Предисловие
Апрель, 1991 год, Северные земли магического измерения
Испокон веков снежный и холодный край неприветливо и грубо принимал гостей на своей земле: что летом, что зимой ледяные ветра сбивали с ног, а обжигающий холод пробирался под самые тёплые мантии и меховые жилеты, превращая случайных путников и неслучайных врагов в подобие снежных скульптур.
Под белоснежными шапками никогда не тающих сугробов покоились карликовые хвойные деревья и низкие дома местных жителей, словно горох рассыпанные по северной части магического измерения. Рождённые в вечной мерзлоте и стуже, маги оставались в родном краю до самой смерти, не в силах променять до боли знакомые снега и морозы на зелёные деревья запада, топкие болота востока и южные горячие пески. И только отчаянные единицы бросали свои маленькие жилища и отправлялись на поиски лучшей жизни в более развитые города и посёлки. Впрочем, об их дальнейшей судьбе никому не было известно, как и о том, смогли ли они остаться в живых в бескрайней снежной пустоши Северных земель.
Среди снегов в окружении редких магических поселений стоял величественный каменный замок, устремлённый ввысь холодного серого неба своими многочисленными шпилями и башнями. За несколько веков своей долгой жизни старинное поместье пережило немало нападений врагов, редкие визиты важных особ и, мужественно претерпевая жестокий северный холод, ни разу не пошатнулся от жестоких порывистых ветров. Высокая ограда из светлого камня защищала замок от любопытных глаз и, слившись со снегом в единое целое, походила на снежную гору, на вершине которой развевался обледеневший чёрный флаг. На его полотнище серебряными хлопьями падал снег и оседал на скрещённые мечи с изящными рукоятями, украшенными россыпью прозрачных, словно лёд, камней. Если внимательно приглядеться к знамени, то можно было увидеть, как в центре скрещения мечей темнеет и сливается с общим фоном чёрный кинжал с короткой чёрной рукоятью – старинная и очень ценная реликвия древнейшего клана магов-лекарей Шнайт, которому и принадлежал замок-отшельник в далёких северных краях магического измерения.
Где-то во внешнем мире разрывало на части когда-то сплочённые государства от противоречий и новых реформ, а в магическом измерении лютовала армия чёрного мага Даркест, истребляя неугодные им кланы. Гулкое, пахнущее копотью и кровью эхо войны едва долетало до севера, и местные жители только скорбно качали головами и крепче запирали двери в свои маленькие жилища в глупой надежде, что война против Трёх магов пройдёт мимо них и не нарушит их сонно-размеренный, неторопливый образ жизни.
За дверью послышались лёгкие уверенные шаги, и спустя мгновение на пороге комнаты раздался звонкий девичий голос:
- Сестрица Мадлена!
Тишина в ответ. Девочка двенадцати лет с любопытством огляделась в тесной, битком набитой свитками и книгами комнате и, наигранно вздохнув, ловко сбежала вниз по винтовой, покрытой тёмной краской лестнице. Приподняв двумя пальцами подол чёрного бархатного платья, она перешагнула разбросанные по полу раскрытые старые книги и очутилась возле жарко натопленного камина, в котором уютно трещали и рассыпaлись красными горящими искрами дрова. Напротив камина стоял гигантский, обитый пёстрым гобеленом диван с круглыми подушками из такой же ткани, и на них с неподобающим благородной особе видом развалилась девушка с толстой книгой в руке.
- Ужин готов, - сообщила девочка и, нагнувшись, собрала с пола столько книг, сколько могла удержать в своих тонких, слабых руках.
- Я не голодна, - буркнула старшая сестра и лениво перевернула страницу книги, перед этим послюнив палец во рту, от чего гостья побледнела и спешно отвернулась к камину.
- Отец рассердится, - дрожащим голосом проговорила она. – Идём…
- Ну и пусть.
- Мадлена!
Девочка попыталась выхватить книгу из рук сестры, но та оттолкнула её и взмахом руки отправила первый том чёрной магии на верхнюю полку стеллажа к другой, запрещённой в доме литературе. Мадлена зло уставилась на младшую сестру, похожую на неё как две капли воды, и презрительно фыркнула. Длинные тёмные волосы, бледная кожа с лёгким румянцем на щеках, изящная шея и тонкие черты лица – холодная северная красота клана Шнайт передавалась из поколения в поколение всем его представителям с незапамятных времён. Несмотря на существенную разницу в возрасте, сёстры выглядели как близнецы – в их скромном гардеробе не было ничего, кроме чёрных платьев в пол с белыми воротничками и манжетами, а гладко причёсанные и заплетённые в тугой узел волосы – единственная причёска, которую разрешал носить женщинам строгий глава северного клана.
- Идём, сестрица, - младшая сестра сложила вместе маленькие ладошки и крепко зажмурилась, не в силах смотреть на Мадлену, которая буквально буравила её тяжёлым, как у отца, взглядом.
Поколебавшись, девушка нехотя встала с диванных подушек и, перебросив через плечо растрёпанные волосы, скрутила их на затылке небрежным узлом. Младшая сестра засияла и вприпрыжку бросилась к лестнице, деревянная спираль которой вела из книжного убежища Мадлены в замок, где никогда не было спокойной и уютной обстановки, как тут.
- Убери локти со стола. Я тебе говорю, Катрина.
Девочка подняла глаза и съёжилась на стуле. Под пристальным взглядом отца она с трудом оторвала локти от стола и притихла, не в силах снова дотронуться до столового серебра и начать есть. Глава клана Шнайт недовольно хмыкнул и развернул свиток с последними новостями магического измерения. Погрузившись в чтение, он не заметил, как Мадлена ткнула в бок сестру и кивнула на тарелку с едой. Вымученно улыбнувшись, Катрина схватила вилку и стала быстро запихивать в рот куски жареного мяса, стараясь не привлекать внимание отца чавканьем и стуком посуды.
Привычно напряжённую тишину за столом прерывало лишь боязливое звяканье пустых тарелок, которые уставшая служанка собирала в медный таз, а взамен них ставила заполненные яствами блюда. Столовая, такая же тёмная, как и флаг клана Шнайт, вмещала в себя длинный прямоугольный стол со скатертью тёмно-вишнёвого цвета, стулья с невнятной обивкой и грузный сервант с антикварной посудой, которую слуги каждый день натирали до блеска собственными руками. Они хорошо помнили наказ хозяина о запрете магии, и поэтому ровно в пять утра, вытащив из кладовой ведро с песком и мешки со старой ветошью, начинали уборку. В замке всегда было тихо, темно и пахло сыростью, и только тяжёлые люстры из прозрачного хрусталя переливались всеми цветами радуги от огня восковых свечей и вносили хоть какое-то оживление в старину мрачного поместья, где за каждым шагом его обитателей неустанно следило око главы.
- Ну и ну, - отец отложил свиток в сторону и принялся за еду. – В клане королевских псов пополнение. Ну и дела!
- И что тут удивительного? – не выдержала Мадлена и отмахнулась от младшей сестры, которая испуганно схватила её за рукав платья. – Было бы странно, если бы род Госсамер прервался…
- Как наш, например, - съязвил отец и острием столового ножа указал на старшую дочь. – Вот тебе сколько лет?
- Двадцать пять, - холодно ответила Мадлена и, положив ногу на ногу, сцепила на коленях кисти рук, прекрасно зная, чем закончится этот разговор.
Катрина испуганно переводила взгляд с отца на сестру и тихо сползала по спинке стула, не в состоянии вмешаться в их спор. Было слишком поздно.
- Ты могла давно выйти замуж и продолжить наш род! – крикнул отец и ударил кулаком о стол. Тарелки и кубки жалобно звякнули и замерли в ожидании бури. Служанка вздрогнула и, прихватив медный таз с грязной посудой, неслышно выскользнула в коридор.
- Да, да, - бросила Мадлена и вышла из-за стола, прихватив кусок пирога.
- А вместо этого ты только сидишь и читаешь бесполезные книжки! – заорал отец, медленно заливаясь багровой краской ярости и зла. – Стоять! С кем я, по-твоему, разговариваю?!
- А я откуда знаю, - Мадлена скрылась за высокой дверью и, жуя брусничный пирог, неспешно добралась до узкого и длинного решётчатого окна, из которого открывался вид на главные ворота замка. Постепенно вопли родителя стихли в запутанных коридорах поместья, и девушка прислонилась горячим лбом к холодному стеклу старого, как мир, венецианского окна. Масляные фонари тускло освещали поблёскивающий в темноте снег и смутные очертания главных ворот, возле которых суетилась прислуга. Чернота северной ночи с тоской заглянула в глаза наследницы клана Шнайт и приняла её в свои шёлковые объятия, пытаясь подбодрить и утешить. Как же ей хотелось выбраться из этого забытого богами края! Учиться, познавать, развиваться…. Все её скромные пожитки уместились в маленький кожаный саквояж, а деньги спрятаны в подол нижней юбки. Катрина наотрез отказалась бежать со старшей сестрой. Бедная девочка! Кроткая и добрая, как их покойная мать, она любила и боялась отца в отличие от Мадлены, и просто не представляла свою жизнь вдали от родных стен ненавистного замка…
Девушка вытерла испачканные в крошках руки о платье и, развернувшись, собралась было идти к себе в комнату, как шум у главных ворот привлёк её внимание. В тусклом освещении масляных фонарей шла какая-то напряжённая борьба. Грохот, крики, яркие вспышки заклинаний… Мадлена близоруко прищурилась и различила во тьме северной ночи пылающее магическим огнём знамя клана Даркест.
«Да не может такого быть!».
В первый и последний раз в жизни холодный пот животного страха прошиб Мадлену до костей. Она застыла у зарешечённого окна и смотрела, как один за другим валятся на обагрённый кровью снег славные воины клана Шнайт. Нападение! Нужно срочно сообщить отцу…
Предсмертный вопль младшей сестры, прокатившийся по всем коридорам замка, каменным молотом ударил по голове перепуганной Мадлены и привёл в чувство. Девушка отпрянула от окна и, глотая слёзы, побежала к чёрному входу, заметая за собой следы. Катрина!
«Сестрица, ужин готов!».
«Мадлена, ты же меня не оставишь?».
«Сестрица Мадлена…сестрица!».
Девушка затряслась от беззвучных рыданий и толкнула от себя дверь холодного и сырого подвала, прикусив до крови нижнюю губу, чтобы не зарыдать в голос. Нельзя! Её могут услышать…. Она прислонилась к ледяной стене подвала и вытерла залитое слезами и кровью лицо. Как они добрались до Северных земель?! Почему убили её сестру и отца? За что?! Стены замка судорожно вздохнули и громко застонали, покрывшись мелкой паутинкой глубоких трещин.
- Что это? Проклятье! – Мадлена резко отбежала от каменной стены подвала и закрутила головой в стороны. В полумраке подвала дом будто раскачивался из стороны в сторону, охая на все лады. – Вам этого мало?! Твари!
Старинный замок, простоявший несколько веков в самой холодной точке магического измерения, медленно оседал на мёрзлую землю под тяжестью башен и прожитых лет. В считанные минуты он превратится в общую могилу клана Шнайт, похоронив под собой единственную, оставшуюся в живых наследницу. Мадлена бежала, не чуя под собой ног от страха и боли, уворачиваясь от падающих на голову балок и камней. Она старалась не слышать стоны разваливающегося дома, звонкий голосок младшей сестры и недовольный крик отца, и плотно сжав губы, быстрее и быстрее приближалась к заветной двери на волю. Только бы успеть…
Ледяной ветер сбил девушку с ног и повалил на землю. Мадлена задохнулась от снега, забившегося в нос и горло, и громко раскашлялась. С трудом поднявшись на ноги, она побежала прочь от замка, который с натужным скрипом и грохотом заваливался на бок. Придерживая подол платья и захлёбываясь слезами, девушка почти не видела дороги, проваливаясь в глубокие сугробы и уже не чувствуя ног от обжигающего холода. Что делать? Куда бежать? Ближайшее поселение магов в пяти милях от замка…
«Если меня не убьют, я замёрзну тут насмерть…мама…».
Внезапная разрывающая на части боль пронзила спину несчастной ведьмы и вылетела из груди, озарив мокрое от слёз лицо красным светом. Мадлена тяжело повалилась на снег и, неестественно вывернув голову, раскинула в стороны бесчувственные руки и ноги. Из рваной раны сочилась кровь, алой паутиной заливая белый снег.
«Совсем как герб клана Госсамер…».
Крики, смех, улюлюканье… Кто-то наступил ей на руку, кто-то порвал подол платья и навалился сверху, ощупывая её обездвиженное, умирающее тело…
Мадлена медленно закрыла глаза и погрузилась в бархатную, как её рваное платье, темноту. Последний стук сердца, последний глоток холодного воздуха Северных земель, последний удар по разбитой голове, вкус крови на бледных губах. Мягкая, обволакивающая тьма радостно приняла в свои объятия измученную ведьму. Она освободила от боли, унижения и страха наследницу древнего клана Шнайт и подарила ей взамен спокойствие и благословенную тишину мёртвого мира.
«Ни за что не прощу».
10 апреля, 2014 год, родовое поместье клана Госсамер
В магическом измерении наступала весна. Румяное солнце мягко дотрагивалось до серого ноздреватого снега и постепенно превращало заметно осевшие сугробы в тонкие звенящие ручьи. Деревья скинули тяжёлые снежные полушубки и расправили ветвистые плечи, подставляя их под яркие солнечные лучи. То тут, то там набухали светло-зелёные почки и робко поглядывали на небо. Синие окошки горных рек и озёр глухо потрескивали и вздыхали, высвобождаясь от тяжёлого гнёта неумолимо тающего льда. Природа медленно выходила из долгого зимнего сна под самозабвенное пение радостных птиц, а тем временем в магическом измерении готовились к празднику. Ведь двадцать два года назад в пору пробуждения весны родилась долгожданная наследница могущественного воинов-магов – Агата Госсамер.
Громоздкий стеллаж с фамильным фарфором опасно накренился и повалился прямо на ошарашенных слуг поместья, которые натирали до блеска его напыщенные лакированные бока и полки. Ожидая неизбежного удара старого деревянного чудища, слуги метнулись от него в сторону и, прикрывая головы руками, прижались к холодному каменному полу. Но удара не последовало.
- Чем вы тут занимаетесь?
До боли знакомый голос заставил слуг вздрогнуть и, вскочив на ноги, отвесить несколько поклонов светловолосой девушке с нахмуренным лбом. Фарфоровая посуда парила в воздухе и охотно подставляла свои пыльные бока под ветошь, которая яростно полировала её со всех сторон и мягкими шлепками отправляла на свои законные места. Агата подвинула тяжеленный сервант к стене и, отмахнувшись от беспрестанно кланяющихся, спасённых ею слуг, присела на корточки. В ногах путался крупный серый кот и с подозрением взирал на происходящее снизу вверх круглыми зелёными глазами.
- Будьте осторожны, - предупредила девушка и, ловкими движениями подкрутив массивные ножки старой мебели, отряхнула руки от пыли. – Не ровен час задавит, и пикнуть не успеете. А ваша смерть в мои планы не входит. Особенно сегодня. Понятно?
- Так точно, госпожа Госсамер! Благодарим Вас за помощь и заботу! – проскандировали слуги и, рассыпавшись по всей гостиной зале, с утроенной силой продолжили уборку.
- Вот хоть убейте – не понимаю, - пробормотала Агата, наблюдая за тем, как горничная в белом фартуке взмахом руки снимает со стен древние полотна. – Зачем так надрываться с утра пораньше?
Апрель, 1991 год, Северные земли магического измерения
Испокон веков снежный и холодный край неприветливо и грубо принимал гостей на своей земле: что летом, что зимой ледяные ветра сбивали с ног, а обжигающий холод пробирался под самые тёплые мантии и меховые жилеты, превращая случайных путников и неслучайных врагов в подобие снежных скульптур.
Под белоснежными шапками никогда не тающих сугробов покоились карликовые хвойные деревья и низкие дома местных жителей, словно горох рассыпанные по северной части магического измерения. Рождённые в вечной мерзлоте и стуже, маги оставались в родном краю до самой смерти, не в силах променять до боли знакомые снега и морозы на зелёные деревья запада, топкие болота востока и южные горячие пески. И только отчаянные единицы бросали свои маленькие жилища и отправлялись на поиски лучшей жизни в более развитые города и посёлки. Впрочем, об их дальнейшей судьбе никому не было известно, как и о том, смогли ли они остаться в живых в бескрайней снежной пустоши Северных земель.
Среди снегов в окружении редких магических поселений стоял величественный каменный замок, устремлённый ввысь холодного серого неба своими многочисленными шпилями и башнями. За несколько веков своей долгой жизни старинное поместье пережило немало нападений врагов, редкие визиты важных особ и, мужественно претерпевая жестокий северный холод, ни разу не пошатнулся от жестоких порывистых ветров. Высокая ограда из светлого камня защищала замок от любопытных глаз и, слившись со снегом в единое целое, походила на снежную гору, на вершине которой развевался обледеневший чёрный флаг. На его полотнище серебряными хлопьями падал снег и оседал на скрещённые мечи с изящными рукоятями, украшенными россыпью прозрачных, словно лёд, камней. Если внимательно приглядеться к знамени, то можно было увидеть, как в центре скрещения мечей темнеет и сливается с общим фоном чёрный кинжал с короткой чёрной рукоятью – старинная и очень ценная реликвия древнейшего клана магов-лекарей Шнайт, которому и принадлежал замок-отшельник в далёких северных краях магического измерения.
Где-то во внешнем мире разрывало на части когда-то сплочённые государства от противоречий и новых реформ, а в магическом измерении лютовала армия чёрного мага Даркест, истребляя неугодные им кланы. Гулкое, пахнущее копотью и кровью эхо войны едва долетало до севера, и местные жители только скорбно качали головами и крепче запирали двери в свои маленькие жилища в глупой надежде, что война против Трёх магов пройдёт мимо них и не нарушит их сонно-размеренный, неторопливый образ жизни.
За дверью послышались лёгкие уверенные шаги, и спустя мгновение на пороге комнаты раздался звонкий девичий голос:
- Сестрица Мадлена!
Тишина в ответ. Девочка двенадцати лет с любопытством огляделась в тесной, битком набитой свитками и книгами комнате и, наигранно вздохнув, ловко сбежала вниз по винтовой, покрытой тёмной краской лестнице. Приподняв двумя пальцами подол чёрного бархатного платья, она перешагнула разбросанные по полу раскрытые старые книги и очутилась возле жарко натопленного камина, в котором уютно трещали и рассыпaлись красными горящими искрами дрова. Напротив камина стоял гигантский, обитый пёстрым гобеленом диван с круглыми подушками из такой же ткани, и на них с неподобающим благородной особе видом развалилась девушка с толстой книгой в руке.
- Ужин готов, - сообщила девочка и, нагнувшись, собрала с пола столько книг, сколько могла удержать в своих тонких, слабых руках.
- Я не голодна, - буркнула старшая сестра и лениво перевернула страницу книги, перед этим послюнив палец во рту, от чего гостья побледнела и спешно отвернулась к камину.
- Отец рассердится, - дрожащим голосом проговорила она. – Идём…
- Ну и пусть.
- Мадлена!
Девочка попыталась выхватить книгу из рук сестры, но та оттолкнула её и взмахом руки отправила первый том чёрной магии на верхнюю полку стеллажа к другой, запрещённой в доме литературе. Мадлена зло уставилась на младшую сестру, похожую на неё как две капли воды, и презрительно фыркнула. Длинные тёмные волосы, бледная кожа с лёгким румянцем на щеках, изящная шея и тонкие черты лица – холодная северная красота клана Шнайт передавалась из поколения в поколение всем его представителям с незапамятных времён. Несмотря на существенную разницу в возрасте, сёстры выглядели как близнецы – в их скромном гардеробе не было ничего, кроме чёрных платьев в пол с белыми воротничками и манжетами, а гладко причёсанные и заплетённые в тугой узел волосы – единственная причёска, которую разрешал носить женщинам строгий глава северного клана.
- Идём, сестрица, - младшая сестра сложила вместе маленькие ладошки и крепко зажмурилась, не в силах смотреть на Мадлену, которая буквально буравила её тяжёлым, как у отца, взглядом.
Поколебавшись, девушка нехотя встала с диванных подушек и, перебросив через плечо растрёпанные волосы, скрутила их на затылке небрежным узлом. Младшая сестра засияла и вприпрыжку бросилась к лестнице, деревянная спираль которой вела из книжного убежища Мадлены в замок, где никогда не было спокойной и уютной обстановки, как тут.
- Убери локти со стола. Я тебе говорю, Катрина.
Девочка подняла глаза и съёжилась на стуле. Под пристальным взглядом отца она с трудом оторвала локти от стола и притихла, не в силах снова дотронуться до столового серебра и начать есть. Глава клана Шнайт недовольно хмыкнул и развернул свиток с последними новостями магического измерения. Погрузившись в чтение, он не заметил, как Мадлена ткнула в бок сестру и кивнула на тарелку с едой. Вымученно улыбнувшись, Катрина схватила вилку и стала быстро запихивать в рот куски жареного мяса, стараясь не привлекать внимание отца чавканьем и стуком посуды.
Привычно напряжённую тишину за столом прерывало лишь боязливое звяканье пустых тарелок, которые уставшая служанка собирала в медный таз, а взамен них ставила заполненные яствами блюда. Столовая, такая же тёмная, как и флаг клана Шнайт, вмещала в себя длинный прямоугольный стол со скатертью тёмно-вишнёвого цвета, стулья с невнятной обивкой и грузный сервант с антикварной посудой, которую слуги каждый день натирали до блеска собственными руками. Они хорошо помнили наказ хозяина о запрете магии, и поэтому ровно в пять утра, вытащив из кладовой ведро с песком и мешки со старой ветошью, начинали уборку. В замке всегда было тихо, темно и пахло сыростью, и только тяжёлые люстры из прозрачного хрусталя переливались всеми цветами радуги от огня восковых свечей и вносили хоть какое-то оживление в старину мрачного поместья, где за каждым шагом его обитателей неустанно следило око главы.
- Ну и ну, - отец отложил свиток в сторону и принялся за еду. – В клане королевских псов пополнение. Ну и дела!
- И что тут удивительного? – не выдержала Мадлена и отмахнулась от младшей сестры, которая испуганно схватила её за рукав платья. – Было бы странно, если бы род Госсамер прервался…
- Как наш, например, - съязвил отец и острием столового ножа указал на старшую дочь. – Вот тебе сколько лет?
- Двадцать пять, - холодно ответила Мадлена и, положив ногу на ногу, сцепила на коленях кисти рук, прекрасно зная, чем закончится этот разговор.
Катрина испуганно переводила взгляд с отца на сестру и тихо сползала по спинке стула, не в состоянии вмешаться в их спор. Было слишком поздно.
- Ты могла давно выйти замуж и продолжить наш род! – крикнул отец и ударил кулаком о стол. Тарелки и кубки жалобно звякнули и замерли в ожидании бури. Служанка вздрогнула и, прихватив медный таз с грязной посудой, неслышно выскользнула в коридор.
- Да, да, - бросила Мадлена и вышла из-за стола, прихватив кусок пирога.
- А вместо этого ты только сидишь и читаешь бесполезные книжки! – заорал отец, медленно заливаясь багровой краской ярости и зла. – Стоять! С кем я, по-твоему, разговариваю?!
- А я откуда знаю, - Мадлена скрылась за высокой дверью и, жуя брусничный пирог, неспешно добралась до узкого и длинного решётчатого окна, из которого открывался вид на главные ворота замка. Постепенно вопли родителя стихли в запутанных коридорах поместья, и девушка прислонилась горячим лбом к холодному стеклу старого, как мир, венецианского окна. Масляные фонари тускло освещали поблёскивающий в темноте снег и смутные очертания главных ворот, возле которых суетилась прислуга. Чернота северной ночи с тоской заглянула в глаза наследницы клана Шнайт и приняла её в свои шёлковые объятия, пытаясь подбодрить и утешить. Как же ей хотелось выбраться из этого забытого богами края! Учиться, познавать, развиваться…. Все её скромные пожитки уместились в маленький кожаный саквояж, а деньги спрятаны в подол нижней юбки. Катрина наотрез отказалась бежать со старшей сестрой. Бедная девочка! Кроткая и добрая, как их покойная мать, она любила и боялась отца в отличие от Мадлены, и просто не представляла свою жизнь вдали от родных стен ненавистного замка…
Девушка вытерла испачканные в крошках руки о платье и, развернувшись, собралась было идти к себе в комнату, как шум у главных ворот привлёк её внимание. В тусклом освещении масляных фонарей шла какая-то напряжённая борьба. Грохот, крики, яркие вспышки заклинаний… Мадлена близоруко прищурилась и различила во тьме северной ночи пылающее магическим огнём знамя клана Даркест.
«Да не может такого быть!».
В первый и последний раз в жизни холодный пот животного страха прошиб Мадлену до костей. Она застыла у зарешечённого окна и смотрела, как один за другим валятся на обагрённый кровью снег славные воины клана Шнайт. Нападение! Нужно срочно сообщить отцу…
Предсмертный вопль младшей сестры, прокатившийся по всем коридорам замка, каменным молотом ударил по голове перепуганной Мадлены и привёл в чувство. Девушка отпрянула от окна и, глотая слёзы, побежала к чёрному входу, заметая за собой следы. Катрина!
«Сестрица, ужин готов!».
«Мадлена, ты же меня не оставишь?».
«Сестрица Мадлена…сестрица!».
Девушка затряслась от беззвучных рыданий и толкнула от себя дверь холодного и сырого подвала, прикусив до крови нижнюю губу, чтобы не зарыдать в голос. Нельзя! Её могут услышать…. Она прислонилась к ледяной стене подвала и вытерла залитое слезами и кровью лицо. Как они добрались до Северных земель?! Почему убили её сестру и отца? За что?! Стены замка судорожно вздохнули и громко застонали, покрывшись мелкой паутинкой глубоких трещин.
- Что это? Проклятье! – Мадлена резко отбежала от каменной стены подвала и закрутила головой в стороны. В полумраке подвала дом будто раскачивался из стороны в сторону, охая на все лады. – Вам этого мало?! Твари!
Старинный замок, простоявший несколько веков в самой холодной точке магического измерения, медленно оседал на мёрзлую землю под тяжестью башен и прожитых лет. В считанные минуты он превратится в общую могилу клана Шнайт, похоронив под собой единственную, оставшуюся в живых наследницу. Мадлена бежала, не чуя под собой ног от страха и боли, уворачиваясь от падающих на голову балок и камней. Она старалась не слышать стоны разваливающегося дома, звонкий голосок младшей сестры и недовольный крик отца, и плотно сжав губы, быстрее и быстрее приближалась к заветной двери на волю. Только бы успеть…
Ледяной ветер сбил девушку с ног и повалил на землю. Мадлена задохнулась от снега, забившегося в нос и горло, и громко раскашлялась. С трудом поднявшись на ноги, она побежала прочь от замка, который с натужным скрипом и грохотом заваливался на бок. Придерживая подол платья и захлёбываясь слезами, девушка почти не видела дороги, проваливаясь в глубокие сугробы и уже не чувствуя ног от обжигающего холода. Что делать? Куда бежать? Ближайшее поселение магов в пяти милях от замка…
«Если меня не убьют, я замёрзну тут насмерть…мама…».
Внезапная разрывающая на части боль пронзила спину несчастной ведьмы и вылетела из груди, озарив мокрое от слёз лицо красным светом. Мадлена тяжело повалилась на снег и, неестественно вывернув голову, раскинула в стороны бесчувственные руки и ноги. Из рваной раны сочилась кровь, алой паутиной заливая белый снег.
«Совсем как герб клана Госсамер…».
Крики, смех, улюлюканье… Кто-то наступил ей на руку, кто-то порвал подол платья и навалился сверху, ощупывая её обездвиженное, умирающее тело…
Мадлена медленно закрыла глаза и погрузилась в бархатную, как её рваное платье, темноту. Последний стук сердца, последний глоток холодного воздуха Северных земель, последний удар по разбитой голове, вкус крови на бледных губах. Мягкая, обволакивающая тьма радостно приняла в свои объятия измученную ведьму. Она освободила от боли, унижения и страха наследницу древнего клана Шнайт и подарила ей взамен спокойствие и благословенную тишину мёртвого мира.
«Ни за что не прощу».
Глава 1. День Ангела
10 апреля, 2014 год, родовое поместье клана Госсамер
В магическом измерении наступала весна. Румяное солнце мягко дотрагивалось до серого ноздреватого снега и постепенно превращало заметно осевшие сугробы в тонкие звенящие ручьи. Деревья скинули тяжёлые снежные полушубки и расправили ветвистые плечи, подставляя их под яркие солнечные лучи. То тут, то там набухали светло-зелёные почки и робко поглядывали на небо. Синие окошки горных рек и озёр глухо потрескивали и вздыхали, высвобождаясь от тяжёлого гнёта неумолимо тающего льда. Природа медленно выходила из долгого зимнего сна под самозабвенное пение радостных птиц, а тем временем в магическом измерении готовились к празднику. Ведь двадцать два года назад в пору пробуждения весны родилась долгожданная наследница могущественного воинов-магов – Агата Госсамер.
Громоздкий стеллаж с фамильным фарфором опасно накренился и повалился прямо на ошарашенных слуг поместья, которые натирали до блеска его напыщенные лакированные бока и полки. Ожидая неизбежного удара старого деревянного чудища, слуги метнулись от него в сторону и, прикрывая головы руками, прижались к холодному каменному полу. Но удара не последовало.
- Чем вы тут занимаетесь?
До боли знакомый голос заставил слуг вздрогнуть и, вскочив на ноги, отвесить несколько поклонов светловолосой девушке с нахмуренным лбом. Фарфоровая посуда парила в воздухе и охотно подставляла свои пыльные бока под ветошь, которая яростно полировала её со всех сторон и мягкими шлепками отправляла на свои законные места. Агата подвинула тяжеленный сервант к стене и, отмахнувшись от беспрестанно кланяющихся, спасённых ею слуг, присела на корточки. В ногах путался крупный серый кот и с подозрением взирал на происходящее снизу вверх круглыми зелёными глазами.
- Будьте осторожны, - предупредила девушка и, ловкими движениями подкрутив массивные ножки старой мебели, отряхнула руки от пыли. – Не ровен час задавит, и пикнуть не успеете. А ваша смерть в мои планы не входит. Особенно сегодня. Понятно?
- Так точно, госпожа Госсамер! Благодарим Вас за помощь и заботу! – проскандировали слуги и, рассыпавшись по всей гостиной зале, с утроенной силой продолжили уборку.
- Вот хоть убейте – не понимаю, - пробормотала Агата, наблюдая за тем, как горничная в белом фартуке взмахом руки снимает со стен древние полотна. – Зачем так надрываться с утра пораньше?
