Наконец с подножки спрыгнул Дан, приготовился встречать раненого, которого тащили под руки Сен и Ди. На лестнице они перегруппировались, флейтист прошёл вперёд, оступился, зашатался. Дан едва успел перехватить его, так что падения удалось избежать, но Ди, на которую пришёлся теперь весь немалый вес басиста, крякнула и выругалась. Сен нашёл точку опоры, выровнялся и вновь перевалил Вика на себя. Дан страховал их снизу. В два приёма они спустили пострадавшего на землю и сами рухнули рядом.
Гитарист-совёнок подул на пальцы, и язычок пламени, сорвавшись со своего места, завис в воздухе. В его тёплом свете смягчились, разгладились усталые лица путников.
Ри прижималась к Дану, Сен приобнял Ди, а та рассеянно гладила по голове спящего Вика. Чтобы поудобнее устроить басиста, ему под спину подстелили всю лишнюю одежду, какая у них нашлась: Дан пожертвовал свою куртку с пацификом, гитарист-совёнок – флисовую кофту. Ди порывалась раскулачить Сена, но он так вцепился в свою толстовку, что пришлось отступить. Дим сидел, неловко поджав ноги. После громких жалоб его наскоро осмотрели, убедились, что пленник не особо пострадал после падения, и разрешили присоединиться к общему кругу. Гитарист-совёнок не спускал с него глаз.
– Сейчас бы печёной картошки, – задумчиво сказала Ди. – И сидеть, страшные истории рассказывать…
– Про то, где ты только что побывала? – протянул Сен.
– Ой, да иди ты… – скрипачка засмеялась низким грудным смехом, и Ри впервые за этот вечер задумалась, какие отношения связывают этих двоих. Вроде бы они держались порознь, и Ди так хищно лапала Дима, а вместе с тем Дан упоминал их вместе, и вот теперь…
– Лучше шашлыки. И пива… – вздохнул Дан. – Ни у кого не было какой-нибудь истории с шашлыками?
Ответом ему было молчание. Сен достал из рюкзака ополовиненную бутылку воды, отпил пару глотков и передал дальше:
– Извини, Кэп, есть только это.
– А к кому мы вообще попали? – спросила Ди, вытирая губы рукавом. – Сознавайтесь, мальчики.
– К нему, – флейтист кивнул на Вика.
– Значит, можно паковаться обратно? – понадеялась Ри. – Быстрее уедем, быстрее окажемся дома.
– Ну уж нет, – заявил флейтист. – Кэп к себе не пустил, Ди нас бортанула и молчит. А мне интересно! Я хочу знать, что скрывает Док.
Бутылка воды добралась до Дима. Он попробовал ухватиться за неё и поднести ко рту, но только едва не расплескал всё себе на грудь. Гитарист-совёнок перехватил бутылку и, брезгливо сморщившись, напоил пленника.
– Так что, я пойду, погляжу? – Сен резко поднялся на ноги. – Что скажешь, Кэп?
Они перешли поле и оказались на обочине прямой двухполосной дороги, слабо освещённой несколькими фонарями. Ещё секунду назад кроме них троих не было никого, и Ри успела пережить упоительную смену эмоций от облегчения, что ничего не происходит и можно будет вернуться в трамвай, до лёгкого разочарования. В конце концов, то, что она успела пережить вместе с Ди, раскрыло для неё скрипачку с другой стороны.
– О, да это же Аллея любви! – потирая руки, воскликнул Сен. – А Док-то у нас оказывается!..
– Какая-какая аллея? – переспросила Ри.
– Ну знаешь, – начал флейтист, – если хочешь потрахаться с девушкой, а негде, то можно взять машину и поехать сюда. Ну и… – Сен покосился на Дана и осторожно продолжил: – Хорошо провести время.
Едва он успел договорить, как дорога начала заполняться машинами. Это были не робкие одиночки, которых пригнал сюда инстинкт размножения, нет, автомобили, рычащие, грохочущие, пахнущие бензином, организованно въезжали и вставали в каком-то им одним ведомом порядке.
– Хочешь сказать, они все приехали сюда за сексом? – усмехнулся Дан. Захлопали двери автомобилей, наружу высыпали люди, большей частью молодые парни, хотя в свете фар Ри увидела немолодого бородатого мужчину, за которым бежал длинноногий пацан с камерой. Телевизионщики! Из пустоты возникли колонки, заиграла громкая ритмичная музыка, ещё один мужчина с микрофоном что-то говорил громко и неразборчиво.
– Это стритрейсеры. Мероприятие тут у них, – сообразил Сен. – Док, значит, гонял по молодости. А нам не говорил!
– Может и не гонял, – сказал Дан.
Между тем, обочины дороги заполнились зрителями. У белой стартовой черты появились, рыча и выдавая облачка дыма, два мотоцикла. Ведущий представил гонщиков – зрители приветствовали их свистом и громкими выкриками – и дал сигнал начинать заезд.
Взревели моторы, мотоциклы, почти невидимые в свете фонарей и фар, сорвались с места и… Звук удара, скрежет металла по асфальту, суета…
Дан подхватил её, притянул к себе и резко развернул, так что Ри с размаху уткнулась ему в плечо.
– Не смотри, тебе не надо…
– Я большая девочка, я сама решу, – пробурчала Ри, а про себя добавила: – Заботливый, блин, когда надо и когда не надо.
Зрители разбегались по машинам и, громко газуя и скрипя тормозами, разлетались подальше от места аварии. Несколько минут – и на Аллее любви осталась лишь пара авто, два разбитых мотоцикла и их незадачливые наездники, охающие на асфальте.
– Вроде живые! – крикнул внезапно появившийся из темноты Сен. В руках он держал тёмную полторашку с какой-то жидкостью. – Кэп, ты пиво заказывал? Я тут подрезал! Даже открыть не успели.
Трасса озарилась красно-синими сполохами, и к пострадавшим подъехала «Скорая помощь». Она заняла своё место, но двери не открылись, люди в медицинской форме не выпрыгнули наружу. Не произошло ровным счётом ничего.
– Кого они ждут? – спросила Ри.
– Похоже, что Дока, – усмехнулся Сен. – Он, кажется, начинал фельдшером на линии.
Трамвай зазвенел и тронулся с места. За окнами вместо уютной летней темноты вновь распустил щупальца белёсый туман. Сен ещё раз похвастался своей добычей, шутливо извиняясь, что не сумел пока добыть шашлыков, и полуторалитровая бутылка пива пошла по кругу.
От пары глотков по телу Ри прошла волна приятной слабости, голова чуть закружилась, и на сердце стало легко-легко. Она мрачно подумала, что если так пойдёт и дальше, то пить этой ночью ей больше не стоит.
– Слушай, я одного не могу понять, – сказал Дан, обращаясь к скрипачке. – Там же ожог во! – он показал свою ладонь. – Ну не могло его так вынести с такой мелочи!
– Не могло, – подтвердила Ди. – Но там не мелочь, там месиво с кровавыми волдырями. Ты сам видел.
Дан кивнул, и тут в сознании Ри сошлись, как детали пазла, все её предыдущие наблюдения: Сен и этот, второй, замотанные, но идущие играть туману, побледневшая сонная Ди, Дан, утром кашлявший кровью, даже Дим, замученный двумя магическими боями и попыткой к бегству.
– Ребята, он просто устал! – решительно заявила она. – У него… батарейка села. Заряд кончился.
Сен криво усмехнулся.
– Мы тут все с ног валимся, – продолжила Ри. – А ему надо ещё как-то с ожогом бороться. Вот он и…
– И ты знаешь, что можно сделать? – спросил Дан.
– Знаю. Но тебе это не понравится. – Ри коснулась гранитного камушка на его шее. – Наденем Вику амулет, он подзарядится, а там, глядишь, и очухается.
Дан погрузился в раздумья. Было видно, что расставаться с источником силы и бодрости, пусть и ненадолго, пусть и для пользы дела, ему не хотелось.
– Кэп, если это поможет, – подал голос Сен, – лучше сделать, как она предлагает. Я уже задолбался Дока туда-сюда таскать.
– И я задолбалась, – подключилась Ди. – И Вику это всё здоровья не прибавляет. Подумай о нём!
Дан обвёл свою команду взглядом, улыбнулся, но не так лучезарно, как бывало, когда он хотел добиться своего, и повернулся спиной к Ри, перекинул волосы на одну сторону и покорно склонил голову, чтобы ей было удобнее расстёгивать замок.
Ри не спешила снимать накопитель, она помнила ощущения отката, когда безграничная сила покинула её в один момент. И ведь она-то только примерила амулет, а не носила его на себе несколько часов к ряду.
– Сядь поудобнее, – попросила она. – Лучше обо что-нибудь обопрись. Будет очень неприятно.
Дан привалился боком к спинке сиденья и тихо проворчал:
– Ты же просто снимаешь амулет, к чему столько драмы?
Ри, ничего не отвечая, взялась за застёжку накопителя двумя руками, нащупала ногтем рычажок карабинчика, надавила, вытащила колечко. Дан дёрнулся, когда разомкнулся силовой контур, и замер.
– Эй, Кэп, ты чего? – Сен помахал рукой у него перед глазами. Дан, двигаясь, как в замедленной съёмке, повернулся и невидящим взором вперился во флейтиста.
Он не постарел, как ожидала Ри. В конце концов, всё это время он тратил не свою, а заёмную энергию из накопителя, но теперь возвращение к реальности и своим обычным возможностям буквально парализовало его. Оставалось надеяться, что ненадолго.
– Это чего это с ним? – удивилась Ди. В глазах у неё читалось: мало нам одного калеки, так тут ещё и Дана закоротило.
– Отходняк. Скоро пройдёт, – поспешила успокоить Ри. – Лучше помогите поднять Вика. Мы его сейчас подзарядим…
Ди покачала головой:
– Может, не надо? Он щас очухается, сил наберётся, ты эту штуку снимешь, и он опять отрубится. Ведь так?
Ри понимала сомнения скрипачки, тем более что Дан продолжал сидеть неподвижно и глядеть в пустоту, не реагируя на попытки Сена привести его в чувства, но и оставлять Вика без помощи сейчас ей не хотелось.
– Я только помогу ему проснуться и залечить ожог. Потом сразу уберу накопитель, – сказала она, подходя к пострадавшему. Ди бросилась ей наперерез, но в последний момент отступила, услышав голос Дана, вялый и бесцветный:
– Не мешай, она знает, что делает.
Ри пропустила один конец амулета под шеей басиста, так что гранитный камушек оказался сбоку, расправила обмотку и защёлкнула замок.
Некоторое время Вик лежал, не открывая глаз и не меняя позы, разве что дышал громче и глубже, так что начинало казаться, что с ним их незамысловатый план не сработал… А может, дело было вовсе не в магическом истощении, и надо было… Ри не успела додумать, что надо было сделать, потому что басист открыл глаза и резко сел, охая от боли.
Среди ругательств, которыми Вик осыпал Дана и остальных, «айболиты хреновы» было самым мягким. Правда, узнав, что это Ри предложила надеть на него накопитель, он решил сделать для неё исключение. Остальные не избежали докторского гнева и проклятий.
Дан окончательно пришёл в себя, но вид имел до того скучный, что с души воротило. Ри пообещала себе, что в следующий раз не даст ему так долго ходить с амулетом, чтобы потом не маяться с отходняком. Впрочем, была у этой ситуации и своя положительная сторона: Дан больше никого не тащил на битву с туманом, и ребята отдыхали и набирались сил. Ди прикорнула на плече у Сена, гитарист-совёнок клевал носом, Дим растянулся на полу, подложив руку под голову.
Самым свежим и бодрым сейчас казался Вик. Он уже справился с повязками, которые не особо умело наложили Сен и Дан, и теперь осматривал ожог, критически цокая языком. Ри на всякий случай отвернулась.
– Совсем плохо? – спросил Дан. Басист помотал головой. – До дома доскрипишь?
– Куда деваться? – Вик, охая, вытянул ногу. – Зашепчу как-нибудь, забинтую – и доедем.
– Это что за остановка, Бологое иль Поповка? – усмехнулся Вик, когда за окнами показались серые одинаковые пятиэтажки, и трамвай, предупредительно зазвенев, замер на месте.
– О, Док снова с нами, – усмехнулся Сен и принялся расталкивать Ди. – Я думал, всё, кончились твои фирменные шуточки.
– Не дождётесь.
Ри нежно потрепала Дана по плечу. Он открыл глаза и растерянно посмотрел на неё, будто не узнавал.
Вокруг царила суета, какая бывает в вагоне поезда дальнего следования, когда он подъезжает к конечной.
– Это чья вообще? Мы к кому? – спрашивала Ди и кидала всё без разбора в рюкзак Сена.
– Моя, моя! – отвечал ей флейтист.
Гитарист-совёнок убирал инструмент в чехол. Вик проверял повязки на ноге.
– Вот сейчас мы и узнаем все твои грязные секретики, – ухмыльнулся он и сально подмигнул Сену.
– Обойдётесь! Я пойду один.
Ри не участвовала ни в этой возне, ни в дружеских перепалках, разумно решив, что её дело – позаботиться о Дане, пока он не отошёл до конца от действия амулета. Отсутствующий взгляд её любовника говорил, что ему неплохо было бы проспать пару суток, не отвлекаясь на еду и всякие там физиологические мелочи.
– Ты как? Ты здесь, ты с нами? – Ри поцеловала Дана в кончик уха.
– Здесь, здесь. А можно мне эту штуку назад, а?
Ри покачала головой и обняла Дана, прижалась к нему всем телом.
– Ты же не хочешь таскать Вика на себе?
– Не хочу.
– Тогда придётся немного потерпеть.
Сен спрыгнул с подножки первым, махнув рукой куда-то в сторону, сказал:
– Там продуктовый, – и быстрым шагом направился во дворы. Гнаться за ним никто не стал. Ди помогала спуститься Вику, Дан и второй гитарист следили за тем, чтобы не сбежал и не выкинул какой-нибудь фортель Дим.
Ри потягивалась, расправляла усталые плечи. Там, куда они приехали, было солнечно и тепло. Деревья уже тронула позолота, и в воздухе чувствовалась прохлада, смешанная с горечью горящих листьев. Трамвай высадил их на берегу Тьмаки. Река, ещё не такая заросшая, какой помнила её Ри, текла медленно, словно во сне.
Фантомов-людей нигде не было видно, однако по мосту то и дело проезжали машины, всё больше «шестёрки», «копейки» и «восьмёрки».
– Это мы в «Первомайке», да? – спросил Вик. – Была у меня тут одна подружка, на акушерку училась…
««Первомайка», – повторила про себя Ри. – Где-то там, через дорогу, – Нюсик. Она, конечно, в своём прошлом, но может…»
Она почувствовала, как на плечо ей опустилась тяжёлая рука. Судя по всему, мужская. Следом раздался голос басиста:
– Ты чего такая скучная?
Ри беспокойно дёрнула плечом. Ди хмыкнула и толкнула Дана в бок:
– Смотри, там твою даму уводят.
Дан равнодушно смотрел на происходящее.
– Да не ссы, Кэп. Мне надо на кого-то опереться. – Вик навалился на Ри всем весом, подтягивая больную ногу. – Она мне по росту подходит. Не то, что…
Договорить он не успел. Скрипачка шутливо толкнула его в бок. Вик покачнулся, но устоял на ногах.
Ри было неловко от этих шуточек, хотелось освободиться от непрошенных объятий, но просто вывернуться и гордо удалиться в закат казалось ей чем-то… неправильным? Басист и вправду хромал и ходил с трудом, к постоянным подколкам в группе все давно привыкли, а она была здесь чужой, и должна была как-то правильно поставить себя среди новых знакомых. Ей хотелось, чтобы Дан сделал что-то, чтобы это прекратить, и, вместе с тем, она понимала, что, если он сейчас за неё заступится, то и отношение к ней будет хуже, чем могло бы.
На глаза ей попался Дим, с безразличным видом стоящий чуть поодаль, под присмотром гитариста-совёнка. Ри подняла голову и ласково так сказала:
– Док, если тебе нужна подпорка, я нашла прекрасный вариант. Там наш дорогой пленник жаждет словом и делом искупить вину.
Вик шёл медленно, всем весом опираясь на Дима. Казалось, он делал это нарочно и не без удовольствия. Пленник сносил эту экзекуцию практически смиренно. Ди и гитарист-совёнок рвались вперёд. Обещанный продуктовый манил их.
– Если там будет мясо, сделаем шашлык. Настоящий! – кровожадно потирала руки скрипачка, и от этого зрелища Ри делалось не по себе. Было похоже, что, если Ди не получит желаемого, на шампуры нанижут того, кто попадётся ей под горячую руку.
***
Гитарист-совёнок подул на пальцы, и язычок пламени, сорвавшись со своего места, завис в воздухе. В его тёплом свете смягчились, разгладились усталые лица путников.
Ри прижималась к Дану, Сен приобнял Ди, а та рассеянно гладила по голове спящего Вика. Чтобы поудобнее устроить басиста, ему под спину подстелили всю лишнюю одежду, какая у них нашлась: Дан пожертвовал свою куртку с пацификом, гитарист-совёнок – флисовую кофту. Ди порывалась раскулачить Сена, но он так вцепился в свою толстовку, что пришлось отступить. Дим сидел, неловко поджав ноги. После громких жалоб его наскоро осмотрели, убедились, что пленник не особо пострадал после падения, и разрешили присоединиться к общему кругу. Гитарист-совёнок не спускал с него глаз.
– Сейчас бы печёной картошки, – задумчиво сказала Ди. – И сидеть, страшные истории рассказывать…
– Про то, где ты только что побывала? – протянул Сен.
– Ой, да иди ты… – скрипачка засмеялась низким грудным смехом, и Ри впервые за этот вечер задумалась, какие отношения связывают этих двоих. Вроде бы они держались порознь, и Ди так хищно лапала Дима, а вместе с тем Дан упоминал их вместе, и вот теперь…
– Лучше шашлыки. И пива… – вздохнул Дан. – Ни у кого не было какой-нибудь истории с шашлыками?
Ответом ему было молчание. Сен достал из рюкзака ополовиненную бутылку воды, отпил пару глотков и передал дальше:
– Извини, Кэп, есть только это.
– А к кому мы вообще попали? – спросила Ди, вытирая губы рукавом. – Сознавайтесь, мальчики.
– К нему, – флейтист кивнул на Вика.
– Значит, можно паковаться обратно? – понадеялась Ри. – Быстрее уедем, быстрее окажемся дома.
– Ну уж нет, – заявил флейтист. – Кэп к себе не пустил, Ди нас бортанула и молчит. А мне интересно! Я хочу знать, что скрывает Док.
Бутылка воды добралась до Дима. Он попробовал ухватиться за неё и поднести ко рту, но только едва не расплескал всё себе на грудь. Гитарист-совёнок перехватил бутылку и, брезгливо сморщившись, напоил пленника.
– Так что, я пойду, погляжу? – Сен резко поднялся на ноги. – Что скажешь, Кэп?
***
Они перешли поле и оказались на обочине прямой двухполосной дороги, слабо освещённой несколькими фонарями. Ещё секунду назад кроме них троих не было никого, и Ри успела пережить упоительную смену эмоций от облегчения, что ничего не происходит и можно будет вернуться в трамвай, до лёгкого разочарования. В конце концов, то, что она успела пережить вместе с Ди, раскрыло для неё скрипачку с другой стороны.
– О, да это же Аллея любви! – потирая руки, воскликнул Сен. – А Док-то у нас оказывается!..
– Какая-какая аллея? – переспросила Ри.
– Ну знаешь, – начал флейтист, – если хочешь потрахаться с девушкой, а негде, то можно взять машину и поехать сюда. Ну и… – Сен покосился на Дана и осторожно продолжил: – Хорошо провести время.
Едва он успел договорить, как дорога начала заполняться машинами. Это были не робкие одиночки, которых пригнал сюда инстинкт размножения, нет, автомобили, рычащие, грохочущие, пахнущие бензином, организованно въезжали и вставали в каком-то им одним ведомом порядке.
– Хочешь сказать, они все приехали сюда за сексом? – усмехнулся Дан. Захлопали двери автомобилей, наружу высыпали люди, большей частью молодые парни, хотя в свете фар Ри увидела немолодого бородатого мужчину, за которым бежал длинноногий пацан с камерой. Телевизионщики! Из пустоты возникли колонки, заиграла громкая ритмичная музыка, ещё один мужчина с микрофоном что-то говорил громко и неразборчиво.
– Это стритрейсеры. Мероприятие тут у них, – сообразил Сен. – Док, значит, гонял по молодости. А нам не говорил!
– Может и не гонял, – сказал Дан.
Между тем, обочины дороги заполнились зрителями. У белой стартовой черты появились, рыча и выдавая облачка дыма, два мотоцикла. Ведущий представил гонщиков – зрители приветствовали их свистом и громкими выкриками – и дал сигнал начинать заезд.
Взревели моторы, мотоциклы, почти невидимые в свете фонарей и фар, сорвались с места и… Звук удара, скрежет металла по асфальту, суета…
Дан подхватил её, притянул к себе и резко развернул, так что Ри с размаху уткнулась ему в плечо.
– Не смотри, тебе не надо…
– Я большая девочка, я сама решу, – пробурчала Ри, а про себя добавила: – Заботливый, блин, когда надо и когда не надо.
Зрители разбегались по машинам и, громко газуя и скрипя тормозами, разлетались подальше от места аварии. Несколько минут – и на Аллее любви осталась лишь пара авто, два разбитых мотоцикла и их незадачливые наездники, охающие на асфальте.
– Вроде живые! – крикнул внезапно появившийся из темноты Сен. В руках он держал тёмную полторашку с какой-то жидкостью. – Кэп, ты пиво заказывал? Я тут подрезал! Даже открыть не успели.
Трасса озарилась красно-синими сполохами, и к пострадавшим подъехала «Скорая помощь». Она заняла своё место, но двери не открылись, люди в медицинской форме не выпрыгнули наружу. Не произошло ровным счётом ничего.
– Кого они ждут? – спросила Ри.
– Похоже, что Дока, – усмехнулся Сен. – Он, кажется, начинал фельдшером на линии.
***
Трамвай зазвенел и тронулся с места. За окнами вместо уютной летней темноты вновь распустил щупальца белёсый туман. Сен ещё раз похвастался своей добычей, шутливо извиняясь, что не сумел пока добыть шашлыков, и полуторалитровая бутылка пива пошла по кругу.
От пары глотков по телу Ри прошла волна приятной слабости, голова чуть закружилась, и на сердце стало легко-легко. Она мрачно подумала, что если так пойдёт и дальше, то пить этой ночью ей больше не стоит.
– Слушай, я одного не могу понять, – сказал Дан, обращаясь к скрипачке. – Там же ожог во! – он показал свою ладонь. – Ну не могло его так вынести с такой мелочи!
– Не могло, – подтвердила Ди. – Но там не мелочь, там месиво с кровавыми волдырями. Ты сам видел.
Дан кивнул, и тут в сознании Ри сошлись, как детали пазла, все её предыдущие наблюдения: Сен и этот, второй, замотанные, но идущие играть туману, побледневшая сонная Ди, Дан, утром кашлявший кровью, даже Дим, замученный двумя магическими боями и попыткой к бегству.
– Ребята, он просто устал! – решительно заявила она. – У него… батарейка села. Заряд кончился.
Сен криво усмехнулся.
– Мы тут все с ног валимся, – продолжила Ри. – А ему надо ещё как-то с ожогом бороться. Вот он и…
– И ты знаешь, что можно сделать? – спросил Дан.
– Знаю. Но тебе это не понравится. – Ри коснулась гранитного камушка на его шее. – Наденем Вику амулет, он подзарядится, а там, глядишь, и очухается.
Дан погрузился в раздумья. Было видно, что расставаться с источником силы и бодрости, пусть и ненадолго, пусть и для пользы дела, ему не хотелось.
– Кэп, если это поможет, – подал голос Сен, – лучше сделать, как она предлагает. Я уже задолбался Дока туда-сюда таскать.
– И я задолбалась, – подключилась Ди. – И Вику это всё здоровья не прибавляет. Подумай о нём!
Дан обвёл свою команду взглядом, улыбнулся, но не так лучезарно, как бывало, когда он хотел добиться своего, и повернулся спиной к Ри, перекинул волосы на одну сторону и покорно склонил голову, чтобы ей было удобнее расстёгивать замок.
***
Ри не спешила снимать накопитель, она помнила ощущения отката, когда безграничная сила покинула её в один момент. И ведь она-то только примерила амулет, а не носила его на себе несколько часов к ряду.
– Сядь поудобнее, – попросила она. – Лучше обо что-нибудь обопрись. Будет очень неприятно.
Дан привалился боком к спинке сиденья и тихо проворчал:
– Ты же просто снимаешь амулет, к чему столько драмы?
Ри, ничего не отвечая, взялась за застёжку накопителя двумя руками, нащупала ногтем рычажок карабинчика, надавила, вытащила колечко. Дан дёрнулся, когда разомкнулся силовой контур, и замер.
– Эй, Кэп, ты чего? – Сен помахал рукой у него перед глазами. Дан, двигаясь, как в замедленной съёмке, повернулся и невидящим взором вперился во флейтиста.
Он не постарел, как ожидала Ри. В конце концов, всё это время он тратил не свою, а заёмную энергию из накопителя, но теперь возвращение к реальности и своим обычным возможностям буквально парализовало его. Оставалось надеяться, что ненадолго.
– Это чего это с ним? – удивилась Ди. В глазах у неё читалось: мало нам одного калеки, так тут ещё и Дана закоротило.
– Отходняк. Скоро пройдёт, – поспешила успокоить Ри. – Лучше помогите поднять Вика. Мы его сейчас подзарядим…
Ди покачала головой:
– Может, не надо? Он щас очухается, сил наберётся, ты эту штуку снимешь, и он опять отрубится. Ведь так?
Ри понимала сомнения скрипачки, тем более что Дан продолжал сидеть неподвижно и глядеть в пустоту, не реагируя на попытки Сена привести его в чувства, но и оставлять Вика без помощи сейчас ей не хотелось.
– Я только помогу ему проснуться и залечить ожог. Потом сразу уберу накопитель, – сказала она, подходя к пострадавшему. Ди бросилась ей наперерез, но в последний момент отступила, услышав голос Дана, вялый и бесцветный:
– Не мешай, она знает, что делает.
Ри пропустила один конец амулета под шеей басиста, так что гранитный камушек оказался сбоку, расправила обмотку и защёлкнула замок.
Некоторое время Вик лежал, не открывая глаз и не меняя позы, разве что дышал громче и глубже, так что начинало казаться, что с ним их незамысловатый план не сработал… А может, дело было вовсе не в магическом истощении, и надо было… Ри не успела додумать, что надо было сделать, потому что басист открыл глаза и резко сел, охая от боли.
***
Среди ругательств, которыми Вик осыпал Дана и остальных, «айболиты хреновы» было самым мягким. Правда, узнав, что это Ри предложила надеть на него накопитель, он решил сделать для неё исключение. Остальные не избежали докторского гнева и проклятий.
Дан окончательно пришёл в себя, но вид имел до того скучный, что с души воротило. Ри пообещала себе, что в следующий раз не даст ему так долго ходить с амулетом, чтобы потом не маяться с отходняком. Впрочем, была у этой ситуации и своя положительная сторона: Дан больше никого не тащил на битву с туманом, и ребята отдыхали и набирались сил. Ди прикорнула на плече у Сена, гитарист-совёнок клевал носом, Дим растянулся на полу, подложив руку под голову.
Самым свежим и бодрым сейчас казался Вик. Он уже справился с повязками, которые не особо умело наложили Сен и Дан, и теперь осматривал ожог, критически цокая языком. Ри на всякий случай отвернулась.
– Совсем плохо? – спросил Дан. Басист помотал головой. – До дома доскрипишь?
– Куда деваться? – Вик, охая, вытянул ногу. – Зашепчу как-нибудь, забинтую – и доедем.
***
– Это что за остановка, Бологое иль Поповка? – усмехнулся Вик, когда за окнами показались серые одинаковые пятиэтажки, и трамвай, предупредительно зазвенев, замер на месте.
– О, Док снова с нами, – усмехнулся Сен и принялся расталкивать Ди. – Я думал, всё, кончились твои фирменные шуточки.
– Не дождётесь.
Ри нежно потрепала Дана по плечу. Он открыл глаза и растерянно посмотрел на неё, будто не узнавал.
Вокруг царила суета, какая бывает в вагоне поезда дальнего следования, когда он подъезжает к конечной.
– Это чья вообще? Мы к кому? – спрашивала Ди и кидала всё без разбора в рюкзак Сена.
– Моя, моя! – отвечал ей флейтист.
Гитарист-совёнок убирал инструмент в чехол. Вик проверял повязки на ноге.
– Вот сейчас мы и узнаем все твои грязные секретики, – ухмыльнулся он и сально подмигнул Сену.
– Обойдётесь! Я пойду один.
Ри не участвовала ни в этой возне, ни в дружеских перепалках, разумно решив, что её дело – позаботиться о Дане, пока он не отошёл до конца от действия амулета. Отсутствующий взгляд её любовника говорил, что ему неплохо было бы проспать пару суток, не отвлекаясь на еду и всякие там физиологические мелочи.
– Ты как? Ты здесь, ты с нами? – Ри поцеловала Дана в кончик уха.
– Здесь, здесь. А можно мне эту штуку назад, а?
Ри покачала головой и обняла Дана, прижалась к нему всем телом.
– Ты же не хочешь таскать Вика на себе?
– Не хочу.
– Тогда придётся немного потерпеть.
***
Сен спрыгнул с подножки первым, махнув рукой куда-то в сторону, сказал:
– Там продуктовый, – и быстрым шагом направился во дворы. Гнаться за ним никто не стал. Ди помогала спуститься Вику, Дан и второй гитарист следили за тем, чтобы не сбежал и не выкинул какой-нибудь фортель Дим.
Ри потягивалась, расправляла усталые плечи. Там, куда они приехали, было солнечно и тепло. Деревья уже тронула позолота, и в воздухе чувствовалась прохлада, смешанная с горечью горящих листьев. Трамвай высадил их на берегу Тьмаки. Река, ещё не такая заросшая, какой помнила её Ри, текла медленно, словно во сне.
Фантомов-людей нигде не было видно, однако по мосту то и дело проезжали машины, всё больше «шестёрки», «копейки» и «восьмёрки».
– Это мы в «Первомайке», да? – спросил Вик. – Была у меня тут одна подружка, на акушерку училась…
««Первомайка», – повторила про себя Ри. – Где-то там, через дорогу, – Нюсик. Она, конечно, в своём прошлом, но может…»
Она почувствовала, как на плечо ей опустилась тяжёлая рука. Судя по всему, мужская. Следом раздался голос басиста:
– Ты чего такая скучная?
Ри беспокойно дёрнула плечом. Ди хмыкнула и толкнула Дана в бок:
– Смотри, там твою даму уводят.
Дан равнодушно смотрел на происходящее.
– Да не ссы, Кэп. Мне надо на кого-то опереться. – Вик навалился на Ри всем весом, подтягивая больную ногу. – Она мне по росту подходит. Не то, что…
Договорить он не успел. Скрипачка шутливо толкнула его в бок. Вик покачнулся, но устоял на ногах.
Ри было неловко от этих шуточек, хотелось освободиться от непрошенных объятий, но просто вывернуться и гордо удалиться в закат казалось ей чем-то… неправильным? Басист и вправду хромал и ходил с трудом, к постоянным подколкам в группе все давно привыкли, а она была здесь чужой, и должна была как-то правильно поставить себя среди новых знакомых. Ей хотелось, чтобы Дан сделал что-то, чтобы это прекратить, и, вместе с тем, она понимала, что, если он сейчас за неё заступится, то и отношение к ней будет хуже, чем могло бы.
На глаза ей попался Дим, с безразличным видом стоящий чуть поодаль, под присмотром гитариста-совёнка. Ри подняла голову и ласково так сказала:
– Док, если тебе нужна подпорка, я нашла прекрасный вариант. Там наш дорогой пленник жаждет словом и делом искупить вину.
***
Вик шёл медленно, всем весом опираясь на Дима. Казалось, он делал это нарочно и не без удовольствия. Пленник сносил эту экзекуцию практически смиренно. Ди и гитарист-совёнок рвались вперёд. Обещанный продуктовый манил их.
– Если там будет мясо, сделаем шашлык. Настоящий! – кровожадно потирала руки скрипачка, и от этого зрелища Ри делалось не по себе. Было похоже, что, если Ди не получит желаемого, на шампуры нанижут того, кто попадётся ей под горячую руку.
