ГЛАВА 1.
Ты меня отыщи,
Даже если сам заблудился,
Заплутал в беспросветной ночи,
Средь сверкающих звезд растворился.
Сделай шаг против крепких оков,
И поверь, что я есть,
Существую,
И живу не среди зыбких снов,
Я реальна,
Я жду тебя и тоскую.
Тихий шепот раздавался каждый раз, стоило миновать очередную стайку одногруппниц. Они вновь разбились по интересам и теперь шушукались и обсуждали очередные сплетни, впрочем, не приглашая присоединиться к ним. Привычно заняв место у стены, напротив двери в класс, стала изучать трещинки на деревянном полотне. На этом их было ровно тридцать три, последнюю я сама прочертила недавно для ровного счета. Не специально, конечно, а когда отлетела от не самого дружеского толчка в спину, сопровождавшегося приглушенным хихиканьем, и процарапала эту последнюю черточку ремнем сумки. Зато наконец-то вышел завершенный рисунок, и теперь, если слегка прищуриться и подключить воображение, все царапинки складывались в схематичное изображение крыльев, напоминавшее один из рисунков в старой тетрадке.
— Зоя, — раздался за плечом знакомый голос, и я резко обернулась.
— Привет, — уголки губ непроизвольно дрогнули, а пальцы крепче вцепились в потертый ремень сумки.
— На что смотришь? — с извечным оттенком превосходства в мелодичном голосе спросила красавица Ирэн. Впрочем, ни этот слегка дребезжащий оттенок, ни едва заметная высокомерная складочка в уголке рта не могли испортить идеальности девушки, а потому она имела полное право смотреть свысока на такую, как я. Ведь она была настолько же совершенна, насколько я нет. Оттого ее присутствие каждый раз приводило в ужасное смятение, хотя Ирэн единственная благодаря собственной идеальности общалась со мной вполне нормально, без извечных подколок и издевок, хотя тоже, как остальные, считала странной. Она даже не коверкала нарочно мое имя, находя особое удовольствие в том, чтобы высмеять очередную сотворенную глупость. Когда я поступала в школу Естествознания , то наивно призналась в директорской, что Зоя — это, вполне вероятно, сокращенная форма от Зояна и Зоира, а может Зоэна, Зоура или даже Зорна. В записке, приколотой к короткому платьицу оставленной у дверей приюта девочки, почерк был настолько коряв и неразборчив, что даже воспитательницы детского учреждения терялись в догадках, как меня зовут на самом деле. Отчетливо просматривались только две первые и последняя буквы. Я же помнила лишь короткое Зоя.
— Это правда, что Трен пригласил тебя на свидание?
Когда я ужасно покраснела и промямлила нечто неразборчивое, девушка удовлетворенно кивнула.
— Значит, правда. Полагаю это из-за... — она на секунду запнулась, а затем продолжила излагать в более мягкой форме, — по причине твоих успехов в учебе.
Кивнула в ответ и негромко вздохнула. Пускай все считали меня ужасно странной, заодно приписывая непомерную глупость, я видела и понимала многие вещи, часть из которых попросту даже видеть не хотелось. Оттого и придумывала им другие не столь уродливые формы, переворачивала и меняла, чтобы хоть таким образом принять неприглядную истину. А если исходить из реального положения дел, Трен пригласил на свидание по причине того, что арис Нейтон мне благоволил. Учитель обмолвился, будто выберет меня в свою экспедиционную группу для поездки в пустыни. Выезд планировался через месяц в оазис Альберга, арис хотел собрать как можно больше информации о чудовищах, а Трен искренне считал, что ему непременно доведется участвовать в настоящей схватке, и тогда он привезет голову одного из самых страшных чудищ в качестве трофея. Вероятно, полагал, я уговорю учителя, чтобы выбрал и Трена в состав экспедиции. Однако даже понимание этого не уменьшало моего огромного волнения от встречи с парнем мечты почти всех девчонок группы.
— Хочешь, — она выразительным взглядом окинула мою цветастую юбку и вытянутую на локтях зеленую вязаную кофту, — помогу тебе собраться?
Вероятно, по доброте душевной, Ирэн собиралась предложить нечто из своей одежды, но я всегда с трудом переносила благотворительность, а потому яростно замотала головой.
— Нет, нет, спасибо. У меня есть... платье.
Девушка выразительно изогнула идеальные темные брови, но не стала переубеждать, вновь проследив за моим взглядом.
— Что ты видишь на двери? Так внимательно смотришь.
— Крылья, — сорвалось с языка.
— Опять, — Ирэн позволила себе лишь чуть-чуть усмехнуться. — Тебе везде мерещатся крылья. У тебя вся тетрадка ими разрисована, всевозможные схемы этих самых крыльев.
— Просто они все такие разные и красивые.
Мою старую тетрадку времен приюта рассмотрел, кажется, каждый в нашей группе, когда один из одногруппников стащил ее со стола. На рисунках изображались в большинстве своем крылья, начиная от самых неумелых корявых зарисовок испуганной девочки, верящей в защитников , один из которых непременно появится однажды у дверей приюта и вызволит ее оттуда. Потом они становились все более и более изящными, совершенствуясь вместе с даром художника. Местами на страницах виднелись подпалины или дырки и надорванные верхушки и уголки, но даже одногруппники не совладали с задачей вырвать из тетради страницы. Однажды от испуга лишиться этой вещицы, представлявшейся детскому мозгу волшебным талисманом, хранящим от несчастий даже в суровых приютских условиях, я вырвала тетрадь из рук жестокого мальчишки и непонятным образом зачаровала так, что никто теперь не мог нанести ей непоправимый вред.
Над нашими головами мелодично и громко зазвучал колокольчик, а дверь в класс сама собой распахнулась.
— Пора на урок, — кивнула на вход Ирэн.
— Итак, ученики, — арис Нейтон пожевал губами и почесал кончик носа, — занятие подошло к концу, потому напомню, что оазис Альберга одобрил наш запрос о проведении экспедиции.
Мужчина достал бумажку и помахал ей в воздухе. Лист выглядел так, словно его от счастья сперва прижали к груди, а затем не отнимали больше, так и храня возле сердца и изрядно помяв в процессе.
— Здесь стоит подпись самого энсгара , чье слово в Альберге имеет решающее значение, а значит нам предоставят возможность исследовать пустыню и дадут сопровождение. По этой причине я могу выбрать только самых одаренных учеников. А еще собираюсь назначить своего заместителя, который мог бы подменить при случае.
Он вынул из ящика еще одну бумажку и, как и предыдущей, помахал ей в воздухе.
— Я составил предварительный список.
Все принялись вытягивать головы, пытаясь рассмотреть слова, написанные мелким почерком, а ученики с задних рядов едва не завалились на впереди сидящих, в кои-то веки жалея, что забрались на галерку.
— Так здесь у меня ммм, хм, ага, и вот этот, и этот, и потом замена, да... Итак, заместителем назначаю Зою.
Кажется, кто-то все-таки упал там, на заднем ряду. Трен, сидевший на два стола выше чуть наискосок, бросил на меня столь выразительный взгляд, что невольно принялась приглаживать волосы и поправлять ворот кофты. Черные глаза блеснули, а губы растянулись в дразнящей улыбке, у меня даже сердце скакнуло к горлу. Из девчонок многие закатили глаза и покрутили у виска пальцем, намекая, что наш необычный весьма увлеченный собственным предметом руководитель недалеко ушел от замены по умственному развитию, ибо в твердой памяти назначить такую, как я, на собственное место мог только не одаренный логикой человек.
— Зоя? — учитель оторвал взгляд от листка и принялся разыскивать мое лицо среди остальных, хотя я, как обычно, сидела практически перед ним. — А, вот ты.
Он ткнул пальцем в начало списка и сунул его мне под нос, а затем принялся говорить, как если бы мы вдруг оказались вдали от шумной аудитории и просто беседовали друг с другом, столкнувшись где-то в коридоре школы и принявшись в очередной раз обсуждать наш грандиозный проект.
— Зоя, ты уникальна. Твой дар редкий. Пока я не встречал человека, способного при одном взгляде на предмет воспроизвести его с поразительной точностью. Вместе мы создадим превосходную книгу, опишем каждое чудовище, сотворим уникальное учебное пособие с точными иллюстрациями, которое пригодится сотням, тысячам учеников!
— Арис Нейтон, а если вашу замену вдруг съедят, кто тогда заменит ее? В пустынях разное бывает, а чудовища такие голодные, — прервал учителя едкий голосок, вслед за которым раздался взрыв хохота.
— Это как съест? — возмутился Нейтон, обрывая смех. — Вы сами поняли, что сказали? Съест моего главного иллюстратора? Тогда мы все не поедем в пустыни! Или думаете, будто можно организовать экспедицию, а потом не собрать материал для книги? Или думаете, что кто-то еще способен один раз взглянуть на чудовище, а затем его нарисовать? Или полагаете, будто сами сможете приблизиться к монстру настолько, что он даст себя рассмотреть в деталях и запомнить?
Все замолчали от греха подальше, позволяя арису выпустить пар. Наш рассеянный и добродушный учитель редко выходил из себя, вечно пребывая в собственных мыслях, но стоило зацепить за живое, как приходилось пожалеть, что вообще открыл рот. В данный момент камнем преткновения стала моя персона, и я уже чувствовала недобрые сверлящие спину взгляды, а арис использовал все последующее время до звонка, рассуждая о сложностях изучения чудовищ, включая и ту, которая не позволяла исследовать уже неживых — многие из страшных созданий после гибели попросту рассыпались пеплом.
За дверь я выскочила едва ли не первой, меня опередила только Ирэн, поспешно покинувшая класс, что ей было определенно не свойственно. Однако ни удивиться необычному маневру девушки, ни быстро сбежать самой и укрыться в укромном закутке у окна в дальнем коридоре все равно не удалось. За вытянутый рукав кофты ухватила чья-то рука и потянула назад с такой силой, что ткань сползла, оголив плечо. Я резко развернулась, когда уже другая рука обхватила за талию и крутанула меня к стене. Оказавшись между двух широко расставленных мужских ладоней, удобно легших на каменную кладку рядом с моими плечами и перекрывших путь к побегу с обеих сторон, я непроизвольно затаила дыхание.
Робко взглянув над этими крепкими ручищами в сторону раздраженных девчонок, группировавшихся неподалеку, перевела взгляд на довольное лицо Трена. Он же оглянулся через плечо и с намеком спросил: «Какие-то проблемы?» Одна из заводил, с досадой прикусив губу, ответила: «Что ты, Трен, вообще никаких». Парень усмехнулся и с вызовом бросил: «Так не мешайте разговаривать», — и вновь повернулся ко мне, пока я провожала взглядом уходящих одногруппниц.
— Зои, — Трен тоже предпочитал менять мое имя, тягуче произнося последнюю букву, словно каждый раз интересовался «И-и-и? И как будем на меня реагировать?» Я среагировала как обычно — сердце заколотилось, и в горле пересохло.
— Зои, — повторил парень, аккуратно возвращая на место вязаную ткань и слегка коснувшись обнаженной кожи. Мурашки пробежали по руке, а я непроизвольно сжалась, втянув голову в плечи, — скажи, а в том списке было мое имя?
Арис Нейтон столь увлекся повествованием о чудовищах, что единственной, увидевшей себя среди участников экспедиции, оказалась я. Однако волнение тогда было столь сильно, что других имен попросту не прочитала.
— Не знаю, Трен.
— В смысле?
— Я не рассмотрела.
— Ты не рассмотрела? — он недоверчиво хмыкнул и убрал со стены одну руку, запустив пальцы в мою густую слегка лохматую шевелюру. Заставив поднять опущенную голову, он посмотрел прямо в глаза. — То есть всякие мелкие ненужные детали ты можешь схватывать с первого взгляда, запоминать буквально на лету, чтобы потом зарисовать, а имена запомнить не в состоянии?
Я была способна нарисовать Трена прямо сейчас таким, каким он предстал передо мной: харизматичный, уверенный в себе, сильный, с темными-темными блестящими глазами, носом с горбинкой, волнистой почти черной прядью над низким лбом и бровями вразлет, но вспомнить, было ли его имя в списке, не смогла. Мне оставалось лишь кивнуть.
— Думаю, арис Нейтон сейчас повесит его на доску, чтобы все могли прочитать.
И действительно из класса вышел учитель, держа в руках вожделенный листок, и направился прочь.
Трен мгновенно отлепился от стены, выпутал пальцы из моих волос и последовал за преподавателем. Я же слегка перевела дух и воспользовалась моментом, чтобы сбежать в другую сторону и направиться, наконец, в свой укромный уголок, где тишина позволила бы переварить последние новости, пока не прозвучит сигнал к послеобеденному чаю.
Однако на пути поджидало большое разочарование. Кто-то уже занял мое укрытие. Впереди раздавались голоса, заставившие замереть на полпути. Особенно поразил громкий голос Ирэн, которая почти никогда не повышала тона.
— Я сама отлично справлюсь, Арриен! Твою бывшую невесту не нужно сопровождать в Альбергу. Не понимаю, что за странная идея пришла родителям в голову? Список утвердили сегодня, вдруг меня в нем даже нет? А ты сам разве забыл о расторгнутой помолвке? С какой стати опекаешь? Я вообще не хочу тебя видеть!
Подобное заявление от сдержанной идеальной Ирэн повергло в шок не меня одну, поскольку собеседник девушки тоже молчал некоторое время, а потом заговорил. Прозвучавший голос оказался не просто приятным, он странным образом обволакивал и затуманивал сознание, даря удивительное чувство неги, защищенности и покоя.
— Я собирался поехать к брату с женой. Когда обмолвился об этом твоему отцу, он упомянул про экспедицию и попросил согласовать поездку с тобой. Несложно отложить отъезд на пару недель и выехать вместе с вами.
— Нет! — рассерженной кошкой прошипела девушка. — Я запрещаю! Запрещаю! И если думаешь, будто ваш с отцом пересмотр договоренностей меня разозлил, то ошибаешься, ведь я терпеть тебя не могу! О нашей помолвке уже написали журналы, а потом они же извинялись в ложной информации и неподтвержденных слухах, публикуя опровержение.
— Мне удивительно сознавать, что отмена договорного брака, когда все его нюансы обсуждались исключительно посредством писем и устных сообщений, могла вызвать в тебе столько эмоций. Ирэн, мы виделись лишь раз во время семейного праздника по случаю помолвки...
— А может этого хватило? И почему не учел сегодняшнюю встречу, когда тебе пришло в голову заглянуть в нашу школу, чтобы лично со мной поговорить? Это только вы, ваша странная, необычная раса не способны чувствовать! Вы холодные, вы равнодушные! Вы ужасные! За что только вами восхищаются?
— Ирэн, — в мягком голосе говорившего не прозвучало и толики ответной агрессии, — порой лучше не начинать, чем после горько раскаяться, а я не смог бы дать...
— Да! Ты не смог бы дать ничего! Поэтому убирайся! Убирайся прочь! Не смей даже заикаться о помощи! Ничего мне от тебя не нужно. И видеть не хочу!
Тишина, а затем нарушивший ее звук быстрых шагов любого здравомыслящего человека заставил бы поскорее скрыться, чтобы не выдать своего присутствия, но я сообразила только прижаться к стене, когда из-за угла вылетела раскрасневшаяся девушка и промчалась мимо, едва ли заметив меня. Зато, едва следом за ней медленно вышел высокий мужчина, мы почти столкнулись лоб в лоб. Хотя вернее будет сказать, он имел все шансы встретить удар грудью, поскольку я оказалась ниже ростом.
Если незнакомец и был удивлен, обнаружив шпионку, ринувшуюся в обратном Ирэн направлении и едва не налетевшую на него, то не выдал этого.
