Ирэн восторгалась организацией благотворительного базара, поразительной дешевизной представленных товаров и восхищалась вежливым обхождением персонала в салонах, присоединившихся к мероприятию.
— Зою сегодня принял сам Моринье, а деньги пойдут в фонды обездоленных и в детские приюты.
— Вы тоже участвовали в благотворительности? — вовлекла меня в разговор Каролина, — это по-настоящему широкий жест.
Я покраснела и промолчала, не найдясь с ответом.
— Ходят слухи о благотворительном бале, что будете устраивать вы, — тут же поддержала разговор Ирэн.
— Всего лишь скромное мероприятие.
— Я слышала, состоится аукцион.
— Это хороший способ собрать больше средств в пользу нуждающихся.
— Мне бы очень хотелось внести собственный вклад. Пожалуйста, пускай мой лот тоже примет участие.
Ирэн эффектным жестом, как недавно мастер Моринье, сорвавший с меня накидку, потянула за ленточку, и под бумагой обнаружилась изящная статуэтка.
Каролина с восторгом взяла ее в руки.
— Ирэн, это ведь Нуэво Мундо!
— Я глазам не поверила, увидев новое творение в одной из лавок. Оказалось, ее держит его дальняя родственница, и великий скульптор специально для благотворительного базара создал и подарил ей эту статуэтку.
— Подобные поступки доказывают, что люди не очерствели, многие по-прежнему способны на широчайшие жесты. Но, Ирэн, почему ты отдаешь статуэтку мне? Ты сама должна принести ее на аукцион.
— Ах, Каролина! Я не смогу. К сожалению, отцу не удалось купить пригласительные билеты на ваш чудесный вечер, слишком много желающих. Разлетелись в мгновение ока!
— Ирэн, — женщина покачала головой, — по моему личному приглашению. Приходи непременно! Зоя, вас я тоже приглашаю.
Я мгновенно оторвала взгляд от пирожного.
— Спасибо, но не нужно меня приглашать.
— Зоя, — осуждающе посмотрела Ирэн. В ее глазах было написано, что так не принято отвечать и подобными приглашениями не разбрасываются, я и сама это понимала, однако невозможно войти в совершенно чужой мир вот так, с наскока. Для него нужны не только подходящая прическа, но и платье, манеры, а еще какая-нибудь статуэтка от истинного мастера в своем деле, вроде неизвестного мне Мундо. Ирэн не понимала. Она бы с легкостью одолжила платье, приобрела еще одну вещицу для аукциона, пообещав, что расплачусь позже. Чудесная и идеальная девушка, взирающая на окружающее с уверенностью богатого человека, привыкшего, что все его желания можно удовлетворить. Как замечательно она впишется в любой бал, и как невдомек ей, что я не впишусь совершенно.
— Зоя, ведь аукцион — это возможность сделать еще одно доброе дело, — продолжала меж тем Ирэн.
Я молча стянула с шеи шарф, единственное, что у меня было, и под удивленными взглядами собеседниц опустила на стол рядом с поставленной статуэткой.
— Назови его даром от неизвестного мастера, пускай будет вклад в доброе дело, но сама я не пойду.
Ирэн захлопала глазами, не ожидая от меня столь грубого отпора, а я взглянула на Каролину, полагая, что она тоже обидится.
Женщина улыбнулась.
— Какая необычная комбинация — шарф и капюшон. Ручная работа?
— Зоя сама вяжет, — ответила за меня Ирэн, поспешно поднося к губам чашку, в попытке скрыть растерянность и разочарование, сквозившие в каждом жесте.
— Благодарю, — Каролина кивнула спокойно и без малейшего укора, принимая мой достаточно дерзкий ответ. Вероятно, эта вязаная вещь даже не увидит аукциона, но в адресованном мне наклоне головы проявлялась хорошо знакомая мягкость. Примерно также ее сын брал и подносил к губам мою руку, после того как отказалась от любой его помощи, а ему пришлось вытаскивать упавшую девушку из колючих кустов.
— Доброго дня, — прозвучал вдруг за спиной голос, о чьем обладателе только что думала.
— Арриен! — просияла улыбкой Каролина.
— Я приехал забрать тебя, — ответил ей защитник, которого не видела, опасаясь повернуть голову.
— А у нас собралась чудесная компания! Ирэн и ее подруга Зоя. Не хочешь выпить с нами чаю, прежде чем уедем?
— С удовольствием.
И пока служащий ресторана бежал к нам с очередным стулом, Арриен наклонился и поцеловал протянутую Ирэн руку, улыбнувшись зардевшейся девушке, потом повернулся ко мне, а я совершенно машинально спрятала ладони за спину, как и при первой встрече. Не то чтобы нарочно, просто жест получился сам собой. Вероятно, не столь по причине смущения, как от воспоминаний о воздействии последнего поцелуя. Однако защитник и мне улыбнулся совершенно естественно, будто не заметил, и поклонился, как в кабинете Нейтона.
Снова завязался неспешный разговор, а я, разнервничавшись, сломала пагоду. Крыша хрустнула и одна из колонн упала на сладкую траву. Поспешно подцепив половину крыши на маленькую вилочку, я поднесла ее к губам и ахнула, привлекая к себе все взгляды. Покраснев, смущенно пробормотала:
— Тут даже с внутренней стороны черепица.
Каролина и Ирэн машинально опустили глаза на свои пирожные, Арриен посмотрел на меня. С обычным невозмутимым выражением, но показалось, будто в уголках губ затаилась улыбка.
— Действительно. Как искусно! — пробормотала Каролина.
— Повар настоящий волшебник, — поддержала Ирэн.
Разговор снова потек неспешно, а я старалась больше молчать и съела, не заметив, все вкуснейшее пирожное. Кажется, в жизни не пробовала ничего лучше, если не считать любимых булочек, которые в приюте пеклись лишь по праздникам. Я все-таки утянула одну из корзины и откусила.
— Ох! — вновь не удержалась и поспешно прижала пальцы к губам.
— Что там? — тут же уточнила Каролина, переводя взгляд на булочки и начиная их рассматривать.
— Настоящая черепица в тесте? — пошутила Ирэн.
— Мм, — я покачала головой. — Просто.
— Просто? — девушка тоже потянулась за булочкой и принялась вертеть ее в руках.
— Просто вкусно.
Намного вкуснее, чем доводилось пробовать прежде. Они таяли на языке, оставляя сладкое послевкусие пудры, словно были сделаны не из теста, а из настоящего сахарного облака. Я воображала себе в детстве, будто облака сделаны из сахара.
Теперь уже все улыбнулись моему высказыванию, а разговор тут же перескочил на разнообразные кондитерские изделия.
Когда вкуснейший ароматный чай в моей кружке закончился, а булочка окончательно истаяла во рту, настало время уходить. Вот только совсем не хотелось. Откровением явилось понимание, что я расслабилась в приятной обстановке, слушая неторопливую беседу на отвлеченные темы, в которую никто не втягивал насильно. Голос защитника звучал умиротворяюще и приятно, когда Арриен что-то добавлял или рассказывал. Он обволакивал и дурманил сознание, даря ложное ощущение счастья, пока в конце концов меня не оглушило пониманием, что, подобно Ирэн, начинаю впадать в транс. Сижу, радуюсь, наслаждаюсь сладким вкусом на языке, звучанием насыщенного расслабляющими модуляциями тембра в ушах, хотя не имею на этого никакого морального права.
Я поспешно поднялась. Ирэн и Каролина вскинули головы, а защитник отложил салфетку и поднялся следом. Сперва испугалась, будто он вновь предложит проводить, и лишь потом сообразила, что это очередное проявление хорошего воспитания.
— Зоя? — удивленно спросила подруга, — ты куда?
Последний час я сидела тихо и не компрометировала никого необычными выходками, так что Ирэн успела расслабиться.
— Мне пора, — поспешила сказать, пока соблазн дождаться, когда засобираются Каролина или Арриен, вновь не взял верх.
— Нейтон тебя отпустил, ты свободна вечером.
— Просто уже темнеет.
Собеседники посмотрели в окно, где золотистые лучи солнца проникали сквозь стеклянную крышу и падали в огромные окна ресторана. До заката оставалось не меньше двух часов. Ирэн выразительно подняла брови.
— Пока пройдусь до общежития, стемнеет.
— Зачем идти, если можно доехать? — уточнила девушка.
— Погода сегодня отличная.
Ирэн мало что не постучала пальцем по лбу. Едва ли кто-то здравомыслящий назвал бы сегодняшнюю погоду прекрасной.
— Мы можем вас подвезти, — тут же вежливо предложила Каролина.
— Почему? — от испуга сорвалось с языка еще прежде, чем озарившееся благодарной улыбкой личико Ирэн повернулось к матери защитника. Каролина растерялась от моего отклика, поскольку само по себе предложение предполагало иную реакцию. Вместо женщины ответил защитник.
— Потому что у нас есть экипаж?
Ответ был завуалирован под вопрос и прозвучал идеально вежливо. Никто бы не сказал, глядя в это невозмутимое лицо без тени смеха в глазах, что мужчина действительно подтрунивал надо мной. Но я шестым чувством улавливала, когда Арриен мягко и беззлобно проявлял собственное остроумие в моменты, которые его откровенно забавляли. Всего за три короткие встречи успела осознать, что и защитникам не чуждо чувство юмора.
— А как там ветер, милый? — уточнила Каролина, едва заметно покачав головой. Вероятно, она тоже отлично различала мягкий сарказм сына.
— Только усилился, — отвечал Арриен. — Полагаю...
Он не успел закончить фразы.
— Какая встреча!
Новое приветствие, прозвучавшее рядом, избавило меня от необходимости отвечать. В этот раз я не узнала голос и обернулась.
Женщина лет сорока на вид ослепительно улыбалась Каролине и Арриену, а седовласый мужчина, которого она держала под руку, почтительно поклонился. Женщина решительно устремилась к столику, игнорируя меня и приняв, вероятно, за временно нанятую обслугу ресторана. Я поспешно отступила с ее пути.
Тен Лораны привествовали знакомых сдержанно и учтиво, однако по Каролине было заметно, что она не горит желанием общаться. Все же мать Арриена поднялась, а пока все отвлеклись на приличествующие случаю слова и жесты, я незаметно отошла еще дальше от стола. Возле двери на улицу знакомый мужчина за стойкой ослепительно улыбнулся:
— Уже уходите? Надеюсь, вам у нас понравилось?
— Да.
Он определенно рассчитывал на более развернутый ответ, поскольку смотрел с ожиданием, но, не получив его, бросился к вешалке и расправил куртку, собираясь помочь мне одеться.
— Передайте ее Арриену тен Лоран, пожалуйста.
— Но, — растерялся мужчина, — фьенде тен Лоран пришел в пальто.
Я пожала плечами и, игнорируя протянутые руки, вышла за галантно открытую аркисом дверь.
В галерее было достаточно тепло благодаря солнечным лучам, гревшим воздух сквозь стеклянную крышу, однако едва миновала арку, как налетел порыв холодного ветра. Он действительно усилился, пока мы были в ресторане, и сейчас гнул растущие в отдалении деревья, а вокруг торговых рядов активно разворачивались прозрачные защитные экраны. Еще одна роскошь элитного района, на обычных рынках подобного было не найти.
Я пригнула голову и направилась в сторону, обратную стоянке экипажей. Ирэн будет счастлива проехаться вместе с защитником, а мне слишком неловко в его присутствии. Ужасно терялась и ощущала себя до невозможности глупо, потому что не могла вести себя как полагается.
Громкий скрежет заставил встревоженно вскинуть голову, когда я уже перешла дорогу и очутилась по другую сторону вблизи деревьев. Порыв ветра на моих глазах дернул полуоторванный железный лист щита с громкой надписью о благотворительном базаре.
— Осторожно! — закричала бегущему впереди мальчику лет шести. Ребенок вырвался от голосящей няни и бросился за мячом, очутившись почти под щитом. Еще один громкий скрежет и я рванулась вперед, когда мальчик удивленно запрокинул голову. Не знаю, кто крепил железный лист, но, вероятно, они посчитали, что его все равно придется снимать на другой день, а потому не особо старались. Няня громко завизжала, мальчик застыл, я прыгнула вперед и оттолкнула его, сама сгибаясь в ожидании страшного удара.
Меня буквально оглушил скрежет и вой покореженного железа. Его смяло невидимой силой и впечатало в столб в нескольких сантиметрах над моей головой, словно подхватило все тем же ветром, вдруг ставшим достаточно плотным, чтобы удержать набравший ускорение металл. А после эту бесформенную массу швырнуло прочь к стене на глазах шокированных очевидцев происшествия, я же медленно убрала накрывшие голову ладони и обернулась. И почти ничего не увидела, только как защитник опускает протянутые ко мне руки, а затем перед глазами резко расплылось окружающее пространство и закружилась голова. Я на ощупь вцепилась в оказавшийся рядом столб и прижалась к нему, пытаясь обрести равновесие. Рядом громко заплакал упавший на мостовую ребенок, которого я оттолкнула. Вряд ли он плакал от резко накатившего осознания, подобного накрывшему меня, скорее от испуга и удара о землю. Мне послышался голос няни, пытавшейся его успокоить. Зрение постепенно возвращалось, зато стало сильно трясти. От ветра ли, а может от всего разом.
— Зоя, идемте, — тихий голос прозвучал над головой, а холодный столб сменился чужим плечом, в которое я вцепилась вместо стылого металла.
Какая невероятная разница! Люди и защитники. Колоссальная. Я только собой и могла закрыть. Для меня чужое спасение могло оказаться фатальным, а для него достаточно было поднять ладони, чтобы на таком расстоянии смять и расплющить металл.
— Я уже иду.
Но у меня плохо получалось идти, к тому же даже поразмыслить — куда идти и зачем — тоже не выходило. Пока только перебирать ногами, крепко вцепившись в плечо, ясно ощущая под пальцами мышцы напрягшейся руки. И тепло от ладони, совсем легко, но так успокаивающе обнявшей меня за спину. От нее, от всей его фигуры шла согревающая сила, та особая аура, окунувшись в которую, невольно начинаешь расслабляться, позволяя себе роскошь стать совсем слабой и просто вцепиться побелевшими пальцами в того, кто сильнее.
— На улице ужасный ветер, а вы решили пешком идти до самой школы. Ирэн и Каролина велели привести вас обратно. В экипаже найдется место, к тому же в нем совершенно безопасно.
Он говорил размеренно, негромко, и этой отвлеченной беседой успокаивал, позволяя ощутить, что все и правда позади. Все хорошо. И дрожь стала проходить, и последствия сильного испуга, и тот отголосок скрежета металла в ушах теперь заглушал его тихий голос.
— Спасибо! — это няня догнала нас, прижимая к груди хныкающего ребенка, — спасибо! Вы спасли его!
Она смотрела на защитника полными безграничной благодарности глазами. Ведь не отправься он за мной, что могло случиться? Где гарантии, что малыша не зацепило бы? Люди, защитники. Колоссальная разница. И они не любили благодарности, они просто делали то, для чего были призваны.
— Я подоспел позже нее! — Арриен указал на меня.
— Вам тоже спасибо... — она замешкалась, пытаясь отыскать какие-то знаки отличия на моей одежде, хотя бы ученический значок, фамильное кольцо, нечто иное, указывающее на социальную принадлежность, потом наугад проговорила, — милая тэа , за благородный порыв. Ох, но если бы вы не предотвратили... — вновь обратилась к защитнику.
Твердо обрывая выражения восхищения, зазвучавшие вокруг и вторившие голосу няни, от тех, кто приблизился к столбу, заметив, что все закончилось хорошо, мужчина выставил ладонь. Затем коротким кивком попрощался со счастливыми зрителями, поведя меня мимо расступившихся людей. Они вновь заговорили, оставшись позади, бурно обсуждая произошедшее.
Ко мне уже вернулось зрение, голова перестала кружиться, даже тело не знобило, а потому поняла, что Арриен увлекает в обратном направлении, все также мягко обнимая за спину.
— Зою сегодня принял сам Моринье, а деньги пойдут в фонды обездоленных и в детские приюты.
— Вы тоже участвовали в благотворительности? — вовлекла меня в разговор Каролина, — это по-настоящему широкий жест.
Я покраснела и промолчала, не найдясь с ответом.
— Ходят слухи о благотворительном бале, что будете устраивать вы, — тут же поддержала разговор Ирэн.
— Всего лишь скромное мероприятие.
— Я слышала, состоится аукцион.
— Это хороший способ собрать больше средств в пользу нуждающихся.
— Мне бы очень хотелось внести собственный вклад. Пожалуйста, пускай мой лот тоже примет участие.
Ирэн эффектным жестом, как недавно мастер Моринье, сорвавший с меня накидку, потянула за ленточку, и под бумагой обнаружилась изящная статуэтка.
Каролина с восторгом взяла ее в руки.
— Ирэн, это ведь Нуэво Мундо!
— Я глазам не поверила, увидев новое творение в одной из лавок. Оказалось, ее держит его дальняя родственница, и великий скульптор специально для благотворительного базара создал и подарил ей эту статуэтку.
— Подобные поступки доказывают, что люди не очерствели, многие по-прежнему способны на широчайшие жесты. Но, Ирэн, почему ты отдаешь статуэтку мне? Ты сама должна принести ее на аукцион.
— Ах, Каролина! Я не смогу. К сожалению, отцу не удалось купить пригласительные билеты на ваш чудесный вечер, слишком много желающих. Разлетелись в мгновение ока!
— Ирэн, — женщина покачала головой, — по моему личному приглашению. Приходи непременно! Зоя, вас я тоже приглашаю.
Я мгновенно оторвала взгляд от пирожного.
— Спасибо, но не нужно меня приглашать.
— Зоя, — осуждающе посмотрела Ирэн. В ее глазах было написано, что так не принято отвечать и подобными приглашениями не разбрасываются, я и сама это понимала, однако невозможно войти в совершенно чужой мир вот так, с наскока. Для него нужны не только подходящая прическа, но и платье, манеры, а еще какая-нибудь статуэтка от истинного мастера в своем деле, вроде неизвестного мне Мундо. Ирэн не понимала. Она бы с легкостью одолжила платье, приобрела еще одну вещицу для аукциона, пообещав, что расплачусь позже. Чудесная и идеальная девушка, взирающая на окружающее с уверенностью богатого человека, привыкшего, что все его желания можно удовлетворить. Как замечательно она впишется в любой бал, и как невдомек ей, что я не впишусь совершенно.
— Зоя, ведь аукцион — это возможность сделать еще одно доброе дело, — продолжала меж тем Ирэн.
Я молча стянула с шеи шарф, единственное, что у меня было, и под удивленными взглядами собеседниц опустила на стол рядом с поставленной статуэткой.
— Назови его даром от неизвестного мастера, пускай будет вклад в доброе дело, но сама я не пойду.
Ирэн захлопала глазами, не ожидая от меня столь грубого отпора, а я взглянула на Каролину, полагая, что она тоже обидится.
Женщина улыбнулась.
— Какая необычная комбинация — шарф и капюшон. Ручная работа?
— Зоя сама вяжет, — ответила за меня Ирэн, поспешно поднося к губам чашку, в попытке скрыть растерянность и разочарование, сквозившие в каждом жесте.
— Благодарю, — Каролина кивнула спокойно и без малейшего укора, принимая мой достаточно дерзкий ответ. Вероятно, эта вязаная вещь даже не увидит аукциона, но в адресованном мне наклоне головы проявлялась хорошо знакомая мягкость. Примерно также ее сын брал и подносил к губам мою руку, после того как отказалась от любой его помощи, а ему пришлось вытаскивать упавшую девушку из колючих кустов.
— Доброго дня, — прозвучал вдруг за спиной голос, о чьем обладателе только что думала.
— Арриен! — просияла улыбкой Каролина.
— Я приехал забрать тебя, — ответил ей защитник, которого не видела, опасаясь повернуть голову.
— А у нас собралась чудесная компания! Ирэн и ее подруга Зоя. Не хочешь выпить с нами чаю, прежде чем уедем?
— С удовольствием.
И пока служащий ресторана бежал к нам с очередным стулом, Арриен наклонился и поцеловал протянутую Ирэн руку, улыбнувшись зардевшейся девушке, потом повернулся ко мне, а я совершенно машинально спрятала ладони за спину, как и при первой встрече. Не то чтобы нарочно, просто жест получился сам собой. Вероятно, не столь по причине смущения, как от воспоминаний о воздействии последнего поцелуя. Однако защитник и мне улыбнулся совершенно естественно, будто не заметил, и поклонился, как в кабинете Нейтона.
Снова завязался неспешный разговор, а я, разнервничавшись, сломала пагоду. Крыша хрустнула и одна из колонн упала на сладкую траву. Поспешно подцепив половину крыши на маленькую вилочку, я поднесла ее к губам и ахнула, привлекая к себе все взгляды. Покраснев, смущенно пробормотала:
— Тут даже с внутренней стороны черепица.
Каролина и Ирэн машинально опустили глаза на свои пирожные, Арриен посмотрел на меня. С обычным невозмутимым выражением, но показалось, будто в уголках губ затаилась улыбка.
— Действительно. Как искусно! — пробормотала Каролина.
— Повар настоящий волшебник, — поддержала Ирэн.
Разговор снова потек неспешно, а я старалась больше молчать и съела, не заметив, все вкуснейшее пирожное. Кажется, в жизни не пробовала ничего лучше, если не считать любимых булочек, которые в приюте пеклись лишь по праздникам. Я все-таки утянула одну из корзины и откусила.
— Ох! — вновь не удержалась и поспешно прижала пальцы к губам.
— Что там? — тут же уточнила Каролина, переводя взгляд на булочки и начиная их рассматривать.
— Настоящая черепица в тесте? — пошутила Ирэн.
— Мм, — я покачала головой. — Просто.
— Просто? — девушка тоже потянулась за булочкой и принялась вертеть ее в руках.
— Просто вкусно.
Намного вкуснее, чем доводилось пробовать прежде. Они таяли на языке, оставляя сладкое послевкусие пудры, словно были сделаны не из теста, а из настоящего сахарного облака. Я воображала себе в детстве, будто облака сделаны из сахара.
Теперь уже все улыбнулись моему высказыванию, а разговор тут же перескочил на разнообразные кондитерские изделия.
Когда вкуснейший ароматный чай в моей кружке закончился, а булочка окончательно истаяла во рту, настало время уходить. Вот только совсем не хотелось. Откровением явилось понимание, что я расслабилась в приятной обстановке, слушая неторопливую беседу на отвлеченные темы, в которую никто не втягивал насильно. Голос защитника звучал умиротворяюще и приятно, когда Арриен что-то добавлял или рассказывал. Он обволакивал и дурманил сознание, даря ложное ощущение счастья, пока в конце концов меня не оглушило пониманием, что, подобно Ирэн, начинаю впадать в транс. Сижу, радуюсь, наслаждаюсь сладким вкусом на языке, звучанием насыщенного расслабляющими модуляциями тембра в ушах, хотя не имею на этого никакого морального права.
Я поспешно поднялась. Ирэн и Каролина вскинули головы, а защитник отложил салфетку и поднялся следом. Сперва испугалась, будто он вновь предложит проводить, и лишь потом сообразила, что это очередное проявление хорошего воспитания.
— Зоя? — удивленно спросила подруга, — ты куда?
Последний час я сидела тихо и не компрометировала никого необычными выходками, так что Ирэн успела расслабиться.
— Мне пора, — поспешила сказать, пока соблазн дождаться, когда засобираются Каролина или Арриен, вновь не взял верх.
— Нейтон тебя отпустил, ты свободна вечером.
— Просто уже темнеет.
Собеседники посмотрели в окно, где золотистые лучи солнца проникали сквозь стеклянную крышу и падали в огромные окна ресторана. До заката оставалось не меньше двух часов. Ирэн выразительно подняла брови.
— Пока пройдусь до общежития, стемнеет.
— Зачем идти, если можно доехать? — уточнила девушка.
— Погода сегодня отличная.
Ирэн мало что не постучала пальцем по лбу. Едва ли кто-то здравомыслящий назвал бы сегодняшнюю погоду прекрасной.
— Мы можем вас подвезти, — тут же вежливо предложила Каролина.
— Почему? — от испуга сорвалось с языка еще прежде, чем озарившееся благодарной улыбкой личико Ирэн повернулось к матери защитника. Каролина растерялась от моего отклика, поскольку само по себе предложение предполагало иную реакцию. Вместо женщины ответил защитник.
— Потому что у нас есть экипаж?
Ответ был завуалирован под вопрос и прозвучал идеально вежливо. Никто бы не сказал, глядя в это невозмутимое лицо без тени смеха в глазах, что мужчина действительно подтрунивал надо мной. Но я шестым чувством улавливала, когда Арриен мягко и беззлобно проявлял собственное остроумие в моменты, которые его откровенно забавляли. Всего за три короткие встречи успела осознать, что и защитникам не чуждо чувство юмора.
— А как там ветер, милый? — уточнила Каролина, едва заметно покачав головой. Вероятно, она тоже отлично различала мягкий сарказм сына.
— Только усилился, — отвечал Арриен. — Полагаю...
Он не успел закончить фразы.
— Какая встреча!
Новое приветствие, прозвучавшее рядом, избавило меня от необходимости отвечать. В этот раз я не узнала голос и обернулась.
Женщина лет сорока на вид ослепительно улыбалась Каролине и Арриену, а седовласый мужчина, которого она держала под руку, почтительно поклонился. Женщина решительно устремилась к столику, игнорируя меня и приняв, вероятно, за временно нанятую обслугу ресторана. Я поспешно отступила с ее пути.
Тен Лораны привествовали знакомых сдержанно и учтиво, однако по Каролине было заметно, что она не горит желанием общаться. Все же мать Арриена поднялась, а пока все отвлеклись на приличествующие случаю слова и жесты, я незаметно отошла еще дальше от стола. Возле двери на улицу знакомый мужчина за стойкой ослепительно улыбнулся:
— Уже уходите? Надеюсь, вам у нас понравилось?
— Да.
Он определенно рассчитывал на более развернутый ответ, поскольку смотрел с ожиданием, но, не получив его, бросился к вешалке и расправил куртку, собираясь помочь мне одеться.
— Передайте ее Арриену тен Лоран, пожалуйста.
— Но, — растерялся мужчина, — фьенде тен Лоран пришел в пальто.
Я пожала плечами и, игнорируя протянутые руки, вышла за галантно открытую аркисом дверь.
ГЛАВА 5.
В галерее было достаточно тепло благодаря солнечным лучам, гревшим воздух сквозь стеклянную крышу, однако едва миновала арку, как налетел порыв холодного ветра. Он действительно усилился, пока мы были в ресторане, и сейчас гнул растущие в отдалении деревья, а вокруг торговых рядов активно разворачивались прозрачные защитные экраны. Еще одна роскошь элитного района, на обычных рынках подобного было не найти.
Я пригнула голову и направилась в сторону, обратную стоянке экипажей. Ирэн будет счастлива проехаться вместе с защитником, а мне слишком неловко в его присутствии. Ужасно терялась и ощущала себя до невозможности глупо, потому что не могла вести себя как полагается.
Громкий скрежет заставил встревоженно вскинуть голову, когда я уже перешла дорогу и очутилась по другую сторону вблизи деревьев. Порыв ветра на моих глазах дернул полуоторванный железный лист щита с громкой надписью о благотворительном базаре.
— Осторожно! — закричала бегущему впереди мальчику лет шести. Ребенок вырвался от голосящей няни и бросился за мячом, очутившись почти под щитом. Еще один громкий скрежет и я рванулась вперед, когда мальчик удивленно запрокинул голову. Не знаю, кто крепил железный лист, но, вероятно, они посчитали, что его все равно придется снимать на другой день, а потому не особо старались. Няня громко завизжала, мальчик застыл, я прыгнула вперед и оттолкнула его, сама сгибаясь в ожидании страшного удара.
Меня буквально оглушил скрежет и вой покореженного железа. Его смяло невидимой силой и впечатало в столб в нескольких сантиметрах над моей головой, словно подхватило все тем же ветром, вдруг ставшим достаточно плотным, чтобы удержать набравший ускорение металл. А после эту бесформенную массу швырнуло прочь к стене на глазах шокированных очевидцев происшествия, я же медленно убрала накрывшие голову ладони и обернулась. И почти ничего не увидела, только как защитник опускает протянутые ко мне руки, а затем перед глазами резко расплылось окружающее пространство и закружилась голова. Я на ощупь вцепилась в оказавшийся рядом столб и прижалась к нему, пытаясь обрести равновесие. Рядом громко заплакал упавший на мостовую ребенок, которого я оттолкнула. Вряд ли он плакал от резко накатившего осознания, подобного накрывшему меня, скорее от испуга и удара о землю. Мне послышался голос няни, пытавшейся его успокоить. Зрение постепенно возвращалось, зато стало сильно трясти. От ветра ли, а может от всего разом.
— Зоя, идемте, — тихий голос прозвучал над головой, а холодный столб сменился чужим плечом, в которое я вцепилась вместо стылого металла.
Какая невероятная разница! Люди и защитники. Колоссальная. Я только собой и могла закрыть. Для меня чужое спасение могло оказаться фатальным, а для него достаточно было поднять ладони, чтобы на таком расстоянии смять и расплющить металл.
— Я уже иду.
Но у меня плохо получалось идти, к тому же даже поразмыслить — куда идти и зачем — тоже не выходило. Пока только перебирать ногами, крепко вцепившись в плечо, ясно ощущая под пальцами мышцы напрягшейся руки. И тепло от ладони, совсем легко, но так успокаивающе обнявшей меня за спину. От нее, от всей его фигуры шла согревающая сила, та особая аура, окунувшись в которую, невольно начинаешь расслабляться, позволяя себе роскошь стать совсем слабой и просто вцепиться побелевшими пальцами в того, кто сильнее.
— На улице ужасный ветер, а вы решили пешком идти до самой школы. Ирэн и Каролина велели привести вас обратно. В экипаже найдется место, к тому же в нем совершенно безопасно.
Он говорил размеренно, негромко, и этой отвлеченной беседой успокаивал, позволяя ощутить, что все и правда позади. Все хорошо. И дрожь стала проходить, и последствия сильного испуга, и тот отголосок скрежета металла в ушах теперь заглушал его тихий голос.
— Спасибо! — это няня догнала нас, прижимая к груди хныкающего ребенка, — спасибо! Вы спасли его!
Она смотрела на защитника полными безграничной благодарности глазами. Ведь не отправься он за мной, что могло случиться? Где гарантии, что малыша не зацепило бы? Люди, защитники. Колоссальная разница. И они не любили благодарности, они просто делали то, для чего были призваны.
— Я подоспел позже нее! — Арриен указал на меня.
— Вам тоже спасибо... — она замешкалась, пытаясь отыскать какие-то знаки отличия на моей одежде, хотя бы ученический значок, фамильное кольцо, нечто иное, указывающее на социальную принадлежность, потом наугад проговорила, — милая тэа , за благородный порыв. Ох, но если бы вы не предотвратили... — вновь обратилась к защитнику.
Твердо обрывая выражения восхищения, зазвучавшие вокруг и вторившие голосу няни, от тех, кто приблизился к столбу, заметив, что все закончилось хорошо, мужчина выставил ладонь. Затем коротким кивком попрощался со счастливыми зрителями, поведя меня мимо расступившихся людей. Они вновь заговорили, оставшись позади, бурно обсуждая произошедшее.
Ко мне уже вернулось зрение, голова перестала кружиться, даже тело не знобило, а потому поняла, что Арриен увлекает в обратном направлении, все также мягко обнимая за спину.
