Если бы маг держал в руках зеркало сейчас, то уронил бы точно.
Во-первых, она сказала «не боится». Во-вторых, перестала бояться его сама.
Похоже, леди Анджелис – единственная в этом замке верит в возвращение сестры. Или хотя бы надеется.
А значит, эта печатка и титул ей не нужны.
Смелый вывод, конечно, по одному-то предложению…
Но единственный возможный.
Пожалуй, нужно будет выдать леди Анджелис защитный амулет.
Поразмыслив, Кэллиэн поднялся в башню, но предсказуемо ничего не высмотрел. Стена. Лес.
Стоп. От стены – к лесу?..
Маг неплохо знал систему тайных ходов этого замка, хотя давно ей не пользовался. И один из коридоров должен был проходить где-то здесь, в толстых стенах… Он, правда, не помнил здесь выхода за пределы территории замка...
Представить себе утонченную леди Ральду крадущейся через паутину в компании крыс Кэллиэн не смог. Но, может, имеет смысл второе предположение Анджи? Может, кто-то еще собирался на встречу с сообщниками?
Надо будет, пожалуй, сегодня наведаться в тот переход, проверить слова леди Анджи... а при случае - и в лесок. Раз женщина вышла пешком, значит, вряд ли путь долгий.
Анджи подкинула ему еще одну головоломку и сама стала интересной частью сложного, многосоставного уравнения.
Он усмехнулся, возвращаясь в комнату к князю.
С Инерис у нее и впрямь много общего.
То ли королева недооценивает свою дочь, считая ее более хрупкой, то ли не доверяет ей. А может, действительно заботится... гиперопека - вещь далеко не новая. Можно будет при случае осторожно переговорить с ее величеством на этот счет.
Зеркало маг в итоге повесил на дверь и зачаровал так, чтобы оповещало его о любых изменениях в изображении. Если дверь дернут или откроют, изображение дрогнет – и он об этом узнает.
С этим все. Теперь - в тайный ход.
Кэллиэн поморщился. Завтра с утра у королевы назначено совещание с советниками. Главное – не проспать его, после этого ночного переполоха...
Анджи оказалась права – по тайному ходу действительно не так давно кто-то ходил. В пыли отчетливо отпечатались чужие следы – женские. Гадать, в каком примерно его отсеке должен располагаться выход, не пришлось – там, где оборванные паутинки сменялись целыми.
Кто бы ни гулял здесь, он был довольно-таки беспечен, иначе бы непременно замел следы…
В прямом смысле.
Анджи, кстати, оказалась сообразительнее. В башне он следов не нашел.
Кэллиэн криво усмехнулся.
Оставалось надеяться, что проход здесь не открывается с помощью, например, капли нужной крови на нужном камне…
Нет. Все оказалось проще. Достаточно было ткнуть в один из выпирающих камней на потолке – и в казавшейся монолитной стене открылся узкий лаз. Аккурат боком протиснуться.
Кэллиэн нехорошо прищурился, не собираясь, естественно, выходить.
Если заметили ту женщину, могут заметить и его, а это совершенно излишне.
Этот ход непременно нужно взять на заметку. Он единственный ведет непосредственно в лес. Если о нем не знал даже он – значит, вряд ли знает кто-то еще, кроме той загадочной ночной гостьи.
Может пригодиться – и для отступления, и если понадобится проникнуть тайно в замок. Мало ли что. Он привык быть готовым ко всему.
Поразмыслив, маг желчно усмехнулся и повесил… не сигналку, нет. Заклятье капкана. Милосердный вариант – если неизвестный здесь появится (и если это не маг), то попадется в невидимую клетку и простоит здесь до тех пор, пока он, Кэллиэн, не поймает его с поличным. Тогда и побеседуем. А если заклятье взломают – он тем более это почувствует.
Кэллиэн ощутил нехороший азарт. Он всегда любил подобные игры.
Дориан Ламиэ был погружен, как в серый кокон с проблесками алого, в чувство вины и надежду на то, что судьба подарит ему скорую смерть. Он не хотел жить. Не для чего было жить. Из-за него, по его вине пропала (а возможно, и погибла) Инерис. Из-за его подозрений. Никудышный из него правитель. Не смог даже уберечь дочь, как же он может уберечь от бед свой народ? Пусть она и затевала что-то – всегда можно было отправить ее в обитель порталом... Но он устроил эту нелепую проверку, положился на мнение чужих людей...
Всем будет лучше без него.
Здесь не было времени. Не было физических ощущений. Лишь изредка звуки доносились откуда-то издали… В частности, порой пробивался голос мага, призывающий его к жизни, читающий какие-то заклятья. Пытается его спасти из благодарности?
Это ненадолго побуждало встрепенуться, сорвать путы вины со своего сознания. Магу ведь он помог. Значит, может помочь кому-то еще…
Но стоило голосу Дэтре стихнуть – возвращалось мрачное оцепенение, в котором не было ничего. Только безнадежность и желание, чтобы эти бессмысленные муки побыстрее оборвались. Все равно уже ничего не исправить…
И вдруг яркой вспышкой, сравнимой с розовым рассветом над горами, серый с алым кокон вспорол громкий, хорошо знакомый шепот:
- Поправляйся поскорее, папочка!
И на миг он рванулся за ним, вспомнив, что у него есть еще вторая дочь, что ему есть еще кого любить, есть о ком заботиться…
Всего на миг.
Чувство вины и желание скорейшей смерти держало крепко.
Все осталось по-прежнему.
Совещание Кэллиэн, разумеется, не проспал – не в его это характере. И честно понаблюдал за ним, от начала до конца. Но и сегодня ничего особенного не происходило. Леди Ральда выглядела как обычно, не говорила ничего странного или подозрительного. Стремилась заручиться поддержкой уважаемых советника магии, казначея, генерала Лэнтера. Просила помогать ей во всем, призывала их сохранить верность ей как преемнице князя, так как сама она боится без мужа не справиться… Вполне логично, этого следовало ожидать.
Только почему у него от ее тона вдруг мороз пробежал по коже?
Ответа на этот вопрос маг не знал. Но вопросов к королеве накопилось, пожалуй, достаточно.
Кэллиэн сам не знал, как ему повезло. Зеркало улавливает изображение и звук, на чем и основан этот метод наблюдения. Но при этом оно частично отражает, частично искажает их, а вместе с ними – и содержащуюся в голосе королевы незаметную, опасную, врожденную магию. Особенно его зеркало.
Ему сказочно повезло.
Затем удача улыбнулась ему (а с ним и князю) еще раз – благословение Шаэли определенно не прошло мимо.
Не успел он отойти от зеркала, как раздался резкий сигнал, означавший, что кто-то потревожил дверь комнаты князя. Поспешно переключившись, Кэллиэн со спины увидел знакомый силуэт.
Нодрин Тельс вернулся. И теперь стоял посреди комнаты.
Кэллиэн так и не понял, что заставило его сорваться с места, бросив в зеркало блокирующий импульс. Может, странная неподвижность, нехарактерная для всегда деятельного целителя. Может, легкая дрожь, различимая даже через зеркало. Может, просто подсказка интуиции или тревога, вызванная недосыпом.
Но он полетел по коридорам, не считая даже нужным маскировать свою природную, вампирскую скорость, проклиная обилие поворотов и длинный коридор, ведущий из одного крыла в другое.
Хватило наличия этой смутной, неясной тревоги.
Он ворвался в комнату князя, увидел в руках целителя длинную иглу для инъекций – и отреагировал автоматически.
Тонкие, неожиданно жесткие и сильные пальцы молниеносно сомкнулись на запястье. Хватка была такой, что Тельс всхлипнул от боли – и как-то странно обмяк.
Без всякого сопротивления со стороны целителя Кэллиэн осторожно, но быстро выхватил иглу, стараясь не уколоться. Бросил взгляд на стоявший на столике открытый пузырек – явно не ампула с медикаментом.
- Не подскажете, что это? – убийственно опасным тоном поинтересовался он.
Но реакция Тельса оказалась не такой, как он ожидал. Не было страха, ужаса, попыток уйти от ответа. В глазах отчетливо отразилось облегчение, словно он в самой глубине души хотел, чтобы его остановили.
- Лекарство, - тихо произнес он… а из глаз плеснула болезненная неуверенность. – Я думал испытать его без вас… точнее, был должен. Точнее, считал, что должен… лекарство? Но почему втайне…
Это тихое, полубессвязное бормотание тем более было не в духе Тельса.
Происходящее ледяным пером прошлось вдоль хребта.
- Какое лекарство? – уточнил Кэллиэн, на всякий случай заготовив парализующее плетение, пожалуй, наиболее безобидное из его арсенала. От забрезжившей догадки волосы на затылке зашевелились, но пока он не рисковал отвлечься на анализатор.
- В том-то и проблема, лорд Дэтре, - трясущиеся губы целителя растянулись в странной, почти вопросительной улыбке. – Не хотел говорить вам о нем, пока не опробую… - нахмурился… снова улыбнулся… на лбу выступил холодный пот…
А в глазах – все то же пугающее облегчение.
- Где вы это взяли? – спросил маг, крепче сжав безвольное запястье.
Человек даже не пискнул. Полувампир даже не заметил, что касается его без перчаток. Обоим было не до того.
- Я… не помню… - Тельс потер лоб свободной рукой, нахмурился. – Увидел его на столике, и тут же преисполнился уверенности, что это – лекарство для князя… и что я должен его вколоть, пока тут никого не будет. Странной уверенности… непоколебимой… и вроде не совсем непоколебимой?..
Ноздри мага затрепетали. У вампиров острый нюх… при необходимости.
Запах был ему знаком.
Это-то и плохо – люди его не чувствовали.
...Значит, отравитель, скорее всего, не человек… что опять возвращает нас к эльфу.
- Это очень опасный и коварный яд, мессир Тельс, - прищурившись, сообщил Кэллиэн.
Тот содрогнулся, подняв на него несчастный взгляд.
- Но я бы никогда… никогда не спутал яд…
...Это лекарство!
- Это лекарство! – неубедительно возмутился он.
- Понюхайте сами, - предложил маг и осекся, вспомнив, что для человека оно не имеет запаха. Невозмутимо поправился: - А хотите – можете лизнуть… хотя я бы лично не советовал. Он парализует мозг, вызывает тихую, незаметную и долгую агонию… а потом убивает.
Целитель закрыл лицо рукой и беспомощно заплакал – так, словно самые страшные, потаенные страхи подтвердились, которые гнала прочь уверенность (не наигранная, а, видимо, навязанная) в том, что это лекарство.
- Я не понимаю, - кое-как выдавил он между судорожными всхлипами. – Не понимаю, как такое могло произойти…
Кэллиэн был зол, растерян и испуган, но видел, что целитель не врет. Чувствовал нутром.
Отдохнуть от магии ему явно не судьба.
Анализатор.
Всегда раньше остававшийся серым, он вспыхнул хорошо и печально знакомым бледно-оранжевым цветом.
Тааак…
Неизвестный снова активировался.
И теперь Тельс?.. То есть кто угодно мог…
- Рассказывайте все с самого начала, - потребовал Кэллиэн, однако, не торопясь разжимать руку.
- Не могу, - содрогнулся Тельс. – Что-то… мешает. Как сверло в мозгу, до боли, лорд Дэтре… и воспоминания размытые. Мне что-то подсказывало, что это лекарство, да нет, я был уверен, абсолютно уверен, что оно поможет князю, что надо его испробовать… Но при этом мне казалось, что что-то не так. Вроде бы логично было бы сперва поговорить с вами. Но меня что-то толкало, я… пытался его дать. Я даже обрадовался вызову в город. Пока я занимался больными там, вернулись сомнения. И упрочились…
Догадка оказалась верна.
Все сошлось – тот же едва уловимый след, та же неуверенность, только ярче выраженная, те же сомнения, вызванные борьбой здравомыслия за свои позиции… Те же симптомы, что и у князя в свое время.
Он был прав. Это все-таки магия.
Внушения, принуждения, обольщения?
Ни одна из них, но вместе с тем…
- На вас следы чужеродной и враждебной магии, - выбирая слова, заговорил маг. – Вас застигли при попытке отравления князя. Советую вам подчиниться мне безоговорочно… и тогда можете быть уверены, что никто, кроме нас двоих, ни о чем не узнает. Иначе… не мне вам рассказывать, что ваша карьера окончится самым бесславным образом.
Оставалось молиться, чтобы Тельс согласился на этот расклад. Кэллиэн отстраненно подумал о том, что ему повезло – впервые ему в руки попал свежий образец этой магии, на котором можно исследовать ее свойства, не скрываясь.
- Я согласен на любые ваши манипуляции, лорд Дэтре, - убито выдохнул целитель.
Поразмыслив, Кэллиэн рискнул разжать руки. Целителя трясло, как в лихорадке, он кое-как осел на пол.
- Вы уверены, что вас никто не заколдовывал? – для проформы спросил маг.
Тельс кивнул.
- Магию принуждения сложно с чем-то спутать. Нет, уверенность словно пришла изнутри…
Угу, Кэллиэн тоже так считал – только вот все указывает на обратное!
- Едва подумаю, что я мог, своими руками… но это точно яд? Точно не лекарство? – Тельс уставился на руки, которые мелко тряслись. Затем обхватил ими голову и застонал, словно раздираемый изнутри сомнениями.
Коротко, зло выдохнув, маг осторожно закупорил пузырек без подписи, из тусклого зеленого стекла, предварительно бросив внутрь иглу.
- Я не должен был вам говорить… не должен был… - еще громче взвыл Тельс. – Но я не знал, клянусь…
- Где вы обнаружили пузырек?
- На столе, в целительской…
Целителя заколотила страшная, сильнейшая дрожь, руки скрутило жестокой судорогой, дыхание перехватило, затем и глаза закатились…
Проявив обычно несвойственное ему милосердие, подкрепившееся страхом потерять ценного свидетеля, воспротивившегося этой странной магии, Кэллиэн оборвал допрос, резко ударив человека по затылку, и осторожно «уложил» его на пол.
А что? Он же согласился на любые манипуляции... К тому же - помогло. Значит, не припадок, а последствия магического воздействия...
Нервно растирая заледеневшие руки, Кэллиэн помянул Вечность и, от расстройства, Безымянного.
Нет, он рано расслабился. Ждать неизвестный не стал – а может, побоялся, что такими темпами князь и вправду поправится… Кто знал об улучшении?
Да все знали!
Но покушение произошло сразу после визита Анджелис…
Поразмыслив, эту версию Кэллиэн отмел. Не так давно здесь бывали и князь Ратри, и эльф, и заместитель Тельса, и санитарки… О состоянии князя каждый день докладывали королеве, услышать мог кто угодно. Да и яд… специфический. Тут нужно или многое знать о ядах, или воспользоваться помощью тех же оборотней… А Анджи, в отличие от Инерис, такому никто не учил.
Пока было ясно одно – ослаблять охрану нельзя ни в коем случае. Проще будет самому переселиться сюда…
Кэллиэн замер, осмысливая дурацкую, но невероятно соблазнительную идею.
Или переселить куда-нибудь князя… раз даже на целителей нельзя положиться…
Но как? Ментальный контакт?
...Нет, эту магию он бы распознал… Какую же магию тяжело распознать? Слабую, незаметную…
Например, долго дремавшую. Как огненный дар в Инерис… Но врожденные и долго подавлявшиеся чистые способности менталиста – это что-то новенькое! Эта магия всегда побочная, это же не стихийное колдовство! И чтобы такое дарование сидело у них под носом и никак себя не проявляло?!
Получается, даже он может стать его жертвой? Или ему, с его реакцией на ментальный контакт и закаленной силой воли, удастся избежать судьбы марионетки?
Конечно, самый верный способ познакомиться вплотную с механизмом этой магии – это испытать ее на себе…
И самый самоубийственный!
Маг на всякий случай связал Тельса и метнулся к столу – записать основные выводы.
1) Виновник определенно в замке, Тельс ведь сказал, что вызову в город обрадовался, да и пузырек нашел в целительской.
2) Яд – печально известная в узких кругах горхона. Под подозрение попадают все нелюди.
Во-первых, она сказала «не боится». Во-вторых, перестала бояться его сама.
Похоже, леди Анджелис – единственная в этом замке верит в возвращение сестры. Или хотя бы надеется.
А значит, эта печатка и титул ей не нужны.
Смелый вывод, конечно, по одному-то предложению…
Но единственный возможный.
Пожалуй, нужно будет выдать леди Анджелис защитный амулет.
Поразмыслив, Кэллиэн поднялся в башню, но предсказуемо ничего не высмотрел. Стена. Лес.
Стоп. От стены – к лесу?..
Маг неплохо знал систему тайных ходов этого замка, хотя давно ей не пользовался. И один из коридоров должен был проходить где-то здесь, в толстых стенах… Он, правда, не помнил здесь выхода за пределы территории замка...
Представить себе утонченную леди Ральду крадущейся через паутину в компании крыс Кэллиэн не смог. Но, может, имеет смысл второе предположение Анджи? Может, кто-то еще собирался на встречу с сообщниками?
Надо будет, пожалуй, сегодня наведаться в тот переход, проверить слова леди Анджи... а при случае - и в лесок. Раз женщина вышла пешком, значит, вряд ли путь долгий.
Анджи подкинула ему еще одну головоломку и сама стала интересной частью сложного, многосоставного уравнения.
Он усмехнулся, возвращаясь в комнату к князю.
С Инерис у нее и впрямь много общего.
То ли королева недооценивает свою дочь, считая ее более хрупкой, то ли не доверяет ей. А может, действительно заботится... гиперопека - вещь далеко не новая. Можно будет при случае осторожно переговорить с ее величеством на этот счет.
Зеркало маг в итоге повесил на дверь и зачаровал так, чтобы оповещало его о любых изменениях в изображении. Если дверь дернут или откроют, изображение дрогнет – и он об этом узнает.
С этим все. Теперь - в тайный ход.
Кэллиэн поморщился. Завтра с утра у королевы назначено совещание с советниками. Главное – не проспать его, после этого ночного переполоха...
Анджи оказалась права – по тайному ходу действительно не так давно кто-то ходил. В пыли отчетливо отпечатались чужие следы – женские. Гадать, в каком примерно его отсеке должен располагаться выход, не пришлось – там, где оборванные паутинки сменялись целыми.
Кто бы ни гулял здесь, он был довольно-таки беспечен, иначе бы непременно замел следы…
В прямом смысле.
Анджи, кстати, оказалась сообразительнее. В башне он следов не нашел.
Кэллиэн криво усмехнулся.
Оставалось надеяться, что проход здесь не открывается с помощью, например, капли нужной крови на нужном камне…
Нет. Все оказалось проще. Достаточно было ткнуть в один из выпирающих камней на потолке – и в казавшейся монолитной стене открылся узкий лаз. Аккурат боком протиснуться.
Кэллиэн нехорошо прищурился, не собираясь, естественно, выходить.
Если заметили ту женщину, могут заметить и его, а это совершенно излишне.
Этот ход непременно нужно взять на заметку. Он единственный ведет непосредственно в лес. Если о нем не знал даже он – значит, вряд ли знает кто-то еще, кроме той загадочной ночной гостьи.
Может пригодиться – и для отступления, и если понадобится проникнуть тайно в замок. Мало ли что. Он привык быть готовым ко всему.
Поразмыслив, маг желчно усмехнулся и повесил… не сигналку, нет. Заклятье капкана. Милосердный вариант – если неизвестный здесь появится (и если это не маг), то попадется в невидимую клетку и простоит здесь до тех пор, пока он, Кэллиэн, не поймает его с поличным. Тогда и побеседуем. А если заклятье взломают – он тем более это почувствует.
Кэллиэн ощутил нехороший азарт. Он всегда любил подобные игры.
Дориан Ламиэ был погружен, как в серый кокон с проблесками алого, в чувство вины и надежду на то, что судьба подарит ему скорую смерть. Он не хотел жить. Не для чего было жить. Из-за него, по его вине пропала (а возможно, и погибла) Инерис. Из-за его подозрений. Никудышный из него правитель. Не смог даже уберечь дочь, как же он может уберечь от бед свой народ? Пусть она и затевала что-то – всегда можно было отправить ее в обитель порталом... Но он устроил эту нелепую проверку, положился на мнение чужих людей...
Всем будет лучше без него.
Здесь не было времени. Не было физических ощущений. Лишь изредка звуки доносились откуда-то издали… В частности, порой пробивался голос мага, призывающий его к жизни, читающий какие-то заклятья. Пытается его спасти из благодарности?
Это ненадолго побуждало встрепенуться, сорвать путы вины со своего сознания. Магу ведь он помог. Значит, может помочь кому-то еще…
Но стоило голосу Дэтре стихнуть – возвращалось мрачное оцепенение, в котором не было ничего. Только безнадежность и желание, чтобы эти бессмысленные муки побыстрее оборвались. Все равно уже ничего не исправить…
И вдруг яркой вспышкой, сравнимой с розовым рассветом над горами, серый с алым кокон вспорол громкий, хорошо знакомый шепот:
- Поправляйся поскорее, папочка!
И на миг он рванулся за ним, вспомнив, что у него есть еще вторая дочь, что ему есть еще кого любить, есть о ком заботиться…
Всего на миг.
Чувство вины и желание скорейшей смерти держало крепко.
Все осталось по-прежнему.
***
Совещание Кэллиэн, разумеется, не проспал – не в его это характере. И честно понаблюдал за ним, от начала до конца. Но и сегодня ничего особенного не происходило. Леди Ральда выглядела как обычно, не говорила ничего странного или подозрительного. Стремилась заручиться поддержкой уважаемых советника магии, казначея, генерала Лэнтера. Просила помогать ей во всем, призывала их сохранить верность ей как преемнице князя, так как сама она боится без мужа не справиться… Вполне логично, этого следовало ожидать.
Только почему у него от ее тона вдруг мороз пробежал по коже?
Ответа на этот вопрос маг не знал. Но вопросов к королеве накопилось, пожалуй, достаточно.
Кэллиэн сам не знал, как ему повезло. Зеркало улавливает изображение и звук, на чем и основан этот метод наблюдения. Но при этом оно частично отражает, частично искажает их, а вместе с ними – и содержащуюся в голосе королевы незаметную, опасную, врожденную магию. Особенно его зеркало.
Ему сказочно повезло.
Затем удача улыбнулась ему (а с ним и князю) еще раз – благословение Шаэли определенно не прошло мимо.
Не успел он отойти от зеркала, как раздался резкий сигнал, означавший, что кто-то потревожил дверь комнаты князя. Поспешно переключившись, Кэллиэн со спины увидел знакомый силуэт.
Нодрин Тельс вернулся. И теперь стоял посреди комнаты.
Кэллиэн так и не понял, что заставило его сорваться с места, бросив в зеркало блокирующий импульс. Может, странная неподвижность, нехарактерная для всегда деятельного целителя. Может, легкая дрожь, различимая даже через зеркало. Может, просто подсказка интуиции или тревога, вызванная недосыпом.
Но он полетел по коридорам, не считая даже нужным маскировать свою природную, вампирскую скорость, проклиная обилие поворотов и длинный коридор, ведущий из одного крыла в другое.
Хватило наличия этой смутной, неясной тревоги.
Он ворвался в комнату князя, увидел в руках целителя длинную иглу для инъекций – и отреагировал автоматически.
Тонкие, неожиданно жесткие и сильные пальцы молниеносно сомкнулись на запястье. Хватка была такой, что Тельс всхлипнул от боли – и как-то странно обмяк.
Без всякого сопротивления со стороны целителя Кэллиэн осторожно, но быстро выхватил иглу, стараясь не уколоться. Бросил взгляд на стоявший на столике открытый пузырек – явно не ампула с медикаментом.
- Не подскажете, что это? – убийственно опасным тоном поинтересовался он.
Но реакция Тельса оказалась не такой, как он ожидал. Не было страха, ужаса, попыток уйти от ответа. В глазах отчетливо отразилось облегчение, словно он в самой глубине души хотел, чтобы его остановили.
- Лекарство, - тихо произнес он… а из глаз плеснула болезненная неуверенность. – Я думал испытать его без вас… точнее, был должен. Точнее, считал, что должен… лекарство? Но почему втайне…
Это тихое, полубессвязное бормотание тем более было не в духе Тельса.
Происходящее ледяным пером прошлось вдоль хребта.
- Какое лекарство? – уточнил Кэллиэн, на всякий случай заготовив парализующее плетение, пожалуй, наиболее безобидное из его арсенала. От забрезжившей догадки волосы на затылке зашевелились, но пока он не рисковал отвлечься на анализатор.
- В том-то и проблема, лорд Дэтре, - трясущиеся губы целителя растянулись в странной, почти вопросительной улыбке. – Не хотел говорить вам о нем, пока не опробую… - нахмурился… снова улыбнулся… на лбу выступил холодный пот…
А в глазах – все то же пугающее облегчение.
- Где вы это взяли? – спросил маг, крепче сжав безвольное запястье.
Человек даже не пискнул. Полувампир даже не заметил, что касается его без перчаток. Обоим было не до того.
- Я… не помню… - Тельс потер лоб свободной рукой, нахмурился. – Увидел его на столике, и тут же преисполнился уверенности, что это – лекарство для князя… и что я должен его вколоть, пока тут никого не будет. Странной уверенности… непоколебимой… и вроде не совсем непоколебимой?..
Ноздри мага затрепетали. У вампиров острый нюх… при необходимости.
Запах был ему знаком.
Это-то и плохо – люди его не чувствовали.
...Значит, отравитель, скорее всего, не человек… что опять возвращает нас к эльфу.
- Это очень опасный и коварный яд, мессир Тельс, - прищурившись, сообщил Кэллиэн.
Тот содрогнулся, подняв на него несчастный взгляд.
- Но я бы никогда… никогда не спутал яд…
...Это лекарство!
- Это лекарство! – неубедительно возмутился он.
- Понюхайте сами, - предложил маг и осекся, вспомнив, что для человека оно не имеет запаха. Невозмутимо поправился: - А хотите – можете лизнуть… хотя я бы лично не советовал. Он парализует мозг, вызывает тихую, незаметную и долгую агонию… а потом убивает.
Целитель закрыл лицо рукой и беспомощно заплакал – так, словно самые страшные, потаенные страхи подтвердились, которые гнала прочь уверенность (не наигранная, а, видимо, навязанная) в том, что это лекарство.
- Я не понимаю, - кое-как выдавил он между судорожными всхлипами. – Не понимаю, как такое могло произойти…
Кэллиэн был зол, растерян и испуган, но видел, что целитель не врет. Чувствовал нутром.
Отдохнуть от магии ему явно не судьба.
Анализатор.
Всегда раньше остававшийся серым, он вспыхнул хорошо и печально знакомым бледно-оранжевым цветом.
Тааак…
Неизвестный снова активировался.
И теперь Тельс?.. То есть кто угодно мог…
- Рассказывайте все с самого начала, - потребовал Кэллиэн, однако, не торопясь разжимать руку.
- Не могу, - содрогнулся Тельс. – Что-то… мешает. Как сверло в мозгу, до боли, лорд Дэтре… и воспоминания размытые. Мне что-то подсказывало, что это лекарство, да нет, я был уверен, абсолютно уверен, что оно поможет князю, что надо его испробовать… Но при этом мне казалось, что что-то не так. Вроде бы логично было бы сперва поговорить с вами. Но меня что-то толкало, я… пытался его дать. Я даже обрадовался вызову в город. Пока я занимался больными там, вернулись сомнения. И упрочились…
Догадка оказалась верна.
Все сошлось – тот же едва уловимый след, та же неуверенность, только ярче выраженная, те же сомнения, вызванные борьбой здравомыслия за свои позиции… Те же симптомы, что и у князя в свое время.
Он был прав. Это все-таки магия.
Внушения, принуждения, обольщения?
Ни одна из них, но вместе с тем…
- На вас следы чужеродной и враждебной магии, - выбирая слова, заговорил маг. – Вас застигли при попытке отравления князя. Советую вам подчиниться мне безоговорочно… и тогда можете быть уверены, что никто, кроме нас двоих, ни о чем не узнает. Иначе… не мне вам рассказывать, что ваша карьера окончится самым бесславным образом.
Оставалось молиться, чтобы Тельс согласился на этот расклад. Кэллиэн отстраненно подумал о том, что ему повезло – впервые ему в руки попал свежий образец этой магии, на котором можно исследовать ее свойства, не скрываясь.
- Я согласен на любые ваши манипуляции, лорд Дэтре, - убито выдохнул целитель.
Поразмыслив, Кэллиэн рискнул разжать руки. Целителя трясло, как в лихорадке, он кое-как осел на пол.
- Вы уверены, что вас никто не заколдовывал? – для проформы спросил маг.
Тельс кивнул.
- Магию принуждения сложно с чем-то спутать. Нет, уверенность словно пришла изнутри…
Угу, Кэллиэн тоже так считал – только вот все указывает на обратное!
- Едва подумаю, что я мог, своими руками… но это точно яд? Точно не лекарство? – Тельс уставился на руки, которые мелко тряслись. Затем обхватил ими голову и застонал, словно раздираемый изнутри сомнениями.
Коротко, зло выдохнув, маг осторожно закупорил пузырек без подписи, из тусклого зеленого стекла, предварительно бросив внутрь иглу.
- Я не должен был вам говорить… не должен был… - еще громче взвыл Тельс. – Но я не знал, клянусь…
- Где вы обнаружили пузырек?
- На столе, в целительской…
Целителя заколотила страшная, сильнейшая дрожь, руки скрутило жестокой судорогой, дыхание перехватило, затем и глаза закатились…
Проявив обычно несвойственное ему милосердие, подкрепившееся страхом потерять ценного свидетеля, воспротивившегося этой странной магии, Кэллиэн оборвал допрос, резко ударив человека по затылку, и осторожно «уложил» его на пол.
А что? Он же согласился на любые манипуляции... К тому же - помогло. Значит, не припадок, а последствия магического воздействия...
Нервно растирая заледеневшие руки, Кэллиэн помянул Вечность и, от расстройства, Безымянного.
Нет, он рано расслабился. Ждать неизвестный не стал – а может, побоялся, что такими темпами князь и вправду поправится… Кто знал об улучшении?
Да все знали!
Но покушение произошло сразу после визита Анджелис…
Поразмыслив, эту версию Кэллиэн отмел. Не так давно здесь бывали и князь Ратри, и эльф, и заместитель Тельса, и санитарки… О состоянии князя каждый день докладывали королеве, услышать мог кто угодно. Да и яд… специфический. Тут нужно или многое знать о ядах, или воспользоваться помощью тех же оборотней… А Анджи, в отличие от Инерис, такому никто не учил.
Пока было ясно одно – ослаблять охрану нельзя ни в коем случае. Проще будет самому переселиться сюда…
Кэллиэн замер, осмысливая дурацкую, но невероятно соблазнительную идею.
Или переселить куда-нибудь князя… раз даже на целителей нельзя положиться…
Но как? Ментальный контакт?
...Нет, эту магию он бы распознал… Какую же магию тяжело распознать? Слабую, незаметную…
Например, долго дремавшую. Как огненный дар в Инерис… Но врожденные и долго подавлявшиеся чистые способности менталиста – это что-то новенькое! Эта магия всегда побочная, это же не стихийное колдовство! И чтобы такое дарование сидело у них под носом и никак себя не проявляло?!
Получается, даже он может стать его жертвой? Или ему, с его реакцией на ментальный контакт и закаленной силой воли, удастся избежать судьбы марионетки?
Конечно, самый верный способ познакомиться вплотную с механизмом этой магии – это испытать ее на себе…
И самый самоубийственный!
Маг на всякий случай связал Тельса и метнулся к столу – записать основные выводы.
1) Виновник определенно в замке, Тельс ведь сказал, что вызову в город обрадовался, да и пузырек нашел в целительской.
2) Яд – печально известная в узких кругах горхона. Под подозрение попадают все нелюди.
