Меня передергивает от отвращения. Толкаю дверь машины и выхожу. Дождя нет, но лужи бесят. В сторону девчонки больше не смотрю. Мне нужно забрать договор и вернуться на работу.
Когда выхожу из дома, ее уже нет во дворе. И кошек – тоже. И парня в длинном плаще. Взгляд ищет знакомую фигуру среди деревьев и детского городка. Их нет. В квартире мы не встречались. Куда она пошла?
Замираю возле машины и внутренне взрываюсь сам на себя. Да какое мне дело, где она и что с ней? Наверняка, пошла к нему домой. И уж точно не уроки учить. Зло дергаю на себя дверь и падаю за руль, швыряя папку с договором на сиденье рядом. Зачем-то снова обвожу взглядом двор.
Она трахается с этим парнем.
Я уверен. Иначе куда они ушли вместе, если она не пришла домой?
Криво усмехаюсь и завожу машину.
Ей почти восемнадцать. Уверен, что сексом она занимается давно. Я сам попробовал его в шестнадцать. Так чего ж удивляюсь?
Надо поторопить Успенского с этим интернатом. Почему эта идея не пришла мне в голову раньше?
Спустя несколько дней я вернулся домой позже обычного. Девчонка восседала на диване в гостиной и явно ждала меня. А мне хотелось только одного – забраться в душ и закрыться у себя в комнате. Раздражение никак не отпускало меня, из-за чего я постоянно срывался на подчиненных и даже Успенском.
Мне нужен был секс.
Макееву я отмел сразу. Не знаю, почему, но она вызывала у меня отвращение. То ли своими блядскими ужимками, которые когда-то определили ее место в моей кровати. То ли ее назойливость, с которой она в последнее время пытается в нее вернуться, слишком часто заходя ко мне в кабинет по выдуманным поводам.
На днях я уже почти заставил себя ответить на ее провокацию, но в последний момент передумал. Не хочу. Не хочу Макееву.
Тогда надо найти другую.
Я перебирал в голове всех знакомых мне женщин.
Не хочу знакомую. Мне просто нужен секс. На один раз.
Я остановил свой выбор на закрытом клубе. Он знаком мне уже много лет. Элитные девочки на любой вкус и цвет. Полная анонимность. И никакой опасности подцепить какую-нибудь заразу. Да, ближайшие выходные я проведу там.
А сейчас стою и смотрю на довольное лицо девчонки, которая тычет мне в лицо дневник со стройной колонкой цифр. Несколько троек, остальные четверки. И только по физкультуре отлично.
- Я выполнила свои условия. Долгов нет, - заявляет она.
- Тройки.
- Но это же не долги, - взлетают ее брови.
Она стоит ко мне слишком близко. Хочется сделать шаг назад. Я не хочу, чтобы она находилась ко мне так близко.
- Поговорим утром. Я устал.
Молча ухожу в ванную.
Сегодня вода не помогает. Мне никак не удается расслабиться. Я весь какой-то комок напряжения. Каждая мышца как камень. Вдох-выдох. Веду плечами. Хочется прямо сейчас в кого-нибудь вдолбиться. Я даже представляю, как беру женщину, раздвигаю ее ноги и вхожу. Не медленно. Не нежно. Она поднимает на меня голову.
- Блядь! – вырывается у меня и я подскакиваю в ванне. Лицо этой женщины… Что за хрень?! Мотаю головой и растираю лицо руками.
- Совсем спятил! – делаю вывод и решаю навестить закрытый клуб до выходного.
Но это лицо не покидает меня до поздней ночи. Лицо занозы, которая спит в соседней комнате.
Да мне даже в страшном сне не приснится желание ее трахать! Она не вызывает у меня ничего, кроме раздражения и злости. Как крошки в постели, как жвачка на подошве или камень в ботинке. Я ее терпеть не могу!
Это все от воздержания! А она просто постоянно рядом. Вот и все!
Да, это объяснение самое логичное. И именно оно наконец дает мне уснуть.
- Так что со школой? – не здороваясь, спрашивает девчонка утром, появившись на пороге кухни. У нее же каникулы! Какого хрена она не спит?
Молча отправляю на ее телефон ссылку на сайт интерната.
- Я нашел для тебя школу. Ссылка у тебя на телефоне. Это отличный вариант.
Она уходит в комнату, позволяя мне спокойно допить кофе. Но не успеваю я дойти до порога, как слышу за спиной возмущенное:
- Интернат? Частный?
- Что тебя не устраивает? – спокойно одеваюсь, не глядя на нее. – Там ты получишь прекрасное образование.
- Учиться с детьми из богатеньких семей? Ты серьезно? Если в обычной школе от них за версту прет снобизмом, то что тогда там? Ты хочешь засунуть меня в этот гадюшник?
- Я, в общем-то, не спрашивал твоего мнения. Ты хотела другую школу – ты ее получишь.
- За что ты так меня ненавидишь? – голос девчонки ломается, заставляя меня посмотреть на нее. Глаза занозы блестят от влаги. Я ненавижу женские слезы. – Ты просто нашел прекрасный способ от меня избавиться! Лучше бы ты сразу от меня отказался!
Она переходит на крик.
- Что я тебе сделала? Я не навязывалась тебе. Я тебя не знала и еще бы сто лет не знала! Я ненавижу тебя!
- Штраф, - произношу спокойно.
Девчонка вздрагивает.
- Ты нарушила два правила: не повышать на меня голос и разговаривать уважительно.
- Да подавись ты своими деньгами, - орет она мне в лицо и убегает. Хочется пойти за ней, догнать, схватить за волосы и… выпороть, ударить, выкинуть на улицу. Сделать что-то, чтобы она подавилась своими словами.
Но я выхожу из квартиры. Внутри меня все застывает: мысли, эмоции, чувства. Я не даю им развиваться, потому что если отпущу, то убью ее. Я никому не позволяю так с собой разговаривать! И уже точнее не собираюсь позволять ей.
Из машины набираю интернат. Директор занят, но секретарь соглашается отправить мне на почту договор и список документов. Отлично! Не собираюсь с этим затягивать.
После звоню в клуб и бронирую столик.
- Вы будете только смотреть представление? – спрашивает администратор.
- Не только, - отвечаю коротко.
- Хорошо.
Весь день провожу на взводе. Девчонка меня так взбесила, что ничто не успокаивает. Регина старается не попадать мне на глаза. В коридорах гробовая тишина, словно все вымерли. Не видно даже Успенского. Но все это БЕСИТ еще сильнее.
Подписываю договор с интернатом, ставлю сегодняшнее число – двадцать шестое октября - и отправляю обратно. Юристу даю задание подготовить все документы девчонки. После обеда оплачиваю год обучения. Охренеть ценник! Но я готов платить его, если он обеспечит мое спокойствие и свободу.
В клубе полумрак и только сцена ярко сияет. Занимаю столик. Мне тут же приносят коньяк. Лица посетителей скрывают маски. Но сегодня я не собираюсь гадать, кто за ними прячется. Сегодня я здесь для другого.
Танцовщицы на сцене сменяются одна за другой. От их нарядов и полуголых тел в глазах рябит, но пока ни одна из них не вызвала у меня стойкое желание трахнуть ее. Нет, я не намерен уходить сегодня без секса. Пора остановить на ком-то свой выбор. Намеренно игнорирую брюнеток.
Даю администратору знак.
- Блондинка в голубом, - произношу, когда он склоняется надо мной. Понимающе кивает.
Она уже ждет меня в приват-комнате. Готовая на все. Не хочу ждать ни секунды. Но зачем-то спрашиваю:
- Как тебя зовут?
- Алиса, - призывно улыбается она.
Рука замирает на верхней пуговице рубашки. Блядь, я ослышался?
- Как?
- Алиса, - поднимается она с кровати мне навстречу. – Но для тебя я могу быть кем угодно.
Вылетаю из комнаты как ошпаренный. Что это, блядь, такое!
- Какие-то проблемы? – не знаю, что там администратор увидел на моем лице, но бледность его видно даже в этом полумраке.
- Мне нужна другая девочка.
- А что не так с этой?
- Мне. Нужна. Другая.
- Х-хорошо. Желаете посмотреть анкеты?
Да, блядь, желаю!
Еще полчаса заминки. Останавливаюсь на очередной блондинке. Миниатюрная. Плоский живот. Длинные ноги. Крутые бедра.
- Эта. Как ее зовут?
- Оксана.
- Отлично.
Она знает свое дело, но мне не нужны ласки. Я и без них уже на взводе.
- Сними трусики, но не раздевайся, - приказываю, сбрасывая с себя рубашку.
Едва заметное движение бровями в ответ.
Надеваю презерватив.
- Иди сюда.
Подхватываю ее под бедра и усаживаю на стол.
- Ммм, какой горячий, - выдыхает она мне в ухо.
Вхожу резко.
- Черт, - шипит. – Больно!
Мне плевать. Я заплатил за эту куклу деньги. И мне, блядь, плевать, каково ей! Я просто ее трахаю. Снова и снова.
Коробка из-под резинок пустая. Но я все еще голоден.
Заставляю ее опуститься на колени. Мне не нужно говорить ей, чего я хочу. Она и так знает. Но медлит. Не этого я хочу. Поэтому обхватываю ее за волосы и насаживаю ртом на свой член.
Давай, ты должна это уметь. Ты делала эта сотни раз. Ты профи. Давай!
Я вымещаю на ней всю свою злость, что копилась последние дни и которая сегодня плещется через край. Мне хочется порвать ее рот, проткнуть до самого мозга, если он у нее есть. Мне всего, блядь, мало.
Отталкиваю девку от себя. Сперма заливает ее грудь и живот.
Мне больше нечего здесь делать.
Дома темно и тихо. Заноза, наверняка, уже спит, но дверь в ее комнату открыта. И там никого. Да что за…! Хочется разнести все к чертовой матери.
Открываю шкаф – вещи на месте. Тогда где она?
Внизу небольшая коробка. Зачем-то беру ее. Деньги. Лежат аккуратной стопкой. Она, что, ничего не тратит?
На кровати блокнот. Открытый. В нем рисунок. Что-то мрачное и я никак не могу оторвать от него глаз. Что это? Небо? Море? Не знаю.
Замечаю на подоконнике за шторой цветок. Она его все-таки купила. Как я не заметил?
Что еще я не заметил?
Набираю ее.
Абонент недоступен.
На часах два ночи.
Набираю снова.
Блядь, найду - убью!
По словам охранника это чудовище вышло из дома в десять вечера. Ее ждали. Судя по видеозаписи, то недоразумение в длинном плаще.
- Кто это? – спрашиваю.
- Не знаю. Но иногда он провожает ее до дома.
- Заходит? – тут же напрягаюсь.
- Нет.
Значит, она с ним. Я должен успокоиться. Но не могу. Сажусь в машину. Где его искать? А главное зачем? Сам уже не понимаю, что творю. Тупо езжу по району. Тротуары пусты. Пытаюсь снова до нее дозвониться.
- Я засуну тебе этот телефон в задницу, - рычу сквозь зубы, слушая бесконечное «Абонент недоступен».
Торможу. Мне надо выдохнуть. И подумать.
Он часто ее провожает. Одноклассник? Вероятно. Живет где-то в этом же районе. Блядь, где?
Выхожу из машины. Холодный сырой воздух охлаждает голову и забирается под куртку.
На кой хер я вообще ее ищу? Еще пара дней и она отправится в интернат. Уже собираюсь сесть в машину, когда слышу музыку. Громкую современную дебильную музыку. И смех. Мужской вперемешку с женским.
- Нет, нет, это не то, - смеется. Блядь, урою!
Прохожу в темноту. Это небольшой сквер. В темноте под разбитым фонарем несколько темных фигур. Они пьют из одной бутылки, которую пускают по кругу. Она среди них. Еще не видит меня и поэтому смеется. Ей вторят другие.
- Неужели, она со всеми? – пронзает голову ошеломляющая мысль.
Мне хочется развернуться и уйти. Ничего не хочу о ней знать! Пусть трахается хоть со всем городом! Но вместо этого делаю шаг вперед. Ее смех обрывается. И я наслаждаюсь ужасом в глазах этого чудовища. Мы смотрим друг на друга и вокруг нас застывает тишина.
Я не знаю, что говорить. Все слова застряли у меня в горле. Мне хочется ударить ее.
- Эй, дядя, ты чего? Иди куда шел, - слышу пьяный голос. Отыскиваю источник, но говорю не ему:
- Быстро в машину.
- Я никуда с тобой не пойду.
- Я сказал, в машину.
Я говорю тихо.
- Нет.
- Лис, кто это?
- Да так, никто.
В глазах темнеет. Не помню, как хватаю ее. В себя прихожу от крика.
- Мне больно!
- Потерпишь!
Ее компания пытается оторвать ее от меня.
- Только сдвиньтесь с места, - цежу сквозь зубы.
- Ребят, все в порядке, - произносит она, но в ее голосе паника.
- Лис, кто это?
- Отпусти ее.
Мне плевать на них. Они никто. Но ее хочется разорвать.
До дома молчим. Я пытаюсь справиться со своими эмоциями, чтобы действительно не убить ее. Она обнимает себя руками и плачет. Взрывается, только когда дверь квартиры захлопывается.
- Какого хрена ты приехал? Что тебе от меня нужно?
Я молча раздеваюсь.
- Я ненавижу тебя! Ненавижу!
Застываю. Ее крик врывается в мою грудь, пробивая ее насквозь.
- Я тебя ненавижу!
Так кричала ее мать, когда я во сне обрезал ее длинные волосы. Это была месть, за которую я потом сильно поплатился. Шрамы остались до сих пор и сейчас они полыхают так, как будто их нанесли только что.
Я разворачиваюсь к ней и ее крик обрывается на полуслове. Мои пальцы сжимаются на горле девчонки, а ее затылок впечатывается в стену.
- Не смей. На меня. Орать, - произношу почти шепотом, глядя в ее распахнутые от ужаса глаза.
Мне хочется сжать пальцы. Но вместо этого делаю шаг назад и тут же ухожу в ванную.
- Дрянь! Тварь! Как ты посмел! – у него от бешенства даже губы побелели. Он избивает меня всем, что попадется под руку.
- Я ее ненавижу. И тебя ненавижу, - ору ему в лицо, захлебываясь от крови. – Я хочу, чтобы ты сдох!
- Это ты сейчас сдохнешь!
Он бьет меня головой об стену. Я в ответ толкаю его ногами из последних сил. Не знаю, как, но мне удается вырваться.
Это был последний раз, когда отчим поднимал на меня руку. Потому что домой я больше не вернулся.
Я смотрю на свое отражение в зеркале и мне страшно. Нет, не от воспоминаний. И не отчима я вовсе боюсь. Я уже давно никого не боюсь. Мне страшно от того, что я только что не сотворил с девчонкой тоже самое. Мне страшно от той силы ярости, с которой я смотрел на нее. И от желания бить.
Я такое же чудовище, как и тот, кого ненавижу каждой клеткой своего тела уже много лет.
Кулак летит в зеркало.
Мы не разговаривали и не виделись уже несколько дней. Я даже не знаю, ночует ли она дома. И не хочу знать. Я хочу держаться от нее подальше. Но как-то должен сказать, что ей пора собирать вещи. Не могу себя заставить. Я не могу себя заставить встретиться с ней после того, что произошло.
Я боюсь сам себя.
Блядь, какая-то девчонка выбила меня из равновесия! Маленькая дрянь!
Я устал от этого. Я устал от того, что она все время выводит меня из себя.
Пора положить этому конец!
Я открываю дверь квартиры и по моим ушам бьет музыка. Громкая, нет, орущая музыка, от которой, кажется, сотрясаются даже стены. Какого хрена здесь происходит?
Останавливаюсь на пороге гостиной и зависаю.
Девчонка танцует. Она не видит меня, потому что ее глаза закрыты. И я не могу оторвать от нее свои, потому что танец занозы завораживает своей силой, энергией и эмоциями. Она как будто каждым движением выталкивает их себя, разбрасывая вокруг. Избавляется от них, как от одежды. Ее тело то замирает, то, вздрагивая, начинает кружиться, подпрыгивать, метаться, изгибаться.
Я не слышу музыку. Я вижу только девчонку. Я дышу в такт ее движениям.
Вот она припадает к полу, тут же расправляется, раскрывается, как росток, который тянется к солнцу. На мгновение замирает и, срываясь с места, закручивается, чтобы со всей силой врезаться в меня.
Ее глаза распахиваются так широко, что я вижу в них свое отражение. Я слишком остро ощущаю ее тело. Каждый изгиб. И меня поражает его хрупкость. Под широкими балахонами я никогда этого не замечал. А еще я чувствую сладкий аромат, исходящий от нее. Что это? Конфеты? Жвачка? Это длится какие-то секунды, но мне кажется, что вот так, прилипнув друг к другу, мы стоим вечность. Пока она не делает шаг назад. Я разжимаю ладони, отпуская ее. Девчонка пятится от меня, но продолжает смотреть.
Когда выхожу из дома, ее уже нет во дворе. И кошек – тоже. И парня в длинном плаще. Взгляд ищет знакомую фигуру среди деревьев и детского городка. Их нет. В квартире мы не встречались. Куда она пошла?
Замираю возле машины и внутренне взрываюсь сам на себя. Да какое мне дело, где она и что с ней? Наверняка, пошла к нему домой. И уж точно не уроки учить. Зло дергаю на себя дверь и падаю за руль, швыряя папку с договором на сиденье рядом. Зачем-то снова обвожу взглядом двор.
Она трахается с этим парнем.
Я уверен. Иначе куда они ушли вместе, если она не пришла домой?
Криво усмехаюсь и завожу машину.
Ей почти восемнадцать. Уверен, что сексом она занимается давно. Я сам попробовал его в шестнадцать. Так чего ж удивляюсь?
Надо поторопить Успенского с этим интернатом. Почему эта идея не пришла мне в голову раньше?
Спустя несколько дней я вернулся домой позже обычного. Девчонка восседала на диване в гостиной и явно ждала меня. А мне хотелось только одного – забраться в душ и закрыться у себя в комнате. Раздражение никак не отпускало меня, из-за чего я постоянно срывался на подчиненных и даже Успенском.
Мне нужен был секс.
Макееву я отмел сразу. Не знаю, почему, но она вызывала у меня отвращение. То ли своими блядскими ужимками, которые когда-то определили ее место в моей кровати. То ли ее назойливость, с которой она в последнее время пытается в нее вернуться, слишком часто заходя ко мне в кабинет по выдуманным поводам.
На днях я уже почти заставил себя ответить на ее провокацию, но в последний момент передумал. Не хочу. Не хочу Макееву.
Тогда надо найти другую.
Я перебирал в голове всех знакомых мне женщин.
Не хочу знакомую. Мне просто нужен секс. На один раз.
Я остановил свой выбор на закрытом клубе. Он знаком мне уже много лет. Элитные девочки на любой вкус и цвет. Полная анонимность. И никакой опасности подцепить какую-нибудь заразу. Да, ближайшие выходные я проведу там.
А сейчас стою и смотрю на довольное лицо девчонки, которая тычет мне в лицо дневник со стройной колонкой цифр. Несколько троек, остальные четверки. И только по физкультуре отлично.
- Я выполнила свои условия. Долгов нет, - заявляет она.
- Тройки.
- Но это же не долги, - взлетают ее брови.
Она стоит ко мне слишком близко. Хочется сделать шаг назад. Я не хочу, чтобы она находилась ко мне так близко.
- Поговорим утром. Я устал.
Молча ухожу в ванную.
Сегодня вода не помогает. Мне никак не удается расслабиться. Я весь какой-то комок напряжения. Каждая мышца как камень. Вдох-выдох. Веду плечами. Хочется прямо сейчас в кого-нибудь вдолбиться. Я даже представляю, как беру женщину, раздвигаю ее ноги и вхожу. Не медленно. Не нежно. Она поднимает на меня голову.
- Блядь! – вырывается у меня и я подскакиваю в ванне. Лицо этой женщины… Что за хрень?! Мотаю головой и растираю лицо руками.
- Совсем спятил! – делаю вывод и решаю навестить закрытый клуб до выходного.
Но это лицо не покидает меня до поздней ночи. Лицо занозы, которая спит в соседней комнате.
Да мне даже в страшном сне не приснится желание ее трахать! Она не вызывает у меня ничего, кроме раздражения и злости. Как крошки в постели, как жвачка на подошве или камень в ботинке. Я ее терпеть не могу!
Это все от воздержания! А она просто постоянно рядом. Вот и все!
Да, это объяснение самое логичное. И именно оно наконец дает мне уснуть.
- Так что со школой? – не здороваясь, спрашивает девчонка утром, появившись на пороге кухни. У нее же каникулы! Какого хрена она не спит?
Молча отправляю на ее телефон ссылку на сайт интерната.
- Я нашел для тебя школу. Ссылка у тебя на телефоне. Это отличный вариант.
Она уходит в комнату, позволяя мне спокойно допить кофе. Но не успеваю я дойти до порога, как слышу за спиной возмущенное:
- Интернат? Частный?
- Что тебя не устраивает? – спокойно одеваюсь, не глядя на нее. – Там ты получишь прекрасное образование.
- Учиться с детьми из богатеньких семей? Ты серьезно? Если в обычной школе от них за версту прет снобизмом, то что тогда там? Ты хочешь засунуть меня в этот гадюшник?
- Я, в общем-то, не спрашивал твоего мнения. Ты хотела другую школу – ты ее получишь.
- За что ты так меня ненавидишь? – голос девчонки ломается, заставляя меня посмотреть на нее. Глаза занозы блестят от влаги. Я ненавижу женские слезы. – Ты просто нашел прекрасный способ от меня избавиться! Лучше бы ты сразу от меня отказался!
Она переходит на крик.
- Что я тебе сделала? Я не навязывалась тебе. Я тебя не знала и еще бы сто лет не знала! Я ненавижу тебя!
- Штраф, - произношу спокойно.
Девчонка вздрагивает.
- Ты нарушила два правила: не повышать на меня голос и разговаривать уважительно.
- Да подавись ты своими деньгами, - орет она мне в лицо и убегает. Хочется пойти за ней, догнать, схватить за волосы и… выпороть, ударить, выкинуть на улицу. Сделать что-то, чтобы она подавилась своими словами.
Но я выхожу из квартиры. Внутри меня все застывает: мысли, эмоции, чувства. Я не даю им развиваться, потому что если отпущу, то убью ее. Я никому не позволяю так с собой разговаривать! И уже точнее не собираюсь позволять ей.
Из машины набираю интернат. Директор занят, но секретарь соглашается отправить мне на почту договор и список документов. Отлично! Не собираюсь с этим затягивать.
После звоню в клуб и бронирую столик.
- Вы будете только смотреть представление? – спрашивает администратор.
- Не только, - отвечаю коротко.
- Хорошо.
Весь день провожу на взводе. Девчонка меня так взбесила, что ничто не успокаивает. Регина старается не попадать мне на глаза. В коридорах гробовая тишина, словно все вымерли. Не видно даже Успенского. Но все это БЕСИТ еще сильнее.
Подписываю договор с интернатом, ставлю сегодняшнее число – двадцать шестое октября - и отправляю обратно. Юристу даю задание подготовить все документы девчонки. После обеда оплачиваю год обучения. Охренеть ценник! Но я готов платить его, если он обеспечит мое спокойствие и свободу.
В клубе полумрак и только сцена ярко сияет. Занимаю столик. Мне тут же приносят коньяк. Лица посетителей скрывают маски. Но сегодня я не собираюсь гадать, кто за ними прячется. Сегодня я здесь для другого.
Танцовщицы на сцене сменяются одна за другой. От их нарядов и полуголых тел в глазах рябит, но пока ни одна из них не вызвала у меня стойкое желание трахнуть ее. Нет, я не намерен уходить сегодня без секса. Пора остановить на ком-то свой выбор. Намеренно игнорирую брюнеток.
Даю администратору знак.
- Блондинка в голубом, - произношу, когда он склоняется надо мной. Понимающе кивает.
Она уже ждет меня в приват-комнате. Готовая на все. Не хочу ждать ни секунды. Но зачем-то спрашиваю:
- Как тебя зовут?
- Алиса, - призывно улыбается она.
Рука замирает на верхней пуговице рубашки. Блядь, я ослышался?
- Как?
- Алиса, - поднимается она с кровати мне навстречу. – Но для тебя я могу быть кем угодно.
Вылетаю из комнаты как ошпаренный. Что это, блядь, такое!
- Какие-то проблемы? – не знаю, что там администратор увидел на моем лице, но бледность его видно даже в этом полумраке.
- Мне нужна другая девочка.
- А что не так с этой?
- Мне. Нужна. Другая.
- Х-хорошо. Желаете посмотреть анкеты?
Да, блядь, желаю!
Еще полчаса заминки. Останавливаюсь на очередной блондинке. Миниатюрная. Плоский живот. Длинные ноги. Крутые бедра.
- Эта. Как ее зовут?
- Оксана.
- Отлично.
Она знает свое дело, но мне не нужны ласки. Я и без них уже на взводе.
- Сними трусики, но не раздевайся, - приказываю, сбрасывая с себя рубашку.
Едва заметное движение бровями в ответ.
Надеваю презерватив.
- Иди сюда.
Подхватываю ее под бедра и усаживаю на стол.
- Ммм, какой горячий, - выдыхает она мне в ухо.
Вхожу резко.
- Черт, - шипит. – Больно!
Мне плевать. Я заплатил за эту куклу деньги. И мне, блядь, плевать, каково ей! Я просто ее трахаю. Снова и снова.
Коробка из-под резинок пустая. Но я все еще голоден.
Заставляю ее опуститься на колени. Мне не нужно говорить ей, чего я хочу. Она и так знает. Но медлит. Не этого я хочу. Поэтому обхватываю ее за волосы и насаживаю ртом на свой член.
Давай, ты должна это уметь. Ты делала эта сотни раз. Ты профи. Давай!
Я вымещаю на ней всю свою злость, что копилась последние дни и которая сегодня плещется через край. Мне хочется порвать ее рот, проткнуть до самого мозга, если он у нее есть. Мне всего, блядь, мало.
Отталкиваю девку от себя. Сперма заливает ее грудь и живот.
Мне больше нечего здесь делать.
Дома темно и тихо. Заноза, наверняка, уже спит, но дверь в ее комнату открыта. И там никого. Да что за…! Хочется разнести все к чертовой матери.
Открываю шкаф – вещи на месте. Тогда где она?
Внизу небольшая коробка. Зачем-то беру ее. Деньги. Лежат аккуратной стопкой. Она, что, ничего не тратит?
На кровати блокнот. Открытый. В нем рисунок. Что-то мрачное и я никак не могу оторвать от него глаз. Что это? Небо? Море? Не знаю.
Замечаю на подоконнике за шторой цветок. Она его все-таки купила. Как я не заметил?
Что еще я не заметил?
Набираю ее.
Абонент недоступен.
На часах два ночи.
Набираю снова.
Блядь, найду - убью!
По словам охранника это чудовище вышло из дома в десять вечера. Ее ждали. Судя по видеозаписи, то недоразумение в длинном плаще.
- Кто это? – спрашиваю.
- Не знаю. Но иногда он провожает ее до дома.
- Заходит? – тут же напрягаюсь.
- Нет.
Значит, она с ним. Я должен успокоиться. Но не могу. Сажусь в машину. Где его искать? А главное зачем? Сам уже не понимаю, что творю. Тупо езжу по району. Тротуары пусты. Пытаюсь снова до нее дозвониться.
- Я засуну тебе этот телефон в задницу, - рычу сквозь зубы, слушая бесконечное «Абонент недоступен».
Торможу. Мне надо выдохнуть. И подумать.
Он часто ее провожает. Одноклассник? Вероятно. Живет где-то в этом же районе. Блядь, где?
Выхожу из машины. Холодный сырой воздух охлаждает голову и забирается под куртку.
На кой хер я вообще ее ищу? Еще пара дней и она отправится в интернат. Уже собираюсь сесть в машину, когда слышу музыку. Громкую современную дебильную музыку. И смех. Мужской вперемешку с женским.
- Нет, нет, это не то, - смеется. Блядь, урою!
Прохожу в темноту. Это небольшой сквер. В темноте под разбитым фонарем несколько темных фигур. Они пьют из одной бутылки, которую пускают по кругу. Она среди них. Еще не видит меня и поэтому смеется. Ей вторят другие.
- Неужели, она со всеми? – пронзает голову ошеломляющая мысль.
Мне хочется развернуться и уйти. Ничего не хочу о ней знать! Пусть трахается хоть со всем городом! Но вместо этого делаю шаг вперед. Ее смех обрывается. И я наслаждаюсь ужасом в глазах этого чудовища. Мы смотрим друг на друга и вокруг нас застывает тишина.
Я не знаю, что говорить. Все слова застряли у меня в горле. Мне хочется ударить ее.
- Эй, дядя, ты чего? Иди куда шел, - слышу пьяный голос. Отыскиваю источник, но говорю не ему:
- Быстро в машину.
- Я никуда с тобой не пойду.
- Я сказал, в машину.
Я говорю тихо.
- Нет.
- Лис, кто это?
- Да так, никто.
В глазах темнеет. Не помню, как хватаю ее. В себя прихожу от крика.
- Мне больно!
- Потерпишь!
Ее компания пытается оторвать ее от меня.
- Только сдвиньтесь с места, - цежу сквозь зубы.
- Ребят, все в порядке, - произносит она, но в ее голосе паника.
- Лис, кто это?
- Отпусти ее.
Мне плевать на них. Они никто. Но ее хочется разорвать.
До дома молчим. Я пытаюсь справиться со своими эмоциями, чтобы действительно не убить ее. Она обнимает себя руками и плачет. Взрывается, только когда дверь квартиры захлопывается.
- Какого хрена ты приехал? Что тебе от меня нужно?
Я молча раздеваюсь.
- Я ненавижу тебя! Ненавижу!
Застываю. Ее крик врывается в мою грудь, пробивая ее насквозь.
- Я тебя ненавижу!
Так кричала ее мать, когда я во сне обрезал ее длинные волосы. Это была месть, за которую я потом сильно поплатился. Шрамы остались до сих пор и сейчас они полыхают так, как будто их нанесли только что.
Я разворачиваюсь к ней и ее крик обрывается на полуслове. Мои пальцы сжимаются на горле девчонки, а ее затылок впечатывается в стену.
- Не смей. На меня. Орать, - произношу почти шепотом, глядя в ее распахнутые от ужаса глаза.
Мне хочется сжать пальцы. Но вместо этого делаю шаг назад и тут же ухожу в ванную.
- Дрянь! Тварь! Как ты посмел! – у него от бешенства даже губы побелели. Он избивает меня всем, что попадется под руку.
- Я ее ненавижу. И тебя ненавижу, - ору ему в лицо, захлебываясь от крови. – Я хочу, чтобы ты сдох!
- Это ты сейчас сдохнешь!
Он бьет меня головой об стену. Я в ответ толкаю его ногами из последних сил. Не знаю, как, но мне удается вырваться.
Это был последний раз, когда отчим поднимал на меня руку. Потому что домой я больше не вернулся.
Я смотрю на свое отражение в зеркале и мне страшно. Нет, не от воспоминаний. И не отчима я вовсе боюсь. Я уже давно никого не боюсь. Мне страшно от того, что я только что не сотворил с девчонкой тоже самое. Мне страшно от той силы ярости, с которой я смотрел на нее. И от желания бить.
Я такое же чудовище, как и тот, кого ненавижу каждой клеткой своего тела уже много лет.
Кулак летит в зеркало.
Прода от 13.10.2022, 10:27
Глава 11. Свобода или наказание
Мы не разговаривали и не виделись уже несколько дней. Я даже не знаю, ночует ли она дома. И не хочу знать. Я хочу держаться от нее подальше. Но как-то должен сказать, что ей пора собирать вещи. Не могу себя заставить. Я не могу себя заставить встретиться с ней после того, что произошло.
Я боюсь сам себя.
Блядь, какая-то девчонка выбила меня из равновесия! Маленькая дрянь!
Я устал от этого. Я устал от того, что она все время выводит меня из себя.
Пора положить этому конец!
Я открываю дверь квартиры и по моим ушам бьет музыка. Громкая, нет, орущая музыка, от которой, кажется, сотрясаются даже стены. Какого хрена здесь происходит?
Останавливаюсь на пороге гостиной и зависаю.
Девчонка танцует. Она не видит меня, потому что ее глаза закрыты. И я не могу оторвать от нее свои, потому что танец занозы завораживает своей силой, энергией и эмоциями. Она как будто каждым движением выталкивает их себя, разбрасывая вокруг. Избавляется от них, как от одежды. Ее тело то замирает, то, вздрагивая, начинает кружиться, подпрыгивать, метаться, изгибаться.
Я не слышу музыку. Я вижу только девчонку. Я дышу в такт ее движениям.
Вот она припадает к полу, тут же расправляется, раскрывается, как росток, который тянется к солнцу. На мгновение замирает и, срываясь с места, закручивается, чтобы со всей силой врезаться в меня.
Ее глаза распахиваются так широко, что я вижу в них свое отражение. Я слишком остро ощущаю ее тело. Каждый изгиб. И меня поражает его хрупкость. Под широкими балахонами я никогда этого не замечал. А еще я чувствую сладкий аромат, исходящий от нее. Что это? Конфеты? Жвачка? Это длится какие-то секунды, но мне кажется, что вот так, прилипнув друг к другу, мы стоим вечность. Пока она не делает шаг назад. Я разжимаю ладони, отпуская ее. Девчонка пятится от меня, но продолжает смотреть.
