Однако в какой-то момент Лейк увидел, что в глубине зала, за пирамидами бочек, мелькает огонек магического фонарика. Толком ничего было не разглядеть, какие-то тени, но мужчина забеспокоился и отправился проверять, в чем дело. Пока он ходил к пульту, чтобы зажечь полное освещение и взять ключ, огонек погас.
- Сигнализация показывала, что ни одна из бочек не тронута, и я слегка успокоился. Подумал, может, померещился мне свет, очень уж он был... призрачный. Но решил на всякий случай проверить. Ну, вот, прошел до конца зала, а здесь...
Помрачнев еще больше, он кивнул в сторону мертвого тела, к которому старался лицом не поворачиваться. Тем временем медики продолжали свои действия; один из них подозвал капитала и что-то негромко сказал ему. Тот повернулся и окинул взглядом толпу, потом в упор посмотрел на меня и знаком предложил отойти подальше:
- Сеньора...
- Лиза фон Бекк, - представилась я. – Проживаю в Люнденвике, работаю в ресторане «Олений рог».
- Повар? – спросил он заинтересованно.
- Предполагаю, что вы сегодня не обедали, капитан, - усмехнулась я. – Нет, я специалист по пряностям. По ряду причин именно мне пришлось ехать сюда, чтобы подписать контракт на поставку хереса.
- Не только не обедал, но даже и не завтракал. – Капитан потер нос. – Итак, сеньора фон Бекк, именно вы, в силу ваших особых способностей, предположили отравление цианидом.
- Запах горького миндаля чувствовался очень отчетливо. И пена на губах...
- А еще какие-то наблюдения?
- Хм... Еще я ощутила очень слабый аромат цедры апельсина и свежего имбиря. Скорее всего, это была какая-то приправа, что-то, что человек ел совсем недавно…
За плечом капитана уже какое-то время стоял молодой человек в белом халате. Эксперт, наверное, медики-то в зеленом... Халатоноситель что-то тихо сказал следователю и протянул прозрачный пакет, в котором лежали несколько волокон ткани.
- Если я не ошибаюсь, это нити от здешней форменной одежды? – спросил у меня капитан, демонстрируя содержимое пакета.
Там лежали три или четыре тонких нити серо-голубого цвета.
- По-моему, да. Во всяком случае, нетрудно заметить, что цвет совпадает - ответила я, возвращая улику. – И где это было?
- На крайней именной бочке задралась крохотная щепка, - ответил эксперт. – Наш убийца задел за нее, нитка и зацепилась...
Капитан вернулся к остальным и продолжил опрос свидетелей.
- Прошу вас, сеньора... - Риарио Лопес указал на женщину, ту самую, что плакала, когда мы вошли.
Имя, фамилия, должность и прочее этой работницы пролетели мимо меня, но следующей частью беседы я заинтересовалась:
- Давно ли работал здесь покойный?
- Месяца три-четыре, наверное, - успокоившаяся уже свидетельница задумалась. – Да, в начале июня он пришел.
- Откуда?
- Говорил, что проработал несколько лет в Санлукар-де-Баррамеда, на винодельне Лас Паломас, а сюда к жене переехал...
- Да не был Макхиран женат, - перебил рассказчицу голос из толпы, и вперед вышел седой, как лунь, человек. – Я как-то домой к нему заходил, так в такой дыре ни одна женщина бы жить не стала. Сарай дощатый, вместо кровати – мешок с тряпками на голой земле...
- Что, так мало он зарабатывал? – капитал был удивлен.
- Это конфиденциальная информация, - включилась в разговор Исабель. – Я потом дам вам все ведомости, а пока могу сказать – нормальный у него был заработок, не хуже, чем у всех.
- Интересно... Надо будет покопаться, - пробормотал Риарио Лопес. – Ну, хорошо, а как к Макхирану здесь относились?
Работники переглянулись, но отвечать никто не спешил.
«Интересно... – повторила я мысленно вслед за капитаном. – Похоже, покойник не был любимцем публики».
Мне все не давала покоя какая-то потерявшаяся мысль, хвостик которой соблазнительно маячил где-то перед носом. Что-то такое я увидела или услышала в тот момент, когда было названо имя покойного мастера.
Макхиран.
Кому-то может показаться, что это фамилия кельтская, откуда-нибудь из Клакаманншира или Эрина. На самом деле, фамилия, хотя и редкая, но характерная для орков из внутренней Степи, точно знаю, поскольку в какой-то момент помогала брату писать реферат по орочьим именам...
Ладно, это, на самом деле, не имеет значения. Так что же привлекло мое внимание? Звук? Движение?
Я закрыла глаза, пытаясь восстановить сцену перед мысленным взором, но безуспешно: Исабель расплакалась, и я, обняв, стала ее утешать.
Капитан Стражи записал имена всех присутствовавших, попросил никуда не уезжать до окончания следствия и ушел. Поймав его в дверях, я поинтересовалась:
- У меня билет на дирижабль на вечер субботы. Как быть?
- Полагаю, мы сможем отпустит вас, сеньора, - вежливо сказал он и ушел.
В номере отеля я налила себе ванну погорячее, добавила туда каплю эфирного масла с ароматом земляники и свежескошенной травы и погрузилась так, чтобы опустить в воду затылок. Голова болела нестерпимо, будто большой колокол собора святого Дионисия поселился где-то между правым ухом и затылком и бил не переставая. Впрочем, горячая ванна и запахи сделали свое дело, и колокольный звон слегка утих, будто через подушку доносился. Вновь попыталась представить себе третье хранилище: тело на полу, вокруг молчаливая толпа в форменных комбинезонах, плачущая женщина зажимает себе рот... Мужской голос где-то почти за кадром этой сцены, неприятный, дребезжащий... «Получил свое, зеленошкурый?».
Я села в ванне, расплескав воду по полу. Вот оно! Получается, что Макхирана не просто не любили в компании, кто-то был рад его смерти. Мужчина. Стоял далеко, где-то возле запасного выхода из хранилища. Конечно, никто не запомнил, кто и где находился в этот момент, но, может быть, система безопасности сохранила мгновенный снимок? Надо будет завтра спросить у Исабель, есть ли в такая функция...
И еще очень интересно, почему покойный уехал из Санлукара, если он действительно там жил? А еще – почему пришел работать в «Гонсалес Биасс», и кто его порекомендовал? Потому что я готова поспорить на сто дукатов против прошлогоднего кочана капусты, в эту компанию с улицы никто работать не приходит. Я вытерлась, закуталась в пушистый халат, ликвидировала лужу на полу и включила свой карманный компьютер. Знаю я себя, сейчас кажется, что все запомнила, а завтра от разумных мыслей и блестящих идей останутся только обрывки.
Итак, прошлое убитого и его связи в компании, это раз. Далее, картинка с места события. Кстати, капитан что-то рисовал в своем блокноте – а может, он зарисовал и толпу вокруг трупа? И вообще, было бы интересно посмотреть схему хранилища: именные бочки я помню, но там же есть и обычные, те, что в дальнейшем будут использоваться.
Сквозь настежь открытые окна давно уже доносились какие-то звуки, но только теперь я обратила на них внимание. На площади, за окном моей гостиной, играла гитара, и раздавалось ритмичное прищелкивание. Кастаньеты? Вот тьма, там же танцуют фанданго, а я чуть не пропустила!
Гитара звучала медленно, и движения танцующей пары тоже были плавными, но в то же время напряженными. Вот девушка взмахнула длинными оборками красной юбки и притопнула каблучками; мужчина отступил на шаг. Обратное движение, щелчки кастаньет, теперь наступает мужчина. Музыка вдруг прервалась, и танцоры замерли, только пощелкивали пальцами. И снова обрушился водопад звуков, продолжая фанданго. Темп нарастал, отбиваемый каблуками и кастаньетами ритм звал туда, на площадь, присоединиться к танцу.
Гитара замолчала. Девушка повернулась к партнеру, что-то сказала и рассмеялась. Гитарист подхватил ее под руку, махнул остальной компании, и площадь опустела. Я выдохнула и отошла от окна. Горло пересохло, будто это я танцевала, повинуясь ночи и аромату лимонов. Налив в хрустальный стакан пару глотков хереса из графина, я отпила глоток и вдруг замерла, стукнутая очередной идеей.
Минуточку, ведь Макхирана отравили. Цианид действует мгновенно, то есть, все произошло там же, в третьем хранилище. Капитан Риарио Лопес не сказал, нашли ли они стакан с остатками яда, да и с какой стати он стал бы мне об этом говорить. Но вот завтра я спрошу, в чем был яд - в воде или в хересе?
3 октября 2183 года.
Завтрак я проспала, конечно. Такой вчера был длинный и выматывающий день, что никакая самодисциплина и внутренний будильник не помогли открыть глаза хотя бы в десять. Ну и ладно, все равно вся программа дегустаций отправилась к Темному, так что я могу считать себя более или менее свободной. Уверена, что и Исабель не проснулась рано утром: ей ведь нужно было заниматься повседневными делами компании, что бы там ни было - убийство или ураган. Сейчас свяжусь с ней, выясню, чего от нас хочет городская Стража и пойду пить кофе куда-нибудь в уличное кафе.
Так я и сделала, в результате через полчаса экипаж вез меня в поместье семьи Гонсалес Биасс. Исабель ждала меня в широком дворе, окруженном лаврами и кипарисами. В нетерпении она ходила взад и вперед по дорожке перед крыльцом.
- Ну, наконец-то! – воскликнула девушка.
- Доброе утро, - улыбнулась я. – Напоишь меня кофе?
- Да, конечно, пойдем! Дедушка просил, чтобы мы с тобой приехали в офис, как только ты сможешь.
- Я-то почему?
- Он слышал, как ты разговаривала вчера с Риарио Лопесом. И сказал, что ты одна высказала больше разумных предположений, чем трое мужчин-профессионалов.
- Мне, конечно, лестно это слышать... Но вообще-то я думаю, что капитан отлично справляется. По крайней мере, не хуже, чем мой знакомый майор Службы магической безопасности, который расследует отравление у нас в ресторане.
- Отравление? Еще одно? Идем, за кофе расскажешь!
Историю с бульоном, убийством мистрис Робертс, моим похищением и прочими приключениями я рассказывала, пока мы завтракали и ехали в офис компании. Исабель дослушала меня, покивала своим мыслям и сказала, уже взявшись за дверную ручку:
- Идея с привидением для охраны мне понравилась. Надо будет вызвать нашего семейного мага, пусть поищет способ договориться с кем-то из бестелесных сущностей. А то, что происходит вокруг вашего ресторана... мне кажется, это не с тобой связано.
- А с кем, с Норбертом?
- Я думаю, это часть какой-то большой истории. Вы туда просто попали. Вот здесь у нас, я боюсь, все свое, домашнее...
Сеньор Мануэль ждал нас все в той же стеклянной башне, или на «капитанском мостике», как вчера назвала это место Исабель. Он сидел за рабочим столом, спокойно откинувшись на спинку кресла, и перебирал четки; деревянные бусины ритмично щелкали. В кресле напротив, копируя его позу, расположился капитан Риарио Лопес. Как раз в тот момент, когда мы вошли, он произнес:
- Я уже получил ответ из Санлукара, от финансового директора Лас Паломас.
То есть у него есть та самая информация, которой вчера мне так не хватало в размышлениях!
Вскочив, капитан поздоровался со мной и Исабель, а сеньор Мануэль ворчливо сказал:
- Не торопилась ты сегодня, дорогая моя девочка! Сеньора фон Бекк, мое почтение! Присаживайтесь.
- Так что же, сеньор капитан, сообщили вам наши бывшие конкуренты? – поинтересовалась Исабель усаживаясь.
- Э-э-э... Вообще-то это служебная информация. Материалы следствия, - покачал головой капитан.
- Да бросьте, Хосе! – она рассмеялась. – Вы все равно собирались рассказать это дедушке. А мы поделимся своими идеями, а?
- Ну, хорошо... Арстабан Макхиран действительно у них работал и был, ни много ни мало, главным мастером хранилища бренди.
Исабель присвистнула, а я сделала мысленную пометку, что нужно разузнать насчет бренди. Наверняка это дешевле галлийского келимаса, так почему бы не заказать для «Оленьего рога» три-четыре ящика на пробу?
- И почему он ушел со второй по значимости должности в Ла Паломас, чтобы стать простым техником на разливочной машине? – поднял седые брови сеньор Мануэль.
- Неизвестно. Просто в один прекрасный день, а именно, двадцатого мая, Макхиран пришел к хозяину и отдал тому заявление об увольнении. Отработал две недели и исчез.
- Это совпадает с тем, что мы слышали вчера от работников, но совершенно не объясняет ни причин убийства, ни, собственно говоря, причин такого спешного увольнения, - Исабель задумчиво вертела в пальцах карандаш, и я вспомнила о своей идее:
- Капитан, а не дадите ли мне взглянуть на ваши рисунки с места преступления?
Риарио Лопес посмотрел на меня с сомнением, но достал и развернул блокнот. Я пролистнула первые страницы: тело с разных позиций, осколки стакана возле правой руки... Ага, вот общий вид толпы. Вглядевшись внимательно, на третьем листе я удовлетворенно хмыкнула:
- Посмотрите, пожалуйста, вот этот человек, увидев тело, произнес фразу «Получил свое, зеленошкурый?». Вчера вечером я об этом вспомнила, но не была уверена, что смогу найти его лицо.
- Интересно, - капитан забрал у меня блокнот и показал рисунок Исабель и ее деду. – Это один из ваших работников?
- Да, - кивнул сеньор Мануэль. – Хорхе Ривера, купажист. Неприятный человек, но свое дело знает.
- Очень хорошо, значит, нужно будет с ним поговорить, какие такие претензии у него были к оркам вообще и к Макхирану конкретно...
- Сейчас я его вызову, - хозяин взялся за интерком.
- Вообще-то, я предпочел бы поговорить со свидетелем наедине, - голос капитана был тверд.
- Хорошо, - сеньор Мануэль кивнул и сказал невидимому секретарю, - Пабло, открой дегустационную номер два и пригласи туда Риверу. Пусть ждет, ты за ним присматривай.
- Спасибо, - Риарио Лопес привстал, но тут я вспомнила еще об одном вопросе, который хотела выяснить.
- Сеньор капитан, на картинке я увидела разбитый стакан рядом с рукой убитого. Правильно ли я понимаю, что именно в этом стакане ему дали яд?
- Да.
- А во что он был добавлен, в воду?
- Нет, в херес.
- Какой именно, удалось установить?
- Нет.
- Исабель, - повернулась я к девушке, - у тебя ведь есть ваш семейный Дар, и ты умеешь говорить с душой вина?
- Умею... – Глаза ее зажглись пониманием. – Да, конечно, я могу попробовать узнать, из какой бочки взят напиток! Дедушка, где ключи от третьего хранилища?
- Там опечатано, это ведь место преступления! - остановил ее капитан. – Подождите минуту, я позову сержанта, чтобы он прошел с вами.
Совсем юный сержант, преисполненный сознания важности своей миссии, пошел впереди девушки вниз по лестнице. Нам было хорошо видно сквозь стеклянный пол, как они открыли дверь, вошли и включили в зале освещение. Исабель подходила к бочке, клала на нее ладони и будто о чем-то с ней шепталась. Тем временем я спросила у старого винодела:
- Сеньор Мануэль, скажите, а система безопасности в хранилищах ведет запись?
Он только махнул рукой в ответ, а капитан ответил:
- Вся система безопасности – ночной сторож. Ни камер, ни артефактов, ничего… Была бы запись, убийца уже грел бы скамейку в камере.
- Триста лет прожили без сигнализации, - сердито проговорил сеньор Мануэль, - а теперь придется ставить. И не в том дело, что она денег стоит, хотя, конечно, я бы лучше их потратил на обучение кого-то из молодых. Только получится, что я не доверяю своим людям, а ведь тут кое у кого прадеды работали!
- Да и мой дед у вас работал, - сказал Риарио Лопес. – Ну вот что поделать, нашелся черный бык в белом стаде.
- Кстати, - вспомнила я, - а выяснилось, кто рекомендовал Макхирана сюда на работу?
- Сигнализация показывала, что ни одна из бочек не тронута, и я слегка успокоился. Подумал, может, померещился мне свет, очень уж он был... призрачный. Но решил на всякий случай проверить. Ну, вот, прошел до конца зала, а здесь...
Помрачнев еще больше, он кивнул в сторону мертвого тела, к которому старался лицом не поворачиваться. Тем временем медики продолжали свои действия; один из них подозвал капитала и что-то негромко сказал ему. Тот повернулся и окинул взглядом толпу, потом в упор посмотрел на меня и знаком предложил отойти подальше:
- Сеньора...
- Лиза фон Бекк, - представилась я. – Проживаю в Люнденвике, работаю в ресторане «Олений рог».
- Повар? – спросил он заинтересованно.
- Предполагаю, что вы сегодня не обедали, капитан, - усмехнулась я. – Нет, я специалист по пряностям. По ряду причин именно мне пришлось ехать сюда, чтобы подписать контракт на поставку хереса.
- Не только не обедал, но даже и не завтракал. – Капитан потер нос. – Итак, сеньора фон Бекк, именно вы, в силу ваших особых способностей, предположили отравление цианидом.
- Запах горького миндаля чувствовался очень отчетливо. И пена на губах...
- А еще какие-то наблюдения?
- Хм... Еще я ощутила очень слабый аромат цедры апельсина и свежего имбиря. Скорее всего, это была какая-то приправа, что-то, что человек ел совсем недавно…
За плечом капитана уже какое-то время стоял молодой человек в белом халате. Эксперт, наверное, медики-то в зеленом... Халатоноситель что-то тихо сказал следователю и протянул прозрачный пакет, в котором лежали несколько волокон ткани.
- Если я не ошибаюсь, это нити от здешней форменной одежды? – спросил у меня капитан, демонстрируя содержимое пакета.
Там лежали три или четыре тонких нити серо-голубого цвета.
- По-моему, да. Во всяком случае, нетрудно заметить, что цвет совпадает - ответила я, возвращая улику. – И где это было?
- На крайней именной бочке задралась крохотная щепка, - ответил эксперт. – Наш убийца задел за нее, нитка и зацепилась...
Капитан вернулся к остальным и продолжил опрос свидетелей.
- Прошу вас, сеньора... - Риарио Лопес указал на женщину, ту самую, что плакала, когда мы вошли.
Имя, фамилия, должность и прочее этой работницы пролетели мимо меня, но следующей частью беседы я заинтересовалась:
- Давно ли работал здесь покойный?
- Месяца три-четыре, наверное, - успокоившаяся уже свидетельница задумалась. – Да, в начале июня он пришел.
- Откуда?
- Говорил, что проработал несколько лет в Санлукар-де-Баррамеда, на винодельне Лас Паломас, а сюда к жене переехал...
- Да не был Макхиран женат, - перебил рассказчицу голос из толпы, и вперед вышел седой, как лунь, человек. – Я как-то домой к нему заходил, так в такой дыре ни одна женщина бы жить не стала. Сарай дощатый, вместо кровати – мешок с тряпками на голой земле...
- Что, так мало он зарабатывал? – капитал был удивлен.
- Это конфиденциальная информация, - включилась в разговор Исабель. – Я потом дам вам все ведомости, а пока могу сказать – нормальный у него был заработок, не хуже, чем у всех.
- Интересно... Надо будет покопаться, - пробормотал Риарио Лопес. – Ну, хорошо, а как к Макхирану здесь относились?
Работники переглянулись, но отвечать никто не спешил.
«Интересно... – повторила я мысленно вслед за капитаном. – Похоже, покойник не был любимцем публики».
Мне все не давала покоя какая-то потерявшаяся мысль, хвостик которой соблазнительно маячил где-то перед носом. Что-то такое я увидела или услышала в тот момент, когда было названо имя покойного мастера.
Макхиран.
Кому-то может показаться, что это фамилия кельтская, откуда-нибудь из Клакаманншира или Эрина. На самом деле, фамилия, хотя и редкая, но характерная для орков из внутренней Степи, точно знаю, поскольку в какой-то момент помогала брату писать реферат по орочьим именам...
Ладно, это, на самом деле, не имеет значения. Так что же привлекло мое внимание? Звук? Движение?
Я закрыла глаза, пытаясь восстановить сцену перед мысленным взором, но безуспешно: Исабель расплакалась, и я, обняв, стала ее утешать.
Капитан Стражи записал имена всех присутствовавших, попросил никуда не уезжать до окончания следствия и ушел. Поймав его в дверях, я поинтересовалась:
- У меня билет на дирижабль на вечер субботы. Как быть?
- Полагаю, мы сможем отпустит вас, сеньора, - вежливо сказал он и ушел.
В номере отеля я налила себе ванну погорячее, добавила туда каплю эфирного масла с ароматом земляники и свежескошенной травы и погрузилась так, чтобы опустить в воду затылок. Голова болела нестерпимо, будто большой колокол собора святого Дионисия поселился где-то между правым ухом и затылком и бил не переставая. Впрочем, горячая ванна и запахи сделали свое дело, и колокольный звон слегка утих, будто через подушку доносился. Вновь попыталась представить себе третье хранилище: тело на полу, вокруг молчаливая толпа в форменных комбинезонах, плачущая женщина зажимает себе рот... Мужской голос где-то почти за кадром этой сцены, неприятный, дребезжащий... «Получил свое, зеленошкурый?».
Я села в ванне, расплескав воду по полу. Вот оно! Получается, что Макхирана не просто не любили в компании, кто-то был рад его смерти. Мужчина. Стоял далеко, где-то возле запасного выхода из хранилища. Конечно, никто не запомнил, кто и где находился в этот момент, но, может быть, система безопасности сохранила мгновенный снимок? Надо будет завтра спросить у Исабель, есть ли в такая функция...
И еще очень интересно, почему покойный уехал из Санлукара, если он действительно там жил? А еще – почему пришел работать в «Гонсалес Биасс», и кто его порекомендовал? Потому что я готова поспорить на сто дукатов против прошлогоднего кочана капусты, в эту компанию с улицы никто работать не приходит. Я вытерлась, закуталась в пушистый халат, ликвидировала лужу на полу и включила свой карманный компьютер. Знаю я себя, сейчас кажется, что все запомнила, а завтра от разумных мыслей и блестящих идей останутся только обрывки.
Итак, прошлое убитого и его связи в компании, это раз. Далее, картинка с места события. Кстати, капитан что-то рисовал в своем блокноте – а может, он зарисовал и толпу вокруг трупа? И вообще, было бы интересно посмотреть схему хранилища: именные бочки я помню, но там же есть и обычные, те, что в дальнейшем будут использоваться.
Сквозь настежь открытые окна давно уже доносились какие-то звуки, но только теперь я обратила на них внимание. На площади, за окном моей гостиной, играла гитара, и раздавалось ритмичное прищелкивание. Кастаньеты? Вот тьма, там же танцуют фанданго, а я чуть не пропустила!
Гитара звучала медленно, и движения танцующей пары тоже были плавными, но в то же время напряженными. Вот девушка взмахнула длинными оборками красной юбки и притопнула каблучками; мужчина отступил на шаг. Обратное движение, щелчки кастаньет, теперь наступает мужчина. Музыка вдруг прервалась, и танцоры замерли, только пощелкивали пальцами. И снова обрушился водопад звуков, продолжая фанданго. Темп нарастал, отбиваемый каблуками и кастаньетами ритм звал туда, на площадь, присоединиться к танцу.
Гитара замолчала. Девушка повернулась к партнеру, что-то сказала и рассмеялась. Гитарист подхватил ее под руку, махнул остальной компании, и площадь опустела. Я выдохнула и отошла от окна. Горло пересохло, будто это я танцевала, повинуясь ночи и аромату лимонов. Налив в хрустальный стакан пару глотков хереса из графина, я отпила глоток и вдруг замерла, стукнутая очередной идеей.
Минуточку, ведь Макхирана отравили. Цианид действует мгновенно, то есть, все произошло там же, в третьем хранилище. Капитан Риарио Лопес не сказал, нашли ли они стакан с остатками яда, да и с какой стати он стал бы мне об этом говорить. Но вот завтра я спрошу, в чем был яд - в воде или в хересе?
3 октября 2183 года.
Завтрак я проспала, конечно. Такой вчера был длинный и выматывающий день, что никакая самодисциплина и внутренний будильник не помогли открыть глаза хотя бы в десять. Ну и ладно, все равно вся программа дегустаций отправилась к Темному, так что я могу считать себя более или менее свободной. Уверена, что и Исабель не проснулась рано утром: ей ведь нужно было заниматься повседневными делами компании, что бы там ни было - убийство или ураган. Сейчас свяжусь с ней, выясню, чего от нас хочет городская Стража и пойду пить кофе куда-нибудь в уличное кафе.
Так я и сделала, в результате через полчаса экипаж вез меня в поместье семьи Гонсалес Биасс. Исабель ждала меня в широком дворе, окруженном лаврами и кипарисами. В нетерпении она ходила взад и вперед по дорожке перед крыльцом.
- Ну, наконец-то! – воскликнула девушка.
- Доброе утро, - улыбнулась я. – Напоишь меня кофе?
- Да, конечно, пойдем! Дедушка просил, чтобы мы с тобой приехали в офис, как только ты сможешь.
- Я-то почему?
- Он слышал, как ты разговаривала вчера с Риарио Лопесом. И сказал, что ты одна высказала больше разумных предположений, чем трое мужчин-профессионалов.
- Мне, конечно, лестно это слышать... Но вообще-то я думаю, что капитан отлично справляется. По крайней мере, не хуже, чем мой знакомый майор Службы магической безопасности, который расследует отравление у нас в ресторане.
- Отравление? Еще одно? Идем, за кофе расскажешь!
Историю с бульоном, убийством мистрис Робертс, моим похищением и прочими приключениями я рассказывала, пока мы завтракали и ехали в офис компании. Исабель дослушала меня, покивала своим мыслям и сказала, уже взявшись за дверную ручку:
- Идея с привидением для охраны мне понравилась. Надо будет вызвать нашего семейного мага, пусть поищет способ договориться с кем-то из бестелесных сущностей. А то, что происходит вокруг вашего ресторана... мне кажется, это не с тобой связано.
- А с кем, с Норбертом?
- Я думаю, это часть какой-то большой истории. Вы туда просто попали. Вот здесь у нас, я боюсь, все свое, домашнее...
Сеньор Мануэль ждал нас все в той же стеклянной башне, или на «капитанском мостике», как вчера назвала это место Исабель. Он сидел за рабочим столом, спокойно откинувшись на спинку кресла, и перебирал четки; деревянные бусины ритмично щелкали. В кресле напротив, копируя его позу, расположился капитан Риарио Лопес. Как раз в тот момент, когда мы вошли, он произнес:
- Я уже получил ответ из Санлукара, от финансового директора Лас Паломас.
То есть у него есть та самая информация, которой вчера мне так не хватало в размышлениях!
Вскочив, капитан поздоровался со мной и Исабель, а сеньор Мануэль ворчливо сказал:
- Не торопилась ты сегодня, дорогая моя девочка! Сеньора фон Бекк, мое почтение! Присаживайтесь.
- Так что же, сеньор капитан, сообщили вам наши бывшие конкуренты? – поинтересовалась Исабель усаживаясь.
- Э-э-э... Вообще-то это служебная информация. Материалы следствия, - покачал головой капитан.
- Да бросьте, Хосе! – она рассмеялась. – Вы все равно собирались рассказать это дедушке. А мы поделимся своими идеями, а?
- Ну, хорошо... Арстабан Макхиран действительно у них работал и был, ни много ни мало, главным мастером хранилища бренди.
Исабель присвистнула, а я сделала мысленную пометку, что нужно разузнать насчет бренди. Наверняка это дешевле галлийского келимаса, так почему бы не заказать для «Оленьего рога» три-четыре ящика на пробу?
- И почему он ушел со второй по значимости должности в Ла Паломас, чтобы стать простым техником на разливочной машине? – поднял седые брови сеньор Мануэль.
- Неизвестно. Просто в один прекрасный день, а именно, двадцатого мая, Макхиран пришел к хозяину и отдал тому заявление об увольнении. Отработал две недели и исчез.
- Это совпадает с тем, что мы слышали вчера от работников, но совершенно не объясняет ни причин убийства, ни, собственно говоря, причин такого спешного увольнения, - Исабель задумчиво вертела в пальцах карандаш, и я вспомнила о своей идее:
- Капитан, а не дадите ли мне взглянуть на ваши рисунки с места преступления?
Риарио Лопес посмотрел на меня с сомнением, но достал и развернул блокнот. Я пролистнула первые страницы: тело с разных позиций, осколки стакана возле правой руки... Ага, вот общий вид толпы. Вглядевшись внимательно, на третьем листе я удовлетворенно хмыкнула:
- Посмотрите, пожалуйста, вот этот человек, увидев тело, произнес фразу «Получил свое, зеленошкурый?». Вчера вечером я об этом вспомнила, но не была уверена, что смогу найти его лицо.
- Интересно, - капитан забрал у меня блокнот и показал рисунок Исабель и ее деду. – Это один из ваших работников?
- Да, - кивнул сеньор Мануэль. – Хорхе Ривера, купажист. Неприятный человек, но свое дело знает.
- Очень хорошо, значит, нужно будет с ним поговорить, какие такие претензии у него были к оркам вообще и к Макхирану конкретно...
- Сейчас я его вызову, - хозяин взялся за интерком.
- Вообще-то, я предпочел бы поговорить со свидетелем наедине, - голос капитана был тверд.
- Хорошо, - сеньор Мануэль кивнул и сказал невидимому секретарю, - Пабло, открой дегустационную номер два и пригласи туда Риверу. Пусть ждет, ты за ним присматривай.
- Спасибо, - Риарио Лопес привстал, но тут я вспомнила еще об одном вопросе, который хотела выяснить.
- Сеньор капитан, на картинке я увидела разбитый стакан рядом с рукой убитого. Правильно ли я понимаю, что именно в этом стакане ему дали яд?
- Да.
- А во что он был добавлен, в воду?
- Нет, в херес.
- Какой именно, удалось установить?
- Нет.
- Исабель, - повернулась я к девушке, - у тебя ведь есть ваш семейный Дар, и ты умеешь говорить с душой вина?
- Умею... – Глаза ее зажглись пониманием. – Да, конечно, я могу попробовать узнать, из какой бочки взят напиток! Дедушка, где ключи от третьего хранилища?
- Там опечатано, это ведь место преступления! - остановил ее капитан. – Подождите минуту, я позову сержанта, чтобы он прошел с вами.
Совсем юный сержант, преисполненный сознания важности своей миссии, пошел впереди девушки вниз по лестнице. Нам было хорошо видно сквозь стеклянный пол, как они открыли дверь, вошли и включили в зале освещение. Исабель подходила к бочке, клала на нее ладони и будто о чем-то с ней шепталась. Тем временем я спросила у старого винодела:
- Сеньор Мануэль, скажите, а система безопасности в хранилищах ведет запись?
Он только махнул рукой в ответ, а капитан ответил:
- Вся система безопасности – ночной сторож. Ни камер, ни артефактов, ничего… Была бы запись, убийца уже грел бы скамейку в камере.
- Триста лет прожили без сигнализации, - сердито проговорил сеньор Мануэль, - а теперь придется ставить. И не в том дело, что она денег стоит, хотя, конечно, я бы лучше их потратил на обучение кого-то из молодых. Только получится, что я не доверяю своим людям, а ведь тут кое у кого прадеды работали!
- Да и мой дед у вас работал, - сказал Риарио Лопес. – Ну вот что поделать, нашелся черный бык в белом стаде.
- Кстати, - вспомнила я, - а выяснилось, кто рекомендовал Макхирана сюда на работу?
