Дан продолжал напутствовать:
– Доходим до часов, встаём. Ты держишься строго по центру и, что бы ни происходило, не выходишь за наш периметр. Ровно в полночь начинаешь читать. Мы будем спорить, ругаться, драться… Ты не отвлекаешься, просто помнишь, что ты сейчас самый важный на свете человек и всё зависит от тебя…
Ри почувствовала, как у неё вспыхнули щёки.
– Сколько у нас там? – спросила Ди.
– Без пяти, – отозвался Вик и прибавил: – Эх, кто сказал вам, что гитара – не ударный инструмент?
– А вот этого не надо, – сказал Дан и взял Ри под руку. – Гитары нам ещё пригодятся.
Что происходило дальше, Ри помнила смутно. Они благополучно прошли свои несколько десятков шагов до Квадрата и устроились под часами, когда из темноты вынырнули три тени. Ри коротко глянула на циферблат: до полуночи оставалось что-то меньше минуты. Дан ободряюще потрепал её по плечу.
В следующую секунду она услышала голос Вика, глубокий, спокойный, с эдакой ленцой:
– Шли бы вы отсюда, ребята, по добру по здорову…
– А то что?..
– Пора, – прошептал Дан. Ри одной рукой вытащила из кармана листки с текстом, другой расстегнула пуговицы кардигана так, чтобы янтарное солнышко осветило пространство перед её лицом. За её спиной начиналась какая-то возня, ещё не драка, но уже явная подготовка к ней.
– Отдайте нам стихи, – сказал один из сообщников Дима. – И пусть эта ваша бабёнка выйдет. Разговор есть.
Ри собралась с духом и начала читать. Как и в самый первый раз, текст поддавался ей с трудом, хотя казалось, что каждое слово огненными буквами впечаталось в её мозг. Да ещё эти…
Она не разбирала отдельных слов, но слышала, как меняются, становясь всё агрессивнее, интонации. Что-то полыхнуло над головой и взорвалось. Матюгнулся Вик. Скрипачка Ди пропела несколько пронзительных нот. В ответ на это раздалось два хлопка.
Ри продолжила читать. Она уже добралась до строк: «Вывеска… кровью налитые буквы Гласят – зеленная, – знаю, тут Вместо капусты и вместо брюквы Мёртвые головы продают», – и ей впервые стало не по себе. Дан, который стоял рядом, держал её за руку, вдруг резко отскочил в сторону, выкрикивая что-то на непонятном языке и озаряя округу белыми сполохами. Охнул и снова матюгнулся Вик.
Ей захотелось бросить всё и убежать отсюда, пока идёт заварушка. Но поступить так сейчас значило навсегда потерять Дана, а может, ещё и обрести новых врагов. И Ри обеими руками вцепилась в листки и принялась громко декламировать: «В красной рубашке с лицом, как вымя, Голову срезал палач и мне…»
Разноцветные сполохи озаряли перекрёсток. Заклинания смешивались с бранью и звуками ударов и, кажется, повисали в воздухе. Ри читала, и за всем этим хаосом ей начинали слышаться скрипы и звоны заблудившегося трамвая.
Опалив ей щёку жаром, огненный сполох врезался в листки со стихотворением раньше, чем Ри успела попросить Дана поджечь их. Запахло палёным рогом и жжёной бумагой.
«Мастерство не пропьёшь», – подумала Ри и погладила браслетик на удачу.
Между тем, рядовая драка «трое против пятерых» с известным исходом переходила в настоящее магическое побоище. Дим и его дружки запускали одно заклинание за другим, и ребята из группы Дана не всегда успевали их отбить и перейти в наступление. Ледяная молния ударила в ноги Ди, и только магия браслета обернула всё так, что замораживающее действие ушло в асфальт, не тронув скрипачку. Флейтист Сен атаковал противника замысловатой мелодией, от которой защитный купол Дима искрил, как Котлер в игривом настроении. Дим не оставался в долгу и размахивал руками, направляя заклинание в сторону Дана. Сначала Ри казалось, что ничего не происходит, но тут шарфик, подаренный Нюсик, начал затягиваться на шее у её любовника. Дан вцепился в него, пытаясь освободиться от захвата, но становилось только хуже.
Ри лихорадочно соображала, что ей делать. Помочь по-настоящему она не могла. Ни щит наколдовать, ни бросить в Дима огненным шаром… Вот если бы удалось как-то разорвать их с Даном связь, отвлечь врага… Но саму Ри отвлекали скрипы и дальние звонки незримого вагоновожатого. Ещё секунда промедления, и они потеряют возможность призвать заблудившийся трамвай! Ещё секунда промедления, и она может потерять Дана… Он всё ещё сражался с заколдованным шарфом, но было ясно, что долго ему не продержаться. Остальные ребята были заняты, прикрывая их от огненного дождя, сотворённого дружками Дима.
Ри машинально опустила руку в карман и нащупала там один из заговорённых камней, довольно увесистый и шипастый. Почти не целясь, без особой надежды, она запустила его в Дима, шепнув напоследок: «Бей в лоб». Камушек по широкой душе долетел до сверкающего искрами купола и, зависнув на мгновение, впечатался в него. Купол вспыхнул и со стеклянным звоном обрушился на землю. Заколдованным шарф тут же ослабил свою хватку, и Ри услышала тяжёлое хрипловатое дыхание Дана.
Маленькая победа взбодрила её. Ри развернула листки со стихотворением и прочла: «Шёл я по улице незнакомой…»
Сейчас её не отвлекали ни матюки, несущиеся с обеих сторон, ни проклятья, ни магические разряды, свистящие над головой. Один такой чуть не задел её по касательной, но Дан отбил его лихим гитарным рифом. О том, что произошло, Ри догадалась только по мощному белому сполоху, озарившему ночь. Читать на эти несколько секунд стало сильно проще.
Стихотворение, которое отпечаталось в её памяти, словно десять заповедей на каменных скрижалях, шло своим чередом. Герой пересекал Неву и Нил разом, искал билет в Индию духа, встречался с палачом и тосковал по своей умершей невесте, и за каждым словом стоял мощный тектонический сдвиг реальностей. Ри чувствовала, как наползают и сталкиваются между собой незримые пласты мироздания, чтобы дать дорогу заблудившемуся трамваю. Звон и скрип тормозов становились всё слышнее. Заискрили голубым призрачные рельсы…
Ри дочитала стихотворение и крикнула Дану: «Огня!»
Щелчок пальцами, вспышка, осыпавшиеся пеплом остатки листов…
Она бросила взгляд на часы: бешеная схватка продолжалась всего несколько минут. Надо поднажать и читать быстрее, чтобы все сегодняшние усилия не были напрасными.
Обмен вспышками и сполохами ненадолго прекратился, и в наступившей тишине невидимые железные колёса заскрежетали по голубым сверкающим рельсам.
Ри в третий раз повторила начальные строки.
Обе стороны перестали наносить магические удары. Об этом Ри догадалась по громким ругательствам, звукам ударов и тяжёлому дыханию за спиной – это отдувался мощный и суровый Вик. Ей казалось, что при численном перевесе ребята Дана должны наконец скрутить Дима и его сообщников в бараний рог, но драка, на удивление, продолжалась.
«Зачем они это делают? Чего хотят? Ведь понятно, что…» – Ри на мгновение задумалась, отвлеклась и чуть не перепутала две строчки. Тут же, в ответ на незаданный вопрос, Дан быстро крутанул её и спрятал себе за спину. Ди громко ойкнула, раздался звук тяжёлого влажного удара… Ри продолжала читать.
Звон, лязг колёс, скрип тормозов и треск искр сливались в её сознании в торжественную музыку. Она скорее догадалась, чем увидела призрачный силуэт трамвая, постепенно обрастающий железной плотью.
Кто-то, кажется, Сен, крикнул:
– Охренеть! Это он! – и всё снова на несколько секунд стихло.
Ри добралась до последней строфы и почувствовала, как кто-то крепко схватил её за руку. Она дёрнулась в попытке освободиться, но читать не перестала.
– На счёт три, помнишь? – сказал прямо в ухо знакомый голос.
Ри кивнула и быстро, почти скороговоркой, дочитала последние слова. Листки полыхнули, и заблудившийся трамвай предстал перед ней во всём своём волшебном великолепии.
Ри потянули в одну сторону, в другую, ударили локтем, подтолкнули в спину, скомандовали прыгать, опять куда-то потянули, уже за две руки… Рядом беспорядочно двигались ещё какие-то люди, кричали, тоже пихались и били друг друга, кто-то кричал и охал, а она всё никак не могла сообразить, что происходит.
– Фух, успели, – сказал Дан и потрепал её по плечу. – Ты как?
– Не знаю, – честно призналась Ри. Окружающая реальность нехотя проникала в её сознание.
В салоне заблудившегося трамвая было тесно и шумно. Гитарист, похожий на совёнка, хлопал глазами и, тыча пальцем в стекло, восклицал:
– Туман! Офигеть, мы едем через туман!
«Значит, это он первым заметил трамвай, – отметила про себя Ри. – Интересно, он всегда такой шибанутый?»
Скрипачка Ди прижимала руку к разбитой скуле и громко обещала кого-то расстрелять через повешение. Рядом с ней сидел длинный парень, тощий, как мумия, обёрнутый в лохмотья. Волосы у него на лбу слиплись от крови. Немного приглядевшись, Ри поняла, что это Дим. В бой он больше не лез и вообще казался усталым и больным. Сообщников рядом с ним не было.
Дальше всех, почти в кабине вагоновожатого, устроились Вик и Сен. Вик держал флейтиста за плечо и рассматривал кровавое пятно, растекавшееся по рукаву белой футболки.
«Мда, – подумала Ри. – Ночь только началась, а у нас уже полвагона калек… Да ещё этот…»
Вслух она ничего говорить не стала, обернулась к Дану и, убедившись, что хоть с ним всё в порядке, и даже залысины поубавились, уткнулась носом ему в шею. Дан приобнял её, погладил по голове и тихо сказал:
– Ты молодчина, ты справилась.
– Вы там как, готовы? – Дан кивнул в сторону Вика. – Можем начинать?
Вик только отмахнулся и продолжил шептать над рукой Сена. Флейтист дёргался, морщился и тихо матерился под нос.
– Ты же говорила, браслет удачливый, – пожаловался он Ри, когда лечение было закончено. – А меня всё равно зацепили!
– Если бы ножик прошёл вот тут, – Вик ткнул флейтиста в плечо, – ты бы остался без руки. И я бы ничем не помог. А так тебе крупно повезло!
Сен хмыкнул, но браслет на запястье поправил.
– А с этим хмырём что будем делать, – спросила Ди и, ласково осклабившими, вцепилась Диму в коленку. Тот побелел ещё сильнее, чем было, попробовал отодвинуться от скрипачки, но она держала крепко, и попытка не удалась.
– Может, выкинем его? – ухмыльнулся Вик. – И дело с концом!
Дим сжался и застыл на месте.
– Вот и умница, – Ди для верности свободной рукой обхватила его за плечи. – Вот и молодец.
Ри посмотрела в окно и увидела привычную уже картину: густые клубы молочного тумана, льнущие, перетекающие один в другой, будто бы живые. От мысли, что сейчас живого, пусть и очень неприятного человека могут запросто вышвырнуть наружу, ей стало не по себе. Дан заметил её беспокойство и тихо шепнул:
– Не переживай. Это Вик. У него чувство юмора такое.
Ри молча кивнула.
– Я за, – Сен встал со своего места. – Кто ещё за то, чтобы выкинуть в туман эту сволочь? – Он ткнул пальцем в гитариста, похожего на совёнка, но тот только помотал головой. – Ди, что скажешь?
Скрипачка хищно облизнула губы:
– Скажу, что он мой! И я придумаю, как его хорошенько наказать…
Сен не унимался:
– Так, двое за, двое против… Кэп, что думаешь?
– Думаю, что шутка зашла слишком далеко, – мрачно ответил Дан. – Наш главный враг – не здесь, а снаружи.
После недолгого обсуждения Дима скрутили, связали ему руки шарфом, который подарила Нюсик, и посадили под надзор Ри. Дан, размахивая руками, показывал, как лучше встать в дверях трамвая и что делать, если начнёт сильно трясти. Слушали его не то, чтобы особо внимательно, по крайней мере, так показалось Ри. Вик мазал кровью рунный став на грифе своего баса, Сен проверял флейту, Ди заговаривала струны, а гитарист-совёнок не делал ничего, только с ошалелым видом смотрел в окна на кипящие клубы тумана.
«Ну вот, все при деле, одна я тут не нужна», – подумала Ри. Дим сидел рядом, смотрел в одну точку, и попыток к побегу не предпринимал.
Дан поудобнее устроился на полу, свесив ноги на подножку, показал Ри палец вверх и принялся в последний раз подкручивать колки. Закончив с приготовлениями, один за его спиной один за другим выстраивались ребята – ровно в том порядке, как было сказано.
– Чего это они? – бесцветным голосом спросил Дим.
Ри на секунду задумалась, стоит ли отвечать и говорить ли правду.
– Сейчас увидишь.
Он кивнул, потёр и размял ладони, насколько это позволяли путы.
Заговорил Дан. Ри разобрала только слово «погнали», и заиграло вступление к песне, сначала вкрадчивое и тихое, но постепенно набирающее силу. Фигуры музыкантов подёрнулись разноцветным сиянием, и в ответ на него трамвай затрясся и задребезжал сильнее обычного. Ри показалось, что он сейчас развалится на части. Дим совсем побелел и, казалось, едва держался на грани обморока.
Они летели сквозь туман рывками, то сильно разгоняясь, то резко замедляя ход. Белая мгла за окнами корчилась, как живое существо, и только что не кричало от боли. Она ещё пыталась поглотить трамвай вместе со всеми пассажирами, ещё накатывала мощными волнами, но, отступая, оставляла за собой промоины синего неба и полоски земли, поросшей зелёной травой.
– Вы там что, долбанулись все? – простонал Дим, когда трамвай особенно сильно затрясло и начало шатать из стороны в сторону.
Ри не ответила. Ей и самой было не по себе, мутило от качки и всё время казалось, что Дан вылетит с подножки как тогда, в самый первый раз.
А песня шла своим чередом, куплет сменялся припевом, ребята играли, вспыхивая ярче на сильных долях и затихая на слабых. За их спинами не было видно Дана, но его голос, ясный и громкий, словно усиленный микрофоном, ровными волнами расходился во все стороны.
«А ведь они и не репетировали почти! Неужели он и тут что-то подшаманивает? – вдруг подумала Ри. – Да точно… И с ребятами… И со мной».
Даже погрузившись в размышления, она не переставала краем глаза следить за Димом. Тот сидел, напряжённо сцепив руки, с видом человека, которого вот-вот вывернет наизнанку. Ри полезла в карман в поисках пакетика, чтобы вручить страдальцу, но ничего подходящего не нашлось.
– Потерпи, там немного осталось, – сказала она и потянулась потрепать пленника по плечу. Дим отодвинулся в сторону.
«И вот это недоразумение чуть не придушило Дана шарфом и устроило огненный дождь на Квадрате! А теперь торчит тут, поджав хвост… – думала Ри. – Он или скорострел, или гений ближнего боя, или что-нибудь ещё выкинет…»
Дан допел, потухло белое сияние, и трамвай стал понемногу успокаиваться. Ребята ещё продолжали играть, но голоса их инструментов становились всё тише, а вспышки света бледнели, пока не сделались едва различимыми. Туман, обрадованный тем, что больше никто его не атакует, вновь обхватил вагон с обоих боков.
Трамвай сбавил ход, зазвенел и остановился. В окно Ри увидела знакомую заснеженную насыпь и тяжёлое зимнее небо, перечёркнутое решётками. Дан сидел рядом и пил кофе. Сен угощал всех печеньем. Накормить пытались даже Дима – до того у него был несчастный вид, что разборки и объяснения было решено ненадолго отложить.
– Что могу сказать, – Дан поднял стаканчик от термоса как бокал вина. – Для первого этапа мы справились очень неплохо. Мы большие молодцы. За это надо выпить! – с этими словами он чокнулся с Виком. – Там впереди будет несколько мест, где мы уже пропели туннели. Предлагаю сегодня сосредоточиться на них…
– Какие туннели? Зачем пропели? Куда? – заёрзал на своём месте Дим. Ди тут же положила ему на плечо свою мощную тяжёлую руку:
– Доходим до часов, встаём. Ты держишься строго по центру и, что бы ни происходило, не выходишь за наш периметр. Ровно в полночь начинаешь читать. Мы будем спорить, ругаться, драться… Ты не отвлекаешься, просто помнишь, что ты сейчас самый важный на свете человек и всё зависит от тебя…
Ри почувствовала, как у неё вспыхнули щёки.
– Сколько у нас там? – спросила Ди.
– Без пяти, – отозвался Вик и прибавил: – Эх, кто сказал вам, что гитара – не ударный инструмент?
– А вот этого не надо, – сказал Дан и взял Ри под руку. – Гитары нам ещё пригодятся.
***
Что происходило дальше, Ри помнила смутно. Они благополучно прошли свои несколько десятков шагов до Квадрата и устроились под часами, когда из темноты вынырнули три тени. Ри коротко глянула на циферблат: до полуночи оставалось что-то меньше минуты. Дан ободряюще потрепал её по плечу.
В следующую секунду она услышала голос Вика, глубокий, спокойный, с эдакой ленцой:
– Шли бы вы отсюда, ребята, по добру по здорову…
– А то что?..
– Пора, – прошептал Дан. Ри одной рукой вытащила из кармана листки с текстом, другой расстегнула пуговицы кардигана так, чтобы янтарное солнышко осветило пространство перед её лицом. За её спиной начиналась какая-то возня, ещё не драка, но уже явная подготовка к ней.
– Отдайте нам стихи, – сказал один из сообщников Дима. – И пусть эта ваша бабёнка выйдет. Разговор есть.
Ри собралась с духом и начала читать. Как и в самый первый раз, текст поддавался ей с трудом, хотя казалось, что каждое слово огненными буквами впечаталось в её мозг. Да ещё эти…
Она не разбирала отдельных слов, но слышала, как меняются, становясь всё агрессивнее, интонации. Что-то полыхнуло над головой и взорвалось. Матюгнулся Вик. Скрипачка Ди пропела несколько пронзительных нот. В ответ на это раздалось два хлопка.
Ри продолжила читать. Она уже добралась до строк: «Вывеска… кровью налитые буквы Гласят – зеленная, – знаю, тут Вместо капусты и вместо брюквы Мёртвые головы продают», – и ей впервые стало не по себе. Дан, который стоял рядом, держал её за руку, вдруг резко отскочил в сторону, выкрикивая что-то на непонятном языке и озаряя округу белыми сполохами. Охнул и снова матюгнулся Вик.
Ей захотелось бросить всё и убежать отсюда, пока идёт заварушка. Но поступить так сейчас значило навсегда потерять Дана, а может, ещё и обрести новых врагов. И Ри обеими руками вцепилась в листки и принялась громко декламировать: «В красной рубашке с лицом, как вымя, Голову срезал палач и мне…»
Разноцветные сполохи озаряли перекрёсток. Заклинания смешивались с бранью и звуками ударов и, кажется, повисали в воздухе. Ри читала, и за всем этим хаосом ей начинали слышаться скрипы и звоны заблудившегося трамвая.
***
Опалив ей щёку жаром, огненный сполох врезался в листки со стихотворением раньше, чем Ри успела попросить Дана поджечь их. Запахло палёным рогом и жжёной бумагой.
«Мастерство не пропьёшь», – подумала Ри и погладила браслетик на удачу.
Между тем, рядовая драка «трое против пятерых» с известным исходом переходила в настоящее магическое побоище. Дим и его дружки запускали одно заклинание за другим, и ребята из группы Дана не всегда успевали их отбить и перейти в наступление. Ледяная молния ударила в ноги Ди, и только магия браслета обернула всё так, что замораживающее действие ушло в асфальт, не тронув скрипачку. Флейтист Сен атаковал противника замысловатой мелодией, от которой защитный купол Дима искрил, как Котлер в игривом настроении. Дим не оставался в долгу и размахивал руками, направляя заклинание в сторону Дана. Сначала Ри казалось, что ничего не происходит, но тут шарфик, подаренный Нюсик, начал затягиваться на шее у её любовника. Дан вцепился в него, пытаясь освободиться от захвата, но становилось только хуже.
Ри лихорадочно соображала, что ей делать. Помочь по-настоящему она не могла. Ни щит наколдовать, ни бросить в Дима огненным шаром… Вот если бы удалось как-то разорвать их с Даном связь, отвлечь врага… Но саму Ри отвлекали скрипы и дальние звонки незримого вагоновожатого. Ещё секунда промедления, и они потеряют возможность призвать заблудившийся трамвай! Ещё секунда промедления, и она может потерять Дана… Он всё ещё сражался с заколдованным шарфом, но было ясно, что долго ему не продержаться. Остальные ребята были заняты, прикрывая их от огненного дождя, сотворённого дружками Дима.
Ри машинально опустила руку в карман и нащупала там один из заговорённых камней, довольно увесистый и шипастый. Почти не целясь, без особой надежды, она запустила его в Дима, шепнув напоследок: «Бей в лоб». Камушек по широкой душе долетел до сверкающего искрами купола и, зависнув на мгновение, впечатался в него. Купол вспыхнул и со стеклянным звоном обрушился на землю. Заколдованным шарф тут же ослабил свою хватку, и Ри услышала тяжёлое хрипловатое дыхание Дана.
Маленькая победа взбодрила её. Ри развернула листки со стихотворением и прочла: «Шёл я по улице незнакомой…»
***
Сейчас её не отвлекали ни матюки, несущиеся с обеих сторон, ни проклятья, ни магические разряды, свистящие над головой. Один такой чуть не задел её по касательной, но Дан отбил его лихим гитарным рифом. О том, что произошло, Ри догадалась только по мощному белому сполоху, озарившему ночь. Читать на эти несколько секунд стало сильно проще.
Стихотворение, которое отпечаталось в её памяти, словно десять заповедей на каменных скрижалях, шло своим чередом. Герой пересекал Неву и Нил разом, искал билет в Индию духа, встречался с палачом и тосковал по своей умершей невесте, и за каждым словом стоял мощный тектонический сдвиг реальностей. Ри чувствовала, как наползают и сталкиваются между собой незримые пласты мироздания, чтобы дать дорогу заблудившемуся трамваю. Звон и скрип тормозов становились всё слышнее. Заискрили голубым призрачные рельсы…
Ри дочитала стихотворение и крикнула Дану: «Огня!»
Щелчок пальцами, вспышка, осыпавшиеся пеплом остатки листов…
Она бросила взгляд на часы: бешеная схватка продолжалась всего несколько минут. Надо поднажать и читать быстрее, чтобы все сегодняшние усилия не были напрасными.
Обмен вспышками и сполохами ненадолго прекратился, и в наступившей тишине невидимые железные колёса заскрежетали по голубым сверкающим рельсам.
Ри в третий раз повторила начальные строки.
***
Обе стороны перестали наносить магические удары. Об этом Ри догадалась по громким ругательствам, звукам ударов и тяжёлому дыханию за спиной – это отдувался мощный и суровый Вик. Ей казалось, что при численном перевесе ребята Дана должны наконец скрутить Дима и его сообщников в бараний рог, но драка, на удивление, продолжалась.
«Зачем они это делают? Чего хотят? Ведь понятно, что…» – Ри на мгновение задумалась, отвлеклась и чуть не перепутала две строчки. Тут же, в ответ на незаданный вопрос, Дан быстро крутанул её и спрятал себе за спину. Ди громко ойкнула, раздался звук тяжёлого влажного удара… Ри продолжала читать.
Звон, лязг колёс, скрип тормозов и треск искр сливались в её сознании в торжественную музыку. Она скорее догадалась, чем увидела призрачный силуэт трамвая, постепенно обрастающий железной плотью.
Кто-то, кажется, Сен, крикнул:
– Охренеть! Это он! – и всё снова на несколько секунд стихло.
Ри добралась до последней строфы и почувствовала, как кто-то крепко схватил её за руку. Она дёрнулась в попытке освободиться, но читать не перестала.
– На счёт три, помнишь? – сказал прямо в ухо знакомый голос.
Ри кивнула и быстро, почти скороговоркой, дочитала последние слова. Листки полыхнули, и заблудившийся трамвай предстал перед ней во всём своём волшебном великолепии.
***
Ри потянули в одну сторону, в другую, ударили локтем, подтолкнули в спину, скомандовали прыгать, опять куда-то потянули, уже за две руки… Рядом беспорядочно двигались ещё какие-то люди, кричали, тоже пихались и били друг друга, кто-то кричал и охал, а она всё никак не могла сообразить, что происходит.
– Фух, успели, – сказал Дан и потрепал её по плечу. – Ты как?
– Не знаю, – честно призналась Ри. Окружающая реальность нехотя проникала в её сознание.
В салоне заблудившегося трамвая было тесно и шумно. Гитарист, похожий на совёнка, хлопал глазами и, тыча пальцем в стекло, восклицал:
– Туман! Офигеть, мы едем через туман!
«Значит, это он первым заметил трамвай, – отметила про себя Ри. – Интересно, он всегда такой шибанутый?»
Скрипачка Ди прижимала руку к разбитой скуле и громко обещала кого-то расстрелять через повешение. Рядом с ней сидел длинный парень, тощий, как мумия, обёрнутый в лохмотья. Волосы у него на лбу слиплись от крови. Немного приглядевшись, Ри поняла, что это Дим. В бой он больше не лез и вообще казался усталым и больным. Сообщников рядом с ним не было.
Дальше всех, почти в кабине вагоновожатого, устроились Вик и Сен. Вик держал флейтиста за плечо и рассматривал кровавое пятно, растекавшееся по рукаву белой футболки.
«Мда, – подумала Ри. – Ночь только началась, а у нас уже полвагона калек… Да ещё этот…»
Вслух она ничего говорить не стала, обернулась к Дану и, убедившись, что хоть с ним всё в порядке, и даже залысины поубавились, уткнулась носом ему в шею. Дан приобнял её, погладил по голове и тихо сказал:
– Ты молодчина, ты справилась.
***
– Вы там как, готовы? – Дан кивнул в сторону Вика. – Можем начинать?
Вик только отмахнулся и продолжил шептать над рукой Сена. Флейтист дёргался, морщился и тихо матерился под нос.
– Ты же говорила, браслет удачливый, – пожаловался он Ри, когда лечение было закончено. – А меня всё равно зацепили!
– Если бы ножик прошёл вот тут, – Вик ткнул флейтиста в плечо, – ты бы остался без руки. И я бы ничем не помог. А так тебе крупно повезло!
Сен хмыкнул, но браслет на запястье поправил.
– А с этим хмырём что будем делать, – спросила Ди и, ласково осклабившими, вцепилась Диму в коленку. Тот побелел ещё сильнее, чем было, попробовал отодвинуться от скрипачки, но она держала крепко, и попытка не удалась.
– Может, выкинем его? – ухмыльнулся Вик. – И дело с концом!
Дим сжался и застыл на месте.
– Вот и умница, – Ди для верности свободной рукой обхватила его за плечи. – Вот и молодец.
Ри посмотрела в окно и увидела привычную уже картину: густые клубы молочного тумана, льнущие, перетекающие один в другой, будто бы живые. От мысли, что сейчас живого, пусть и очень неприятного человека могут запросто вышвырнуть наружу, ей стало не по себе. Дан заметил её беспокойство и тихо шепнул:
– Не переживай. Это Вик. У него чувство юмора такое.
Ри молча кивнула.
– Я за, – Сен встал со своего места. – Кто ещё за то, чтобы выкинуть в туман эту сволочь? – Он ткнул пальцем в гитариста, похожего на совёнка, но тот только помотал головой. – Ди, что скажешь?
Скрипачка хищно облизнула губы:
– Скажу, что он мой! И я придумаю, как его хорошенько наказать…
Сен не унимался:
– Так, двое за, двое против… Кэп, что думаешь?
– Думаю, что шутка зашла слишком далеко, – мрачно ответил Дан. – Наш главный враг – не здесь, а снаружи.
***
После недолгого обсуждения Дима скрутили, связали ему руки шарфом, который подарила Нюсик, и посадили под надзор Ри. Дан, размахивая руками, показывал, как лучше встать в дверях трамвая и что делать, если начнёт сильно трясти. Слушали его не то, чтобы особо внимательно, по крайней мере, так показалось Ри. Вик мазал кровью рунный став на грифе своего баса, Сен проверял флейту, Ди заговаривала струны, а гитарист-совёнок не делал ничего, только с ошалелым видом смотрел в окна на кипящие клубы тумана.
«Ну вот, все при деле, одна я тут не нужна», – подумала Ри. Дим сидел рядом, смотрел в одну точку, и попыток к побегу не предпринимал.
Дан поудобнее устроился на полу, свесив ноги на подножку, показал Ри палец вверх и принялся в последний раз подкручивать колки. Закончив с приготовлениями, один за его спиной один за другим выстраивались ребята – ровно в том порядке, как было сказано.
– Чего это они? – бесцветным голосом спросил Дим.
Ри на секунду задумалась, стоит ли отвечать и говорить ли правду.
– Сейчас увидишь.
Он кивнул, потёр и размял ладони, насколько это позволяли путы.
Заговорил Дан. Ри разобрала только слово «погнали», и заиграло вступление к песне, сначала вкрадчивое и тихое, но постепенно набирающее силу. Фигуры музыкантов подёрнулись разноцветным сиянием, и в ответ на него трамвай затрясся и задребезжал сильнее обычного. Ри показалось, что он сейчас развалится на части. Дим совсем побелел и, казалось, едва держался на грани обморока.
Они летели сквозь туман рывками, то сильно разгоняясь, то резко замедляя ход. Белая мгла за окнами корчилась, как живое существо, и только что не кричало от боли. Она ещё пыталась поглотить трамвай вместе со всеми пассажирами, ещё накатывала мощными волнами, но, отступая, оставляла за собой промоины синего неба и полоски земли, поросшей зелёной травой.
***
– Вы там что, долбанулись все? – простонал Дим, когда трамвай особенно сильно затрясло и начало шатать из стороны в сторону.
Ри не ответила. Ей и самой было не по себе, мутило от качки и всё время казалось, что Дан вылетит с подножки как тогда, в самый первый раз.
А песня шла своим чередом, куплет сменялся припевом, ребята играли, вспыхивая ярче на сильных долях и затихая на слабых. За их спинами не было видно Дана, но его голос, ясный и громкий, словно усиленный микрофоном, ровными волнами расходился во все стороны.
«А ведь они и не репетировали почти! Неужели он и тут что-то подшаманивает? – вдруг подумала Ри. – Да точно… И с ребятами… И со мной».
Даже погрузившись в размышления, она не переставала краем глаза следить за Димом. Тот сидел, напряжённо сцепив руки, с видом человека, которого вот-вот вывернет наизнанку. Ри полезла в карман в поисках пакетика, чтобы вручить страдальцу, но ничего подходящего не нашлось.
– Потерпи, там немного осталось, – сказала она и потянулась потрепать пленника по плечу. Дим отодвинулся в сторону.
«И вот это недоразумение чуть не придушило Дана шарфом и устроило огненный дождь на Квадрате! А теперь торчит тут, поджав хвост… – думала Ри. – Он или скорострел, или гений ближнего боя, или что-нибудь ещё выкинет…»
Дан допел, потухло белое сияние, и трамвай стал понемногу успокаиваться. Ребята ещё продолжали играть, но голоса их инструментов становились всё тише, а вспышки света бледнели, пока не сделались едва различимыми. Туман, обрадованный тем, что больше никто его не атакует, вновь обхватил вагон с обоих боков.
***
Трамвай сбавил ход, зазвенел и остановился. В окно Ри увидела знакомую заснеженную насыпь и тяжёлое зимнее небо, перечёркнутое решётками. Дан сидел рядом и пил кофе. Сен угощал всех печеньем. Накормить пытались даже Дима – до того у него был несчастный вид, что разборки и объяснения было решено ненадолго отложить.
– Что могу сказать, – Дан поднял стаканчик от термоса как бокал вина. – Для первого этапа мы справились очень неплохо. Мы большие молодцы. За это надо выпить! – с этими словами он чокнулся с Виком. – Там впереди будет несколько мест, где мы уже пропели туннели. Предлагаю сегодня сосредоточиться на них…
– Какие туннели? Зачем пропели? Куда? – заёрзал на своём месте Дим. Ди тут же положила ему на плечо свою мощную тяжёлую руку:
