– Ну, индивидуальный транспорт вам пока по статусу не положен, а на складах работать сможете. Вот, в пространстве на внешнем поясе есть вакансии… но туда вас – уже я не отпущу: вы недостаточно социализированы для самостоятельной жизни за пределами планеты. Потом, может быть. Года через три…
– Склады, – повторила Ирина и рассмеялась. – Отлично! Всю жизнь мечтала грузы на складах возить!
– А я вам о чём говорю? Тест – это одно, а общие склонности, отражённые в характеристиках психопрофиля – совсем другое.
– Простите меня, пожалуйста, но мне очень любопытно, – сказала Ирина. – Можно ли от пилота складского грузовоза дорасти до какого-нибудь более интересного пилота? Ну, там… военного истребителя, скажем. Или
– Можно, – кивнула Клаемь, с интересом её рассматривая. – Нет предела человеческому упрямству. Возможно, вы сумеете Преодолеть и Доказать, – она произнесла именно так, с большой буквы, – но очень даже возможно, что нет. Шансов немного. Один из тысячи, примерно. Никакой гарантии, что вы окажетесь этой самой единицей из тысячи – нет. В общем, я не рекомендую вам идти в пилоты, там вас ждут разочарования и нервные срывы. Со всеми последствиями.
Ирина кивнула. Логика в словах Клаемь была. Но что-то внутри бунтовало против железных доводов разума. Что? Мысль упорно ускользала, не показываясь на поверхности сознания.
– Вы выбираете сами, – сказала Клаемь. – Я не могу заставить вас. Но я бы просила, чтобы вы ознакомились с профессиями, наиболее подходящими вам по психопрофилю. Просто – просмотрите. Пройдите тесты, ознакомительные курсы. Никто не просит делать выбор сейчас же. Сегодня, раз уж так вышло, займитесь пилотированием, я внесла допуск в систему. Пусть это будет одиннадцатым номером. Да, и ещё. Бассейн.
– Что? – не поняла Ирина.
– Ежедневное посещение бассейна. Время посещения неважно, утро, день, вечер… Вы потом встроите эти два часа в свой график. Пропускать крайне не рекомендую, пропуски, особенно систематические и постоянные, снижают рейтинг здоровья, а с низким рейтингом вас никуда не возьмут, учтите. Бассейн наверху, одежду вы себе закажете сами, как я вам показывала на примере обуви… Пойдёмте, я вам покажу, где бассейн находится. И на сегодня мы с вами расстанемся…
Бассейн располагался на самой вершине Оранжевого городка. Можно было подняться на лифте. Можно было подняться по центральной дороге, спиралью обвивавшей лифтовые столбы. Собственно, бассейн представлял собой не прямоугольник или круг общего пользования, как Ирина поначалу думала, а множество не связанных между собой водоёмов.
Приват – дорожка, закреплённая за той или иной квартирой, цветовая кодировка на входе в точности повторяла такую же кодировку на двери дома. Заходи, настраивай прозрачность стенок, и плавай от борта к борту, метров примерно двадцать пять на четыре. Несколько режимов, с режимами Ирина решила разобраться как-нибудь потом, а пока выставила первый, самый простой и понятный. Приваты, если смотреть сверху, с большой обзорной площадки, венчавшей Оранжевый городок подобно причудливой шапочке-короне, располагались вокруг центральной зоны. Ирина не поленилась подсчитать – пятьдесят семь. Значит, в Оранжевом Городке – пятьдесят семь квартир… Негусто, но с другой стороны, наверное, здесь просто не принято жить муравейниками?
В центре – всё-таки общий круг, для всех. Вокруг круга – несколько изогнутых, имитирующих дикую природу, водоёмов – цветы, кустарники, камни, песчаный пляж, галечный пляж…
Ну, точно, бытовой рай, как он есть!
Ирина не знала, что по меркам Анэйвалы бытовой рай Оранжевого Городка – в общем-то, социальный минимум, с которого начинает молодёжь, впервые покинувшая родительский дом, попаданцы, как сама Ирина, и неудачники по жизни, не сумевшие выбиться в люди. А так же те странноватые чудаки, которым нравится жить именно так, несмотря ни на какие, иной раз весьма значительные, заслуги перед обществом.
Заказывая себе купальный костюм Ирина впервые рассмотрела как следует в трёхмерном зеркале собственное тело. И не сказать, чтобы осталась довольна. Бледное, тощее, руки-ноги как палки. На животе – старые, уродливые, синие шрамы. Шрам на плече, на боку, – это уже здесь получила, в аэропорту. Показывать всё это публике никакого желания не было. Но, судя по предлагаемым системой моделям, здесь любили плавать в бикини.
Проблема.
В конце концов, Ирина сумела подобрать себе закрытый купальник-платье. От шеи до середины бедра, с короткими шортиками и закрытыми плечами. На картинке смотрелось неплохо. Система показала Ирине её саму, в этом платье-купальнике, – неплохо. Можно было подобрать цвета, выбрала тёплые, светлые – бежевый, коричневый, охряный. Запрос ушёл, доставка ожидалась вечером.
Можно было пойти бродить по городу, но Ирина вспомнила, чем окончилась вчерашняя прогулка, поёжилась, и решила сегодня не гулять, а заняться делом. Посмотрела предложенные Клаемь профессии, решила, что у неё, Ирины, какой-то неправильный психопрофиль. Ей совершенно не нравилась биохимия, в агрономы идти не собиралась и подавно, флорист, гравер, дизайнер – что-то совсем уже далёкое… Знать бы ещё, что они, здесь, понимали под этими названиями! Может, всё-таки пойти пилотом на склады? Блок профессий в дисциплине Социальная инженерия – детский врач, воспитатель, учитель, детский психолог… ну…
Ирина вздохнула, вернулась к пилотам и выбрала ознакомительный курс. Клаемь ведь разрешила? Вот.
Позже, обнимаясь в санузле с белым другом, она говорила себе, что нет, нет и нет, к чёрту склады, к чёрту любое пилотирование вообще, а если когда-нибудь появится право на личный транспорт – пусть будет тогда уже и личный водитель. Если экзамен на права предполагает хотя бы третью часть издевательств ознакомительного курса, то – к чёрту, к чёрту, к чёрту!
А там и посылка с купальником пришла.
В комплект входили собственно купальник, сумка, повязка на волосы, два полотенца, большое и маленькое, шапочка, краткая инструкция: правила поведения на воде. Коробка, между прочим, не открылась, пока Ирина не ответила на контрольные вопросы по правилам. Сурово, ничего не скажешь.
Ладно. Два часа, говорите. Пусть будет два часа…
Два часа в закрытой зоне как-нибудь. Но у дверей в свой персональный водоём Ирина наткнулась на Кмеле.
– Таам! – радостно закричала девчонка. – Привет! Пошли со мной. Кидай сумку и одёжку к себе, и пошли.
– Кмеле, я…
– Да ладно тебе! Пойдём! Ой, ну ты себе и наряд выбрала!
Сама Кмеле была, можно сказать, голышом. Не считать же одеждой разноцветные верёвочные треугольнички на стратегических местах? Чёрная кожа отливала в солнечном свете тёмно-лиловым. Красивая девочка, ничего не скажешь. Красивая.
– Что не так? – спросила Ирина, критически оглядев себя.
Отражение в зеркале при примерке ей понравилось, но у Кмеле, видно, были свои представления о купальной моде.
– Ты бы ещё гидрокостюм глубоководный надела, – возмутилась девочка. – Или вообще скафандр!
– Мне нравится, – заявила Ирина.
– Нравится ей! – фыркнула Кмеле и выставила убойный аргумент: – Главное, чтобы парням нравилось.
– Я не за парнями сюда пришла! – возмутилась Ирина, а про себя подумала, что парням её шрамы, конечно же, очень «понравятся».
– Брось. У тебя же нет никого, так? Ну и вот. Ищи!
– Можно подумать, у тебя есть!
– А я ещё маленькая! – выдала Кмеле.
Она схватила Ирину за руку и потащила за собой, ничего больше не слушая.
Один из боковых прудов. Камни, валуны, деревья. Запах цветов, тонкий, горьковатый, а вот, собственно, откуда – цветущие синим низенькие деревца вдоль дорожки. Запах степных трав, знакомый, очень знакомый, но в пустой памяти не отозвалось ни названия ни образа растения. Знакомая уже по улицам города «хвойная» трава – белая, источающая ароматы соснового бора. Сухое тепло от каменистой, шершавой дорожки, словно созданной именно для босых ступней. А может, намеренно созданной, как знать!
Кмеле влезла на скалу и с воплем прыгнула оттуда в тёмную, подсвеченную изнутри розовым, воду. Ирина заглянула за край и поняла, что прыгать ей не хочется. «А вдруг я не умею плавать?». Она не помнила. Может быть, умеет, может быть, не умеет. Проверять прыжком с двухметровой высоты не хотелось.
Ирина осторожно спустилась вниз, потрогала ногой воду. Холодноватая. С такой водой всего два варианта – входить, повизгивая, по сантиметру, или уже сразу плюхнуться, с головой. Но пока Ирина думала, к берегу подгребла Кмеле и, радостно хохоча, обрызгала с головы до ног.
– Чего не прыгнула? – спросила Кмеле, переставая брызгаться.
– Знаешь… я… наверное, плавать не умею.
Кмеле присвистнула:
– Врёшь!
Ирина покачала головой.
– Откуда же ты к нам свалилась, – покачала головой Кмеле. – Пошли, научу. Это просто!
Действительно, просто. А может, Кмеле была хорошим наставником. Но, скорее всего, какие-то навыки по плаванию уже были, просто сейчас они возвращались. Может быть, Ирина когда-то занималась водными видами спорта? Уж очень легко пошло. Правильно.
Да. Хочешь пинка под зад от мироздания, уверуй в свои исключительные способности.
Ирина уже относительно бодро гребла на поверхности, периодически проверяя ногой, как там дно, а Кмеле подначивала испытать себя в заплыве к ближайшему островку – мол, десять метров, ерунда. Как вдруг Ирина заметила на берегу, левее от прыгательной скалы, нечто такое, отчего замерла в изумлении и тут же хватанула воды полное горло
Паника захлестнула удушливой волной: наверное, когда-то давно, в прошлой жизни, Ирина уже тонула, и те ощущения вернулись в полном объёме. Вода в ушах, в носу, в горле, и нечем дышать, и поверхность с пятнышком солнца отдаляется, медленно и неотвратимо отдаляется, навсегда…
Потом, уже на берегу, не чувствуя гальки под коленями и ладонями, Ирина никак не могла продышаться. Кашляла, кашляла и кашляла, на разрыв. «Чтоб я ещё раз сюда пришла! Буду плавать отдельно!»
– Ты чего это? – заботливо спрашивала Кмеле, протягивая полотенце. – Ну, чего ты?! Хорошо же всё шло!
Ирина села, выдыхая. Вроде полегчало… солёная тут вода, с каким-то противным привкусом – не хлорки, нет. Какого-то другого обеззараживающего.
– Вон там… вон… – Кмеле оглянулась… – что это?! Точнее, – тут же поправилась Ирина, – кто?
– А-а… Это – Танива Ливиспа. Пошли, познакомлю.
– Нет уж… не надо!
Познакомлю! По виду – человек. Голова, две руки, две ноги. Вот только сидит коленками назад, как какой-то кузнечик, и белый плащ за спиной – словно крылья неведомого жука. Жуков такого размера не бывает! Он словно услышал разговор, поднял голову, и у Ирины снова ёкнуло сердце: слишком большие, слегка навыкате, глаза не могли принадлежать человеку. Не бывает у людей таких узких лиц и таких больших глаз.
– Ты что, сийтов никогда не видела? – изумилась Кмеле.
Ирина помотала головой.
– Теперь видишь, – обнадёжила Кмеле. – Вообще, они держатся наособицу, в своих районах, но это – Танива Ливиспа. Ему сто лет, и он был здесь всегда, его ещё моя мать помнит. Пошли?
– Давай потом? – попросила Ирина.
– Он тебя уже увидел, невежливо. Пошли!
Кмеле схватила Ирину за руку и потащила за собой. Ирина со вздохом сказала себе, что в любом случае интересно посмотреть на настоящего нечеловека. Потому что и Клаемь и Кмеле и добрый доктор Бэлен и ещё более добрый психотерапевт Харгам Тонкэрим – они все воспринимались, как люди. Другой расы, но всё же люди. Как, скажем, африканцы или азиаты. А тут…
Ирина уже знала, что сийты по природе своей насекомые. Ожидала увидеть что-то в том же духе – жвалы там, клешни. Как же!
Ничего подобного. Лицо – вполне человеческое, глаза – большие, но не за пределами нормы. И не красные фасетчатые, как у какой-нибудь стрекозы или там мухи, а обыкновенные на первый взгляд глаза. Сине-зелёные, с чёрной точкой зрачка, в пушистых серебряных ресницах. Разве что без белка… как у кошки или собаки, но и только.
Он легко встал, когда Кмеле и Ирина подошли ближе, и торчащие назад коленки больше не смущали. Невысокий, едва Ирине по плечо. Белый плащ колебался от малейшего дуновения, – нежная, полупрозрачная, шелковая ткань… Платье бы из такой пошить… Тьфу, поразилась Ирина сама себе, о чём я думаю…
Кмеле ничуть не смущалась, весело тарахтела в своей манере:
– Камина-а, Танива-довиру! Это – Ирен! Она теперь тоже с нами.
– Добро пожаловать в Оранжевый городок, Ирен, – сказал Ливиспа, улыбаясь.
И протянул руку. Узкая трёхпалая ладошка, длинные пальцы с чёрным аккуратным коготком. Ирина заворожено протянула руку в ответ. Тёплое, мягкое приятное прикосновение, если у него хитин вместо кожи, как у всех насекомых, то какой-то совсем уже не типичный хитин.
– А Мас когда вернётся? – нетерпеливо спросила Кмеле.
– Послезавтра. Мой внук, – с гордостью пояснил Ливиспа для Ирины.
– Чего так поздно? – возмутилась Кмеле.
Ливиспа совсем по-человечески развёл руками:
– Ты же знаешь, над чем он работает, Кмелеома. И где.
– Мас? – тихонько спросила Ирина.
– Ой, я вас познакомлю, Мас замечательный! – воскликнула Кмеле, решительно не умея долго печалиться. – Скорей бы, скорей уже послезавтра!
Старый сийт только улыбнулся. Ему явно нравилась Кмеле, и он одобрял дружбу внука с этой девочкой. А Ирина подумала, что если Ливиспа – насекомое, то и чёрт с нею, с биологией. Человек он явно хороший, а остальное неважно.
Кмеле схватилась за запястье – ожидаемо, там у неё был унус, как и у Ирины, просто чёрный, под цвет кожи.
– Напоминалка, – пояснила девочка, поднесла запястье к глазам, всмотрелась в видимый только ей экран. – О-ой! – задохнулась она, – мы ж опоздаем так совсем! Танива-дориву, мы побежали!
Ливиспа махнул им рукой, мол, бегите, дети, играйте. И снова уселся на камень, отставив назад коленки. Ирина оглянулась на него – сюрреалистическая картинка: большой жук у воды. Этот его плащ… похожий на крылья…
– Конечно, крылья, а ты думала, – ответила на вопрос Кмеле и захохотала: – Ну, у тебя и лицо! Танива старый, почти не летает, а вот Мас летает как горное божество из сказок про Перевал Семи ветров… Ты и про Перевал не знаешь? Ну, ты даёшь! Просмотри… а нет, я лучше тебе скину – там из всех одна самая лучшая, лучше всех. Да шевелись же, бегом!
– А куда спешим?
– Как куда? К братику моему на концерт! Он – талантище.
Ирина остановилась.
– Какой концерт? У меня… – она запнулась, не зная, как сказать «билет», впервые вколоченное в подкорку знание местного языка дало сбой. – У меня приглашения нет!
– Брось, я тебя приглашаю. Имею право привести с собой друга. Маса сегодня нет, зато есть ты.
– Кмеле, ты раньше сказать не могла? Мне надеть нечего!
– Потому и шевелись! Сейчас всё будет.
Железная логика. Можно было наотрез отказаться… но, в сущности, зачем? Девочка такая непосредственная и искренняя, жаль обижать… и на концерт посмотреть хочется…
От Кмелиного энтузиазма не так-то легко оказалось отделаться. Девочка заявила, что подберёт Ирине какую надо одежду (время на доставку – полчаса). Но в её понимании «какая надо одежда» означала изумительнейшее сочетание подросткового дурновкусия и того, что можно было охарактеризовать как «моду для фриков».
– Склады, – повторила Ирина и рассмеялась. – Отлично! Всю жизнь мечтала грузы на складах возить!
– А я вам о чём говорю? Тест – это одно, а общие склонности, отражённые в характеристиках психопрофиля – совсем другое.
– Простите меня, пожалуйста, но мне очень любопытно, – сказала Ирина. – Можно ли от пилота складского грузовоза дорасти до какого-нибудь более интересного пилота? Ну, там… военного истребителя, скажем. Или
– Можно, – кивнула Клаемь, с интересом её рассматривая. – Нет предела человеческому упрямству. Возможно, вы сумеете Преодолеть и Доказать, – она произнесла именно так, с большой буквы, – но очень даже возможно, что нет. Шансов немного. Один из тысячи, примерно. Никакой гарантии, что вы окажетесь этой самой единицей из тысячи – нет. В общем, я не рекомендую вам идти в пилоты, там вас ждут разочарования и нервные срывы. Со всеми последствиями.
Ирина кивнула. Логика в словах Клаемь была. Но что-то внутри бунтовало против железных доводов разума. Что? Мысль упорно ускользала, не показываясь на поверхности сознания.
– Вы выбираете сами, – сказала Клаемь. – Я не могу заставить вас. Но я бы просила, чтобы вы ознакомились с профессиями, наиболее подходящими вам по психопрофилю. Просто – просмотрите. Пройдите тесты, ознакомительные курсы. Никто не просит делать выбор сейчас же. Сегодня, раз уж так вышло, займитесь пилотированием, я внесла допуск в систему. Пусть это будет одиннадцатым номером. Да, и ещё. Бассейн.
– Что? – не поняла Ирина.
– Ежедневное посещение бассейна. Время посещения неважно, утро, день, вечер… Вы потом встроите эти два часа в свой график. Пропускать крайне не рекомендую, пропуски, особенно систематические и постоянные, снижают рейтинг здоровья, а с низким рейтингом вас никуда не возьмут, учтите. Бассейн наверху, одежду вы себе закажете сами, как я вам показывала на примере обуви… Пойдёмте, я вам покажу, где бассейн находится. И на сегодня мы с вами расстанемся…
Бассейн располагался на самой вершине Оранжевого городка. Можно было подняться на лифте. Можно было подняться по центральной дороге, спиралью обвивавшей лифтовые столбы. Собственно, бассейн представлял собой не прямоугольник или круг общего пользования, как Ирина поначалу думала, а множество не связанных между собой водоёмов.
Приват – дорожка, закреплённая за той или иной квартирой, цветовая кодировка на входе в точности повторяла такую же кодировку на двери дома. Заходи, настраивай прозрачность стенок, и плавай от борта к борту, метров примерно двадцать пять на четыре. Несколько режимов, с режимами Ирина решила разобраться как-нибудь потом, а пока выставила первый, самый простой и понятный. Приваты, если смотреть сверху, с большой обзорной площадки, венчавшей Оранжевый городок подобно причудливой шапочке-короне, располагались вокруг центральной зоны. Ирина не поленилась подсчитать – пятьдесят семь. Значит, в Оранжевом Городке – пятьдесят семь квартир… Негусто, но с другой стороны, наверное, здесь просто не принято жить муравейниками?
В центре – всё-таки общий круг, для всех. Вокруг круга – несколько изогнутых, имитирующих дикую природу, водоёмов – цветы, кустарники, камни, песчаный пляж, галечный пляж…
Ну, точно, бытовой рай, как он есть!
Ирина не знала, что по меркам Анэйвалы бытовой рай Оранжевого Городка – в общем-то, социальный минимум, с которого начинает молодёжь, впервые покинувшая родительский дом, попаданцы, как сама Ирина, и неудачники по жизни, не сумевшие выбиться в люди. А так же те странноватые чудаки, которым нравится жить именно так, несмотря ни на какие, иной раз весьма значительные, заслуги перед обществом.
Заказывая себе купальный костюм Ирина впервые рассмотрела как следует в трёхмерном зеркале собственное тело. И не сказать, чтобы осталась довольна. Бледное, тощее, руки-ноги как палки. На животе – старые, уродливые, синие шрамы. Шрам на плече, на боку, – это уже здесь получила, в аэропорту. Показывать всё это публике никакого желания не было. Но, судя по предлагаемым системой моделям, здесь любили плавать в бикини.
Проблема.
В конце концов, Ирина сумела подобрать себе закрытый купальник-платье. От шеи до середины бедра, с короткими шортиками и закрытыми плечами. На картинке смотрелось неплохо. Система показала Ирине её саму, в этом платье-купальнике, – неплохо. Можно было подобрать цвета, выбрала тёплые, светлые – бежевый, коричневый, охряный. Запрос ушёл, доставка ожидалась вечером.
Можно было пойти бродить по городу, но Ирина вспомнила, чем окончилась вчерашняя прогулка, поёжилась, и решила сегодня не гулять, а заняться делом. Посмотрела предложенные Клаемь профессии, решила, что у неё, Ирины, какой-то неправильный психопрофиль. Ей совершенно не нравилась биохимия, в агрономы идти не собиралась и подавно, флорист, гравер, дизайнер – что-то совсем уже далёкое… Знать бы ещё, что они, здесь, понимали под этими названиями! Может, всё-таки пойти пилотом на склады? Блок профессий в дисциплине Социальная инженерия – детский врач, воспитатель, учитель, детский психолог… ну…
Ирина вздохнула, вернулась к пилотам и выбрала ознакомительный курс. Клаемь ведь разрешила? Вот.
Позже, обнимаясь в санузле с белым другом, она говорила себе, что нет, нет и нет, к чёрту склады, к чёрту любое пилотирование вообще, а если когда-нибудь появится право на личный транспорт – пусть будет тогда уже и личный водитель. Если экзамен на права предполагает хотя бы третью часть издевательств ознакомительного курса, то – к чёрту, к чёрту, к чёрту!
А там и посылка с купальником пришла.
В комплект входили собственно купальник, сумка, повязка на волосы, два полотенца, большое и маленькое, шапочка, краткая инструкция: правила поведения на воде. Коробка, между прочим, не открылась, пока Ирина не ответила на контрольные вопросы по правилам. Сурово, ничего не скажешь.
Ладно. Два часа, говорите. Пусть будет два часа…
Два часа в закрытой зоне как-нибудь. Но у дверей в свой персональный водоём Ирина наткнулась на Кмеле.
– Таам! – радостно закричала девчонка. – Привет! Пошли со мной. Кидай сумку и одёжку к себе, и пошли.
– Кмеле, я…
– Да ладно тебе! Пойдём! Ой, ну ты себе и наряд выбрала!
Сама Кмеле была, можно сказать, голышом. Не считать же одеждой разноцветные верёвочные треугольнички на стратегических местах? Чёрная кожа отливала в солнечном свете тёмно-лиловым. Красивая девочка, ничего не скажешь. Красивая.
– Что не так? – спросила Ирина, критически оглядев себя.
Отражение в зеркале при примерке ей понравилось, но у Кмеле, видно, были свои представления о купальной моде.
– Ты бы ещё гидрокостюм глубоководный надела, – возмутилась девочка. – Или вообще скафандр!
– Мне нравится, – заявила Ирина.
– Нравится ей! – фыркнула Кмеле и выставила убойный аргумент: – Главное, чтобы парням нравилось.
– Я не за парнями сюда пришла! – возмутилась Ирина, а про себя подумала, что парням её шрамы, конечно же, очень «понравятся».
– Брось. У тебя же нет никого, так? Ну и вот. Ищи!
– Можно подумать, у тебя есть!
– А я ещё маленькая! – выдала Кмеле.
Она схватила Ирину за руку и потащила за собой, ничего больше не слушая.
Один из боковых прудов. Камни, валуны, деревья. Запах цветов, тонкий, горьковатый, а вот, собственно, откуда – цветущие синим низенькие деревца вдоль дорожки. Запах степных трав, знакомый, очень знакомый, но в пустой памяти не отозвалось ни названия ни образа растения. Знакомая уже по улицам города «хвойная» трава – белая, источающая ароматы соснового бора. Сухое тепло от каменистой, шершавой дорожки, словно созданной именно для босых ступней. А может, намеренно созданной, как знать!
Кмеле влезла на скалу и с воплем прыгнула оттуда в тёмную, подсвеченную изнутри розовым, воду. Ирина заглянула за край и поняла, что прыгать ей не хочется. «А вдруг я не умею плавать?». Она не помнила. Может быть, умеет, может быть, не умеет. Проверять прыжком с двухметровой высоты не хотелось.
Ирина осторожно спустилась вниз, потрогала ногой воду. Холодноватая. С такой водой всего два варианта – входить, повизгивая, по сантиметру, или уже сразу плюхнуться, с головой. Но пока Ирина думала, к берегу подгребла Кмеле и, радостно хохоча, обрызгала с головы до ног.
– Чего не прыгнула? – спросила Кмеле, переставая брызгаться.
– Знаешь… я… наверное, плавать не умею.
Кмеле присвистнула:
– Врёшь!
Ирина покачала головой.
– Откуда же ты к нам свалилась, – покачала головой Кмеле. – Пошли, научу. Это просто!
Действительно, просто. А может, Кмеле была хорошим наставником. Но, скорее всего, какие-то навыки по плаванию уже были, просто сейчас они возвращались. Может быть, Ирина когда-то занималась водными видами спорта? Уж очень легко пошло. Правильно.
Да. Хочешь пинка под зад от мироздания, уверуй в свои исключительные способности.
Ирина уже относительно бодро гребла на поверхности, периодически проверяя ногой, как там дно, а Кмеле подначивала испытать себя в заплыве к ближайшему островку – мол, десять метров, ерунда. Как вдруг Ирина заметила на берегу, левее от прыгательной скалы, нечто такое, отчего замерла в изумлении и тут же хватанула воды полное горло
Паника захлестнула удушливой волной: наверное, когда-то давно, в прошлой жизни, Ирина уже тонула, и те ощущения вернулись в полном объёме. Вода в ушах, в носу, в горле, и нечем дышать, и поверхность с пятнышком солнца отдаляется, медленно и неотвратимо отдаляется, навсегда…
Потом, уже на берегу, не чувствуя гальки под коленями и ладонями, Ирина никак не могла продышаться. Кашляла, кашляла и кашляла, на разрыв. «Чтоб я ещё раз сюда пришла! Буду плавать отдельно!»
– Ты чего это? – заботливо спрашивала Кмеле, протягивая полотенце. – Ну, чего ты?! Хорошо же всё шло!
Ирина села, выдыхая. Вроде полегчало… солёная тут вода, с каким-то противным привкусом – не хлорки, нет. Какого-то другого обеззараживающего.
– Вон там… вон… – Кмеле оглянулась… – что это?! Точнее, – тут же поправилась Ирина, – кто?
– А-а… Это – Танива Ливиспа. Пошли, познакомлю.
– Нет уж… не надо!
Познакомлю! По виду – человек. Голова, две руки, две ноги. Вот только сидит коленками назад, как какой-то кузнечик, и белый плащ за спиной – словно крылья неведомого жука. Жуков такого размера не бывает! Он словно услышал разговор, поднял голову, и у Ирины снова ёкнуло сердце: слишком большие, слегка навыкате, глаза не могли принадлежать человеку. Не бывает у людей таких узких лиц и таких больших глаз.
– Ты что, сийтов никогда не видела? – изумилась Кмеле.
Ирина помотала головой.
– Теперь видишь, – обнадёжила Кмеле. – Вообще, они держатся наособицу, в своих районах, но это – Танива Ливиспа. Ему сто лет, и он был здесь всегда, его ещё моя мать помнит. Пошли?
– Давай потом? – попросила Ирина.
– Он тебя уже увидел, невежливо. Пошли!
Кмеле схватила Ирину за руку и потащила за собой. Ирина со вздохом сказала себе, что в любом случае интересно посмотреть на настоящего нечеловека. Потому что и Клаемь и Кмеле и добрый доктор Бэлен и ещё более добрый психотерапевт Харгам Тонкэрим – они все воспринимались, как люди. Другой расы, но всё же люди. Как, скажем, африканцы или азиаты. А тут…
Ирина уже знала, что сийты по природе своей насекомые. Ожидала увидеть что-то в том же духе – жвалы там, клешни. Как же!
Ничего подобного. Лицо – вполне человеческое, глаза – большие, но не за пределами нормы. И не красные фасетчатые, как у какой-нибудь стрекозы или там мухи, а обыкновенные на первый взгляд глаза. Сине-зелёные, с чёрной точкой зрачка, в пушистых серебряных ресницах. Разве что без белка… как у кошки или собаки, но и только.
Он легко встал, когда Кмеле и Ирина подошли ближе, и торчащие назад коленки больше не смущали. Невысокий, едва Ирине по плечо. Белый плащ колебался от малейшего дуновения, – нежная, полупрозрачная, шелковая ткань… Платье бы из такой пошить… Тьфу, поразилась Ирина сама себе, о чём я думаю…
Кмеле ничуть не смущалась, весело тарахтела в своей манере:
– Камина-а, Танива-довиру! Это – Ирен! Она теперь тоже с нами.
– Добро пожаловать в Оранжевый городок, Ирен, – сказал Ливиспа, улыбаясь.
И протянул руку. Узкая трёхпалая ладошка, длинные пальцы с чёрным аккуратным коготком. Ирина заворожено протянула руку в ответ. Тёплое, мягкое приятное прикосновение, если у него хитин вместо кожи, как у всех насекомых, то какой-то совсем уже не типичный хитин.
– А Мас когда вернётся? – нетерпеливо спросила Кмеле.
– Послезавтра. Мой внук, – с гордостью пояснил Ливиспа для Ирины.
– Чего так поздно? – возмутилась Кмеле.
Ливиспа совсем по-человечески развёл руками:
– Ты же знаешь, над чем он работает, Кмелеома. И где.
– Мас? – тихонько спросила Ирина.
– Ой, я вас познакомлю, Мас замечательный! – воскликнула Кмеле, решительно не умея долго печалиться. – Скорей бы, скорей уже послезавтра!
Старый сийт только улыбнулся. Ему явно нравилась Кмеле, и он одобрял дружбу внука с этой девочкой. А Ирина подумала, что если Ливиспа – насекомое, то и чёрт с нею, с биологией. Человек он явно хороший, а остальное неважно.
Кмеле схватилась за запястье – ожидаемо, там у неё был унус, как и у Ирины, просто чёрный, под цвет кожи.
– Напоминалка, – пояснила девочка, поднесла запястье к глазам, всмотрелась в видимый только ей экран. – О-ой! – задохнулась она, – мы ж опоздаем так совсем! Танива-дориву, мы побежали!
Ливиспа махнул им рукой, мол, бегите, дети, играйте. И снова уселся на камень, отставив назад коленки. Ирина оглянулась на него – сюрреалистическая картинка: большой жук у воды. Этот его плащ… похожий на крылья…
– Конечно, крылья, а ты думала, – ответила на вопрос Кмеле и захохотала: – Ну, у тебя и лицо! Танива старый, почти не летает, а вот Мас летает как горное божество из сказок про Перевал Семи ветров… Ты и про Перевал не знаешь? Ну, ты даёшь! Просмотри… а нет, я лучше тебе скину – там из всех одна самая лучшая, лучше всех. Да шевелись же, бегом!
– А куда спешим?
– Как куда? К братику моему на концерт! Он – талантище.
Ирина остановилась.
– Какой концерт? У меня… – она запнулась, не зная, как сказать «билет», впервые вколоченное в подкорку знание местного языка дало сбой. – У меня приглашения нет!
– Брось, я тебя приглашаю. Имею право привести с собой друга. Маса сегодня нет, зато есть ты.
– Кмеле, ты раньше сказать не могла? Мне надеть нечего!
– Потому и шевелись! Сейчас всё будет.
Железная логика. Можно было наотрез отказаться… но, в сущности, зачем? Девочка такая непосредственная и искренняя, жаль обижать… и на концерт посмотреть хочется…
ГЛАВА 3
От Кмелиного энтузиазма не так-то легко оказалось отделаться. Девочка заявила, что подберёт Ирине какую надо одежду (время на доставку – полчаса). Но в её понимании «какая надо одежда» означала изумительнейшее сочетание подросткового дурновкусия и того, что можно было охарактеризовать как «моду для фриков».
