– Вот об этом я и говорю, – подала корпус вперед сарматка и заговорила звенящим шепотом. – Ты только кинжалом махать умеешь. Вы не можете договариваться. Вы отсталые и ослеплены злобой. В вас нет даже маленького зернышка мудрости. Ты и твое войско – стая озлобленных дев, все свое время отдающие тренировкам. – Она перевела взгляд на Светлану. – Может, это сложное дело нужно выполнить нашему войску? Мудрому союзу женщин и мужчин?
– Участвовать будут оба племени, – отрезала Светлана. – Во избежание дальнейших обвинений в подлогах и заговорах. И это не обсуждается. Кого ваше войско готово выделить для поисков кристалла?
Царица наклонилась к мужу. Некоторое время они беззвучно перешептывались.
– Мы доверяем Опии… – вскинув голову, сообщила царица.
– Ну, конечно, – оскалилась Орифия. – Кого бы еще ты выбрала, как не жену своего сына. А меня еще смеешь укорять, что я Смирну отправляю.
– И Панасагору, – припечатала царица.
Орифия подпрыгнула на троне.
– Панасагору доверяй сама. Ишь чего выдумала! Отправить на ответственное задание своего сыночка. Я не позволю привлекать мальчишку. Да еще и отпрыска гадюки.
– А тебя никто и не спрашивает, – ухмыльнулась сарматка. – Мы выбираем достойного среди нас не по тому, мужчина это или женщина, а по его деяниям.
– И что Панасагор совершил выдающегося, кроме того, что родился от тебя? – сердилась Орифия. – Какие у него достижения? Всю жизнь просидел у твоих шаровар. Ни войны не видел, ни тренировок. Спит в шелках и жрет. Скоро ни в один шатер не влезет. Зато как замаячило получить славу под опекой богини, ничем не рискуя, ты его выпираешь вперед. Воина плошки и ложки.
– Да, я люблю своего сына, – злилась царица. – У меня на его рождение надежды не было. Столько лет богини не слышали моих просьб и не слышат больше. Но Панасагор воин. Тренированный воин. Я ему спуску и поблажек не давала, он учился сражаться со всем войском наравне. А крупное тело у него от размышлений и переживаний. У Панасагора на плечах такой груз – быть сыном и наследником царей. Попробуй тут не покушать от грусти.
– Как же не давала поблажек, если он и на Опии женился, не убив трех врагов? – щурилась Орифия.
– А кого ему убивать? – подскочила к ней царица. – Где мы возьмем врага для выполнения заветов предков, если кроме нас в том мире никого и нет? Панасагору вообще не жениться теперь? Тебе просто говорить, когда твои воины не вступают в союзы мужчин и женщин. А нам что – не плодиться и ждать войны?
– Вы нарушаете все заветы, – победоносно воскликнула Орифия. – Даже те, которые сами придумали. Как с вами можно иметь дело?
Царица на секунду замолчала.
– Можно подумать, что твое племя не имеет дел с мужчинами, – парировала вскоре. – Наемницами вы же к ним-то ходите. А теперь нос задираете, будто бы знать их не знаете. Я повелеваю, что в поход к наследнику пойдет Панасагор. И вот увидишь: именно мой сын со своей мудростью и величием разгадает, где находится кристалл предков.
Светлана протяжно выдохнула воздух.
– Ну коль с кандидатурами мы определились, уделим внимание организационным моментам. Расходы на еду и прочие издержки я возьму на себя. Вы, в свою очередь, берете с собой только самое необходимое, не привлекающее к вам внимания. Одежду надеваете ту, которую выдам я. Соответствующую времени и месту. Никаких шлемов и панцирей, рисунков на лицах и килограммов бус. Все сдержанно и просто.
– Как же это, – не удержалась Смирна. – А если враг, а если нападут? А если засада? Мы не можем идти в незнакомое место без кольчуги.
– Хорошо, – пошла на уступки Светлана. – Можете взять с собой в котомку легкую защитную одежду. Чисто для вашего спокойствия. Но не панцири… – И она прибавила осторожно: – И еще – все оружие тоже оставляете на месте. И топоры, и ножи, и колчаны. Не спорьте! Я лично каждого проверю.
Дмитрий с изумлением уставился на девушку. Медленно перевел взгляд на диковинную «пятерку», что застывшими обелисками сидела в кафе. Какого лешего он пошел на поводу у любопытства и приперся сюда? Выслушивать бред шизофреников. Хорошо хоть выбрал людное место для беседы. Кто знает, на что способна больная фантазия этих городских сумасшедших.
– То есть вы, милая девушка, хотите, чтобы я поверил в то, что вы явились сюда на каком-то космическом корабле из будущего? Еще и усадив в него перед этим два племени доисторических жителей? Вы в своем уме? Рассказываете мне – я надеюсь, что не меньше, чем среднестатистическому по умственным способностям человеку, – что у вас в каком-то лесу припрятаны десятки экземпляров оживших древних людей? Амазонок со стрелами? Что вы их возите вперед-назад между какими-то там параллельными мирами на летающей тарелке? Да еще в довесок к этому маразматическому повествованию хотите убедить меня в том, что я их «наследница»? Кристаллов повелитель и военизированных барышень предводитель? Вы сделали вашей историей мой день. Спасибо, конечно, с поклоном. Удивляюсь одному: на что вы, собственно, рассчитывали?
– Я понимаю, Дмитрий Александрович, – покорно согласилась девушка. – Со стороны это кажется странным…
– Странным? Вы серьезно? Странно, когда снег идет в апреле. И когда начальник говорит, что тебя ценит. А ваши россказни – бред в зашкальной степени. Какой хоть немного здравомыслящий человек в него поверит?
– Давайте разберемся по порядку, – спокойно продолжала собеседница. – Вы же верите в будущее в принципе?
Чернов фыркнул, не утруждаясь отвечать.
– Про космические корабли и тарелки я вам ничего не говорила. Это ваши личные домыслы. Безусловно, наше поколение не использует механизмы, описанные писателями-фантастами позапрошлого века.
– Да пусть вы хоть на электричках времени шляетесь по векам. Я, конечно, верю в научный прогресс. И в пытливый ум китайских граждан. Но робота-пылесоса для моего скромного воображения как-то предостаточно.
– Вы рассуждаете очень пространственно, Дмитрий Александрович. Смею вас уверить, что никто из наших граждан не шляется, как вы имели неосторожность высказаться, между временами. Равно как и граждане двадцатых годов, в которых мы сейчас с удовольствием с вами пребываем, не бороздят по своим прихотям космические просторы на ракетах. Для перемещения во времени нужно получить лицензию, пройти серьезное обучение и подготовку. Каждый отдельный случай рассматривается комиссией: его необходимость, энергетическая и финансовая затратность, возможный исторический вред и прочие составляющие. Моя группа получила дорогостоящий грант на исследования. Поэтому я, как его руководитель, имела возможность несколько раз перемещаться во времени.
Дмитрий не мог отказать себе в искушении. Как бы глупо ни звучал вопрос, что мешает его задать.
– Как? Любопытствия ради: как вы перемещаетесь?
Девушка понимающе усмехнулась.
– Способов множество, Дмитрий Александрович. И большинство из них прекрасно известны и теоретически доказаны на вашем этапе развития науки. Просто сами устройства еще не разработаны. Уже в две тысячи восьмидесятом году человечество совершит первую попытку перемещения. Правда, долгие десятилетия будет использовать для этого очень дорогостоящее устройство… так скажем, разгоняющее капсулу перемещения до сверхсветовой скорости. Но вот уже пятнадцать лет мы используем усовершенствованное оборудование – стабилизаторы и расширители туннелей. Перемещение во времени совсем не такое сложное дело, как кажется. Не настолько большой технологический скачок мы совершили. И, к сожалению, главная проблема «путешествий во времени» нами так и не разрешена. Я говорю сейчас о законе причинно-следственных связей или, проще говоря, потенциальном вреде каждого отдельно взятого перемещения. Мы до сих пор не можем со стопроцентной гарантией предугадать, насколько серьезно любое из путешествий повлияет на события будущего.
– Вы предупредили мой вопрос. Как человек, увлекавшийся в юности фантастикой, не могу не поинтересоваться основным упоминаемым писателями парадоксом: что же все-таки случится в будущем с пресловутым внуком почившего дедушки?
Светлана улыбнулась.
– Вы о том теоретическом внуке, который вернется в прошлое, убьет своего собственного дедушку и не сможет родиться? Ничего. С ним абсолютно ничего не произойдет.
– В смысле он не родится все-таки?
– Наоборот, прекрасно себе родится. И дедушка проживет замечательную жизнь. А для наших ученых это и есть главная проблема – уже озвученный мной закон причинно-следственных связей. Как показывает наш опыт: если влияние действий в прошлом на будущее в масштабах Вселенной превысит ничтожно малую отметку, пространственно-временная петля замыкается. Проще говоря, дедушка вкупе с внуком будет бултыхаться по замкнутому кругу. А в прямой реальности, как и положено, родится тот самый внук, который и не подумает покушаться на любимого предка. Но это произойдет только в том случае, если изменения последующих событий окажутся слишком значительными. Определить заранее критическую отметку вреда на данном этапе невозможно. Так что повторюсь: мы пока ненамного продвинулись вперед. Только и можем, что заложить все вводные данные в программу и просчитать возможный риск создания временной петли. Поэтому перемещение строго контролируется Высшим научным сообществом и должно быть закреплено планом, утвержденным алгоритмом и заключением о рисках. Как вы понимаете, это в интересах и самих путешественников: никто не хочет оказаться заключенным в такой себе гигантский День Сурка.
– Ладно, – протянул Чернов. – А чем докажете?
Светлана улыбнулась.
– А каких доказательств вам бы хотелось?
Дмитрий призадумался.
– Давайте вы быстренько сгоняете на пару дней вперед, узнаете номер счастливого лотерейного билета. А, ученая? Выигрыш распилим поровну. Можем и вашим актрисам гонорар вручить, – кивнул он в сторону замерших «предков». – Или благотворительный взнос внесем в их кружок самодеятельности. Где вы, кстати, нашли эти неюные дарования? Особенно мне интересен вот этот, крайний слева, – указал он на Панасагора. – Наверняка центральный актер, прима-балерин, во как откормился на корпоративах. Явно батрачит в свободное время тамадой. Только мне интересно, вы никого поспортивней не нашли, когда кастинг актеров проводили? Чтобы хоть видимость создавалась, что он влезет на коня? Или решили, что я полный «одуванчик», и с таким «проканает»?
Светлана опустила глаза, вздохнула. С предельным терпением вторила прежнюю песнь.
– Я понимаю ваш сарказм и недоверие. Но, поверьте, Дмитрий Александрович, это не актеры. Вы ведь сами понимаете, что если бы моей целью был обман, я бы нашла лицедеев с фактурой, более соответствующей привычному представлению о древних племенах. Но, к сожалению, не все амазонки писаные красавицы, а мужчины-сарматы – культуристы. Почти у тридцати процентов женщин и мужчин из исследуемых нами племен в разной степени выраженности гиперостоз, лишний вес и даже ожирение, а также проблемы с репродуктивной функцией. А как иначе: длительные периоды голодания, скудный рацион питания, постоянный стресс. Но это никоим образом не отражается на их способностях к военному делу.
– Спасибо за экскурс в дальние дали, – перебил Чернов. – А от меня вы чего хотите?
– Помощь, Дмитрий Александрович. В поисках утерянного кристалла.
Чернов рассмеялся.
– Милая девушка. Я работаю по несколько дней подряд, у меня больная диабетом мать. И вот я выбрался на две недели в долгожданный отпуск… И вы серьезно предполагаете, что я буду бродить с вашей группой подопытных в поисках булыжников? Почему вообще сия почетная миссия возложена на меня?
– Вы прямой потомок центральной ветви первой амазонки. Наследник кристалла. Только вы благодаря силе крови можете помочь его отыскать.
Дмитрий уже откровенно хохотал.
– Вы хотите сказать, что эти барышни с застывшими лицами – мои прабабки? А яйцеголовый слева, наверное, прадед?
– Не утрируйте, Дмитрий Александрович.
– Как вообще вы вышли на меня? Ткнули пальцем в перечень жителей города в интернете? Или где-то размещен список умственно-отсталых? Если да, то мое имя там оказалось случайно.
– По гиперостозу вашей матери мы вас и нашли, – не отчаивалась девушка. – Как вы сами знаете, сейчас это весьма редкое патологическое отклонение. И в настоящее время – передающееся почти исключительно по женской линии. В отличие от сарматских и амазонских племен, где в силу неблагоприятных условий это заболевание было распространено у индивидов обоих полов. Ваш анализ ДНК подтвердил родство с абсолютно точно установленным потомком Гармонии. Ошибки быть не может.
– Почему тогда вы разговариваете со мной, а не с моей матерью?
– Потому что после достижения двадцатипятилетия старшей дочерью кристалл передавался от матери ей.
Чернов шумно выдохнул воздух и резко встал.
– Я не дочь, разуйте глаза. Я половозрелый мужчина, который давно не увлекается сказками. Спасибо за содержательную беседу, седлайте ваших коней на парковке, вставляйте в голову перья и отправляйтесь с миром на поиски своих кирпичей. Мысленно я с вами. Желаю успеха в трудах.
– Мам, я женщинами сыт по горло. – Чернов даже поморщился. – Какая женитьба?
Они неспешно прогуливались по парку. Мама, пользуясь случаем, тут же затянула привычную «балладу о невесте».
– Душа болит, – подошла она к теме издалека. – Прямо чувствую ее каждым органом тела. Прямо чувствую, как недолго мне осталось. Сердце кровью обливается, когда видит, что ты одинок, как бодылек. Ни жены, ни детей. Кто позаботится о тебе, когда меня не станет? Эти роженицы твои? С этой, как ее, Зинаидой?
– Разве не ты хотела, чтобы я стал врачом? – напомнил осторожно Дмитрий.
– Хотела, дорогой, а теперь передумала. Как мать, имею полное право. Хоть и горжусь тобой невероятно. Вот недавно смотрела фотографии, где ты худенький такой, с такими глазками. Вот прямо по снимку – вылитый врач. Хоть тебе там всего девять годиков. А смотришь так строго, будто уже знаешь, что и у кого. И почерк у тебя сразу соответствовал. Как эта «русичка» лбом не билась – левша и гений! Но я же не думала, что ты так увлечешься работой. Думала: пойдешь и отыщешь какую-нибудь там подружку роженицы. Или какую-то куму. Или кто там из женщин ходит? А теперь получается – сапожник без сапог? В Туле – да без самовара?
– Между прочим, отсутствие семейных уз оказывает большое влияние на выбор врача контрактницами. Значит, почти гарантированно я буду свободен в нужный момент. Жена не устроит скандал, дети не заболеют. Врач должен быть независим, мама.
– Глупости, – взмахнула рукой мама. – При отсутствии жены ты женился на работе. А она тебе каши не сварит. Я хотела, чтобы ты стал врачом из-за личной трагедии. Ты знаешь, как долго судьба не желала наградить меня ребенком. Из-за этой проклятой болезни. Мой первый ребеночек не выжил. А потом ты не торопился ко мне. Я столкнулась с равнодушием врачей. Этих недоэскулапов. Думала, если ты будешь врачом, то поможешь таким, как я. Но я же не предполагала, что помогая женщинам, ты лишишь меня надежды на внуков.
Мама опиралась на трость и шла подчеркнуто тяжко. Вздыхала и останавливалась через шаг. Грустно глядела между рядов деревьев. Поперек тропинки быстро проскользнула тонкая подвижная лента.
– Участвовать будут оба племени, – отрезала Светлана. – Во избежание дальнейших обвинений в подлогах и заговорах. И это не обсуждается. Кого ваше войско готово выделить для поисков кристалла?
Царица наклонилась к мужу. Некоторое время они беззвучно перешептывались.
– Мы доверяем Опии… – вскинув голову, сообщила царица.
– Ну, конечно, – оскалилась Орифия. – Кого бы еще ты выбрала, как не жену своего сына. А меня еще смеешь укорять, что я Смирну отправляю.
– И Панасагору, – припечатала царица.
Орифия подпрыгнула на троне.
– Панасагору доверяй сама. Ишь чего выдумала! Отправить на ответственное задание своего сыночка. Я не позволю привлекать мальчишку. Да еще и отпрыска гадюки.
– А тебя никто и не спрашивает, – ухмыльнулась сарматка. – Мы выбираем достойного среди нас не по тому, мужчина это или женщина, а по его деяниям.
– И что Панасагор совершил выдающегося, кроме того, что родился от тебя? – сердилась Орифия. – Какие у него достижения? Всю жизнь просидел у твоих шаровар. Ни войны не видел, ни тренировок. Спит в шелках и жрет. Скоро ни в один шатер не влезет. Зато как замаячило получить славу под опекой богини, ничем не рискуя, ты его выпираешь вперед. Воина плошки и ложки.
– Да, я люблю своего сына, – злилась царица. – У меня на его рождение надежды не было. Столько лет богини не слышали моих просьб и не слышат больше. Но Панасагор воин. Тренированный воин. Я ему спуску и поблажек не давала, он учился сражаться со всем войском наравне. А крупное тело у него от размышлений и переживаний. У Панасагора на плечах такой груз – быть сыном и наследником царей. Попробуй тут не покушать от грусти.
– Как же не давала поблажек, если он и на Опии женился, не убив трех врагов? – щурилась Орифия.
– А кого ему убивать? – подскочила к ней царица. – Где мы возьмем врага для выполнения заветов предков, если кроме нас в том мире никого и нет? Панасагору вообще не жениться теперь? Тебе просто говорить, когда твои воины не вступают в союзы мужчин и женщин. А нам что – не плодиться и ждать войны?
– Вы нарушаете все заветы, – победоносно воскликнула Орифия. – Даже те, которые сами придумали. Как с вами можно иметь дело?
Царица на секунду замолчала.
– Можно подумать, что твое племя не имеет дел с мужчинами, – парировала вскоре. – Наемницами вы же к ним-то ходите. А теперь нос задираете, будто бы знать их не знаете. Я повелеваю, что в поход к наследнику пойдет Панасагор. И вот увидишь: именно мой сын со своей мудростью и величием разгадает, где находится кристалл предков.
Светлана протяжно выдохнула воздух.
– Ну коль с кандидатурами мы определились, уделим внимание организационным моментам. Расходы на еду и прочие издержки я возьму на себя. Вы, в свою очередь, берете с собой только самое необходимое, не привлекающее к вам внимания. Одежду надеваете ту, которую выдам я. Соответствующую времени и месту. Никаких шлемов и панцирей, рисунков на лицах и килограммов бус. Все сдержанно и просто.
– Как же это, – не удержалась Смирна. – А если враг, а если нападут? А если засада? Мы не можем идти в незнакомое место без кольчуги.
– Хорошо, – пошла на уступки Светлана. – Можете взять с собой в котомку легкую защитную одежду. Чисто для вашего спокойствия. Но не панцири… – И она прибавила осторожно: – И еще – все оружие тоже оставляете на месте. И топоры, и ножи, и колчаны. Не спорьте! Я лично каждого проверю.
ГЛАВА 6
Дмитрий с изумлением уставился на девушку. Медленно перевел взгляд на диковинную «пятерку», что застывшими обелисками сидела в кафе. Какого лешего он пошел на поводу у любопытства и приперся сюда? Выслушивать бред шизофреников. Хорошо хоть выбрал людное место для беседы. Кто знает, на что способна больная фантазия этих городских сумасшедших.
– То есть вы, милая девушка, хотите, чтобы я поверил в то, что вы явились сюда на каком-то космическом корабле из будущего? Еще и усадив в него перед этим два племени доисторических жителей? Вы в своем уме? Рассказываете мне – я надеюсь, что не меньше, чем среднестатистическому по умственным способностям человеку, – что у вас в каком-то лесу припрятаны десятки экземпляров оживших древних людей? Амазонок со стрелами? Что вы их возите вперед-назад между какими-то там параллельными мирами на летающей тарелке? Да еще в довесок к этому маразматическому повествованию хотите убедить меня в том, что я их «наследница»? Кристаллов повелитель и военизированных барышень предводитель? Вы сделали вашей историей мой день. Спасибо, конечно, с поклоном. Удивляюсь одному: на что вы, собственно, рассчитывали?
– Я понимаю, Дмитрий Александрович, – покорно согласилась девушка. – Со стороны это кажется странным…
– Странным? Вы серьезно? Странно, когда снег идет в апреле. И когда начальник говорит, что тебя ценит. А ваши россказни – бред в зашкальной степени. Какой хоть немного здравомыслящий человек в него поверит?
– Давайте разберемся по порядку, – спокойно продолжала собеседница. – Вы же верите в будущее в принципе?
Чернов фыркнул, не утруждаясь отвечать.
– Про космические корабли и тарелки я вам ничего не говорила. Это ваши личные домыслы. Безусловно, наше поколение не использует механизмы, описанные писателями-фантастами позапрошлого века.
– Да пусть вы хоть на электричках времени шляетесь по векам. Я, конечно, верю в научный прогресс. И в пытливый ум китайских граждан. Но робота-пылесоса для моего скромного воображения как-то предостаточно.
– Вы рассуждаете очень пространственно, Дмитрий Александрович. Смею вас уверить, что никто из наших граждан не шляется, как вы имели неосторожность высказаться, между временами. Равно как и граждане двадцатых годов, в которых мы сейчас с удовольствием с вами пребываем, не бороздят по своим прихотям космические просторы на ракетах. Для перемещения во времени нужно получить лицензию, пройти серьезное обучение и подготовку. Каждый отдельный случай рассматривается комиссией: его необходимость, энергетическая и финансовая затратность, возможный исторический вред и прочие составляющие. Моя группа получила дорогостоящий грант на исследования. Поэтому я, как его руководитель, имела возможность несколько раз перемещаться во времени.
Дмитрий не мог отказать себе в искушении. Как бы глупо ни звучал вопрос, что мешает его задать.
– Как? Любопытствия ради: как вы перемещаетесь?
Девушка понимающе усмехнулась.
– Способов множество, Дмитрий Александрович. И большинство из них прекрасно известны и теоретически доказаны на вашем этапе развития науки. Просто сами устройства еще не разработаны. Уже в две тысячи восьмидесятом году человечество совершит первую попытку перемещения. Правда, долгие десятилетия будет использовать для этого очень дорогостоящее устройство… так скажем, разгоняющее капсулу перемещения до сверхсветовой скорости. Но вот уже пятнадцать лет мы используем усовершенствованное оборудование – стабилизаторы и расширители туннелей. Перемещение во времени совсем не такое сложное дело, как кажется. Не настолько большой технологический скачок мы совершили. И, к сожалению, главная проблема «путешествий во времени» нами так и не разрешена. Я говорю сейчас о законе причинно-следственных связей или, проще говоря, потенциальном вреде каждого отдельно взятого перемещения. Мы до сих пор не можем со стопроцентной гарантией предугадать, насколько серьезно любое из путешествий повлияет на события будущего.
– Вы предупредили мой вопрос. Как человек, увлекавшийся в юности фантастикой, не могу не поинтересоваться основным упоминаемым писателями парадоксом: что же все-таки случится в будущем с пресловутым внуком почившего дедушки?
Светлана улыбнулась.
– Вы о том теоретическом внуке, который вернется в прошлое, убьет своего собственного дедушку и не сможет родиться? Ничего. С ним абсолютно ничего не произойдет.
– В смысле он не родится все-таки?
– Наоборот, прекрасно себе родится. И дедушка проживет замечательную жизнь. А для наших ученых это и есть главная проблема – уже озвученный мной закон причинно-следственных связей. Как показывает наш опыт: если влияние действий в прошлом на будущее в масштабах Вселенной превысит ничтожно малую отметку, пространственно-временная петля замыкается. Проще говоря, дедушка вкупе с внуком будет бултыхаться по замкнутому кругу. А в прямой реальности, как и положено, родится тот самый внук, который и не подумает покушаться на любимого предка. Но это произойдет только в том случае, если изменения последующих событий окажутся слишком значительными. Определить заранее критическую отметку вреда на данном этапе невозможно. Так что повторюсь: мы пока ненамного продвинулись вперед. Только и можем, что заложить все вводные данные в программу и просчитать возможный риск создания временной петли. Поэтому перемещение строго контролируется Высшим научным сообществом и должно быть закреплено планом, утвержденным алгоритмом и заключением о рисках. Как вы понимаете, это в интересах и самих путешественников: никто не хочет оказаться заключенным в такой себе гигантский День Сурка.
– Ладно, – протянул Чернов. – А чем докажете?
Светлана улыбнулась.
– А каких доказательств вам бы хотелось?
Дмитрий призадумался.
– Давайте вы быстренько сгоняете на пару дней вперед, узнаете номер счастливого лотерейного билета. А, ученая? Выигрыш распилим поровну. Можем и вашим актрисам гонорар вручить, – кивнул он в сторону замерших «предков». – Или благотворительный взнос внесем в их кружок самодеятельности. Где вы, кстати, нашли эти неюные дарования? Особенно мне интересен вот этот, крайний слева, – указал он на Панасагора. – Наверняка центральный актер, прима-балерин, во как откормился на корпоративах. Явно батрачит в свободное время тамадой. Только мне интересно, вы никого поспортивней не нашли, когда кастинг актеров проводили? Чтобы хоть видимость создавалась, что он влезет на коня? Или решили, что я полный «одуванчик», и с таким «проканает»?
Светлана опустила глаза, вздохнула. С предельным терпением вторила прежнюю песнь.
– Я понимаю ваш сарказм и недоверие. Но, поверьте, Дмитрий Александрович, это не актеры. Вы ведь сами понимаете, что если бы моей целью был обман, я бы нашла лицедеев с фактурой, более соответствующей привычному представлению о древних племенах. Но, к сожалению, не все амазонки писаные красавицы, а мужчины-сарматы – культуристы. Почти у тридцати процентов женщин и мужчин из исследуемых нами племен в разной степени выраженности гиперостоз, лишний вес и даже ожирение, а также проблемы с репродуктивной функцией. А как иначе: длительные периоды голодания, скудный рацион питания, постоянный стресс. Но это никоим образом не отражается на их способностях к военному делу.
– Спасибо за экскурс в дальние дали, – перебил Чернов. – А от меня вы чего хотите?
– Помощь, Дмитрий Александрович. В поисках утерянного кристалла.
Чернов рассмеялся.
– Милая девушка. Я работаю по несколько дней подряд, у меня больная диабетом мать. И вот я выбрался на две недели в долгожданный отпуск… И вы серьезно предполагаете, что я буду бродить с вашей группой подопытных в поисках булыжников? Почему вообще сия почетная миссия возложена на меня?
– Вы прямой потомок центральной ветви первой амазонки. Наследник кристалла. Только вы благодаря силе крови можете помочь его отыскать.
Дмитрий уже откровенно хохотал.
– Вы хотите сказать, что эти барышни с застывшими лицами – мои прабабки? А яйцеголовый слева, наверное, прадед?
– Не утрируйте, Дмитрий Александрович.
– Как вообще вы вышли на меня? Ткнули пальцем в перечень жителей города в интернете? Или где-то размещен список умственно-отсталых? Если да, то мое имя там оказалось случайно.
– По гиперостозу вашей матери мы вас и нашли, – не отчаивалась девушка. – Как вы сами знаете, сейчас это весьма редкое патологическое отклонение. И в настоящее время – передающееся почти исключительно по женской линии. В отличие от сарматских и амазонских племен, где в силу неблагоприятных условий это заболевание было распространено у индивидов обоих полов. Ваш анализ ДНК подтвердил родство с абсолютно точно установленным потомком Гармонии. Ошибки быть не может.
– Почему тогда вы разговариваете со мной, а не с моей матерью?
– Потому что после достижения двадцатипятилетия старшей дочерью кристалл передавался от матери ей.
Чернов шумно выдохнул воздух и резко встал.
– Я не дочь, разуйте глаза. Я половозрелый мужчина, который давно не увлекается сказками. Спасибо за содержательную беседу, седлайте ваших коней на парковке, вставляйте в голову перья и отправляйтесь с миром на поиски своих кирпичей. Мысленно я с вами. Желаю успеха в трудах.
ГЛАВА 7
– Мам, я женщинами сыт по горло. – Чернов даже поморщился. – Какая женитьба?
Они неспешно прогуливались по парку. Мама, пользуясь случаем, тут же затянула привычную «балладу о невесте».
– Душа болит, – подошла она к теме издалека. – Прямо чувствую ее каждым органом тела. Прямо чувствую, как недолго мне осталось. Сердце кровью обливается, когда видит, что ты одинок, как бодылек. Ни жены, ни детей. Кто позаботится о тебе, когда меня не станет? Эти роженицы твои? С этой, как ее, Зинаидой?
– Разве не ты хотела, чтобы я стал врачом? – напомнил осторожно Дмитрий.
– Хотела, дорогой, а теперь передумала. Как мать, имею полное право. Хоть и горжусь тобой невероятно. Вот недавно смотрела фотографии, где ты худенький такой, с такими глазками. Вот прямо по снимку – вылитый врач. Хоть тебе там всего девять годиков. А смотришь так строго, будто уже знаешь, что и у кого. И почерк у тебя сразу соответствовал. Как эта «русичка» лбом не билась – левша и гений! Но я же не думала, что ты так увлечешься работой. Думала: пойдешь и отыщешь какую-нибудь там подружку роженицы. Или какую-то куму. Или кто там из женщин ходит? А теперь получается – сапожник без сапог? В Туле – да без самовара?
– Между прочим, отсутствие семейных уз оказывает большое влияние на выбор врача контрактницами. Значит, почти гарантированно я буду свободен в нужный момент. Жена не устроит скандал, дети не заболеют. Врач должен быть независим, мама.
– Глупости, – взмахнула рукой мама. – При отсутствии жены ты женился на работе. А она тебе каши не сварит. Я хотела, чтобы ты стал врачом из-за личной трагедии. Ты знаешь, как долго судьба не желала наградить меня ребенком. Из-за этой проклятой болезни. Мой первый ребеночек не выжил. А потом ты не торопился ко мне. Я столкнулась с равнодушием врачей. Этих недоэскулапов. Думала, если ты будешь врачом, то поможешь таким, как я. Но я же не предполагала, что помогая женщинам, ты лишишь меня надежды на внуков.
Мама опиралась на трость и шла подчеркнуто тяжко. Вздыхала и останавливалась через шаг. Грустно глядела между рядов деревьев. Поперек тропинки быстро проскользнула тонкая подвижная лента.
