Мисан, парализованный не только физически, но и эмоционально, лишь презрительно скривил губы. Его присутствие в этом мире уподоблялось тому безмолвному камню, который не желает видеть свой след в жизни окружающих.
«Снизойти, — произнёс он с дрожью в голосе, — это тоже оскорбление. Зачем он пришёл под мои окна и хвастал своими возможностями, а? Чтобы я чувствовал себя не только калекой, но ещё и неудачником?
Мгел рявкнул:
— Мир не крутится вокруг одного тебя! Мисан, ты не понимаешь, — начал Мгел, его голос был полон решимости. — Союз с Аккорийской империей — это наш шанс на процветание. Торговля, искусство, ремесла... Аккория может даровать нам процветание.
Мисан, сидя в своём кресле и сжимая кулаки, ответил с горечью:
— Союз? Ты называешь это союзом? Они предадут нас, как предали Север! Ты не видишь, что аккорийцы — двуличные подлецы? Они создали империю через обман и предательство, и теперь хотят использовать нас для своих целей!
Мгел расхохотался, его смех был полон презрения.
— Откуда у тебя такие познания в международной политике, затворник? Ты ведь никогда не покидал этих стен!
— Мне друг сказал! — выпалил Мисан, его голос дрожал от гнева. — Он знает, что говорит!
— Друг? Какой именно друг льёт тебе в уши этот опасный яд лжи? — Мгел наклонился ближе, его глаза сверкали от недовольства. — Ты ведь знаешь, как всё было на Севере на самом деле!
Мисан, не в силах сдержать слёз, закрыл лицо руками. Его плечи дрожали от подавленных эмоций.
— Я не хочу, чтобы нас предали! — всхлипывал он. — Я не хочу, чтобы наши земли стали жертвой их амбиций!
Мгел, увидев слёзы младшего брата, почувствовал, как его сердце сжалось. Он хотел было подойти ближе, обнять его, но вместо этого лишь стиснул зубы.
Взгляд Мгела затуманился, и он закричал, не в силах сдержаться:
– Ты что творишь, мальчишка!? У тебя не только ноги, но и мозги усохли!? Ты понимаешь, что ты на нас чуть не накликал? Думаешь, наша армия бы выстояла против аккорийцев? Нет. За тебя проливали бы кровь другие люди, простые солдаты, а ты сидел бы тут, в безопасности, сладко ел бы, спокойно спал бы, иногда проливая крокодильи слёзки о том, как тебе тяжело. И я пошёл бы защищать тебя, твою тупую голову и Астарг пошел бы. И мы бы сражались за тебя, и очень может быть погибли бы или проиграли. А тебя бы пожалели... И ты так бы и прожил до глубокой старости, ноя и жалуясь на всё вокруг.
Мисан, поглощённый своей трагедией, резко расплакался, слёзы струились по его лицу, как ручьи, стремящиеся к неведомому морю.
— Смотрите на меня! Я — обуза! Я никому не нравлюсь! Всё, что я делаю, — лишь мешает!
Сердце Мгела сжалось, и в этот момент он попытался подойти к брату и нежно обнять его.
— Не говори так, Мисан. Ты — мой брат, и мы всегда будем рядом, несмотря ни на что.
Но мгновения тишины, полные обещаний и искренности, вскоре рассыпались, как пыль. Мгел усомнился в своих силах утешить и с отчаянием покинул спальню.
Тихий звук заставил его вернуться в себя. Мисан извлёк из кармана амулет связи, вызывая единственного друга — удивительную женщину, чьего имени он не знал, закутанную в вуали загадки и трагедии.
Она пришла к нему, как нежный свет звезды, обнимающий ночь.
— Не переживай, Мисан, аккорийцы никогда не были нашими друзьями. Их руки в крови, а разумы изощрены. Ты прав, что не доверяешь Элиану. Он ведь бывал в средоточии миров, месте, где можно постичь истину и раздобыть всё, отчего он не принёс в наш мир новых изобретений и лекарств от болезней? Отчего не вызнал всего этого у иномирцев из более развитых миров? — сказала она, и в её голосе слышалась утешительная мелодия.
Мисан, словно паутинка, сплетённая из отчаяния, глядя на её лицо, почувствовал, как её слова, как тёплый ветер, пронизывают его нутро:
— Зачем ждать их снисходительности? Ты мог бы стать не худшим правителем, чем Астарг.
Элиан сидел за столом в отведенных ему покоях. На столе перед ним стояли несколько мисок с разноцветными зёрнами римисочеам — мелкими, разноцветными, блестящими и полупрозрачными, как капли росы на утреннем солнце. Он сосредоточенно перебирал их, стараясь с помощью своих протезов аккуратно разложить их по разным мискам по цветам, но каждое движение давалось ему с трудом.
Лоб Элиана был покрыт испариной, а дыхание становилось всё более частым. Протезы в такие минуты казались тяжёлым бременем. Он глубоко вздохнул, стараясь успокоить себя, но в этот момент неловкое движение привело к тому, что одна из мисок с зёрнами опрокинулась, и они рассыпались по столу.
— Элиан! — воскликнула Эвелин, его мать, входя в комнату. Она быстро подошла к столу, её глаза были полны заботы. — Не переживай, я помогу тебе.
Элиан с благодарной улыбкой убрал протезы, отстранившись от стола. Он чувствовал себя беспомощным, но поддержка матери всегда помогала ему вернуть уверенность. Он сел на диван, по привычке потирая щеку о плечо, в то время как Эвелин начала собирать зёрна с пола.
— Знаешь, — произнесла она, стараясь отвлечь его от грустных мыслей, — я целый день думаю о царской семье. Царь Астарг и царевич Мгел кажутся довольно приятными людьми.
— Да, — кивнул Элиан, — я тоже так думаю. Они всегда ведут себя с достоинством. Но… — он замялся на мгновение, — Мисан… это ужасно, что с ним случилось.
Эвелин остановилась на мгновение, обдумывая его слова, а затем продолжила, собирая зёрна в миску.
— Я переживаю за него. Стать калекой в таком молодом возрасте — это испытание.
— Мне во многом было проще, — согласился Элиан. — Я взрослый человек, я сильный маг... У него есть все шансы стать достойным человеком, но его поведение может вызвать проблемы в будущем. Но все это - долгий крик о помощи.
Элиан вздохнул, вспомнив рассказы Эгасы о Мисане, который до несчастного случая был полон жизни и духа. Он понимал, что потеря физической свободы может разрушить даже самых сильных. Тем временем его мать продолжала убирать беспорядок, и он любовался тем, как её руки движутся с лёгкостью и грацией. Эвелин как всегда, поняла его с полувзгляда.
— Милый мой, ты не одинок в этом. Я знаю, что это трудно, но ты делаешь огромные успехи. Главное — не сдаваться. Ты сможешь!
Она обняла его, и он почувствовал тепло её поддержки, которое так ему было нужно. Элиан вздохнул, собравшись с силами.
— Спасибо, мама. Я постараюсь.
Они сидели в тишине, и Элиан чувствовал, как её слова наполняют его надеждой.
Царевич Мгел шагал по дорожке через сад, наполненный ароматом весенних цветов, к посольскому флигелю. Он чувствовал, как легкий ветерок играет с его волосами, освежая мысли, полные смятения и стыда. В сердце его бурлили противоречивые чувства: он шел извиниться за своего младшего брата, Мисана, который не знал границ в своих выходках. Но, несмотря на внутренние терзания, он с надеждой думал о встрече с Элианом.
Элиан встретил его в гостиной. Сейчас протезов у него не было. Вместо этого он использовал магию, чтобы управлять предметами, плавно поднимая чаши и угощения. Его глаза сверкали, когда он увидел Мгела, и в них читалось понимание и легкая улыбка.
— Царевич Мгел, — произнес Элиан, его голос был ровным и мелодичным, — рад видеть тебя у себя.
— И я рад быть здесь, Элиан, — ответил Мгел, опуская голову в знак уважения. — Я пришел извиниться за моего брата. Его слова и поступки были необдуманными и оскорбительными.
Элиан, не проявляя обиды, кивнул, поднимая бокал с вином.
— Прощение — это дар, и я его принимаю. Но слова могут ранить сильнее, чем меч. Я надеюсь, что твой брат поймет это.
Мгел почувствовал легкость в душе, когда они начали обсуждать незначительные вещи: погоду, новые торговые пути, и всё это время Элиан управлял столовыми приборами с помощью магии, словно они были продолжением его самого. Это впечатляло и завораживало.
— Сегодня у нас праздник, — сказал Мгел, его голос стал более оживленным. — Город полон радости, и я предлагаю развлечься. Почему бы нам не выйти на улицы и не насладиться атмосферой?
Элиан задумался, его глаза блеснули интересом.
— Это звучит заманчиво.
В этот момент в комнату вошла Эвелин, усталая, но с доброй улыбкой на лице. Она наблюдала за сыном и его гостем и, видя их энтузиазм, произнесла:
— Я одобряю вашу идею. Но мне нужно немного отдохнуть. Проведите время вместе и наслаждайтесь праздником.
— Спасибо, матушка, — ответил Элиан, его голос стал мягче. — Мы будем осторожны.
Эвелин кивнула и вышла из зала, оставив их наедине. Мгел и Элиан обменялись взглядами, полными понимания и ожидания. Волнение нарастало, как волна, готовая обрушиться на берег. Они поднялись, и Элиан, используя свою магию, распахнул двери и накинул на плечи тонкое пальто.
— Пойдем, — сказал Мгел, — сегодня мы сделаем этот вечер незабываемым.
Элиан и Мгел шагали по мраморным коридорам дворца, освещённым мягким светом, пробивающимся сквозь высокие окна с витражами, изображающими сцены древних битв. Звуки их шагов разносились по пустым залам, а в воздухе витал аромат свежезаваренного чая и цветочных композиций, расставленных по углам. Они обсуждали свои планы на вечер, предвкушая, как отправятся в город, где их ждёт веселье и танцы в уютных трактирчиках.
— Я слышал, что в «Зелёном драконе» сейчас играет новая группа музыкантов, — сказал Мгел, его глаза сверкали от возбуждения. — А в «Старом дубе» подают лучшее вино округа.
Мгел улыбнулся, его лицо озарило довольное выражение.
— Не забудь ещё заглянуть в «Улыбку феи». Там танцуют самые прекрасные девушки, и у них есть уникальный десерт, который стоит попробовать.
И вот, когда они проходили мимо одной из больших арок, их внимание привлекла фигура, стоящая у окна. Элиан видел её на приеме в честь посольства. Это была госпожа Мзейя Атиари, молодая жена немолодого и прославленного полководца Суто Атиари. Её длинные, как река, волосы струились по плечам, а платье из темно-синего бархата подчеркивало её стройную фигуру. Но яркая красота не могла скрыть тот холодный огонь, который горел в её глазах, когда она взглянула на Мгела.
Элиан почувствовал, как воздух вокруг них изменился. Неприязненное выражение на лице Мзейи было столь явным, что он невольно замер. Мгел, казалось, не замечал этого, продолжая обсуждать свои планы, пока Элиан не прервал его.
— Мгел, ты не заметил, как на тебя смотрит госпожа Атиари? — спросил он, указывая на женщину.
Мгел обернулся, и его лицо стало серьезным.
— Да, я заметил, — произнёс он с лёгкой усмешкой, но в его голосе звучала нотка усталости. — У нас есть небольшие проблемы.
— Проблемы? — Элиан приподнял бровь. — Насколько я тебя изучил, ты большой дамский угодник, женщины тебя просто обожают. Ты всегда был вежлив и обходителен. Почему она так тебя ненавидит?
— Дело в том, что госпожа Атиари неоднократно предлагала мне свои… услуги, — признался Мгел, глядя на Элиана с серьёзным выражением лица. — Она считает, что я могу занять более личное место в её жизни. А когда у нее ничего не вышло, стала распускать обо мне грязные слухи. Думает, что ни один мужчина не может перед ней устоять, и моё нежелание иметь с ней дело для нее - оскорбление. Привлекательность — это не всё, мой друг. Я не могу предать верного слугу брата, даже если это принесёт мне наслаждение. Суто — доблестный полководец, и я не хочу ставить его в неловкое положение. К тому же, я лучше проведу вечер в компании весёлых свободных девушек, пусть и не таких изысканных, чем в объятиях женщины, которая не понимает, каковы истинные ценности.
В этот момент Мзейя подошла ближе, и её взгляд стал ещё более холодным. Она впилась глазами в Мгела, словно пыталась запугать его одним своим присутствием. Элиану она лишь холодно кивнула. Элиан почувствовал, как напряжение в воздухе нарастает, и, чтобы разрядить атмосферу, он обратился к Мгелу:
— Может, нам стоит уйти и оставить её в покое? У нас впереди вечер, полный веселья и танцев!
Мгел кивнул, но его взгляд оставался сосредоточенным на Мзейе.
— Да, ты прав, — произнёс он, но в его голосе звучала нотка тревоги. — Иногда даже в коридорах дворца можно столкнуться с теми, кто не понимает, что такое честь.
С этими словами они развернулись и продолжили свой путь, оставляя за собой тёмные глаза госпожи Атиари, которые следили за ними, полные ненависти.
На ярмарке царила неимоверная атмосфера веселья и жизни. Разноцветные флажки, развеваемые легким ветром, создавали иллюзию радуги, свисающей с палаток, полных товаров со всех концов мира. Звуки музыки и смеха переплетались в единое целое, наполняя пространство, словно магия, пробуждая воспоминания о беззаботных днях, когда Элиан еще не знал горечи утрат.
— Элиан, смотри, там! — воскликнул Мгел, его глаза светились азартом. Он потянул друга за собой в толпу, и Элиан почувствовал, как его сердце трепещет от восторга — давно он не веселился! Они прошли мимо стендов с яркими тканями и замысловатыми украшениями, остановились около палатки с вином. Элиан поднял бокал, и капли красного напитка блестели в свете ярких фонарей, словно магические искры. Вино было сладким, и, выпив, он почувствовал, как тепло разливается по его телу, разгоняя холодные тени воспоминаний.
— Давай потанцуем! — закричал Мгел и, не дождавшись ответа, схватил Элиана за плечо, втащив его в круг танцующих. — Для этого танца руки не нужны!
Музыка заполнила воздух, и, несмотря на свою неловкость, Элиан почувствовал, как ноги сами движутся в ритме. Мгел положил ему руку на одно плечо, а на другое — незнакомый парень, и Элиан почувствовал себя звеном цепи. Он смеялся, наслаждаясь моментом, когда его заботы на время отступили. Внезапно, среди танцующих, он встретился взглядом с девушкой. Её светлые волосы блестели на солнце, а глаза, как озера, отражали радость и интерес. Она была изящной, с улыбкой, которая могла бы растопить ледяное сердце. Элиан почувствовал, как его неловкость вернулась.
— Это Лира, — представил её Мгел, — очень веселая и… умная! Училась на помощницу лекаря вместе с Эгасой. Лира шагнула ближе, её улыбка стала ещё шире. Элиан почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он вспомнил, как его Изольда отвернулась от него, как будто его увечья были бременем, которое она не могла вынести.
— Сегодня без титулов, — сказал Мгел.
— Привет, — сказала она. — Ты из Аккории, да? Тот самый знаменитый Аккорийский принц?
Он смутился и отвёл взгляд, не зная, как реагировать. В её глазах не было жалости, только искренний интерес. Элиан не знал, как ответить. Он всё ещё был не готов к отношениям, не готов открывать душу после того, как его сердце было разбито.
— Я… — начал он, но слова застряли в горле. Он не мог позволить себе вновь быть уязвимым. Слишком много боли, слишком много страха. Он думал, что победил всё это.
Она положила ему руки на плечи и заглянула в лицо.
— У тебя красивые глаза, — сказала она, и он был вовлечён в поцелуй. Элиан посмотрел на неё, и в тот момент всё вокруг исчезло. Ярмарка, музыка, смех — всё растворилось, осталась только она. Его сердце колебалось между страхом и желанием. Он не знал, что делать, но чувствовал, что эта встреча может стать началом чего-то нового, чего-то, чего он боялся и жаждал одновременно.
«Снизойти, — произнёс он с дрожью в голосе, — это тоже оскорбление. Зачем он пришёл под мои окна и хвастал своими возможностями, а? Чтобы я чувствовал себя не только калекой, но ещё и неудачником?
Мгел рявкнул:
— Мир не крутится вокруг одного тебя! Мисан, ты не понимаешь, — начал Мгел, его голос был полон решимости. — Союз с Аккорийской империей — это наш шанс на процветание. Торговля, искусство, ремесла... Аккория может даровать нам процветание.
Мисан, сидя в своём кресле и сжимая кулаки, ответил с горечью:
— Союз? Ты называешь это союзом? Они предадут нас, как предали Север! Ты не видишь, что аккорийцы — двуличные подлецы? Они создали империю через обман и предательство, и теперь хотят использовать нас для своих целей!
Мгел расхохотался, его смех был полон презрения.
— Откуда у тебя такие познания в международной политике, затворник? Ты ведь никогда не покидал этих стен!
— Мне друг сказал! — выпалил Мисан, его голос дрожал от гнева. — Он знает, что говорит!
— Друг? Какой именно друг льёт тебе в уши этот опасный яд лжи? — Мгел наклонился ближе, его глаза сверкали от недовольства. — Ты ведь знаешь, как всё было на Севере на самом деле!
Мисан, не в силах сдержать слёз, закрыл лицо руками. Его плечи дрожали от подавленных эмоций.
— Я не хочу, чтобы нас предали! — всхлипывал он. — Я не хочу, чтобы наши земли стали жертвой их амбиций!
Мгел, увидев слёзы младшего брата, почувствовал, как его сердце сжалось. Он хотел было подойти ближе, обнять его, но вместо этого лишь стиснул зубы.
Взгляд Мгела затуманился, и он закричал, не в силах сдержаться:
– Ты что творишь, мальчишка!? У тебя не только ноги, но и мозги усохли!? Ты понимаешь, что ты на нас чуть не накликал? Думаешь, наша армия бы выстояла против аккорийцев? Нет. За тебя проливали бы кровь другие люди, простые солдаты, а ты сидел бы тут, в безопасности, сладко ел бы, спокойно спал бы, иногда проливая крокодильи слёзки о том, как тебе тяжело. И я пошёл бы защищать тебя, твою тупую голову и Астарг пошел бы. И мы бы сражались за тебя, и очень может быть погибли бы или проиграли. А тебя бы пожалели... И ты так бы и прожил до глубокой старости, ноя и жалуясь на всё вокруг.
Мисан, поглощённый своей трагедией, резко расплакался, слёзы струились по его лицу, как ручьи, стремящиеся к неведомому морю.
— Смотрите на меня! Я — обуза! Я никому не нравлюсь! Всё, что я делаю, — лишь мешает!
Сердце Мгела сжалось, и в этот момент он попытался подойти к брату и нежно обнять его.
— Не говори так, Мисан. Ты — мой брат, и мы всегда будем рядом, несмотря ни на что.
Но мгновения тишины, полные обещаний и искренности, вскоре рассыпались, как пыль. Мгел усомнился в своих силах утешить и с отчаянием покинул спальню.
Тихий звук заставил его вернуться в себя. Мисан извлёк из кармана амулет связи, вызывая единственного друга — удивительную женщину, чьего имени он не знал, закутанную в вуали загадки и трагедии.
Она пришла к нему, как нежный свет звезды, обнимающий ночь.
— Не переживай, Мисан, аккорийцы никогда не были нашими друзьями. Их руки в крови, а разумы изощрены. Ты прав, что не доверяешь Элиану. Он ведь бывал в средоточии миров, месте, где можно постичь истину и раздобыть всё, отчего он не принёс в наш мир новых изобретений и лекарств от болезней? Отчего не вызнал всего этого у иномирцев из более развитых миров? — сказала она, и в её голосе слышалась утешительная мелодия.
Мисан, словно паутинка, сплетённая из отчаяния, глядя на её лицо, почувствовал, как её слова, как тёплый ветер, пронизывают его нутро:
— Зачем ждать их снисходительности? Ты мог бы стать не худшим правителем, чем Астарг.
Глава 22. О чести и ненависти
Элиан сидел за столом в отведенных ему покоях. На столе перед ним стояли несколько мисок с разноцветными зёрнами римисочеам — мелкими, разноцветными, блестящими и полупрозрачными, как капли росы на утреннем солнце. Он сосредоточенно перебирал их, стараясь с помощью своих протезов аккуратно разложить их по разным мискам по цветам, но каждое движение давалось ему с трудом.
Лоб Элиана был покрыт испариной, а дыхание становилось всё более частым. Протезы в такие минуты казались тяжёлым бременем. Он глубоко вздохнул, стараясь успокоить себя, но в этот момент неловкое движение привело к тому, что одна из мисок с зёрнами опрокинулась, и они рассыпались по столу.
— Элиан! — воскликнула Эвелин, его мать, входя в комнату. Она быстро подошла к столу, её глаза были полны заботы. — Не переживай, я помогу тебе.
Элиан с благодарной улыбкой убрал протезы, отстранившись от стола. Он чувствовал себя беспомощным, но поддержка матери всегда помогала ему вернуть уверенность. Он сел на диван, по привычке потирая щеку о плечо, в то время как Эвелин начала собирать зёрна с пола.
— Знаешь, — произнесла она, стараясь отвлечь его от грустных мыслей, — я целый день думаю о царской семье. Царь Астарг и царевич Мгел кажутся довольно приятными людьми.
— Да, — кивнул Элиан, — я тоже так думаю. Они всегда ведут себя с достоинством. Но… — он замялся на мгновение, — Мисан… это ужасно, что с ним случилось.
Эвелин остановилась на мгновение, обдумывая его слова, а затем продолжила, собирая зёрна в миску.
— Я переживаю за него. Стать калекой в таком молодом возрасте — это испытание.
— Мне во многом было проще, — согласился Элиан. — Я взрослый человек, я сильный маг... У него есть все шансы стать достойным человеком, но его поведение может вызвать проблемы в будущем. Но все это - долгий крик о помощи.
Элиан вздохнул, вспомнив рассказы Эгасы о Мисане, который до несчастного случая был полон жизни и духа. Он понимал, что потеря физической свободы может разрушить даже самых сильных. Тем временем его мать продолжала убирать беспорядок, и он любовался тем, как её руки движутся с лёгкостью и грацией. Эвелин как всегда, поняла его с полувзгляда.
— Милый мой, ты не одинок в этом. Я знаю, что это трудно, но ты делаешь огромные успехи. Главное — не сдаваться. Ты сможешь!
Она обняла его, и он почувствовал тепло её поддержки, которое так ему было нужно. Элиан вздохнул, собравшись с силами.
— Спасибо, мама. Я постараюсь.
Они сидели в тишине, и Элиан чувствовал, как её слова наполняют его надеждой.
***
Царевич Мгел шагал по дорожке через сад, наполненный ароматом весенних цветов, к посольскому флигелю. Он чувствовал, как легкий ветерок играет с его волосами, освежая мысли, полные смятения и стыда. В сердце его бурлили противоречивые чувства: он шел извиниться за своего младшего брата, Мисана, который не знал границ в своих выходках. Но, несмотря на внутренние терзания, он с надеждой думал о встрече с Элианом.
Элиан встретил его в гостиной. Сейчас протезов у него не было. Вместо этого он использовал магию, чтобы управлять предметами, плавно поднимая чаши и угощения. Его глаза сверкали, когда он увидел Мгела, и в них читалось понимание и легкая улыбка.
— Царевич Мгел, — произнес Элиан, его голос был ровным и мелодичным, — рад видеть тебя у себя.
— И я рад быть здесь, Элиан, — ответил Мгел, опуская голову в знак уважения. — Я пришел извиниться за моего брата. Его слова и поступки были необдуманными и оскорбительными.
Элиан, не проявляя обиды, кивнул, поднимая бокал с вином.
— Прощение — это дар, и я его принимаю. Но слова могут ранить сильнее, чем меч. Я надеюсь, что твой брат поймет это.
Мгел почувствовал легкость в душе, когда они начали обсуждать незначительные вещи: погоду, новые торговые пути, и всё это время Элиан управлял столовыми приборами с помощью магии, словно они были продолжением его самого. Это впечатляло и завораживало.
— Сегодня у нас праздник, — сказал Мгел, его голос стал более оживленным. — Город полон радости, и я предлагаю развлечься. Почему бы нам не выйти на улицы и не насладиться атмосферой?
Элиан задумался, его глаза блеснули интересом.
— Это звучит заманчиво.
В этот момент в комнату вошла Эвелин, усталая, но с доброй улыбкой на лице. Она наблюдала за сыном и его гостем и, видя их энтузиазм, произнесла:
— Я одобряю вашу идею. Но мне нужно немного отдохнуть. Проведите время вместе и наслаждайтесь праздником.
— Спасибо, матушка, — ответил Элиан, его голос стал мягче. — Мы будем осторожны.
Эвелин кивнула и вышла из зала, оставив их наедине. Мгел и Элиан обменялись взглядами, полными понимания и ожидания. Волнение нарастало, как волна, готовая обрушиться на берег. Они поднялись, и Элиан, используя свою магию, распахнул двери и накинул на плечи тонкое пальто.
— Пойдем, — сказал Мгел, — сегодня мы сделаем этот вечер незабываемым.
Элиан и Мгел шагали по мраморным коридорам дворца, освещённым мягким светом, пробивающимся сквозь высокие окна с витражами, изображающими сцены древних битв. Звуки их шагов разносились по пустым залам, а в воздухе витал аромат свежезаваренного чая и цветочных композиций, расставленных по углам. Они обсуждали свои планы на вечер, предвкушая, как отправятся в город, где их ждёт веселье и танцы в уютных трактирчиках.
— Я слышал, что в «Зелёном драконе» сейчас играет новая группа музыкантов, — сказал Мгел, его глаза сверкали от возбуждения. — А в «Старом дубе» подают лучшее вино округа.
Мгел улыбнулся, его лицо озарило довольное выражение.
— Не забудь ещё заглянуть в «Улыбку феи». Там танцуют самые прекрасные девушки, и у них есть уникальный десерт, который стоит попробовать.
И вот, когда они проходили мимо одной из больших арок, их внимание привлекла фигура, стоящая у окна. Элиан видел её на приеме в честь посольства. Это была госпожа Мзейя Атиари, молодая жена немолодого и прославленного полководца Суто Атиари. Её длинные, как река, волосы струились по плечам, а платье из темно-синего бархата подчеркивало её стройную фигуру. Но яркая красота не могла скрыть тот холодный огонь, который горел в её глазах, когда она взглянула на Мгела.
Элиан почувствовал, как воздух вокруг них изменился. Неприязненное выражение на лице Мзейи было столь явным, что он невольно замер. Мгел, казалось, не замечал этого, продолжая обсуждать свои планы, пока Элиан не прервал его.
— Мгел, ты не заметил, как на тебя смотрит госпожа Атиари? — спросил он, указывая на женщину.
Мгел обернулся, и его лицо стало серьезным.
— Да, я заметил, — произнёс он с лёгкой усмешкой, но в его голосе звучала нотка усталости. — У нас есть небольшие проблемы.
— Проблемы? — Элиан приподнял бровь. — Насколько я тебя изучил, ты большой дамский угодник, женщины тебя просто обожают. Ты всегда был вежлив и обходителен. Почему она так тебя ненавидит?
— Дело в том, что госпожа Атиари неоднократно предлагала мне свои… услуги, — признался Мгел, глядя на Элиана с серьёзным выражением лица. — Она считает, что я могу занять более личное место в её жизни. А когда у нее ничего не вышло, стала распускать обо мне грязные слухи. Думает, что ни один мужчина не может перед ней устоять, и моё нежелание иметь с ней дело для нее - оскорбление. Привлекательность — это не всё, мой друг. Я не могу предать верного слугу брата, даже если это принесёт мне наслаждение. Суто — доблестный полководец, и я не хочу ставить его в неловкое положение. К тому же, я лучше проведу вечер в компании весёлых свободных девушек, пусть и не таких изысканных, чем в объятиях женщины, которая не понимает, каковы истинные ценности.
В этот момент Мзейя подошла ближе, и её взгляд стал ещё более холодным. Она впилась глазами в Мгела, словно пыталась запугать его одним своим присутствием. Элиану она лишь холодно кивнула. Элиан почувствовал, как напряжение в воздухе нарастает, и, чтобы разрядить атмосферу, он обратился к Мгелу:
— Может, нам стоит уйти и оставить её в покое? У нас впереди вечер, полный веселья и танцев!
Мгел кивнул, но его взгляд оставался сосредоточенным на Мзейе.
— Да, ты прав, — произнёс он, но в его голосе звучала нотка тревоги. — Иногда даже в коридорах дворца можно столкнуться с теми, кто не понимает, что такое честь.
С этими словами они развернулись и продолжили свой путь, оставляя за собой тёмные глаза госпожи Атиари, которые следили за ними, полные ненависти.
На ярмарке царила неимоверная атмосфера веселья и жизни. Разноцветные флажки, развеваемые легким ветром, создавали иллюзию радуги, свисающей с палаток, полных товаров со всех концов мира. Звуки музыки и смеха переплетались в единое целое, наполняя пространство, словно магия, пробуждая воспоминания о беззаботных днях, когда Элиан еще не знал горечи утрат.
— Элиан, смотри, там! — воскликнул Мгел, его глаза светились азартом. Он потянул друга за собой в толпу, и Элиан почувствовал, как его сердце трепещет от восторга — давно он не веселился! Они прошли мимо стендов с яркими тканями и замысловатыми украшениями, остановились около палатки с вином. Элиан поднял бокал, и капли красного напитка блестели в свете ярких фонарей, словно магические искры. Вино было сладким, и, выпив, он почувствовал, как тепло разливается по его телу, разгоняя холодные тени воспоминаний.
— Давай потанцуем! — закричал Мгел и, не дождавшись ответа, схватил Элиана за плечо, втащив его в круг танцующих. — Для этого танца руки не нужны!
Музыка заполнила воздух, и, несмотря на свою неловкость, Элиан почувствовал, как ноги сами движутся в ритме. Мгел положил ему руку на одно плечо, а на другое — незнакомый парень, и Элиан почувствовал себя звеном цепи. Он смеялся, наслаждаясь моментом, когда его заботы на время отступили. Внезапно, среди танцующих, он встретился взглядом с девушкой. Её светлые волосы блестели на солнце, а глаза, как озера, отражали радость и интерес. Она была изящной, с улыбкой, которая могла бы растопить ледяное сердце. Элиан почувствовал, как его неловкость вернулась.
— Это Лира, — представил её Мгел, — очень веселая и… умная! Училась на помощницу лекаря вместе с Эгасой. Лира шагнула ближе, её улыбка стала ещё шире. Элиан почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Он вспомнил, как его Изольда отвернулась от него, как будто его увечья были бременем, которое она не могла вынести.
— Сегодня без титулов, — сказал Мгел.
— Привет, — сказала она. — Ты из Аккории, да? Тот самый знаменитый Аккорийский принц?
Он смутился и отвёл взгляд, не зная, как реагировать. В её глазах не было жалости, только искренний интерес. Элиан не знал, как ответить. Он всё ещё был не готов к отношениям, не готов открывать душу после того, как его сердце было разбито.
— Я… — начал он, но слова застряли в горле. Он не мог позволить себе вновь быть уязвимым. Слишком много боли, слишком много страха. Он думал, что победил всё это.
Она положила ему руки на плечи и заглянула в лицо.
— У тебя красивые глаза, — сказала она, и он был вовлечён в поцелуй. Элиан посмотрел на неё, и в тот момент всё вокруг исчезло. Ярмарка, музыка, смех — всё растворилось, осталась только она. Его сердце колебалось между страхом и желанием. Он не знал, что делать, но чувствовал, что эта встреча может стать началом чего-то нового, чего-то, чего он боялся и жаждал одновременно.
