– Знаешь, – он кивнул на Эржебет, – судя по тому, что я слышал в больнице, я думал, что она нежилец.
Нежилец…
Вдруг в аудиторию вошёл мистер Стюарт. По обыкновению, он негромко поприветствовал учащихся, остановился в шаге от доски и попросил до конца закрыть жалюзи, чтобы всем был виден проектор. Когда его просьба была исполнена, он прошёл на кафедру.
Сердце Рика замерло. Преподаватель оглядел всех, его взгляд остановился на Эржебет лишь на миг.
Этим утром их преподаватель был слегка рассеян. Он уронил папки, которые нёс, но ловко поймал их в нескольких сантиметрах от пола, не мог включить проектор пару минут, пока не улыбнулся, сообщив под общий неуверенный смех, что жал не на ту кнопку. Выглядел он ещё хуже, чем обычно. Рик отчётливо видел серые круги под его глазами даже с последнего ряда.
Ему совершенно не хотелось смотреть на мистера Стюарта; он хотел отвернуться, а лучше – уйти домой немедленно. Он вполне мог это сделать, сказать, что ему стало нехорошо, отпроситься, да просто встать и покинуть кабинет, он же заинтересован в этих курсах, а не мистер Стюарт, чёрт бы его побрал. Но для этого нужно было обмолвиться с преподавателем хоть словом, а этого Рик хотел меньше всего на свете. Зачем он вообще пришёл? Остался бы дома с Антонио и Франческой, у которой вдруг нарисовались выходные…
Франческа…
«Эржебет. Мистер Стюарт. Киллиан. Фрэнни», – подумал Рик и нахмурился, будто пытался отогнать подальше воспоминания о плохом сне.
Все после случившегося явно ожидали от мистера Стюарта лекции из серии: «Не гуляйте поздно вечером по лесам, болотам и безлюдным паркам». Рик считал, что он предостережёт их, скажет, что Киллиана, как они знают, так и не нашли, безусловно, промямлит несколько слов о чудесном спасении и выздоровлении Эржебет. Но он не сделал этого. Он просто записал каллиграфическим почерком на доске тему и попросил законспектировать текст с проектора, а сам, буквально упав в кресло в углу, принялся копаться в бумагах.
– Как это странно, да? – тихо возмутилась Марион, повернувшись к Рику.
Он не обратил на неё внимания. Спустя минут пять приглушённый гомон наполнил аудиторию, как всегда бывает, когда преподаватель занят и не обращает на студентов – пусть некоторые из них совсем великовозрастные – никакого внимания. Вскоре некоторые повысили голос, обсуждая попеременно недавнее происшествие, разглядывая по планшетам новости и перебрасываясь шутками, подходили к Эржебет, выражали сочувствие и вновь и вновь активно расспрашивали её. Кто, когда, за что с ней так поступил? Был ли это какой-то сумасшедший или зверь, о котором теперь все говорят? Но когда девушка в двадцатый раз ответила, что ничего не помнит, от неё отстали. Эйдан Макдауэлл, взъерошив свою рыжую шевелюру, даже поцеловал Эржебет руку, и они оба рассмеялись, но когда он медленно принялся снимать бинты, глядя Эржебет прямо в глаза и напропалую с ней флиртуя, она одёрнула руку и сообщила, что её утомило внимание.
– Слишком безмятежна для человека, – прокомментировал Лиам, точа один из карандашей, – на которого, возможно, напал неизвестный зверь или маньяк, и чей парень пропал без вести.
Рик ничего не конспектировал, не обсуждал события выходных. В его голове роились мысли, постепенно складывалась мозаика, но та самая нужная, связующая ниточка постоянно от него ускользала. Да и все его размышления в итоге сводились к одному: к окровавленной сестре, похожей на изуродованную жертву убийцы. Он так и просидел весь урок, неподвижно глядя в пустоту сквозь однокурсников, порой невольно наблюдая за длинными, мертвенно-бледными пальцами преподавателя, отбивающими дробь по столу.
Неожиданно для всех он встал со своего места и прошёл на кафедру. Все разом умолкли. Мистер Стюарт поджал губы и сказал:
– Итак, кто напомнит мне, на чём мы остановились на предыдущем занятии?
Марион Лэнг подняла руку. Как ни в чём не бывало, началась лекция.
У Рика раскалывалась голова, он не понимал ни слова. Лиам короткими быстрыми штрихами зарисовывал женский профиль в блокноте, и Рик какое-то время тупо следил за движениями его руки. Какая, к чёрту, лекция? Он не мог, да и не хотел во что-либо вникать. Он выудил из рюкзака дневник Артура Дэнта и принялся вяло перелистывать пожелтевшие страницы. Лиам оторвался от рисования и спросил:
– Что это у тебя?
– Да так…
Объяснять что-либо он тоже не собирался.
Лиам с разрешения Рика пододвинул дневник к себе, оглядел обложку, открыл первую страницу.
– Рукописный? – удивился он.
– Как видишь.
Рик смотрел на склонённую над тетрадью спину Эржебет, на убранные на одну сторону волосы, на забинтованную руку.
– 1817 год? – спросил Лиам, прочитав дату. – Серьёзно?
– Не знаю, – растерянно ответил Рик. – Мне кажется, да.
Мистер Стюарт дал всем задание, и в аудитории воцарилась относительная тишина. Кто-то намеревался как можно скорее закончить, сдать и уйти, кто-то – выполнить работу неспешно, но качественно, и только один Рик ничего не делал. Он вяло возил ручкой в тетради, но то и дело отвлекался, поглядывая на сидящую впереди троицу. Гилберт списывал у Беатрис, каждые пару минут массируя пальцами висок и украдкой посматривая на Эржебет. Беатрис больше ни разу не повернулась к Рику, дав тому возможность лишь лицезреть её белоснежный затылок с начёсом в стиле ретро. Эржебет, в свою очередь, даже со спины была слишком хороша, и Рик уже жалел, что не может видеть её лицо.
– Прошу прощения.
Тихий, шелестящий голос так неожиданно раздался рядом, что Рик даже подскочил от испуга. Послышались сдавленные смешки.
– Да?..
Мистер Стюарт склонился над его чистым – за исключением пары-тройки извилистых закорючек – листом.
– Вы не поняли задания, мистер Виванти? – вежливо поинтересовался он.
– Задания? Эм… Нет, я всё понял.
– В таком случае вам его лучше выполнить, чтобы потом не отставать от программы. А вы, кажется, вообще не из нашей группы? – обратился мистер Стюарт к Лиаму.
Тот оторвался от чтения, до сего момента усиленно стараясь слиться со стеной, посмотрел на преподавателя и ответил:
– Нет, но я…
Рик так и не узнал, что собирался сказать Лиам, потому что мистер Стюарт потянулся через стол и взял в руки дневник Артура Дэнта.
– Чтение? – усмехнулся он. – Похвально для молодого человека в наши дни…
Он осекся, посмотрев на первую страницу, а затем перевёл взгляд на Лиама.
– Это ваше?
Вопрос прозвучал несколько резковато.
– Моё, – подал голос Рик.
– Интересная вещица, – закивал мистер Стюарт, взвешивая томик в руке. – Если вы не против, я заберу её до окончания занятия, чтобы вас, мистер Виванти, ничего не отвлекало. Пусть ваш друг поможет вам, я разрешаю.
С этими словами он спустился к кафедре, открыл ящик стола и вложил дневник Артура Дэнта внутрь. Щёлкнул замок.
– Он что, запер ящик на ключ? – возмутился Лиам.
Рик с молчаливой злобой наблюдал за действиями мистера Стюарта.
К заданию он так и не притронулся.
Прозвенел звонок, но мистер Стюарт призвал всех остаться на местах.
– Все вы и без меня знаете, – начал он, – об ужасном происшествии, случившимся в вечер пятницы, – он повернулся к Эржебет. – Вашей однокурснице крупно повезло, во многом благодаря тому, как споро отреагировала на призыв о помощи мисс Шаффану и полиция. Но нападавший до сих пор не найден. – При выключенном проекторе цвет лица преподавателя приобрел желтоватый оттенок. – Следователи изъявили желание опросить ближайшее окружение пропавшего и потерпевшей, и вы, как их однокурсники, под понятие этого окружения, разумеется, тоже попадаете.
Оживление в аудитории на миг остановилось, в воздухе повисла тишина; все перестали складывать сумки и застыли в полной готовности рвануть или на улицу, или с вопросами к мистеру Стюарту. Рик разделял желание первых с огромнейшим энтузиазмом. Не думая о том, что дома ждёт нерешённая проблема с Франческой, он хотел как можно скорее убраться подальше от колледжа, и только одно не давало ему сделать это: дневник Артура Дэнта, справедливо отобранный у него, но несправедливо помещённый под замок. Рик, сам не зная почему, после посещения больницы испытывал ужасное отвращение к мистеру Стюарту, но иного пути возвращения отнятого кроме как разговора с ним не видел.
– Возможно, полиция будет здесь завтра, – продолжил мистер Стюарт, – так что подготовьтесь те, кому есть, что скрывать. – Он улыбнулся, как бы поясняя улыбкой, что это всего лишь шутка. – Вы можете и отказаться от беседы, но я советую вам не препятствовать расследованию. Поверьте, полиция штата найдёт возможность опросить вас уже, так сказать, официально. Да, кстати, – он повернулся к календарю, висевшему на стене, – у нас с вами в таком случае может пропасть одно занятие, поэтому…
Дальше Рик не слушал. Когда мистер Стюарт закончил, студенты чуть ли не бегом двинулись к дверям навстречу свободе, попутно бросая короткие: «До свидания».
Рик из последних сил терпеливо ждал, пока все уйдёт, потому что толпа загородила проход.
– Мистер Стюарт, – кашлянул Рик, подходя к кафедре. – Могу я получить назад свою книгу?
Мистер Стюарт, жестом попросив последних из окруживших его учеников подождать, кивнул Рику.
– Конечно.
Он отпер ящик письменного стола; полистал страницы дневника Артура Дэнта, при этом серые глаза преподавателя были пусты, как глаза мёртвой рыбы.
– Всё-таки лучше оставьте чтение для свободного времени, мистер Виванти, – улыбнулся он одними губами, кладя книгу обратно. У Рика глаза на лоб поползли от такой наглости.
Мистер Стюарт посмотрел ему за плечо и подозвал к ним Лиама, назвав его «молодым человеком».
– Послушайте, – начал он, переводя взгляд с одного на другого. – Свободны ли вы… – он взглянул на наручные часы. – В четыре часа?
Лиам опередил Рика и ответил, что свободен. Рик прикусил губу.
– Сегодня вечером у преподавательского состава собрание, и я на нём, увы, буду одним из главных действующих лиц как куратор вашей группы. После всего, что случилось… Совет попечителей всполошился, как это скажется на репутации колледжа. Забавно, что их волнует именно репутация, когда пропал человек, да?
Рик не находил в этом ничего забавного.
– Раз вы не заняты, я хотел бы попросить вас об одной услуге. Ничего сложного, не переживайте, – продолжил он, словно только что впервые заметил их кислые мины. – Мне должны привезти книги, которые я заказал, – мистер Стюарта кивнул на и без того забитые до отказа книжные шкафы у дальней стены, – а меня в это время как раз не будет. Нужно, чтобы кто-то расписался за их получение.
Рик хотел спросить, зачем для этого два человека: чтобы один поставил одну половину закорючки, другой — вторую? Торчать здесь лишнее время было уж слишком, к тому же избыточным альтруизмом он никогда не страдал. Но, пораскинув мозгами, решил, что перспектива остаться в кабинете мистера Стюарта одному ему совсем не нравилась. Плюс ко всему, дома ждала Франческа, которую, по правде говоря, не то что видеть – о которой думать не хотелось.
– Ах да, совсем забыл, – вновь окликнул их мистер Стюарт, уже отпустив их «погулять пока где-нибудь». – Вот здесь список, – он постучал по листку на столе, – проверьте, прежде чем расписаться, что привезли все книги. А ваше развлекательное чтиво, – кивнул он на ящик, куда убрал дневник Артура Дэнта, – заберете вечером. Меня оно заинтересовало. Вы ведь не против, мистер Виванти?
Рика передёрнуло.
– Вообще-то против.
Но мистер Стюарт уже вернулся к осаждающим кафедру студентам и как будто не услышал его.
– Зачем я сказал, что свободен? – сам себя спросил Лиам, когда они оба пробирались через толпу в коридоре.
Они разделились на лестнице; Лиам пошёл искать Беатрис, а Рик вышел на свежий воздух. После полутёмного кабинета глаза разболелись от света солнца.
Час он провёл в забегаловке напротив озера, так и не притронувшись к сэндвичам, то пребывая в прострации, то вспоминая сестру и Эржебет или мистера Стюарта, равнодушно рассматривающего дневник Артура Дэнта.
Дневник, который принадлежал Рику.
***
Дверь кабинета напоминала крышку гроба. Этаж почти пустовал, редкие студенты пробегали по лестницам или торопились на пары. Рик последние двадцать минут бродил в стенах колледжа, пытаясь наткнуться на Беатрис, но сам до конца не понимал, зачем ему это надо. Может, он хотел увидеть вовсе не её?.. Несколько раз он встречал Эржебет, что вышагивала с грацией пантеры, неторопливо и непринуждённо, будто на подиуме. Её взгляд с небрежным безучастием скользил по окружающим, но это не отталкивало от неё, а, наоборот, притягивало. Невозможно не заметить, невозможно отвести взгляд. Рик оказался не единственным, кто попал под её обаяние: студенты обоих полов смотрели ей вслед, когда она проходила мимо или сидела в столовой, покупая одно блюдо за другим, будто никогда не видела еды.
Но при этом весь день что-то кричало внутри Рика о том, что сейчас Эржебет должна быть… мертва. Или находиться в очень тяжёлом состоянии, если взять на веру то, что говорили Лиам и Триша в больнице, да и мистер Стюарт.
Он услышал, покупая содовую в столовой, как Марион рассказывает внимающим слушателям о случае на каком-то дополнительном предмете, где она занималась с Эржебет. Некая мисс Эванс – преподавательница, как заключил Рик – упомянула Киллиана после продолжительной сочувственной речи, предназначенной по большей части для слуха Эржебет. «Какая ужасная трагедия, – говорила она, – он обязательно найдётся», – и всё в таком духе. На что Эржебет, по словам Марион, прыснула, и мисс Эванс оторопела. «Бросьте, не ломайте трагедию. Вы и имени его до этого не знали, а распинаетесь, как мать Тераза». Глубоко задетая мисс Эванс списала её слова на посттравматический шок, но Марион не разделяла её мнения, и Рик вынужден был с ней согласиться.
Он постучал в дверь, надеясь, что мистер Стюарт уже ушёл. Так оно и оказалось: Лиам сидел за преподавательским столом и беззастенчиво затягивался сигаретой.
– А как же детектор дыма? – Рик закинул рюкзак на кафедру.
– Чёрт, – Лиам поспешно бросил дымящийся окурок в мусорное ведро к кипе смятых бумажек и затушил носком ботинка. – Я и не подумал.
Рик подошёл к столу мистера Стюарта и дёрнул ящик, в который преподаватель убрал дневник Артура Дэнта.
– Заперто, – изумился Рик, подёргал ручку, но попытки отпереть оказались тщетны. – Вот же сволочь!
Когда первая волна возмущения прошла и несколько улеглась, он поднялся к книжным шкафам. Книги на полках выглядели совершенно новыми, будто к ним никто ни разу не притрагивался. Преобладала зарубежная литература, в основном исторические романы. Пытаясь отвлечься, Рик достал одну из книг, оказавшейся « Войной и миром», но, прочитав первые строки, он совершенно не уловил смысла. В голове его вертелся лишь один вопрос, но он боялся получить на него ответ.
Лиам вяло прохаживался вокруг стола мистера Стюарта, рассматривая всевозможные карандаши, скрепки, вырванные из записных книжек бумажки и разноцветные корешки папок.
– Лиам, – позвал Рик, облизнув пересохшие губы.
Тот вопросительно посмотрел на Рика, застыв с очередной безделушкой в руках.
