Никита кивнул, переключая управление на ручной режим.
— Значит, к вратам на Атлас-Прайм. Проверим, как там у Луна-Линк дела.
— Думаешь, это обычный груз? — спросил Микси, мерцая мягким светом.
— Пока всё указывает на стандартную перевозку, — ответил Никита. — Но если Шатун был прав, внутри может быть что угодно.
Микси слегка изменил оттенок свечения, будто задумался.
— Тогда я поставлю дополнительное наблюдение за контейнерами. Вдруг азот окажется не совсем азотом.
— Не делай это, — тихо сказал Никита, глядя на приближающиеся врата. — Пора проверить, куда ведёт след Луна-Линк, но сделает это Шатун.
Никита заметил, как пространство впереди наполнилось движением. К вратам на Атлас-Прайм тянулась целая колонна звёздных грузовиков. Их корпуса мерцали под светом навигационных маяков, образуя длинную, почти бесконечную ленту света. Он никогда не видел такого потока — десятки, возможно, сотни судов двигались в одном направлении, соблюдая идеальный порядок.
Некоторые тягачи были старого образца, другие — новые, с усиленными секциями и массивными контейнерами. Вся трасса казалась живой, пульсирующей единым ритмом. Никита включил внешние камеры и отметил, что поток не ослабевает — наоборот, количество кораблей постепенно росло, будто все они спешили пройти через одни и те же врата, пока не стало поздно.
Никита плавно выровнял «Буцефал» и пристроился в поток, заняв место между двумя крупными тягачами. Автоматическая система движения зафиксировала его позицию и включила режим синхронизации скорости.
Всё вокруг двигалось с размеренной точностью: огни маяков мигали в одном ритме, двигатели соседних судов гудели на одинаковой частоте. Очередь продвигалась медленно, но уверенно. Впереди, среди колец врат, вспыхивали короткие всполохи света — туда входили грузовики, исчезая один за другим.
Никита молча следил за приближением линии перехода. Пространство вокруг было спокойно, но под этой тишиной чувствовалось напряжение.
Никита заметил, как один из тягачей внезапно вырвался из колонны. Судно двигалось неровно, лавируя между потоками, и вскоре встало ближе к вратам, минуя очередь. Манёвр был рискованным — обычный манёвр и сейчас никто не реагировал. Ни станционные дроны, ни система регулировки не подали ни одного сигнала. Даже ближайшие пилоты не возмутились, будто не видели происходящего. Тягач стоял неподвижно, слишком спокойно для нарушителя. Его корпус мерцал блеклым светом, а на сканерах он отмечался как неопознанный — без номера, без регистрационных данных.
Никита нахмурился, наблюдая за ним, чувствуя, как лёгкое беспокойство пробегает по спине.
Никита внимательно следил за траекторией потока, затем перевёл управление в ручной режим. Момент выдался подходящий — между грузовиками образовался небольшой разрыв. Он плавно отклонил штурвал и вывел «Буцефал» в сторону, повторив манёвр нарушителя.
Двигатели отозвались мягким гулом, корпус слегка дрогнул, но система стабилизации удержала равновесие. Никита осторожно прибавил тягу и выровнялся на одной линии с вратами.
Впереди, за мерцающим контуром портала, уже начиналось свечение перехода. Пространство вокруг будто стало плотнее, звук двигателей приглушился. До врат оставалось несколько пару метров. «Буцефал» двигался уверенно, оставляя за собой тонкую световую дорожку, готовясь к прыжку.
Всё замерло. Пространство словно задержало дыхание. Потом индикаторы вспыхнули зелёным, и «Буцефал» рванул вперёд — прямо в ослепительный поток сверхскорости.
Свет заполнил всё — кабину, панели, отражался в шлеме Никиты, пробегал по дисплеям, казался живым. Микси заговорил первым, восторженно:
— Посмотри, Никита, как красиво! Кажется, будто мы внутри звезды.
— Да, — ответил Никита, глядя в ослепительный туннель. — Каждый раз, как первый.
Мгновение — и яркость начала спадать. Пространство вернуло глубину, появились очертания станций, огни орбитальных платформ и сияние голубой планеты впереди.
— Атлас-Прайм, — произнёс Никита. — Прибыли.
Потрясающая синева планеты раскинулась под ними, словно бесконечный океан, затянутый лёгкой дымкой облаков. На десятки тысяч миль вперёд поверхность терялась в мягком свете атмосферы, переливаясь оттенками лазури и серебра. Никита снизил скорость — до места погрузки оставалось всего несколько миль.
Вдоль курса тянулись стройные цепочки космических станций, прикреплённых к орбите, как жемчужины на нити. Каждая из них сияла огнями, отражая свет звезды, — склады, ремонтные доки, диспетчерские узлы. «Буцефал» двигался между ними медленно и величественно, будто уважая труд тысяч людей, создавших этот порядок в бездне.
А вот и груз. Он плавно завис в невесомости среди стальных, блестевших ферм, освещённых мягким светом станции. Огромный контейнер азотом сиял в невесомости, правда пока он выглядел крошечным из-за расстояния, но Никита уже развернулся и готов был прицепить его. Всё мерцало отражениями среди металла это было невероятно красиво и легко, вся конструкция словно была прозрачна. Двигатели тихо вращали Буцефал, подавая сигналы готовности к стыковке.
Никита замедлил ход, вывел «Буцефал» точно по траектории и включил стабилизаторы. Фермы простые рамки величественно скользили словно со всех сторон мимо иллюминатора.
А вот и рычаг захвата, так смотрим в окно захвата: рысканье, тангаж, крен и с помощью рычага плавно подводим тягач задним ходом смотря в окно захвата. Никита проверил индикаторы и медленно потянул его на себя. В окне камеры захвата зажглось изображение контейнера — тот плавал неподалёку, слегка вращаясь. Никита чуть отвлёкся и посмотрел в другую сторону как Буцефал чуть повернул в иную сторону, это произошло так быстро что он выругался и с помощью рычага быстро зафиксировал всё в нужно направлении.
— Так, — пробормотал Никита, — рысканье… тангаж… крен…
Он аккуратно выравнивал «Буцефал», наблюдая, как система стабилизации ловит направление. Контейнер медленно перестал вращаться, мягко попал в центр прицела. Щёлк — и захват сработал.
На панели загорелись зелёные индикаторы состояния прицепа. Груз закреплён.
На связь тут же вышел Старый Шатун. Его голос звучал привычно хрипло, будто пробивался сквозь старые фильтры связи:
— Закрепил груз? Отлично, Никита. Слушай внимательно — не держи прямой курс. Там, на стандартной трассе, сейчас движуха от «Луна-Линк». Лучше отклонись немного, возьми направление на Танк-Таун. Там безопаснее будет провернуть наше расследование, да и старые каналы связи живы, я подключу их пообщаюсь кое с кем..
Никита кивнул, глядя на мигающую точку маршрута:
— Принято, Шатун. Пойдём обходом.
— Верно, — ответил тот. — Там и поговорим, если всё пойдёт гладко. Конец связи.
Никита направлял «Буцефал» к вратам на Медузу-6 — переходной узел, через который можно было выйти на трассу в Танк-Таун. За спиной тихо гудел контейнер с азотом, аккуратно закреплённый и отмеченный печатью корпорации **«Луна-Линк»**.
В кабине было спокойно. Индикаторы мягко светились, а из динамиков доносился ровный шум навигационных частот. В этот момент из бокового отсека выкатился Микси. Его сферический корпус чуть дрожал от работы стабилизаторов, а глаза-сенсоры загорелись зелёным.
— Всё готово к прыжку? — спросил Никита, проверяя параметры груза.
Микси слегка подпрыгнул, приземлившись прямо на приборную панель, и бодро ответил:
— Полностью! Давление в ячейках стабильное, система охлаждения в норме. Можно идти на ворота, капитан, правда у тебя в Атлас-Прайм есть ещё одно дело.
Никита улыбнулся уголком губ и включил курс. Вдали уже виднелись огни портала на Медузу-6 — крупной станции перекрёстка-перехода, её строения вращались в безмолвии, отражая свет далеких звёзд:
- Какое же?
Микси, покачиваясь на своём грави-опоре, вдруг оживился:
— Слушай, Никита, я вот вспомнил ту шутку Прапора… ну, когда он сказал: «Куй железо не отходя от кассы!» — и подписал с тобой контракт быстрее, чем я успел моргнуть.
Никита усмехнулся вспоминая тот эпизод, глядя на навигационный экран:
— Ага, тогда было весело.
Микси весело мигнул сенсорами:
— Кстати, Прапор ведь узнал, что ты теперь допущен в Шахтёрские колонии. Перед отлётом он просил, если будешь на Атлас-Прайме, заглянуть к нему. Говорит, есть разговор насчёт новых маршрутов.
Никита кивнул как у него это вылетело из головы:
— Помню. Микси спасибо тебе что напомнил. Значит, после рейса в Танк-Таун можно будет заехать. Хотя почему после рейса мы же сейчас тут. Прапор просто так не зовёт — наверняка что-то задумал.
Никита сверился с картой — метка Прапора горела прямо здесь, в секторе Атлас-Прайма. Значит, встреча совсем рядом, перед самым порталом на Медузу-6.
Он переключил обзор на навигационный режим: впереди уже виднелись кольца врат и вспышки тяговых двигателей других грузовиков. Контейнер с азотом спокойно мерцал за кормой, а приборы показывали стабильные значения.
— Ну что, Микси, — сказал Никита, — Прапор, похоже, нас дождался. Заодно проверим, что он там задумал. И заметь мы даже не отклоняемся от пути.
«Буцефал» уверенно взял курс — вперёд, к порталу, где его ждал старый знакомый.
Под кабиной раскинулась поверхность планеты — бескрайняя голубая гладь, сияющая мягким светом, словно сама отражала дыхание звёзд. До самого горизонта, на десятки тысяч миль, тянулась эта ослепительная глубина, а над ней кружили станции на низких орбитах, отбрасывая тонкие тени на атмосферу.
Но чем ближе Никита подлетал к вратам на Медузу-6, тем плотнее становился орбитальный хаос. В обзорных экранах замелькали гигантские болты, куски обшивки, обломки старых деталей и металлические панели. Всё это вращалось медленно, но непредсказуемо, образуя хаотическую полосу, словно невидимый пояс из забытых деталей.
Никита сбавил скорость, включил боковые стабилизаторы и аккуратно повёл «Буцефал» сквозь этот медленный шторм. Снаружи сверкали отблески света от вращаешегося мусора— металлические тени прошлого, оставшиеся на орбите вечно.
Всё это множество списаных деталей висело в невесомости, тихо покачиваясь, словно замерло между вечностью и пустотой. Болты, панели, куски старых конструкций — они блестели в свете горизонта планеты который закрывал собой весь низ - низкая орбита не позволяла рассмотреть шар и завораживали взгляд. За ними за деталями, в глубине планетной синивы, мерцали звёзды — такие же ясные и холодные, как ранним утром на синем небе, когда сквозь прозрачный воздух впервые проступает свет.
И поверх этого спокойствия тянулись инверсионные следы звёздных тягачей — тонкие, вытянутые полосы жёлто-голубого пламени. Они пересекались где-то вдали, вспыхивали и медленно растворялись в безмолвии, будто сама галактика оставляла на память следы своих водителей и их дорог.
На связь внезапно вышел Прапор — голос уверенный, с хрипотцой, как всегда, будто он только что вышел из шумного дока:
— Никита, слушай. Есть для тебя мелкая подработка. Контейнер с водорослями — ничего сложного, просто доставить в Кроссвейл. Плачу по верхней ставке, если возьмёшься сейчас.
Никита взглянул на приборы — время позволяло, курс почти совпадал.
— Беру, — коротко ответил он.
Прапор что-то одобрительно буркнул, связь оборвалась. В кабине повисла тишина, только стабилизаторы ровно гудели. Никита выключил рацию, поправил маршрут и мягко направил «Буцефал» к вратам Медузы-6. Впереди уже сиял контур портала, и грузовик уверенно вошёл в поток.
Планы были составлены чётко. Сначала — разобраться с заданием от Старого Шатуна и корпорацией «Луна-Линк», проследить за маршрутом азотного груза и выяснить, зачем компания так тщательно скрывает свои перевозки.
А потом — заняться делом Прапора. Его контейнер с водорослями казался простой работой, но Никита знал: если Прапор зовёт лично, значит, за грузом стоит что-то большее, чем обычная доставка.
Он отметил оба маршрута на навигационной карте. Две линии — две цели. Всё ясно и по порядку. Вначале «Луна-Линк» и Шатун. Потом вернутся в Атлас-Прайм и Прапор.
Пока «Буцефал» двигался по маршруту Шатуна, скользя в транспортном коридоре Медузы-6, эфир ожил лёгким шорохом. На панели связи вспыхнул позывной, знакомый до боли.
— Привет, Никита, — раздался голос Ириски, мягкий, но с привычной ноткой настойчивости. — Ты, надеюсь, не забыл про дело в Мусорных Полях? Я там оставила тебе координаты ещё неделю назад.
Никита перевёл взгляд на карту — действительно, в списке задач светилась старая метка, которую он так и не снял.
— Не забыл, — ответил он спокойно. — Просто пока на линии у Шатуна. Как закончу в Танк-Тауне — проверю твой фургон в Мусорных поляъ.
— Вот и хорошо, — сказала Ириска. — Там кое-что интересное. И будь осторожен: район нестабилен, много дрейфующих обломков.
- Принял.
Связь оборвалась, и снова осталась лишь тишина двигателей и холодное сияние Медузы-6 за обзорным стеклом.
В Долине Гамма всё пошло не по плану. Какой-то сумасшедший пилот, не рассчитав манёвр, толкнул «Буцефал» прямо в бок, когда Никита как раз разбирался с настройками в кабине. Удар был ощутим — грузовик вздрогнул, а индикаторы на панели вспыхнули красным.
Система гравикомпенсации выдала тревожный сигнал: «0 очков стабильности — ошибка модуля!»
— Прекрасно, — пробормотал Никита, перехватывая рычаги. — Ещё и ум для компенсации выгорел…
Он быстро открыл доступ к внутренней схеме, заменяя повреждённый узел резервным. Пальцы двигались быстро — такие сбои требовали точности.
Но пока он возился с перепайкой контура, «Буцефал» медленно уходил с трассы. Маневровые двигатели пытались выровнять курс, но без компенсации по перегрузке тяга вышла неровной.
Вскоре грузовик отлетел в сторону, тихом, беззвучном вакууме Долины Гамма, где даже радарные метки казались зыбкими. Впрочем как только новая схема ума была вставлена всё пошло как надо и вскоре Никита был около портала на Танк-Таун.
У ворот на Танк-Таун выстроилась целая колонна фур. Огромные тягачи медленно толкались, каждый пытался занять место поближе к вратам, но движение было беспорядочным — гул двигателей, вспышки тормозных огней, короткие сигналы связи. Станционные диспетчеры пытались навести порядок, но поток был слишком плотным.
А вот у Никиты всё было под контролем. Он держал дистанцию, стабилизировал курс и выжидал момент, когда откроется окно для входа. «Буцефал» стоял ровно, без дрожи, системы работали в идеальном балансе. На фоне общей суеты его спокойствие выглядело почти нереальным — словно грузовик сам понимал, что паника в вакууме ни к чему.
Мимо иллюминаторов медленно проплывали цистерны — длинные, блестящие, с маркировкой старых корпораций. За ними тянулись огромные хранилища, соединённые трубами и кабелями, словно стальные сосуды, по которым текла жизнь станции.
Чуть дальше виднелись фермы из тяжёлой стали — мощные конструкции, обросшие кабелями, подсветкой и крепёжными узлами. Они вращались в невесомости с почти невидимой скоростью, поддерживая орбитальный баланс Танк-Тауна.
Никита смотрел на всё это молча. Величие инженерии, ржавчина старых поверхностей и холодный блеск металла — привычный пейзаж космических станций, где каждый болт имел свою историю.
Только Никита прибыл в Танк-Таун, как рация ожила — на связи был Шатун, а в канале слышался и второй голос, принадлежавший Россо.
— Значит, к вратам на Атлас-Прайм. Проверим, как там у Луна-Линк дела.
— Думаешь, это обычный груз? — спросил Микси, мерцая мягким светом.
— Пока всё указывает на стандартную перевозку, — ответил Никита. — Но если Шатун был прав, внутри может быть что угодно.
Микси слегка изменил оттенок свечения, будто задумался.
— Тогда я поставлю дополнительное наблюдение за контейнерами. Вдруг азот окажется не совсем азотом.
— Не делай это, — тихо сказал Никита, глядя на приближающиеся врата. — Пора проверить, куда ведёт след Луна-Линк, но сделает это Шатун.
Никита заметил, как пространство впереди наполнилось движением. К вратам на Атлас-Прайм тянулась целая колонна звёздных грузовиков. Их корпуса мерцали под светом навигационных маяков, образуя длинную, почти бесконечную ленту света. Он никогда не видел такого потока — десятки, возможно, сотни судов двигались в одном направлении, соблюдая идеальный порядок.
Некоторые тягачи были старого образца, другие — новые, с усиленными секциями и массивными контейнерами. Вся трасса казалась живой, пульсирующей единым ритмом. Никита включил внешние камеры и отметил, что поток не ослабевает — наоборот, количество кораблей постепенно росло, будто все они спешили пройти через одни и те же врата, пока не стало поздно.
Никита плавно выровнял «Буцефал» и пристроился в поток, заняв место между двумя крупными тягачами. Автоматическая система движения зафиксировала его позицию и включила режим синхронизации скорости.
Всё вокруг двигалось с размеренной точностью: огни маяков мигали в одном ритме, двигатели соседних судов гудели на одинаковой частоте. Очередь продвигалась медленно, но уверенно. Впереди, среди колец врат, вспыхивали короткие всполохи света — туда входили грузовики, исчезая один за другим.
Никита молча следил за приближением линии перехода. Пространство вокруг было спокойно, но под этой тишиной чувствовалось напряжение.
Никита заметил, как один из тягачей внезапно вырвался из колонны. Судно двигалось неровно, лавируя между потоками, и вскоре встало ближе к вратам, минуя очередь. Манёвр был рискованным — обычный манёвр и сейчас никто не реагировал. Ни станционные дроны, ни система регулировки не подали ни одного сигнала. Даже ближайшие пилоты не возмутились, будто не видели происходящего. Тягач стоял неподвижно, слишком спокойно для нарушителя. Его корпус мерцал блеклым светом, а на сканерах он отмечался как неопознанный — без номера, без регистрационных данных.
Никита нахмурился, наблюдая за ним, чувствуя, как лёгкое беспокойство пробегает по спине.
Никита внимательно следил за траекторией потока, затем перевёл управление в ручной режим. Момент выдался подходящий — между грузовиками образовался небольшой разрыв. Он плавно отклонил штурвал и вывел «Буцефал» в сторону, повторив манёвр нарушителя.
Двигатели отозвались мягким гулом, корпус слегка дрогнул, но система стабилизации удержала равновесие. Никита осторожно прибавил тягу и выровнялся на одной линии с вратами.
Впереди, за мерцающим контуром портала, уже начиналось свечение перехода. Пространство вокруг будто стало плотнее, звук двигателей приглушился. До врат оставалось несколько пару метров. «Буцефал» двигался уверенно, оставляя за собой тонкую световую дорожку, готовясь к прыжку.
Всё замерло. Пространство словно задержало дыхание. Потом индикаторы вспыхнули зелёным, и «Буцефал» рванул вперёд — прямо в ослепительный поток сверхскорости.
Свет заполнил всё — кабину, панели, отражался в шлеме Никиты, пробегал по дисплеям, казался живым. Микси заговорил первым, восторженно:
— Посмотри, Никита, как красиво! Кажется, будто мы внутри звезды.
— Да, — ответил Никита, глядя в ослепительный туннель. — Каждый раз, как первый.
Мгновение — и яркость начала спадать. Пространство вернуло глубину, появились очертания станций, огни орбитальных платформ и сияние голубой планеты впереди.
— Атлас-Прайм, — произнёс Никита. — Прибыли.
Потрясающая синева планеты раскинулась под ними, словно бесконечный океан, затянутый лёгкой дымкой облаков. На десятки тысяч миль вперёд поверхность терялась в мягком свете атмосферы, переливаясь оттенками лазури и серебра. Никита снизил скорость — до места погрузки оставалось всего несколько миль.
Вдоль курса тянулись стройные цепочки космических станций, прикреплённых к орбите, как жемчужины на нити. Каждая из них сияла огнями, отражая свет звезды, — склады, ремонтные доки, диспетчерские узлы. «Буцефал» двигался между ними медленно и величественно, будто уважая труд тысяч людей, создавших этот порядок в бездне.
А вот и груз. Он плавно завис в невесомости среди стальных, блестевших ферм, освещённых мягким светом станции. Огромный контейнер азотом сиял в невесомости, правда пока он выглядел крошечным из-за расстояния, но Никита уже развернулся и готов был прицепить его. Всё мерцало отражениями среди металла это было невероятно красиво и легко, вся конструкция словно была прозрачна. Двигатели тихо вращали Буцефал, подавая сигналы готовности к стыковке.
Никита замедлил ход, вывел «Буцефал» точно по траектории и включил стабилизаторы. Фермы простые рамки величественно скользили словно со всех сторон мимо иллюминатора.
А вот и рычаг захвата, так смотрим в окно захвата: рысканье, тангаж, крен и с помощью рычага плавно подводим тягач задним ходом смотря в окно захвата. Никита проверил индикаторы и медленно потянул его на себя. В окне камеры захвата зажглось изображение контейнера — тот плавал неподалёку, слегка вращаясь. Никита чуть отвлёкся и посмотрел в другую сторону как Буцефал чуть повернул в иную сторону, это произошло так быстро что он выругался и с помощью рычага быстро зафиксировал всё в нужно направлении.
— Так, — пробормотал Никита, — рысканье… тангаж… крен…
Он аккуратно выравнивал «Буцефал», наблюдая, как система стабилизации ловит направление. Контейнер медленно перестал вращаться, мягко попал в центр прицела. Щёлк — и захват сработал.
На панели загорелись зелёные индикаторы состояния прицепа. Груз закреплён.
На связь тут же вышел Старый Шатун. Его голос звучал привычно хрипло, будто пробивался сквозь старые фильтры связи:
— Закрепил груз? Отлично, Никита. Слушай внимательно — не держи прямой курс. Там, на стандартной трассе, сейчас движуха от «Луна-Линк». Лучше отклонись немного, возьми направление на Танк-Таун. Там безопаснее будет провернуть наше расследование, да и старые каналы связи живы, я подключу их пообщаюсь кое с кем..
Никита кивнул, глядя на мигающую точку маршрута:
— Принято, Шатун. Пойдём обходом.
— Верно, — ответил тот. — Там и поговорим, если всё пойдёт гладко. Конец связи.
Глава 5 Путь на Медузу-6
Никита направлял «Буцефал» к вратам на Медузу-6 — переходной узел, через который можно было выйти на трассу в Танк-Таун. За спиной тихо гудел контейнер с азотом, аккуратно закреплённый и отмеченный печатью корпорации **«Луна-Линк»**.
В кабине было спокойно. Индикаторы мягко светились, а из динамиков доносился ровный шум навигационных частот. В этот момент из бокового отсека выкатился Микси. Его сферический корпус чуть дрожал от работы стабилизаторов, а глаза-сенсоры загорелись зелёным.
— Всё готово к прыжку? — спросил Никита, проверяя параметры груза.
Микси слегка подпрыгнул, приземлившись прямо на приборную панель, и бодро ответил:
— Полностью! Давление в ячейках стабильное, система охлаждения в норме. Можно идти на ворота, капитан, правда у тебя в Атлас-Прайм есть ещё одно дело.
Никита улыбнулся уголком губ и включил курс. Вдали уже виднелись огни портала на Медузу-6 — крупной станции перекрёстка-перехода, её строения вращались в безмолвии, отражая свет далеких звёзд:
- Какое же?
Микси, покачиваясь на своём грави-опоре, вдруг оживился:
— Слушай, Никита, я вот вспомнил ту шутку Прапора… ну, когда он сказал: «Куй железо не отходя от кассы!» — и подписал с тобой контракт быстрее, чем я успел моргнуть.
Никита усмехнулся вспоминая тот эпизод, глядя на навигационный экран:
— Ага, тогда было весело.
Микси весело мигнул сенсорами:
— Кстати, Прапор ведь узнал, что ты теперь допущен в Шахтёрские колонии. Перед отлётом он просил, если будешь на Атлас-Прайме, заглянуть к нему. Говорит, есть разговор насчёт новых маршрутов.
Никита кивнул как у него это вылетело из головы:
— Помню. Микси спасибо тебе что напомнил. Значит, после рейса в Танк-Таун можно будет заехать. Хотя почему после рейса мы же сейчас тут. Прапор просто так не зовёт — наверняка что-то задумал.
Никита сверился с картой — метка Прапора горела прямо здесь, в секторе Атлас-Прайма. Значит, встреча совсем рядом, перед самым порталом на Медузу-6.
Он переключил обзор на навигационный режим: впереди уже виднелись кольца врат и вспышки тяговых двигателей других грузовиков. Контейнер с азотом спокойно мерцал за кормой, а приборы показывали стабильные значения.
— Ну что, Микси, — сказал Никита, — Прапор, похоже, нас дождался. Заодно проверим, что он там задумал. И заметь мы даже не отклоняемся от пути.
«Буцефал» уверенно взял курс — вперёд, к порталу, где его ждал старый знакомый.
Под кабиной раскинулась поверхность планеты — бескрайняя голубая гладь, сияющая мягким светом, словно сама отражала дыхание звёзд. До самого горизонта, на десятки тысяч миль, тянулась эта ослепительная глубина, а над ней кружили станции на низких орбитах, отбрасывая тонкие тени на атмосферу.
Но чем ближе Никита подлетал к вратам на Медузу-6, тем плотнее становился орбитальный хаос. В обзорных экранах замелькали гигантские болты, куски обшивки, обломки старых деталей и металлические панели. Всё это вращалось медленно, но непредсказуемо, образуя хаотическую полосу, словно невидимый пояс из забытых деталей.
Никита сбавил скорость, включил боковые стабилизаторы и аккуратно повёл «Буцефал» сквозь этот медленный шторм. Снаружи сверкали отблески света от вращаешегося мусора— металлические тени прошлого, оставшиеся на орбите вечно.
Всё это множество списаных деталей висело в невесомости, тихо покачиваясь, словно замерло между вечностью и пустотой. Болты, панели, куски старых конструкций — они блестели в свете горизонта планеты который закрывал собой весь низ - низкая орбита не позволяла рассмотреть шар и завораживали взгляд. За ними за деталями, в глубине планетной синивы, мерцали звёзды — такие же ясные и холодные, как ранним утром на синем небе, когда сквозь прозрачный воздух впервые проступает свет.
И поверх этого спокойствия тянулись инверсионные следы звёздных тягачей — тонкие, вытянутые полосы жёлто-голубого пламени. Они пересекались где-то вдали, вспыхивали и медленно растворялись в безмолвии, будто сама галактика оставляла на память следы своих водителей и их дорог.
На связь внезапно вышел Прапор — голос уверенный, с хрипотцой, как всегда, будто он только что вышел из шумного дока:
— Никита, слушай. Есть для тебя мелкая подработка. Контейнер с водорослями — ничего сложного, просто доставить в Кроссвейл. Плачу по верхней ставке, если возьмёшься сейчас.
Никита взглянул на приборы — время позволяло, курс почти совпадал.
— Беру, — коротко ответил он.
Прапор что-то одобрительно буркнул, связь оборвалась. В кабине повисла тишина, только стабилизаторы ровно гудели. Никита выключил рацию, поправил маршрут и мягко направил «Буцефал» к вратам Медузы-6. Впереди уже сиял контур портала, и грузовик уверенно вошёл в поток.
Планы были составлены чётко. Сначала — разобраться с заданием от Старого Шатуна и корпорацией «Луна-Линк», проследить за маршрутом азотного груза и выяснить, зачем компания так тщательно скрывает свои перевозки.
А потом — заняться делом Прапора. Его контейнер с водорослями казался простой работой, но Никита знал: если Прапор зовёт лично, значит, за грузом стоит что-то большее, чем обычная доставка.
Он отметил оба маршрута на навигационной карте. Две линии — две цели. Всё ясно и по порядку. Вначале «Луна-Линк» и Шатун. Потом вернутся в Атлас-Прайм и Прапор.
Глава 6 Тайна груза
Пока «Буцефал» двигался по маршруту Шатуна, скользя в транспортном коридоре Медузы-6, эфир ожил лёгким шорохом. На панели связи вспыхнул позывной, знакомый до боли.
— Привет, Никита, — раздался голос Ириски, мягкий, но с привычной ноткой настойчивости. — Ты, надеюсь, не забыл про дело в Мусорных Полях? Я там оставила тебе координаты ещё неделю назад.
Никита перевёл взгляд на карту — действительно, в списке задач светилась старая метка, которую он так и не снял.
— Не забыл, — ответил он спокойно. — Просто пока на линии у Шатуна. Как закончу в Танк-Тауне — проверю твой фургон в Мусорных поляъ.
— Вот и хорошо, — сказала Ириска. — Там кое-что интересное. И будь осторожен: район нестабилен, много дрейфующих обломков.
- Принял.
Связь оборвалась, и снова осталась лишь тишина двигателей и холодное сияние Медузы-6 за обзорным стеклом.
В Долине Гамма всё пошло не по плану. Какой-то сумасшедший пилот, не рассчитав манёвр, толкнул «Буцефал» прямо в бок, когда Никита как раз разбирался с настройками в кабине. Удар был ощутим — грузовик вздрогнул, а индикаторы на панели вспыхнули красным.
Система гравикомпенсации выдала тревожный сигнал: «0 очков стабильности — ошибка модуля!»
— Прекрасно, — пробормотал Никита, перехватывая рычаги. — Ещё и ум для компенсации выгорел…
Он быстро открыл доступ к внутренней схеме, заменяя повреждённый узел резервным. Пальцы двигались быстро — такие сбои требовали точности.
Но пока он возился с перепайкой контура, «Буцефал» медленно уходил с трассы. Маневровые двигатели пытались выровнять курс, но без компенсации по перегрузке тяга вышла неровной.
Вскоре грузовик отлетел в сторону, тихом, беззвучном вакууме Долины Гамма, где даже радарные метки казались зыбкими. Впрочем как только новая схема ума была вставлена всё пошло как надо и вскоре Никита был около портала на Танк-Таун.
У ворот на Танк-Таун выстроилась целая колонна фур. Огромные тягачи медленно толкались, каждый пытался занять место поближе к вратам, но движение было беспорядочным — гул двигателей, вспышки тормозных огней, короткие сигналы связи. Станционные диспетчеры пытались навести порядок, но поток был слишком плотным.
А вот у Никиты всё было под контролем. Он держал дистанцию, стабилизировал курс и выжидал момент, когда откроется окно для входа. «Буцефал» стоял ровно, без дрожи, системы работали в идеальном балансе. На фоне общей суеты его спокойствие выглядело почти нереальным — словно грузовик сам понимал, что паника в вакууме ни к чему.
Мимо иллюминаторов медленно проплывали цистерны — длинные, блестящие, с маркировкой старых корпораций. За ними тянулись огромные хранилища, соединённые трубами и кабелями, словно стальные сосуды, по которым текла жизнь станции.
Чуть дальше виднелись фермы из тяжёлой стали — мощные конструкции, обросшие кабелями, подсветкой и крепёжными узлами. Они вращались в невесомости с почти невидимой скоростью, поддерживая орбитальный баланс Танк-Тауна.
Никита смотрел на всё это молча. Величие инженерии, ржавчина старых поверхностей и холодный блеск металла — привычный пейзаж космических станций, где каждый болт имел свою историю.
Только Никита прибыл в Танк-Таун, как рация ожила — на связи был Шатун, а в канале слышался и второй голос, принадлежавший Россо.
