1.
Король Генрих когда-то был отважным воином и хорошим наездником, не обращающим внимания на боль и не ведающим усталости. Но те времена прошли. Все старые травмы дали о себе знать, и король в пятьдесят с небольшим чувствовал себя развалиной. Он едва мог ходить, и если ездил верхом, то только шагом.
Генрих сидел в своем кабинете, разбирал бумаги и иногда поглядывал в окно, наблюдая за причудливыми облаками и прислушиваясь к отдаленному звону мечей — это на одной из площадок, расположенных рядом с дворцом, тренировались рыцари.
Скрипнула дверь и раздался звук шагов. Подняв глаза, король увидел перед собой сына - принца Филиппа. Это был высокий, худощавый молодой человек с волнистыми волосами и выражением глаз, больше подобавшим тихому философу или монаху, нежели принцу.
- Вы посылали за мной, отец. Что вам угодно?
- Для начала мне угодно, чтоб ты подал мне вон ту склянку с лекарством. Ага, спасибо. Ну а теперь садись, есть дело для тебя.
- Я готов. Какое дело?
- Серьезное! - Король язвительным тоном голоса слегка передразнил чересчур исполнительного сына и налил себе из склянки несколько капель в стакан. - Придется тебе съездить кое-куда.
- Далеко?
- В Намт.
- Зачем?
- Пора быть в курсе таких дел. Дошли до меня слухи, что герцог Намтский, как бы это помягче выразиться...
- Злоупотребляет своим положением?
- Вот-вот! - Король с хрустом размял кисти рук. - Налоги он него доходят не полностью, зато сам, говорят, шикует. Кроме того, там еще весной должны были быть достроены больница и школа за казенный счёт, а что-то отчётов о постройке не получено. Так ты поезжай и проверь, что там к чему. Можно было бы, конечно, поручить это Грэму, но он сейчас занят другим делом.
- Я все исполню. Но можно ли мне получить какие-нибудь документы, с которыми я должен буду сверяться?
- Разумеется, возьми эту папку, я её специально для этого сегодня и собрал. Возьми с собой охрану и казначея. Но ты там не только в бумажках ройся, с людьми разговаривай. Герцог, он, конечно, в своих владениях хозяин, да пусть и про мои указы помнит. Когда сможешь выехать?
- Думаю, уже послезавтра. Выедем по-скромному, незачем всюду трубить, что принц едет на инспекцию.
- Разумно! Но смотри, ты, небось, по пути туда решишь навестить почтенного графа Ардайна? - король хитро прищурился. Он давно знал о чувствах своего сына к Изабель, внучке графа Ардайна.
- Наверное, не в этот раз. - Щёки принца слегка покраснели.
- Так-то лучше. Не задерживайся!
Получив еще несколько ценных указаний, принц удалился. А его отец печально размышлял о том, что его второй сын, Филипп, конечно, умница, но не более того. Сейчас в Намте ему все представят в лучшем виде, а он и поверит. Он неглуп, вежлив, исполнителен, но, пожалуй, чересчур добр и доверчив для будущего короля. Даже поспорить с ним толком не удается. То ли дело его старший брат Роланд... был. Пока не пропал без вести год назад. Тот на все имел свое мнение. Генрих таких уважал, хоть с подобным наследником порой приходилось нелегко. Зато каким повелительным тоном умел говорить принц Роланд, какие смелые планы строил! Ему не было равных ни по красоте, ни по уму, ни по силе. Да, Генрих отдавал себе отчет, что несправедлив к младшему сыну. Но король вынужден смотреть на своих детей с точки зрения их полезности для правления, а не только как любящий родитель.
2.
Бывший эльф Тиль чеканил узор на большом медном блюде. Работа была интересная, хоть и весьма нудная. Разумеется, раньше с помощью магии он справился бы гораздо быстрее. Но теперь ему часами приходилось сидеть над работой, руки загрубели, пальцы потемнели от красителей и шея периодически затекала. И узоры уже не получались такими изящными и воздушными. Впрочем, в городе Бриэне было не так уж много чеканщиков, и работы Тиля раскупались неплохо.
Тиль решил, что уже должно было наступить время обеда, и отложил молоток. Он сполоснул руки и вышел из своей небольшой мастерской, где хранились инструменты и заготовки. Потянулся, расправляя спину, и оглянулся вокруг. Уютный дворик радовал глаз. Неподалеку в лесу щебетали птицы и журчал ручей. Лошадь, привязанная за забором, меланхолично объедала куст. На столике под деревом, где они с Никой обедали в летнее время, уже стояла посуда, но самой Ники здесь не было.
Тиль обнаружил свою жену в доме, и вовсе не обрадовался, но и не удивился тому, что увидел. Ника сидела у окна, и, словно любопытна сорока, разглядывала светлый камешек, прикрепленный к булавке. Тот переливался на солнце. Рядом лежала недошитая рубашка. Тиль отобрал у неё «игрушку» и положил туда, где ей было и место — небольшой ларец в тайнике под половицей. Дело было в том, что, когда Тиль навсегда покидал Город-на-Вершине, королева Элейна на прощание выдала своему незадачливому племяннику три артефакта. Видимо, она не решилась оставить его в человеческом мире совсем без защиты. Зеленый камешек мог исцелить рану, правда, всего один раз. Синий защищал дом от злоумышленников. А белый темнел, если обнаруживал рядом черную магию. Разумеется, все три магических камешка должны были находиться в тайнике и не выниматься оттуда без необходимости.
- Неужто ты не знаешь, что не нужно доставать это лишний раз?
- А может, этот раз не лишний? Что плохого, если я посмотрю?- хихикнула Ника.
- Ты уже рассматривала его раньше. Ничего нового не увидела?
- Нет.
- Вот и чудненько. Это потому, что никакой чёрной магии здесь нет. А смотреть на него часто - только глаза портить. Это не игрушка. К тому же, можешь затерять куда-нибудь.
- Не такая уж я разиня, чтобы затерять.
- И что? Если хочешь развлечься, лучше книгу почитай.
- Я уже все три перечитала.
- Значит, новых купим.
- Слушай, а не сходить ли нам после обеда в лес за ежевикой?
- Почему бы и нет. А обед, кстати, уже готов?
- Ну да, я только ждала, когда ты там свою работу закончишь. Твоя любимая молочная лапша.
Тиль, даже став человеком, далеко не сразу смог привыкнуть к человеческой пище. Им с Никой пришлось немного помучиться, чтобы отобрать блюда, которые он более-менее мог есть. Это были молочные блюда, овощной суп, различные салаты и хлеб. Их Ника и готовила чаще всего.
- Ты когда собираешься в город? - Спросила Ника за обедом.
- Завтра.
- Я с тобой!
- Ну ладно мне по делам, а тебе зачем ездить туда так часто?
- Я была там аж месяц назад! Сейчас там должна проходить летняя ярмарка. В книжную лавку надо бы зайти. Ах да, обязательно нужно сходить к сестре Гвен. Она уже должна была родить.
- Ну, понятно. Только не болтай там лишнего. - Тиль искренне не понимал, почему Нику так тянет в этот тесный, пыльный Бриэн, полный грязных закоулков, конского навоза, алчных торговцев и бродячих собак. По его мнению, в их лесной обители дышалось куда лучше. Впрочем, навестить родственников — дело святое.
3.
На следующий день, когда они собирались отъезжать, Тиль достал из тайника тот самый светлый камешек:
- Прикрепи его к жилетке, только так, чтоб со стороны незаметно было.
- Зачем? - удивилась Ника.- Ты же еще вчера сказал, чтобы я его не трогала.
- Так надо. И поглядывай на него иногда.
- Какая может быть чёрная магия в Бриэне? Вроде бы её давно уже нет. Ты сам говорил, что вообще не понимаешь, для чего тебе выдали эту бирюльку.
- В прошлый раз, когда мы там были... Я взял с собой эту бирюльку смеха ради — и один раз он таки слегка потемнел!
- Ну и ну! А мне почему не сказал?
- А говорить было нечего, кроме того, что он потемнел. А почему- непонятно. Зачем давать тебе пищу для страхов и лишних предположений? Зато теперь мы выясним больше или поймем, что беспокоиться не о чем.
- Может, тебе показалось?
- Может быть.
Пока они на своей повозке ехали к городу, у Ники напрочь выветрились из головы всяческие страхи по поводу потемнения камня. Она предвкушала поиск новых книг, встречу со своей двоюродной сестрой Гвен и её милыми детьми, а также (что греха таить), вкусные пирожки и булки, которыми её наверняка угостят — ведь муж сестры был пекарем, и этого добра у них всегда было полно, даже с собой давали. Единственное, что могла омрачить общение — это вопросы, почему, мол, они с Тилем никак не обзаведутся потомством. Ника и сама не знала ответа на этот вопрос. Гвен, которая ожидала уже третьего ребенка, задавала его при каждой встрече и никак не желала понять, насколько это бестактно.
4.
На городской площади, действительно, проходила ярмарка. Среди шума и суеты Ника чувствовала себя как на празднике, но Тиль, который, даже когда ещё жил в Городе-на-вершине, предпочитал уединенность, к человеческим городам и тем более к ярмаркам испытывал нечто похожее на отвращение.
Особенно много шума было возле одной лавки, где продавали игрушки: дети носились вокруг нее, требуя от родителей купить что-нибудь. Не меньший ажиотаж был и вокруг лавки с украшениями. Впрочем, у Ники бус и серёжек было предостаточно (и, конечно, лучшие украшения делал для неё Тиль), поэтому она в этот раз даже не стала смотреть в ту сторону. Они купили кое-что из продуктов, потом съездили в книжную лавку и приобрели там «Новейшую географию». Затем Тиль отвез жену к дому сестры, и, коротко поздоровавшись с хозяйкой, поехал к заказчику.
Явившись в дом Гвен, Ника узнала, что та действительно благополучно родила мальчика две недели назад. На этом хорошие новости заканчивались. В доме все было перевернуто вверх дном. Младенец периодически ревел ни с того ни с сего. Старшие дети (близнецы Кай и Кен) вели себя как маленькие бесенята. Они разбросали подарки, привезенные им Никой, и, не желая выслушивать упреков матери, убежали на кухню, где немедленно что-то опрокинули. Когда Гвен, оставив младенца у Ники на руках, выбежала посмотреть, что там случилось, выяснилось, что опрокинули они бочку с подходившим тестом, из котрого предполагалось делать выпечку на продажу (пекарня располагалась в этом же доме). И как только сил хватило? Сами сорванцы, спасаясь от праведного гнева, уже успели куда-то скрыться. Вернувшийся из лавки глава семейства, увидев разгром, ругался последними словами.
- И вот так всю последнюю неделю — жаловалась несчастная Гвен, убирая тесто с пола, пока её муж замешивал новое. - Что происходит, не пойму! Были же дети как дети, а теперь...
- Может, они так переживают из-за появления маленького? - предположила Ника.
- Нет, здесь что-то другое... Они так ждали его появления, а тут... Чуть из колыбельки не выбросили. Нет, это переживанием назвать нельзя, это какое-то наваждение!
Помогая сестре делать уборку, Ника ненароком заглянула под ворот жилета, где был прикреплен белый камешек. И с ужасом обнаружила, что камешек уже совсем не белый...
5.
Ника настолько была впечатлена случившимся, что по дороге домой не проронила ни слова (чему, впрочем, Тиль был весьма рад, поскольку у него и так голова гудела от городской суеты). Когда появилась эта чернота? Значит ли это, что под кровом её сестры появилось колдовство? Раньше это была дружная, мирная семья, дети, конечно, шалили, но не сходили с ума. Не может же быть источником зла невинный младенец!
Когда они оказались дома, Ника сняла амулет и положила его на стол перед Тилем. Камень уже немного посветлел, но все еще были видны следы черноты.
- Почему-то я не удивлен, - сказал Тиль. - А учитывая, что ты всю дорогу молчала, я полагаю, случилось нечто!
- Он был весь чёрный, Тиль! Происходит нечто ужасное!
- И где ты это заметила?
- Не поверишь! В доме! В доме Гвен! - Нике было страшно даже произносить эти слова.
- Почему же, поверю. Теперь давай ты успокоишься и все расскажешь по порядку — Тилю самому стало не по себе.
- Да что там рассказывать, просто дети перевернули дом вверх тормашками! Ничего на них не действует. На родителей не реагируют, дерутся, все ломают, маленького чуть не угробили. У них пустота в глазах! Раньше не было такого! И тут я замечаю, что камень-то почернел! - Ника, как всегда, дополняла свою эмоциональную речь отчаянной жестикуляцией.
- А может, он почернел раньше, но мы не заметили?
- Не знаю!
- Жаль, я сам не присмотрелся. Вообще, в городе творится что-то непонятное. Сложно сказать, что, но... Ты не заметила в доме сестры чего-нибудь необычного, кроме поведения детей? Каких-нибудь странных предметов?
- Вроде нет. Но там же полно барахла, игрушек всяких, среди этого сложно что-то заметить вообще.
Тиль задумчиво походил из угла в угол, и, наконец, произнес:
- Знаешь что... Я через пару дней снова съезжу в Бриэн, но уже без тебя. На этот раз я специально посмотрю, где проявляется чернота, какие ходят слухи и какие были происшествия.
- Но как ты думаешь, что это может быть?
- Пока ничего толком не думаю — сказал Тиль, но было очевидно, что он сильно обеспокоен.
6.
Уже темнело, а Тиль, уехавший с утра, так и не возвращался из Бриэна. Учитывая цель, с которой он туда отправился, Ника не могла не беспокоиться. Она даже думала, что лучше бы им было поехать туда вместе — так она хотя бы знала, что происходит.
Наконец, послышался топот и фырканье, заскрипели ворота — это Тиль приехал на лошади. Ника подбежала к двери, чтобы встретить его. Тиль, войдя в дом, обнял её и молча прижал к себе. В этом вовсе не было ничего необычного, но Ника почуяла неладное: Тиль слишком долго молчал. Долго даже для него.
- Скажи уже наконец, что ты узнал!
- Все хуже, чем можно было предполагать. В городе очень неспокойно. Всюду какие-то дрязги.
- Ну, это ещё не катастрофа!
- За последние дни пропало несколько человек. В том числе детей. Включая твоих племянников.
- Все трое!? - ужаснулась Ника.
- К счастью, нет. Самый маленький дома.
- Слава вышним! Как он себя чувствует? Ты говорил с Гвен?
- Ребенок в порядке. А вот родители... конечно же, нет!
- Ой, горе! Ладно, проходи, садись, рассказывай!
- Что сказать... Люди напуганы, говорят, действует нечистая сила. По правде говоря, это так. Кто-то поджёг храм. Еще один человек поджёг сам себя. Ну а про исчезновения я уже сказал. Дети просто ушли и не вернулись.
- И никто не знает, почему это происходит?
- Мне удалось кое-что выяснить. - Тиль отстегнул от рубашки булавку с белым камнем и положил на стол. Камень, правда, был не белый, а сероватый.
- И что? Да, я вижу, он чувствует черную магию. Она была в городе.
- Давай подождем.
Прошло несколько минут, в течение которых Тиль и Ника ужинали, а камень светлел. Затем Тиль вышел во двор и вернулся с небольшим свертком. Внутри оказалась обычная детская игрушка — калейдоскоп. Как только Тиль положил этот предмет рядом с камнем, тот моментально начал «обугливаться».
Ника ахнула:
- Где ты ЭТО взял?
- Подобные вещицы продавались на ярмарке. Тогда я и заметил, что камешек чернеет. Затем такую же штуку я увидел в доме у Гвен, и забрал с собой. В общем, скорее всего, дети смотрели в калейдоскоп и зачаровывались. А потом им кто-то дал команду - и они сами ушли туда, куда их направили. Есть такая магия, позволяющая управлять человеком на расстоянии.
- И ты эту дрянь притащил в наш дом! - Воскликнула Ника, тут же, однако, попытавшись заглянуть в калейдоскоп.
Король Генрих когда-то был отважным воином и хорошим наездником, не обращающим внимания на боль и не ведающим усталости. Но те времена прошли. Все старые травмы дали о себе знать, и король в пятьдесят с небольшим чувствовал себя развалиной. Он едва мог ходить, и если ездил верхом, то только шагом.
Генрих сидел в своем кабинете, разбирал бумаги и иногда поглядывал в окно, наблюдая за причудливыми облаками и прислушиваясь к отдаленному звону мечей — это на одной из площадок, расположенных рядом с дворцом, тренировались рыцари.
Скрипнула дверь и раздался звук шагов. Подняв глаза, король увидел перед собой сына - принца Филиппа. Это был высокий, худощавый молодой человек с волнистыми волосами и выражением глаз, больше подобавшим тихому философу или монаху, нежели принцу.
- Вы посылали за мной, отец. Что вам угодно?
- Для начала мне угодно, чтоб ты подал мне вон ту склянку с лекарством. Ага, спасибо. Ну а теперь садись, есть дело для тебя.
- Я готов. Какое дело?
- Серьезное! - Король язвительным тоном голоса слегка передразнил чересчур исполнительного сына и налил себе из склянки несколько капель в стакан. - Придется тебе съездить кое-куда.
- Далеко?
- В Намт.
- Зачем?
- Пора быть в курсе таких дел. Дошли до меня слухи, что герцог Намтский, как бы это помягче выразиться...
- Злоупотребляет своим положением?
- Вот-вот! - Король с хрустом размял кисти рук. - Налоги он него доходят не полностью, зато сам, говорят, шикует. Кроме того, там еще весной должны были быть достроены больница и школа за казенный счёт, а что-то отчётов о постройке не получено. Так ты поезжай и проверь, что там к чему. Можно было бы, конечно, поручить это Грэму, но он сейчас занят другим делом.
- Я все исполню. Но можно ли мне получить какие-нибудь документы, с которыми я должен буду сверяться?
- Разумеется, возьми эту папку, я её специально для этого сегодня и собрал. Возьми с собой охрану и казначея. Но ты там не только в бумажках ройся, с людьми разговаривай. Герцог, он, конечно, в своих владениях хозяин, да пусть и про мои указы помнит. Когда сможешь выехать?
- Думаю, уже послезавтра. Выедем по-скромному, незачем всюду трубить, что принц едет на инспекцию.
- Разумно! Но смотри, ты, небось, по пути туда решишь навестить почтенного графа Ардайна? - король хитро прищурился. Он давно знал о чувствах своего сына к Изабель, внучке графа Ардайна.
- Наверное, не в этот раз. - Щёки принца слегка покраснели.
- Так-то лучше. Не задерживайся!
Получив еще несколько ценных указаний, принц удалился. А его отец печально размышлял о том, что его второй сын, Филипп, конечно, умница, но не более того. Сейчас в Намте ему все представят в лучшем виде, а он и поверит. Он неглуп, вежлив, исполнителен, но, пожалуй, чересчур добр и доверчив для будущего короля. Даже поспорить с ним толком не удается. То ли дело его старший брат Роланд... был. Пока не пропал без вести год назад. Тот на все имел свое мнение. Генрих таких уважал, хоть с подобным наследником порой приходилось нелегко. Зато каким повелительным тоном умел говорить принц Роланд, какие смелые планы строил! Ему не было равных ни по красоте, ни по уму, ни по силе. Да, Генрих отдавал себе отчет, что несправедлив к младшему сыну. Но король вынужден смотреть на своих детей с точки зрения их полезности для правления, а не только как любящий родитель.
2.
Бывший эльф Тиль чеканил узор на большом медном блюде. Работа была интересная, хоть и весьма нудная. Разумеется, раньше с помощью магии он справился бы гораздо быстрее. Но теперь ему часами приходилось сидеть над работой, руки загрубели, пальцы потемнели от красителей и шея периодически затекала. И узоры уже не получались такими изящными и воздушными. Впрочем, в городе Бриэне было не так уж много чеканщиков, и работы Тиля раскупались неплохо.
Тиль решил, что уже должно было наступить время обеда, и отложил молоток. Он сполоснул руки и вышел из своей небольшой мастерской, где хранились инструменты и заготовки. Потянулся, расправляя спину, и оглянулся вокруг. Уютный дворик радовал глаз. Неподалеку в лесу щебетали птицы и журчал ручей. Лошадь, привязанная за забором, меланхолично объедала куст. На столике под деревом, где они с Никой обедали в летнее время, уже стояла посуда, но самой Ники здесь не было.
Тиль обнаружил свою жену в доме, и вовсе не обрадовался, но и не удивился тому, что увидел. Ника сидела у окна, и, словно любопытна сорока, разглядывала светлый камешек, прикрепленный к булавке. Тот переливался на солнце. Рядом лежала недошитая рубашка. Тиль отобрал у неё «игрушку» и положил туда, где ей было и место — небольшой ларец в тайнике под половицей. Дело было в том, что, когда Тиль навсегда покидал Город-на-Вершине, королева Элейна на прощание выдала своему незадачливому племяннику три артефакта. Видимо, она не решилась оставить его в человеческом мире совсем без защиты. Зеленый камешек мог исцелить рану, правда, всего один раз. Синий защищал дом от злоумышленников. А белый темнел, если обнаруживал рядом черную магию. Разумеется, все три магических камешка должны были находиться в тайнике и не выниматься оттуда без необходимости.
- Неужто ты не знаешь, что не нужно доставать это лишний раз?
- А может, этот раз не лишний? Что плохого, если я посмотрю?- хихикнула Ника.
- Ты уже рассматривала его раньше. Ничего нового не увидела?
- Нет.
- Вот и чудненько. Это потому, что никакой чёрной магии здесь нет. А смотреть на него часто - только глаза портить. Это не игрушка. К тому же, можешь затерять куда-нибудь.
- Не такая уж я разиня, чтобы затерять.
- И что? Если хочешь развлечься, лучше книгу почитай.
- Я уже все три перечитала.
- Значит, новых купим.
- Слушай, а не сходить ли нам после обеда в лес за ежевикой?
- Почему бы и нет. А обед, кстати, уже готов?
- Ну да, я только ждала, когда ты там свою работу закончишь. Твоя любимая молочная лапша.
Тиль, даже став человеком, далеко не сразу смог привыкнуть к человеческой пище. Им с Никой пришлось немного помучиться, чтобы отобрать блюда, которые он более-менее мог есть. Это были молочные блюда, овощной суп, различные салаты и хлеб. Их Ника и готовила чаще всего.
- Ты когда собираешься в город? - Спросила Ника за обедом.
- Завтра.
- Я с тобой!
- Ну ладно мне по делам, а тебе зачем ездить туда так часто?
- Я была там аж месяц назад! Сейчас там должна проходить летняя ярмарка. В книжную лавку надо бы зайти. Ах да, обязательно нужно сходить к сестре Гвен. Она уже должна была родить.
- Ну, понятно. Только не болтай там лишнего. - Тиль искренне не понимал, почему Нику так тянет в этот тесный, пыльный Бриэн, полный грязных закоулков, конского навоза, алчных торговцев и бродячих собак. По его мнению, в их лесной обители дышалось куда лучше. Впрочем, навестить родственников — дело святое.
3.
На следующий день, когда они собирались отъезжать, Тиль достал из тайника тот самый светлый камешек:
- Прикрепи его к жилетке, только так, чтоб со стороны незаметно было.
- Зачем? - удивилась Ника.- Ты же еще вчера сказал, чтобы я его не трогала.
- Так надо. И поглядывай на него иногда.
- Какая может быть чёрная магия в Бриэне? Вроде бы её давно уже нет. Ты сам говорил, что вообще не понимаешь, для чего тебе выдали эту бирюльку.
- В прошлый раз, когда мы там были... Я взял с собой эту бирюльку смеха ради — и один раз он таки слегка потемнел!
- Ну и ну! А мне почему не сказал?
- А говорить было нечего, кроме того, что он потемнел. А почему- непонятно. Зачем давать тебе пищу для страхов и лишних предположений? Зато теперь мы выясним больше или поймем, что беспокоиться не о чем.
- Может, тебе показалось?
- Может быть.
Пока они на своей повозке ехали к городу, у Ники напрочь выветрились из головы всяческие страхи по поводу потемнения камня. Она предвкушала поиск новых книг, встречу со своей двоюродной сестрой Гвен и её милыми детьми, а также (что греха таить), вкусные пирожки и булки, которыми её наверняка угостят — ведь муж сестры был пекарем, и этого добра у них всегда было полно, даже с собой давали. Единственное, что могла омрачить общение — это вопросы, почему, мол, они с Тилем никак не обзаведутся потомством. Ника и сама не знала ответа на этот вопрос. Гвен, которая ожидала уже третьего ребенка, задавала его при каждой встрече и никак не желала понять, насколько это бестактно.
4.
На городской площади, действительно, проходила ярмарка. Среди шума и суеты Ника чувствовала себя как на празднике, но Тиль, который, даже когда ещё жил в Городе-на-вершине, предпочитал уединенность, к человеческим городам и тем более к ярмаркам испытывал нечто похожее на отвращение.
Особенно много шума было возле одной лавки, где продавали игрушки: дети носились вокруг нее, требуя от родителей купить что-нибудь. Не меньший ажиотаж был и вокруг лавки с украшениями. Впрочем, у Ники бус и серёжек было предостаточно (и, конечно, лучшие украшения делал для неё Тиль), поэтому она в этот раз даже не стала смотреть в ту сторону. Они купили кое-что из продуктов, потом съездили в книжную лавку и приобрели там «Новейшую географию». Затем Тиль отвез жену к дому сестры, и, коротко поздоровавшись с хозяйкой, поехал к заказчику.
Явившись в дом Гвен, Ника узнала, что та действительно благополучно родила мальчика две недели назад. На этом хорошие новости заканчивались. В доме все было перевернуто вверх дном. Младенец периодически ревел ни с того ни с сего. Старшие дети (близнецы Кай и Кен) вели себя как маленькие бесенята. Они разбросали подарки, привезенные им Никой, и, не желая выслушивать упреков матери, убежали на кухню, где немедленно что-то опрокинули. Когда Гвен, оставив младенца у Ники на руках, выбежала посмотреть, что там случилось, выяснилось, что опрокинули они бочку с подходившим тестом, из котрого предполагалось делать выпечку на продажу (пекарня располагалась в этом же доме). И как только сил хватило? Сами сорванцы, спасаясь от праведного гнева, уже успели куда-то скрыться. Вернувшийся из лавки глава семейства, увидев разгром, ругался последними словами.
- И вот так всю последнюю неделю — жаловалась несчастная Гвен, убирая тесто с пола, пока её муж замешивал новое. - Что происходит, не пойму! Были же дети как дети, а теперь...
- Может, они так переживают из-за появления маленького? - предположила Ника.
- Нет, здесь что-то другое... Они так ждали его появления, а тут... Чуть из колыбельки не выбросили. Нет, это переживанием назвать нельзя, это какое-то наваждение!
Помогая сестре делать уборку, Ника ненароком заглянула под ворот жилета, где был прикреплен белый камешек. И с ужасом обнаружила, что камешек уже совсем не белый...
5.
Ника настолько была впечатлена случившимся, что по дороге домой не проронила ни слова (чему, впрочем, Тиль был весьма рад, поскольку у него и так голова гудела от городской суеты). Когда появилась эта чернота? Значит ли это, что под кровом её сестры появилось колдовство? Раньше это была дружная, мирная семья, дети, конечно, шалили, но не сходили с ума. Не может же быть источником зла невинный младенец!
Когда они оказались дома, Ника сняла амулет и положила его на стол перед Тилем. Камень уже немного посветлел, но все еще были видны следы черноты.
- Почему-то я не удивлен, - сказал Тиль. - А учитывая, что ты всю дорогу молчала, я полагаю, случилось нечто!
- Он был весь чёрный, Тиль! Происходит нечто ужасное!
- И где ты это заметила?
- Не поверишь! В доме! В доме Гвен! - Нике было страшно даже произносить эти слова.
- Почему же, поверю. Теперь давай ты успокоишься и все расскажешь по порядку — Тилю самому стало не по себе.
- Да что там рассказывать, просто дети перевернули дом вверх тормашками! Ничего на них не действует. На родителей не реагируют, дерутся, все ломают, маленького чуть не угробили. У них пустота в глазах! Раньше не было такого! И тут я замечаю, что камень-то почернел! - Ника, как всегда, дополняла свою эмоциональную речь отчаянной жестикуляцией.
- А может, он почернел раньше, но мы не заметили?
- Не знаю!
- Жаль, я сам не присмотрелся. Вообще, в городе творится что-то непонятное. Сложно сказать, что, но... Ты не заметила в доме сестры чего-нибудь необычного, кроме поведения детей? Каких-нибудь странных предметов?
- Вроде нет. Но там же полно барахла, игрушек всяких, среди этого сложно что-то заметить вообще.
Тиль задумчиво походил из угла в угол, и, наконец, произнес:
- Знаешь что... Я через пару дней снова съезжу в Бриэн, но уже без тебя. На этот раз я специально посмотрю, где проявляется чернота, какие ходят слухи и какие были происшествия.
- Но как ты думаешь, что это может быть?
- Пока ничего толком не думаю — сказал Тиль, но было очевидно, что он сильно обеспокоен.
6.
Уже темнело, а Тиль, уехавший с утра, так и не возвращался из Бриэна. Учитывая цель, с которой он туда отправился, Ника не могла не беспокоиться. Она даже думала, что лучше бы им было поехать туда вместе — так она хотя бы знала, что происходит.
Наконец, послышался топот и фырканье, заскрипели ворота — это Тиль приехал на лошади. Ника подбежала к двери, чтобы встретить его. Тиль, войдя в дом, обнял её и молча прижал к себе. В этом вовсе не было ничего необычного, но Ника почуяла неладное: Тиль слишком долго молчал. Долго даже для него.
- Скажи уже наконец, что ты узнал!
- Все хуже, чем можно было предполагать. В городе очень неспокойно. Всюду какие-то дрязги.
- Ну, это ещё не катастрофа!
- За последние дни пропало несколько человек. В том числе детей. Включая твоих племянников.
- Все трое!? - ужаснулась Ника.
- К счастью, нет. Самый маленький дома.
- Слава вышним! Как он себя чувствует? Ты говорил с Гвен?
- Ребенок в порядке. А вот родители... конечно же, нет!
- Ой, горе! Ладно, проходи, садись, рассказывай!
- Что сказать... Люди напуганы, говорят, действует нечистая сила. По правде говоря, это так. Кто-то поджёг храм. Еще один человек поджёг сам себя. Ну а про исчезновения я уже сказал. Дети просто ушли и не вернулись.
- И никто не знает, почему это происходит?
- Мне удалось кое-что выяснить. - Тиль отстегнул от рубашки булавку с белым камнем и положил на стол. Камень, правда, был не белый, а сероватый.
- И что? Да, я вижу, он чувствует черную магию. Она была в городе.
- Давай подождем.
Прошло несколько минут, в течение которых Тиль и Ника ужинали, а камень светлел. Затем Тиль вышел во двор и вернулся с небольшим свертком. Внутри оказалась обычная детская игрушка — калейдоскоп. Как только Тиль положил этот предмет рядом с камнем, тот моментально начал «обугливаться».
Ника ахнула:
- Где ты ЭТО взял?
- Подобные вещицы продавались на ярмарке. Тогда я и заметил, что камешек чернеет. Затем такую же штуку я увидел в доме у Гвен, и забрал с собой. В общем, скорее всего, дети смотрели в калейдоскоп и зачаровывались. А потом им кто-то дал команду - и они сами ушли туда, куда их направили. Есть такая магия, позволяющая управлять человеком на расстоянии.
- И ты эту дрянь притащил в наш дом! - Воскликнула Ника, тут же, однако, попытавшись заглянуть в калейдоскоп.
