— Точно? — недоверчиво переспросила горничная.
— Точно, — заверила я, но на сей раз не так уверенно. Девушка с облегчением выдохнула. Я же требовательно вздернула бровь, намекая на объяснения. Все же сюда меня привела Мэри…
Я подавилась воздухом, припомнив, что служанка, пусть и привела меня к библиотеке, заходить не стала. А я, миновав небольшой холл, зашла в первую открытую дверь, решив, что именно там меня и ждут.
Нехорошая догадка заставила меня сбиться с шага и остановиться. Неужели я выбрала неправильную дверь? Но если бы там было что-то опасное — наверняка бы над входом написали предупреждение. Я обернулась и… моргнула. Двери, через которую я только что прошла, не было.
— Но как?..
— Это закрытая секция, — шепотом пояснила мне Труденс. — Она доступна только одаренным. Не знаю, кто вас туда провел, но он плохо поступил. Для обычных людей даже присутствие рядом с мэтром заканчивается плачевно. А вы там несколько часов провели. Кто вас туда отвел? Мэри бы не стала…
— Прости, я не запомнила, — виновато пожала плечами. Не говорить же мне Труденс, что сама туда зашла и книгу попросила, решив, что нелюбимый Мэри архивариус и мэтр Сандерман одна и та же, хм, сущность.
— Это очень плохо, — попеняла Труденс и попросила: — Больше туда не ходите. Даже если дверь увидите. — Она подвела меня к соседней, широкой, двустворчатой двери, из-за которой доносились пусть тихие, но звуки бурной деятельности. — Вам сюда. И только сюда. Если не хотите быстро состариться.
Она внимательно всмотрелась в мое лицо и задумчиво протянула:
— Кажется, этой морщинки здесь не было.
— Где? — выдохнула я, непроизвольно касаясь лица. А Труденс продолжила:
— И волосы поблекли…
Кажется, меня перекосило. Что бы кто ни говорил, но вопросы красоты не интересуют девушку лишь до тех пор, пока ее лицо не украсят первые признаки старения. И я, увы, исключением не была. Скривившись, я бросилась подальше от Труденс и ее замечаний и поближе к зеркалу. Чтобы, как я надеялась, опровергнуть слова горничной, или, если то была чистая правда, оплакивать свою ушедшую юность и рвать на себе поблекшие волосы.
«Пронесло», — было первой моей мыслью, когда я внимательно себя осмотрела и ни седины, ни морщин не обнаружила. Ей вдогонку, правда, прилетела другая: «Прокололась». Ведь если верить Труденс, то, будучи неодаренной, я должна была заплатить жизненными силами за посещение обители мэтра Сандермана.
— Леди, не беспокойтесь. Я пошутила! — нагнала меня девушка, останавливаясь в шаге от меня. — Давайте передохнем немного. Устала… очень.
Она тяжело и часто дышала. Так, словно пробежала за мной не один коридор, а искала по всему дворцу.
— Простите, — виновато проговорила она. — Еще минутку…
— Хоть полчаса, — охотно предложила я, опираясь о стену. Пусть леди и не должна была так поступать, но не могла же я просто стоять и смотреть, понимая, что должна испытывать схожие ощущения. — И после обеда… — Я прикрыла глаза, зевая. — Мне хотелось бы отдохнуть.
— Конечно. — Труденс выпрямилась и коснулась ладонью моего лба. — Вам все же нехорошо. Я сообщу госпоже Марте и после трапезы вас будет ждать целитель.
— Не нужно, — остановила я порыв горничной. — Мне нужно немного полежать — и все пройдет. А если меня посетит целитель… Могут пойти слухи…
Труденс осеклась, видимо, представив, что обо мне могут напридумывать, и решительно кивнула.
— Я попрошу у целителя бодрящую настойку. Для себя. А с вами поделюсь? — предложила девушка.
— Не стоит. — Я покачала головой. — Мне просто нужно немного покоя. До ужина все станет как прежде.
Труденс нерешительно кивнула. И мы еще немного постояли молча. Я считала окна в протянувшей вдоль всего этажа галерее и думала, сколько еще раз мне удастся выкрутиться из ситуации. И нужно ли? Герцог, его величество, леди Элизабет — все заинтересованные лица уже знали достаточно, чтобы я не скрывала дара.
Я недовольно поджала губы, поражаясь самой себе.
Как будто дар я скрывала лишь от этих троих! Нет, определенно, демонстрировать свои способности было глупой идеей. Браслет мэтра не убережет от всего — лишь от яда, а дар может спасти жизнь, если лошадь понесет или змею подбросят…
Кивнув собственным мыслям, я перевела взгляд на пришедшую в себя Труденс. Девушка более не выглядела загнанной лошадью и даже в некотором нетерпении ожидала, пока я позволю вести себя на обед. Я позволила и, медленно бредя за горничной, размышляла о грозящих мне неприятностях. Ведь не может такого быть, что леди Элизабет промолчит.
Она и не промолчала, делая меня вновь целью полудюжины злых взглядов.
— Крепись, — прошептала мне Ариналия, ободряюще сжимая мою ладонь.
— Земля тебе пухом, — процедила сквозь зубы другая моя соседка. Марисса, кажется.
Увы, к моему приходу Вивьен уже сидела по другую сторону от Ариналии, и место между ними мне не досталось.
Я промолчала, игнорируя угрозу. Конечно, я могла пожаловаться на ее слова, но тем бы лишь ухудшила свое положение. Во-первых, леди Элизабет могла бы во мне разочароваться и вместо маленьких подлостей, кои она считала проявлением своего расположения, устроить нечто грандиозное — с ведьмы бы сталось. Во-вторых, слова Мариссы могли быть брошены сгоряча, без намерения претворять их в жизнь. И, в-третьих, мне же теперь положено быть громоотводом, собирая на себя все неприятности и по возможности их устраняя. А потому я промолчала. И даже съела немного тыквенного супа, благо браслет был при мне и не подавал опасных сигналов.
Отговорившись усталостью, после обеда я не стала присоединяться к Ариналии и Вивьен. Последняя, впрочем, не возражала. Судя по нетерпеливым взглядам, которые она бросала на дверь своих покоев, там ее уже ждали.
— Зайду за тобой перед ужином, — пообещала Ариналия.
Что ей ответила Вивьен, я уже не слышала, закрыв за собой дверь и съехав вниз. Дворец изматывал. Пусть мне не приходилось бегать, исполняя чужие прихоти, задабривать сердитых клиентов мэтра, считать медные монетки и думать, что важнее — новые туфли или зонт, я все больше тосковала по привычным будням.
— Зато книги здесь интересные и кормят хорошо, — попыталась найти плюсы в положении, но сама себя перебила: — Если не отравят и на каторгу не отправят…
Нервный смешок сорвался с губ, и я поднялась. Отдыхать все же следовало на кровати. И, миновав гостиную, я рухнула на застеленную постель.
Болезненный вздох сорвался с губ. В спину, чуть ниже лопатки, что-то впилось, пробивая платье и кожу, а следом раскалился браслет. Дыхание перехватило, а следом по всему телу пронеслась обжигающая волна, уничтожая попавший в кровь яд.
Я медленно перекатилась на бок, а после с усилием поднялась. Тело слушалось плохо, но достаточно, чтобы отойти от кровати и, выгнувшись, кое-как подцепить выступающую часть иглы. По-хорошему, следовало позвать кого-то на помощь, но когда «по-хорошему» действительно заканчивалось хорошо.
Болезный стон сорвался с губ одновременно с тем, как игла покинула тело. Прикрыв глаза, я воззвала к собственной силе, влияя на скорость восстановления поврежденных тканей. Повезло, что человек — тоже часть природы, в противном случае пришлось бы идти сдаваться целителям и предавать огласке попытку отравления.
Разумеется, умалчивать о столь прискорбном факте я не собиралась. Но и выбегать с криками в коридор — тоже. Вместо этого я аккуратно пристроила иголку в складках юбки и покинула покои. Впрочем, далеко уходить я не спешила.
Перехватила первую же служанку и попросила прислать ко мне Мэри или Труденс. Девушка помедлила, но кивнула, обещая исполнить, и даже направилась в сторону общей комнаты отдыха служанок, где мне довелось уже быть.
Вот только крик из дальних покоев заставил нас обеих вздрогнуть. Выругавшись сквозь зубы, я бросилась следом за чужой горничной к источнику звука.
Дверь распахнулась легко, словно нас давно ждали. Вот только гости здесь уже имелись. Не люди, правда, но оттого меньшего внимания на их долю не выпало. Напротив. Горничная, первая шагнувшая через порог, сдавленно ойкнула и чуть не упала — не успей я ее подхватить, наверняка бы несколько дней не смогла бы трудиться. Но что уж было отменным у каждого работника мэтра Клерье — так это реакция. Ловили мы быстро, не задавая вопросов и не оглашая криками склад.
-Ты… Сделай что-нибудь! — завыла пришедшая было в себя Фелиция. Она с каблуками забралась на мягкий пуфик и теперь пыталась не рухнуть вниз, на пол, где ее упорно ждали. И я даже успела удивиться такой целеустремленности змей, когда меня оттеснили вбок и ползучих гадов отправили к небытие.
— Угроза устранена, — сухо заметил подоспевший страж и строго взглянул на меня, будто змей я подкинула. — Что здесь…
Договорить ему тоже было не суждено. Обгоняя друг друга, к нам неслись горничные, леди Элизабет со своей верной служанкой, которая даже сейчас не упустила Жана-Батиста, зажав его под мышкой, и лично его светлость герцог Аверстал. За ними, немного приотстав, следовал давешний маг-распорядитель, передавший полномочия тетушке короля.
— Оливия? — Голоса леди Элизабет и герцога слились в один возглас. И если ведьма говорила с беспокойством, герцог был сердит.
— Мы услышали крик, — я кивнула на служанку, которую до сих пор поддерживала, — и побежали на помощь.
— На помощь? — выпалила Фелиция, торопливо сползая с пуфика и обличительно тыкая в меня пальцем. — Да вы ничем мне не помогли. Я, — на глазах леди выступили слезы, — я уже успела с жизнью проститься. А вы… Вы даже не стали мне помогать. Я… я могла умереть, а вы и палец о палец…
Она вздрогнула всем телом, отступила было на шаг, покачнулась…
— Довольно, — оборвал то ли начавшуюся истерику, то ли заранее отрепетированный этюд герцог. Нахмурился и щелкнул пальцами. Звуки разом стихли, будто весь мир забыл какого это — говорить.
— Густав, ваша версия, — обратился Дамиан к стражу, уничтожившему змей. Леди Элизабет недовольно поджала губы, но нарушить тишину то ли не захотела, то ли не смогла. Вместо этого ведьма прошла на середину комнаты и, присев на корточки, будто и не леди вовсе, коснулась пальцами пепла.
— Охранные чары зафиксировали крик леди, и я немедленно отправился проверить, все ли в порядке. Леди Оливия и Зария опередили меня на одну-две минуты, я видел, как они открывают дверь. Времени, чтобы причинить вред леди Фелиции у них не было, — отчего-то решил оговорить сразу страж. — Оказавшись здесь, я увидел трех змей и принял решение уничтожить их на месте, чтобы не подвергать опасности леди и Зарию, — отчитался Густав.
— Опознал змей? — уточнил герцог. Страж виновато покачал головой.
Я же задумалась: описать змею я могла, хоть и знала к какому вида та относилась. И, кажется, его светлость заметил тень на моем лице, ибо в следующий миг приказал:
— Леди Оливия, пройдемте со мной.
И сказано было таким тоном, будто меня подозревали во всех трагедия мира. Но больше меня поразила реакция собравшихся: страж выглядел виноватым, леди Элизабет неодобрительно поджимала губы, а Фелиция… На ее лице мелькнула удовлетворенная улыбка. Всего на секунду, но я заметила, прежде чем она вновь вернулась к представлению.
— Оливия? — строго напомнил о своем приказе герцог, и мне не оставалось ничего иного, кроме как пойти за ним.
Коридор, на удивление, пустовал. Участницы сидели по комнатам, не позволяя себе и носа высунуть, чтобы полюбопытствовать, что же произошло. Возможно, с этим было связано и отсутствие слуг, но я бы не стала ручаться.
Тем не менее, герцог не проронил ни слова, пока вел меня по коридорам дворца. На нас оборачивались, недоумевая, но окликнуть его светлость не решался никто. Даже секретарь его величества, когда мы вошли в приемную, лишь молча поднялся с места, выражая почтение.
В кабинете короля царил полумрак. Плотно завешенные шторы мешали солнечным лучам проникать внутрь, рассеивали свет. Он касался книжных шкафов, заполнявших противоположную от окон стену. Одинокий луч, чудом проскользнувшись между занавеской и стеной, отражался от лакированной поверхности стола, создавая причудливого солнечного зайчика на стене.
Король сидел за столом, облокотив на него локти и скрыв лицо в ладонях, как человек, которому требовалась передышка. Заметив вторжение, он устало выдохнул и горько усмехнулся его светлости, после — перевел взгляд на меня. И вот тут мне захотелось выйти в приемную и подождать окончания разговора.
— Что на сей раз? — без предисловий уточнил он у герцога.
— Змеи, — кратко ответил Дамиан, заметил мои колебания — я размышляла, стоит ли здесь упоминать о покушении на себя, — и, прищурившись, спросил: — Оливия?
— Меня хотели отравить, — тихо ответила, отводя взгляд. — Я как раз хотела отправить к вам кого-то, но Фелиция закричала и… Дальше вы знаете.
— Вам нужен целитель? — Король сориентировался первым. Мне даже показалось, что в его голосе были нотки тревоги. Но я отмела даже саму вероятность этого. Чтобы король и за меня волновался? Скорее за леди Фелицию, она-то настоящая леди.
— Артефакт справился. — Я накрыла браслет ладонью. Сейчас он был холодным, как вмерзший в лед металл.
— Одну минуту. Я отправлю кого-нибудь в ваши в покои, — серьезно сказал герцог, и взгляд его расфокусировался, выдавая беседу с невидимым собеседником.
— Оливия? — позвал его величество, и я посмотрела на короля. Уставший, замученный, он сейчас не выглядел страшным и пугающим. И будто в насмешку над моими предыдущими страхами, он добавил: — Мне жаль.
И я не могла заподозрить его в неискренности. Губы сами собой растянулись в подобии улыбки. Грустной, усталой, понимающей и… удивленной.
Георг усмехнулся чему-то и покачал головой, вторя своим мыслям. И мне захотелось на миг, на секунду, хоть на сколько-нибудь стать настоящим ментальным магом, чтобы узнать, о чем он думал в этот момент.
— С помощью чего вас хотели отравить? — разорвал повисшую тишину герцог.
— Игла. Вот.
Я осторожно вынула орудие преступления из складки юбки и показала мужчине. Тот не стал брать — вместо этого подставил носовой платок и вздернул бровь, намекая, куда именно стоит положить иглу.
— Вашу руку?
Я протянула герцогу ладонь с браслетом. Мне и самой было интересно, что успел заметить артефакт, но, увы, только маг мог считать с браслета информацию. А потому мне пришлось покорно ждать, пока его светлость закончит считывать обстоятельства срабатывания браслета.
— Кинтайская гадюка, — поморщившись, ответил на мой немой вопрос его герцог.
Георг хмыкнул, поднялся из-за стола и подошел к стеллажу с книгами. Указательным пальцем провел по корешкам, пока не остановился на одном из них. Я уже догадывалась, чему будет посвящен том, и предчувствия меня не обманули.
— Кинтайская гадюка… — повторил его величество, сверяясь с указателем и открывая нужную страницу. Повернул книгу в нашу сторону, и я встретилась глазами с уже знакомой змеей.
— В покоях леди Фелиции были такие, — охрипшим голосом сказала я, нервно сглатывая. Специалистом по всем ядам я стать не успела, хотя в гримуаре им был посвящен целый раздел. — Они очень опасны?
— Опасен их яд, — отмахнулся герцог, щурясь. Георг протянул ему книгу. — Сами по себе эти змеи не представляют угрозы для мага. Они поддаются воздействию как магов, так и аль… ведьм.
— Точно, — заверила я, но на сей раз не так уверенно. Девушка с облегчением выдохнула. Я же требовательно вздернула бровь, намекая на объяснения. Все же сюда меня привела Мэри…
Я подавилась воздухом, припомнив, что служанка, пусть и привела меня к библиотеке, заходить не стала. А я, миновав небольшой холл, зашла в первую открытую дверь, решив, что именно там меня и ждут.
Нехорошая догадка заставила меня сбиться с шага и остановиться. Неужели я выбрала неправильную дверь? Но если бы там было что-то опасное — наверняка бы над входом написали предупреждение. Я обернулась и… моргнула. Двери, через которую я только что прошла, не было.
— Но как?..
— Это закрытая секция, — шепотом пояснила мне Труденс. — Она доступна только одаренным. Не знаю, кто вас туда провел, но он плохо поступил. Для обычных людей даже присутствие рядом с мэтром заканчивается плачевно. А вы там несколько часов провели. Кто вас туда отвел? Мэри бы не стала…
— Прости, я не запомнила, — виновато пожала плечами. Не говорить же мне Труденс, что сама туда зашла и книгу попросила, решив, что нелюбимый Мэри архивариус и мэтр Сандерман одна и та же, хм, сущность.
— Это очень плохо, — попеняла Труденс и попросила: — Больше туда не ходите. Даже если дверь увидите. — Она подвела меня к соседней, широкой, двустворчатой двери, из-за которой доносились пусть тихие, но звуки бурной деятельности. — Вам сюда. И только сюда. Если не хотите быстро состариться.
Она внимательно всмотрелась в мое лицо и задумчиво протянула:
— Кажется, этой морщинки здесь не было.
— Где? — выдохнула я, непроизвольно касаясь лица. А Труденс продолжила:
— И волосы поблекли…
Кажется, меня перекосило. Что бы кто ни говорил, но вопросы красоты не интересуют девушку лишь до тех пор, пока ее лицо не украсят первые признаки старения. И я, увы, исключением не была. Скривившись, я бросилась подальше от Труденс и ее замечаний и поближе к зеркалу. Чтобы, как я надеялась, опровергнуть слова горничной, или, если то была чистая правда, оплакивать свою ушедшую юность и рвать на себе поблекшие волосы.
«Пронесло», — было первой моей мыслью, когда я внимательно себя осмотрела и ни седины, ни морщин не обнаружила. Ей вдогонку, правда, прилетела другая: «Прокололась». Ведь если верить Труденс, то, будучи неодаренной, я должна была заплатить жизненными силами за посещение обители мэтра Сандермана.
— Леди, не беспокойтесь. Я пошутила! — нагнала меня девушка, останавливаясь в шаге от меня. — Давайте передохнем немного. Устала… очень.
Она тяжело и часто дышала. Так, словно пробежала за мной не один коридор, а искала по всему дворцу.
— Простите, — виновато проговорила она. — Еще минутку…
— Хоть полчаса, — охотно предложила я, опираясь о стену. Пусть леди и не должна была так поступать, но не могла же я просто стоять и смотреть, понимая, что должна испытывать схожие ощущения. — И после обеда… — Я прикрыла глаза, зевая. — Мне хотелось бы отдохнуть.
— Конечно. — Труденс выпрямилась и коснулась ладонью моего лба. — Вам все же нехорошо. Я сообщу госпоже Марте и после трапезы вас будет ждать целитель.
— Не нужно, — остановила я порыв горничной. — Мне нужно немного полежать — и все пройдет. А если меня посетит целитель… Могут пойти слухи…
Труденс осеклась, видимо, представив, что обо мне могут напридумывать, и решительно кивнула.
— Я попрошу у целителя бодрящую настойку. Для себя. А с вами поделюсь? — предложила девушка.
— Не стоит. — Я покачала головой. — Мне просто нужно немного покоя. До ужина все станет как прежде.
Труденс нерешительно кивнула. И мы еще немного постояли молча. Я считала окна в протянувшей вдоль всего этажа галерее и думала, сколько еще раз мне удастся выкрутиться из ситуации. И нужно ли? Герцог, его величество, леди Элизабет — все заинтересованные лица уже знали достаточно, чтобы я не скрывала дара.
Я недовольно поджала губы, поражаясь самой себе.
Как будто дар я скрывала лишь от этих троих! Нет, определенно, демонстрировать свои способности было глупой идеей. Браслет мэтра не убережет от всего — лишь от яда, а дар может спасти жизнь, если лошадь понесет или змею подбросят…
Кивнув собственным мыслям, я перевела взгляд на пришедшую в себя Труденс. Девушка более не выглядела загнанной лошадью и даже в некотором нетерпении ожидала, пока я позволю вести себя на обед. Я позволила и, медленно бредя за горничной, размышляла о грозящих мне неприятностях. Ведь не может такого быть, что леди Элизабет промолчит.
Она и не промолчала, делая меня вновь целью полудюжины злых взглядов.
— Крепись, — прошептала мне Ариналия, ободряюще сжимая мою ладонь.
— Земля тебе пухом, — процедила сквозь зубы другая моя соседка. Марисса, кажется.
Увы, к моему приходу Вивьен уже сидела по другую сторону от Ариналии, и место между ними мне не досталось.
Я промолчала, игнорируя угрозу. Конечно, я могла пожаловаться на ее слова, но тем бы лишь ухудшила свое положение. Во-первых, леди Элизабет могла бы во мне разочароваться и вместо маленьких подлостей, кои она считала проявлением своего расположения, устроить нечто грандиозное — с ведьмы бы сталось. Во-вторых, слова Мариссы могли быть брошены сгоряча, без намерения претворять их в жизнь. И, в-третьих, мне же теперь положено быть громоотводом, собирая на себя все неприятности и по возможности их устраняя. А потому я промолчала. И даже съела немного тыквенного супа, благо браслет был при мне и не подавал опасных сигналов.
Отговорившись усталостью, после обеда я не стала присоединяться к Ариналии и Вивьен. Последняя, впрочем, не возражала. Судя по нетерпеливым взглядам, которые она бросала на дверь своих покоев, там ее уже ждали.
— Зайду за тобой перед ужином, — пообещала Ариналия.
Что ей ответила Вивьен, я уже не слышала, закрыв за собой дверь и съехав вниз. Дворец изматывал. Пусть мне не приходилось бегать, исполняя чужие прихоти, задабривать сердитых клиентов мэтра, считать медные монетки и думать, что важнее — новые туфли или зонт, я все больше тосковала по привычным будням.
— Зато книги здесь интересные и кормят хорошо, — попыталась найти плюсы в положении, но сама себя перебила: — Если не отравят и на каторгу не отправят…
Нервный смешок сорвался с губ, и я поднялась. Отдыхать все же следовало на кровати. И, миновав гостиную, я рухнула на застеленную постель.
Болезненный вздох сорвался с губ. В спину, чуть ниже лопатки, что-то впилось, пробивая платье и кожу, а следом раскалился браслет. Дыхание перехватило, а следом по всему телу пронеслась обжигающая волна, уничтожая попавший в кровь яд.
Я медленно перекатилась на бок, а после с усилием поднялась. Тело слушалось плохо, но достаточно, чтобы отойти от кровати и, выгнувшись, кое-как подцепить выступающую часть иглы. По-хорошему, следовало позвать кого-то на помощь, но когда «по-хорошему» действительно заканчивалось хорошо.
Болезный стон сорвался с губ одновременно с тем, как игла покинула тело. Прикрыв глаза, я воззвала к собственной силе, влияя на скорость восстановления поврежденных тканей. Повезло, что человек — тоже часть природы, в противном случае пришлось бы идти сдаваться целителям и предавать огласке попытку отравления.
Разумеется, умалчивать о столь прискорбном факте я не собиралась. Но и выбегать с криками в коридор — тоже. Вместо этого я аккуратно пристроила иголку в складках юбки и покинула покои. Впрочем, далеко уходить я не спешила.
Перехватила первую же служанку и попросила прислать ко мне Мэри или Труденс. Девушка помедлила, но кивнула, обещая исполнить, и даже направилась в сторону общей комнаты отдыха служанок, где мне довелось уже быть.
Вот только крик из дальних покоев заставил нас обеих вздрогнуть. Выругавшись сквозь зубы, я бросилась следом за чужой горничной к источнику звука.
Дверь распахнулась легко, словно нас давно ждали. Вот только гости здесь уже имелись. Не люди, правда, но оттого меньшего внимания на их долю не выпало. Напротив. Горничная, первая шагнувшая через порог, сдавленно ойкнула и чуть не упала — не успей я ее подхватить, наверняка бы несколько дней не смогла бы трудиться. Но что уж было отменным у каждого работника мэтра Клерье — так это реакция. Ловили мы быстро, не задавая вопросов и не оглашая криками склад.
-Ты… Сделай что-нибудь! — завыла пришедшая было в себя Фелиция. Она с каблуками забралась на мягкий пуфик и теперь пыталась не рухнуть вниз, на пол, где ее упорно ждали. И я даже успела удивиться такой целеустремленности змей, когда меня оттеснили вбок и ползучих гадов отправили к небытие.
— Угроза устранена, — сухо заметил подоспевший страж и строго взглянул на меня, будто змей я подкинула. — Что здесь…
Договорить ему тоже было не суждено. Обгоняя друг друга, к нам неслись горничные, леди Элизабет со своей верной служанкой, которая даже сейчас не упустила Жана-Батиста, зажав его под мышкой, и лично его светлость герцог Аверстал. За ними, немного приотстав, следовал давешний маг-распорядитель, передавший полномочия тетушке короля.
— Оливия? — Голоса леди Элизабет и герцога слились в один возглас. И если ведьма говорила с беспокойством, герцог был сердит.
— Мы услышали крик, — я кивнула на служанку, которую до сих пор поддерживала, — и побежали на помощь.
— На помощь? — выпалила Фелиция, торопливо сползая с пуфика и обличительно тыкая в меня пальцем. — Да вы ничем мне не помогли. Я, — на глазах леди выступили слезы, — я уже успела с жизнью проститься. А вы… Вы даже не стали мне помогать. Я… я могла умереть, а вы и палец о палец…
Она вздрогнула всем телом, отступила было на шаг, покачнулась…
— Довольно, — оборвал то ли начавшуюся истерику, то ли заранее отрепетированный этюд герцог. Нахмурился и щелкнул пальцами. Звуки разом стихли, будто весь мир забыл какого это — говорить.
— Густав, ваша версия, — обратился Дамиан к стражу, уничтожившему змей. Леди Элизабет недовольно поджала губы, но нарушить тишину то ли не захотела, то ли не смогла. Вместо этого ведьма прошла на середину комнаты и, присев на корточки, будто и не леди вовсе, коснулась пальцами пепла.
— Охранные чары зафиксировали крик леди, и я немедленно отправился проверить, все ли в порядке. Леди Оливия и Зария опередили меня на одну-две минуты, я видел, как они открывают дверь. Времени, чтобы причинить вред леди Фелиции у них не было, — отчего-то решил оговорить сразу страж. — Оказавшись здесь, я увидел трех змей и принял решение уничтожить их на месте, чтобы не подвергать опасности леди и Зарию, — отчитался Густав.
— Опознал змей? — уточнил герцог. Страж виновато покачал головой.
Я же задумалась: описать змею я могла, хоть и знала к какому вида та относилась. И, кажется, его светлость заметил тень на моем лице, ибо в следующий миг приказал:
— Леди Оливия, пройдемте со мной.
И сказано было таким тоном, будто меня подозревали во всех трагедия мира. Но больше меня поразила реакция собравшихся: страж выглядел виноватым, леди Элизабет неодобрительно поджимала губы, а Фелиция… На ее лице мелькнула удовлетворенная улыбка. Всего на секунду, но я заметила, прежде чем она вновь вернулась к представлению.
— Оливия? — строго напомнил о своем приказе герцог, и мне не оставалось ничего иного, кроме как пойти за ним.
Коридор, на удивление, пустовал. Участницы сидели по комнатам, не позволяя себе и носа высунуть, чтобы полюбопытствовать, что же произошло. Возможно, с этим было связано и отсутствие слуг, но я бы не стала ручаться.
Тем не менее, герцог не проронил ни слова, пока вел меня по коридорам дворца. На нас оборачивались, недоумевая, но окликнуть его светлость не решался никто. Даже секретарь его величества, когда мы вошли в приемную, лишь молча поднялся с места, выражая почтение.
***
В кабинете короля царил полумрак. Плотно завешенные шторы мешали солнечным лучам проникать внутрь, рассеивали свет. Он касался книжных шкафов, заполнявших противоположную от окон стену. Одинокий луч, чудом проскользнувшись между занавеской и стеной, отражался от лакированной поверхности стола, создавая причудливого солнечного зайчика на стене.
Король сидел за столом, облокотив на него локти и скрыв лицо в ладонях, как человек, которому требовалась передышка. Заметив вторжение, он устало выдохнул и горько усмехнулся его светлости, после — перевел взгляд на меня. И вот тут мне захотелось выйти в приемную и подождать окончания разговора.
— Что на сей раз? — без предисловий уточнил он у герцога.
— Змеи, — кратко ответил Дамиан, заметил мои колебания — я размышляла, стоит ли здесь упоминать о покушении на себя, — и, прищурившись, спросил: — Оливия?
— Меня хотели отравить, — тихо ответила, отводя взгляд. — Я как раз хотела отправить к вам кого-то, но Фелиция закричала и… Дальше вы знаете.
— Вам нужен целитель? — Король сориентировался первым. Мне даже показалось, что в его голосе были нотки тревоги. Но я отмела даже саму вероятность этого. Чтобы король и за меня волновался? Скорее за леди Фелицию, она-то настоящая леди.
— Артефакт справился. — Я накрыла браслет ладонью. Сейчас он был холодным, как вмерзший в лед металл.
— Одну минуту. Я отправлю кого-нибудь в ваши в покои, — серьезно сказал герцог, и взгляд его расфокусировался, выдавая беседу с невидимым собеседником.
— Оливия? — позвал его величество, и я посмотрела на короля. Уставший, замученный, он сейчас не выглядел страшным и пугающим. И будто в насмешку над моими предыдущими страхами, он добавил: — Мне жаль.
И я не могла заподозрить его в неискренности. Губы сами собой растянулись в подобии улыбки. Грустной, усталой, понимающей и… удивленной.
Георг усмехнулся чему-то и покачал головой, вторя своим мыслям. И мне захотелось на миг, на секунду, хоть на сколько-нибудь стать настоящим ментальным магом, чтобы узнать, о чем он думал в этот момент.
— С помощью чего вас хотели отравить? — разорвал повисшую тишину герцог.
— Игла. Вот.
Я осторожно вынула орудие преступления из складки юбки и показала мужчине. Тот не стал брать — вместо этого подставил носовой платок и вздернул бровь, намекая, куда именно стоит положить иглу.
— Вашу руку?
Я протянула герцогу ладонь с браслетом. Мне и самой было интересно, что успел заметить артефакт, но, увы, только маг мог считать с браслета информацию. А потому мне пришлось покорно ждать, пока его светлость закончит считывать обстоятельства срабатывания браслета.
— Кинтайская гадюка, — поморщившись, ответил на мой немой вопрос его герцог.
Георг хмыкнул, поднялся из-за стола и подошел к стеллажу с книгами. Указательным пальцем провел по корешкам, пока не остановился на одном из них. Я уже догадывалась, чему будет посвящен том, и предчувствия меня не обманули.
— Кинтайская гадюка… — повторил его величество, сверяясь с указателем и открывая нужную страницу. Повернул книгу в нашу сторону, и я встретилась глазами с уже знакомой змеей.
— В покоях леди Фелиции были такие, — охрипшим голосом сказала я, нервно сглатывая. Специалистом по всем ядам я стать не успела, хотя в гримуаре им был посвящен целый раздел. — Они очень опасны?
— Опасен их яд, — отмахнулся герцог, щурясь. Георг протянул ему книгу. — Сами по себе эти змеи не представляют угрозы для мага. Они поддаются воздействию как магов, так и аль… ведьм.
