Боги! Вскакиваю и несусь к окну. Так и есть, запорная щеколда уныло болтается на одном гвозде. Распахиваю створки и свешиваюсь вниз, чтобы мгновением позже отпрянуть.
Сумасшедший! Он что, лез впотьмах по карнизу шириной не более моей ладони?
Невозможный! Несносный! Рыжий!
Спасибо, Эдвард…
А ведь говорил, что не будет ухаживать. Опять не сдержал слово…
Нет! Не буду думать о прошлом. Не сейчас, не хочу портить удивительно хорошее настроение.
— Доброе утро, госпожа! Какой сегодня чудесный день! Давно такого не бывало. — Молли вносит в комнату поднос с едой.
А ведь это правда. В Дареве солнечные дни — редкие гости. Сказывается близость гор и полноводной, беспокойной Вледы.
— Ваш завтрак, лэди, — немного чопорно произносит горничная, приглашая к накрытому столу. — Вот ещё, просили передать.
Рядом с приборами ложится конверт из плотного белого картона. Мне хватает беглого взгляда, чтобы понять, что на послании нет ни отправителя, ни адресата.
— От кого? — безмятежно интересуюсь, немного нервно расправляя салфетку на коленях.
С некоторых пор я демонски не люблю такие вот «безымянные» письма.
— Не знаю, с посыльным разговаривал господин Эмер. — Молли разводит руками. — Ой, какие красивые цветы! — вдруг восклицает она, заметив букет. — Нужно скорее поставить в воду, жалко будет, если засохнут. Я мигом, одна нога здесь, другая там.
Она уносится из комнаты, а по возвращении аккуратно размещает тонкие стебельки в принесённой изящной вазе, убедившись, что им достаточно и жидкости, и света.
— До чего же приятный запах, — шумно втягивает носом и деловито интересуется: — Какое платье на сегодня приготовить?
— Эм… голубое. — Медлю с выбором не дольше секунды.
Да, пусть будет голубое. Моё любимое. Под стать букету и настроению.
— Чудесный выбор, госпожа. Я могу вплести в причёску несколько цветков. Получится прелестно.
— Хорошо. — Киваю.
Отлично! Решено, сегодня я буду прелестной.
Молли шуршит одеждой, я жую, то и дело косясь на запечатанное послание. Нет, портить аппетит не буду.
Покончив с едой и одеванием, отпускаю горничную и кружу вокруг стола как коршун.
Открывать или нет? Вот в чём вопрос. Может, это рыжий написал? Пальцы тут же проворно хватают конверт и быстро срывают замысловатую печать. А если плохие новости?
Откуда эта позорная нерешительность, Мири?
Набираю в грудь побольше воздуха, зажмуриваюсь, достаю сложенный вдвое лист дорогой гербовой бумаги, раскрываю, пробегаю глазами и охнув, рву его в клочья…
Вот гад!
«Достопочтенная лэди Миранда Сиал.
Ваше прошение о расторжении помолвки с лэдом Эдвардом Тьером полностью удовлетворено сего дня его Величеством Вильямом Гарольдом Туав, о чём внесена соответствующая запись в книгу регистрации храма Всех Богов за номером пять тысяч восемьсот девятым.
С искренним уважением,
лэд Максимус Шанз, первый королевский секретарь».
Гад! Гад! Гад!
Какой же этот Эссен мерзавец и гад!
Он видел-то меня один раз! И уже так нагло и беспардонно влез в мою жизнь обеими ногами.
Убила бы!
Часы на каминной полке пробивают девять ударов. Прекрасно, через час у меня появится реальная возможность осуществить это желание. Но сначала… дергаю шнур для прислуги.
Демона ему под хвост, а не прелестную меня!
— Да, госпожа?
— Я передумала, хочу самое черное и отвратительное платье.
— Но…
— Немедленно, — топаю каблуком и с яростью выдираю из причёски цветы, — никаких украшений, никаких цветочков. Только строгая корона из кос. У меня траур.
— А это куда? — Молли неодобрительно коситься на смятые лепестки, аккуратно подбирает их в подол вместе с обрывками бумаги.
— В камин. Поторопись, Молли.
— Как скажете, — покорно вздыхает горничная.
И пока она меняет наряд, переплетает косу, я сижу как статуя. Просто боюсь, не выдержу и сорвусь. А ведь девушка ни в чём не виновата.
Боги, за что мне это? За что? Разве я мало возносила вам хвалы? Разве мало оставляла даров в храмах? Разве вела неправедную, полную порока жизнь?
Зачем на моём пути появился Эссен и всё запутал? Запутал? Запутал!
Клара!
— Спасибо, достаточно.
— Но, ещё остались пряди…
— Ты свободна Молли.
— Да, госпожа.
Как только горничная покидает комнату, выдергиваю ящик стола.
Где оно? Где? Нет, нет, не то! Нашла!
Пусть Эссен забрал подвеску, плевать. Перо-то осталось у меня. Хватаю первый попавшийся лист и пишу:
«Клара, что не так с цепочкой?»
Ожесточенно грызу сначала перо, а потом ноготь. Дорогие боги, пусть она будет дома. Обещаю, я отправлю во все храмы полные корзины даров. Только, пожалуйста, пусть она прочтет…
«Ну, я так не играю…» — Долгожданные буквы всплывают золотой вязью.
«Клара, милая, мне очень-очень нужно узнать, что может делать твой подарок».
«Вот вечно ты портишь всю интригу!» — Я прям воочию вижу её недовольное острое личико.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!»
«Ладно. — Благосклонно снисходят до меня. — Тот, на кого её надевают, на время становится истуканом. И не просто мраморным болванчиком, а говорящим исключительно правду. Одну правду. Ничего кроме правды. Здорово, правда! Рыжий не сможет тебе соврать, так что припрёшь его к стенке».
Боги, спасибо! Спасибо за чудесный подарок!
Я кровожадно ухмыляюсь и торопливо дописываю:
«Ты самая лучшая подруга в мире!»
«Оставь лесть для личной встречи. Веришь, никакого удовольствия читать её. Гораздо приятнее внимать, наслаждаясь собственным величием».
«Я тоже тебя люблю!»
Буквы исчезают, убираю перо и злорадно потираю ладони. Ну что, самый чёрный-пречёрный маг королевства, пришла пора сбросить маски!
Покидаю комнату без пяти десять и сталкиваюсь на верхней площадке с рыжим.
В первое мгновение на его лице расцветает радостная улыбка, но она сразу гаснет, едва Эдвард окидывает недоумённым взглядом мой траурный наряд.
— Кто-то умер, Мири?
— Нет-нет, — торопливо отвечаю. — Просто неприятная встреча. Спасибо за цветы, они очень красивые.
Рыжий вновь улыбается светло, а я зачем-то добавляю:
— Правда, не стоило их дарить.
— Почему?
— Вы не сдержали обещание. В очередной раз.
Ну вот, опять я сказала не то, потому что Эдвард мрачнеет как туча.
— Спасибо, что напомнили, лэди Сиал, учту на будущее, — говорит бесцветно. — Позволите вас проводить?
Киваю, подаю руку и грызу себя все оставшиеся пятнадцать ступеней.
Могла бы и промолчать... Ведь было же приятно? Приятно. А ещё тепло от заботы рыжего, от его отношения. Но нет, обязательно нужно ткнуть носом. И кому от этого легче?
Мы ступаем в холл под бой часов. Секунда в секунду. И в тот же момент открывается темный провал портала: великий и ужасный чёрный маг приглашает в гости. И отказа, как понимаю, не приемлет.
— Эссен?
Киваю.
— Помощь нужна?
— Справлюсь.
— Я рядом. — Эдвард легонько целует мою ладонь и мимолётным касанием поправляет выпавшие из причёски пряди.
Помню, рыжий, помню. И, невзирая на недавнюю браваду, нервно вздрагиваю. Всеми силами пытаюсь скрыть эту дрожь не только от себя, но и от него.
— Пора. — Чувствую, как пальцы Эдварда непроизвольно сжимаются. — Не стоит его злить.
Если Эссен взъестся на рыжего, мне придётся несладко. Долг жизни держит на привязи почище тюремных цепей. Правда, из тюрьмы есть какой-никакой шанс выбраться, а вот из лап смерти…
Вдыхаю глубоко, расправляю плечи, решительно отнимаю руку. Кидаю ободряющий взгляд напоследок и делаю шаг.
Мне не оставили никакого выбора… Но это не значит, что я сдаюсь заранее.
— Разумное решение, Миранда.
Эссен встречает меня подозрительно довольной улыбочкой, вальяжно развалившись на широком диване с бокалом вина.
— Присаживайтесь, лэди Сиал.
— Спасибо, я постою.
— Ваше право, — усмехается и отпивает.
Вытянувшись в струну, терпеливо жду, пока он неспешно допьет, отставит бокал и ловко закинет в рот несколько желтых полупрозрачных ягод, а затем, прожевав, аккуратно промокнет губы белоснежным платком.
— Не желаете? Говорят, риарский виноград впитал в себя солнце и на свете нет ничего слаще его. Хотя, я бы поспорил с этим утверждением с некоторых пор...
— Избыток сладкого приводит к полноте и преждевременной смерти, — невинно замечаю, и Эссен ухмыляется, проводя большим пальцем по губам.
— Поэтому я и предпочитаю сладость иного рода… А что привлекает вас, Миранда?
Боги! Как же он мне противен! Так хочется врезать по этой самодовольной физиономии, даже кулаки зудят.
Спокойно, Мири, без истерик.
— В еде? — Закатываю глаза. — Эм, дайте подумать… Я люблю хорошо проперченное, чесночное сало. А что? — Пожимаю плечами в ответ на удивленный взгляд. — На севере это лучший способ согреться в морозы.
— Кхм, занятно, — Эссен маскирует смешок кашлем.
— Рада, что смогла позабавить вас, лэд Эссен. Надеюсь, теперь можно отойти от темы гастрономических пристрастий и вернуться к цели моего визита.
— Кристиан. Просто Кристиан. — Он поднимается одним движением и идёт ко мне. — Думаю, мы достаточно близки, чтобы опустить условности. — Словно невзначай скользит подушечками пальцев от моего запястья до края ладони, сжимая и запечатывая капкан нежным поцелуем.
— Не думаю, что стоит так торопиться, лэд Эссен. Я вижу вас второй раз в жизни. — Я едва сдерживаюсь, чтобы не отшатнуться и отереть руку.
— Ваше желание — закон, лэди Сиал. Хотя мне было бы приятно перейти на… иной уровень общения. Надеюсь, вы не откажете в небольшой любезности и составите мне компанию за бокалом арамийского?
— Не откажу.
Откажешь такому, как же.
— Превосходно, — расплывается Эссен, едва ощутимо лаская мою ладонь. — Я думаю на диване нам будет гораздо удобнее наслаждаться букетом и вкусом этого поистине божественного напитка. О, мне кажется, только вы сможете оценить его по достоинству, ведь это вино чем-то напоминает вас…
Мои пальцы опаляет горячее дыхание, а следом за ним приходит прохладное, влажное прикосновение твёрдых губ.
— …Только представьте: сочная вишня, подобная губам страстной девушки, тонкие нотки жгучего перца, чарующий аромат черной сливы и спелой ежевики, а под конец невероятно пряное послевкусие. В этом вся вы, моя огненная лэди, — так жарко шепчут мне, что я невольно облизываю пересохшие губы, завороженная низкими бархатистыми переливами мужского голоса. — Чудесная, нежная, желанная…
Тревожный перезвон далеких колокольчиков надоедливым комариным писком вплетается в плавную, тягучую речь герцога. И этот звук настолько пронзительный и неприятный, что я смаргиваю удивленно, очнувшись.
Боги, да я… я же практически в объятьях Эссена! Что я творю?!
Поймав мой изумленный взгляд, тот недовольно морщится:
— Я вынужден ненадолго покинуть вас, моя милая. Дела. — Вздыхает с досадой, неохотно отпуская мою руку. — Надеюсь, небольшая задержка не расстроит вас?
— Нет, нет, — торопливо отвечаю, мечтая оказаться как можно дальше и от этой комнаты, и от Эссена с его настойчивым интересом.
— Миранда. — Мой подбородок обхватывают, не давая возможности скрыть пылающие от смущения щеки. — Мы не договорили… Дождитесь меня.
Киваю послушно и судорожно сглатываю, когда серо-синие глаза Эссена темнеют. Он склоняется ближе... еще ближе... Я не выдерживаю. Отскакиваю, как ошпаренная, с воплем:
— Вам пора!
— Демоны! Я вернусь как можно скорее. Никуда не уходите.
Эссен исчезает в провале портала за долю секунды, а я мечусь по его кабинету как пойманный в ловушку зверь.
Нет, так не пойдет. Если он и дальше будет очаровывать меня… Что же делать? Что?
Спокойно, Миранда, нужно что-нибудь придумать. Лишить его власти. Переиграть. Но как? Как?
Я плюхаюсь в кресло, стискивая ладони между коленями.
Мне нужно узнать всю правду. Нужно как-то надеть цепочку Клары на Эссена, а потом… бежать. Бежать как можно дальше.
Но есть еще проклятие Эдварда. Карающий меч богов, зависший над моей головой.
Виски простреливает болью, я растираю их, тщетно пытаясь собраться с мыслями. Всё не то…
Герцога нет слишком долго, и я поневоле устаю нервничать и переживать. Наливаю себе воды в бокал и пью её крошечными глотками. И с каждым таким глотком словно успокаиваюсь.
Я справлюсь. Что-нибудь обязательно придумаю. Главное, не дать ему вновь опутать себя паутиной красивой лжи.
Эссен вбил в голову, что его притягивает мой огонь. Хорошо, раз он жаждет огня — я дам ему этот огонь.
Но это будет моё пламя и мои правила.
Но для начала, неплохо бы понять, что мне поможет, сыграет на руку.
Я осматриваюсь, по-новому оценивая кабинет Эссена. А недурно он устроился, очень недурно. Признаю, самый чёрный-пречёрный маг королевства определённо не лишен вкуса. Я бы, наверное, тоже сделала что-то подобное.
Мне нравится, что здесь просторно и светло, что комната, чётко разделенная на две части. Рабочая — строгая, без излишеств и украшательств, только широкий массивный дубовый стол и два стула для посетителей, а по периметру белых оштукатуренных стен застекленные шкафы с разнообразными книгами, колбами, склянками, шкатулками, статуэтками и прочими мелочами.
Несколько высоких стеллажей, установленных поперёк, и элегантные обои в синих тонах с розанами и райскими птицами словно очерчивают границу между рабочим и личным, подчеркивая уютную атмосферу гостиной.
Сводчатый портал камина обрамлен белоснежным грейдарский мрамором с затейливой резьбой. По правую руку - тот самый диван, обтянутый насыщенным сапфировым бархатом, на который Эссен безуспешно надеется затянуть меня, соблазняя вином. И не только…
По левую – два низких кресла, такого же оттенка, посередине — изящный стеклянный овальный столик с открытой бутылкой арамийского, бокалами и высокой чашей, заваленной доверху аппетитными фруктами и ягодами. Некоторые плоды я не то что не пробовала, даже не видела.
По всей видимости, Эссен всерьёз настроился на долгую приятную беседу. Ну-ну…
Я выбираю самое дальнее от дивана кресло. Усаживаюсь, выпрямляю спину, аккуратно расправляю подол и чинно складываю руки на коленях.
Я не вижу, чувствую, когда Эссен появляется в кабинете. Цепенею, ощущая холодок по позвоночнику и вздрагиваю, едва пальцы герцога начинают неспешно разминать мои плечи.
— Можете расслабиться, Миранда. Вы слишком скованны… Не бойтесь, — вкрадчиво шепчет он, наклоняется к самому уху, — я вас не съем. Может, немного понадкусываю... Ам! — Хищно клацает зубами и смеётся гортанным смехом, когда я с визгом подпрыгиваю на месте.
— Что вы… вы себе позволяете?!
— Не могу отказаться от удовольствия чуть-чуть поддразнить вас. — Неискренне кается Эссен, заваливаясь на диван и вытягивая ноги. — Вы так мило смущаетесь. Кстати, ваше платье прелестно. Я оценил. Вина?
Мотаю головой.
— Как знаете. — Пожимает плечами. — А я, пожалуй, выпью.
Он небрежно плескает в бокал и салютует мне. Нет, ну каков гад!
— Но вернёмся к нашим баранам, а точнее проклятиям, — сделав глоток, Эссен дословно цитирует Клару.
Замираю в недоумении.
— Что-то не так? — Левая бровь герцога ползёт вверх.
— Н-нет.
Интересно это — намёк или просто расхожее выражение?
— Точно не желаете вина? А может, виноград? Попробуйте, он действительно вкусный, — вдруг заботливо интересуется, придвигая вазу поближе.
— Нет-нет, спасибо.
— Расскажите о вашей семье, — внезапно огорошивают меня.
Сумасшедший! Он что, лез впотьмах по карнизу шириной не более моей ладони?
Невозможный! Несносный! Рыжий!
Спасибо, Эдвард…
А ведь говорил, что не будет ухаживать. Опять не сдержал слово…
Нет! Не буду думать о прошлом. Не сейчас, не хочу портить удивительно хорошее настроение.
— Доброе утро, госпожа! Какой сегодня чудесный день! Давно такого не бывало. — Молли вносит в комнату поднос с едой.
А ведь это правда. В Дареве солнечные дни — редкие гости. Сказывается близость гор и полноводной, беспокойной Вледы.
— Ваш завтрак, лэди, — немного чопорно произносит горничная, приглашая к накрытому столу. — Вот ещё, просили передать.
Рядом с приборами ложится конверт из плотного белого картона. Мне хватает беглого взгляда, чтобы понять, что на послании нет ни отправителя, ни адресата.
— От кого? — безмятежно интересуюсь, немного нервно расправляя салфетку на коленях.
С некоторых пор я демонски не люблю такие вот «безымянные» письма.
— Не знаю, с посыльным разговаривал господин Эмер. — Молли разводит руками. — Ой, какие красивые цветы! — вдруг восклицает она, заметив букет. — Нужно скорее поставить в воду, жалко будет, если засохнут. Я мигом, одна нога здесь, другая там.
Она уносится из комнаты, а по возвращении аккуратно размещает тонкие стебельки в принесённой изящной вазе, убедившись, что им достаточно и жидкости, и света.
— До чего же приятный запах, — шумно втягивает носом и деловито интересуется: — Какое платье на сегодня приготовить?
— Эм… голубое. — Медлю с выбором не дольше секунды.
Да, пусть будет голубое. Моё любимое. Под стать букету и настроению.
— Чудесный выбор, госпожа. Я могу вплести в причёску несколько цветков. Получится прелестно.
— Хорошо. — Киваю.
Отлично! Решено, сегодня я буду прелестной.
Молли шуршит одеждой, я жую, то и дело косясь на запечатанное послание. Нет, портить аппетит не буду.
Покончив с едой и одеванием, отпускаю горничную и кружу вокруг стола как коршун.
Открывать или нет? Вот в чём вопрос. Может, это рыжий написал? Пальцы тут же проворно хватают конверт и быстро срывают замысловатую печать. А если плохие новости?
Откуда эта позорная нерешительность, Мири?
Набираю в грудь побольше воздуха, зажмуриваюсь, достаю сложенный вдвое лист дорогой гербовой бумаги, раскрываю, пробегаю глазами и охнув, рву его в клочья…
Вот гад!
«Достопочтенная лэди Миранда Сиал.
Ваше прошение о расторжении помолвки с лэдом Эдвардом Тьером полностью удовлетворено сего дня его Величеством Вильямом Гарольдом Туав, о чём внесена соответствующая запись в книгу регистрации храма Всех Богов за номером пять тысяч восемьсот девятым.
С искренним уважением,
лэд Максимус Шанз, первый королевский секретарь».
Гад! Гад! Гад!
Какой же этот Эссен мерзавец и гад!
Он видел-то меня один раз! И уже так нагло и беспардонно влез в мою жизнь обеими ногами.
Убила бы!
Часы на каминной полке пробивают девять ударов. Прекрасно, через час у меня появится реальная возможность осуществить это желание. Но сначала… дергаю шнур для прислуги.
Демона ему под хвост, а не прелестную меня!
— Да, госпожа?
— Я передумала, хочу самое черное и отвратительное платье.
— Но…
— Немедленно, — топаю каблуком и с яростью выдираю из причёски цветы, — никаких украшений, никаких цветочков. Только строгая корона из кос. У меня траур.
— А это куда? — Молли неодобрительно коситься на смятые лепестки, аккуратно подбирает их в подол вместе с обрывками бумаги.
— В камин. Поторопись, Молли.
— Как скажете, — покорно вздыхает горничная.
И пока она меняет наряд, переплетает косу, я сижу как статуя. Просто боюсь, не выдержу и сорвусь. А ведь девушка ни в чём не виновата.
Боги, за что мне это? За что? Разве я мало возносила вам хвалы? Разве мало оставляла даров в храмах? Разве вела неправедную, полную порока жизнь?
Зачем на моём пути появился Эссен и всё запутал? Запутал? Запутал!
Клара!
— Спасибо, достаточно.
— Но, ещё остались пряди…
— Ты свободна Молли.
— Да, госпожа.
Как только горничная покидает комнату, выдергиваю ящик стола.
Где оно? Где? Нет, нет, не то! Нашла!
Пусть Эссен забрал подвеску, плевать. Перо-то осталось у меня. Хватаю первый попавшийся лист и пишу:
«Клара, что не так с цепочкой?»
Ожесточенно грызу сначала перо, а потом ноготь. Дорогие боги, пусть она будет дома. Обещаю, я отправлю во все храмы полные корзины даров. Только, пожалуйста, пусть она прочтет…
«Ну, я так не играю…» — Долгожданные буквы всплывают золотой вязью.
«Клара, милая, мне очень-очень нужно узнать, что может делать твой подарок».
«Вот вечно ты портишь всю интригу!» — Я прям воочию вижу её недовольное острое личико.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!»
«Ладно. — Благосклонно снисходят до меня. — Тот, на кого её надевают, на время становится истуканом. И не просто мраморным болванчиком, а говорящим исключительно правду. Одну правду. Ничего кроме правды. Здорово, правда! Рыжий не сможет тебе соврать, так что припрёшь его к стенке».
Боги, спасибо! Спасибо за чудесный подарок!
Я кровожадно ухмыляюсь и торопливо дописываю:
«Ты самая лучшая подруга в мире!»
«Оставь лесть для личной встречи. Веришь, никакого удовольствия читать её. Гораздо приятнее внимать, наслаждаясь собственным величием».
«Я тоже тебя люблю!»
Буквы исчезают, убираю перо и злорадно потираю ладони. Ну что, самый чёрный-пречёрный маг королевства, пришла пора сбросить маски!
***
Покидаю комнату без пяти десять и сталкиваюсь на верхней площадке с рыжим.
В первое мгновение на его лице расцветает радостная улыбка, но она сразу гаснет, едва Эдвард окидывает недоумённым взглядом мой траурный наряд.
— Кто-то умер, Мири?
— Нет-нет, — торопливо отвечаю. — Просто неприятная встреча. Спасибо за цветы, они очень красивые.
Рыжий вновь улыбается светло, а я зачем-то добавляю:
— Правда, не стоило их дарить.
— Почему?
— Вы не сдержали обещание. В очередной раз.
Ну вот, опять я сказала не то, потому что Эдвард мрачнеет как туча.
— Спасибо, что напомнили, лэди Сиал, учту на будущее, — говорит бесцветно. — Позволите вас проводить?
Киваю, подаю руку и грызу себя все оставшиеся пятнадцать ступеней.
Могла бы и промолчать... Ведь было же приятно? Приятно. А ещё тепло от заботы рыжего, от его отношения. Но нет, обязательно нужно ткнуть носом. И кому от этого легче?
Мы ступаем в холл под бой часов. Секунда в секунду. И в тот же момент открывается темный провал портала: великий и ужасный чёрный маг приглашает в гости. И отказа, как понимаю, не приемлет.
— Эссен?
Киваю.
— Помощь нужна?
— Справлюсь.
— Я рядом. — Эдвард легонько целует мою ладонь и мимолётным касанием поправляет выпавшие из причёски пряди.
Помню, рыжий, помню. И, невзирая на недавнюю браваду, нервно вздрагиваю. Всеми силами пытаюсь скрыть эту дрожь не только от себя, но и от него.
— Пора. — Чувствую, как пальцы Эдварда непроизвольно сжимаются. — Не стоит его злить.
Если Эссен взъестся на рыжего, мне придётся несладко. Долг жизни держит на привязи почище тюремных цепей. Правда, из тюрьмы есть какой-никакой шанс выбраться, а вот из лап смерти…
Вдыхаю глубоко, расправляю плечи, решительно отнимаю руку. Кидаю ободряющий взгляд напоследок и делаю шаг.
Мне не оставили никакого выбора… Но это не значит, что я сдаюсь заранее.
***
— Разумное решение, Миранда.
Эссен встречает меня подозрительно довольной улыбочкой, вальяжно развалившись на широком диване с бокалом вина.
— Присаживайтесь, лэди Сиал.
— Спасибо, я постою.
— Ваше право, — усмехается и отпивает.
Вытянувшись в струну, терпеливо жду, пока он неспешно допьет, отставит бокал и ловко закинет в рот несколько желтых полупрозрачных ягод, а затем, прожевав, аккуратно промокнет губы белоснежным платком.
— Не желаете? Говорят, риарский виноград впитал в себя солнце и на свете нет ничего слаще его. Хотя, я бы поспорил с этим утверждением с некоторых пор...
— Избыток сладкого приводит к полноте и преждевременной смерти, — невинно замечаю, и Эссен ухмыляется, проводя большим пальцем по губам.
— Поэтому я и предпочитаю сладость иного рода… А что привлекает вас, Миранда?
Боги! Как же он мне противен! Так хочется врезать по этой самодовольной физиономии, даже кулаки зудят.
Спокойно, Мири, без истерик.
— В еде? — Закатываю глаза. — Эм, дайте подумать… Я люблю хорошо проперченное, чесночное сало. А что? — Пожимаю плечами в ответ на удивленный взгляд. — На севере это лучший способ согреться в морозы.
— Кхм, занятно, — Эссен маскирует смешок кашлем.
— Рада, что смогла позабавить вас, лэд Эссен. Надеюсь, теперь можно отойти от темы гастрономических пристрастий и вернуться к цели моего визита.
— Кристиан. Просто Кристиан. — Он поднимается одним движением и идёт ко мне. — Думаю, мы достаточно близки, чтобы опустить условности. — Словно невзначай скользит подушечками пальцев от моего запястья до края ладони, сжимая и запечатывая капкан нежным поцелуем.
— Не думаю, что стоит так торопиться, лэд Эссен. Я вижу вас второй раз в жизни. — Я едва сдерживаюсь, чтобы не отшатнуться и отереть руку.
— Ваше желание — закон, лэди Сиал. Хотя мне было бы приятно перейти на… иной уровень общения. Надеюсь, вы не откажете в небольшой любезности и составите мне компанию за бокалом арамийского?
— Не откажу.
Откажешь такому, как же.
— Превосходно, — расплывается Эссен, едва ощутимо лаская мою ладонь. — Я думаю на диване нам будет гораздо удобнее наслаждаться букетом и вкусом этого поистине божественного напитка. О, мне кажется, только вы сможете оценить его по достоинству, ведь это вино чем-то напоминает вас…
Мои пальцы опаляет горячее дыхание, а следом за ним приходит прохладное, влажное прикосновение твёрдых губ.
— …Только представьте: сочная вишня, подобная губам страстной девушки, тонкие нотки жгучего перца, чарующий аромат черной сливы и спелой ежевики, а под конец невероятно пряное послевкусие. В этом вся вы, моя огненная лэди, — так жарко шепчут мне, что я невольно облизываю пересохшие губы, завороженная низкими бархатистыми переливами мужского голоса. — Чудесная, нежная, желанная…
Тревожный перезвон далеких колокольчиков надоедливым комариным писком вплетается в плавную, тягучую речь герцога. И этот звук настолько пронзительный и неприятный, что я смаргиваю удивленно, очнувшись.
Боги, да я… я же практически в объятьях Эссена! Что я творю?!
Поймав мой изумленный взгляд, тот недовольно морщится:
— Я вынужден ненадолго покинуть вас, моя милая. Дела. — Вздыхает с досадой, неохотно отпуская мою руку. — Надеюсь, небольшая задержка не расстроит вас?
— Нет, нет, — торопливо отвечаю, мечтая оказаться как можно дальше и от этой комнаты, и от Эссена с его настойчивым интересом.
— Миранда. — Мой подбородок обхватывают, не давая возможности скрыть пылающие от смущения щеки. — Мы не договорили… Дождитесь меня.
Киваю послушно и судорожно сглатываю, когда серо-синие глаза Эссена темнеют. Он склоняется ближе... еще ближе... Я не выдерживаю. Отскакиваю, как ошпаренная, с воплем:
— Вам пора!
— Демоны! Я вернусь как можно скорее. Никуда не уходите.
Эссен исчезает в провале портала за долю секунды, а я мечусь по его кабинету как пойманный в ловушку зверь.
Нет, так не пойдет. Если он и дальше будет очаровывать меня… Что же делать? Что?
Спокойно, Миранда, нужно что-нибудь придумать. Лишить его власти. Переиграть. Но как? Как?
Я плюхаюсь в кресло, стискивая ладони между коленями.
Мне нужно узнать всю правду. Нужно как-то надеть цепочку Клары на Эссена, а потом… бежать. Бежать как можно дальше.
Но есть еще проклятие Эдварда. Карающий меч богов, зависший над моей головой.
Виски простреливает болью, я растираю их, тщетно пытаясь собраться с мыслями. Всё не то…
Герцога нет слишком долго, и я поневоле устаю нервничать и переживать. Наливаю себе воды в бокал и пью её крошечными глотками. И с каждым таким глотком словно успокаиваюсь.
Я справлюсь. Что-нибудь обязательно придумаю. Главное, не дать ему вновь опутать себя паутиной красивой лжи.
Эссен вбил в голову, что его притягивает мой огонь. Хорошо, раз он жаждет огня — я дам ему этот огонь.
Но это будет моё пламя и мои правила.
Но для начала, неплохо бы понять, что мне поможет, сыграет на руку.
Я осматриваюсь, по-новому оценивая кабинет Эссена. А недурно он устроился, очень недурно. Признаю, самый чёрный-пречёрный маг королевства определённо не лишен вкуса. Я бы, наверное, тоже сделала что-то подобное.
Мне нравится, что здесь просторно и светло, что комната, чётко разделенная на две части. Рабочая — строгая, без излишеств и украшательств, только широкий массивный дубовый стол и два стула для посетителей, а по периметру белых оштукатуренных стен застекленные шкафы с разнообразными книгами, колбами, склянками, шкатулками, статуэтками и прочими мелочами.
Несколько высоких стеллажей, установленных поперёк, и элегантные обои в синих тонах с розанами и райскими птицами словно очерчивают границу между рабочим и личным, подчеркивая уютную атмосферу гостиной.
Сводчатый портал камина обрамлен белоснежным грейдарский мрамором с затейливой резьбой. По правую руку - тот самый диван, обтянутый насыщенным сапфировым бархатом, на который Эссен безуспешно надеется затянуть меня, соблазняя вином. И не только…
По левую – два низких кресла, такого же оттенка, посередине — изящный стеклянный овальный столик с открытой бутылкой арамийского, бокалами и высокой чашей, заваленной доверху аппетитными фруктами и ягодами. Некоторые плоды я не то что не пробовала, даже не видела.
По всей видимости, Эссен всерьёз настроился на долгую приятную беседу. Ну-ну…
Я выбираю самое дальнее от дивана кресло. Усаживаюсь, выпрямляю спину, аккуратно расправляю подол и чинно складываю руки на коленях.
Я не вижу, чувствую, когда Эссен появляется в кабинете. Цепенею, ощущая холодок по позвоночнику и вздрагиваю, едва пальцы герцога начинают неспешно разминать мои плечи.
— Можете расслабиться, Миранда. Вы слишком скованны… Не бойтесь, — вкрадчиво шепчет он, наклоняется к самому уху, — я вас не съем. Может, немного понадкусываю... Ам! — Хищно клацает зубами и смеётся гортанным смехом, когда я с визгом подпрыгиваю на месте.
— Что вы… вы себе позволяете?!
— Не могу отказаться от удовольствия чуть-чуть поддразнить вас. — Неискренне кается Эссен, заваливаясь на диван и вытягивая ноги. — Вы так мило смущаетесь. Кстати, ваше платье прелестно. Я оценил. Вина?
Мотаю головой.
— Как знаете. — Пожимает плечами. — А я, пожалуй, выпью.
Он небрежно плескает в бокал и салютует мне. Нет, ну каков гад!
— Но вернёмся к нашим баранам, а точнее проклятиям, — сделав глоток, Эссен дословно цитирует Клару.
Замираю в недоумении.
— Что-то не так? — Левая бровь герцога ползёт вверх.
— Н-нет.
Интересно это — намёк или просто расхожее выражение?
— Точно не желаете вина? А может, виноград? Попробуйте, он действительно вкусный, — вдруг заботливо интересуется, придвигая вазу поближе.
— Нет-нет, спасибо.
— Расскажите о вашей семье, — внезапно огорошивают меня.