— Как бы не была хороша Зурет, искусная пряха и красавица, — шепнул Азов мне на ухо, — а всё же не нравилась она Натаю, охотнику и воину. Чувствовал он, что у красавицы гнилое сердце. Как бы не была трудолюбива и храбра Зурет, но все перешла дорожку воительнице Тиргатао. А та не признавала ни чёрной ворожбы, ни лютой жажды власти. В общем, сначала была у них скрытая вражда, а потом перелилась уже в открытую. Каждая так и ждала, чтобы сделать сопернице подножку.
— Тиргатао положила глаз на воина, что ли? — уныло протянула я, глядя на плещущие волны.
Как-то уж совсем печально: бабские разборки, а тут гибнут люди.
Азов провел кончиками пальцев по моей пояснице, поднырнув под футболку. Я попыталась отклониться, однако меня тут же вернули на место.
— Сиди, что я не знаю о твоих болях в спине?
Я потеряла дар речи, забыв, как дышать. То есть… Дьявол, откуда он знает? Боли у меня были несколько месяцев назад. И действительно прописывали массаж. Однако я побывала лишь на нескольких сеансах — потом работа закрутила, было уже не того. Но этот откуда знает?
Азов это дело знал и, видимо, любил. Осторожно надавливал на позвоночник, растирал мышцы ладонями, замирал именно тогда, когда с губ уже был готов сорваться стон. Мыслить трезво не получалось. Слишком расслабляло, слишком хотелось прилечь прямо на этой подстилке и забыть обо всем. Но нельзя было. Нельзя.
— Тот, из кургана был благосклонен и к Зурет, — произнёс Азов. — Наделил её даром пряхи, научил зачаровывать человеческую жизнь. Пока прядёт ниточку — живёт человек. Оборвёт — вот тебе и погребальный костёр. Самое мерзкое — поймать её не могли. Поэтому и творила она долго всё, что хотела. Тот, из кургана хорошо оберегал свою девочку. Да и Максая тоже радовал.
Пока Тиргатао не убедила вождя, что его прорицатель продался злу.
— Как пафосно, — выдохнула я, блаженно прикрыв глаза.
— Пафосно или нет, а Тот — тогда был ещё сильнее, чем сейчас.
— Сейчас?
Повисла тишина. Я медленно повернула голову и посмотрела в глаза Азова. Он хмурился. Даже руки замерли. И вмиг стало как-то холодно и неуютно.
— Сейчас, — подтвердил он. — Как я уже говорил: прошлое не исчезает. То, что на него не обращают больше внимания, не значит, оно рассыпалось в прах. Поэтому всегда надо об этом помнить.
Я вздохнула. Услышанное совсем не радовало. Если здесь где-то спит могущественная сила, настроенная далеко недоброжелательно, то это будут очень большие проблемы.
— Кто-то нашёл могилу Зурет. И пробудил её дух. Ашаук снова бродит по земле, взывая к своей хозяйке.
Я потёрла виски, провел ладонью по лицу.
— Кто это? Кого просила Зурет?
— Ашаук — охранник, преданный пёс, которого приставил к своей пряхе Тот.
Я хмыкнула. Кажется, начинаю понимать, что к чему. Правда, пока своими догадками делиться не стоит.
— Как от него избавиться? — спросила я. Встретилась со ставшими тёмно-синими глазами и немного неловко улыбнуласт: — Спасибо за массаж.
— Сначала нужно избавиться от неё, — ровным тоном сказал он, не отводя взгляда. — И только после этого ашаук исчезнет вновь.
А потом, не говоря ни слова, Азов склонился ко мне, вплёл пальцы в волосы и прижался к губам.
Всё померкло. Казалось только, что слышится, как оглушительно бьётся сердце. Моё или его? Не разобрать.
Я шумно выдохнула, вцепилась рукой в его плечо. Крепкое. И лицо, словно высеченное из камня было близко-близко.
— Зачем? — хрипло спросила я.
Он смотрел прямо в глаза. По позвоночнику пробежал холодок. Но в то же время было что-то такое, от чего не хотелось слышать ответа. Пусть так и стоит, так и смотрит. И только шумит ветер. И совсем тихо — волны.
Азов едва заметно улыбнулся:
— Так надо, — шепнул и провёл пальцами по моей щеке.
Дыхание почему-то застряло в лёгких. Пересохшие губы онемели. Тело окутала слабость, я шумно вдохнула ночной воздух. Вмиг почему-то захотелось спать. Денек выдался не очень. А сейчас ночь… Нужно спать.
— Тебе нужно отдохнуть, — шепнул он, притягивая меня к себе. — Завтра поговорим.
Голова закружилась, перед глазами появилась темнота. Азов подхватил меня и тихо хмыкнул:
— Эх, Слышащая…
А потом я заснула, почти мгновенно.
Кажется, мне ничего не снилось. И отдохнуть получилось на славу. Только немножко затекла шея. Но это мелочи. Я повернулась на бок и открыла глаза. Осмотрелась по сторонам. Деревянный пол, на котором несколько полосатых дорожек. Кровать — широкая, удобная, застеленная синей простыней и мягким пледом в коричневыми цветами. Широкое окно, через него видно, как солнце играет серебряными всполохами на морской глади. Деревянные стены. Два шкафа. В одном книги, в другом — разные поделки из ракушек. Рядом — часы в виде спасательного круга со смешным пузатым водяным.
Вставать совершенно не хотелось. Даже осознание, что я нахожусь бог знает где, словно билось о стеклянную стену. На душе было спокойно. Меня полностью окутывало какое-то странное умиротворение. Протянув руку, я подхватила бирюзовое покрывало и натянула на себя. Не встану. Может, ещё рано? Жалко, часы слишком далеко — именно циферблат толком и не разглядеть. Я прикрыла глаза. Попыталась себя убедить, что надо встать. Надо в Херсон. Там Нешка. Там Грабар. Там мой дом, у которого протекает крыша. Впрочем… Вспомнились поцелуй и прикосновения Азова. Кажется, крыша протекает не только у дома, но и у его хозяйки.
Я легла на спину и потянулась. Кости хрустнули, по мышцам разлилась приятная истома. Заложила руки за голову и уставилась в потолок. Кстати, чистый, хорошо беленный. Но видны три трещинки. Параллельные, маленькие. Размером с те веретёнца, которые… Я нахмурилась. Хм, а куда они делись?
Но эта мысль тут же исчезла. Куда больше меня интересовал вопрос: что делать дальше? Азов показал весьма интересные вещи. Если из прошлого тянется какая-то гадость, и именно здесь, то и изгонять её тоже надо здесь.
Я вздохнула. Что мы имеем? Две противоборствующие силы в лице Зурет и Тиргатао. Об обеих мало что знаю. Разве что то, что у Зурет есть ещё какой-то ашаук. Она говорила, что это существо её защитит. Следовательно, оно вполне могло быть привязано к ней энергетически. И коль ашаук имеет нематериальную природу, то после смерти пряхи могло просто затаиться. А тут выходит, что кто-то нарушил покой усопшей Зурет и разбудил её ашаука. Мда. Странное какое-то слово. Никогда такого не слышал. Появится Азов — обязательно спрошу.
Кстати, совсем не исключено, что тот, кого мы приняли за маньяка и есть этот самый «ашаук». Только почему пошли смерти?
Я провела ладонью по лицу и отбросила со лба волосы. Да уж. Тут одной не разобраться. Хочешь или нет — вставать надо.
К тому же заурчало в животе, откровенно намекая, что пора бы подкрепиться. И, пожалуй, позвонить. Всё-таки всякие могущественные хозяева древних морей, которые смотрят на тебя так, будто готовы сожрать в любой момент и с удовольствием облизать губы, это ещё далеко не причина полностью быть покорной.
Сев на кровати, я оглядела свою мятую одежду и пришла к выводу, что в таком виде среди людей лучше не появляться. Ещё раз оглядела комнатку и обнаружила свой мобильник в шкафу, на одной из книг. Встала и подошла поближе. «Вторая встречная», Пальмира Керлис. Хм, издание достаточно свеженькое, этого года. Азов — заядлый книгоман? Интересно, интересно.
Я взяла книгу в руки. Интересная обложка. Девушка с отстранённо задумчивым взглядом с длинными чёрными волосами. И дымчато-сизый фон, по которому разбросаны чёрные кляксы. За спиной скрипнула дверь.
— О, не спится? — любезно поинтересовались за спиной.
Я резко обернулась.
Там стоял Азов. На этот раз в одних джинсах, подвёрнутых до щиколоток. Чёрный кожаный ремень на бёдрах. Массивная пряжка в виде головы какой-то рыбы. На шее — тускло-серая раковина. Но при этом возникает странное ощущение, что внутри спрятано что-то такое, на что лучше простым смертным не смотреть. Некоторое время он смотрел на меня, а потом хмыкнул:
— Похожи. — И выразительно посмотрел на книгу, в которую я неосознанно вцепилась. Уголки губ дрогнули в улыбке. Мне даже показалось, какой-то одобрительной.
— Да иди ты, — буркнула я, ставя книгу назад и забирая телефон. — Где я?
— В доме моей знакомой, — невозмутимо ответил он. — Хорошая женщина, жаль бывает здесь нечасто.
— В доме? — подозрительно уточнила я.
— Угу. Времянке, если тебе так больше нравится.
Не слишком радовало. Значит, из гостиничного дома меня всё же утащили. Что ж, переживём. Только сейчас до меня дошло, что возле кровати стоит моя собственная сумка. И, судя по всему, — с вещами, моими же.
— Зачем всё это? — неуверенно спросила я, краем глаза глядя на экран мобильного. Пропущенных не было. Следовательно, Грабар в панику не кидался.
— Затем, что далековато к тебе бегать, — заметил Азов. — Пошли уже. Завтрак и поедем в Приозёрное.
Я вскинула голову.
— С какой целью?
— Узнаешь, — хмыкнул он и вышел из комнаты.
Озадаченно проводив Азова взглядом, я молча последовала за ним. Что ж, завтрак, и впрямь очень хорошее предложение и не стоит от него отказываться.
Каково же было удивление, когда меня привели на маленькую кухоньку с простеньким, но весьма милым интерьером и усадили на табурет с вязаным чехлом на седушке. Деревянный стол, накрытый сиреневой клеенкой с изображёнными на ней фруктами. Две полки с красными банками и белыми надписями «соль», «сахар», «сода». Маленькое окошко, чистый подоконник. На подоконнике — горшок с геранью. Ещё один кухонный стол с дверцами, в котором, кажется, была посуда. Четрёхкомфорочный таганок, где стоял красный чайник в крупный красный горох. И сковородка. Под крышкой которой оказались колбаса, грибы, яйца и зелень. Пахло умопомрачительно. И хоть не верилось, что хозяин вод сам всё это сделал… иных предположений не было.
Пока я ела, Азов потягивал кофе. Хороший кофе: крепкий, дурманящий, с кардамоном.
— Значит, планы у нас такие, — озвучил он, и я от неожиданности подавилась. Азов участливо похлопал меня по спине. — Делать будешь, что я скажу. Первое — не соваться в солёные шахты.
Внутри горячей волной плеснуло раздражение. Ишь, какой умник взялся! Правда, в то же время разум подсказывал, что ничего плохого мне не посоветуют.
— Потому что там произошло ещё два убийства? — осторожно уточнила я.
Азов посмотрел в окно. Кажется, получахлая герань его интересовала куда больше, чем беседа со мной.
— Не совсем, — наконец-то тяжело вздохнул он. — Хотя, если ты не поняла, то слушай сюда: ни Зурет, ни её отцу так и не удалось провести ритуал полного пробуждения и вывести Того, из кургана на землю. Однако обеты, которые были даны, держат его тут.
Предчувствие не обмануло пряху — они попали в засаду. После этого отец Зурет не выжил, а ей самой отрезали язык за чёрную ворожбу. Только она всё же сумела найти в себе силы и прийти к кургану ещё раз, чтобы упросить Того о последней милости. А так же дать обет…
— Что за обет? — уточнила я, с сожалением глядя на то, что осталось на сковородке.
Еда уже не лезла, а глаза всё ещё были голодными. Вздохнув, всё же отодвинула от себя и потянулась к чашке с кофе и тихо добавила: — Спасибо.
— На здоровье, — невозмутимо ответил Азов. — Так вот, при всей мерзости характера и гнили в сердце, Зурет не была дурой. Поэтому и заключила сделку с Тем до тех пор, пока не рассыплется в прах последняя косточка из её тела.
Я присвистнула. Недурно.
— То есть, нам надо загнать назад существо из кургана и уничтожить тело Зурет?
— Сначала уничтожить тело Зурет, — поправил Азов и наконец-то посмотрел на меня. — И заодно найти того, кто додумался её пробудить.
Я уставилась на стол. Какие яркие ягоды у нарисованного на клеенке винограда, однако. Но кривые. Мысли почему-то путались.
— Хорошо. А почему тогда Приозёрное? И жертвы?
Азов подпёр кулаком подбородок и внимательно посмотрел на меня. Не очень так приятно, словно видел, как бьётся сердце и поступает воздух в лёгкие.
— Сама подумай. Смерти, ритуал, сущность. Мёртвую Зурет потревожили магией крови. А уж после этого — очнулся Тот.
— Нет, подожди. — Я отставила чашку в сторону. — Что-то не сходится. Если Тот — твой противник, то почему этот самый ашаук вышел из моря? И на телах убитых находили метки от ножа и сети. Почему так?
Повисла напряжённая тишина. Я понимала, что, возможно, творю глупость, но ведь молчать тоже было глупо. Кофе вдруг показался обжигающим, хотя уже прилично постоял на столе и остыл.
— А мне самому интересно, — прошелестел его голос, и почему-то показалось, что меня окатила ледяная волна.
За окном кто-то чирикнул. Весело, задиристо, настойчиво. Словно звал кого-то. Почему-то резко захотелось домой. Плевать на все эти тайны и загадки древних меотов. Я устала. Но тут же вновь послышалась птичья трель, и почему-то стало стыдно. И Городовой — сволочь. И пусть он тут и не виноват, но всё равно… Как-то, когда нашёл виноватого, становится легче жить. Вот и вся загадка. На языке крутился вопрос, однако почему-то губы не хотели пошевелиться, чтобы задать его. Пришлось собраться с мыслями.
— Слушай, а что это за существо из озера?
Азов встал и деловито принялся мыть чашку.
— Ашаук, — послышался ответ. — Только не Зурет, а Тиргатао.
— Тиргатао? — изумилась я. — А она что, тоже имела дело с Тем, из кургана?
— Нет. — Хмыканье. — Она как раз обратилась ко мне.
Некоторое время я переваривала услышанное, но потом всё же осторожно уточнила:
— Тебе? Но почему?
— Потому что… — Азов обернулся, и у меня заледенела кровь от его взгляда: — Тиргатао ненавидит море.
Солнце слепило глаза. Жгло-целовало шею, проскальзывало под футболку. Испарина выступила на висках и на лбу. Волосы пришлось стянуть в хвост, хоть я этого и не любила. Небо стало бело-голубым, горячим, июльским. Пыль под ногами, сухая трава и мелкие веточки. День дышал зноем, смеялся над истекающими потом людьми.
Рядом шёл Азов. И я ему люто завидовала. Он накинул рубашку с рукавом до локтя, прикрыв до неприличия крепкое и сильное тело. Девицы точно бы не прошли мимо. Чёрные очки. Едва заметная улыбка на губах. Кажется, жара его совершенно не волновала. А ещё всё время было ощущение, что он вот-вот возьмёт меня за руку. Однако ничего подобного не происходило. Только напряжение. Казалось, что если он приблизится хоть на сантиметр, то между нами заискрит.
Я убрала с лица непослушную прядь. И жарко, чертовски жарко. Но только солнце ли всему этому виной?
Пока мы сюда ехали, всё же удалось отвоевать свой телефон и написать Олегу любовное послание. В смысле, что дело приняло ещё более странный оборот и пока вернуться не могу, так как надо довести расследование до конца (или чем чёрт не шутит, Азов меня просто никуда не отпустит). Второй вариант был куда вероятнее, просто проверять мне совершенно не хотелось.
Мы остановились на уступе. Чуть ниже сбегала тропинка, заросшая зелено-жёлтой травой. Ещё дальше виднелись белые берега. Почти белые — с едва уловимым розовым оттенком. Соль. Богатство здешних мест. Солнце нещадно било в глаза. Пришлось приложить к глазам ладонь козырьком, чтобы рассмотреть получше.
— Туда лучше не идти, — произнес, стоя рядом, Азов. Причем таким тоном, что я сразу поняла: возражения не принимаются.
— Тиргатао положила глаз на воина, что ли? — уныло протянула я, глядя на плещущие волны.
Как-то уж совсем печально: бабские разборки, а тут гибнут люди.
Азов провел кончиками пальцев по моей пояснице, поднырнув под футболку. Я попыталась отклониться, однако меня тут же вернули на место.
— Сиди, что я не знаю о твоих болях в спине?
Я потеряла дар речи, забыв, как дышать. То есть… Дьявол, откуда он знает? Боли у меня были несколько месяцев назад. И действительно прописывали массаж. Однако я побывала лишь на нескольких сеансах — потом работа закрутила, было уже не того. Но этот откуда знает?
Азов это дело знал и, видимо, любил. Осторожно надавливал на позвоночник, растирал мышцы ладонями, замирал именно тогда, когда с губ уже был готов сорваться стон. Мыслить трезво не получалось. Слишком расслабляло, слишком хотелось прилечь прямо на этой подстилке и забыть обо всем. Но нельзя было. Нельзя.
— Тот, из кургана был благосклонен и к Зурет, — произнёс Азов. — Наделил её даром пряхи, научил зачаровывать человеческую жизнь. Пока прядёт ниточку — живёт человек. Оборвёт — вот тебе и погребальный костёр. Самое мерзкое — поймать её не могли. Поэтому и творила она долго всё, что хотела. Тот, из кургана хорошо оберегал свою девочку. Да и Максая тоже радовал.
Пока Тиргатао не убедила вождя, что его прорицатель продался злу.
— Как пафосно, — выдохнула я, блаженно прикрыв глаза.
— Пафосно или нет, а Тот — тогда был ещё сильнее, чем сейчас.
— Сейчас?
Повисла тишина. Я медленно повернула голову и посмотрела в глаза Азова. Он хмурился. Даже руки замерли. И вмиг стало как-то холодно и неуютно.
— Сейчас, — подтвердил он. — Как я уже говорил: прошлое не исчезает. То, что на него не обращают больше внимания, не значит, оно рассыпалось в прах. Поэтому всегда надо об этом помнить.
Я вздохнула. Услышанное совсем не радовало. Если здесь где-то спит могущественная сила, настроенная далеко недоброжелательно, то это будут очень большие проблемы.
— Кто-то нашёл могилу Зурет. И пробудил её дух. Ашаук снова бродит по земле, взывая к своей хозяйке.
Я потёрла виски, провел ладонью по лицу.
— Кто это? Кого просила Зурет?
— Ашаук — охранник, преданный пёс, которого приставил к своей пряхе Тот.
Я хмыкнула. Кажется, начинаю понимать, что к чему. Правда, пока своими догадками делиться не стоит.
— Как от него избавиться? — спросила я. Встретилась со ставшими тёмно-синими глазами и немного неловко улыбнуласт: — Спасибо за массаж.
— Сначала нужно избавиться от неё, — ровным тоном сказал он, не отводя взгляда. — И только после этого ашаук исчезнет вновь.
А потом, не говоря ни слова, Азов склонился ко мне, вплёл пальцы в волосы и прижался к губам.
Глава 4. Тиргатао ненавидит море
Всё померкло. Казалось только, что слышится, как оглушительно бьётся сердце. Моё или его? Не разобрать.
Я шумно выдохнула, вцепилась рукой в его плечо. Крепкое. И лицо, словно высеченное из камня было близко-близко.
— Зачем? — хрипло спросила я.
Он смотрел прямо в глаза. По позвоночнику пробежал холодок. Но в то же время было что-то такое, от чего не хотелось слышать ответа. Пусть так и стоит, так и смотрит. И только шумит ветер. И совсем тихо — волны.
Азов едва заметно улыбнулся:
— Так надо, — шепнул и провёл пальцами по моей щеке.
Дыхание почему-то застряло в лёгких. Пересохшие губы онемели. Тело окутала слабость, я шумно вдохнула ночной воздух. Вмиг почему-то захотелось спать. Денек выдался не очень. А сейчас ночь… Нужно спать.
— Тебе нужно отдохнуть, — шепнул он, притягивая меня к себе. — Завтра поговорим.
Голова закружилась, перед глазами появилась темнота. Азов подхватил меня и тихо хмыкнул:
— Эх, Слышащая…
А потом я заснула, почти мгновенно.
Кажется, мне ничего не снилось. И отдохнуть получилось на славу. Только немножко затекла шея. Но это мелочи. Я повернулась на бок и открыла глаза. Осмотрелась по сторонам. Деревянный пол, на котором несколько полосатых дорожек. Кровать — широкая, удобная, застеленная синей простыней и мягким пледом в коричневыми цветами. Широкое окно, через него видно, как солнце играет серебряными всполохами на морской глади. Деревянные стены. Два шкафа. В одном книги, в другом — разные поделки из ракушек. Рядом — часы в виде спасательного круга со смешным пузатым водяным.
Вставать совершенно не хотелось. Даже осознание, что я нахожусь бог знает где, словно билось о стеклянную стену. На душе было спокойно. Меня полностью окутывало какое-то странное умиротворение. Протянув руку, я подхватила бирюзовое покрывало и натянула на себя. Не встану. Может, ещё рано? Жалко, часы слишком далеко — именно циферблат толком и не разглядеть. Я прикрыла глаза. Попыталась себя убедить, что надо встать. Надо в Херсон. Там Нешка. Там Грабар. Там мой дом, у которого протекает крыша. Впрочем… Вспомнились поцелуй и прикосновения Азова. Кажется, крыша протекает не только у дома, но и у его хозяйки.
Я легла на спину и потянулась. Кости хрустнули, по мышцам разлилась приятная истома. Заложила руки за голову и уставилась в потолок. Кстати, чистый, хорошо беленный. Но видны три трещинки. Параллельные, маленькие. Размером с те веретёнца, которые… Я нахмурилась. Хм, а куда они делись?
Но эта мысль тут же исчезла. Куда больше меня интересовал вопрос: что делать дальше? Азов показал весьма интересные вещи. Если из прошлого тянется какая-то гадость, и именно здесь, то и изгонять её тоже надо здесь.
Я вздохнула. Что мы имеем? Две противоборствующие силы в лице Зурет и Тиргатао. Об обеих мало что знаю. Разве что то, что у Зурет есть ещё какой-то ашаук. Она говорила, что это существо её защитит. Следовательно, оно вполне могло быть привязано к ней энергетически. И коль ашаук имеет нематериальную природу, то после смерти пряхи могло просто затаиться. А тут выходит, что кто-то нарушил покой усопшей Зурет и разбудил её ашаука. Мда. Странное какое-то слово. Никогда такого не слышал. Появится Азов — обязательно спрошу.
Кстати, совсем не исключено, что тот, кого мы приняли за маньяка и есть этот самый «ашаук». Только почему пошли смерти?
Я провела ладонью по лицу и отбросила со лба волосы. Да уж. Тут одной не разобраться. Хочешь или нет — вставать надо.
К тому же заурчало в животе, откровенно намекая, что пора бы подкрепиться. И, пожалуй, позвонить. Всё-таки всякие могущественные хозяева древних морей, которые смотрят на тебя так, будто готовы сожрать в любой момент и с удовольствием облизать губы, это ещё далеко не причина полностью быть покорной.
Сев на кровати, я оглядела свою мятую одежду и пришла к выводу, что в таком виде среди людей лучше не появляться. Ещё раз оглядела комнатку и обнаружила свой мобильник в шкафу, на одной из книг. Встала и подошла поближе. «Вторая встречная», Пальмира Керлис. Хм, издание достаточно свеженькое, этого года. Азов — заядлый книгоман? Интересно, интересно.
Я взяла книгу в руки. Интересная обложка. Девушка с отстранённо задумчивым взглядом с длинными чёрными волосами. И дымчато-сизый фон, по которому разбросаны чёрные кляксы. За спиной скрипнула дверь.
— О, не спится? — любезно поинтересовались за спиной.
Я резко обернулась.
Там стоял Азов. На этот раз в одних джинсах, подвёрнутых до щиколоток. Чёрный кожаный ремень на бёдрах. Массивная пряжка в виде головы какой-то рыбы. На шее — тускло-серая раковина. Но при этом возникает странное ощущение, что внутри спрятано что-то такое, на что лучше простым смертным не смотреть. Некоторое время он смотрел на меня, а потом хмыкнул:
— Похожи. — И выразительно посмотрел на книгу, в которую я неосознанно вцепилась. Уголки губ дрогнули в улыбке. Мне даже показалось, какой-то одобрительной.
— Да иди ты, — буркнула я, ставя книгу назад и забирая телефон. — Где я?
— В доме моей знакомой, — невозмутимо ответил он. — Хорошая женщина, жаль бывает здесь нечасто.
— В доме? — подозрительно уточнила я.
— Угу. Времянке, если тебе так больше нравится.
Не слишком радовало. Значит, из гостиничного дома меня всё же утащили. Что ж, переживём. Только сейчас до меня дошло, что возле кровати стоит моя собственная сумка. И, судя по всему, — с вещами, моими же.
— Зачем всё это? — неуверенно спросила я, краем глаза глядя на экран мобильного. Пропущенных не было. Следовательно, Грабар в панику не кидался.
— Затем, что далековато к тебе бегать, — заметил Азов. — Пошли уже. Завтрак и поедем в Приозёрное.
Я вскинула голову.
— С какой целью?
— Узнаешь, — хмыкнул он и вышел из комнаты.
Озадаченно проводив Азова взглядом, я молча последовала за ним. Что ж, завтрак, и впрямь очень хорошее предложение и не стоит от него отказываться.
Каково же было удивление, когда меня привели на маленькую кухоньку с простеньким, но весьма милым интерьером и усадили на табурет с вязаным чехлом на седушке. Деревянный стол, накрытый сиреневой клеенкой с изображёнными на ней фруктами. Две полки с красными банками и белыми надписями «соль», «сахар», «сода». Маленькое окошко, чистый подоконник. На подоконнике — горшок с геранью. Ещё один кухонный стол с дверцами, в котором, кажется, была посуда. Четрёхкомфорочный таганок, где стоял красный чайник в крупный красный горох. И сковородка. Под крышкой которой оказались колбаса, грибы, яйца и зелень. Пахло умопомрачительно. И хоть не верилось, что хозяин вод сам всё это сделал… иных предположений не было.
Пока я ела, Азов потягивал кофе. Хороший кофе: крепкий, дурманящий, с кардамоном.
— Значит, планы у нас такие, — озвучил он, и я от неожиданности подавилась. Азов участливо похлопал меня по спине. — Делать будешь, что я скажу. Первое — не соваться в солёные шахты.
Внутри горячей волной плеснуло раздражение. Ишь, какой умник взялся! Правда, в то же время разум подсказывал, что ничего плохого мне не посоветуют.
— Потому что там произошло ещё два убийства? — осторожно уточнила я.
Азов посмотрел в окно. Кажется, получахлая герань его интересовала куда больше, чем беседа со мной.
— Не совсем, — наконец-то тяжело вздохнул он. — Хотя, если ты не поняла, то слушай сюда: ни Зурет, ни её отцу так и не удалось провести ритуал полного пробуждения и вывести Того, из кургана на землю. Однако обеты, которые были даны, держат его тут.
Предчувствие не обмануло пряху — они попали в засаду. После этого отец Зурет не выжил, а ей самой отрезали язык за чёрную ворожбу. Только она всё же сумела найти в себе силы и прийти к кургану ещё раз, чтобы упросить Того о последней милости. А так же дать обет…
— Что за обет? — уточнила я, с сожалением глядя на то, что осталось на сковородке.
Еда уже не лезла, а глаза всё ещё были голодными. Вздохнув, всё же отодвинула от себя и потянулась к чашке с кофе и тихо добавила: — Спасибо.
— На здоровье, — невозмутимо ответил Азов. — Так вот, при всей мерзости характера и гнили в сердце, Зурет не была дурой. Поэтому и заключила сделку с Тем до тех пор, пока не рассыплется в прах последняя косточка из её тела.
Я присвистнула. Недурно.
— То есть, нам надо загнать назад существо из кургана и уничтожить тело Зурет?
— Сначала уничтожить тело Зурет, — поправил Азов и наконец-то посмотрел на меня. — И заодно найти того, кто додумался её пробудить.
Я уставилась на стол. Какие яркие ягоды у нарисованного на клеенке винограда, однако. Но кривые. Мысли почему-то путались.
— Хорошо. А почему тогда Приозёрное? И жертвы?
Азов подпёр кулаком подбородок и внимательно посмотрел на меня. Не очень так приятно, словно видел, как бьётся сердце и поступает воздух в лёгкие.
— Сама подумай. Смерти, ритуал, сущность. Мёртвую Зурет потревожили магией крови. А уж после этого — очнулся Тот.
— Нет, подожди. — Я отставила чашку в сторону. — Что-то не сходится. Если Тот — твой противник, то почему этот самый ашаук вышел из моря? И на телах убитых находили метки от ножа и сети. Почему так?
Повисла напряжённая тишина. Я понимала, что, возможно, творю глупость, но ведь молчать тоже было глупо. Кофе вдруг показался обжигающим, хотя уже прилично постоял на столе и остыл.
— А мне самому интересно, — прошелестел его голос, и почему-то показалось, что меня окатила ледяная волна.
За окном кто-то чирикнул. Весело, задиристо, настойчиво. Словно звал кого-то. Почему-то резко захотелось домой. Плевать на все эти тайны и загадки древних меотов. Я устала. Но тут же вновь послышалась птичья трель, и почему-то стало стыдно. И Городовой — сволочь. И пусть он тут и не виноват, но всё равно… Как-то, когда нашёл виноватого, становится легче жить. Вот и вся загадка. На языке крутился вопрос, однако почему-то губы не хотели пошевелиться, чтобы задать его. Пришлось собраться с мыслями.
— Слушай, а что это за существо из озера?
Азов встал и деловито принялся мыть чашку.
— Ашаук, — послышался ответ. — Только не Зурет, а Тиргатао.
— Тиргатао? — изумилась я. — А она что, тоже имела дело с Тем, из кургана?
— Нет. — Хмыканье. — Она как раз обратилась ко мне.
Некоторое время я переваривала услышанное, но потом всё же осторожно уточнила:
— Тебе? Но почему?
— Потому что… — Азов обернулся, и у меня заледенела кровь от его взгляда: — Тиргатао ненавидит море.
***
Солнце слепило глаза. Жгло-целовало шею, проскальзывало под футболку. Испарина выступила на висках и на лбу. Волосы пришлось стянуть в хвост, хоть я этого и не любила. Небо стало бело-голубым, горячим, июльским. Пыль под ногами, сухая трава и мелкие веточки. День дышал зноем, смеялся над истекающими потом людьми.
Рядом шёл Азов. И я ему люто завидовала. Он накинул рубашку с рукавом до локтя, прикрыв до неприличия крепкое и сильное тело. Девицы точно бы не прошли мимо. Чёрные очки. Едва заметная улыбка на губах. Кажется, жара его совершенно не волновала. А ещё всё время было ощущение, что он вот-вот возьмёт меня за руку. Однако ничего подобного не происходило. Только напряжение. Казалось, что если он приблизится хоть на сантиметр, то между нами заискрит.
Я убрала с лица непослушную прядь. И жарко, чертовски жарко. Но только солнце ли всему этому виной?
Пока мы сюда ехали, всё же удалось отвоевать свой телефон и написать Олегу любовное послание. В смысле, что дело приняло ещё более странный оборот и пока вернуться не могу, так как надо довести расследование до конца (или чем чёрт не шутит, Азов меня просто никуда не отпустит). Второй вариант был куда вероятнее, просто проверять мне совершенно не хотелось.
Мы остановились на уступе. Чуть ниже сбегала тропинка, заросшая зелено-жёлтой травой. Ещё дальше виднелись белые берега. Почти белые — с едва уловимым розовым оттенком. Соль. Богатство здешних мест. Солнце нещадно било в глаза. Пришлось приложить к глазам ладонь козырьком, чтобы рассмотреть получше.
— Туда лучше не идти, — произнес, стоя рядом, Азов. Причем таким тоном, что я сразу поняла: возражения не принимаются.
