Спустя полчаса снова звонит.
- А я могу купить цветок?
- Какой? – не вникая в ее вопрос, проверяю на калькуляторе то, что вижу на экране.
- Не знаю. Какой-нибудь. У тебя, как в морге: стерильно, холодно и ничего лишнего.
Цифры не сходятся. Не понимаю, почему. А я очень не люблю чего-нибудь не понимать.
- Так что? – переспрашивает заноза.
- Что? – как же она мне надоела!
- Ну цветок?
- Какой цветок? – взрываюсь я. – Мне некогда. И перестань мне звонить.
Сбрасываю звонок и закрываю телефон в ящике стола. Сейчас мне надо сосредоточиться. И чтобы никто не мешал и не отвлекал.
- Я Вам еще нужна? – заглядывает Регина.
Смотрю на часы. Уже шесть? Заработался.
- Нет, можешь идти, - киваю, не глядя на нее.
- До свидания.
Не отвечаю. У меня есть дело поважнее.
В конце концов психую и возвращаю отчет Успенскому с разгромным сообщением в адрес его экономистов. Бесят! Если не умеют работать, пусть валят к чертовой матери! Мне нужны точные цифры и достоверные данные, а не это…
Негромкий стук в дверь. Кого еще принесла нелегкая? Макеева.
- Ты еще здесь? – заглядывает она в дверь.
- Здесь, - отвечаю раздраженно.
- Уххх, Климов, ты скоро огнем начнешь дышать, - смеется Юля.
Это была бы весьма полезная опция.
- Ты что-то хотела?
- Соскучилась, - ее губы растягиваются в многообещающей улыбке.
Она медленно обходит стол и встает у меня за спиной. Ее пальцы скользят по моим плечам, то вдавливаясь в них, то отпуская.
- Ты в последнее время так напряжен, – мурлычет она мне в самое ухо.
- Много работы, - не шевелюсь.
Ее руки спускаются ниже. Губы касаются моего уха. В нос бьет сладкий аромат духов.
- Нельзя так много работать. Иногда нужно и отдыхать.
Она устраивается на моих коленях лицом ко мне. В ее взгляде неприкрытое возбуждение. Пальцы скользят по шее. Наши губы почти касаются друг друга.
- Ты не закрыла дверь, - ухмыляюсь.
- В офисе уже никого нет, - шепчет.
Не целует. Ее губы скользят по моей щеке. Бедра вжимаются в пах.
Я подхватываю ее и усаживаю на стол. Сам возвращаюсь в кресло и чуть откатываюсь назад. Хочу смотреть. Макеева давно знает все правила игры и как я люблю. Она широко разводит колени. Короткая кожаная юбка не скрывает черный треугольник кружевных стрингов. Смотрит на меня сверху вниз. Пальцы ныряют между ног. Розовая плоть блестит от влаги. Я даже отсюда чувствую ее запах. Запах возбужденной самки. Позволяю ей немного поиграть, сам наслаждаясь зрелищем. Достаточно! Достаю из тумбочки презерватив и выпускаю из брюк своего джинна. Как обычно вхожу сразу на всю длину, не давая Макеевой привыкнуть к моему размеру. Она только ахает и, смеясь, укладывается на спину.
- Лучше? – спрашивает уже после, одергивая юбку.
- Немного, - криво усмехаюсь, разглядывая ее еще затуманенные после оргазма глаза.
- Только немного? – кокетливо.
- Самую малость.
- Поужинаем вместе?
Почему бы и нет?
Макеева знает все темы, на которые со мной можно говорить, а на какие не стоит. Кроме одной. На нее тоже нужно ввести запрет.
- Как ты уживаешься со своей новой соседкой? – спрашивает Юля.
И зачем я согласился взять ее в ресторан?
- Мы могли бы не говорить о ней и вообще не вспоминать?
- Все так плохо? У тебя же огромная квартира, Марк. Ты вообще можешь с ней не встречаться.
- Угу, - киваю. – Я тоже так думал, пока не появилась она. Она везде.
- Ты серьезно? – Макеева вскидывает бровь.
- Она оккупировала всю мою квартиру.
Смеется.
- Она, что, правда, твоя племянница?
Молчу.
- Климов, да ты полон тайн. Что еще мы о тебе не знаем? Только не говори, что по выходным ты подкармливаешь бездомных или под этим строгим костюмом у тебя костюм супермена?
- Я не хочу о ней говорить. Давай закроем эту тему.
- Окей, - легко соглашается Макеева. Но настроение уже испорчено.
Не хочу идти домой. Долго сижу в машине на парковке. Выставить ее из квартиры? Вернуть обратно в Нижний Новгород? Еще не поздно, пока попечительство не оформлено.
- Да кому ты нужен? – насмешливый крик отчима. Я собирался уехать учиться в другой город. – Ты же ни на что не способен! Подохнешь, как собака в какой-нибудь канаве. Или загнешься от наркоты. Ты же больше ни на что не способен.
Вздрагиваю, возвращаясь в настоящее. Пальцы с силой держат руль. Отпускаю и открываю окно. Кожу обдает прохладный воздух. Мне сорок три. Я совладелец крупной IT-компании. У меня есть деньги, недвижимость, машины. Я могу путешествовать по всему миру и не думать о ценах. Я не сдох в канаве, как собака. И не стал наркоманом. Как бы тебе ни хотелось! Зло ухмыляюсь. А где ты?
Последний раз я видел его на похоронах матери. Мельком. Почти десять лет назад. Я даже не знаю, жив ли он. Надеюсь, что нет. И надеюсь, что его смерть не была легкой.
Поднимаюсь в лифте, уже заранее раздражаясь от мысли, что в моей квартире посторонний. Почему-то вспоминаю сегодняшний разговор с Успенским. В голове щелкает само собой. Если с Макеевой прокатили правила, почему не прокатят с девчонкой?
Я научу ее знать свое место!
Я перешагиваю порог квартиры и инстинктивно ищу следы. В коридоре идеальная чистота. В ванной – тоже. Тишина. Неужели, девчонки нет дома? Раздеваюсь и прохожу в гостиную. Цепким взглядом сыщика сканирую пространство. На журнальном столике смятая обертка от конфеты. Закатываю глаза, пытаясь не взорваться. На кухне на первый взгляд все в порядке. Грязной посуды нет, следов еды нет и запаха тоже. Все вообще выглядит нетронутым.
Возвращаюсь в гостиную. Взгляд цепляется за маленькое красное пятно на полу. Из-под дивана торчит еще одна обертка от конфеты. Я даже думать, не хочу, сколько их ПОД диваном. Но вместо того, чтобы устроить девчонке разнос, ухожу в ванную, а после в спальню. Грудь распирает предвкушение выражения ее лица, когда она увидит то, что я приготовлю для нее.
На составление списка правил уходит полночи. Нет, это не просто правила. Это договор о нашем сосуществовании на одной территории, в одном пространстве. Да, он односторонний. Но территория моя, поэтому и правила жизни на ней диктую я. Засыпаю полностью удовлетворенный.
Привычная пробежка, отжимания и кофе. Она еще спит. Оставляю на столе список. Она не сможет его не заметить. Что ж, моя жизнь скоро вернется в привычное русло. Но это при условии, что девчонка будет неукоснительно соблюдать все правила. Но я уверен, она будет.
До вечера от нее ни одного звонка. Значит, приняла и согласилась. Я возвращаюсь после работы домой. Тишина. Прохожу на кухню, зорко сканируя пространство по пути. Пока ничего раздражающего. Взгляд упирается на оставленные мной утром листы. Куча правок ее почерком. КАЖДЫЙ пункт. И внизу приписка: «Готова обсудить».
Что тут можно обсуждать? Ты подчиняешься и точка. Никаких переговоров.
Дверь в ее комнату закрыта. Захожу без стука, даже не подумав, что она девушка и может быть без одежды, но девчонка одета. Лежит поперек кровати в наушниках. Подхожу вплотную и смотрю на нее сверху вниз. Видимо, почувствовав мое присутствие, она открывает глаза и тут же садится, стягивая с головы наушники. Ее взгляд останавливается на листах бумаги у меня в руках.
- Никакого обсуждения не будет, - говорю, глядя ей в глаза. – Ты неукоснительно соблюдаешь эти правила.
- Это нечестно! – возмущается девчонка. – Я же не в тюрьме, в конце концов.
- Я и не заключаю тебя в тюрьму. Ты можешь выходить.
- Кстати, было бы неплохо, если бы ты дал мне комплект ключей.
- Подожди, - застываю я. – Ты же выходила в магазин, пока меня не было дома.
- Ну да, - опускает взгляд.
- Ты, что, не закрывала дверь на замок? – зверею я.
- А что мне было делать? – вспыхивает она. – Я предупредила охрану внизу.
- Ты вообще головой думаешь?
- Конечно, - кивает. – Поэтому и предупредила охранника. Милейший парень. Не то, что некоторые. Кстати, запрет на пользование ванной. Ты серьезно?
- Есть душ.
- А я люблю полежать в ванне.
- Вот будешь жить отдельно в своей квартире и полежишь.
- А дезинфекция кухни? Ты, что, шизофреник, - вскакивает девчонка на ноги.
- Следи за словами, - произношу угрожающе.
- Но некоторые из твоих правил просто абсурдны. Не звонить тебе. А если что-то случится?
- Например? – вскидываю брови.
- Ну мало ли, - всплеск руками. – Пожар или наводнение.
- Если ты ничего не будешь здесь трогать, но никакого апокалипсиса не случится.
- Мне, что, питаться воздухом? – кричит девчонка. – Готовить нельзя, мыться нельзя, это какой-то концлагерь.
- Я не запрещал тебе есть, - замечаю я.
- О да, но готовить я должна только в твое отсутствие и ликвидировать все следы готовки и еды. Офигеть!
- Я терпеть не могу запах еды в доме, - произношу спокойно.
- А что ты вообще терпишь? – выкрикивает она мне в лицо и вылетает из комнаты.
Я готов взорваться. Ну разве так сложно просто принять эти правила? Да, есть ограничения, но не полные запреты.
- Мне кажется, мы не договорили, - нахожу ее в гостиной.
- А, что, здесь кого-то интересует мое мнение?
Я молчу. Она права. Ее мнение меня не интересует даже в последнюю очередь.
- Окей, - вдруг восклицает эта заноза. Я морщусь от громкого звука. – Я буду соблюдать эти идиотские правила.
Жду это пресловутое «но», которое уже висит у нее на языке.
- При одном условии.
Молчу.
- Ты будешь мне за это платить.
Я ослышался?
- Что? – переспрашиваю.
- Ты выделяешь мне деньги на карманные расходы. В конце концов должна же я на что-то покупать продукты, одежду и прочее.
- Я не собираюсь платить тебе за соблюдение правил. Ты просто будешь их соблюдать, - начинаю звереть.
Ее брови взлетают вверх. Глаза смотрят дерзко. Уголки губ чуть приподнимаются.
- Я не собираюсь соблюдать эти идиотские правила, - произносит спокойно.
- Что? – выдыхаю я.
- Что слышал, - огрызается чудовище с синими волосами. – Это тупые правила, которые я НЕ буду соблюдать.
Она скрещивает руки на груди.
- Ты живешь здесь, - цежу сквозь зубы.
- А я не напрашивалась, - выкрикивает мне в лицо.
- Отлично! – взрывает меня. – Можешь отправляться прямиком в детский дом.
- Прекрасно! – орет заноза, вылетая из гостиной.
Я пытаюсь дышать глубоко, но смертельная машина внутри меня уже начинает набирать обороты. Это какой-то треш. Почему я должен биться за право сохранить порядок в собственном доме?
Срываю с себя рубашку, не заботясь о пуговицах. Хочется что-нибудь разбить. Желательно об голову этой дикарки. Кто вообще ее воспитывал? Ах да, такая же невменяемая мамаша. Влетаю в ванную и встаю под душ. На кой хер я вообще забрал ее к себе? Пусть бы шла на все четыре стороны. Зачем мне этот геморрой?
Переключаю на холодную воду, чтобы остыть. Снова дышу глубоко. Еще нет недели, как она появилась в моем доме, а мне уже нужны антидепрессанты. Да посильнее. Как же мне знакомы все эти чувства! Эта злость! Ненависть! Я уже проходил их с ее матерью. Почему должен снова?
Закрываю воду с такой силой, что едва не срываю кран. Жесткое полотенце раздирает кожу, но это отвлекает от желания убивать и громить все вокруг. Выхожу в гостиную. В квартире тишина.
- Перебесится, - решаю я. Варю на кухне кофе, глядя в ночь за окном, но вижу только свое отражение в стекле. Мне сорок три, но с появлением этой маленькой стервы я чувствую себя запертым в теле мальчишки, которого наказывали за малейший проступок, и чья жизнь была переполнена только одним чувством – ненавистью. И единственным желанием – сбежать.
Кофе выпит. Я почти успокоился. Время почти час ночи. Пора спать. Прохожу к своей спальне, но замечаю, что дверь в ее комнату открыта. Там никого. Вещи, телефон… Пусто.
Да бляяяядь!
К черту! Пусть катится ко всем чертям! Мне нет до нее никакого дела!
Три ночи. Я до сих пор не сплю. Мне знакомы ночные скитания. Но я был пацаном и мог за себя постоять. Она же… Идиотка!
Вдох, выдох! Мне плевать! Ей не пять лет. Пора думать головой, а не жопой! И если она найдет на нее приключения, то это будет только ее вина.
Четыре часа. Я уже не усну. Ночь коту под хвост. Сам себя ненавижу за то, что собираюсь сделать.
Я медленно еду по району, вглядываясь в остановки, тротуары, кусты. Куда она могла пойти? У нее нет денег. Она никого здесь не знает. Куда ее понесли гребанные черти! Хочется со всей дури приложиться головой об стену, чтобы потом очнуться и узнать, что все это страшный сон, а этой заразы в моей жизни не было никогда. Но она есть. Вот, твою мать, сидит на остановке. С сумкой. Как она еще жива, не понимаю.
Резко разворачиваюсь и торможу у тротуара. Вылетаю из машины, молча подхватываю сумку и зашвыриваю на заднее сиденье. Хочется также поступить с девчонкой.
- Что ты делаешь? – возмущается она. – Верни мне вещи. Это мои вещи. Я ничего твоего не взяла.
Орет так, что сейчас перебудит полгорода.
- Сядь в машину, - приказываю тихо.
- Я никуда с тобой не поеду.
- Да твою мать! – взрываюсь я. – Ты можешь хоть раз не перечить мне? Сядь в машину или я затащу тебя туда силой!
- Не имеешь право!
Это последняя капля. Хочется придушить ее. Хватаю за руку и под возмущенные крики запихиваю на переднее сиденье. Падаю за руль. Она открывает рот, собираясь продолжить свой ор. Я больше не могу это выдерживать. Меня разрывает.
- Заткнись! – говорю, глядя ей в глаза.
И она замолкает. Демонстративно отворачивается в окно и молчит всю дорогу.
- Зачем ты снова меня сюда привез? – спрашивает, когда я паркуюсь возле дома.
Я бы тоже хотел знать ответ на этот вопрос. Зачем я все это делаю? Зачем мне это нужно?
- Куда ты собиралась ехать? – поворачиваюсь к ней, сдерживая злость.
- Домой.
- Куда?
- В Нижний Новгород, - орет мне в лицо.
- У тебя есть деньги на билет?
Молчит.
Вдох, выдох.
- Я выделяю тебе деньги на карманные расходы, но за каждое нарушение моих правил будет штраф.
Она смотрит на меня недоверчиво.
- Половина того, что я выдам.
- Идет, - быстро соглашается. Слишком быстро. Вглядываюсь в ее лицо, пытаясь прочитать по глазам, не было ли все это спланированной акцией, чтобы просто прогнуть меня. Чую, что так есть, но у меня нет доказательств. Ничего, я еще отыграюсь.
Мы поднимаемся в квартиру. Уже утро. Я не готов сегодня идти на работу, но и оставаться с ней – тоже. Мне нужно остыть, прийти в себя, восстановиться после битвы с этим чудовищем. Радует одно – теперь действуют правила. И она сама согласилась их выполнять. А я буду очень кропотливо следить за этим.
Прошло уже две недели. Девчонка пока не прокололась ни разу. С одной стороны, я доволен, что в квартире чисто, нет ничего лишнего и не пахнет едой. Ее саму тоже почти не видно. Идеально. Но с другой, хочется эту заразу проучить и наказать. Поэтому иногда я приезжаю домой посреди дня или раньше обычного. У меня даже начинает складываться ощущение, что ее вообще не бывает дома. Пусть! Лишь бы выполняла правила.
- Алиса, - зову ее вечером из гостиной.
Идет. Смотрит настороженно. Да, тебе стоит бояться. Это отличное средство держать тебя в рамках. Но сегодня я не собираюсь ее пугать и даже ругать.
- Через неделю первое сентября. Твои документы уже сданы в школу.
- В какую? – спрашивает осторожно.
- Здесь недалеко от дома. Школа вроде неплохая.
- А я могу купить цветок?
- Какой? – не вникая в ее вопрос, проверяю на калькуляторе то, что вижу на экране.
- Не знаю. Какой-нибудь. У тебя, как в морге: стерильно, холодно и ничего лишнего.
Цифры не сходятся. Не понимаю, почему. А я очень не люблю чего-нибудь не понимать.
- Так что? – переспрашивает заноза.
- Что? – как же она мне надоела!
- Ну цветок?
- Какой цветок? – взрываюсь я. – Мне некогда. И перестань мне звонить.
Сбрасываю звонок и закрываю телефон в ящике стола. Сейчас мне надо сосредоточиться. И чтобы никто не мешал и не отвлекал.
- Я Вам еще нужна? – заглядывает Регина.
Смотрю на часы. Уже шесть? Заработался.
- Нет, можешь идти, - киваю, не глядя на нее.
- До свидания.
Не отвечаю. У меня есть дело поважнее.
В конце концов психую и возвращаю отчет Успенскому с разгромным сообщением в адрес его экономистов. Бесят! Если не умеют работать, пусть валят к чертовой матери! Мне нужны точные цифры и достоверные данные, а не это…
Негромкий стук в дверь. Кого еще принесла нелегкая? Макеева.
- Ты еще здесь? – заглядывает она в дверь.
- Здесь, - отвечаю раздраженно.
- Уххх, Климов, ты скоро огнем начнешь дышать, - смеется Юля.
Это была бы весьма полезная опция.
- Ты что-то хотела?
- Соскучилась, - ее губы растягиваются в многообещающей улыбке.
Она медленно обходит стол и встает у меня за спиной. Ее пальцы скользят по моим плечам, то вдавливаясь в них, то отпуская.
- Ты в последнее время так напряжен, – мурлычет она мне в самое ухо.
- Много работы, - не шевелюсь.
Ее руки спускаются ниже. Губы касаются моего уха. В нос бьет сладкий аромат духов.
- Нельзя так много работать. Иногда нужно и отдыхать.
Она устраивается на моих коленях лицом ко мне. В ее взгляде неприкрытое возбуждение. Пальцы скользят по шее. Наши губы почти касаются друг друга.
- Ты не закрыла дверь, - ухмыляюсь.
- В офисе уже никого нет, - шепчет.
Не целует. Ее губы скользят по моей щеке. Бедра вжимаются в пах.
Я подхватываю ее и усаживаю на стол. Сам возвращаюсь в кресло и чуть откатываюсь назад. Хочу смотреть. Макеева давно знает все правила игры и как я люблю. Она широко разводит колени. Короткая кожаная юбка не скрывает черный треугольник кружевных стрингов. Смотрит на меня сверху вниз. Пальцы ныряют между ног. Розовая плоть блестит от влаги. Я даже отсюда чувствую ее запах. Запах возбужденной самки. Позволяю ей немного поиграть, сам наслаждаясь зрелищем. Достаточно! Достаю из тумбочки презерватив и выпускаю из брюк своего джинна. Как обычно вхожу сразу на всю длину, не давая Макеевой привыкнуть к моему размеру. Она только ахает и, смеясь, укладывается на спину.
- Лучше? – спрашивает уже после, одергивая юбку.
- Немного, - криво усмехаюсь, разглядывая ее еще затуманенные после оргазма глаза.
- Только немного? – кокетливо.
- Самую малость.
- Поужинаем вместе?
Почему бы и нет?
Макеева знает все темы, на которые со мной можно говорить, а на какие не стоит. Кроме одной. На нее тоже нужно ввести запрет.
- Как ты уживаешься со своей новой соседкой? – спрашивает Юля.
И зачем я согласился взять ее в ресторан?
- Мы могли бы не говорить о ней и вообще не вспоминать?
- Все так плохо? У тебя же огромная квартира, Марк. Ты вообще можешь с ней не встречаться.
- Угу, - киваю. – Я тоже так думал, пока не появилась она. Она везде.
- Ты серьезно? – Макеева вскидывает бровь.
- Она оккупировала всю мою квартиру.
Смеется.
- Она, что, правда, твоя племянница?
Молчу.
- Климов, да ты полон тайн. Что еще мы о тебе не знаем? Только не говори, что по выходным ты подкармливаешь бездомных или под этим строгим костюмом у тебя костюм супермена?
- Я не хочу о ней говорить. Давай закроем эту тему.
- Окей, - легко соглашается Макеева. Но настроение уже испорчено.
Не хочу идти домой. Долго сижу в машине на парковке. Выставить ее из квартиры? Вернуть обратно в Нижний Новгород? Еще не поздно, пока попечительство не оформлено.
- Да кому ты нужен? – насмешливый крик отчима. Я собирался уехать учиться в другой город. – Ты же ни на что не способен! Подохнешь, как собака в какой-нибудь канаве. Или загнешься от наркоты. Ты же больше ни на что не способен.
Вздрагиваю, возвращаясь в настоящее. Пальцы с силой держат руль. Отпускаю и открываю окно. Кожу обдает прохладный воздух. Мне сорок три. Я совладелец крупной IT-компании. У меня есть деньги, недвижимость, машины. Я могу путешествовать по всему миру и не думать о ценах. Я не сдох в канаве, как собака. И не стал наркоманом. Как бы тебе ни хотелось! Зло ухмыляюсь. А где ты?
Последний раз я видел его на похоронах матери. Мельком. Почти десять лет назад. Я даже не знаю, жив ли он. Надеюсь, что нет. И надеюсь, что его смерть не была легкой.
Поднимаюсь в лифте, уже заранее раздражаясь от мысли, что в моей квартире посторонний. Почему-то вспоминаю сегодняшний разговор с Успенским. В голове щелкает само собой. Если с Макеевой прокатили правила, почему не прокатят с девчонкой?
Я научу ее знать свое место!
Прода от 05.10.2022, 11:49
Глава 7. Компромисс
Я перешагиваю порог квартиры и инстинктивно ищу следы. В коридоре идеальная чистота. В ванной – тоже. Тишина. Неужели, девчонки нет дома? Раздеваюсь и прохожу в гостиную. Цепким взглядом сыщика сканирую пространство. На журнальном столике смятая обертка от конфеты. Закатываю глаза, пытаясь не взорваться. На кухне на первый взгляд все в порядке. Грязной посуды нет, следов еды нет и запаха тоже. Все вообще выглядит нетронутым.
Возвращаюсь в гостиную. Взгляд цепляется за маленькое красное пятно на полу. Из-под дивана торчит еще одна обертка от конфеты. Я даже думать, не хочу, сколько их ПОД диваном. Но вместо того, чтобы устроить девчонке разнос, ухожу в ванную, а после в спальню. Грудь распирает предвкушение выражения ее лица, когда она увидит то, что я приготовлю для нее.
На составление списка правил уходит полночи. Нет, это не просто правила. Это договор о нашем сосуществовании на одной территории, в одном пространстве. Да, он односторонний. Но территория моя, поэтому и правила жизни на ней диктую я. Засыпаю полностью удовлетворенный.
Привычная пробежка, отжимания и кофе. Она еще спит. Оставляю на столе список. Она не сможет его не заметить. Что ж, моя жизнь скоро вернется в привычное русло. Но это при условии, что девчонка будет неукоснительно соблюдать все правила. Но я уверен, она будет.
До вечера от нее ни одного звонка. Значит, приняла и согласилась. Я возвращаюсь после работы домой. Тишина. Прохожу на кухню, зорко сканируя пространство по пути. Пока ничего раздражающего. Взгляд упирается на оставленные мной утром листы. Куча правок ее почерком. КАЖДЫЙ пункт. И внизу приписка: «Готова обсудить».
Что тут можно обсуждать? Ты подчиняешься и точка. Никаких переговоров.
Дверь в ее комнату закрыта. Захожу без стука, даже не подумав, что она девушка и может быть без одежды, но девчонка одета. Лежит поперек кровати в наушниках. Подхожу вплотную и смотрю на нее сверху вниз. Видимо, почувствовав мое присутствие, она открывает глаза и тут же садится, стягивая с головы наушники. Ее взгляд останавливается на листах бумаги у меня в руках.
- Никакого обсуждения не будет, - говорю, глядя ей в глаза. – Ты неукоснительно соблюдаешь эти правила.
- Это нечестно! – возмущается девчонка. – Я же не в тюрьме, в конце концов.
- Я и не заключаю тебя в тюрьму. Ты можешь выходить.
- Кстати, было бы неплохо, если бы ты дал мне комплект ключей.
- Подожди, - застываю я. – Ты же выходила в магазин, пока меня не было дома.
- Ну да, - опускает взгляд.
- Ты, что, не закрывала дверь на замок? – зверею я.
- А что мне было делать? – вспыхивает она. – Я предупредила охрану внизу.
- Ты вообще головой думаешь?
- Конечно, - кивает. – Поэтому и предупредила охранника. Милейший парень. Не то, что некоторые. Кстати, запрет на пользование ванной. Ты серьезно?
- Есть душ.
- А я люблю полежать в ванне.
- Вот будешь жить отдельно в своей квартире и полежишь.
- А дезинфекция кухни? Ты, что, шизофреник, - вскакивает девчонка на ноги.
- Следи за словами, - произношу угрожающе.
- Но некоторые из твоих правил просто абсурдны. Не звонить тебе. А если что-то случится?
- Например? – вскидываю брови.
- Ну мало ли, - всплеск руками. – Пожар или наводнение.
- Если ты ничего не будешь здесь трогать, но никакого апокалипсиса не случится.
- Мне, что, питаться воздухом? – кричит девчонка. – Готовить нельзя, мыться нельзя, это какой-то концлагерь.
- Я не запрещал тебе есть, - замечаю я.
- О да, но готовить я должна только в твое отсутствие и ликвидировать все следы готовки и еды. Офигеть!
- Я терпеть не могу запах еды в доме, - произношу спокойно.
- А что ты вообще терпишь? – выкрикивает она мне в лицо и вылетает из комнаты.
Я готов взорваться. Ну разве так сложно просто принять эти правила? Да, есть ограничения, но не полные запреты.
- Мне кажется, мы не договорили, - нахожу ее в гостиной.
- А, что, здесь кого-то интересует мое мнение?
Я молчу. Она права. Ее мнение меня не интересует даже в последнюю очередь.
- Окей, - вдруг восклицает эта заноза. Я морщусь от громкого звука. – Я буду соблюдать эти идиотские правила.
Жду это пресловутое «но», которое уже висит у нее на языке.
- При одном условии.
Молчу.
- Ты будешь мне за это платить.
Я ослышался?
- Что? – переспрашиваю.
- Ты выделяешь мне деньги на карманные расходы. В конце концов должна же я на что-то покупать продукты, одежду и прочее.
- Я не собираюсь платить тебе за соблюдение правил. Ты просто будешь их соблюдать, - начинаю звереть.
Ее брови взлетают вверх. Глаза смотрят дерзко. Уголки губ чуть приподнимаются.
- Я не собираюсь соблюдать эти идиотские правила, - произносит спокойно.
- Что? – выдыхаю я.
- Что слышал, - огрызается чудовище с синими волосами. – Это тупые правила, которые я НЕ буду соблюдать.
Она скрещивает руки на груди.
- Ты живешь здесь, - цежу сквозь зубы.
- А я не напрашивалась, - выкрикивает мне в лицо.
- Отлично! – взрывает меня. – Можешь отправляться прямиком в детский дом.
- Прекрасно! – орет заноза, вылетая из гостиной.
Я пытаюсь дышать глубоко, но смертельная машина внутри меня уже начинает набирать обороты. Это какой-то треш. Почему я должен биться за право сохранить порядок в собственном доме?
Срываю с себя рубашку, не заботясь о пуговицах. Хочется что-нибудь разбить. Желательно об голову этой дикарки. Кто вообще ее воспитывал? Ах да, такая же невменяемая мамаша. Влетаю в ванную и встаю под душ. На кой хер я вообще забрал ее к себе? Пусть бы шла на все четыре стороны. Зачем мне этот геморрой?
Переключаю на холодную воду, чтобы остыть. Снова дышу глубоко. Еще нет недели, как она появилась в моем доме, а мне уже нужны антидепрессанты. Да посильнее. Как же мне знакомы все эти чувства! Эта злость! Ненависть! Я уже проходил их с ее матерью. Почему должен снова?
Закрываю воду с такой силой, что едва не срываю кран. Жесткое полотенце раздирает кожу, но это отвлекает от желания убивать и громить все вокруг. Выхожу в гостиную. В квартире тишина.
- Перебесится, - решаю я. Варю на кухне кофе, глядя в ночь за окном, но вижу только свое отражение в стекле. Мне сорок три, но с появлением этой маленькой стервы я чувствую себя запертым в теле мальчишки, которого наказывали за малейший проступок, и чья жизнь была переполнена только одним чувством – ненавистью. И единственным желанием – сбежать.
Кофе выпит. Я почти успокоился. Время почти час ночи. Пора спать. Прохожу к своей спальне, но замечаю, что дверь в ее комнату открыта. Там никого. Вещи, телефон… Пусто.
Да бляяяядь!
К черту! Пусть катится ко всем чертям! Мне нет до нее никакого дела!
Три ночи. Я до сих пор не сплю. Мне знакомы ночные скитания. Но я был пацаном и мог за себя постоять. Она же… Идиотка!
Вдох, выдох! Мне плевать! Ей не пять лет. Пора думать головой, а не жопой! И если она найдет на нее приключения, то это будет только ее вина.
Четыре часа. Я уже не усну. Ночь коту под хвост. Сам себя ненавижу за то, что собираюсь сделать.
Я медленно еду по району, вглядываясь в остановки, тротуары, кусты. Куда она могла пойти? У нее нет денег. Она никого здесь не знает. Куда ее понесли гребанные черти! Хочется со всей дури приложиться головой об стену, чтобы потом очнуться и узнать, что все это страшный сон, а этой заразы в моей жизни не было никогда. Но она есть. Вот, твою мать, сидит на остановке. С сумкой. Как она еще жива, не понимаю.
Резко разворачиваюсь и торможу у тротуара. Вылетаю из машины, молча подхватываю сумку и зашвыриваю на заднее сиденье. Хочется также поступить с девчонкой.
- Что ты делаешь? – возмущается она. – Верни мне вещи. Это мои вещи. Я ничего твоего не взяла.
Орет так, что сейчас перебудит полгорода.
- Сядь в машину, - приказываю тихо.
- Я никуда с тобой не поеду.
- Да твою мать! – взрываюсь я. – Ты можешь хоть раз не перечить мне? Сядь в машину или я затащу тебя туда силой!
- Не имеешь право!
Это последняя капля. Хочется придушить ее. Хватаю за руку и под возмущенные крики запихиваю на переднее сиденье. Падаю за руль. Она открывает рот, собираясь продолжить свой ор. Я больше не могу это выдерживать. Меня разрывает.
- Заткнись! – говорю, глядя ей в глаза.
И она замолкает. Демонстративно отворачивается в окно и молчит всю дорогу.
- Зачем ты снова меня сюда привез? – спрашивает, когда я паркуюсь возле дома.
Я бы тоже хотел знать ответ на этот вопрос. Зачем я все это делаю? Зачем мне это нужно?
- Куда ты собиралась ехать? – поворачиваюсь к ней, сдерживая злость.
- Домой.
- Куда?
- В Нижний Новгород, - орет мне в лицо.
- У тебя есть деньги на билет?
Молчит.
Вдох, выдох.
- Я выделяю тебе деньги на карманные расходы, но за каждое нарушение моих правил будет штраф.
Она смотрит на меня недоверчиво.
- Половина того, что я выдам.
- Идет, - быстро соглашается. Слишком быстро. Вглядываюсь в ее лицо, пытаясь прочитать по глазам, не было ли все это спланированной акцией, чтобы просто прогнуть меня. Чую, что так есть, но у меня нет доказательств. Ничего, я еще отыграюсь.
Мы поднимаемся в квартиру. Уже утро. Я не готов сегодня идти на работу, но и оставаться с ней – тоже. Мне нужно остыть, прийти в себя, восстановиться после битвы с этим чудовищем. Радует одно – теперь действуют правила. И она сама согласилась их выполнять. А я буду очень кропотливо следить за этим.
Прода от 06.10.2022, 16:36
Глава 8. Нейтралитет
Прошло уже две недели. Девчонка пока не прокололась ни разу. С одной стороны, я доволен, что в квартире чисто, нет ничего лишнего и не пахнет едой. Ее саму тоже почти не видно. Идеально. Но с другой, хочется эту заразу проучить и наказать. Поэтому иногда я приезжаю домой посреди дня или раньше обычного. У меня даже начинает складываться ощущение, что ее вообще не бывает дома. Пусть! Лишь бы выполняла правила.
- Алиса, - зову ее вечером из гостиной.
Идет. Смотрит настороженно. Да, тебе стоит бояться. Это отличное средство держать тебя в рамках. Но сегодня я не собираюсь ее пугать и даже ругать.
- Через неделю первое сентября. Твои документы уже сданы в школу.
- В какую? – спрашивает осторожно.
- Здесь недалеко от дома. Школа вроде неплохая.
