— Это злой розыгрыш, не так ли? Или наказание за то, что я скрывал общение с Мзейной Атиари?
Элиан, Он наклонился, чтобы заглянуть в глаза царевича, полные страха и недоверия.
— Мисан, — сказал он мягко, — это не шутка. Мы сделали всё, что могли. После стольких лет без движения ноги не излечатся мгновенно.
Астарг, стоя рядом, добавил с искренним сочувствием:
— Мы здесь, чтобы помочь тебе. Потребуется время, но мы не оставим тебя. Теперь нам надо помочь Мгелу.
- Вы оставите меня здесь? - всхлипнул Мисан.
— Что ты, нет, — ответил Элиан. Я понесу тебя, — произнес он, его голос звучал уверенно, хотя внутри него бушевали сомнения. Астарг помог Мисану одеться и привязал его шарфами к спине Элиана. Юноша казался хрупким, как стеклянная кукла, готовая разбиться при малейшем движении.
Астарг, опираясь на костыль Мисана, который был слишком коротким для его роста, кивнул, хотя его лицо выдавало усталость.
— Когда мне станет легче, мы сменимся, — сказал он, стараясь скрыть свою слабость. В его глазах читалась решимость, но тело предавало его, и он знал, что не сможет долго идти.
Элиан аккуратно поднял Мисана, поддерживая уязвимое создание. Он чувствовал, как вес ответственности давит на его плечи, но в то же время это придавало ему сил. Заклинания, которые он произносил, были как невидимые нити, связывающие его с Мисаном, поддерживая его в этом трудном пути.
— Держись крепче, — шепнул Элиан.
Астарг, с трудом передвигаясь, следовал за ними, его костыль стучал по каменному полу, создавая эхо, которое разносилось по пустым залам дворца.
— Мы должны быть осторожны, — произнес он, его голос был полон тревоги. — Я подозревал, что что-то не так, но не знал, насколько это серьезно.
Элиан кивнул, его мысли были заняты только одним: спасти царевича Мгела.
Их странная процессия отразилась в одном из многочисленных зеркал.
— Я ещё не видел такого своеобразного спасательного отряда, — рассмеялся Элиан.
— И такого эффективного, — добавил Астарг, и, подражая акценту сардахаранских торговцев, произнес: — Мамой клианусь, а?
Они пересекли площадь перед дворцом и пошли в сторону храма. Сквозь мрак и тьму, обвивавшие их, Элиан шагал вперед, его сердце колотилось в унисон с ритмом шагов. Мисан сидел тихо как мышка, изредка вздыхая и щекоча дыханием ухо.
Сзади, с трудом передвигаясь, шёл царь Астарг. Его лицо было бледным, а глаза полны решимости. Каждый шаг давался ему с трудом, как будто сама земля пыталась удержать его на месте.
— Я не могу позволить ему погибнуть, — шептал он, сжимая кулаки, пока его мысли метались между надеждой и отчаянием. — Толь не Мгел. Лучше погибнуть мне, старой канцелярской крысе!
–Ну, не такой уж старой, – возразил Элиан, просто чтобы что-то сказать.
–И не крысе, –добавил Мисан. И всхлипнул. – Я вообще не хочу, чтобы кто-то умирал.
Элиан, чувствуя напряжение в воздухе, решил отвлечь спутников от мрачных мыслей.
— Знаете, как устроены мосты между мирами? — начал он, его голос звучал уверенно, как будто они на увеселительной прогулке. — Каждый мост — это не просто переход, это живая сущность, соединяющая разные реальности.
Он не стал говорить, что под ними простирается бездна, полная ужасных созданий, жаждущих крови. О том, что там, в темноте, скрываются чудовища, которые ждут своих жертв. Их глаза светятся, как угли в ночи, а зубы остры, как лезвия. Они могут чувствовать страх, и если ты упадешь, они не оставят тебе шанса.
О том, что в первый переход по нормально функционирующему мосту новобранцы блюют и воют от ужаса, а некоторые пачкают штаны. И Элиан в этом од других восемнадцатилетних парней не отличался. Вместо этого он выбрал пикантную и забавную историю об одной воительнице, которая выводила всех своих ухажеров на свидания на мост. Поцелуи под внимательным взглядом монстров — весьма необычное занятие. Она называла это победой жизни над смертью. И так, наверное, оно и было.
— И вы ходили? — спросил Мисан.
— Было дело, — не стал скромничать Элиан. — Пару раз. Но романы в Средоточии Миров быстротечны и легки. Так действует висящая над головой опасность. И тот факт, что вечной любви не получится, в конце-концов все разойдутся по своим мирам. Маги-воины не могут попасть в чужой мир. Потом я влюбился в женщину, которую думал назвать сначала невестой, а потом женой. Я уже сделал заказ на брачные браслеты и прекратил все связи на стороне.
— А она... — начал Мисан. Астарг сделал такое движение, будто хотел обернуть младшего брата. Но Элиан спокойно сказал:
— Она выбрала другого. Мне не на что надевать брачные браслеты.
Он мотнул головой, убирая волосы с лба и отгоняя мысли.
— Если мост сломан, к нему ведет аварийный портал, — сказал Элиан. — Лабиринт тоже дело обычное. Нужен, чтобы какая-нибудь тварь не выбралась в мир. Портал открывается раз в сутки. В этом и состоит суд богов? Продержаться сутки?
Астарг согласно хмыкнул. Он почти перестал задыхаться, и на костыли не налегал уже всем телом.
Они опоздали на несколько минут буквально. Элиан, с трудом сдерживая панику, вбежал в храм, его сердце колотилось в груди, как будто предчувствуя беду. За ним, с каждым шагом, тяжело следовал царь Астарг, его лицо было бледным, а глаза полны страха и решимости. Парализованный царевич Мисан, привязанный к спине Элиана, тихо дышал, его беспомощность давила на плечи мага, как тяжелый камень.
— Мы должны успеть! — произнес Элиан, его голос дрожал от волнения. Он знал, что время на исходе. Внезапно его взгляд упал на сломанный мост, который вёл в бездну. Мгел уже ступил на него, и в этот момент мир вокруг Элиана словно замер. Страх сжался в его груди, как стальной кулак.
— Нет! — вырвалось у него, когда он увидел, как Мгел шагнул в портал. Элиан почувствовал, как его сердце замирает. Он знал, что если не действовать быстро, то царевич может стать жертвой тех ужасов, что скрывались в бездне под мостом.
— Мгел! — крикнул он, но в этот момент забыл о царевиче, привязанном к его спине. Вся его сосредоточенность была на Мгелe, который, казалось, был на грани гибели. Элиан бросился вперёд, его магическая энергия бурлила внутри, готовая к действию.
— Держись! — крикнул он, когда портал раскрылся, показывая тёмный проход, ведущий в неизвестность. В этот момент он почувствовал, как что-то тянет его назад, но, не обращая на это внимания, Элиан шагнул в портал, и его тело было охвачено светом.
В следующее мгновение он оказался рядом с Мгелом, который стоял на краю сломанного моста, его лицо было полным решимости, но в глазах читалась тревога. Элиан, наконец, смог выдохнуть, но его радость была недолгой. Вокруг них раздавались зловещие звуки, и он знал, что опасность всё ещё рядом.
Темные коридоры лабиринта, словно живые, извивались перед Элианом и его спутниками. Стены, покрытые мхом и таинственными рунами, излучали слабый свет, который лишь подчеркивал мрак, окутывающий их. Ловушки, скрытые в тени, могли сработать в любой момент: острые шипы, выскакивающие из стен, и магические аномалии, искажающие пространство, создавали атмосферу постоянной угрозы.
Царевич Мисан, привязанный к спине Элиана, сначала всхлипывал, его слёзы капали на плечо мага. Когда он снова завёл свою знаменитую песнь о собственной бесполезности, Элиан предложил ему выцарапывать из стен лабиринта камешки и швыряться ими в монстров. А ещё он может стирать пот с героического лба Элиана.
— Вот повезло, — белозубо усмехнулся Мгел. — Мне никто мой героический пот не стирает, всё сам.
Мисан имел какое-то время, надувшись, но вскоре страх и отчаяние сменились решимостью. Мисан начал осознавать свою роль в этом опасном путешествии. Он стиснул зубы и, собравшись с силами, начал швырять в чудовищ камешки, выцарапанные из стен. Его голос, сначала полный истерики, теперь звучал с нотками уверенности.
— Элиан! Смотри! — закричал он, держа факел, который освещал путь.
Элиан, сражаясь с чудовищами, чувствовал, как Мисан становится его опорой. Каждый удар, каждое заклинание, произнесенное им, было тщательно рассчитано. Он использовал магию, чтобы создать щит, отражающий атаки, и одновременно направлял поток энергии в своих врагов. Тактика была простой: Мисан отвлекал внимание чудовищ, в то время как Элиан, сжимая факел, метался в них камнями, как будто это было их единственное оружие. Мгел добивал недобитые магией мечом. Дел хватало всем.
— Ты справляешься, Мисан! — крикнул Элиан, когда одно из чудовищ с длинными когтями и зловещими глазами, в беспорядке разбросанными по шкуре, попыталось напасть на них.
Мисан, сжав зубы, кивнул. Они сражались вместе, как единое целое.
Наконец, после долгих и изнурительных боев, они достигли комнатки, где путешествующие между мирами могли передохнуть. У Мгела при себе оказалось вино, вода, хлеб и немного сыра. Им даже удалось немного поспать по очереди. К выходу из лабиринта они успели вовремя. Элиан, собрав всю свою магическую силу, произнес заклинание, открывая портал. В воздухе закружились искры, и перед ними возникло сияющее отверстие, ведущее к храму, к которому они стремились.
— Мы сделали это! — воскликнул Мгел, и, не дожидаясь, он шагнул в портал, его лицо светилось радостью.
Но в тот момент, когда Элиан тоже собрался пройти, он почувствовал, как его ногу охватил липкий и толстый язык чудовища. Оно вырвалось из тени, сжимая его крепкими когтями, и Элиан почувствовал, как его тянет назад, в темноту лабиринта.
Мгел хотел было броситься назад.
— Нет, — крикнул Элиан. — Астарг нуждается в тебе! Давай!
Портал, нестабильный, давно не подтверждённый и не проверяемый магами, захлопнулся слишком быстро.
Элиан стоял в темном коридоре лабиринта, его сердце колотилось в груди, как будто предчувствуя надвигающуюся опасность. Вокруг него витали тени, и каждый шорох заставлял его насторожиться. Внезапно из-за угла выскочило чудовище — его чешуйчатая кожа сверкала в тусклом свете факела, а глаза горели жадным голодом. Элиан, собрав всю свою магическую силу, начал произносить заклинание, его голос звучал уверенно, несмотря на усталость.
В этот момент, когда чудовище бросилось на него, из тьмы вышла воительница с копьем. Ее движения были грациозными и уверенными, а в глазах горел огонь решимости. Элиан почувствовал, как его сердце наполнилось щемящей тоской, когда его взгляд упал на полупрозрачную фигуру за спиной воительницы. Это была Лира! Ее призрак.
— Прости меня, — выдохнул Элиан, его голос дрожал от эмоций. — Я не хотел, чтобы так все получилось.
— Ты ни в чем не виноват, — ответила она, ее голос был как нежный шепот ветра, проникающий в самую душу. — Ты сделал все, что мог.
Вдвоем с воительницей они покончили с чудовищем легко и быстро, как будто это была лишь игра. Элиан взглянул на свою спасительницу повнимательнее, и медленно, неуклюже опустился на колени, словно весь мир вокруг него перестал существовать. Перед ним стояла сама Силанна. Богиня смерти. Ее присутствие наполняло пространство таинственной аурой, и что-то еще было знакомым в ее лице. Элиан, не сдержав удивления, присвистнул, осознавая, что это та самая воительница, с которой он служил в Средоточии Миров, любительница поцелуев над бездной.
— Ты... — начал он, его голос дрожал от волнения, — мы защищали миры вместе?
Он пытался припомнить воительницу, но воспоминания ускользали, как песок сквозь пальцы. Богиня кивнула, ее лицо озарилось легкой улыбкой, которая могла растопить даже самое холодное сердце.
— Не пытайся вспомнить мое выдуманное имя, Эли. Это неважно, всего лишь набор букв, на который я какое-то время отзывалась. Все боги периодически служат там вместе со смертными магами и воинами, проверяя, как идут дела, — произнесла она, и в ее голосе звучала гордость, как будто она гордилась каждым из них. — Я планировала вывести Мгела из лабиринта, но раз ты справился с этим, я подкину тебя к месту, где тебе сейчас самое место быть.
Элиан почувствовал, как его охватывает волнение, как будто он стоял на краю бездны, готовый прыгнуть в неизвестность. Он знал, что это шанс, который может изменить все.
— На границу Аккорийской империи и Сардахарана, — продолжала богиня, — чтобы ты успел предотвратить вооруженный конфликт. Пойдем, поговорим по дороге...
Мисан пискнул что-то своим ломающихся юношеским голосом, и завозился, его худое тело трепетало от волнения.
— Что, малыш? — усмехнулась богиня, ее глаза сверкали, как звезды на ночном небе. — Хочешь что-то спросить? Не бойся. Я не кусаюсь, вот Эли подтвердит. Если только в порыве страсти.
Элиан всмехнулся, не спуская глаз с полупрозрачной Лиры, которая нежно улыбнулась ему, одаривала его теплом.
Мисан громко и шумно вздохнул, его маленькое Элиан чувствовал, как его сердце колотилось от тревоги.
— Я думал, Вы будете рады... Войне. Много людей умрет.
— Ох, малыш, — воительница потрепала его по макушке, ее прикосновение было мягким и успокаивающим. — Мимо меня никто из вас не пройдет. Парой десятилетий раньше, парой десятилетий позже...
Лира приблизилась к Элиану, обняла его призрачными руками, и он тоже так хотел ее обнять, почувствовать тепло ее тела, но знал, что это невозможно.
Мисан снова заерзал в своем гнезде из шарфов.
— Ещё вопросы?
— Если вы... Если Вы так дружны с Элианом, почему бы Вам не вернуть ему руки?
Элиан раздражённо выдохнул через нос, но промолчал. Богиня вздохнула, и в ее глазах мелькнула тень грусти.
— Оттого, малыш, что самый ценный дар данный вам, смертным — право выбора. Эли свой выбор сделал. И даже мы не можем влиять на ваш выбор. Только предупредить, предложить другой выход, подтолкнуть. Иногда. Быть может, тот, кто выше меня, и может что-то сделать, но не я.
— Выше вас? — удивился Элиан.
Богиня рассмеялась, и этот звук был как мелодия, наполняющая пространство.
— Ох, Эли. Конечно! Ты ведь сам говорил, помнишь? О свете, о призме, проходя через которую свет распадается. Чем проще мораль и человеческое сознание, тем больше точек опоры ему нужно. Чем больше ответственности вы, совокупно разумные жители мира, берете за себя и за свой мир, тем меньше опор вам требуется. В конце концов останется только один бог. Единый, единственный, истинный. И каждый поступок во имя добра приближает его появление.
Она обогнала Элиана, заглянула ему в глаза, на мгновение прижалась губами к его губам, и он почувствовал, как его сердце замирает.
— Ох, Эли! Я не хочу, чтобы ты задирал нос, но твой поступок на севере, твоя жертва, очень сильно приблизила его явление в этот мир!
— А что будет с тобой? — спросил он, его голос был полон тревоги.
Богиня усмехнулась, и в ее глазах зажглись искорки.
— Уйду служить дальше. В более молодые миры... Мы с Лирой по дороге поболтали, я приготовила тебе сюрприз, осталось только согласовать детали с богами снов и здоровья. В пару миров поразвитее схожу, проконсультируюсь. Обещаю, тебе понравится.
Они дошли до площадки, где богине было удобно открыть портал без всяких приключений. Лира снова обняла его, шепнула, и ее голос был как сладкий нектар.
— Ни о чем не жалею. Надеюсь, мы встретимся через много-много лет и выслушать подробный отчёт о твоей жизни, приключениях, свершениях... И обязательно хочу услышать о твоей жене, твоих детях, внуках и правнуках!
Элиан, Он наклонился, чтобы заглянуть в глаза царевича, полные страха и недоверия.
— Мисан, — сказал он мягко, — это не шутка. Мы сделали всё, что могли. После стольких лет без движения ноги не излечатся мгновенно.
Астарг, стоя рядом, добавил с искренним сочувствием:
— Мы здесь, чтобы помочь тебе. Потребуется время, но мы не оставим тебя. Теперь нам надо помочь Мгелу.
- Вы оставите меня здесь? - всхлипнул Мисан.
— Что ты, нет, — ответил Элиан. Я понесу тебя, — произнес он, его голос звучал уверенно, хотя внутри него бушевали сомнения. Астарг помог Мисану одеться и привязал его шарфами к спине Элиана. Юноша казался хрупким, как стеклянная кукла, готовая разбиться при малейшем движении.
Астарг, опираясь на костыль Мисана, который был слишком коротким для его роста, кивнул, хотя его лицо выдавало усталость.
— Когда мне станет легче, мы сменимся, — сказал он, стараясь скрыть свою слабость. В его глазах читалась решимость, но тело предавало его, и он знал, что не сможет долго идти.
Элиан аккуратно поднял Мисана, поддерживая уязвимое создание. Он чувствовал, как вес ответственности давит на его плечи, но в то же время это придавало ему сил. Заклинания, которые он произносил, были как невидимые нити, связывающие его с Мисаном, поддерживая его в этом трудном пути.
— Держись крепче, — шепнул Элиан.
Астарг, с трудом передвигаясь, следовал за ними, его костыль стучал по каменному полу, создавая эхо, которое разносилось по пустым залам дворца.
— Мы должны быть осторожны, — произнес он, его голос был полон тревоги. — Я подозревал, что что-то не так, но не знал, насколько это серьезно.
Элиан кивнул, его мысли были заняты только одним: спасти царевича Мгела.
Их странная процессия отразилась в одном из многочисленных зеркал.
— Я ещё не видел такого своеобразного спасательного отряда, — рассмеялся Элиан.
— И такого эффективного, — добавил Астарг, и, подражая акценту сардахаранских торговцев, произнес: — Мамой клианусь, а?
Глава 26. Воспоминания
Они пересекли площадь перед дворцом и пошли в сторону храма. Сквозь мрак и тьму, обвивавшие их, Элиан шагал вперед, его сердце колотилось в унисон с ритмом шагов. Мисан сидел тихо как мышка, изредка вздыхая и щекоча дыханием ухо.
Сзади, с трудом передвигаясь, шёл царь Астарг. Его лицо было бледным, а глаза полны решимости. Каждый шаг давался ему с трудом, как будто сама земля пыталась удержать его на месте.
— Я не могу позволить ему погибнуть, — шептал он, сжимая кулаки, пока его мысли метались между надеждой и отчаянием. — Толь не Мгел. Лучше погибнуть мне, старой канцелярской крысе!
–Ну, не такой уж старой, – возразил Элиан, просто чтобы что-то сказать.
–И не крысе, –добавил Мисан. И всхлипнул. – Я вообще не хочу, чтобы кто-то умирал.
Элиан, чувствуя напряжение в воздухе, решил отвлечь спутников от мрачных мыслей.
— Знаете, как устроены мосты между мирами? — начал он, его голос звучал уверенно, как будто они на увеселительной прогулке. — Каждый мост — это не просто переход, это живая сущность, соединяющая разные реальности.
Он не стал говорить, что под ними простирается бездна, полная ужасных созданий, жаждущих крови. О том, что там, в темноте, скрываются чудовища, которые ждут своих жертв. Их глаза светятся, как угли в ночи, а зубы остры, как лезвия. Они могут чувствовать страх, и если ты упадешь, они не оставят тебе шанса.
О том, что в первый переход по нормально функционирующему мосту новобранцы блюют и воют от ужаса, а некоторые пачкают штаны. И Элиан в этом од других восемнадцатилетних парней не отличался. Вместо этого он выбрал пикантную и забавную историю об одной воительнице, которая выводила всех своих ухажеров на свидания на мост. Поцелуи под внимательным взглядом монстров — весьма необычное занятие. Она называла это победой жизни над смертью. И так, наверное, оно и было.
— И вы ходили? — спросил Мисан.
— Было дело, — не стал скромничать Элиан. — Пару раз. Но романы в Средоточии Миров быстротечны и легки. Так действует висящая над головой опасность. И тот факт, что вечной любви не получится, в конце-концов все разойдутся по своим мирам. Маги-воины не могут попасть в чужой мир. Потом я влюбился в женщину, которую думал назвать сначала невестой, а потом женой. Я уже сделал заказ на брачные браслеты и прекратил все связи на стороне.
— А она... — начал Мисан. Астарг сделал такое движение, будто хотел обернуть младшего брата. Но Элиан спокойно сказал:
— Она выбрала другого. Мне не на что надевать брачные браслеты.
Он мотнул головой, убирая волосы с лба и отгоняя мысли.
— Если мост сломан, к нему ведет аварийный портал, — сказал Элиан. — Лабиринт тоже дело обычное. Нужен, чтобы какая-нибудь тварь не выбралась в мир. Портал открывается раз в сутки. В этом и состоит суд богов? Продержаться сутки?
Астарг согласно хмыкнул. Он почти перестал задыхаться, и на костыли не налегал уже всем телом.
Они опоздали на несколько минут буквально. Элиан, с трудом сдерживая панику, вбежал в храм, его сердце колотилось в груди, как будто предчувствуя беду. За ним, с каждым шагом, тяжело следовал царь Астарг, его лицо было бледным, а глаза полны страха и решимости. Парализованный царевич Мисан, привязанный к спине Элиана, тихо дышал, его беспомощность давила на плечи мага, как тяжелый камень.
— Мы должны успеть! — произнес Элиан, его голос дрожал от волнения. Он знал, что время на исходе. Внезапно его взгляд упал на сломанный мост, который вёл в бездну. Мгел уже ступил на него, и в этот момент мир вокруг Элиана словно замер. Страх сжался в его груди, как стальной кулак.
— Нет! — вырвалось у него, когда он увидел, как Мгел шагнул в портал. Элиан почувствовал, как его сердце замирает. Он знал, что если не действовать быстро, то царевич может стать жертвой тех ужасов, что скрывались в бездне под мостом.
— Мгел! — крикнул он, но в этот момент забыл о царевиче, привязанном к его спине. Вся его сосредоточенность была на Мгелe, который, казалось, был на грани гибели. Элиан бросился вперёд, его магическая энергия бурлила внутри, готовая к действию.
— Держись! — крикнул он, когда портал раскрылся, показывая тёмный проход, ведущий в неизвестность. В этот момент он почувствовал, как что-то тянет его назад, но, не обращая на это внимания, Элиан шагнул в портал, и его тело было охвачено светом.
В следующее мгновение он оказался рядом с Мгелом, который стоял на краю сломанного моста, его лицо было полным решимости, но в глазах читалась тревога. Элиан, наконец, смог выдохнуть, но его радость была недолгой. Вокруг них раздавались зловещие звуки, и он знал, что опасность всё ещё рядом.
Темные коридоры лабиринта, словно живые, извивались перед Элианом и его спутниками. Стены, покрытые мхом и таинственными рунами, излучали слабый свет, который лишь подчеркивал мрак, окутывающий их. Ловушки, скрытые в тени, могли сработать в любой момент: острые шипы, выскакивающие из стен, и магические аномалии, искажающие пространство, создавали атмосферу постоянной угрозы.
Царевич Мисан, привязанный к спине Элиана, сначала всхлипывал, его слёзы капали на плечо мага. Когда он снова завёл свою знаменитую песнь о собственной бесполезности, Элиан предложил ему выцарапывать из стен лабиринта камешки и швыряться ими в монстров. А ещё он может стирать пот с героического лба Элиана.
— Вот повезло, — белозубо усмехнулся Мгел. — Мне никто мой героический пот не стирает, всё сам.
Мисан имел какое-то время, надувшись, но вскоре страх и отчаяние сменились решимостью. Мисан начал осознавать свою роль в этом опасном путешествии. Он стиснул зубы и, собравшись с силами, начал швырять в чудовищ камешки, выцарапанные из стен. Его голос, сначала полный истерики, теперь звучал с нотками уверенности.
— Элиан! Смотри! — закричал он, держа факел, который освещал путь.
Элиан, сражаясь с чудовищами, чувствовал, как Мисан становится его опорой. Каждый удар, каждое заклинание, произнесенное им, было тщательно рассчитано. Он использовал магию, чтобы создать щит, отражающий атаки, и одновременно направлял поток энергии в своих врагов. Тактика была простой: Мисан отвлекал внимание чудовищ, в то время как Элиан, сжимая факел, метался в них камнями, как будто это было их единственное оружие. Мгел добивал недобитые магией мечом. Дел хватало всем.
— Ты справляешься, Мисан! — крикнул Элиан, когда одно из чудовищ с длинными когтями и зловещими глазами, в беспорядке разбросанными по шкуре, попыталось напасть на них.
Мисан, сжав зубы, кивнул. Они сражались вместе, как единое целое.
Наконец, после долгих и изнурительных боев, они достигли комнатки, где путешествующие между мирами могли передохнуть. У Мгела при себе оказалось вино, вода, хлеб и немного сыра. Им даже удалось немного поспать по очереди. К выходу из лабиринта они успели вовремя. Элиан, собрав всю свою магическую силу, произнес заклинание, открывая портал. В воздухе закружились искры, и перед ними возникло сияющее отверстие, ведущее к храму, к которому они стремились.
— Мы сделали это! — воскликнул Мгел, и, не дожидаясь, он шагнул в портал, его лицо светилось радостью.
Но в тот момент, когда Элиан тоже собрался пройти, он почувствовал, как его ногу охватил липкий и толстый язык чудовища. Оно вырвалось из тени, сжимая его крепкими когтями, и Элиан почувствовал, как его тянет назад, в темноту лабиринта.
Мгел хотел было броситься назад.
— Нет, — крикнул Элиан. — Астарг нуждается в тебе! Давай!
Портал, нестабильный, давно не подтверждённый и не проверяемый магами, захлопнулся слишком быстро.
Элиан стоял в темном коридоре лабиринта, его сердце колотилось в груди, как будто предчувствуя надвигающуюся опасность. Вокруг него витали тени, и каждый шорох заставлял его насторожиться. Внезапно из-за угла выскочило чудовище — его чешуйчатая кожа сверкала в тусклом свете факела, а глаза горели жадным голодом. Элиан, собрав всю свою магическую силу, начал произносить заклинание, его голос звучал уверенно, несмотря на усталость.
В этот момент, когда чудовище бросилось на него, из тьмы вышла воительница с копьем. Ее движения были грациозными и уверенными, а в глазах горел огонь решимости. Элиан почувствовал, как его сердце наполнилось щемящей тоской, когда его взгляд упал на полупрозрачную фигуру за спиной воительницы. Это была Лира! Ее призрак.
— Прости меня, — выдохнул Элиан, его голос дрожал от эмоций. — Я не хотел, чтобы так все получилось.
— Ты ни в чем не виноват, — ответила она, ее голос был как нежный шепот ветра, проникающий в самую душу. — Ты сделал все, что мог.
Вдвоем с воительницей они покончили с чудовищем легко и быстро, как будто это была лишь игра. Элиан взглянул на свою спасительницу повнимательнее, и медленно, неуклюже опустился на колени, словно весь мир вокруг него перестал существовать. Перед ним стояла сама Силанна. Богиня смерти. Ее присутствие наполняло пространство таинственной аурой, и что-то еще было знакомым в ее лице. Элиан, не сдержав удивления, присвистнул, осознавая, что это та самая воительница, с которой он служил в Средоточии Миров, любительница поцелуев над бездной.
— Ты... — начал он, его голос дрожал от волнения, — мы защищали миры вместе?
Он пытался припомнить воительницу, но воспоминания ускользали, как песок сквозь пальцы. Богиня кивнула, ее лицо озарилось легкой улыбкой, которая могла растопить даже самое холодное сердце.
— Не пытайся вспомнить мое выдуманное имя, Эли. Это неважно, всего лишь набор букв, на который я какое-то время отзывалась. Все боги периодически служат там вместе со смертными магами и воинами, проверяя, как идут дела, — произнесла она, и в ее голосе звучала гордость, как будто она гордилась каждым из них. — Я планировала вывести Мгела из лабиринта, но раз ты справился с этим, я подкину тебя к месту, где тебе сейчас самое место быть.
Элиан почувствовал, как его охватывает волнение, как будто он стоял на краю бездны, готовый прыгнуть в неизвестность. Он знал, что это шанс, который может изменить все.
— На границу Аккорийской империи и Сардахарана, — продолжала богиня, — чтобы ты успел предотвратить вооруженный конфликт. Пойдем, поговорим по дороге...
Мисан пискнул что-то своим ломающихся юношеским голосом, и завозился, его худое тело трепетало от волнения.
— Что, малыш? — усмехнулась богиня, ее глаза сверкали, как звезды на ночном небе. — Хочешь что-то спросить? Не бойся. Я не кусаюсь, вот Эли подтвердит. Если только в порыве страсти.
Элиан всмехнулся, не спуская глаз с полупрозрачной Лиры, которая нежно улыбнулась ему, одаривала его теплом.
Мисан громко и шумно вздохнул, его маленькое Элиан чувствовал, как его сердце колотилось от тревоги.
— Я думал, Вы будете рады... Войне. Много людей умрет.
— Ох, малыш, — воительница потрепала его по макушке, ее прикосновение было мягким и успокаивающим. — Мимо меня никто из вас не пройдет. Парой десятилетий раньше, парой десятилетий позже...
Лира приблизилась к Элиану, обняла его призрачными руками, и он тоже так хотел ее обнять, почувствовать тепло ее тела, но знал, что это невозможно.
Мисан снова заерзал в своем гнезде из шарфов.
— Ещё вопросы?
— Если вы... Если Вы так дружны с Элианом, почему бы Вам не вернуть ему руки?
Элиан раздражённо выдохнул через нос, но промолчал. Богиня вздохнула, и в ее глазах мелькнула тень грусти.
— Оттого, малыш, что самый ценный дар данный вам, смертным — право выбора. Эли свой выбор сделал. И даже мы не можем влиять на ваш выбор. Только предупредить, предложить другой выход, подтолкнуть. Иногда. Быть может, тот, кто выше меня, и может что-то сделать, но не я.
— Выше вас? — удивился Элиан.
Богиня рассмеялась, и этот звук был как мелодия, наполняющая пространство.
— Ох, Эли. Конечно! Ты ведь сам говорил, помнишь? О свете, о призме, проходя через которую свет распадается. Чем проще мораль и человеческое сознание, тем больше точек опоры ему нужно. Чем больше ответственности вы, совокупно разумные жители мира, берете за себя и за свой мир, тем меньше опор вам требуется. В конце концов останется только один бог. Единый, единственный, истинный. И каждый поступок во имя добра приближает его появление.
Она обогнала Элиана, заглянула ему в глаза, на мгновение прижалась губами к его губам, и он почувствовал, как его сердце замирает.
— Ох, Эли! Я не хочу, чтобы ты задирал нос, но твой поступок на севере, твоя жертва, очень сильно приблизила его явление в этот мир!
— А что будет с тобой? — спросил он, его голос был полон тревоги.
Богиня усмехнулась, и в ее глазах зажглись искорки.
— Уйду служить дальше. В более молодые миры... Мы с Лирой по дороге поболтали, я приготовила тебе сюрприз, осталось только согласовать детали с богами снов и здоровья. В пару миров поразвитее схожу, проконсультируюсь. Обещаю, тебе понравится.
Они дошли до площадки, где богине было удобно открыть портал без всяких приключений. Лира снова обняла его, шепнула, и ее голос был как сладкий нектар.
— Ни о чем не жалею. Надеюсь, мы встретимся через много-много лет и выслушать подробный отчёт о твоей жизни, приключениях, свершениях... И обязательно хочу услышать о твоей жене, твоих детях, внуках и правнуках!
