дарквилля. Следом неспешно скользил чёрный Ламборджини Мануэля. Когда они миновали старую автобусную остановку, Дон, сидевший всё это время молча рядом с шерифом – наконец решился спросить:
– Слушай. Знаю, это прозвучит странно, но – можно задать тебе один вопрос?
Хаммер, успевший к тому времени одеться и выглядеть более-менее по-человечески в представлении Хлор и остальных будущих участников судебного процесса, ответил, слегка наклонив голову и не отрывая взгляда от дороги:
– Не скажу, что это самая лучшая твоя идея на данный момент, но – попробуй.
Дон начал издалека, осторожно выбирая слова:
– Ты сказал там, в доме, что охотился и принёс тушу оленя в ту кладовую…
– И? В чём суть вопроса? – нетерпеливо поторопил его шериф.
– Почему ты вообще пошёл в тот кемпинг? Неужели нельзя было взять с собой палатку и выбрать где-нибудь место посимпатичней?
– Дон, раз уж мы едем вместе в одной тачке – можешь не изображать из себя послушника Мануэлевой Церкви. Мне и без этого забот хватает, правда. Если что-то беспокоит тебя по делу – спрашивай. Если нет – молчи. Всё просто.
– Х-х-хорошо, - выдохнул офицер и быстро произнёс: – Нам сказали, что твой личный «порог» составляет тридцать пять километров. Граница порога проходит как раз в зоне, где расположен кемпинг…
– Аа, понял. Решил порыться в моём нижнем белье, офицер? – Шериф ухмыльнулся и мотнул головой в сторону дороги, на секунду отвернувшись от Ромиреза.
Дон молча ждал.
– Этот кемпинг – важное для меня место, понял? И да – это связано с тем, как я оказался здесь. У меня была жизнь, до всего этого. Хорошая жизнь… Теперь это всё в прошлом. Как-нибудь я расскажу об этом, если тебе захочется выслушать. Но – не сейчас. И не спрашивай меня об этом больше, прошу.
Дон кивнул, и последние пару километров на подходе к городу попутчики провели под тихие звуки радиостанции «Вэлридж-Блюз».
Глава 20
Пуленепробиваемая
Минни Кроу смотрела на своё отражение в зеркале и не могла поверить глазам: её облик изменился практически до неузнаваемости. Вместо чуть смуглой, цвета кофе с молоком кожи, девушка теперь имела бледную, с оливковым оттенком – но даже это была ещё половина беды: кожный покров Минни буквально сиял по всему телу! Не так сильно, как это проявилось у Син, но достаточно для того, чтобы девушку могли заметить в толпе и высказать ей своё «Вау!». Волосы средней Кроу также подверглись модификации и стали гораздо темнее, чем обычно – из шоколадного оттенка цвет перешёл в «чёрный кофе» или «холодный каштан». Плюс такого странного эффекта заключался лишь в том, что структура волоса стала более плотной и упругой, а пепельный блеск усилился, благодаря изначальной глубине цвета.
Однако самой большой проблемой стала, как и у остальных сестёр, внезапно увеличившаяся длина волос: если раньше Минни носила их в распущенном виде до середины спины – то теперь они падали густым водопадом гораздо ниже поясницы, перекрывая собой пятую точку и доходя почти что до колен. Это, кстати, было основным отличием Минни от Грослин и Син – их косы ниспадали, в прямом смысле, до пят. На вопрос, что будет, если их банально подстричь, Балтимор не смог дать внятного ответа, кроме того, что, по его мнению, лучше бы им было этого не делать.
«Вишенкой на торте» таинственных изменений в теле средней Кроу стало существенное уменьшение её веса: теперь Минни выглядела так, словно пока лежала в беспамятстве – скинула восемь или десять кило. Причём это не выглядело каким-то истощением – напротив, её тело выглядело подтянутым и упругим, словно она вдруг стала «богиней шейпинга». К облегчению Минни, посмертное похудение никак не сказалось на качестве её главной достопримечательности – груди. Она хоть и стала меньше, но выглядела всё также классно, о чем Минни, втайне от своих сестёр, поблагодарила бога и все высшие силы.
Одно Минни знала наверняка – ей понадобится время, чтобы принять перемены, произошедшие с её телом, и научиться жить в нём с тем же комфортом, как это было раньше. Вместе с тем, девушку мучил куда более интересный вопрос: что же теперь доступно ей – из длинного перечня способностей Альберты Корнетти, так некстати «прописавшихся» в их с сёстрами телах. Пока что она не чувствовала в себе каких-то особенных способностей и чувствовала всё примерно так же, как и до завершения перехода.
Пока Гро и Син пытались привыкнуть к «обновлённой» версии своей сестры, Балтимор суетился, меряя комнату широкими шагами и на ходу составляя план дальнейших действий:
– Слава богу, ваше обращение завершено. Теперь у нас есть ровно тридцать дней, чтобы познакомиться с вашей Силой и научить вас управлять ею максимально осознанно. Затем мы покинем город и постараемся остановить надвигающийся хаос. И вот тогда, может быть, наконец-то заживём нормальной жизнью.
– Интересно, что в твоём представлении значит «нормально»? – Фыркнула Син. – Дед, при всём уважении – если мы с девчонками теперь всегда будем выглядеть так, ни о какой «нормальности» не может быть и речи.
Балтимор словно очнулся от своих размышлений, и подойдя к младшей внучке, сердечно обнял её:
– Не переживай, дорогая моя. Всё будет отлично. В мире полно мест, где представители нашего вида могут жить в безопасности – не на одном Дарквилле свет клином сошёлся…, - По лицу Балтимора скользнула хмурая тень.
– Да уж, это не самое лучшее из мест, где хотелось бы провести всю оставшуюся жизнь. - Произнесла Грослин, глядя, как их дед достаёт дневник беглого рыцаря и начинает судорожно листать его страницы. На мгновение, девушка ощутила движение Альберты в недрах своей души, та не могла не испытывать сильнейшего желания заглянуть в труды Павла Карпатского – однако, памятуя о сделке, сущность ведьмы довольно быстро успокоилась, оставив после себя Грослин лишь лёгкий шлейф огорчения от невозможности обладать столь желанной для неё книгой.
– Нужно будет сказать Мануэлю, когда он вернётся, что вы готовы. – Быстро сказал Балтимор, задержавшись на каком-то фрагменте в книге. – Чем быстрее мы начнём обучение, тем лучше.
– А это никак не может подождать пару дней? – С надеждой в голосе спросила Минни. – Я… Мне бы хотелось повидаться с Доном перед тем, как мы начнём проходить курс «молодого бойца». Кто знает, может нам больше вообще не представится возможности поговорить наедине…
Балтимор кинул взгляд на темноволосую девушку, и в его глазах Минни различила искру отцовской ревности.
– Мы и так потеряли слишком много драгоценного времени, - серьезно произнес он. – Даже если у вас с этим мальчиком намечались какие-то чувства – сейчас стоит сконцентрироваться на деле. Всё лишнее лучше убрать на дальний план.
– Но мои чувства – это не лишнее, - запротестовала средняя сестра. – Почему, когда дело доходит до моих желаний, все они настойчиво игнорируются?
Син драматично закатила глаза, как всегда, не сумев удержать свой саркастичный яд:
– Справедливости ради, Минни, твоя прошлая «Любовь Всей Жизни» едва не стоила нам наших собственных…
– Медичи не считается! – упрямо произнесла шатенка. – Я сама до сих пор не понимаю, как меня угораздило связаться с этим монстром? Возможно, это было какое-то заклинание или… не знаю…
– Минни, успокойся, тебя никто больше не винит…, - попыталась взять ситуацию под контроль Грослин.
– Вот именно, что не винит больше! -, голос девушки сорвался, превратившись в хрип, на глазах заблестели слёзы. – Если мне теперь всегда придётся испытывать чувство вины за случившееся – тогда лучше бы я вообще не выжила!
Минни отвернулась, беззвучно рыдая и закрыв лицо руками. Сияние её кожи переливалось точно крошечные блёстки в аквариуме для глиттера.
– Боже, Минерва, прости меня – я вовсе не это имела в виду. – Грослин попыталась успокоить сестру, положив руки ей на плечи, однако та резко обернулась и вскинула на сестру глаза, полные сестринского гнева.
– Знаешь, я хоть и не чувствую в себе Альберту так, как это происходит с тобой – но за те короткие моменты, когда я ощущала её в себе, я успела сделать один вывод.
– Какой же? – Глаза Грослин наполнились холодом.
– Она честна в своих желаниях и своих мыслях. Зла, но честна. И ещё, она не лицемерит, когда говорит, что хочет забрать себе наши силы обратно – ей наплевать на нас как носителей. Она просто смирилась с этой ролью бесплотного духа, и не пытается изображать из себя больше, чем есть. В отличие от некоторых. - Добавила Минни, и резко развернувшись, выскочила из комнаты, оставив ошарашенных родственников размышлять над услышанным.
Первой за сестрой бросилась Син, крича ей, чтобы та остановилась. Однако Минни проявила порядочную прыть для того, кто только что «родился заново» - очень скоро она выскочила из гостиницы, и Грослин успела разглядеть её гневный силуэт, всё дальше продвигающийся сквозь туманное утро Дарквилля. Син тоже скоро оказалась на улице, но тоже потеряла сестру из виду. Взглянув на старшую Кроу, стоявшую у окна в их номере, Син не оставалось ничего иного, кроме как развести руками и, понурившись, вернуться обратно.
– Не переживайте девочки, - успокоил их Балтимор. – сдаётся мне, я знаю, куда направилась наша строптивая Минерва.
– Это всё её обострённое чувство справедливости, - нервно заламывая руки, произнесла Грослин. – Она всегда была такой – но чёрт же дёрнул меня за язык напомнить ей об этом Медичи!
– Дед, куда она может пойти? – Син нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, сложив руки на груди. – Не может же она вот так просто заявиться к офицеру Ромирезу? Кстати, он ведь так и не вернулся со своего полевого задания по поимке Хаммера? Небось так и застрял где-нибудь на болотах с этой белобрысой выскочкой и придурком из Церкви…
В ответ на это, Балтимор лишь хитро улыбнулся:
– Всё гораздо прозаичнее, дорогая. Минерва пойдёт туда, где сможет найти понимание и приятие – в этом она вся пошла в мать.
Син посмотрела на деда с некоторой подозрительностью:
– Не думаешь же ты, что она… Да ну брось, не может она с нами так поступить. – Переносицу черноволосой девушки прорезала глубокая морщинка.
– Если тебя не понимает сестра – это наверняка сможет сделать подруга. – Подтвердил догадку Синайи Балтимор.
Грослин взяла со стула светло-зелёную непромокаемую куртку, доставшуюся ей из гардероба Смотрительницы – и решительно направилась к выходу:
– Идёмте. Пора наведаться в «Последний Приют».
Дверь в сторожку Энди трижды сотряслась от громких ударов Грослин, молотившей по ней что было силы. К удивлению Смотрительницы, за средней из сестёр пришла целая маленькая делегация: вместе с Гро, здесь были Син и Балтимор. Последний явно смутился, увидев спокойное лицо светловолосой девушки, открывшей дверь с огромной пиалой чая в руках.
– Мы пришли за Минни. Где она? – Без церемоний начала Грослин. Сейчас её обуревала настоящая сестринская ревность. И на этот раз, эти чувства принадлежали только ей одной.
Однако Энди МакКуинн была готова к такому развитию событий, и не скрывала наличия Минни в своём доме. Вместо этого, девушка просто раскрыла дверь настежь, и отодвинулась – давая сёстрам беспрепятственный доступ внутрь.
– Предупреждаю сразу – она не хочет с вами разговаривать. – Произнесла Энди, пока Син и Грослин, деловито отодвинув её в сторону, входили в сторожку.
С прошлого посещения сестёр, небольшой домик Смотрительницы заметно преобразился: теперь здесь стояли качественные окна из закалённого стекла и сияла своей новизной уютная мебель. Вместо потрёпанного
