Монтаж противовесной системы – операция наисложнейшая.
А на планете под ними жизнь шла своим чередом. Люди рождались, влюблялись, ходили на работу, занимались любимыми делами и всякой ерундой. И умирали, кто тихо в кровати, в окружении внуков и правнуков, а кто - на поле боя.
Индийская армия прижала избытые пакистанские дивизии к Инду и методично перемалывала, не давая переправиться на родину.
Противник и рад был бы сдаться, вот только переговоров о капитуляции никто не вел. Два сожженных ядерными снарядами города привели один из самых миролюбивых народов в такую ярость, что пощады от него было не дождаться. Сверхдержава решила раз и навсегда разделаться со своим старым врагом.
Мировое сообщество сдержанно ворчало, Китай тайком, через третьи государства, помогал Пакистану, а страны Евросоюза и Северо-восточная конфедерация Соединенных Штатов Америки причитала и вопила о зверствах индийцев, но спасать голодающих пакистанцев не торопилась.
Впрочем, состояние воплей о нарушении прав человека и наплевательское отношения к этим самым людям были характерны для осколков «старого запада». Так же они реагировали на войны в Африке, что огненным поясом протянулись к югу от Сахары и забрались в джунгли Конго. На непрекращающуюся драку всех со всеми на Аравийском полуострове, на растущую конфронтацию между КНР и Южным Треугольником.
Неспокойный наступил год, хотя, бывали и хуже.
07.01.2037.
Звездный, Московской области.
В уютной кафешке за столиком возле окна разместились четверо космонавтов.
Это было бы совершенно обычным явлением, потому что кафе располагалось в сотне метров от главного корпуса Центра подготовки космонавтов имени Юрия Гагарина. В вечерних сумерках, за пеленой медленно падающего снега, это трехэтажное здание виднелось расплывчатым призраком.
Необычность компании, потягивающей легкие коктейли и ковыряющейся в тарелочках с закусками, была в другом.
Все были японцами. Нет, космолетчики Страны Восходящего Солнца были здесь не редкостью, но до последнего времени их было только двое. После запуска собственной национальной программы освоения космоса Япония очень редко и неохотно шла на обмен космонавтами, предпочитая летать только на своих кораблях и на свои станции.
Единственным исключением была вторая экспедиция к Марсу, и то, только потому, что пока своего межпланетного корабля Джакса не изготовила и пришлось просить русских взять на борт «Странника» Хану Хаякаву. Та же история с полетом на Лютецию. Но внезапное изменение планов третьей марсианской экспедиции потребовало участия еще двоих космолетчиков.
- А здесь уютно, - прервал наступившее молчание Юкио Вада.
- И людей совсем мало, - поддакнул Горо Уэно. – Я думал русские будут праздновать. У них ведь сегодня Рождество.
- Они совсем по-другому его справляют, - сообщил Камэнаси Рёка, проживший в России четыре с половиной года. – Это праздник семейный, к тому же давно не государственный, только православные его отмечают. А остальные больше празднуют Старый Новый год.
- Это как? – удивился Вада и посмотрел на меланхолично потягивающую коктейль Хану.
Та не стала отвечать, предоставляя объяснять Рёке.
- По юлианскому исчислению, - пояснил тот. – Русские чтут традиции не меньше нас. И ужасно любят праздники.
- Это хорошо, - заметил Вада и тонко улыбнулся. – Предвкушаю, что посмотрю на них за время подготовки.
- Не обольщайся, - высказалась Хана. – Нас в такой оборот возьмут, что даже оглядываться по сторонам будет некогда.
- Что, правда? – делано ужаснулся Уэно.
- А тебя особенно! – злорадно усмехнулась Хаякава. – У вас старт через полгода!
- Ничего, потом будет время осмотреться и расслабиться, - с улыбкой сообщил Рёка. - Когда я к Марсу отправлюсь.
- Доволен? – спросила Хана своего старого друга и вечного соперника.
- Конечно! Ты же знаешь, я приготовился ждать еще лет пять, а тут полет подвернулся! Хотя…
- Ну да, теперь Юкио-сан тебя со второй экспедиции к астероидам скорей всего подвинет, - поддакнул Уэно.
- Ничего, пускай, - согласился Рёка. – Полететь к Фобосу и разобраться, чего это Хана-тян с ним такого сотворила, еще интереснее! Я о другом.
Хана вопросительно поглядела на чуть замявшегося мужчину.
Он вздохнул и пожаловался:
- Не хочется от Даши улетать.
- Э?! – Хана даже подалась вперед.
- Врач-окулист из центра, - чуть смущенно сообщил Рёка. – У нас через месяц свадьба. Кстати, приглашаю всех вас.
- Ну, ты даешь! – удивилась Хана. - То-то я замечала вас вместе.
- Поздравляю! – улыбнулся Уэно. – Ты последний, кто женится в нашей группе. Кроме Ханы, естественно. Она у нас принципиальная холостячка.
Девушка прищурившись взглянула на мужчину. Но согласно кивнула.
- Камэнаси-сан, а можно я к тебе на свадьбу Хитоми позову? – спросил Вада.
- Конечно! – обрадовался Рёка. - Кстати, она ведь прошла?
- Да, - с довольным видом кивнул Вада. – В этот раз было почти четыре тысячи человек на место, но она победила и теперь наша коллега.
- Вы о Миякэ-сан? – с интересом осведомилась Хана.
- Конечно! – подтвердил Уэно. – Будет у нас своя космическая семья.
- То есть?
- Мы с ней уже давно поженились, - пояснил Вада.
- О как! – Хана даже откинулась на спинку кресла, посмотрела на своего одногруппника с уважением. – А я думала, ты просто так с ней романчик крутил тогда в горах.
- Нет, я уже тогда понял, что все серьезно, - мягко улыбнулся Вада.
- Уважуха! – по-русски высказалась Хана.
- Ну, так что, точно решила холостячкой остаться, - поддел ее Уэно. - Или, поглядев на нас, решишься кого-нибудь осчастливить?
- Не дождетесь!
Месяц спустя Хана с удивлением вертела в руках букетик цветов, который поймала в ловком прыжке.
18.04.2037.
Киберпространство.
Рыженькая эльфийка сидела, уютно положив голову на плечо темноволосого воина. Ей было наплевать, что стальной наплечник должен быть холодным и жестким.
Современные игры еще не научились передавать тактильные ощущения.
И это не радовало Элен. Она бы очень многое отдала, чтобы не просто видеть эту картинку в глубине 3Д-монитора, а оказаться в виртуальном мире, ощутить всем телом близость с любимым. Но пока что приходилось пользоваться хорошо развитым воображением.
И оно помогало, даже слишком. Девушка ощущала настоящую истому и легкое головокружение. А, когда в уголке монитора замигала иконка поцелуя, сердце учащенно забилось.
«Да», - радостно подтвердила она.
Юноша наклонился и нежно поцеловал эльфийскую принцессу. Камера услужливо изменила ракурс и приблизила изображение.
Фантастика, но Элен действительно почувствовала тепло его губ, как тогда, перед Новым годом, когда они прощались в московском аэропорту.
Возбуждение поднялось, и француженка, не глядя, нажала на клавишу и значок поцелуя замигал чаще.
«Французский!» - подумала она и даже на секунду прикрыла глаза, чтобы лучше это вообразить. Правда, в реальной жизни ее опыт в подобных делах еще отсутствовал, но богатое воображение и бушующие в крови гормоны сделали свое дело.
«Ну же, не тормози!» – мысленно подогнала она Славика.
Но новороссец оказался парнем стеснительным и чересчур сильно боялся ее обидеть. А Элен все время напоказ его останавливала. Почти напоказ. Ее католическое воспитание изо всех сил боролось с желанием близости, и последняя побеждала. Так что на самом деле девушка очень и очень хотела, чтобы Славик был смелее и активнее.
Две иконки – рука и грудь.
Первым порывом Элен было как обычно нажать «Нет», но она слишком этого хотела.
«Да!»
И тут, разрушая головокружительную атмосферу виртуального секса, прозвенели колокольчики вызова.
Элен быстро отменила интимные действия.
Девушка и парень на экране отодвинулись друг от дружки и теперь имели вид приятелей, смотрящих на прекрасный закат.
Справа появился овал волшебного зеркала на котором проявились две фигуры. Высокая блондинка и широкоплечий гном.
Почему Кэйлаш всегда выбирает блондинок - понять не трудно, но что за мания у Тимура всегда играть гномами или дворфами?!
Вот они со Славиком создали персонажей максимально похожих на себя реальных. Элен даже настояла, чтобы ее парень, так же как она, оцифровал собственную фотографию! Она хотела видеть, как целуются их копии, а не непонятно кто!
- Элен, Славик, идемте на ивент! – весело предложила индианка. – Сегодня день потерявшегося дракончика! Надо его найти, спасти и ухаживать, тогда он вырастет и будет нашим общим петом! Правда, классно?
- Классно, - не могла не согласиться Элен. Хотя на самом деле больше всего сейчас желала, чтобы эта сладкая парочка отстала от нее и Славика и дала еще помиловаться. Может быть сегодня они бы дошли…
От этих мыслей Элен вспыхнула и у нее задрожали руки.
Игра «Любовь и Смерть» оправдывала свое название. Особенно его первую составляющую. Элен подозревала, что Кэйлаш специально выбрала именно ее. Эта фентезийная МОО РПГ была с рейтингом 16+ и очень хорошим симулятором отношений, который позволял даже… Причем в Индии, России и Франции игра шла без цензуры. Элен, когда думала, до чего у них со Славиком может дойти, густо краснела и прятала лицо в ближайшей подушке или хотя бы ладонях.
«Интересно, а Кэйлаш с Тимуром уже?..»
- Ну так что, идем?
- Ну, можно, - с некоторым сомнением проговорил Славик. Его персонаж, реагируя на эмоцию, распознанную в голосе, почесал себе затылок, что вызвало улыбку у его спутницы. – У меня до отбоя еще два часа.
- Вот и замечательно! – отозвался Тимур. – Мы с Кэйлаш совы, а у Элен еще ранний вечер. Самое то, чтобы пройтись пати.
Элен вздохнула. А она так рассчитывала на эти два часа. Заперлась в своей комнате в башне замка и попросила не звать на ужин. А теперь придется ждать до следующих выходных, когда у Славика будет свободный вечер.
Ну почему время такая редкая ценность и его не хватает на самое интересное или приятное?
Она заставила свою эльфийку подняться и достала из сумки камень перемещений.
- Идемте!
07.07.2037.
ПГТ Раздольное, Республика Крым, РСФСР.
Я отказалась участвовать в мероприятиях посвященных двадцатилетию Войны. В каких-либо. Журналюги наверняка прекрасно знают, как война проехалась по мне, что произошло со мной в этот день двадцать лет назад. И у меня не было ни малейшего желания отвечать на их вопросы, что-то рассказывать, вообще вспоминать тот жуткий день, что я провела заложницей у диверсантов.
До сих пор передергивает от воспоминаний.
К тому же у меня есть и еще одно личное горе, связанное с той войной.
Мы взяли такси и по широким автострадам за полтора часа добрались до Войкова, а там, свернув на тоже приличное шоссе, еще минут сорок ехали до Раздольного.
На автостраде машин было не очень много. А вот автобусы с отдыхающими попадались навстречу часто. Так уж повелось, что у нас в Крыму большинство курортников составляют новороссцы. Особенно дети. Такое ощущение, что летом все маленькие жителей республик перебираются к нам. Это и понятно – пионерские и комсомольские путевки бесплатные, доставку правительства тоже берут на себя.
Ехать по солнечному утру было бы даже приятно. Но водитель попался чересчур разговорчивый. Плотненький татарин с седыми висками всю дорогу пытался нас разговорить. Я отвечала односложно, а, когда устала увиливать от вопросов о цели поездки и сказала, что проведываем могилу брата, Рафик вздохнул:
- Да, было тогда дело…
И принялся рассказывать, как его, недавно отслужившего срочную еще в украинской армии, призвали тогда в российскую. Но повоевать не получилось, чему он рад.
- Промариновали полгода в тыловых частях и отправили домой. А у вас вот значит как…
И продолжил бесконечный шоферский монолог обо всем и ни о чем.
А я вполуха слушала его, иногда вставляя междометия, и радовалась, что не приходится изворачиваться и придумывать на ходу, кто я такая.
Мама почти всю дорогу продремала рядышком со мной, положив мне голову на плечо. А я вдруг отчетливо поняла, что она ведь у меня уже довольно пожилая. Шестьдесят один год все-таки. Недавно на пенсию пошла, хотя все еще продолжает работать бухгалтером в двух маленьких фирмочках. Я пыталась ее убедить, что при моих доходах это совершенно излишне, пока до меня не дошло, что ковыряться с цифрами в бухгалтерских программах просто доставляет ей удовольствие, сродни разгадыванию кроссвордов.
Хоть бы у нее все было хорошо со здоровьем! Как у дедушки с бабушкой. Те, не смотря на очень основательный возраст, были еще бодрячками. Но все равно страшновато за них. И ужасно хочется быть рядом, а не наезжать пару раз в год.
А между тем на горизонте бескрайней степи появилась зеленая полоска родного поселка.
Он как-то очень быстро приблизился. И вот уже справа - семь пятиэтажек, выстроенных замысловатой фигурой. Мы с друзьями по двору все спорили: буква «Р», искаженная «Е» или вообще кабина грузовика.
Хрущевки были свежеокрашенные, яркие, как моложавые бабуси, пытающиеся макияжем и модной одеждой скрыть почтенный возраст.
Вообще, Раздольное почти не изменилось, как будто бурные двадцать лет, так сильно преобразившие страну, пролетели мимо.
Может это и хорошо.
Мы заехали на рынок и купили там несколько букетов цветов, а потом отправились на кладбище.
Рафаила отпустили до вечера. Мы арендовали электромобиль на весь день, так что водителю придется провести его в скучном поселке. Ничего, я не сомневаюсь, что он найдет, чем заняться.
А мы с мамой накинули на головы припасенные платки и зашли в небольшую церковь при кладбище. Вообще-то мама у меня тоже не верующая, а о себе – атеистке, я молчу. Но тут особое дело. Как с благословением перед полетом в космос. Традиция и мысли на задворках сознания: «На всякий случай. А то вдруг я ошибаюсь, и Бог есть?»
Так что мы поставили свечки и записали имена на поминальную молитву.
И вышли на яркое солнечное утро.
Могилу Андрея мы нашли сразу. Она была на удивление ухоженной, на недавно покрашенном памятнике стальная табличка и эмалированный значок в виде георгиевской ленточки. Понятно. Наверняка местным пионерам-комсомольцам дали задание следить за могилами погибших на Войне. Их на кладбище не мало. До передовой, где варился «Перекопиский котел» рукой подать, и в поселковой больнице да развернутых лазаретах много молодых ребят умерло.
Мы положили цветы, покрошили печенюшки и встали с мамой плечом к плечу. Она тихо плакала, а у меня, хоть я и чувствовала комок в горле, но глаза оставались сухими.
Я уже очень плохо помню брата. Его лицо ускользает, и, если не смотреть на фотографию, черты вспомнить трудно. А голос я вообще не могу припомнить.
Мы в детстве не очень ладили. Андрей наверняка ревновал меня к родителям. Еще бы - младшая сестра оттянула на себя большую часть внимания и заботы. Только в последние годы, когда я подросла и стала что-то соображать, у нас наладился контакт. Он начал помогать мне с учебой, пару раз вступался за меня перед родителями, в основном отцом. И старательно подсаживал на анимэ.
«Интересно, а он хотел бы, чтобы я когда-нибудь сказала ему «Ани-и сан!» как это делают кавайные младшие сестренки главных героев? Кто знает, а сейчас уже и не спросить».
Все-таки Андрей был очень хорошим. Как бы я хотела с ним поговорить! Похвастаться тем, чего достигла, вместе посмотреть очередной сериал.
А на планете под ними жизнь шла своим чередом. Люди рождались, влюблялись, ходили на работу, занимались любимыми делами и всякой ерундой. И умирали, кто тихо в кровати, в окружении внуков и правнуков, а кто - на поле боя.
Индийская армия прижала избытые пакистанские дивизии к Инду и методично перемалывала, не давая переправиться на родину.
Противник и рад был бы сдаться, вот только переговоров о капитуляции никто не вел. Два сожженных ядерными снарядами города привели один из самых миролюбивых народов в такую ярость, что пощады от него было не дождаться. Сверхдержава решила раз и навсегда разделаться со своим старым врагом.
Мировое сообщество сдержанно ворчало, Китай тайком, через третьи государства, помогал Пакистану, а страны Евросоюза и Северо-восточная конфедерация Соединенных Штатов Америки причитала и вопила о зверствах индийцев, но спасать голодающих пакистанцев не торопилась.
Впрочем, состояние воплей о нарушении прав человека и наплевательское отношения к этим самым людям были характерны для осколков «старого запада». Так же они реагировали на войны в Африке, что огненным поясом протянулись к югу от Сахары и забрались в джунгли Конго. На непрекращающуюся драку всех со всеми на Аравийском полуострове, на растущую конфронтацию между КНР и Южным Треугольником.
Неспокойный наступил год, хотя, бывали и хуже.
Глава 2. Четыре японца.
07.01.2037.
Звездный, Московской области.
В уютной кафешке за столиком возле окна разместились четверо космонавтов.
Это было бы совершенно обычным явлением, потому что кафе располагалось в сотне метров от главного корпуса Центра подготовки космонавтов имени Юрия Гагарина. В вечерних сумерках, за пеленой медленно падающего снега, это трехэтажное здание виднелось расплывчатым призраком.
Необычность компании, потягивающей легкие коктейли и ковыряющейся в тарелочках с закусками, была в другом.
Все были японцами. Нет, космолетчики Страны Восходящего Солнца были здесь не редкостью, но до последнего времени их было только двое. После запуска собственной национальной программы освоения космоса Япония очень редко и неохотно шла на обмен космонавтами, предпочитая летать только на своих кораблях и на свои станции.
Единственным исключением была вторая экспедиция к Марсу, и то, только потому, что пока своего межпланетного корабля Джакса не изготовила и пришлось просить русских взять на борт «Странника» Хану Хаякаву. Та же история с полетом на Лютецию. Но внезапное изменение планов третьей марсианской экспедиции потребовало участия еще двоих космолетчиков.
- А здесь уютно, - прервал наступившее молчание Юкио Вада.
- И людей совсем мало, - поддакнул Горо Уэно. – Я думал русские будут праздновать. У них ведь сегодня Рождество.
- Они совсем по-другому его справляют, - сообщил Камэнаси Рёка, проживший в России четыре с половиной года. – Это праздник семейный, к тому же давно не государственный, только православные его отмечают. А остальные больше празднуют Старый Новый год.
- Это как? – удивился Вада и посмотрел на меланхолично потягивающую коктейль Хану.
Та не стала отвечать, предоставляя объяснять Рёке.
- По юлианскому исчислению, - пояснил тот. – Русские чтут традиции не меньше нас. И ужасно любят праздники.
- Это хорошо, - заметил Вада и тонко улыбнулся. – Предвкушаю, что посмотрю на них за время подготовки.
- Не обольщайся, - высказалась Хана. – Нас в такой оборот возьмут, что даже оглядываться по сторонам будет некогда.
- Что, правда? – делано ужаснулся Уэно.
- А тебя особенно! – злорадно усмехнулась Хаякава. – У вас старт через полгода!
- Ничего, потом будет время осмотреться и расслабиться, - с улыбкой сообщил Рёка. - Когда я к Марсу отправлюсь.
- Доволен? – спросила Хана своего старого друга и вечного соперника.
- Конечно! Ты же знаешь, я приготовился ждать еще лет пять, а тут полет подвернулся! Хотя…
- Ну да, теперь Юкио-сан тебя со второй экспедиции к астероидам скорей всего подвинет, - поддакнул Уэно.
- Ничего, пускай, - согласился Рёка. – Полететь к Фобосу и разобраться, чего это Хана-тян с ним такого сотворила, еще интереснее! Я о другом.
Хана вопросительно поглядела на чуть замявшегося мужчину.
Он вздохнул и пожаловался:
- Не хочется от Даши улетать.
- Э?! – Хана даже подалась вперед.
- Врач-окулист из центра, - чуть смущенно сообщил Рёка. – У нас через месяц свадьба. Кстати, приглашаю всех вас.
- Ну, ты даешь! – удивилась Хана. - То-то я замечала вас вместе.
- Поздравляю! – улыбнулся Уэно. – Ты последний, кто женится в нашей группе. Кроме Ханы, естественно. Она у нас принципиальная холостячка.
Девушка прищурившись взглянула на мужчину. Но согласно кивнула.
- Камэнаси-сан, а можно я к тебе на свадьбу Хитоми позову? – спросил Вада.
- Конечно! – обрадовался Рёка. - Кстати, она ведь прошла?
- Да, - с довольным видом кивнул Вада. – В этот раз было почти четыре тысячи человек на место, но она победила и теперь наша коллега.
- Вы о Миякэ-сан? – с интересом осведомилась Хана.
- Конечно! – подтвердил Уэно. – Будет у нас своя космическая семья.
- То есть?
- Мы с ней уже давно поженились, - пояснил Вада.
- О как! – Хана даже откинулась на спинку кресла, посмотрела на своего одногруппника с уважением. – А я думала, ты просто так с ней романчик крутил тогда в горах.
- Нет, я уже тогда понял, что все серьезно, - мягко улыбнулся Вада.
- Уважуха! – по-русски высказалась Хана.
- Ну, так что, точно решила холостячкой остаться, - поддел ее Уэно. - Или, поглядев на нас, решишься кого-нибудь осчастливить?
- Не дождетесь!
Месяц спустя Хана с удивлением вертела в руках букетик цветов, который поймала в ловком прыжке.
Глава 3. Не игра.
18.04.2037.
Киберпространство.
Рыженькая эльфийка сидела, уютно положив голову на плечо темноволосого воина. Ей было наплевать, что стальной наплечник должен быть холодным и жестким.
Современные игры еще не научились передавать тактильные ощущения.
И это не радовало Элен. Она бы очень многое отдала, чтобы не просто видеть эту картинку в глубине 3Д-монитора, а оказаться в виртуальном мире, ощутить всем телом близость с любимым. Но пока что приходилось пользоваться хорошо развитым воображением.
И оно помогало, даже слишком. Девушка ощущала настоящую истому и легкое головокружение. А, когда в уголке монитора замигала иконка поцелуя, сердце учащенно забилось.
«Да», - радостно подтвердила она.
Юноша наклонился и нежно поцеловал эльфийскую принцессу. Камера услужливо изменила ракурс и приблизила изображение.
Фантастика, но Элен действительно почувствовала тепло его губ, как тогда, перед Новым годом, когда они прощались в московском аэропорту.
Возбуждение поднялось, и француженка, не глядя, нажала на клавишу и значок поцелуя замигал чаще.
«Французский!» - подумала она и даже на секунду прикрыла глаза, чтобы лучше это вообразить. Правда, в реальной жизни ее опыт в подобных делах еще отсутствовал, но богатое воображение и бушующие в крови гормоны сделали свое дело.
«Ну же, не тормози!» – мысленно подогнала она Славика.
Но новороссец оказался парнем стеснительным и чересчур сильно боялся ее обидеть. А Элен все время напоказ его останавливала. Почти напоказ. Ее католическое воспитание изо всех сил боролось с желанием близости, и последняя побеждала. Так что на самом деле девушка очень и очень хотела, чтобы Славик был смелее и активнее.
Две иконки – рука и грудь.
Первым порывом Элен было как обычно нажать «Нет», но она слишком этого хотела.
«Да!»
И тут, разрушая головокружительную атмосферу виртуального секса, прозвенели колокольчики вызова.
Элен быстро отменила интимные действия.
Девушка и парень на экране отодвинулись друг от дружки и теперь имели вид приятелей, смотрящих на прекрасный закат.
Справа появился овал волшебного зеркала на котором проявились две фигуры. Высокая блондинка и широкоплечий гном.
Почему Кэйлаш всегда выбирает блондинок - понять не трудно, но что за мания у Тимура всегда играть гномами или дворфами?!
Вот они со Славиком создали персонажей максимально похожих на себя реальных. Элен даже настояла, чтобы ее парень, так же как она, оцифровал собственную фотографию! Она хотела видеть, как целуются их копии, а не непонятно кто!
- Элен, Славик, идемте на ивент! – весело предложила индианка. – Сегодня день потерявшегося дракончика! Надо его найти, спасти и ухаживать, тогда он вырастет и будет нашим общим петом! Правда, классно?
- Классно, - не могла не согласиться Элен. Хотя на самом деле больше всего сейчас желала, чтобы эта сладкая парочка отстала от нее и Славика и дала еще помиловаться. Может быть сегодня они бы дошли…
От этих мыслей Элен вспыхнула и у нее задрожали руки.
Игра «Любовь и Смерть» оправдывала свое название. Особенно его первую составляющую. Элен подозревала, что Кэйлаш специально выбрала именно ее. Эта фентезийная МОО РПГ была с рейтингом 16+ и очень хорошим симулятором отношений, который позволял даже… Причем в Индии, России и Франции игра шла без цензуры. Элен, когда думала, до чего у них со Славиком может дойти, густо краснела и прятала лицо в ближайшей подушке или хотя бы ладонях.
«Интересно, а Кэйлаш с Тимуром уже?..»
- Ну так что, идем?
- Ну, можно, - с некоторым сомнением проговорил Славик. Его персонаж, реагируя на эмоцию, распознанную в голосе, почесал себе затылок, что вызвало улыбку у его спутницы. – У меня до отбоя еще два часа.
- Вот и замечательно! – отозвался Тимур. – Мы с Кэйлаш совы, а у Элен еще ранний вечер. Самое то, чтобы пройтись пати.
Элен вздохнула. А она так рассчитывала на эти два часа. Заперлась в своей комнате в башне замка и попросила не звать на ужин. А теперь придется ждать до следующих выходных, когда у Славика будет свободный вечер.
Ну почему время такая редкая ценность и его не хватает на самое интересное или приятное?
Она заставила свою эльфийку подняться и достала из сумки камень перемещений.
- Идемте!
Глава 4. Годовщина.
07.07.2037.
ПГТ Раздольное, Республика Крым, РСФСР.
Я отказалась участвовать в мероприятиях посвященных двадцатилетию Войны. В каких-либо. Журналюги наверняка прекрасно знают, как война проехалась по мне, что произошло со мной в этот день двадцать лет назад. И у меня не было ни малейшего желания отвечать на их вопросы, что-то рассказывать, вообще вспоминать тот жуткий день, что я провела заложницей у диверсантов.
До сих пор передергивает от воспоминаний.
К тому же у меня есть и еще одно личное горе, связанное с той войной.
Мы взяли такси и по широким автострадам за полтора часа добрались до Войкова, а там, свернув на тоже приличное шоссе, еще минут сорок ехали до Раздольного.
На автостраде машин было не очень много. А вот автобусы с отдыхающими попадались навстречу часто. Так уж повелось, что у нас в Крыму большинство курортников составляют новороссцы. Особенно дети. Такое ощущение, что летом все маленькие жителей республик перебираются к нам. Это и понятно – пионерские и комсомольские путевки бесплатные, доставку правительства тоже берут на себя.
Ехать по солнечному утру было бы даже приятно. Но водитель попался чересчур разговорчивый. Плотненький татарин с седыми висками всю дорогу пытался нас разговорить. Я отвечала односложно, а, когда устала увиливать от вопросов о цели поездки и сказала, что проведываем могилу брата, Рафик вздохнул:
- Да, было тогда дело…
И принялся рассказывать, как его, недавно отслужившего срочную еще в украинской армии, призвали тогда в российскую. Но повоевать не получилось, чему он рад.
- Промариновали полгода в тыловых частях и отправили домой. А у вас вот значит как…
И продолжил бесконечный шоферский монолог обо всем и ни о чем.
А я вполуха слушала его, иногда вставляя междометия, и радовалась, что не приходится изворачиваться и придумывать на ходу, кто я такая.
Мама почти всю дорогу продремала рядышком со мной, положив мне голову на плечо. А я вдруг отчетливо поняла, что она ведь у меня уже довольно пожилая. Шестьдесят один год все-таки. Недавно на пенсию пошла, хотя все еще продолжает работать бухгалтером в двух маленьких фирмочках. Я пыталась ее убедить, что при моих доходах это совершенно излишне, пока до меня не дошло, что ковыряться с цифрами в бухгалтерских программах просто доставляет ей удовольствие, сродни разгадыванию кроссвордов.
Хоть бы у нее все было хорошо со здоровьем! Как у дедушки с бабушкой. Те, не смотря на очень основательный возраст, были еще бодрячками. Но все равно страшновато за них. И ужасно хочется быть рядом, а не наезжать пару раз в год.
А между тем на горизонте бескрайней степи появилась зеленая полоска родного поселка.
Он как-то очень быстро приблизился. И вот уже справа - семь пятиэтажек, выстроенных замысловатой фигурой. Мы с друзьями по двору все спорили: буква «Р», искаженная «Е» или вообще кабина грузовика.
Хрущевки были свежеокрашенные, яркие, как моложавые бабуси, пытающиеся макияжем и модной одеждой скрыть почтенный возраст.
Вообще, Раздольное почти не изменилось, как будто бурные двадцать лет, так сильно преобразившие страну, пролетели мимо.
Может это и хорошо.
Мы заехали на рынок и купили там несколько букетов цветов, а потом отправились на кладбище.
Рафаила отпустили до вечера. Мы арендовали электромобиль на весь день, так что водителю придется провести его в скучном поселке. Ничего, я не сомневаюсь, что он найдет, чем заняться.
А мы с мамой накинули на головы припасенные платки и зашли в небольшую церковь при кладбище. Вообще-то мама у меня тоже не верующая, а о себе – атеистке, я молчу. Но тут особое дело. Как с благословением перед полетом в космос. Традиция и мысли на задворках сознания: «На всякий случай. А то вдруг я ошибаюсь, и Бог есть?»
Так что мы поставили свечки и записали имена на поминальную молитву.
И вышли на яркое солнечное утро.
Могилу Андрея мы нашли сразу. Она была на удивление ухоженной, на недавно покрашенном памятнике стальная табличка и эмалированный значок в виде георгиевской ленточки. Понятно. Наверняка местным пионерам-комсомольцам дали задание следить за могилами погибших на Войне. Их на кладбище не мало. До передовой, где варился «Перекопиский котел» рукой подать, и в поселковой больнице да развернутых лазаретах много молодых ребят умерло.
Мы положили цветы, покрошили печенюшки и встали с мамой плечом к плечу. Она тихо плакала, а у меня, хоть я и чувствовала комок в горле, но глаза оставались сухими.
Я уже очень плохо помню брата. Его лицо ускользает, и, если не смотреть на фотографию, черты вспомнить трудно. А голос я вообще не могу припомнить.
Мы в детстве не очень ладили. Андрей наверняка ревновал меня к родителям. Еще бы - младшая сестра оттянула на себя большую часть внимания и заботы. Только в последние годы, когда я подросла и стала что-то соображать, у нас наладился контакт. Он начал помогать мне с учебой, пару раз вступался за меня перед родителями, в основном отцом. И старательно подсаживал на анимэ.
«Интересно, а он хотел бы, чтобы я когда-нибудь сказала ему «Ани-и сан!» как это делают кавайные младшие сестренки главных героев? Кто знает, а сейчас уже и не спросить».
Все-таки Андрей был очень хорошим. Как бы я хотела с ним поговорить! Похвастаться тем, чего достигла, вместе посмотреть очередной сериал.
