А у стен его домика копошились враги. Они пытались сломать дубовую дверь, чтобы вытащить и растерзать старого волхва. Дверь, заговорённая сильными чарами, держалась. И будет держаться ещё долго. Да и потом ему будет, чем встретить ворогов, коли ворвутся в дом.
Только вот юношу-бера жалко. Погиб в неравной схватке. Говорил же ему, чтоб уходил в лес. Не послушал старого волхва. Остался. А теперь вот пал под топорами врагов. Правда и сам перед этим много их положил у корней древнего дуба. Да и сам волхв тоже хорош. Пока пробуждал свои ловушки ото сна, проглядел, как сын вождя беров в лес навстречу врагам ушёл. Так бы не пустил, а тут... Жаль мальца. Может, и можно было бы с него проклятие снять, коли одолеют росы Мрака и воинство его. А теперь уж и не с кого его снимать.
Со стороны правой стены раздались новые звуки. Волхв повернул голову и прислушался. Шли они от пола, значит, подкоп решили рыть. Старик усмехнулся. Пускай роют. То-то удивятся они, когда корни старого дуба там, под землёй, душить их будут. С этой стороны волхв и вовсе врагов не опасался.
Враги сломали уже третье бревно об эту клятую дверь. Но дубовые доски, обитые медными полосками, и не думали поддаваться. Пробовали рубить брёвна избы топорами, но те только отскакивали, словно по камню били. Маленькие слюдяные оконца, закрытые дубовыми ставнями, тоже не поддавались, ни топору, ни дубине, как враги ни пытались их сорвать. Да и сорвали бы, как пролезть, ежели они настолько малы, что и лисица еле протиснется. Стрелу не пустить внутрь, ни луков, ни самострелов с собой нет, разве, что, копьём шуровать вслепую. Да только старик у окна сидеть не станет. Огонь тоже никак не хотел разгораться. Языки пламени лениво облизывали стены дома и тут же гасли.
Тут ещё этот, невесть откуда взявшийся, бер ряды врагов проредил изрядно. Поначалу враги хорошо подошли. Скрытно. Это только в чаще им пришлось топорами махать, прорубая дорогу, а потом лес расступился, словно приглашая их. Им бы насторожится, да не поняли они этого. Наоборот пошли скорым маршем. Ну и напоролись. Сперва в нескольких хитрых ловушках сгинули три упыря. Затем ещё с пяток киммеров попали в волчьи ямы, да там и нашли свой конец. Но враги продолжали идти дальше и угодили прямо в лапы выскочившего из чащи медведя-оборотня.
Хорошо хоть в этот раз не растерялись и сами его погнали. Правда перед этим бер троим киммерам и одному упырю шеи свернуть успел. А после загнали они его на эту опушку. Дрался бер отчаянно. Вон сколько трупов вокруг него лежит. И людских и упырей порвал изрядно. Так бы ещё с десяток упокоил, пока сам вожак-псиглав не вонзил свой топор ему в спину. Но и тогда этот проклятый оборотень чуть самому ему голову не снёс в последнем рывке. Но упал. Не хватило видать уже сил. А псиглав, просто, добил уже почти бездыханное тело оборотня.
Вожак подобрал валявшийся топор одного из убитых оборотнем воинов. Попробовал вставить в щель меж брёвнами избы. Остро заточенное лезвие с трудом влезло едва на вершок. Навалился всем телом, в надежде хотя бы расшевелить бревно. Ничего не вышло. Только топор сломал. Сплюнул на землю вязкой слюной и, лающим приказом, послал трёх упырей рыть подкоп. Может хоть так они в эту проклятую хижину войдут.
Всадники выскочили на опушку леса, сшибив нескольких врагов. Ратибор мигом окинул взглядом происходящее и, не мешкая, слетел с коня. Ольгерд последовал за ним, кидая на руку крепкий щит, а скифы, разом подогнув передние ноги, кувырком через голову, перекинулись в людей. Прямо в кувырке они выхватывали мечи. Враг даже не успел ничего понять, как полдесятка голов уже катились по траве, срубленные острыми клинками подоспевших ратников.
Ратибор ринулся к углу дома, у которого несколько киммерийских воинов всё же пытались запалить огонь. Его меч со свистом рассекал воздух, нанося неотразимые удары во все стороны. И везде он находил жертву. Рассечённые тела врагов катились ему под ноги, а воевода, перескочив очередное поверженное тело, продолжал крутить своим мечом, выписывая смертельные узоры. Он даже не скинул из-за спины свой щит.
Ольгерд, походя, снеся головы паре упырей сшибся с огромным псиглавом. Юноша ещё никогда не сталкивался с подобными существами и потому чуть промешкал. Если бы не скиф, вовремя подставивший свой щит под топор чудища, Ольгерду бы не миновать Вирия. И вот вдвоём со скифом они крутились вокруг псиглава как псы вокруг медведя. Наседая с разных сторон они заставляли того ужом изворачиваться, чтоб отбивать удары летящие казалось отовсюду. Но и сами с трудом уходили от ужасных ударов тяжёлого топора, под ударами которого уже трещал щит Ольгерда. Трещал, но всё же держал мощные удары. Только вот рука начинала неметь.
Двое оставшихся скифов напали на врагов, что пытались тараном пробить двери избы волхва. Занятые своим делом враги даже не заметили, как за их спинами выросли два скифа. Только когда разрубленные тела стали валится под ноги остальным, оставшиеся, наконец, бросили бревно и повернулись в сторону угрозы.
На поляне перед избой волхва было, на удивление, достаточно светло, не смотря на то, что вековой дуб своею кроной накрывал её всю, не пропуская сквозь густые ветви лунный свет. Поэтому Ольгерду, который в темноте видел хуже, чем псиглав или тот же скиф, было не сложно передвигаться, уходя из-под ударов врага, да и самому наседать на вражьего вожака.
Они уже почти одолели этого псиглава, когда скиф вдруг оступился и стал заваливаться назад. Словно этого и ожидая, псиглав нанёс сокрушительный удар по валящемуся на спину воину. Свистнула сталь, что-то промелькнуло перед глазами Ольгерда и, псиглаву в спину, вошёл острый меч, прорубая кожаный доспех и выходя из груди. Рука дрогнула и, не завершив свой удар, топор выпал из руки вожака. Ольгерд обернулся.
К ним шёл воевода. Он уже покончил со своими врагами и спешил на помощь остальным. Видя, что Ольгерд не поспеет помочь соратнику и сам воевода ещё далеко, он просто метнул меч в спину разворачивающегося псиглава. Меч рассёк воздух и вонзился тому точно под левую лопатку. Ольгерд протянул руку и помог скифу подняться. Ратибор вынул из тела псиглава свой меч, вырвал пучок травы и стал деловито протирать лезвие.
Из-за угла избы показались остальные.
Вдруг с громким треском у дуба отломился толстый сук и с шумом упал на землю. Все повернулись на звук.
Псиглав оказался крепче, чем они думали. Преодолевая смерть, он умудрился встать и подобрать свой топор. А затем уже примерялся нанести удар в спины врагов, решивших, что с ним покончено и отвернувшихся.
Не успел.
Толстая ветка с грохотом рухнула на его череп, упокоив, теперь уже навсегда.
Ратибор обернулся к избе. На пороге, слегка пригнувшись, стоял волхв. В руке он сжимал свой посох, который светился багровым светом.
- Здравствуй дед, - поклонился Ратибор, - Спасибо, что пособил.
- И тебе поздорову, воевода, - ответил волхв, - Я уж думал, вы вовсе не придёте. Проходите в дом.
Он повернулся и скрылся в избе. Остальные последовали за ним.
- Извиняйте, гости дорогие, - сказал волхв, когда все разместились в доме, - Ужинать будем просто и не затейливо. Сами видите, что мне тут было, не до разносолов, так, что... - старик развёл руками.
- Да не извиняйся, дед, - усмехнулся воевода, - Мы тоже, чай, не с пустыми руками. Своё имеется.
Он кивнул воинам и те сноровисто стали накрывать на стол, извлекая из вьюков снедь, что взяли с собой в поход.
- Повезло тебе дед, - промолвил Ратибор, помогая накрывать стол, - Вовремя мы поспели.
- Ну, день-два я бы выстоял, а там да... Тяжело бы пришлось.
- Зачем хоть мы ехали к тебе, небось, уже знаешь? - спросил воевода, усаживаясь на лавку.
- Знаю, - кивнул Велимудр, - Но, об том после. Отужинаем сперва.
Все расселись вокруг длинного стола и принялись за еду. Ели молча, только челюсти хрустели, разгрызая сухари да грызя копчёное мясо, что взяли в дорогу. Запивали водой. У старика действительно со снедью не богато было. Что и смог по-быстрому гостям поднести, так это несколько луковиц да полукруга сыра. Ну, ещё яблоки мочёные прошлого года.
Пока ели Ольгерд с любопытством поглядывал вокруг. Ему ещё не приходилось бывать в жилищах волхвов. На капищах он конечно бывал. Как впрочем, и все. А вот в самих избах, где обитали волхвы, не доводилось. У него вертелось в голове много вопросов, но не следует затевать разговор, пока старшие сами его не начнут.
Наконец, когда все утолили первый голод, Ратибор откинулся на лавке и опёрся спиной о стену. Теперь можно и поговорить. Время есть. Всё одно на ночь глядя уже никуда не двинутся. Сон все равно нужен. Почитай целый день без роздыху сюда добирались.
- Что княжну похитили, ведаешь уже, поди? - спросил воевода.
- Ведаю, - кивнул старик, - А так же ведаю и то, что вы покамест не знаете.
- Стало быть, поможешь нам до башни мраковой добраться?
- А зачем вам к его башне идти? Нету там княжны. Убегла она по дороге.
- Как убегла? - опешил Ратибор, а Ольгерд аж вскрикнул от радости.
- Известно как, - усмехнулся Велимудр, - Как все убегают. Ногами. На первом же роздыхе, пока симураны ссорились, она в лес и сиганула. Поди-ка сыщи.
- Ай, молодец девка! - Ратибор радостно хлопнул себя по коленям. - Ай, да княжна! Поди-ка уж полдороги до Китежа прошла. А мы тута вот сидим.
- Не пошла она в Китеж. В другое место я её направил.
- Ты направил? - спроил Ратибор.
- Была она здесь, - кивнул волхв, - Две ночи тут обиталась.
- А куда ж она пошла-то тогда? - спросил молчавший до сих пор Ольгерд.
- Сказывай далее, дед, - потребовал воевода.
Велимудр обстоятельно стал рассказывать воинам, как убежала княжна, как леший привёл её к нему в избу. О том, что сам поведал ей, и куда направилась Марьяна. Воины слушали внимательно, не перебивая.
- Вот дела... - промолвил воевода, выслушав старика, - И что теперь делать? Нам-то как быть. К князю уже поздно. Битва всё одно уже закончилась. Куда идти-то теперь?
- Надо за Марьяшкой идти, - вступил в разговор Ольгерд, - Тяжко ей одной управиться будет, да и дорога обратная, чай, не близко.
- Тяжко, - вздохнул воевода. – Прав ты, княжич, надо княжну выручать. Стало быть, с утра за ней пойдём, авось, догоним.
- Это вряд ли, - задумчиво произнёс волхв. - С лешим- то они быстро пойдут. Хоть и кружным путём, но в лесу леший нам не чета. Да и день уже один отмахали, поди, из леса уж вышли. Надо напрямки идти.
- Это ж, через земли чудинов! – ахнул Ольгерд.
- И что? – спросил волхв.- Не такие уж и страшные чудские земли. Ходил я там и не раз.
- Так, то ты, волхв, – не согласился с ним воевода. – Ты с тамошним князем в дружбе. А нам туда соваться не след. Сам знаешь.
- А я вас тайными путями поведу. Есть там подземелья одни, чудинами давно заброшенные. Вот через них пройти можно.
- Так ты с нами собрался идти, волхв? – спросил Ратибор.
- А что мне тут сидеть? Раз Мрак послал ко мне своих воинов единожды, пошлёт и вдругорядь. Не успокоится, пока не изведёт меня. Чего понапрасну силы зря на ворогов тратить. Лучше уж вам подсоблю.
- А сдюжишь? – спросил воевода. – Чай не молод уже, а путь не близкий.
- Ты меня прежде времени не старь, воевода. Я ещё тебя научу, как в долгом пути ноги не стоптать.
- А чего ноги топтать-то. Зря, что ль, нам Китаврас воев своих дал. Верно, я говорю, други?
Ратибор подмигнул скифам. Те заулыбались и закивали головами. Велимудр же, усмехнулся в усы и погладил свою бороду.
- Это ты до меня верхом ехал, воевода. С земель россов тропа широкая. А далее троп уже не будет. Пешком идти придётся. А в подземельях чудских и подавно. Радоваться будете, что вовсе не на четвереньках брести придётся. Так, что с вами я пойду.
- Ну, что ж, - произнёс воевода. – Дело твоё. С нами, так с нами. Это даже и к лучшему. Твоя помощь может нам здорово пригодиться.
- Пригодится, пригодится.
- А если нас чудины обнаружат всё ж? – спросил Ольгерд. – Вдруг да, наткнёмся на них, чай они на своей земле?
- Вот тут-то я вам и сгожусь, - ответил старый волхв. – Только если вы за мечи хвататься не станете. Как-никак у чудинов с вами, росами, немирье.
- А ты, дедушка, - сразу ухватился за это Ольгерд. – Ты дедушка знаешь, что выкрал Мрак у них, когда моего отца убил? Воевода сказывал…
- После поговорим об этом, княжич, - перебил юношу воевода, многозначительно взглянув на старика. – А сейчас пора спать ложиться. Завтра долгий день будет.
- Да. Давайте-ка спать ложитесь, - Велимудр встал, - Утро - вечера мудренее. Да и роздых вам нужен. А я тут пока приберусь, а то вона скока тел нарубленных лежат. Да и мальца бера похоронить бы надо.
- Но как же... - начал, было, юноша, но Ратибор его остановил.
- Волхв дело говорит. Ступай отдыхать витязь, а я пока деду пособлю.
- Тогда мы все ему пособим, верно? - Ольгерд обернулся к скифам.
Всё это время скифские воины не промолвили и слова. Не их это дело решения принимать, Князь Китаврас послал их в помощь. В походе, в бою, а теперь они просто слушали, о чём говорят росы и не лезли со своими советами. Тем более, что места здесь не знакомые, сплошные леса, а не вольные степи.
- Мёртвых не трогайте, - сказал волхв, едва все вышли из избушки, - Лес их к утру сам приберёт. А вот оружие их соберите, авось, сгодится ещё.
Он огляделся в поисках бера.
- А, вот, мальца бы по обряду похоронить надобно, - продолжил старик и направился к телу медведя.
Оборотень лежал, широко раскинув лапы на груде вражеских тел на самом краю опушки. Вся его густая шкура была запачкана свернувшейся уже кровью, своей и вражеской.
Пока скифы собирали оружие, Ольгерд с Ратибором быстро соорудили носилки, на которые перевалили тело бера. Потом воины все вместе подняли его и понесли вслед за волхвом, который указывал путь. Волхв шел, освещая дорогу своим посохом, который теперь светился белым, слегка голубоватым свечением.
Деревья словно уступали дорогу людям. Ольгерду показалось, что они даже склоняли свои ветви, скорбя о ноше, что сейчас возлежала на носилках. А может, так оно и было. Ведь этот бер не захотел служить Мраку и идти к нему в рабство. Вместо этого он принял проклятие всего своего рода, а затем, не убоявшись, вступил в схватку с врагом, много превосходящим его числом. И пал, обороняя все, что было ему дорого. Свою свободу. И старого волхва, что не убоялся его, всеми проклятого, а доверял ему и приютил у себя.
Наконец они вышли на широкую поляну. Велимудр жестом показал, куда положить тело. Быстро набрали валежника и соорудили из него большое кострище. Потом осторожно положили на него тело оборотня. Волхв подошёл и сложил на груди бера лапы. Постоял немного, погладил бера по носу, а затем коснулся посохом ближайшей валежины. Быстро вспыхнуло пламя, и уже вскорости затрещал весь погребальный костёр.
Когда пламя коснулось тела оборотня, шкура начала сползать с него и взорам воинов предстало обнажённое тело человека. Совсем ещё юноши. Сына вождя.
- Вот и спало твоё проклятие, малец, - промолвил волхв, Теперь ты можешь смело идти в Вирий к своим предкам. Нет на тебе позора более.
Все молчали.
А пламя гудело, поднимая в небо снопы искр. Густой и, на удивление, белый дым уносил душу юноши к чертогам, где обитали души его предков.
Только вот юношу-бера жалко. Погиб в неравной схватке. Говорил же ему, чтоб уходил в лес. Не послушал старого волхва. Остался. А теперь вот пал под топорами врагов. Правда и сам перед этим много их положил у корней древнего дуба. Да и сам волхв тоже хорош. Пока пробуждал свои ловушки ото сна, проглядел, как сын вождя беров в лес навстречу врагам ушёл. Так бы не пустил, а тут... Жаль мальца. Может, и можно было бы с него проклятие снять, коли одолеют росы Мрака и воинство его. А теперь уж и не с кого его снимать.
Со стороны правой стены раздались новые звуки. Волхв повернул голову и прислушался. Шли они от пола, значит, подкоп решили рыть. Старик усмехнулся. Пускай роют. То-то удивятся они, когда корни старого дуба там, под землёй, душить их будут. С этой стороны волхв и вовсе врагов не опасался.
Враги сломали уже третье бревно об эту клятую дверь. Но дубовые доски, обитые медными полосками, и не думали поддаваться. Пробовали рубить брёвна избы топорами, но те только отскакивали, словно по камню били. Маленькие слюдяные оконца, закрытые дубовыми ставнями, тоже не поддавались, ни топору, ни дубине, как враги ни пытались их сорвать. Да и сорвали бы, как пролезть, ежели они настолько малы, что и лисица еле протиснется. Стрелу не пустить внутрь, ни луков, ни самострелов с собой нет, разве, что, копьём шуровать вслепую. Да только старик у окна сидеть не станет. Огонь тоже никак не хотел разгораться. Языки пламени лениво облизывали стены дома и тут же гасли.
Тут ещё этот, невесть откуда взявшийся, бер ряды врагов проредил изрядно. Поначалу враги хорошо подошли. Скрытно. Это только в чаще им пришлось топорами махать, прорубая дорогу, а потом лес расступился, словно приглашая их. Им бы насторожится, да не поняли они этого. Наоборот пошли скорым маршем. Ну и напоролись. Сперва в нескольких хитрых ловушках сгинули три упыря. Затем ещё с пяток киммеров попали в волчьи ямы, да там и нашли свой конец. Но враги продолжали идти дальше и угодили прямо в лапы выскочившего из чащи медведя-оборотня.
Хорошо хоть в этот раз не растерялись и сами его погнали. Правда перед этим бер троим киммерам и одному упырю шеи свернуть успел. А после загнали они его на эту опушку. Дрался бер отчаянно. Вон сколько трупов вокруг него лежит. И людских и упырей порвал изрядно. Так бы ещё с десяток упокоил, пока сам вожак-псиглав не вонзил свой топор ему в спину. Но и тогда этот проклятый оборотень чуть самому ему голову не снёс в последнем рывке. Но упал. Не хватило видать уже сил. А псиглав, просто, добил уже почти бездыханное тело оборотня.
Вожак подобрал валявшийся топор одного из убитых оборотнем воинов. Попробовал вставить в щель меж брёвнами избы. Остро заточенное лезвие с трудом влезло едва на вершок. Навалился всем телом, в надежде хотя бы расшевелить бревно. Ничего не вышло. Только топор сломал. Сплюнул на землю вязкой слюной и, лающим приказом, послал трёх упырей рыть подкоп. Может хоть так они в эту проклятую хижину войдут.
Всадники выскочили на опушку леса, сшибив нескольких врагов. Ратибор мигом окинул взглядом происходящее и, не мешкая, слетел с коня. Ольгерд последовал за ним, кидая на руку крепкий щит, а скифы, разом подогнув передние ноги, кувырком через голову, перекинулись в людей. Прямо в кувырке они выхватывали мечи. Враг даже не успел ничего понять, как полдесятка голов уже катились по траве, срубленные острыми клинками подоспевших ратников.
Ратибор ринулся к углу дома, у которого несколько киммерийских воинов всё же пытались запалить огонь. Его меч со свистом рассекал воздух, нанося неотразимые удары во все стороны. И везде он находил жертву. Рассечённые тела врагов катились ему под ноги, а воевода, перескочив очередное поверженное тело, продолжал крутить своим мечом, выписывая смертельные узоры. Он даже не скинул из-за спины свой щит.
Ольгерд, походя, снеся головы паре упырей сшибся с огромным псиглавом. Юноша ещё никогда не сталкивался с подобными существами и потому чуть промешкал. Если бы не скиф, вовремя подставивший свой щит под топор чудища, Ольгерду бы не миновать Вирия. И вот вдвоём со скифом они крутились вокруг псиглава как псы вокруг медведя. Наседая с разных сторон они заставляли того ужом изворачиваться, чтоб отбивать удары летящие казалось отовсюду. Но и сами с трудом уходили от ужасных ударов тяжёлого топора, под ударами которого уже трещал щит Ольгерда. Трещал, но всё же держал мощные удары. Только вот рука начинала неметь.
Двое оставшихся скифов напали на врагов, что пытались тараном пробить двери избы волхва. Занятые своим делом враги даже не заметили, как за их спинами выросли два скифа. Только когда разрубленные тела стали валится под ноги остальным, оставшиеся, наконец, бросили бревно и повернулись в сторону угрозы.
На поляне перед избой волхва было, на удивление, достаточно светло, не смотря на то, что вековой дуб своею кроной накрывал её всю, не пропуская сквозь густые ветви лунный свет. Поэтому Ольгерду, который в темноте видел хуже, чем псиглав или тот же скиф, было не сложно передвигаться, уходя из-под ударов врага, да и самому наседать на вражьего вожака.
Они уже почти одолели этого псиглава, когда скиф вдруг оступился и стал заваливаться назад. Словно этого и ожидая, псиглав нанёс сокрушительный удар по валящемуся на спину воину. Свистнула сталь, что-то промелькнуло перед глазами Ольгерда и, псиглаву в спину, вошёл острый меч, прорубая кожаный доспех и выходя из груди. Рука дрогнула и, не завершив свой удар, топор выпал из руки вожака. Ольгерд обернулся.
К ним шёл воевода. Он уже покончил со своими врагами и спешил на помощь остальным. Видя, что Ольгерд не поспеет помочь соратнику и сам воевода ещё далеко, он просто метнул меч в спину разворачивающегося псиглава. Меч рассёк воздух и вонзился тому точно под левую лопатку. Ольгерд протянул руку и помог скифу подняться. Ратибор вынул из тела псиглава свой меч, вырвал пучок травы и стал деловито протирать лезвие.
Из-за угла избы показались остальные.
Вдруг с громким треском у дуба отломился толстый сук и с шумом упал на землю. Все повернулись на звук.
Псиглав оказался крепче, чем они думали. Преодолевая смерть, он умудрился встать и подобрать свой топор. А затем уже примерялся нанести удар в спины врагов, решивших, что с ним покончено и отвернувшихся.
Не успел.
Толстая ветка с грохотом рухнула на его череп, упокоив, теперь уже навсегда.
Ратибор обернулся к избе. На пороге, слегка пригнувшись, стоял волхв. В руке он сжимал свой посох, который светился багровым светом.
- Здравствуй дед, - поклонился Ратибор, - Спасибо, что пособил.
- И тебе поздорову, воевода, - ответил волхв, - Я уж думал, вы вовсе не придёте. Проходите в дом.
Он повернулся и скрылся в избе. Остальные последовали за ним.
- Извиняйте, гости дорогие, - сказал волхв, когда все разместились в доме, - Ужинать будем просто и не затейливо. Сами видите, что мне тут было, не до разносолов, так, что... - старик развёл руками.
- Да не извиняйся, дед, - усмехнулся воевода, - Мы тоже, чай, не с пустыми руками. Своё имеется.
Он кивнул воинам и те сноровисто стали накрывать на стол, извлекая из вьюков снедь, что взяли с собой в поход.
- Повезло тебе дед, - промолвил Ратибор, помогая накрывать стол, - Вовремя мы поспели.
- Ну, день-два я бы выстоял, а там да... Тяжело бы пришлось.
- Зачем хоть мы ехали к тебе, небось, уже знаешь? - спросил воевода, усаживаясь на лавку.
- Знаю, - кивнул Велимудр, - Но, об том после. Отужинаем сперва.
Все расселись вокруг длинного стола и принялись за еду. Ели молча, только челюсти хрустели, разгрызая сухари да грызя копчёное мясо, что взяли в дорогу. Запивали водой. У старика действительно со снедью не богато было. Что и смог по-быстрому гостям поднести, так это несколько луковиц да полукруга сыра. Ну, ещё яблоки мочёные прошлого года.
Пока ели Ольгерд с любопытством поглядывал вокруг. Ему ещё не приходилось бывать в жилищах волхвов. На капищах он конечно бывал. Как впрочем, и все. А вот в самих избах, где обитали волхвы, не доводилось. У него вертелось в голове много вопросов, но не следует затевать разговор, пока старшие сами его не начнут.
Наконец, когда все утолили первый голод, Ратибор откинулся на лавке и опёрся спиной о стену. Теперь можно и поговорить. Время есть. Всё одно на ночь глядя уже никуда не двинутся. Сон все равно нужен. Почитай целый день без роздыху сюда добирались.
- Что княжну похитили, ведаешь уже, поди? - спросил воевода.
- Ведаю, - кивнул старик, - А так же ведаю и то, что вы покамест не знаете.
- Стало быть, поможешь нам до башни мраковой добраться?
- А зачем вам к его башне идти? Нету там княжны. Убегла она по дороге.
- Как убегла? - опешил Ратибор, а Ольгерд аж вскрикнул от радости.
- Известно как, - усмехнулся Велимудр, - Как все убегают. Ногами. На первом же роздыхе, пока симураны ссорились, она в лес и сиганула. Поди-ка сыщи.
- Ай, молодец девка! - Ратибор радостно хлопнул себя по коленям. - Ай, да княжна! Поди-ка уж полдороги до Китежа прошла. А мы тута вот сидим.
- Не пошла она в Китеж. В другое место я её направил.
- Ты направил? - спроил Ратибор.
- Была она здесь, - кивнул волхв, - Две ночи тут обиталась.
- А куда ж она пошла-то тогда? - спросил молчавший до сих пор Ольгерд.
- Сказывай далее, дед, - потребовал воевода.
Велимудр обстоятельно стал рассказывать воинам, как убежала княжна, как леший привёл её к нему в избу. О том, что сам поведал ей, и куда направилась Марьяна. Воины слушали внимательно, не перебивая.
- Вот дела... - промолвил воевода, выслушав старика, - И что теперь делать? Нам-то как быть. К князю уже поздно. Битва всё одно уже закончилась. Куда идти-то теперь?
- Надо за Марьяшкой идти, - вступил в разговор Ольгерд, - Тяжко ей одной управиться будет, да и дорога обратная, чай, не близко.
- Тяжко, - вздохнул воевода. – Прав ты, княжич, надо княжну выручать. Стало быть, с утра за ней пойдём, авось, догоним.
- Это вряд ли, - задумчиво произнёс волхв. - С лешим- то они быстро пойдут. Хоть и кружным путём, но в лесу леший нам не чета. Да и день уже один отмахали, поди, из леса уж вышли. Надо напрямки идти.
- Это ж, через земли чудинов! – ахнул Ольгерд.
- И что? – спросил волхв.- Не такие уж и страшные чудские земли. Ходил я там и не раз.
- Так, то ты, волхв, – не согласился с ним воевода. – Ты с тамошним князем в дружбе. А нам туда соваться не след. Сам знаешь.
- А я вас тайными путями поведу. Есть там подземелья одни, чудинами давно заброшенные. Вот через них пройти можно.
- Так ты с нами собрался идти, волхв? – спросил Ратибор.
- А что мне тут сидеть? Раз Мрак послал ко мне своих воинов единожды, пошлёт и вдругорядь. Не успокоится, пока не изведёт меня. Чего понапрасну силы зря на ворогов тратить. Лучше уж вам подсоблю.
- А сдюжишь? – спросил воевода. – Чай не молод уже, а путь не близкий.
- Ты меня прежде времени не старь, воевода. Я ещё тебя научу, как в долгом пути ноги не стоптать.
- А чего ноги топтать-то. Зря, что ль, нам Китаврас воев своих дал. Верно, я говорю, други?
Ратибор подмигнул скифам. Те заулыбались и закивали головами. Велимудр же, усмехнулся в усы и погладил свою бороду.
- Это ты до меня верхом ехал, воевода. С земель россов тропа широкая. А далее троп уже не будет. Пешком идти придётся. А в подземельях чудских и подавно. Радоваться будете, что вовсе не на четвереньках брести придётся. Так, что с вами я пойду.
- Ну, что ж, - произнёс воевода. – Дело твоё. С нами, так с нами. Это даже и к лучшему. Твоя помощь может нам здорово пригодиться.
- Пригодится, пригодится.
- А если нас чудины обнаружат всё ж? – спросил Ольгерд. – Вдруг да, наткнёмся на них, чай они на своей земле?
- Вот тут-то я вам и сгожусь, - ответил старый волхв. – Только если вы за мечи хвататься не станете. Как-никак у чудинов с вами, росами, немирье.
- А ты, дедушка, - сразу ухватился за это Ольгерд. – Ты дедушка знаешь, что выкрал Мрак у них, когда моего отца убил? Воевода сказывал…
- После поговорим об этом, княжич, - перебил юношу воевода, многозначительно взглянув на старика. – А сейчас пора спать ложиться. Завтра долгий день будет.
- Да. Давайте-ка спать ложитесь, - Велимудр встал, - Утро - вечера мудренее. Да и роздых вам нужен. А я тут пока приберусь, а то вона скока тел нарубленных лежат. Да и мальца бера похоронить бы надо.
- Но как же... - начал, было, юноша, но Ратибор его остановил.
- Волхв дело говорит. Ступай отдыхать витязь, а я пока деду пособлю.
- Тогда мы все ему пособим, верно? - Ольгерд обернулся к скифам.
Всё это время скифские воины не промолвили и слова. Не их это дело решения принимать, Князь Китаврас послал их в помощь. В походе, в бою, а теперь они просто слушали, о чём говорят росы и не лезли со своими советами. Тем более, что места здесь не знакомые, сплошные леса, а не вольные степи.
- Мёртвых не трогайте, - сказал волхв, едва все вышли из избушки, - Лес их к утру сам приберёт. А вот оружие их соберите, авось, сгодится ещё.
Он огляделся в поисках бера.
- А, вот, мальца бы по обряду похоронить надобно, - продолжил старик и направился к телу медведя.
Оборотень лежал, широко раскинув лапы на груде вражеских тел на самом краю опушки. Вся его густая шкура была запачкана свернувшейся уже кровью, своей и вражеской.
Пока скифы собирали оружие, Ольгерд с Ратибором быстро соорудили носилки, на которые перевалили тело бера. Потом воины все вместе подняли его и понесли вслед за волхвом, который указывал путь. Волхв шел, освещая дорогу своим посохом, который теперь светился белым, слегка голубоватым свечением.
Деревья словно уступали дорогу людям. Ольгерду показалось, что они даже склоняли свои ветви, скорбя о ноше, что сейчас возлежала на носилках. А может, так оно и было. Ведь этот бер не захотел служить Мраку и идти к нему в рабство. Вместо этого он принял проклятие всего своего рода, а затем, не убоявшись, вступил в схватку с врагом, много превосходящим его числом. И пал, обороняя все, что было ему дорого. Свою свободу. И старого волхва, что не убоялся его, всеми проклятого, а доверял ему и приютил у себя.
Наконец они вышли на широкую поляну. Велимудр жестом показал, куда положить тело. Быстро набрали валежника и соорудили из него большое кострище. Потом осторожно положили на него тело оборотня. Волхв подошёл и сложил на груди бера лапы. Постоял немного, погладил бера по носу, а затем коснулся посохом ближайшей валежины. Быстро вспыхнуло пламя, и уже вскорости затрещал весь погребальный костёр.
Когда пламя коснулось тела оборотня, шкура начала сползать с него и взорам воинов предстало обнажённое тело человека. Совсем ещё юноши. Сына вождя.
- Вот и спало твоё проклятие, малец, - промолвил волхв, Теперь ты можешь смело идти в Вирий к своим предкам. Нет на тебе позора более.
Все молчали.
А пламя гудело, поднимая в небо снопы искр. Густой и, на удивление, белый дым уносил душу юноши к чертогам, где обитали души его предков.
