Плохо было то, что он находился почти напротив лестницы, на которой уже гремели шаги. Они выскочили в коридор – парни с автоматами, но я уже была готова к их появлению. Может, они и не боялись умереть за своего босса, но они не были профессионалами.
Ну кто ж так делает – мелькнуло у меня в голове, когда они гурьбой вывалили с лестничной площадки, даже не изготовившись толком к стрельбе. До них было шагов десять. Когда они развернулись ко мне, я с разбегу повалилась на пол, ногами вперёд, по инерции продолжая скользить по линолеуму пола. Два выстрела – два трупа, с такого расстояния не промахнулся бы и слепой. Один из оставшихся зачем-то попытался припасть на колено – типа, так по лежащей будет стрелять удобнее, или, может, видел в каком-то фильме. Потерянная секунда стала для него роковой. Я откатилась в сторону, кто-то из них всё-таки успел выстрелить, пули прошили пол за моей спиной. Но они мешали друг другу – когда я крутанулась, стоящий впереди оказался у остальных на линии огня и они промедлили, и даже когда я уложила переднего, оказались не готовы. А уж выстрел с другой стороны коридора доконал их окончательно. Они кинулись обратно на лестницу, я успела вскочить и уложить ещё одного в спину, пока они сыпались вниз, и повернулась к подбежавшей Женьке.
– Фига ссе… – потрясённо произнесла она, оглядывая трупы. Сама она никого не убила – тот выстрел просто вынес замок на двери комнаты, где она была.
– Угу, – кивнула я. – Покарауль лестницу, я проверю кабинет.
Замок, как и остальные здесь, уступил выстрелу, но в кабинете никого не оказалось. Минус один патрон – мрачно подумала я. Магазин наполовину опустошён. Перезарядить? Пуль вроде как ещё хватает, но лучше с самого начала иметь полную обойму, чем лихорадочного менять её в разгар перестрелки.
Снаружи раздался выстрел, и я выскочила из кабинета. Стоявшая у выхода на лестничную площадку Женя обернулась.
– Кажется, там что-то шевельнулось…
Я кивнула и всё-таки перезарядила своего «чижика». Наверняка на первом этаже придётся пострелять.
Мы осторожно спустились по ступенькам и заняли места у выхода на первый этаж, встав по разные стороны двери. В нижнем коридоре было тихо, но всё же я чувствовала, что нас там ждут. И, если они умеют делать хоть какие-то выводы, так просто выскочить нам уже не удастся.
– Жень, граната у тебя? – прошептала я.
Она кивнула.
– Давай сюда.
Женя послушно отдала мне лимонку – срывать лавры первопроходца она явно не стремилась. Я приложила палец к губам и, когда она затаила дыхание, напряжённо прислушалась. Кажется, в коридоре слева, как раз со стороны лаборатории, раздавалось сопение. Знаком велев Жене отойти за лестничный пролёт, я быстро выкинула гранату наружу. Там тут же кто-то выпалил – не иначе, с перепугу. Гранате, понятно, от этого было хоть бы хны, я же быстро присела, закрывая голову руками. Грохнуло куда более впечатляюще, чем во дворе, от подпрыгнувших стен посыпалась пыль, над головой просвистел веер осколков от дверных стёкол.
– Давай! – крикнула я, бросаясь в коридор. Собственный голос прозвучал слабо, в уши словно набили ваты, но раз я всё-таки слышу – перепонки в порядке.
До двери лаборатории по задымлённому и запылённому коридору мы добрались беспрепятственно – Женя, умница, пятилась, не давая зайти нам за спину. Пара выстрелов спугнула желающих высунуться из боковых дверей, но основной контингент выживших, судя по всему, спрятался за прикрытой, но не запертой дверью лаборатории. Попытка шевельнуть её, спрятавшись за косяком, привела к нескольким прошившим фанеру пулям. Ну, ладно же. Как и после прошлого взрыва, один труп в наличии имелся. Впрочем, нет, не труп, когда я ухватила его за шкирку и потащила к двери, он застонал, однако меня мало волновало состояние этого бедолаги. Вздёрнуть на плечо и удержать одной рукой килограмм восемьдесят почти живого и истекающего кровью веса – та ещё задачка, особенно когда в другой руке у тебя пистолет, из которого ты собираешься стрелять. Глаза у Женьки стали круглыми, как пятаки, но я уже вломилась в дверь лаборатории, держа тело перед собой, словно щит.
В нас выстрелили, тело на плече слегка дрогнуло, я выстрелила в ответ по двоим напротив двери. Смотреть, попала или нет, было некогда, я выпустила из рук своё неподъёмное прикрытие и кувыркнулась за ближайший стол. Лаборатория представляла собой довольно обширное, но заставленное помещение, и в него набилось человек семь-восемь. С автоматами, да – но автомат удобен, когда ты на открытом месте против толпы. А когда вокруг тебя свои же, зацепить их проще простого, что один из моих врагов тут же и продемонстрировал, избавив меня от своего товарища. На него заорали матом, я из-под стола выстрелила по ногам, кувырком выкатилась с другой стороны, попутно ударом ноги сбив на пол ещё одного, подошедшего слишком близко. Перебежала за следующий стол, выстрелом в голову добив раненого. Кто-то выскочил сбоку, я едва успела развернуться и выстрелить в него. Чья-то пуля перебила какой-то шланг, раздалось шипение и повалил пар, к счастью, холодный.
Про Женьку я совсем забыла, а мои враги и подавно, но оказалось, что зря – от двери грохнул ещё один пистолетный выстрел, а за ним другой. И как-то вдруг стало тихо. Последний оставшийся на ногах пятился к стене, подняв руки с ещё зажатым в них автоматом, похоже, начисто забыв про него.
– Не убивайте! – в его глазах плескался первобытный ужас.
– Брось! – приказала наступавшая на него Женя, и только теперь он догадался разжать руки. Автомат брякнул об пол, и Женя ногой отпихнула его подальше. Я кивнула, и осторожно, но быстро оглядела лабораторию. Двое были ещё живы, один даже попытался приподняться, и я без лишних сантиментов дострелила их. Потом повернулась к тому, которого Женя держала на мушке и всадила пулю ему в бедро. Парень – а он был ещё совсем молодой – взвыл и повалился на пол.
– Чтоб неожиданностей не было, – объяснила я. Наклонилась к корчащемуся пленнику и быстро обшарила его, но другого оружия не нашла. М-да, не только эти не профи, сам Бошняк тоже явно имеет весьма смутное представление, как надо воевать. Видимо, думает, что чем грознее пушка, тем лучше. Он бы их ещё гранатомётами снабдил.
– Значит, фанатики, готовые умереть? – презрительно бросила Женя. Отвернулась от раненого, огляделась – и вдруг побелела, как снег. Мне даже показалось, что она сейчас упадёт.
– Что такое?
– Это… это я их убила, да? – глупо спросила она.
– Да, ты, – я решительно подошла к ней и тряхнула её за плечи. – А иначе они убили бы нас. Ты ведь всё понимала, когда вызывалась идти со мной, так? Знала, что мы сюда не цветочки нюхать идём. Так что бери себя в руки. Вон, водички попей, в углу кулёр стоит.
Женя моргнула, посмотрела на кулёр, рядом с которым валялось одно из тел, и вздрогнула. Ну да, одно дело – представлять, как ты вот сейчас пойдёшь совершать подвиги, а другое – осознать, что это за подвиги на деле. Однако терять сознание она, кажется, не собиралась, и я вздохнула с облегчением. Похоже, приводить её в себя водой в лицо и пощёчинами не придётся.
– Постой пока на стрёме у двери. А я займусь нашим красавцем.
Она послушно отошла и встала рядом с дверью, прислонившись плечом к стене, словно бы не вполне доверяя своим ногам. Я кинула взгляд на окна. В коридорах горел приглушённый свет, в лаборатории источником освещения была лишь одна тусклая лампочка на дальней стене. В принципе, если не становиться между ней и ближайшим окном, нас вряд ли сумеют выцелить снаружи.
– Так, – я нависла над скулящим парнем, – Макс Меркушев. Где он?
– К-какой Макс?
– Ты мне тут Ваньку не валяй! Вы захватили человека. Я хочу знать, где он.
Парень пару раз хватанул ртом воздух, обеими руками держась за пострадавшее бедро. Я подняла ногу и неторопливо поставила носок прямо на его палец над раной. Стоило чуть надавить – и он взвизгнул.
– В… В подвале, ё…
– Где вход в подвал?
– Здесь… В лаборатории…
Люк обнаружился под одним из столов – неприметный такой прямоугольник, покрытый линолеумом, как и весь остальной пол. Не вдруг найдёшь, но зато и не заперт.
– Лестница… – констатировала Женя. – Кто спустится – я, или ты?
– Без разницы, – я кинула взгляд на дверь. – Давай ты, а я посмотрю, чтобы местные хулиганы не помешали.
Женя нервно хихикнула и полезла вниз, одной рукой держась за стену, а во второй сжимая пистолет. Я выпрямилась и отступила от люка. Парень так и валялся в углу, неровно дыша, за дверью в коридоре было тихо. В ботинке что-то хлюпнуло, словно туда попала вода. Откуда бы? Я посмотрела на свою ногу, только теперь обратив внимание, что тёмно-синяя штанина спортивного костюма на левой ноге стала ещё темнее с наружной стороны. Я коснулась мокрого места и увидела на пальцах красное. Оказалось, что на ноге чуть выше колена была неглубокая, но довольно длинная и широкая рана, не похожая на разрез. Ясно, пуля прошла вскользь, а я и не заметила в горячке перестрелки. Тихо ругнувшись, я оглянулась по сторонам. Есть ли здесь аптечка?
– Там коридор, в нём дверь, а на двери – кодовый замок, – Женя высунулась из люка, как кролик из норы. – А коридор куда-то дальше идёт.
– Эй, ты! – я повернулась к парню. – Макс за дверью?
Тот всхлипнул и кивнул.
– Код какой?
– Не знаю…
– А, может, тебе яйца отстрелить? – я прищурилась и качнула пистолетом. Казалось, что дальше бледнеть уже некуда, но парень ухитрился. Едва ли у него после всего возникла мысль о несерьёзности угрозы, хотя дело тут могло быть в кровопотере, а не в страхе.
– Не знаю!!! – выкрикнул он так отчаянно, что я подумала – может, и не врёт.
– Ладно, – Женя, морщась, вылезла из люка. – Я попробую своротить петли. Только надо найти что-нибудь… ну, подходящее.
Мы снова заоглядывались в поисках «чего-нибудь подходящего». Взгляды упали на пожарный щит.
– О!
Щит был запломбирован, но на замок не заперт – честь и хвала здешней предусмотрительности! Раскрыв его, Женя секунду изучала содержимое, после чего вытащила изогнутый металлический лом. Взвесила его на руке – и тут я услышала то, что давно ожидала услышать. Вдалеке – пока ещё вдалеке – взвыли полицейские сирены.
– Быстрее, – сказала я, и Женя, кивнув, исчезла в дыре. Слышно было, как она там возится, бормоча что-то себе под нос. Что-то звякнуло, бормотание превратилось в возглас. И тут в наружную дверь из коридора деликатно постучали.
Я уставилась на дверь. Женя, когда вошла в лабораторию, прикрыла её за собой, но запирать не стала, да и нечем было. Но те, кто были снаружи, не попытались её открыть, и правильно сделали – я бы выстрелила, не раздумывая. Тем временем стук повторился.
– Кто там? – медовым голосом откликнулась я. И едва удержалась от смешка при мысли, что сейчас мне ответят: «Почтальон Печкин!» Но до подобного юмора местный хозяин не опустился. Или, наоборот, не поднялся.
–Уважаемая Евгения Андреевна, – раздался из-за двери его приглушённый голос, – я надеюсь, вы не станете стрелять сквозь дверь?
– Не люблю зря тратить патроны, – отозвалась я.
– Это хорошо, – сквозь дверь ответил Пётр Викторович. – Потому что в данный момент наши с вами интересы совпадают.
– Это в чём же?
– В двух вещах. Во-первых, и нам, и вам нужно убраться отсюда как можно скорее. А во-вторых – скажите, разве вам не интересно, почему вас стало две?
– Ну, допустим, – после секундной паузы согласилась я.
– Тогда мы, возможно, могли бы наладить взаимовыгодный обмен?
Ну каков наглец, восхитилась я, он ещё и торгуется. Вой сирен между тем стал громче, наверно, машины уже подъезжали к дому.
– С Максом всё в порядке?
– В полном. Он жив и здоров. И я могу вам сказать, где он находится.
– В подвале под этой комнатой?
Пауза.
– Да, он там. Но, боюсь, что открыть дверь его камеры будет не так-то просто.
– Да, мы уже поняли. Ваши предложения?
– Мы с вами все мирно уходим. А после встретимся где-нибудь на нейтральной территории и обсудим создавшееся положение. Идёт?
– А позвольте спросить, почему вам на уход потребовалось наше разрешение? Мы вроде вас не держим.
– Видите ли, запасной выход из этого здания находится в том же подвале. А все остальные боюсь, вот-вот перекроет полиция, если уже не перекрыла, так что…
– Ясно, – оборвала я. – Значит так: сообщите нам код от замка, и координаты, по которым с вами можно будет связаться потом. Мы уйдём первыми, через минуту можете идти за нами, мы не будем вам мешать. А ваше предложение о встрече мы обдумаем.
– Код – 4668, – с готовностью отозвался Бошняк. – Ход ведёт в подвал соседнего дома, там будет ещё один замок с кодом 3510.
– Угу. Женя, слышь! – я наклонилась над люком. – Набери 4668.
Возня внизу прекратилась.
– Что, он таки раскололся? – у подножия тёмной лестницы появилось светлое пятно – Женино лицо.
– Почти. Давай, набирай.
Лицо исчезло. Я выпрямилась и обвела взглядом заваленное телами помещение.
– А потом можете позвонить мне по телефону… – продолжил за дверью Пётр Викторович.
– Так, стоп! – перебила я. – Это ваша работа?
– Вы о чём?
– Вот эта… воронка в углу?
– Какая воронка?
– Ну, или вихрь. В воздухе крутится. Ваша?
– Нет, – слегка изменившимся голосом ответил Бошняк. – Не моя.
Воронка, между тем, заметно расширилась. Если сначала она казалась тонкой и упиралась в потолок, то за считанные секунды просела, став где-то мне по пояс, зато её горловина разрослась до метра в поперечнике.
– Евгения Андреевна, – голос за дверью стал настойчивее. – Нам всем надо уходить. Немедленно. Сейчас же!
– Вы знаете, что это такое? – спросила я.
– Да. И нам всем грозит большая опасность!
Из глубины воронки начал подниматься белый туман. Он растекался по раструбу, окрашивая прозрачный вихрь в молочный цвет. Я нахмурилась. Что-то это мне напомнило, и возникло чувство, будто нечто подобное я уже видела. Если как следует поднапрячься, то я вспомню…
– Эжени! – из люка в полу вылезла Женя, едва не стукнувшись головой о край стола, который мы отодвинули, но недостаточно далеко. За ней из дыры высунулся Макс. В другое время я бы бросилась ему на шею, но сейчас даже он отошёл на задний план.
– Спускайтесь обратно! – я махнула им рукой. – Идите дальше, там будет дверь с кодом 3510.
– А ты?
– А я вас прикрою. Идите!
– Евгения Андреевна! – судя по голосу, Бошняк был если не в панике, то близко к тому. Дверь шелохнулась, я развернулась и выстрелила в ту сторону.
– Не входите!
– Да они же всех перебьют!
– Они? – я перевела взгляд на воронку. Она неодолимо притягивала меня, и я невольно шагнула ближе. Вихрь расширился ещё больше, став плотнее, словно передо мной крутился уже не туман, а густой кисель. Перед внутренним взором пробежали странные картины. Дом… скорее, не дом, а дворец, но его стены движутся, изгибаются, на глазах принимая новую форму. Человеческие фигуры, прозрачные, мерцающие, словно сотканные из блестящего тумана. Бескрайняя темнота, а на фоне её – вал тьмы ещё более глубокой, он катится ко мне, готовясь сокрушить всё на своём пути, и я чувствую что-то близкое к панике…
Кажется, кто-то меня звал, но я не откликалась, полностью поглощённая своими видениями. Кажется, за дверью началась суматоха, и даже грянул выстрел. А потом раскалённое копьё ударило мне в спину, швырнув меня вперёд, прямо в сердце молочного вихря.
Ну кто ж так делает – мелькнуло у меня в голове, когда они гурьбой вывалили с лестничной площадки, даже не изготовившись толком к стрельбе. До них было шагов десять. Когда они развернулись ко мне, я с разбегу повалилась на пол, ногами вперёд, по инерции продолжая скользить по линолеуму пола. Два выстрела – два трупа, с такого расстояния не промахнулся бы и слепой. Один из оставшихся зачем-то попытался припасть на колено – типа, так по лежащей будет стрелять удобнее, или, может, видел в каком-то фильме. Потерянная секунда стала для него роковой. Я откатилась в сторону, кто-то из них всё-таки успел выстрелить, пули прошили пол за моей спиной. Но они мешали друг другу – когда я крутанулась, стоящий впереди оказался у остальных на линии огня и они промедлили, и даже когда я уложила переднего, оказались не готовы. А уж выстрел с другой стороны коридора доконал их окончательно. Они кинулись обратно на лестницу, я успела вскочить и уложить ещё одного в спину, пока они сыпались вниз, и повернулась к подбежавшей Женьке.
– Фига ссе… – потрясённо произнесла она, оглядывая трупы. Сама она никого не убила – тот выстрел просто вынес замок на двери комнаты, где она была.
– Угу, – кивнула я. – Покарауль лестницу, я проверю кабинет.
Замок, как и остальные здесь, уступил выстрелу, но в кабинете никого не оказалось. Минус один патрон – мрачно подумала я. Магазин наполовину опустошён. Перезарядить? Пуль вроде как ещё хватает, но лучше с самого начала иметь полную обойму, чем лихорадочного менять её в разгар перестрелки.
Снаружи раздался выстрел, и я выскочила из кабинета. Стоявшая у выхода на лестничную площадку Женя обернулась.
– Кажется, там что-то шевельнулось…
Я кивнула и всё-таки перезарядила своего «чижика». Наверняка на первом этаже придётся пострелять.
Мы осторожно спустились по ступенькам и заняли места у выхода на первый этаж, встав по разные стороны двери. В нижнем коридоре было тихо, но всё же я чувствовала, что нас там ждут. И, если они умеют делать хоть какие-то выводы, так просто выскочить нам уже не удастся.
– Жень, граната у тебя? – прошептала я.
Она кивнула.
– Давай сюда.
Женя послушно отдала мне лимонку – срывать лавры первопроходца она явно не стремилась. Я приложила палец к губам и, когда она затаила дыхание, напряжённо прислушалась. Кажется, в коридоре слева, как раз со стороны лаборатории, раздавалось сопение. Знаком велев Жене отойти за лестничный пролёт, я быстро выкинула гранату наружу. Там тут же кто-то выпалил – не иначе, с перепугу. Гранате, понятно, от этого было хоть бы хны, я же быстро присела, закрывая голову руками. Грохнуло куда более впечатляюще, чем во дворе, от подпрыгнувших стен посыпалась пыль, над головой просвистел веер осколков от дверных стёкол.
– Давай! – крикнула я, бросаясь в коридор. Собственный голос прозвучал слабо, в уши словно набили ваты, но раз я всё-таки слышу – перепонки в порядке.
До двери лаборатории по задымлённому и запылённому коридору мы добрались беспрепятственно – Женя, умница, пятилась, не давая зайти нам за спину. Пара выстрелов спугнула желающих высунуться из боковых дверей, но основной контингент выживших, судя по всему, спрятался за прикрытой, но не запертой дверью лаборатории. Попытка шевельнуть её, спрятавшись за косяком, привела к нескольким прошившим фанеру пулям. Ну, ладно же. Как и после прошлого взрыва, один труп в наличии имелся. Впрочем, нет, не труп, когда я ухватила его за шкирку и потащила к двери, он застонал, однако меня мало волновало состояние этого бедолаги. Вздёрнуть на плечо и удержать одной рукой килограмм восемьдесят почти живого и истекающего кровью веса – та ещё задачка, особенно когда в другой руке у тебя пистолет, из которого ты собираешься стрелять. Глаза у Женьки стали круглыми, как пятаки, но я уже вломилась в дверь лаборатории, держа тело перед собой, словно щит.
В нас выстрелили, тело на плече слегка дрогнуло, я выстрелила в ответ по двоим напротив двери. Смотреть, попала или нет, было некогда, я выпустила из рук своё неподъёмное прикрытие и кувыркнулась за ближайший стол. Лаборатория представляла собой довольно обширное, но заставленное помещение, и в него набилось человек семь-восемь. С автоматами, да – но автомат удобен, когда ты на открытом месте против толпы. А когда вокруг тебя свои же, зацепить их проще простого, что один из моих врагов тут же и продемонстрировал, избавив меня от своего товарища. На него заорали матом, я из-под стола выстрелила по ногам, кувырком выкатилась с другой стороны, попутно ударом ноги сбив на пол ещё одного, подошедшего слишком близко. Перебежала за следующий стол, выстрелом в голову добив раненого. Кто-то выскочил сбоку, я едва успела развернуться и выстрелить в него. Чья-то пуля перебила какой-то шланг, раздалось шипение и повалил пар, к счастью, холодный.
Про Женьку я совсем забыла, а мои враги и подавно, но оказалось, что зря – от двери грохнул ещё один пистолетный выстрел, а за ним другой. И как-то вдруг стало тихо. Последний оставшийся на ногах пятился к стене, подняв руки с ещё зажатым в них автоматом, похоже, начисто забыв про него.
– Не убивайте! – в его глазах плескался первобытный ужас.
– Брось! – приказала наступавшая на него Женя, и только теперь он догадался разжать руки. Автомат брякнул об пол, и Женя ногой отпихнула его подальше. Я кивнула, и осторожно, но быстро оглядела лабораторию. Двое были ещё живы, один даже попытался приподняться, и я без лишних сантиментов дострелила их. Потом повернулась к тому, которого Женя держала на мушке и всадила пулю ему в бедро. Парень – а он был ещё совсем молодой – взвыл и повалился на пол.
– Чтоб неожиданностей не было, – объяснила я. Наклонилась к корчащемуся пленнику и быстро обшарила его, но другого оружия не нашла. М-да, не только эти не профи, сам Бошняк тоже явно имеет весьма смутное представление, как надо воевать. Видимо, думает, что чем грознее пушка, тем лучше. Он бы их ещё гранатомётами снабдил.
– Значит, фанатики, готовые умереть? – презрительно бросила Женя. Отвернулась от раненого, огляделась – и вдруг побелела, как снег. Мне даже показалось, что она сейчас упадёт.
– Что такое?
– Это… это я их убила, да? – глупо спросила она.
– Да, ты, – я решительно подошла к ней и тряхнула её за плечи. – А иначе они убили бы нас. Ты ведь всё понимала, когда вызывалась идти со мной, так? Знала, что мы сюда не цветочки нюхать идём. Так что бери себя в руки. Вон, водички попей, в углу кулёр стоит.
Женя моргнула, посмотрела на кулёр, рядом с которым валялось одно из тел, и вздрогнула. Ну да, одно дело – представлять, как ты вот сейчас пойдёшь совершать подвиги, а другое – осознать, что это за подвиги на деле. Однако терять сознание она, кажется, не собиралась, и я вздохнула с облегчением. Похоже, приводить её в себя водой в лицо и пощёчинами не придётся.
– Постой пока на стрёме у двери. А я займусь нашим красавцем.
Она послушно отошла и встала рядом с дверью, прислонившись плечом к стене, словно бы не вполне доверяя своим ногам. Я кинула взгляд на окна. В коридорах горел приглушённый свет, в лаборатории источником освещения была лишь одна тусклая лампочка на дальней стене. В принципе, если не становиться между ней и ближайшим окном, нас вряд ли сумеют выцелить снаружи.
– Так, – я нависла над скулящим парнем, – Макс Меркушев. Где он?
– К-какой Макс?
– Ты мне тут Ваньку не валяй! Вы захватили человека. Я хочу знать, где он.
Парень пару раз хватанул ртом воздух, обеими руками держась за пострадавшее бедро. Я подняла ногу и неторопливо поставила носок прямо на его палец над раной. Стоило чуть надавить – и он взвизгнул.
– В… В подвале, ё…
– Где вход в подвал?
– Здесь… В лаборатории…
Люк обнаружился под одним из столов – неприметный такой прямоугольник, покрытый линолеумом, как и весь остальной пол. Не вдруг найдёшь, но зато и не заперт.
– Лестница… – констатировала Женя. – Кто спустится – я, или ты?
– Без разницы, – я кинула взгляд на дверь. – Давай ты, а я посмотрю, чтобы местные хулиганы не помешали.
Женя нервно хихикнула и полезла вниз, одной рукой держась за стену, а во второй сжимая пистолет. Я выпрямилась и отступила от люка. Парень так и валялся в углу, неровно дыша, за дверью в коридоре было тихо. В ботинке что-то хлюпнуло, словно туда попала вода. Откуда бы? Я посмотрела на свою ногу, только теперь обратив внимание, что тёмно-синяя штанина спортивного костюма на левой ноге стала ещё темнее с наружной стороны. Я коснулась мокрого места и увидела на пальцах красное. Оказалось, что на ноге чуть выше колена была неглубокая, но довольно длинная и широкая рана, не похожая на разрез. Ясно, пуля прошла вскользь, а я и не заметила в горячке перестрелки. Тихо ругнувшись, я оглянулась по сторонам. Есть ли здесь аптечка?
– Там коридор, в нём дверь, а на двери – кодовый замок, – Женя высунулась из люка, как кролик из норы. – А коридор куда-то дальше идёт.
– Эй, ты! – я повернулась к парню. – Макс за дверью?
Тот всхлипнул и кивнул.
– Код какой?
– Не знаю…
– А, может, тебе яйца отстрелить? – я прищурилась и качнула пистолетом. Казалось, что дальше бледнеть уже некуда, но парень ухитрился. Едва ли у него после всего возникла мысль о несерьёзности угрозы, хотя дело тут могло быть в кровопотере, а не в страхе.
– Не знаю!!! – выкрикнул он так отчаянно, что я подумала – может, и не врёт.
– Ладно, – Женя, морщась, вылезла из люка. – Я попробую своротить петли. Только надо найти что-нибудь… ну, подходящее.
Мы снова заоглядывались в поисках «чего-нибудь подходящего». Взгляды упали на пожарный щит.
– О!
Щит был запломбирован, но на замок не заперт – честь и хвала здешней предусмотрительности! Раскрыв его, Женя секунду изучала содержимое, после чего вытащила изогнутый металлический лом. Взвесила его на руке – и тут я услышала то, что давно ожидала услышать. Вдалеке – пока ещё вдалеке – взвыли полицейские сирены.
– Быстрее, – сказала я, и Женя, кивнув, исчезла в дыре. Слышно было, как она там возится, бормоча что-то себе под нос. Что-то звякнуло, бормотание превратилось в возглас. И тут в наружную дверь из коридора деликатно постучали.
Я уставилась на дверь. Женя, когда вошла в лабораторию, прикрыла её за собой, но запирать не стала, да и нечем было. Но те, кто были снаружи, не попытались её открыть, и правильно сделали – я бы выстрелила, не раздумывая. Тем временем стук повторился.
– Кто там? – медовым голосом откликнулась я. И едва удержалась от смешка при мысли, что сейчас мне ответят: «Почтальон Печкин!» Но до подобного юмора местный хозяин не опустился. Или, наоборот, не поднялся.
–Уважаемая Евгения Андреевна, – раздался из-за двери его приглушённый голос, – я надеюсь, вы не станете стрелять сквозь дверь?
– Не люблю зря тратить патроны, – отозвалась я.
– Это хорошо, – сквозь дверь ответил Пётр Викторович. – Потому что в данный момент наши с вами интересы совпадают.
– Это в чём же?
– В двух вещах. Во-первых, и нам, и вам нужно убраться отсюда как можно скорее. А во-вторых – скажите, разве вам не интересно, почему вас стало две?
– Ну, допустим, – после секундной паузы согласилась я.
– Тогда мы, возможно, могли бы наладить взаимовыгодный обмен?
Ну каков наглец, восхитилась я, он ещё и торгуется. Вой сирен между тем стал громче, наверно, машины уже подъезжали к дому.
– С Максом всё в порядке?
– В полном. Он жив и здоров. И я могу вам сказать, где он находится.
– В подвале под этой комнатой?
Пауза.
– Да, он там. Но, боюсь, что открыть дверь его камеры будет не так-то просто.
– Да, мы уже поняли. Ваши предложения?
– Мы с вами все мирно уходим. А после встретимся где-нибудь на нейтральной территории и обсудим создавшееся положение. Идёт?
– А позвольте спросить, почему вам на уход потребовалось наше разрешение? Мы вроде вас не держим.
– Видите ли, запасной выход из этого здания находится в том же подвале. А все остальные боюсь, вот-вот перекроет полиция, если уже не перекрыла, так что…
– Ясно, – оборвала я. – Значит так: сообщите нам код от замка, и координаты, по которым с вами можно будет связаться потом. Мы уйдём первыми, через минуту можете идти за нами, мы не будем вам мешать. А ваше предложение о встрече мы обдумаем.
– Код – 4668, – с готовностью отозвался Бошняк. – Ход ведёт в подвал соседнего дома, там будет ещё один замок с кодом 3510.
– Угу. Женя, слышь! – я наклонилась над люком. – Набери 4668.
Возня внизу прекратилась.
– Что, он таки раскололся? – у подножия тёмной лестницы появилось светлое пятно – Женино лицо.
– Почти. Давай, набирай.
Лицо исчезло. Я выпрямилась и обвела взглядом заваленное телами помещение.
– А потом можете позвонить мне по телефону… – продолжил за дверью Пётр Викторович.
– Так, стоп! – перебила я. – Это ваша работа?
– Вы о чём?
– Вот эта… воронка в углу?
– Какая воронка?
– Ну, или вихрь. В воздухе крутится. Ваша?
– Нет, – слегка изменившимся голосом ответил Бошняк. – Не моя.
Воронка, между тем, заметно расширилась. Если сначала она казалась тонкой и упиралась в потолок, то за считанные секунды просела, став где-то мне по пояс, зато её горловина разрослась до метра в поперечнике.
– Евгения Андреевна, – голос за дверью стал настойчивее. – Нам всем надо уходить. Немедленно. Сейчас же!
– Вы знаете, что это такое? – спросила я.
– Да. И нам всем грозит большая опасность!
Из глубины воронки начал подниматься белый туман. Он растекался по раструбу, окрашивая прозрачный вихрь в молочный цвет. Я нахмурилась. Что-то это мне напомнило, и возникло чувство, будто нечто подобное я уже видела. Если как следует поднапрячься, то я вспомню…
– Эжени! – из люка в полу вылезла Женя, едва не стукнувшись головой о край стола, который мы отодвинули, но недостаточно далеко. За ней из дыры высунулся Макс. В другое время я бы бросилась ему на шею, но сейчас даже он отошёл на задний план.
– Спускайтесь обратно! – я махнула им рукой. – Идите дальше, там будет дверь с кодом 3510.
– А ты?
– А я вас прикрою. Идите!
– Евгения Андреевна! – судя по голосу, Бошняк был если не в панике, то близко к тому. Дверь шелохнулась, я развернулась и выстрелила в ту сторону.
– Не входите!
– Да они же всех перебьют!
– Они? – я перевела взгляд на воронку. Она неодолимо притягивала меня, и я невольно шагнула ближе. Вихрь расширился ещё больше, став плотнее, словно передо мной крутился уже не туман, а густой кисель. Перед внутренним взором пробежали странные картины. Дом… скорее, не дом, а дворец, но его стены движутся, изгибаются, на глазах принимая новую форму. Человеческие фигуры, прозрачные, мерцающие, словно сотканные из блестящего тумана. Бескрайняя темнота, а на фоне её – вал тьмы ещё более глубокой, он катится ко мне, готовясь сокрушить всё на своём пути, и я чувствую что-то близкое к панике…
Кажется, кто-то меня звал, но я не откликалась, полностью поглощённая своими видениями. Кажется, за дверью началась суматоха, и даже грянул выстрел. А потом раскалённое копьё ударило мне в спину, швырнув меня вперёд, прямо в сердце молочного вихря.
