Кексик побери меня и мою чуткость!
- О, а вот и он! – громыхнула цыганка, заставив меня снова подскочить. – Явился!
Я оглянулась и застыла. Оказывается, пока мы с ведьмой препирались, нас успели окружить неясные тени, медленно плывущие по молочно-белому пенообразному туману, плотным ковром устлавшему все, кроме участков, освещенных фонарями. Приглядевшись, я не без труда разобрала в ближайших тенях силуэты лодок, парусников и даже сумела разглядеть парочку каноэ.
- Здравствуй, Лютик, - поприветствовала душа низенького дедули, медленно покачивающегося в ближайшей от нас небольшой, но ладной лодчонке.
- И снова ты, Жельд, - хмыкнула Сворейла и подбоченилась. В ее глазах блеснули смешинки. – Уже в третий раз на мой зов из всех моих шести мужей за мной являешься только ты. И это несмотря на то, что попал сюда из-за моей сковороды.
- Так ты ж любя, - задорно улыбнулся дед и протянул ей шероховатую ладонь. – Идем, любимая.
Лицо Сворейлы посветлело и даже, кажется, помолодело. Счастливо улыбнувшись, она приняла руку бывшего мужа и ступила в лодку, а затем, дав волю замершим за время расставания чувствам, счастливая парочка крепко обнялась и расцеловалась, заставив меня смущенно отвернуться.
Я хмыкнула в кулак: так вот она, значит, какая, истинная, вечная любовь.
- Я рассчитываю на тебя, Рябина Сеймур, - оглянулась цыганка. И вдруг склонилась в почтительном поклоне. – И да пребудет с тобой сила Темной Лафии.
- Да уж, пребудет, - невпопад брякнула я, махнув на прощание рукой.
Тихий звук ее колокольца смешался в перезвоне десятка колокольцев других душ. Те из них, кому повезло, медленно уплывали в окружении близких и родных все дальше, оставляя по эту сторону потерянных Неприкаянных, чьи колокольца звучали глухо, тихо, бесконечно одиноко, звон за звоном теряя звук, угасая и растворяясь в густой дымке распахнувшего свои дьявольские объятья Дартада.
Но им, по крайней мере, было, чем звонить.
Я тоскливо посмотрела на зажатую в правой руке шелковую ленточку с жалобно позвякивающим колокольчиком. Легонько провела пальцем по синему шелку и перевернула ладонь, чтобы снова услышать и как следует запомнить тихий звук.
Мой взгляд уткнулся в рисунок на тыльной стороне запястья, и я вспомнила слова цыганки.
- Всем сердцем, значит, - пробормотала я, обведя большим пальцем левой руки самую крупную ягодку на рисунке, а затем огляделась по сторонам. Удостоверившись, что рядом никого нет, я закрыла глаза и попыталась прислушаться к несуществующему сердцебиению. – Ты нужен мне, Сеймур. Прошу, помоги. Convoro… Convoro res Seimoure!
В груди немного потеплело, но этим, увы, все и ограничилось.
Я горько улыбнулась и покачала головой.
- Если бы все было так просто.
- Меня ждешь?
Я икнула от испуга и выронила фонарь.
- Испугалась что ли? – замахала руками Лисия, подплывая ко мне поближе. – Извини, не хотела.
Придя в себя, я подняла фонарь и с надеждой огляделась. Фиолетовое пламя фонаря выхватило обширный участок, полный степенно проплывающих мимо незнакомых душ.
Я разочарованно опустила голову и медленно поплелась к Атриуму.
- Чего это ты? – подскочила Лисия, заглядывая мне в глаза. – Случилось чего? Эта бабка тебе что-то сказала?
Я на секунду растерялась, не сразу сообразив, кого девочка имеет в виду.
- Ничего мне эта бабка… да и не бабка она совсем, - отмахнулась я и ускорила шаг. - Просто ей пришлось нелегко.
- Ну да, ну да, с таким-то характером, - хмыкнула девочка и шмыгнула носиком. – Приветливее нужно быть.
- Всем бы с тебя пример брать, - беззлобно заметила я, и собеседница важно закивала, очевидно, не заметив подвоха.
- А почему бы и нет? Я общительнее и дружелюбнее многих местных, - продемонстрировав всю широту своей скромности, зевнула Лисия и вдруг уставилась куда-то мне за спину. – Но знаешь, даже у меня не было стольких поклонников. Уж точно не в этом мире.
- Что? – я растерянно оглянулась и изумленно застыла, узрев полупрозрачную фигуру знакомого мальчишки, медленно бредущую за нами по пятам.
Стоило мне обернуться, как мальчишка остановился и уставился на меня белесыми глазами.
- Привет, - несмело улыбнулась я мальчонке и машинально подняла ладонь. По которой, впрочем, тут же схлопотала.
- Ты зачем зовешь его? – зашипела на меня Лисия.
Я растерялась.
- Я не зову, а просто… - осеклась я, заметив, как мальчик, тяжело переставляя босые ноги, медленно двинулся к нам.
- Отлично, - процедила сквозь зубы Лисия, - теперь оно идет сюда. Довольна?
- А при чем здесь я? – неискренне удивилась я, хотя глубоко в подсознании понимала, что она права. – Вдруг, это по твою душу?
- Ты его позвала.
- Но идет он к нам обеим.
- И при этом оно смотрит на тебя! – Лисия сделала шаг вперед и выставила передо мной руку в защитном жесте.
- По нему вообще не понятно, на кого он смотрит, - совсем тихо ответила я, когда паренек приблизился к нам почти вплотную. Его пустые белесые глаза были устремлены сквозь нас, словно силились разглядеть нечто далеко за пределами нашей реальности. – И не называй его «оно».
- Еще скажи, что имя ему дала, – уставилась на меня удивленная Лисия, едва не зарядив в пылу эмоций ладонью мне по лицу.
Вдруг мальчишка дернулся и с несвойственной для него проворностью ухватил Лисию за предплечье. Рыжая охнула то ли от боли, то ли от испуга и, качнувшись, отступила назад. А затем выщерилась на паренька:
- А ну, опусти!
Она резко дернула рукой в попытке сбросить с себя чужое прикосновение, но хватка слабого на вид мальчика оказалась куда сильнее, чем мы думали.
- Ах ты! - рявкнула разъяренная Лисия и замахнулась.
- Стой! Подожди! - моментально среагировав, я перехватила поднятую для удара руку попутчицы и крепко сжала.
- Подождать? Чего подождать? Зачем? – едва не задохнулась от возмущения Лисия и попыталась вырваться теперь уже из двух захватов. – Оно же сейчас…
- Подожди. Одну. Секунду, - уверенно произнесла я и, повернувшись к незнакомцу, осторожно накрыла его ладонь своей. Посмотрев прямо в пустые глаза мальчика, я твердо попросила: - Отпусти.
И он подчинился! Сказать по правде, я не ожидала, что мой план сработает. Если еще откровеннее, то не было у меня никакого плана: действовала я скорее машинально, неосознанно, на свой страх и на риск Лисии. Но отчего-то была уверена в каждом своем движении, в каждом слове. А еще была уверена в том, что этот незнакомый одинокий мальчик не желает никому зла.
- Молодец. А теперь пошли отсюда, - без особого восторга отозвалась Лисия, растирая захваченное предплечье.
- Угу, - неопределенно буркнула я, все еще удерживая ладонь мальчика на весу. – Кто ты? Как тебя зовут? – сама не понимая зачем, предприняла я попытку познакомиться с неожиданным преследователем.
Мальчик поднял на меня глаза, и я застыла в нерешительности. Его взгляд был по-прежнему пуст и холоден, но всего на секунду я успела заметить в самой глубине его зрачков до боли знакомые голубые льдинки: белесая пленка истончилась и стала почти прозрачной, освобождая его глаза из слепого плена.
- Все, достаточно, - бросила раздраженная Лисия. – Иди вон отсюда!! – и она дернула меня к себе, отчего я ненамеренно отпустила руку мальчика.
Неуклюже качнувшись вперед, мальчишка так и остался стоять с протянутой ладонью. А затем, опустив вновь посеревший взгляд, вдруг отвернулся и пошел мимо.
- Отлично, - тихо прохрипела Лисия, крепко ухватив меня за плечо. – А теперь пойдем. Ну что опять?
Я не двинулась с места, не в силах отвести взгляд от уходящей бледной нескладной фигурки подростка. Что-то не давало мне покоя: в его взгляде, его прикосновении, во всем его облике. И в том, куда он медленно шел.
- Ну же, Рябина, - предприняла еще одну попытку достучаться Лисия и сильнее сжала мое плечо. - Что опять не так?
- Он идет к Арке, - ответила я, кивнув на барьер.
- И что?
– В смысле — и что? – я начинала терять терпение. - Там же опасно.
- Это не наше дело, - Лисия снова потянула меня за собой.
- То есть как «не наше»? Но он же… - сипло выдавила я. От того равнодушия и безразличного холода, которыми были пропитаны слова Лисии мне стало не по себе. – Он ведь сейчас…
- Не все из нас хотят здесь остаться.
Я ошеломленно уставилась на Лисию: всего на секунду в ее глазах застыла все та же серая, безмолвная пустота, которую носили в себе все, кому не посчастливилось застрять между мирами.
Невольно вспомнились слова Вальта о том, что есть для духов сам Дартад.
Ничего не было до Дартада. И ничего не последует после.
- Не он первый, не он последний, - тихо проговорила Лисия и аккуратно повела за собой. – Поверь, это не самый плохой исход. Когда искра затухает, ничего поделать уже нельзя: душа теряет то последнее, что придавало ее существованию хоть какой-то смысл. И становится Заблудшей. Ее больше не удержать ни правилами, ни ограждениями. Потому что от нее самой остается лишь жалкое подобие, отголосок души, не более: ни надежды, ни сознания, ни стремлений… больше ничего, - взгляд Лисии потускнел, да и весь ее облик вдруг стал каким-то мутным, бесформенным. - По правде сказать, - Лисия обреченно посмотрела на Арку, - мы все в Дартаде время от времени…
Потеряли то единственное, ради чего жили. И свобода Дартада стала теперь не более, чем вечным заточением.
- Не может быть, - охнула я, мгновенно осознав весь ужас беспросветной тоски и отчаяния, что таило в себе это место. И какую на самом деле пагубную трясину собой представляло.
- Оставь его, Рябина. Позволь ему сделать свой собственный выбор, - тихо произнесла Лисия и сжала мою ладонь: я вдруг ощутила дикий, промозглый холод ее руки, в которой не осталось даже толики того тепла, что бывает в настоящем, теплом прикосновении.
Совсем как у того мальчика.
Решение пришло моментально: я вырвала свою руку из холодного плена и рванула в сторону тумана, который, точно огромный алчный зверь, без остатка поглотил одинокую мальчишечью фигурку.
- Эй, ты чего удумала?! – вскрикнула сбитая с толку Лисия и в панике заметалась.
- Делаю свой собственный выбор, - бросила я через плечо и со всего разбега погрузилась в непроглядную мглу.
Та приняла меня, словно родную, быстро окружая и засасывая все глубже в свои холодные недра.
- Рябина, вернись! - впервые за все наше недолгое знакомство я услышала в голосе Лисии настоящий испуг, но видеть ее я уже не могла: глаза заливало едкими клубами. – Ты же исчезнешь там! Рябина!!
«Да все нормально», - хотелось ответить мне, но тут мои запястья вдруг вспыхнули изумрудным светом.
Возникло странное, даже немного забытое чувство, словно мне нечем дышать. Я испуганно вцепилась в шею, судорожно хватая ртом клубы промозглого тлена, обступившего вокруг плотной непроходимой стеной. А запястья, закованные в изумрудные браслеты, тянули назад. Да так, что плечам стало больно.
- Стих… стих-хия… - слова вязи застряли в горле обжигающим комом, в груди разлилась паника.
На мгновение я ощутила настоящий ужас: что же я делаю? Зачем? Ради кого?
Словно отвечая на вопрос, мое правое запястье потеплело: рисунок рябины в ответ на мой немой призыв нагрелся и засиял ровным багровым светом. Стало гораздо легче.
Я сосредоточилась на своем солнечном сплетении, извлекая оттуда всю силу, до которой могла мысленно дотянуться, и направила ее к своим запястьям.
- Стихия земли, прошу путь укажи. Огонь кровь разожги, воздух дышать помоги, - скороговоркой произнесла я и, с трудом скрестив руки на груди, со всей силы уперлась в невидимую стену. Браслеты покрылись кусачим инеем, зато рябина на запястье, напротив, раскалилась и загорелось багряным светом. – Воде отдаю всю боль и беду, - я сжала кулаки и, вложив все силы в запястья, резко раскинула их врозь. – Algrende!
Окутавшие меня стихии засвистели, затрещали, пожирая едкий туман, а потом резко вытолкнули вперед. Я упала на колени.
Вокруг стало тихо. Крики Лисии, чавкающая земля, перестук костяных веток — все утонуло в кромешном густом облаке, моментально забившем глаза и нос.
С трудом поднявшись на дрожащие от усталости ноги, я взглянула на запястья — и тут до меня дошло!
- Перхоть маринованная! - выругалась я, сразу сообразив, чьих браслетов и кнута это дело. – Да чтоб тебя на пень намотало, погань белобрысая!
Видимо, нацепил он мне всю эту красоту в момент, когда связал своим драным кнутом и силой приволок обратно в Дартад. Впрочем, это сейчас не самое главное.
Я обернулась в попытке отыскать в густом тумане знакомую фигурку.
- Мальчик, - предприняла я попытку определиться с направлением и целью. – Эй, мальчик, ты где? Малыш!
Я инстинктивно прикрыла рот ладонью и, слепо выставив руки, двинулась сквозь непроглядную сливочную пелену. Очень хотелось ее развеять какой-нибудь вязью, но свежие воспоминания о прошлой вылазке живо напомнили о том, насколько это плохая идея.
- Мальчик? – снова позвала я пустоту.
И на сей раз пустота ответила стоном. Протяжным, жутким, пробирающим до самых поджилок стенанием обреченного на вечные муки существа.
- Отлично, - дрожащим голосом передразнила я Лисию и огляделась. – Ну, где же ты, малыш?
Может, и правда, зря я это затеяла? На что я вообще рассчитывала, опрометчиво ныряя в неизвестность за совершенно незнакомой мне душой? Вот так запросто наплевав на свою цель и на то единственное, что сейчас по-настоящему имело значение. Ну не дура ли я…
- Ой, - испуганно ухнула я, ощутив на ладони холодное прикосновение. – Мальчик! – радостно воскликнула, опускаясь на колени перед найденышем.
Мальчонка сидел на огромном гнилом пне, густо облепленном светло-серым мхом и что-то тихо бубнел себе под нос, безотчетно покачиваясь из стороны в сторону. И все крепче сжимал мою ладонь, будто изо всех сил цепляясь за последнюю возможность побыть в этом мире хотя бы еще несколько секунд. Весь перепачканный, взъерошенный, он походил на неоперенного птенца, что был безжалостно выброшен из гнезда и который теперь отчаянно пытается найти хоть какую-то защиту и поддержку. Поддавшись безотчетному порыву, я упала на колени и крепко обняла мальчика.
- Вот ты где, - на мгновение я испытала такое облегчение, будто обрела что-то поистине ценное и дорогое. – Ну что ж ты так… напугал меня. Ничего, милый, сейчас мы встанем и быстро пойдем обратно, хорошо? – безостановочно шептала я, пытаясь подавить бушующую в груди панику и с трудом управляя закованным в ледяной панцирь испуга телом. Еще и этот туман, будь он неладен, будто пронзает насквозь, лишая последних крох тепла и самообладания.
Я приобняла дрожащего мальчугана. В ответ найденыш доверчиво сжал мою ладонь, и мы встали. Или, если точнее, попытались встать, поскольку мои ботинки и икры, как выяснилось, уже были полностью облеплены сползшим с насиженного пня грязным мхом, которому вдруг отчаянно захотелось втянуть мою бренную сущь в мягкий саркофаг пепельной почвы.
- Да чтоб вас, только не снова! Мало мне было плесени. Фу, отцепись, - ворчала я, с остервенением разрывая упругий ворс на влажные липкие клочья, которые, падая наземь, мгновенно разрастались и снова тянули ко мне свои жадные побеги.
Тем, что не доставало силы дотянуться до моих лодыжек, приходилось довольствоваться малым: я только сейчас заметила, что это вовсе не мальчик до этого раскачивался из стороны в сторону.
- О, а вот и он! – громыхнула цыганка, заставив меня снова подскочить. – Явился!
Я оглянулась и застыла. Оказывается, пока мы с ведьмой препирались, нас успели окружить неясные тени, медленно плывущие по молочно-белому пенообразному туману, плотным ковром устлавшему все, кроме участков, освещенных фонарями. Приглядевшись, я не без труда разобрала в ближайших тенях силуэты лодок, парусников и даже сумела разглядеть парочку каноэ.
- Здравствуй, Лютик, - поприветствовала душа низенького дедули, медленно покачивающегося в ближайшей от нас небольшой, но ладной лодчонке.
- И снова ты, Жельд, - хмыкнула Сворейла и подбоченилась. В ее глазах блеснули смешинки. – Уже в третий раз на мой зов из всех моих шести мужей за мной являешься только ты. И это несмотря на то, что попал сюда из-за моей сковороды.
- Так ты ж любя, - задорно улыбнулся дед и протянул ей шероховатую ладонь. – Идем, любимая.
Лицо Сворейлы посветлело и даже, кажется, помолодело. Счастливо улыбнувшись, она приняла руку бывшего мужа и ступила в лодку, а затем, дав волю замершим за время расставания чувствам, счастливая парочка крепко обнялась и расцеловалась, заставив меня смущенно отвернуться.
Я хмыкнула в кулак: так вот она, значит, какая, истинная, вечная любовь.
- Я рассчитываю на тебя, Рябина Сеймур, - оглянулась цыганка. И вдруг склонилась в почтительном поклоне. – И да пребудет с тобой сила Темной Лафии.
- Да уж, пребудет, - невпопад брякнула я, махнув на прощание рукой.
Тихий звук ее колокольца смешался в перезвоне десятка колокольцев других душ. Те из них, кому повезло, медленно уплывали в окружении близких и родных все дальше, оставляя по эту сторону потерянных Неприкаянных, чьи колокольца звучали глухо, тихо, бесконечно одиноко, звон за звоном теряя звук, угасая и растворяясь в густой дымке распахнувшего свои дьявольские объятья Дартада.
Но им, по крайней мере, было, чем звонить.
Я тоскливо посмотрела на зажатую в правой руке шелковую ленточку с жалобно позвякивающим колокольчиком. Легонько провела пальцем по синему шелку и перевернула ладонь, чтобы снова услышать и как следует запомнить тихий звук.
Мой взгляд уткнулся в рисунок на тыльной стороне запястья, и я вспомнила слова цыганки.
- Всем сердцем, значит, - пробормотала я, обведя большим пальцем левой руки самую крупную ягодку на рисунке, а затем огляделась по сторонам. Удостоверившись, что рядом никого нет, я закрыла глаза и попыталась прислушаться к несуществующему сердцебиению. – Ты нужен мне, Сеймур. Прошу, помоги. Convoro… Convoro res Seimoure!
В груди немного потеплело, но этим, увы, все и ограничилось.
Я горько улыбнулась и покачала головой.
- Если бы все было так просто.
- Меня ждешь?
Я икнула от испуга и выронила фонарь.
- Испугалась что ли? – замахала руками Лисия, подплывая ко мне поближе. – Извини, не хотела.
Придя в себя, я подняла фонарь и с надеждой огляделась. Фиолетовое пламя фонаря выхватило обширный участок, полный степенно проплывающих мимо незнакомых душ.
Я разочарованно опустила голову и медленно поплелась к Атриуму.
- Чего это ты? – подскочила Лисия, заглядывая мне в глаза. – Случилось чего? Эта бабка тебе что-то сказала?
Я на секунду растерялась, не сразу сообразив, кого девочка имеет в виду.
- Ничего мне эта бабка… да и не бабка она совсем, - отмахнулась я и ускорила шаг. - Просто ей пришлось нелегко.
- Ну да, ну да, с таким-то характером, - хмыкнула девочка и шмыгнула носиком. – Приветливее нужно быть.
- Всем бы с тебя пример брать, - беззлобно заметила я, и собеседница важно закивала, очевидно, не заметив подвоха.
- А почему бы и нет? Я общительнее и дружелюбнее многих местных, - продемонстрировав всю широту своей скромности, зевнула Лисия и вдруг уставилась куда-то мне за спину. – Но знаешь, даже у меня не было стольких поклонников. Уж точно не в этом мире.
- Что? – я растерянно оглянулась и изумленно застыла, узрев полупрозрачную фигуру знакомого мальчишки, медленно бредущую за нами по пятам.
Стоило мне обернуться, как мальчишка остановился и уставился на меня белесыми глазами.
- Привет, - несмело улыбнулась я мальчонке и машинально подняла ладонь. По которой, впрочем, тут же схлопотала.
- Ты зачем зовешь его? – зашипела на меня Лисия.
Я растерялась.
- Я не зову, а просто… - осеклась я, заметив, как мальчик, тяжело переставляя босые ноги, медленно двинулся к нам.
- Отлично, - процедила сквозь зубы Лисия, - теперь оно идет сюда. Довольна?
- А при чем здесь я? – неискренне удивилась я, хотя глубоко в подсознании понимала, что она права. – Вдруг, это по твою душу?
- Ты его позвала.
- Но идет он к нам обеим.
- И при этом оно смотрит на тебя! – Лисия сделала шаг вперед и выставила передо мной руку в защитном жесте.
- По нему вообще не понятно, на кого он смотрит, - совсем тихо ответила я, когда паренек приблизился к нам почти вплотную. Его пустые белесые глаза были устремлены сквозь нас, словно силились разглядеть нечто далеко за пределами нашей реальности. – И не называй его «оно».
- Еще скажи, что имя ему дала, – уставилась на меня удивленная Лисия, едва не зарядив в пылу эмоций ладонью мне по лицу.
Вдруг мальчишка дернулся и с несвойственной для него проворностью ухватил Лисию за предплечье. Рыжая охнула то ли от боли, то ли от испуга и, качнувшись, отступила назад. А затем выщерилась на паренька:
- А ну, опусти!
Она резко дернула рукой в попытке сбросить с себя чужое прикосновение, но хватка слабого на вид мальчика оказалась куда сильнее, чем мы думали.
- Ах ты! - рявкнула разъяренная Лисия и замахнулась.
- Стой! Подожди! - моментально среагировав, я перехватила поднятую для удара руку попутчицы и крепко сжала.
- Подождать? Чего подождать? Зачем? – едва не задохнулась от возмущения Лисия и попыталась вырваться теперь уже из двух захватов. – Оно же сейчас…
- Подожди. Одну. Секунду, - уверенно произнесла я и, повернувшись к незнакомцу, осторожно накрыла его ладонь своей. Посмотрев прямо в пустые глаза мальчика, я твердо попросила: - Отпусти.
И он подчинился! Сказать по правде, я не ожидала, что мой план сработает. Если еще откровеннее, то не было у меня никакого плана: действовала я скорее машинально, неосознанно, на свой страх и на риск Лисии. Но отчего-то была уверена в каждом своем движении, в каждом слове. А еще была уверена в том, что этот незнакомый одинокий мальчик не желает никому зла.
- Молодец. А теперь пошли отсюда, - без особого восторга отозвалась Лисия, растирая захваченное предплечье.
- Угу, - неопределенно буркнула я, все еще удерживая ладонь мальчика на весу. – Кто ты? Как тебя зовут? – сама не понимая зачем, предприняла я попытку познакомиться с неожиданным преследователем.
Мальчик поднял на меня глаза, и я застыла в нерешительности. Его взгляд был по-прежнему пуст и холоден, но всего на секунду я успела заметить в самой глубине его зрачков до боли знакомые голубые льдинки: белесая пленка истончилась и стала почти прозрачной, освобождая его глаза из слепого плена.
- Все, достаточно, - бросила раздраженная Лисия. – Иди вон отсюда!! – и она дернула меня к себе, отчего я ненамеренно отпустила руку мальчика.
Неуклюже качнувшись вперед, мальчишка так и остался стоять с протянутой ладонью. А затем, опустив вновь посеревший взгляд, вдруг отвернулся и пошел мимо.
- Отлично, - тихо прохрипела Лисия, крепко ухватив меня за плечо. – А теперь пойдем. Ну что опять?
Я не двинулась с места, не в силах отвести взгляд от уходящей бледной нескладной фигурки подростка. Что-то не давало мне покоя: в его взгляде, его прикосновении, во всем его облике. И в том, куда он медленно шел.
- Ну же, Рябина, - предприняла еще одну попытку достучаться Лисия и сильнее сжала мое плечо. - Что опять не так?
- Он идет к Арке, - ответила я, кивнув на барьер.
- И что?
– В смысле — и что? – я начинала терять терпение. - Там же опасно.
- Это не наше дело, - Лисия снова потянула меня за собой.
- То есть как «не наше»? Но он же… - сипло выдавила я. От того равнодушия и безразличного холода, которыми были пропитаны слова Лисии мне стало не по себе. – Он ведь сейчас…
- Не все из нас хотят здесь остаться.
Я ошеломленно уставилась на Лисию: всего на секунду в ее глазах застыла все та же серая, безмолвная пустота, которую носили в себе все, кому не посчастливилось застрять между мирами.
Невольно вспомнились слова Вальта о том, что есть для духов сам Дартад.
Ничего не было до Дартада. И ничего не последует после.
- Не он первый, не он последний, - тихо проговорила Лисия и аккуратно повела за собой. – Поверь, это не самый плохой исход. Когда искра затухает, ничего поделать уже нельзя: душа теряет то последнее, что придавало ее существованию хоть какой-то смысл. И становится Заблудшей. Ее больше не удержать ни правилами, ни ограждениями. Потому что от нее самой остается лишь жалкое подобие, отголосок души, не более: ни надежды, ни сознания, ни стремлений… больше ничего, - взгляд Лисии потускнел, да и весь ее облик вдруг стал каким-то мутным, бесформенным. - По правде сказать, - Лисия обреченно посмотрела на Арку, - мы все в Дартаде время от времени…
Потеряли то единственное, ради чего жили. И свобода Дартада стала теперь не более, чем вечным заточением.
- Не может быть, - охнула я, мгновенно осознав весь ужас беспросветной тоски и отчаяния, что таило в себе это место. И какую на самом деле пагубную трясину собой представляло.
- Оставь его, Рябина. Позволь ему сделать свой собственный выбор, - тихо произнесла Лисия и сжала мою ладонь: я вдруг ощутила дикий, промозглый холод ее руки, в которой не осталось даже толики того тепла, что бывает в настоящем, теплом прикосновении.
Совсем как у того мальчика.
Решение пришло моментально: я вырвала свою руку из холодного плена и рванула в сторону тумана, который, точно огромный алчный зверь, без остатка поглотил одинокую мальчишечью фигурку.
- Эй, ты чего удумала?! – вскрикнула сбитая с толку Лисия и в панике заметалась.
- Делаю свой собственный выбор, - бросила я через плечо и со всего разбега погрузилась в непроглядную мглу.
Та приняла меня, словно родную, быстро окружая и засасывая все глубже в свои холодные недра.
- Рябина, вернись! - впервые за все наше недолгое знакомство я услышала в голосе Лисии настоящий испуг, но видеть ее я уже не могла: глаза заливало едкими клубами. – Ты же исчезнешь там! Рябина!!
«Да все нормально», - хотелось ответить мне, но тут мои запястья вдруг вспыхнули изумрудным светом.
Возникло странное, даже немного забытое чувство, словно мне нечем дышать. Я испуганно вцепилась в шею, судорожно хватая ртом клубы промозглого тлена, обступившего вокруг плотной непроходимой стеной. А запястья, закованные в изумрудные браслеты, тянули назад. Да так, что плечам стало больно.
- Стих… стих-хия… - слова вязи застряли в горле обжигающим комом, в груди разлилась паника.
На мгновение я ощутила настоящий ужас: что же я делаю? Зачем? Ради кого?
Словно отвечая на вопрос, мое правое запястье потеплело: рисунок рябины в ответ на мой немой призыв нагрелся и засиял ровным багровым светом. Стало гораздо легче.
Я сосредоточилась на своем солнечном сплетении, извлекая оттуда всю силу, до которой могла мысленно дотянуться, и направила ее к своим запястьям.
- Стихия земли, прошу путь укажи. Огонь кровь разожги, воздух дышать помоги, - скороговоркой произнесла я и, с трудом скрестив руки на груди, со всей силы уперлась в невидимую стену. Браслеты покрылись кусачим инеем, зато рябина на запястье, напротив, раскалилась и загорелось багряным светом. – Воде отдаю всю боль и беду, - я сжала кулаки и, вложив все силы в запястья, резко раскинула их врозь. – Algrende!
Окутавшие меня стихии засвистели, затрещали, пожирая едкий туман, а потом резко вытолкнули вперед. Я упала на колени.
Вокруг стало тихо. Крики Лисии, чавкающая земля, перестук костяных веток — все утонуло в кромешном густом облаке, моментально забившем глаза и нос.
С трудом поднявшись на дрожащие от усталости ноги, я взглянула на запястья — и тут до меня дошло!
- Перхоть маринованная! - выругалась я, сразу сообразив, чьих браслетов и кнута это дело. – Да чтоб тебя на пень намотало, погань белобрысая!
Видимо, нацепил он мне всю эту красоту в момент, когда связал своим драным кнутом и силой приволок обратно в Дартад. Впрочем, это сейчас не самое главное.
Я обернулась в попытке отыскать в густом тумане знакомую фигурку.
- Мальчик, - предприняла я попытку определиться с направлением и целью. – Эй, мальчик, ты где? Малыш!
Я инстинктивно прикрыла рот ладонью и, слепо выставив руки, двинулась сквозь непроглядную сливочную пелену. Очень хотелось ее развеять какой-нибудь вязью, но свежие воспоминания о прошлой вылазке живо напомнили о том, насколько это плохая идея.
- Мальчик? – снова позвала я пустоту.
И на сей раз пустота ответила стоном. Протяжным, жутким, пробирающим до самых поджилок стенанием обреченного на вечные муки существа.
- Отлично, - дрожащим голосом передразнила я Лисию и огляделась. – Ну, где же ты, малыш?
Может, и правда, зря я это затеяла? На что я вообще рассчитывала, опрометчиво ныряя в неизвестность за совершенно незнакомой мне душой? Вот так запросто наплевав на свою цель и на то единственное, что сейчас по-настоящему имело значение. Ну не дура ли я…
- Ой, - испуганно ухнула я, ощутив на ладони холодное прикосновение. – Мальчик! – радостно воскликнула, опускаясь на колени перед найденышем.
Мальчонка сидел на огромном гнилом пне, густо облепленном светло-серым мхом и что-то тихо бубнел себе под нос, безотчетно покачиваясь из стороны в сторону. И все крепче сжимал мою ладонь, будто изо всех сил цепляясь за последнюю возможность побыть в этом мире хотя бы еще несколько секунд. Весь перепачканный, взъерошенный, он походил на неоперенного птенца, что был безжалостно выброшен из гнезда и который теперь отчаянно пытается найти хоть какую-то защиту и поддержку. Поддавшись безотчетному порыву, я упала на колени и крепко обняла мальчика.
- Вот ты где, - на мгновение я испытала такое облегчение, будто обрела что-то поистине ценное и дорогое. – Ну что ж ты так… напугал меня. Ничего, милый, сейчас мы встанем и быстро пойдем обратно, хорошо? – безостановочно шептала я, пытаясь подавить бушующую в груди панику и с трудом управляя закованным в ледяной панцирь испуга телом. Еще и этот туман, будь он неладен, будто пронзает насквозь, лишая последних крох тепла и самообладания.
Я приобняла дрожащего мальчугана. В ответ найденыш доверчиво сжал мою ладонь, и мы встали. Или, если точнее, попытались встать, поскольку мои ботинки и икры, как выяснилось, уже были полностью облеплены сползшим с насиженного пня грязным мхом, которому вдруг отчаянно захотелось втянуть мою бренную сущь в мягкий саркофаг пепельной почвы.
- Да чтоб вас, только не снова! Мало мне было плесени. Фу, отцепись, - ворчала я, с остервенением разрывая упругий ворс на влажные липкие клочья, которые, падая наземь, мгновенно разрастались и снова тянули ко мне свои жадные побеги.
Тем, что не доставало силы дотянуться до моих лодыжек, приходилось довольствоваться малым: я только сейчас заметила, что это вовсе не мальчик до этого раскачивался из стороны в сторону.
