Здравствуйте, неизвестные мне. Будем знакомы. Я – графиня Маришка Дракула, последняя жена графа Дракулы… вернее, была ею 530 лет назад. Да, прошло уже 5 столетий, когда я увидела его последний раз… Но об этом потом. Легенды не врут: Владислав действительно был вампиром. Властитель Валахии, наводящий страх на врагов своими дикими казнями, Владислав Дракула по прозвищу Цепеш был когда-то моим… Мы не верили в любовь, в это всесильное чувство, которое способно победить смерть. Только любовь заставляет двигаться жизнь. Теперь, через много лет, я это понимаю, но исправить что-либо невозможно. Услышьте же вы, смертные люди, историю моей любви и разлуки! Внимайте моим словам и никогда не совершайте подобных ошибок! Верьте: нет ничего сильнее любви… Но наказание за предательство этому чувству будет страшнее смерти.
Моя история начинается в небольшой болгарской деревне, название которой уже забылось. Я выросла в семье кузнеца и прачки. У Пиония и Вивиан не было детей, о чем они горько сожалели, и поэтому постоянно молили бога даровать им потомство. Всевышний решил эту проблему своеобразно. Однажды Вивиан стирала на речке белье и услышала детский плач. Пройдя по берегу до источника звука, она обнаружила дырявую плетеную корзинку, которая зацепилась за корягу в зарослях камыша. Приди она немного позже, младенец бы не выжил, потому что корзинка и постеленные в ней пеленки быстро пропитывались водой.
Меня назвали Маришкой – желанной. Единственная дочь росла в любви и заботе. Вивиан не скрывала, что я приемная, наоборот, она и меня заставляла благодарить бога за то, что он соединил наши судьбы. Если бы только она знала, что знакомство со мной не сулит ничего хорошего. Кто знает, что стало с моими настоящими родителями? Что побудило их отказаться от беззащитного младенца? Эта тайна, в отличие от многих других, к сожалению, так и останется для меня навечно покрытой мраком.
Мое недолгое детство было счастливыми. Приемные родители делали для меня всё. Я не знала, что такое работа, хотя знакомые мне дети трудились со дня, в который только научились ходить. Пионий и Вивиан зарабатывали себе на жизнь честным трудом, жили без излишеств, но и не в нужде. Я с удовольствием часами наблюдала, как отец создает, высекая искры, настоящие произведения искусства из простого железа. Нередко я сопровождала мать к реке, где она меня нашла.
Мы жили в уютной избушке на краю деревни. Рядом с нашим огородом было поле, которое всегда засевали пшеницей, а за ним начинался густой лес. Я много времени проводила в этом поле, прячась среди густых колосьев. Мать иногда бранила меня за то, что я порчу урожай, но я была слишком мала и беззаботна, чтобы знать цену труду. В лес же родители никогда меня не отпускали, потому что опасались таящихся в нем опасностей.
Однако беда пришла оттуда, откуда её не ждали. Мне было всего шесть лет, когда Владислав Дракула ворвался в мою судьбу.
Я помню тот летний вечер. Уже стемнело. На небе сияли звезды. Моя мать полола грядки, а я сидела на крыльце и играла с куклой. В воздухе было разлито спокойствие. Ветра не было. Тишину нарушало лишь пение закончивших тяжелую работу крестьян. Но вдруг небо заволокло дымом, по деревне разнесся топот лошадиных копыт и лязг мечей. Поднялся крик. Все кругом запылало, на беззащитных крестьян налетели воины в черных доспехах. Они убивали всех. Убивали просто так, не брали запасов или денег, а истребляли население. Женщин, детей – всех. Когда один из воинов занес свой меч над головой моей матери, она успела крикнуть «Беги, Маришка!». Я была еще маленькая и не понимала, что происходит. Голова матери подкатилась к моим ногам. Воин снял шлем, чтобы стереть забрызгавшую его кровь, и я увидела его глаза. Темные, пустые, безвольные глаза, в глубине которых горел огонь ненависти. Его съедала жажда крови и убийства. Но я сомневаюсь, что глупый воин мог быть настолько обозленным. Его разумом явно кто-то управлял. Он перевел взгляд с трупа на меня. Я испугалась и кинулась бежать. Я спряталась за бочку, но он подошел ко мне и хотел уже отправить вслед за матерью, но его остановили.
Другой воин, видимо начальник, схватил его за руку:
- Оставь ее. Беги, крошка, – сказал он мне, - расскажи всем, что тебя пощадил великий князь Дракула.
Я не стала дожидаться, что предпримет воин, а спряталась среди густых колосьев пшеницы и стала наблюдать за тем, что происходит в деревне. В воздухе летали искры – горели соломенные крыши домов. Запах дыма смешался с запахом горелой плоти. Все кругом было залито кровью. Солдаты добивали оставшихся жителей. Крики несчастных разносились по округе.
Среди этого ужаса на черном как ночь скакуне ехал их главнокомандующий. Он был в черных доспехах, как и его солдаты, только на спине был нарисован золотой дракон – его герб. На мгновение он остановился и повернулся в мою сторону. Сейчас я понимаю, как безумно он был красив: черные волосы, стройная фигура, сильные руки, сжимавшие поводья, – но его глаза… Красные, как кровь… Они кровожадно блестели при виде смерти… Это был Владислав. Он заметил меня.
Я бросилась бежать. Стало ли мне страшно? Я не понимаю до сих пор. Наверное, я просто хотела спасти свою жизнь и убежать подальше от этого ужаса. Я никогда не боялась Владислава. Я даже не могла ненавидеть его. Потому что всегда любила. Видимо, судьба решила, что он должен сделать меня сиротой. Но я не виню его. Ведь теперь у меня был повод найти его… под предлогом мести.
Дракула был доволен. Очередная деревня взята. Пусть здесь жили простые крестьяне, которые не могли оказать ему сопротивления, даже эта деревня – один из маленьких кирпичиков, из которых позднее он выстроит свое государство. Иногда, проезжая мимо убитых людей, Владислав задумывался, а нужно ли столько жертв? Ради чего гибнут эти люди? Ради славы одного графа, которого они никогда в своей жизни не видели? Так и на этот раз он остановился напротив обезглавленного тела женщины. Комок внезапно подкатил к горлу. «Какая молодая! Наверняка у нее остались дети!». Он отвел взгляд от трупа и увидел своего солдата, загнавшего в угол маленькую девочку и собирающегося её убить. Дракула тут же подозвал проезжавшего мимо командира отряда и велел:
- Арон, прикажи ему отпустить ребенка.
Командир отправился выполнять приказ. Владислав увидел испуганное личико несчастной девочки, ее большие, полные слез и ужаса черные глаза. Он запомнил ее образ навсегда. «Все считают меня монстром. Да, я воин, я убийца. Но когда-то я воевал за спасение этой страны. Я воевал за спасение христианской веры от иноверцев. Но ты, господь, как ты отблагодарил меня! Ты лишил меня всего, что было мне дорого. Ты забрал не только мою любовь, но и мою душу! Ты сделал меня монстром! Но я укреплю свое государство и стану справедливым правителем, каким был когда-то давно. Я дал ей клятву… Я найду ее…»
Я мчалась, не разбирая дороги, прочь от кровавой резни, которую Дракула устроил в моей родной деревне. Сейчас уже и не вспомнить, какое расстояние я преодолела, но силы покинули меня нескоро. Я остановилась на краю поля, когда сбилось дыхание и подкосились ноги. Рядом проходила дорога в Бухарест, современную столицу Румынии, а тогда небольшой ещё город. Однако по сравнению с моей деревней город был огромен. Отец однажды свозил меня туда, когда ездил продать оружие и садовые инструменты. Он рассказал мне, что сюда съезжаются купцы со всей Румынии. Я запомнила, что ехали они по этой дороге.
Утомленная переживаниями этой ночи, я заснула на пыльной обочине. Утром меня разбудили двое проезжавших мимо мужчин. Это были знаменитые на всю Европу воры – братья Тадеуш и Матиас, но я о них тогда не слышала. Деваться мне было некуда, поскольку ни других родственников, ни знакомых у меня не водилось. Даже если из соседей кто-то остался в живых, лишний рот им будет не нужен, а работать я не умела.
А вот Тадеуш и Матиас решили взять меня с собой. Они направлялись в Бухарест, чтобы украсть самый большой в мире драгоценный камень – изумруд Фарида. Его должны были привести в Румынию всего лишь на один день, чтобы показывать любопытным зевакам за небольшую сумму. Потом бы он отправился в Венгрию. От маленькой девочки ворам много пользы. Она может проникнуть в дом через окно, может отвлечь внимание продавца, может украсть кошелек. Да мало ли что еще она может сделать. Братья-воры оказались добрыми людьми, несмотря на своё ремесло. Они подарили мне новую семью. Так я стала воришкой.
Мы удачно провернули задуманное братьями дело. Я была еще слишком мала, чтобы долго печалиться о потерянных родителях. Возможно, причиной такого отношения были мои знания о том, что я приемный ребенок, а может, просто множество новых ярких приключений стерли недолгие пугающие воспоминания из моей памяти.
В любом случае, в тот день в Бухаресте Тадеуш сытно накормил меня в городской таверне, а Матиас купил для меня новые платья всех цветов радуги. Мы пришли на площадь, где должен был быть выставлен на всеобщее обозрение привезенный с Востока изумруд Фарида. Народу было тьма, так что затеряться в толпе не составляло проблем. Единственное, что нам мешало – многочисленная охрана, зорко следящая за всеми подозрительными типами вокруг. Но когда у вас в кармане лежит копия изумруда, сделанная из цветного сахара, а ваш друг – лучший в мире вор, провернуть затеянную хитрость не так уж и сложно.
Тадеуш стал играть на дудке, а я танцевать. Меня не нужно было учить этому – мать давно научила меня танцам, а движения придумывались на ходу. Я попала в новый яркий мир, полный красок и жизни, так что танец шел от души. Отвлекающий маневр сработал – все внимание было приковано к маленькой девочке, кружившейся посреди площади, сияя от счастья. В то время большинство людей были нищими и необразованными. Они пришли на площадь, ведомые желанием прикоснуться к чему-то новому и необычному, но всё же им было интереснее смотреть на маленькую фею, чем на недоступный драгоценный камень.
Матиас незаметно подменил изумруд, пока большинство тупоголовых охранников изучало нас с Тадеушем. Наверное, им и в голову не приходило, что кто-то может решиться на подобную дерзость. А тем временем люди из толпы стали бросать деньги к моим ножкам, пританцовывать в ритм мелодии и подпевать. Собрав выручку, мы незаметно удалились с добычей, смешавшись с ликующей и празднующей толпой. Представляю лица зевак, увидевших, как в полдень под лучами яркого солнца изумруд внезапно начал таять!
Десять лет наша отважная команда совершала самые дерзкие поступки. Изумруд был только началом. Вместе мы украли корону короля Леандра, которая была сделана из чистейшего золота и обсыпана рубинами, Матиас соблазнил и увез самую прекрасную девушку Румынии – Корделию – и продал ее шаху Фариду, хозяину того самого изумруда… Лишь одного мы не могли совершить: украсть меч Мира, меч, сделанный, по легенде, из тридцати серебряников, за которые Иуда продал Христа. Меч был спрятан в крепости на краю Валахии. Он принадлежал Дракуле, и никто, даже мы, пока не осмелились на него покуситься.
Много, много всего мы совершили за десять лет… Матиас и Тадеуш воспитывали меня как свою преемницу. Я должна была продолжить их дело. Я должна была украсть меч Мира. Поэтому меня многому учили. Я могла все: читать, писать и говорить не менее чем на пяти языках, танцевать как вальс, так и танец живота, петь как богиня и драться как львица, я была ловкой как кошка и сильной как волчица. Я владела всеми видами оружия: сражалась на мечах, орудовала топором, стреляла из лука, справлялась с противниками с помощью хлыста, использовала ножи и шест, могла драться любыми подручными средствами. Я умела ловко лазать по деревьям, надежно прятаться и незаметно красть. Мне не было равных среди воров. И я продолжала бы совершенствоваться, если бы однажды мы не ограбили воинов Дракулы.
В то время наша удалая компания пряталась от своих врагов в лесу. Наш огромный каменный дом в Бухаресте пустовал, потому что за нами охотились как минимум пятеро разгневанных обманутых богатеев. В лесу, неподалеку от деревни, где прошло мое детство и где я впервые встретила Владислава, находилась небольшая хижина лесника. Лесник давно умер, а мы нашли его жилище, и оно стало нашим убежищем. Привыкшие к лишениям и кочевой жизни, мы часто пережидали там трудные времена.
Место было красивое: на поляне среди множества цветов под сенью вековых дубов стоял домик с соломенной крышей, рядом текла небольшая речка. В хижине было две комнаты: моя и братьев, а также небольшая кухонька. Мы вырыли и надежно замаскировали подпол, где хранили особо ценные награбленные сокровища. Каждый раз мы добирались до хижины тремя разными путями, поодиночке, чтобы никто не смог нас выследить.
Порой нам даже нравилось проводить там время после всех волнений и приключений. Конечно, азарт гнал нас вперед, к новым целям и достижениям, но передышки были жизненно необходимы. В это время мы латали раны, тренировались, развивая силу и ловкость, и строили новые козни для богачей, карманы которых распирало золото. Стоит отметить, что Тадеуш и Матиас замахивались в своих дерзновениях только на самых известных богатеев и никогда не трогали бедняков или людей среднего достатка.
Наверное, стоит рассказать вам о братьях и о том, как они относились ко мне. Для Тадеуша, старшего брата, я была дочерью. Он всегда заботился обо мне, не пускал на особенно сложные задания. Его внешность играла на него. На вид – благочестивый отец семейства, с белыми, как снег волосами и щетиной, также испещренной сединой, полноватый добродушный старик, вечно поглаживающий живот – символ своего достатка. При виде денег его узкие серые глазки наполнялись ярким светом, лицо расплывалось в улыбке, открывающей золотые зубы. Людям почему-то казалось, что ему можно доверять, поэтому Тадеуш в наших делах всегда отвлекал жертву, пока мы с Матиасом ее грабили.
Матиас же, как ни странно, был больше похож не на своего брата, а на меня. Высокий, стройный, гибкий черноволосый красавец с постоянной хитрой ухмылкой на лице, горящими жаждой жизни и приключений карими глазами, ловкий вор. Именно он настоял на том, чтобы научить меня сражаться. Именно его идеей были самые безумные наши выходки. Для него я была скорее игрушкой. Он вообще на всю жизнь глядел как на большое приключение и потому не привязывался к людям. Он никогда никого не жалел. И это отчасти передалось мне.
Братья были по-своему выдающимися людьми того времени. неординарные, смелые, умеющие выбирать свой путь, а не рабски соглашаться со всем, что преподносит судьба. Я даже не уверена, что они на самом деле были братьями по крови, но по духу они точно сроднились. И мне повезло встретиться с ними, иначе я бы просто сгинула, как все сиротки прошлого, у которых не было ни единой родной души. Пусть наша жизнь была опасна и в какой-то степени аморальна, я смогла повидать мир, прочувствовать характеры и повадки разношерстных компаний, лучше узнать людей и их нравы.
Я больше была одиночкой, замкнутой в себе, но мне нравилось работать с братьями. Они никогда не рассматривали меня как женщину. Только как сестру.
ЧАСТЬ I
Моя история начинается в небольшой болгарской деревне, название которой уже забылось. Я выросла в семье кузнеца и прачки. У Пиония и Вивиан не было детей, о чем они горько сожалели, и поэтому постоянно молили бога даровать им потомство. Всевышний решил эту проблему своеобразно. Однажды Вивиан стирала на речке белье и услышала детский плач. Пройдя по берегу до источника звука, она обнаружила дырявую плетеную корзинку, которая зацепилась за корягу в зарослях камыша. Приди она немного позже, младенец бы не выжил, потому что корзинка и постеленные в ней пеленки быстро пропитывались водой.
Меня назвали Маришкой – желанной. Единственная дочь росла в любви и заботе. Вивиан не скрывала, что я приемная, наоборот, она и меня заставляла благодарить бога за то, что он соединил наши судьбы. Если бы только она знала, что знакомство со мной не сулит ничего хорошего. Кто знает, что стало с моими настоящими родителями? Что побудило их отказаться от беззащитного младенца? Эта тайна, в отличие от многих других, к сожалению, так и останется для меня навечно покрытой мраком.
Мое недолгое детство было счастливыми. Приемные родители делали для меня всё. Я не знала, что такое работа, хотя знакомые мне дети трудились со дня, в который только научились ходить. Пионий и Вивиан зарабатывали себе на жизнь честным трудом, жили без излишеств, но и не в нужде. Я с удовольствием часами наблюдала, как отец создает, высекая искры, настоящие произведения искусства из простого железа. Нередко я сопровождала мать к реке, где она меня нашла.
Мы жили в уютной избушке на краю деревни. Рядом с нашим огородом было поле, которое всегда засевали пшеницей, а за ним начинался густой лес. Я много времени проводила в этом поле, прячась среди густых колосьев. Мать иногда бранила меня за то, что я порчу урожай, но я была слишком мала и беззаботна, чтобы знать цену труду. В лес же родители никогда меня не отпускали, потому что опасались таящихся в нем опасностей.
Однако беда пришла оттуда, откуда её не ждали. Мне было всего шесть лет, когда Владислав Дракула ворвался в мою судьбу.
Я помню тот летний вечер. Уже стемнело. На небе сияли звезды. Моя мать полола грядки, а я сидела на крыльце и играла с куклой. В воздухе было разлито спокойствие. Ветра не было. Тишину нарушало лишь пение закончивших тяжелую работу крестьян. Но вдруг небо заволокло дымом, по деревне разнесся топот лошадиных копыт и лязг мечей. Поднялся крик. Все кругом запылало, на беззащитных крестьян налетели воины в черных доспехах. Они убивали всех. Убивали просто так, не брали запасов или денег, а истребляли население. Женщин, детей – всех. Когда один из воинов занес свой меч над головой моей матери, она успела крикнуть «Беги, Маришка!». Я была еще маленькая и не понимала, что происходит. Голова матери подкатилась к моим ногам. Воин снял шлем, чтобы стереть забрызгавшую его кровь, и я увидела его глаза. Темные, пустые, безвольные глаза, в глубине которых горел огонь ненависти. Его съедала жажда крови и убийства. Но я сомневаюсь, что глупый воин мог быть настолько обозленным. Его разумом явно кто-то управлял. Он перевел взгляд с трупа на меня. Я испугалась и кинулась бежать. Я спряталась за бочку, но он подошел ко мне и хотел уже отправить вслед за матерью, но его остановили.
Другой воин, видимо начальник, схватил его за руку:
- Оставь ее. Беги, крошка, – сказал он мне, - расскажи всем, что тебя пощадил великий князь Дракула.
Я не стала дожидаться, что предпримет воин, а спряталась среди густых колосьев пшеницы и стала наблюдать за тем, что происходит в деревне. В воздухе летали искры – горели соломенные крыши домов. Запах дыма смешался с запахом горелой плоти. Все кругом было залито кровью. Солдаты добивали оставшихся жителей. Крики несчастных разносились по округе.
Среди этого ужаса на черном как ночь скакуне ехал их главнокомандующий. Он был в черных доспехах, как и его солдаты, только на спине был нарисован золотой дракон – его герб. На мгновение он остановился и повернулся в мою сторону. Сейчас я понимаю, как безумно он был красив: черные волосы, стройная фигура, сильные руки, сжимавшие поводья, – но его глаза… Красные, как кровь… Они кровожадно блестели при виде смерти… Это был Владислав. Он заметил меня.
Я бросилась бежать. Стало ли мне страшно? Я не понимаю до сих пор. Наверное, я просто хотела спасти свою жизнь и убежать подальше от этого ужаса. Я никогда не боялась Владислава. Я даже не могла ненавидеть его. Потому что всегда любила. Видимо, судьба решила, что он должен сделать меня сиротой. Но я не виню его. Ведь теперь у меня был повод найти его… под предлогом мести.
Дракула был доволен. Очередная деревня взята. Пусть здесь жили простые крестьяне, которые не могли оказать ему сопротивления, даже эта деревня – один из маленьких кирпичиков, из которых позднее он выстроит свое государство. Иногда, проезжая мимо убитых людей, Владислав задумывался, а нужно ли столько жертв? Ради чего гибнут эти люди? Ради славы одного графа, которого они никогда в своей жизни не видели? Так и на этот раз он остановился напротив обезглавленного тела женщины. Комок внезапно подкатил к горлу. «Какая молодая! Наверняка у нее остались дети!». Он отвел взгляд от трупа и увидел своего солдата, загнавшего в угол маленькую девочку и собирающегося её убить. Дракула тут же подозвал проезжавшего мимо командира отряда и велел:
- Арон, прикажи ему отпустить ребенка.
Командир отправился выполнять приказ. Владислав увидел испуганное личико несчастной девочки, ее большие, полные слез и ужаса черные глаза. Он запомнил ее образ навсегда. «Все считают меня монстром. Да, я воин, я убийца. Но когда-то я воевал за спасение этой страны. Я воевал за спасение христианской веры от иноверцев. Но ты, господь, как ты отблагодарил меня! Ты лишил меня всего, что было мне дорого. Ты забрал не только мою любовь, но и мою душу! Ты сделал меня монстром! Но я укреплю свое государство и стану справедливым правителем, каким был когда-то давно. Я дал ей клятву… Я найду ее…»
Я мчалась, не разбирая дороги, прочь от кровавой резни, которую Дракула устроил в моей родной деревне. Сейчас уже и не вспомнить, какое расстояние я преодолела, но силы покинули меня нескоро. Я остановилась на краю поля, когда сбилось дыхание и подкосились ноги. Рядом проходила дорога в Бухарест, современную столицу Румынии, а тогда небольшой ещё город. Однако по сравнению с моей деревней город был огромен. Отец однажды свозил меня туда, когда ездил продать оружие и садовые инструменты. Он рассказал мне, что сюда съезжаются купцы со всей Румынии. Я запомнила, что ехали они по этой дороге.
Утомленная переживаниями этой ночи, я заснула на пыльной обочине. Утром меня разбудили двое проезжавших мимо мужчин. Это были знаменитые на всю Европу воры – братья Тадеуш и Матиас, но я о них тогда не слышала. Деваться мне было некуда, поскольку ни других родственников, ни знакомых у меня не водилось. Даже если из соседей кто-то остался в живых, лишний рот им будет не нужен, а работать я не умела.
А вот Тадеуш и Матиас решили взять меня с собой. Они направлялись в Бухарест, чтобы украсть самый большой в мире драгоценный камень – изумруд Фарида. Его должны были привести в Румынию всего лишь на один день, чтобы показывать любопытным зевакам за небольшую сумму. Потом бы он отправился в Венгрию. От маленькой девочки ворам много пользы. Она может проникнуть в дом через окно, может отвлечь внимание продавца, может украсть кошелек. Да мало ли что еще она может сделать. Братья-воры оказались добрыми людьми, несмотря на своё ремесло. Они подарили мне новую семью. Так я стала воришкой.
Мы удачно провернули задуманное братьями дело. Я была еще слишком мала, чтобы долго печалиться о потерянных родителях. Возможно, причиной такого отношения были мои знания о том, что я приемный ребенок, а может, просто множество новых ярких приключений стерли недолгие пугающие воспоминания из моей памяти.
В любом случае, в тот день в Бухаресте Тадеуш сытно накормил меня в городской таверне, а Матиас купил для меня новые платья всех цветов радуги. Мы пришли на площадь, где должен был быть выставлен на всеобщее обозрение привезенный с Востока изумруд Фарида. Народу было тьма, так что затеряться в толпе не составляло проблем. Единственное, что нам мешало – многочисленная охрана, зорко следящая за всеми подозрительными типами вокруг. Но когда у вас в кармане лежит копия изумруда, сделанная из цветного сахара, а ваш друг – лучший в мире вор, провернуть затеянную хитрость не так уж и сложно.
Тадеуш стал играть на дудке, а я танцевать. Меня не нужно было учить этому – мать давно научила меня танцам, а движения придумывались на ходу. Я попала в новый яркий мир, полный красок и жизни, так что танец шел от души. Отвлекающий маневр сработал – все внимание было приковано к маленькой девочке, кружившейся посреди площади, сияя от счастья. В то время большинство людей были нищими и необразованными. Они пришли на площадь, ведомые желанием прикоснуться к чему-то новому и необычному, но всё же им было интереснее смотреть на маленькую фею, чем на недоступный драгоценный камень.
Матиас незаметно подменил изумруд, пока большинство тупоголовых охранников изучало нас с Тадеушем. Наверное, им и в голову не приходило, что кто-то может решиться на подобную дерзость. А тем временем люди из толпы стали бросать деньги к моим ножкам, пританцовывать в ритм мелодии и подпевать. Собрав выручку, мы незаметно удалились с добычей, смешавшись с ликующей и празднующей толпой. Представляю лица зевак, увидевших, как в полдень под лучами яркого солнца изумруд внезапно начал таять!
Десять лет наша отважная команда совершала самые дерзкие поступки. Изумруд был только началом. Вместе мы украли корону короля Леандра, которая была сделана из чистейшего золота и обсыпана рубинами, Матиас соблазнил и увез самую прекрасную девушку Румынии – Корделию – и продал ее шаху Фариду, хозяину того самого изумруда… Лишь одного мы не могли совершить: украсть меч Мира, меч, сделанный, по легенде, из тридцати серебряников, за которые Иуда продал Христа. Меч был спрятан в крепости на краю Валахии. Он принадлежал Дракуле, и никто, даже мы, пока не осмелились на него покуситься.
Много, много всего мы совершили за десять лет… Матиас и Тадеуш воспитывали меня как свою преемницу. Я должна была продолжить их дело. Я должна была украсть меч Мира. Поэтому меня многому учили. Я могла все: читать, писать и говорить не менее чем на пяти языках, танцевать как вальс, так и танец живота, петь как богиня и драться как львица, я была ловкой как кошка и сильной как волчица. Я владела всеми видами оружия: сражалась на мечах, орудовала топором, стреляла из лука, справлялась с противниками с помощью хлыста, использовала ножи и шест, могла драться любыми подручными средствами. Я умела ловко лазать по деревьям, надежно прятаться и незаметно красть. Мне не было равных среди воров. И я продолжала бы совершенствоваться, если бы однажды мы не ограбили воинов Дракулы.
В то время наша удалая компания пряталась от своих врагов в лесу. Наш огромный каменный дом в Бухаресте пустовал, потому что за нами охотились как минимум пятеро разгневанных обманутых богатеев. В лесу, неподалеку от деревни, где прошло мое детство и где я впервые встретила Владислава, находилась небольшая хижина лесника. Лесник давно умер, а мы нашли его жилище, и оно стало нашим убежищем. Привыкшие к лишениям и кочевой жизни, мы часто пережидали там трудные времена.
Место было красивое: на поляне среди множества цветов под сенью вековых дубов стоял домик с соломенной крышей, рядом текла небольшая речка. В хижине было две комнаты: моя и братьев, а также небольшая кухонька. Мы вырыли и надежно замаскировали подпол, где хранили особо ценные награбленные сокровища. Каждый раз мы добирались до хижины тремя разными путями, поодиночке, чтобы никто не смог нас выследить.
Порой нам даже нравилось проводить там время после всех волнений и приключений. Конечно, азарт гнал нас вперед, к новым целям и достижениям, но передышки были жизненно необходимы. В это время мы латали раны, тренировались, развивая силу и ловкость, и строили новые козни для богачей, карманы которых распирало золото. Стоит отметить, что Тадеуш и Матиас замахивались в своих дерзновениях только на самых известных богатеев и никогда не трогали бедняков или людей среднего достатка.
Наверное, стоит рассказать вам о братьях и о том, как они относились ко мне. Для Тадеуша, старшего брата, я была дочерью. Он всегда заботился обо мне, не пускал на особенно сложные задания. Его внешность играла на него. На вид – благочестивый отец семейства, с белыми, как снег волосами и щетиной, также испещренной сединой, полноватый добродушный старик, вечно поглаживающий живот – символ своего достатка. При виде денег его узкие серые глазки наполнялись ярким светом, лицо расплывалось в улыбке, открывающей золотые зубы. Людям почему-то казалось, что ему можно доверять, поэтому Тадеуш в наших делах всегда отвлекал жертву, пока мы с Матиасом ее грабили.
Матиас же, как ни странно, был больше похож не на своего брата, а на меня. Высокий, стройный, гибкий черноволосый красавец с постоянной хитрой ухмылкой на лице, горящими жаждой жизни и приключений карими глазами, ловкий вор. Именно он настоял на том, чтобы научить меня сражаться. Именно его идеей были самые безумные наши выходки. Для него я была скорее игрушкой. Он вообще на всю жизнь глядел как на большое приключение и потому не привязывался к людям. Он никогда никого не жалел. И это отчасти передалось мне.
Братья были по-своему выдающимися людьми того времени. неординарные, смелые, умеющие выбирать свой путь, а не рабски соглашаться со всем, что преподносит судьба. Я даже не уверена, что они на самом деле были братьями по крови, но по духу они точно сроднились. И мне повезло встретиться с ними, иначе я бы просто сгинула, как все сиротки прошлого, у которых не было ни единой родной души. Пусть наша жизнь была опасна и в какой-то степени аморальна, я смогла повидать мир, прочувствовать характеры и повадки разношерстных компаний, лучше узнать людей и их нравы.
Я больше была одиночкой, замкнутой в себе, но мне нравилось работать с братьями. Они никогда не рассматривали меня как женщину. Только как сестру.
