Я делаю глубокий вдох.
На мои плечи вдруг ложатся чьи-то ладони. Маленькие. Холодные, что лёд. Дыхание опаляет кожу.
— Куда ты так спешишь? — шёпот-шелест.
Голос… Не мужской и не женский. Не разобрать. Но в то же время прекрасно понимаю, что живому существу он не принадлежит. И кто стоит за мной — неизвестно.
— Ну, скажи же… — шёпот становится настойчивее. — Скажи, что ты за мной скучаешь. Что ждешь, что хочешь увидеть…
Внезапно появляются жалостливые нотки, и внутри всё сжимается. Потому что понимаю, что хорошо знаю этот голос. Очень хорошо. И…
Я вскинула голову и внимательно посмотрела на Олега. Тот сделал вид, что увлечён трапезой, и меня вообще не замечаешь.
— Кончай свои штучки, — предупредила я.
Олег хмыкнул и отставил тарелку.
— Тебя что-то беспокоит. Но не так, на уровне простого недомогания или временной потери чувствительности к токам земли. Это серьёзно. У тебя…
Он резко замолчал. Я нахмурилась. Не люблю такие вот недоговорки.
— У меня что? — обманчиво мягко уточнила.
— Пока ничего хорошего, — сказал Олег и посмотрел мне в глаза. — У меня предчувствие, что кто-то хочет покопаться в твоём прошлом. Только пока не понять, кто именно.
Я скептически приподняла бровь и откинулась на стуле.
— Давай ты не будешь говорить загадками, а? В моём прошлом много чего весёлого и занятного. Поэтому копаться там и впрямь кому-то может быть интересно. Только вот толку.
Ещё раз прокручивать сон в голове не хотелось. Плюс не к месту вспомнилось обещание Азова. Кстати, после того раза на берегу мы больше и не виделись. Я уехала — и море меня отпустило. Поначалу было странное чувство, что всё это неправильно, но потом… стало легче. Просто отпустило. И получилось вздохнуть свободнее. Кстати, даже сегодняшний сон почти забылся. Но Грабару почему-то потребовалось его вытянуть наружу.
— Спасибо за еду, — невозмутимо сообщил он. — Была бы ты не такой врединой — женился.
Я потеряла дар речи, но потом прокашлялась и ответила:
— Свои матримониальные планы можешь оставить до лучших времён. К тому же меня не интересуют сухие занудные юристы.
— Ну, да, конечно, — согласился он и встал из-за стола. — Тебе куда больше нравятся мускулистые нахальные хозяева морей.
Я только фыркнула. Прекрасно, просто прекрасно. Отличная тема для шуточек и подколов. Прям лучше не найти.
Стараясь не скрипеть зубами, я демонстративно уставилась в потолок.
— Молчишь, — констатировал он. — Знаешь, а ведь это не шутки.
Я сложила руки на груди, упёрлась пяткой в пол и начала осторожно покачиваться. По-прежнему не проронив ни слова. Язык словно онемел. Самым мерзким было то, что внутри скреблось какое-то странное чувство. Нет, безусловно, Олег говорил чушь. Нельзя симпатизировать существу, которому несколько веков, которое может уничтожить тебя и глазом не моргнуть. Однако в то же время нельзя отрицать, что Азов мне помог. Пусть не ради меня одного, но… вытаскивал же из неприятностей. И наделил странным охранником.
Конечно, далеко не факт, что все неприятности обходят меня стороной из-за него, а не по причине благоразумного поведения и того, что банально никуда не высовывался.
— Хочешь сказать, что я говорю глупость? — неожиданно тихо уточнил Олег.
Я посмотрела на него. Что-то в его голосе заставило насторожиться. Впрочем, в виде тоже. Потому что он был абсолютно серьёзен. От этого стало не по себе. Я вообще не люблю серьёзного Грабара. Это как-то… неправильно. И немного страшновато.
Поэтому, чтобы чуть разрядить обстановку, я сильнее откинулась на стуле, услышав скрип несчастной ножки.
— Думаю, да, — наконец-то отозвалась со вздохом. — Азова нельзя не уважать. Хотя бы за его мощь. Но в остальном… как бы тебе сказать. — Я запнулась, подбирая слова: — В общем, я не в восторге от произошедшего.
Некоторое время Олег молчал, а потом резко выдал:
— Может… ты просто влюбилась?
Я вспыхнула:
— Что-о?
Внезапно ножка стула треснула, и я рухнула на пол.
После ухода Грабара стало тоскливо. Ничего не хотелось делать. Внеплановое раскрытие сна сбило всё настроение и желание заниматься повседневными делами. Пока Городовой никуда не звал, а Грабар удачно разогнал всех клиентов по отпускам, можно было побездельничать со спокойной душой. Точнее, не совсем Грабар. Мы вместе.
Весь вечер я провела, бездумно пересматривая какие-то передачи, которые беспрерывно гнал «Дискавери». Однако увиденное не запоминалось и в голове не откладывалось. К ночи за окном ещё и полил страшный ливень.
Я некоторое время постояла на балконе. Нешка везде бегал за мной хвостиком, словно чувствовал, что настроение хозяйки ни к чёрту. Легла спать рано, молча уставившись в потолок. Ещё несколько минут до этого было желание залезть в шкаф и достать старые фотографии. Но потом решила этого не делать. К чему смотреть на брата, если я и так прекрасно помню, как он выглядит?
Я заложила руки за голову. Нешка впрыгнул на кровать, свернулся клубочком у меня под боком и утробно заурчал. Я прикрыла глаза. Не думать об этом, не надо. Ничего хорошего не получится. Надо просто искать выход. Медленно, методично. В конце концов, мне уже неоднократно давали понять, что Ромка цел и невредим. Только до него не дотянуться. А Городовой на разговоры не шёл. Сволочь.
Я вздохнула. И незаметно для себя провалилась в сон. Или только показалось?
В дверь постучали. Тихо, мягко, словно у стучавшего не было нормальной руки с костями и ногтями, а только хрящи. Вышло даже какое-то шкрябанье. Тихое, но мерзкое.
Я нахмурилась и приблизилась к двери. Прислушалась — ничего. Странно. Неужто показалось? Прошла минута. Две, три, пять… Ничего нет. Только было слышно, как тикают часы в гостиной.
Уже собралась было сделать шаг назад, как шкрябание повторилось. Снова замерла. Футболка прилипла к моей спине. На лбу выступила испарина. Почему-то вдруг показалось, что нельзя даже смотреть на того, кто стоит за дверью.
— Йа-а-ана… — прошипел откуда-то че-то голос. — Я так с-с-скучаю. Йа-а-на… Я так жду-у-у…
Ужас пополз тонкой змейкой внутри. Дверь дрогнула, словно кто-то с размаху ударил по ней. Я отпрыгнула назад. Что ещё за ночные гости?
Мысли почему-то путались, а резко накатившая паника не давала возможности понять, как поступить. Какая-то сила заставила прикрыть глаза — дикий первобытный страх, зовущий человека спрятаться в темноте от подступающих чудовищ. Странно, непонятно, без возможности убежать. Только стоять и не двигаться.
— Как это мило, — вдруг кто-то произнёс шипящим голосом, и я вздрогнула.
Резко обернулась, и поняла, что в квартире нахожусь не одна. Нешка, спавший на кровати, вдруг вскочил, выгнул спину дугой и зашипел. Зелёные глаза страшно сверкнули.
Однако незваный гость даже не обратил на это внимания. Так и стоял возле прохода в комнату. Освещался только звёздами и луной. Разглядеть получилось только плащ до пят с капюшоном, скрывающим голову. Это явно не Азов. Но кого тогда ещё принесло, что замки ему не помеха?
Гость поднял руку и поманил меня к себе.
— Пош-ш-шли. Нужно поговорить.
Развернулся и пошёл в комнату, оставив меня в полном недоумении.
Нешка снова зашипел.
Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоить бешено заколотившееся сердце.
У Слышащих Землю чего только не бывает — так чего истерировать? Уж как-то защититься в родном доме я смогу. Наверно.
Стоило мне сделать шаг, как тут же замерла от удивления. В центре комнаты находился прямоугольный столик на витой ножке. Крышка стола — словно шахматная доска была разрисована чёрными и серебристыми квадратами. От самого стола исходило слабое сияние.
— При-с-с-саживайся, — прошипел гость. — С-сыграем.
«Я брежу», — возникла вполне логичная мысль.
Осторожно подойдя к столу, остановилась напротив гостя. Тот так и не подтрудился откинуть капюшон. Но в то же время прекрасно чувствовалось, что выжидающе на меня смотрит и ждёт выполнения пусть и мягкого, но приказа.
Однако играть мне не хотелось. Сначала стоило выяснить, кто навестил меня без предупреждения. Да и вообще: какого чёрта?
Возле меня появилось глубокое кресло.
— Прис-с-аживайся.
В шипении — лёгкое раздражение. И недовольство. Ибо жертва уже не дрожит, как кролик. А ведь ещё совсем недавно не мог сделать и шага.
— Кто вы? — прямо спросила я.
Гость тем временем плавно взмахнул рукой, и над се ребристо-чёрной доской закружился сияющий вихрь.
— Мы знакомы, — мягко произнёс он. — И нет.
Я нахмурилась. Такое ведение беседы мне совсем не нравилось.
— Да с-с-садись же!
Кресло вдруг оказалось близко-близко и, стукнув мен по ногам, аккурат под коленками, заставило в него рухнуть.
— Что тут происходит? — едва сдерживая раздражение, произнесла я, в то же время судорожно соображая, как поставить защиту. Даже уже было потянулась энергетически к стенам комнаты, стараясь дать сигнал дому, что здесь есть нежеланный гость.
Но стоило только легонечко подать импульс, как сердце пронзило болью, голова закружилась. Я невольно вскрикнула и тут же упрямо стиснула губы. Посмотрела на гостя. Тот не двигался, словно был не при чём.
— Это всё, — шипяще выдохнул он, — будет… попозже. А с-с-сейчас…
В какой-то миг мне показалось, что к щеке мягко прикасаются чем-то невесомым. По губам словно пробежал лёгкий ветерок.
— Ты мне нравишьс-с-ся, Йана, — прошипело существо и вдруг подалось ко мне. — И поэтому у тебя нет выхода.
Мою шею будто сдавили стальные пальцы. Но несильно, только так, чтобы не могла кричать. Вихрь над шахматной доской вдруг исчез, оставив четыре ряда серебряных фигур: два с моей стороны и два — со стороны противника.
— С-сыграем, Йана, — вдруг обожгло мою шею, а по телу пробежали мурашки. — Ну же, девочка. Не откажи мне.
Я внутренне напряглась, с ужасом осознавая, что сама не выберусь. И сейчас совсем бы не отказалась от чьей-то помощи. Только вот помощников нет. И пока что единственный выход остаться относительно целой и невредимой — слушаться ночного гостя и не нарываться на неприятности.
Глубоко вздохнув, очень осторожно, чтобы не ощущать боль от впившихся в мою шею цепких пальцев, я еле слышно произнесла:
— Хорошо.
Миг — тишина. Существо в плаще подалось ко мне, словно пытаясь рассмотреть и определить: действительно ли я согласилась или задумала какую-то пакость? Эх, задумала бы с удовольствием, да только пока не было возможности её осуществить.
— Молодец, — похвалили меня шелестящим шёпотом. — Хорош-шая девочка.
Внезапно мне показалось, что сидящий напротив — женского пола. Однако тут же это подозрение исчезло, так как толком и подкрепить его было нечем. Может, у этого существа вообще нет пола?
— Твой ход, — прошипело оно.
Я посмотрела на фигурки. На миг забыла обо всём на свете, ибо воистину не видала такой красоты. Шахматы были сделаны из светлого серебра с едва уловимым зеленоватым оттенком. Каждая фигура — грифон. Маленький, с изумительно проработанными деталями, характерный. У пешек глаза — чистые аквамарины. У короля — рубины, ферзь — изумруды. Ладьи — загадочно мерцающие александриты. Слоны — зелёные демантоиды. А кони — жёлтые хризолиты. Вроде всё мелкое, но в то же время отчётливо видна каждая деталь. А ещё странное ощущение, что только коснёшься фигурки, и она оживёт.
— На что… — хрипло начала я. — На что играем?
Совсем не верилось, что эти слова произнесли мои губы. Перед глазами почему-то всё поплыло, голова закружилась. Хотелось опустить голову на руки и заснуть. Очень хотелось поверить, что это всего лишь бредовый сон. Или хотя бы галлюцинация. Но только не реальность!
— На что, хм, — собеседник будто задумался. А потом улыбнулся — хищно, страшно. И хоть лицо скрывал плотный занавес ткани, улыбка чувствовалась буквально кожей. — А мы играем на тебя, — выдохнуло оно.
Чьи-то ледяные пальцы забрались под мою футболку. Я вздрогнула, чувствуя, что медленно схожу с ума. Вон же он сидит передо мной! Руки сложены на углу доски. Меня никто не касается! Или…
Пальцы легонечко пощекотали бока, скользнули ниже.
— У тебя нет выхода, Йа-а-ана, — прошипели на самое ухо. — Играй. Играй, как в последний раз.
Самочувствие стало ещё отвратительнее. Мерзкая волна слабости накрыла с ног до головы. Я зажмурилась, силясь отогнать гадкие ощущения и сосредоточиться. Господи, что происходит? И Олег не в городе. У кого просить помощи?
Охватила паника, заколотившись в висках крохотным красным молоточком. Во рту пересохло. Шипение нежданного гостя стало неразличимым, только отчётливо слышалась какая-то дикая жажда. Желание обладать. Не понять, зачем и для чего, но…
Ледяные пальцы сдавили горло сильнее, не давая вдохнуть. Шею обожгло прикосновение чего-то влажного и горячего, нечеловеческого. Я рванула в сторону, однако послышался только довольный смех.
— Йа-а-ана…
Неожиданно порыв ветра резко распахнул балконную дверь. Раздался грохот, от которого у меня заложило уши. Лёд на шее исчез. Пошатнувшись, я рухнула на пол, не понимая, куда делось кресло.
Стол с шахматами растворился в воздухе. Существо в плаще резко оказалось на ногах. Меня подхватили с пола. К горлу прижалось что-то холодное и острое. Стоять было неудобно, пришлось вытянуться струной. Как же я не заметила, что он такой высокий?
Однако это всё было мелочью, когда я увидела, что в балконном проходе стоит… Городовой. На белом лице не дрогнуло ни мускула. Светлые глаза сияли нереальным пламенем. Посмотришь — обожжёшься. Ветер трепал его волосы и одежду. Но сам хранитель города стоял, будто высеченная из мрамора статуя.
— Я приш-шла за с-с-своим, — прошипели у меня за спиной. — Она — моя. Моя! — крик вдруг сорвался на визг.
Городовой не удосужил и словом. Я только смутно отметил, что существо, до этого говорившее от мужского лица. А теперь…
Он поднял руку и чуть шевельнул пальцами. Всего лишь на пару миллиметров, что толком и не разглядеть. Существо за моей спиной завыло. Отпустило меня и сделало шаг назад.
— Будь ты про… — начало было оно, но порыв ветра ударил так, что задребезжали стёкла. А в комнате в одно мгновение воцарился мрак.
Повисла тишина.
Я пыталась отдышаться и удержать ускользающее сознание. Нешка медленно выполз из-под кровати и понюхал воздух. Присмотрелся к Городовому, потом подошёл ко мне и заглянул в глаза.
Я с трудом сглотнула. С губ рвались десятки вопросов, но сияющие мертвенным серебром глаза Городового не давали задать ни один из них.
Не знаю, как только выдержала это взгляд. Однако всё же с трудом сумела добраться до кровати и сесть. Стало немного лучше. Нешка тем временем недовольно фыркнул и важно поцокал когтями в сторону кухни. Кажется, Городовой его совершенно не впечатлил.
Тот посмотрел на кота, потом — на меня. На белом лице не дрогнул ни один мускул. Я поняла, что ничего хорошего мне его приход не светит. Хотя… с другой стороны, он явился сам и погнал незваного гостя. При этом без излишней театральности. Просто взял и выгнал. Кажется, совершенно не напрягаясь.
И в то же время я прекрасно понимала, что Городовой взбешён. Просто не показывает этого. До меня дошло, что, пожалуй, в первый раз в жизни мне одновременно хочется убить его и сказать спасибо.
Городовой посмотрел по сторонам. Потом подошёл ко мне. Протянул руки и приложил пальцы к вискам.
На мои плечи вдруг ложатся чьи-то ладони. Маленькие. Холодные, что лёд. Дыхание опаляет кожу.
— Куда ты так спешишь? — шёпот-шелест.
Голос… Не мужской и не женский. Не разобрать. Но в то же время прекрасно понимаю, что живому существу он не принадлежит. И кто стоит за мной — неизвестно.
— Ну, скажи же… — шёпот становится настойчивее. — Скажи, что ты за мной скучаешь. Что ждешь, что хочешь увидеть…
Внезапно появляются жалостливые нотки, и внутри всё сжимается. Потому что понимаю, что хорошо знаю этот голос. Очень хорошо. И…
Я вскинула голову и внимательно посмотрела на Олега. Тот сделал вид, что увлечён трапезой, и меня вообще не замечаешь.
— Кончай свои штучки, — предупредила я.
Олег хмыкнул и отставил тарелку.
— Тебя что-то беспокоит. Но не так, на уровне простого недомогания или временной потери чувствительности к токам земли. Это серьёзно. У тебя…
Он резко замолчал. Я нахмурилась. Не люблю такие вот недоговорки.
— У меня что? — обманчиво мягко уточнила.
— Пока ничего хорошего, — сказал Олег и посмотрел мне в глаза. — У меня предчувствие, что кто-то хочет покопаться в твоём прошлом. Только пока не понять, кто именно.
Я скептически приподняла бровь и откинулась на стуле.
— Давай ты не будешь говорить загадками, а? В моём прошлом много чего весёлого и занятного. Поэтому копаться там и впрямь кому-то может быть интересно. Только вот толку.
Ещё раз прокручивать сон в голове не хотелось. Плюс не к месту вспомнилось обещание Азова. Кстати, после того раза на берегу мы больше и не виделись. Я уехала — и море меня отпустило. Поначалу было странное чувство, что всё это неправильно, но потом… стало легче. Просто отпустило. И получилось вздохнуть свободнее. Кстати, даже сегодняшний сон почти забылся. Но Грабару почему-то потребовалось его вытянуть наружу.
— Спасибо за еду, — невозмутимо сообщил он. — Была бы ты не такой врединой — женился.
Я потеряла дар речи, но потом прокашлялась и ответила:
— Свои матримониальные планы можешь оставить до лучших времён. К тому же меня не интересуют сухие занудные юристы.
— Ну, да, конечно, — согласился он и встал из-за стола. — Тебе куда больше нравятся мускулистые нахальные хозяева морей.
Я только фыркнула. Прекрасно, просто прекрасно. Отличная тема для шуточек и подколов. Прям лучше не найти.
Стараясь не скрипеть зубами, я демонстративно уставилась в потолок.
— Молчишь, — констатировал он. — Знаешь, а ведь это не шутки.
Я сложила руки на груди, упёрлась пяткой в пол и начала осторожно покачиваться. По-прежнему не проронив ни слова. Язык словно онемел. Самым мерзким было то, что внутри скреблось какое-то странное чувство. Нет, безусловно, Олег говорил чушь. Нельзя симпатизировать существу, которому несколько веков, которое может уничтожить тебя и глазом не моргнуть. Однако в то же время нельзя отрицать, что Азов мне помог. Пусть не ради меня одного, но… вытаскивал же из неприятностей. И наделил странным охранником.
Конечно, далеко не факт, что все неприятности обходят меня стороной из-за него, а не по причине благоразумного поведения и того, что банально никуда не высовывался.
— Хочешь сказать, что я говорю глупость? — неожиданно тихо уточнил Олег.
Я посмотрела на него. Что-то в его голосе заставило насторожиться. Впрочем, в виде тоже. Потому что он был абсолютно серьёзен. От этого стало не по себе. Я вообще не люблю серьёзного Грабара. Это как-то… неправильно. И немного страшновато.
Поэтому, чтобы чуть разрядить обстановку, я сильнее откинулась на стуле, услышав скрип несчастной ножки.
— Думаю, да, — наконец-то отозвалась со вздохом. — Азова нельзя не уважать. Хотя бы за его мощь. Но в остальном… как бы тебе сказать. — Я запнулась, подбирая слова: — В общем, я не в восторге от произошедшего.
Некоторое время Олег молчал, а потом резко выдал:
— Может… ты просто влюбилась?
Я вспыхнула:
— Что-о?
Внезапно ножка стула треснула, и я рухнула на пол.
Глава 2. Грифоньи шахматы
После ухода Грабара стало тоскливо. Ничего не хотелось делать. Внеплановое раскрытие сна сбило всё настроение и желание заниматься повседневными делами. Пока Городовой никуда не звал, а Грабар удачно разогнал всех клиентов по отпускам, можно было побездельничать со спокойной душой. Точнее, не совсем Грабар. Мы вместе.
Весь вечер я провела, бездумно пересматривая какие-то передачи, которые беспрерывно гнал «Дискавери». Однако увиденное не запоминалось и в голове не откладывалось. К ночи за окном ещё и полил страшный ливень.
Я некоторое время постояла на балконе. Нешка везде бегал за мной хвостиком, словно чувствовал, что настроение хозяйки ни к чёрту. Легла спать рано, молча уставившись в потолок. Ещё несколько минут до этого было желание залезть в шкаф и достать старые фотографии. Но потом решила этого не делать. К чему смотреть на брата, если я и так прекрасно помню, как он выглядит?
Я заложила руки за голову. Нешка впрыгнул на кровать, свернулся клубочком у меня под боком и утробно заурчал. Я прикрыла глаза. Не думать об этом, не надо. Ничего хорошего не получится. Надо просто искать выход. Медленно, методично. В конце концов, мне уже неоднократно давали понять, что Ромка цел и невредим. Только до него не дотянуться. А Городовой на разговоры не шёл. Сволочь.
Я вздохнула. И незаметно для себя провалилась в сон. Или только показалось?
В дверь постучали. Тихо, мягко, словно у стучавшего не было нормальной руки с костями и ногтями, а только хрящи. Вышло даже какое-то шкрябанье. Тихое, но мерзкое.
Я нахмурилась и приблизилась к двери. Прислушалась — ничего. Странно. Неужто показалось? Прошла минута. Две, три, пять… Ничего нет. Только было слышно, как тикают часы в гостиной.
Уже собралась было сделать шаг назад, как шкрябание повторилось. Снова замерла. Футболка прилипла к моей спине. На лбу выступила испарина. Почему-то вдруг показалось, что нельзя даже смотреть на того, кто стоит за дверью.
— Йа-а-ана… — прошипел откуда-то че-то голос. — Я так с-с-скучаю. Йа-а-на… Я так жду-у-у…
Ужас пополз тонкой змейкой внутри. Дверь дрогнула, словно кто-то с размаху ударил по ней. Я отпрыгнула назад. Что ещё за ночные гости?
Мысли почему-то путались, а резко накатившая паника не давала возможности понять, как поступить. Какая-то сила заставила прикрыть глаза — дикий первобытный страх, зовущий человека спрятаться в темноте от подступающих чудовищ. Странно, непонятно, без возможности убежать. Только стоять и не двигаться.
— Как это мило, — вдруг кто-то произнёс шипящим голосом, и я вздрогнула.
Резко обернулась, и поняла, что в квартире нахожусь не одна. Нешка, спавший на кровати, вдруг вскочил, выгнул спину дугой и зашипел. Зелёные глаза страшно сверкнули.
Однако незваный гость даже не обратил на это внимания. Так и стоял возле прохода в комнату. Освещался только звёздами и луной. Разглядеть получилось только плащ до пят с капюшоном, скрывающим голову. Это явно не Азов. Но кого тогда ещё принесло, что замки ему не помеха?
Гость поднял руку и поманил меня к себе.
— Пош-ш-шли. Нужно поговорить.
Развернулся и пошёл в комнату, оставив меня в полном недоумении.
Нешка снова зашипел.
Я сделала глубокий вдох, стараясь успокоить бешено заколотившееся сердце.
У Слышащих Землю чего только не бывает — так чего истерировать? Уж как-то защититься в родном доме я смогу. Наверно.
Стоило мне сделать шаг, как тут же замерла от удивления. В центре комнаты находился прямоугольный столик на витой ножке. Крышка стола — словно шахматная доска была разрисована чёрными и серебристыми квадратами. От самого стола исходило слабое сияние.
— При-с-с-саживайся, — прошипел гость. — С-сыграем.
«Я брежу», — возникла вполне логичная мысль.
Осторожно подойдя к столу, остановилась напротив гостя. Тот так и не подтрудился откинуть капюшон. Но в то же время прекрасно чувствовалось, что выжидающе на меня смотрит и ждёт выполнения пусть и мягкого, но приказа.
Однако играть мне не хотелось. Сначала стоило выяснить, кто навестил меня без предупреждения. Да и вообще: какого чёрта?
Возле меня появилось глубокое кресло.
— Прис-с-аживайся.
В шипении — лёгкое раздражение. И недовольство. Ибо жертва уже не дрожит, как кролик. А ведь ещё совсем недавно не мог сделать и шага.
— Кто вы? — прямо спросила я.
Гость тем временем плавно взмахнул рукой, и над се ребристо-чёрной доской закружился сияющий вихрь.
— Мы знакомы, — мягко произнёс он. — И нет.
Я нахмурилась. Такое ведение беседы мне совсем не нравилось.
— Да с-с-садись же!
Кресло вдруг оказалось близко-близко и, стукнув мен по ногам, аккурат под коленками, заставило в него рухнуть.
— Что тут происходит? — едва сдерживая раздражение, произнесла я, в то же время судорожно соображая, как поставить защиту. Даже уже было потянулась энергетически к стенам комнаты, стараясь дать сигнал дому, что здесь есть нежеланный гость.
Но стоило только легонечко подать импульс, как сердце пронзило болью, голова закружилась. Я невольно вскрикнула и тут же упрямо стиснула губы. Посмотрела на гостя. Тот не двигался, словно был не при чём.
— Это всё, — шипяще выдохнул он, — будет… попозже. А с-с-сейчас…
В какой-то миг мне показалось, что к щеке мягко прикасаются чем-то невесомым. По губам словно пробежал лёгкий ветерок.
— Ты мне нравишьс-с-ся, Йана, — прошипело существо и вдруг подалось ко мне. — И поэтому у тебя нет выхода.
Мою шею будто сдавили стальные пальцы. Но несильно, только так, чтобы не могла кричать. Вихрь над шахматной доской вдруг исчез, оставив четыре ряда серебряных фигур: два с моей стороны и два — со стороны противника.
— С-сыграем, Йана, — вдруг обожгло мою шею, а по телу пробежали мурашки. — Ну же, девочка. Не откажи мне.
Я внутренне напряглась, с ужасом осознавая, что сама не выберусь. И сейчас совсем бы не отказалась от чьей-то помощи. Только вот помощников нет. И пока что единственный выход остаться относительно целой и невредимой — слушаться ночного гостя и не нарываться на неприятности.
Глубоко вздохнув, очень осторожно, чтобы не ощущать боль от впившихся в мою шею цепких пальцев, я еле слышно произнесла:
— Хорошо.
Миг — тишина. Существо в плаще подалось ко мне, словно пытаясь рассмотреть и определить: действительно ли я согласилась или задумала какую-то пакость? Эх, задумала бы с удовольствием, да только пока не было возможности её осуществить.
— Молодец, — похвалили меня шелестящим шёпотом. — Хорош-шая девочка.
Внезапно мне показалось, что сидящий напротив — женского пола. Однако тут же это подозрение исчезло, так как толком и подкрепить его было нечем. Может, у этого существа вообще нет пола?
— Твой ход, — прошипело оно.
Я посмотрела на фигурки. На миг забыла обо всём на свете, ибо воистину не видала такой красоты. Шахматы были сделаны из светлого серебра с едва уловимым зеленоватым оттенком. Каждая фигура — грифон. Маленький, с изумительно проработанными деталями, характерный. У пешек глаза — чистые аквамарины. У короля — рубины, ферзь — изумруды. Ладьи — загадочно мерцающие александриты. Слоны — зелёные демантоиды. А кони — жёлтые хризолиты. Вроде всё мелкое, но в то же время отчётливо видна каждая деталь. А ещё странное ощущение, что только коснёшься фигурки, и она оживёт.
— На что… — хрипло начала я. — На что играем?
Совсем не верилось, что эти слова произнесли мои губы. Перед глазами почему-то всё поплыло, голова закружилась. Хотелось опустить голову на руки и заснуть. Очень хотелось поверить, что это всего лишь бредовый сон. Или хотя бы галлюцинация. Но только не реальность!
— На что, хм, — собеседник будто задумался. А потом улыбнулся — хищно, страшно. И хоть лицо скрывал плотный занавес ткани, улыбка чувствовалась буквально кожей. — А мы играем на тебя, — выдохнуло оно.
Чьи-то ледяные пальцы забрались под мою футболку. Я вздрогнула, чувствуя, что медленно схожу с ума. Вон же он сидит передо мной! Руки сложены на углу доски. Меня никто не касается! Или…
Пальцы легонечко пощекотали бока, скользнули ниже.
— У тебя нет выхода, Йа-а-ана, — прошипели на самое ухо. — Играй. Играй, как в последний раз.
Самочувствие стало ещё отвратительнее. Мерзкая волна слабости накрыла с ног до головы. Я зажмурилась, силясь отогнать гадкие ощущения и сосредоточиться. Господи, что происходит? И Олег не в городе. У кого просить помощи?
Охватила паника, заколотившись в висках крохотным красным молоточком. Во рту пересохло. Шипение нежданного гостя стало неразличимым, только отчётливо слышалась какая-то дикая жажда. Желание обладать. Не понять, зачем и для чего, но…
Ледяные пальцы сдавили горло сильнее, не давая вдохнуть. Шею обожгло прикосновение чего-то влажного и горячего, нечеловеческого. Я рванула в сторону, однако послышался только довольный смех.
— Йа-а-ана…
Неожиданно порыв ветра резко распахнул балконную дверь. Раздался грохот, от которого у меня заложило уши. Лёд на шее исчез. Пошатнувшись, я рухнула на пол, не понимая, куда делось кресло.
Стол с шахматами растворился в воздухе. Существо в плаще резко оказалось на ногах. Меня подхватили с пола. К горлу прижалось что-то холодное и острое. Стоять было неудобно, пришлось вытянуться струной. Как же я не заметила, что он такой высокий?
Однако это всё было мелочью, когда я увидела, что в балконном проходе стоит… Городовой. На белом лице не дрогнуло ни мускула. Светлые глаза сияли нереальным пламенем. Посмотришь — обожжёшься. Ветер трепал его волосы и одежду. Но сам хранитель города стоял, будто высеченная из мрамора статуя.
— Я приш-шла за с-с-своим, — прошипели у меня за спиной. — Она — моя. Моя! — крик вдруг сорвался на визг.
Городовой не удосужил и словом. Я только смутно отметил, что существо, до этого говорившее от мужского лица. А теперь…
Он поднял руку и чуть шевельнул пальцами. Всего лишь на пару миллиметров, что толком и не разглядеть. Существо за моей спиной завыло. Отпустило меня и сделало шаг назад.
— Будь ты про… — начало было оно, но порыв ветра ударил так, что задребезжали стёкла. А в комнате в одно мгновение воцарился мрак.
Повисла тишина.
Я пыталась отдышаться и удержать ускользающее сознание. Нешка медленно выполз из-под кровати и понюхал воздух. Присмотрелся к Городовому, потом подошёл ко мне и заглянул в глаза.
Я с трудом сглотнула. С губ рвались десятки вопросов, но сияющие мертвенным серебром глаза Городового не давали задать ни один из них.
Не знаю, как только выдержала это взгляд. Однако всё же с трудом сумела добраться до кровати и сесть. Стало немного лучше. Нешка тем временем недовольно фыркнул и важно поцокал когтями в сторону кухни. Кажется, Городовой его совершенно не впечатлил.
Тот посмотрел на кота, потом — на меня. На белом лице не дрогнул ни один мускул. Я поняла, что ничего хорошего мне его приход не светит. Хотя… с другой стороны, он явился сам и погнал незваного гостя. При этом без излишней театральности. Просто взял и выгнал. Кажется, совершенно не напрягаясь.
И в то же время я прекрасно понимала, что Городовой взбешён. Просто не показывает этого. До меня дошло, что, пожалуй, в первый раз в жизни мне одновременно хочется убить его и сказать спасибо.
Городовой посмотрел по сторонам. Потом подошёл ко мне. Протянул руки и приложил пальцы к вискам.
