Но и тайны неживого мира привлекали пытливого дворфа. Причем все.
Хотелось разобраться в каждом природном явлении, найти их взаимосвязь и нащупать законы, объединяющие все сущее.
Но для этого надо было двигаться дальше.
Сидя в чаще, леса многого не узнаешь.
Именно поэтому Дремудад и собирался в дорогу.
Он хотел отправиться на юго-восток, в сторону океана. Там, говорят, расположились богатые торговые княжества, в которых строили ладьи! Настоящие, большие, пригодные для плавания по океану!
Но перед дальней дорогой надо было зайти в деревушку с романтическим названием Большие Прыщи, чтобы попрощаться с ее жителями, да выпросить в дорогу чего-нибудь съестного.
Дремудад не знал, что три дня назад в деревню прискакал глашатай, и поведал очень важную новость.
А еще раньше, в самом начале июня, в пределы Волкинского княжества вторглись дружины лилгородцев и зеленоградцев. Они сходу опрокинули пограничные заставы и устремились к столице – Волку-на-Кобылке.
Кобылкой называли узкую, но быструю речку, что стекала с недалеких гор. Была река своенравная, и то усыхала до ручейка, то разливалась бушующим половодьем.
Сейчас, в начале лета, после недавних дождей, воды было довольно много. А мост перед городом защитники успели разобрать по брёвнышку. Так что теперь не подступиться стало к частоколу с запада. А с остальных трех сторон город опоясывал неглубокий, но достаточно широкий ров, поросший осокой и камышом, и плохо проходимый.
Лилгородская дружина переправилась по бродам через Кобылку верстах в пяти выше по течению. И окружила Волкинск со стороны рва. А войска Зеленограда подошли с фронта и вознамерились брать ворота.
Ратники, прикрываясь от стрел защитников города большущими прямоугольными щитами, подтащили длинные бревна и кое-как перекинули их поверх бурного потока.
Князь Збыслав сам повел свою дружину на приступ.
Он был умелым, закаленным в боях воином, не то что эта юная особа из соседнего княжества.
Единственные ее положительные качества, как думал зеленоградский правитель, были как раз молодость и женский род.
Сын Збыслава уже совершил обряд помолвки со Светленой, а через год, когда ему исполнится пятнадцать, женится на ней.
И станет полноправным князем.
Так думал Збыслав, ведя свои войска на приступ.
Он не учел одного: у княжны Светлены были и еще три качества, фатальные для него. Ум, решительность и отсутствие моральных ограничений.
Ворота сотрясались от ударов таранного бревна.
Воины, что били им, то и дело падали, пронзаемые стрелами и пришибаемые камнями. А то и просто проваливались между разъезжающихся под ногами бревен временного мостика.
Но на смену им приходили другие.
Дружина княжества Зеленоградского была огромной по меркам этого времени и места. Но большую долю ее составляли недавние крестьяне, которых силой загнали в ополчение, кое-как вооружили, и послали на убой.
Но со своей задачей: пробить городские ворота, а не геройски погибнуть под ними, ополченцы справились. Створки заскрипели, завизжали и подались. Нападавшие завопили и навалились всей толпой, протискиваясь в щель, раздвигая ее шире. И встретили суровых волкинских мужиков, ощетинившихся копьями и мечами.
Так что пришлось вступить в сечу основным силам нападавших.
Князь Збыслав сам повел на штурм старых испытанных ратников. Он, не церемонясь, расталкивал и даже бил рукоятью меча копошащихся простолюдинов, расчищая дорогу к славе.
Вот и ворота, уже почти распахнутые.
На их защиту со всех сторон бегут, покидая стены, волкинские воины.
Но натиск зеленоградцев неудержим. И князь впереди всех. Чуть сзади держатся самые верные люди, старая гвардия, которой Збыслав доверял больше, чем самому себе.
И когда в пылу схватки сотник Тихомир незаметно пырнул своего князя тонким кинжалом в спину, владыка княжества Зелиноградского даже не успел удивиться и обидеться.
Так и погиб он, штурмуя город, который не будет принадлежать ни ему, ни его сыну.
Потому что, в то время, когда шла отчаянная сеча у ворот, но городские стены, с которых почти все защитники убежали на подмогу, легли концы длинных лестниц.
Они, лестницы, были сделаны из толстых, в целую пядь диаметром, стволов, и имели неимоверную длину. Так что основания их упиралось в землю передо рвом. И по ним, поскрипывающим и прогибающимся из-за маленького угла наклона, ловко пробежали первые самые умелые дружинники Лилгорода.
Произошла короткая, но отчаянная рубка, и в город устремились войска Светлены. Они с ходу ударили в спину защитникам ворот. И все было кончено.
Светлена не стала отдавать город на разграбление, как того требовали дружинники Зеленограда. Те были обозлены гибелью своего князя и дай им волю, сравняли бы город с землей.
Но зачем уничтожать то, что уже принадлежит тебе?
Кое-как княжне удалось утихомирить своих союзников.
Особенно помог ей временный командир дружины сотник Тихомир. Как-никак ему предстояло стать регентом при сыне своего сюзерена. Надо же, чтобы паренек дожил до совершеннолетия и успел жениться на соседской княжне.
Ничего этого Дремудад не знал. Поэтому, когда Велибор ошарашил его новостью, дворф только рот от удивления открыл.
– То есть, как? Вы теперь в другом княжестве? А со старым что? – вопросил юноша.
– А что, старое? – пожал плечами лесоруб. – По мне, так какая разница? То есть, нет, разница-то как раз вона какая! Наша новая княжна крутая, молодая да умная! Не то, что старый хрыч князь.
– Ты это о Светлене? – округлил глаза Дрёма.
– О ней, конечно! О ком же еще?! – воскликнул мужик. – Теперь мы – сила! Целых три княжества эта девка в одном кулачке держит! Как тут не радоваться?
– Ты серьезно? – спросил Дремудад.
Он все еще не мог поверить в такое разительное изменение отношения к лилгородской правительнице.
– Серьезней не бывает! Знаешь, что глашатай еще сказал? Что по деревням вербовщики поедут в дружину молодых парней собирать. Эх, жалко я уже стар для этого! Вот бы топором боевым помахать! Но, ничего, я среднего своего пристрою. Глядишь, сотником станет, гордиться им буду!
– Если не погибнет, – хмуро заявил Дремудад.
Война вызывала в юноше сильнейшее отторжение. Он не мог понять, зачем люди, да и дворфы в давние времена, должны убивать друг друга?
– А ты не каркай! – осадил дворфенка Велибор. – Ворон мне тут нашелся! Ничего с моим Светозаром не будет! Он парень не промах, и топором с малолетства владеть обучен! А что сучья рубить, что головы – разница не велика!
– Ты, правда, так думаешь? – Дрёма уставился на лесоруба, как на дикого зверя какого-то.
– Да! – выпятив грудь, сообщил Велибор. И с подозрением посмотрел на юношу. – А ты, значит, против? Сразу видно – нелюдь. Кстати, глашатай и об этом говорил. Чтобы, значится, если встретим какого-нибудь дворфа, то волокли его в город.
– И ты меня потащишь? – напрягся Дремудад.
Он был гораздо сильнее этого мужика, но если тот кликнет своих сыновей…
– Да нет, – задумчиво сказал Велибор и отвел глаза. – Не боись!
И Дремудад отчетливо понял, что хитрый лесоруб врет. Что, как только он, Дрёма, уйдет, соберет Велибор мужиков, да и отправится за ним в чащобу.
– Ладно, пора мне, – хмуро прервал разговор дворф. – Спасибо, что новости рассказал. Пойду я домой.
– Иди-иди, – нехорошо ухмыльнулся лесоруб.
Дремудаду стоило огромных усилий дойти до опушки леса неторопливым шагом. Но, как только его скрыли деревья, дворф припустил на самой большой возможной в лесу скорости.
Надо было, как можно быстрей добраться до избушки, схватить уже собранные в дорогу вещи и скрыться от преследователей.
А там – пусть ищут, пусть догоняют!
Поймать в чаще сына друида практически невозможно.
19.08.196 г.в.п.
Сегунат
Лиора давно уже привыкла к городской жизни. Ходила вместе с Аюми за покупками, прибиралась и стирала, мыла посуду и обслуживала посетителей.
Окружающие люди тоже привыкли к молчаливой и тихой девушке с лазоревой кожей и темно-голубыми волосами. Друзей, правда, у эльфийки не появилось, зато приятелей набралось изрядное количество.
Хозяева окрестных лавок радушно с ней здоровались, а торговец сладостями иногда угощал девушку. Просто так, от доброты душевной и симпатии к сиротке-чужестранке. Соседи перебрасывались с ней короткими фразочками о погоде и порой рассказывали какие-нибудь интересные новости.
А среди постоянных клиентов таверны нашлись те, кто с особым удовольствием общался с юной официанткой.
И никаких больше бандитов или даже просто нахалов. Нет, забредали иногда в таверну гогочущие компании, но тогда Аюми обычно отсылала Лиору на кухню, и сама управлялась с заказами. Девушка, хоть никогда об этом не говорила, чувствовала свою вину за тот случай на концерте и пыталась по-своему ее искупить.
В общем, жизнь установилась и была гораздо приятнее и комфортнее, чем на Родине.
Но кое-чего в ней молодой волшебнице не хватало.
Как раз волшебства.
Лиора опасалась проявлять свои магические способности, здраво рассудив, что тогда отношение к ней резко изменится. Неизвестно, в хорошую сторону или плохую, но то, что возникнет отчужденность между ней и окружающими, это к гадалке не ходи.
А еще Лиоре не хватало природы.
И время от времени девушка уходила из города, чтобы совместить оба желанных занятия.
Сегодня эльфийка отпросилась на целый день. Ядзава-сан проворчал что-то о бездельниках и нахлебниках. Но настроение у хозяина таверны было хорошее, и он отпустил жалобно смотрящую на него девушку на все четыре стороны.
– Ты только, это, будь осторожна, – заботливо напутствовал он.
Лиора уловила в голосе начальника тревогу, и ей так тепло стало от этого. Девушка, конечно, не подумала, что Ядзава беспокоится о потере ценного бесплатного работника. Подобные мысли не приходили в голову эльфийки. Слишком хорошо она относилась к людям.
За город ее вывез на своей повозке усатый морщинистый старичок. Его гужевой хомяк был таким же стареньким, длинная пушистая шерсть на боках местами совсем поредела.
Если честно, Лиора быстрее бы прошла пешком, но было отчего-то очень приятно сидеть, поджав ноги на поскрипывающем дощатом днище телеги и лениво наблюдать проплывающие мимо картинки городской жизни: беседующих женщин, бегающую детвору, степенно вышагивающих самураев.
А как только девушка выехала за городские ворота, она буквально задохнулась от навалившегося на нее простора и чистого вкусного воздуха. Только покидая город, она понимала, каким душным киселем ей приходится постоянно дышать.
На природе было так замечательно!
Августовское солнце мягко грело плечи, ветерок ворошил легкие темно-голубые волосы. Дорога под ногами звала в путь.
И Лиора, поддавшись этому зову, чуть ли не вприпрыжку устремилась прочь от города Сироиши.
Она прошла между тщательно обработанных полей, на которых дозревал урожай местных злаков и овощей. Мимо ровных рядов фруктовых садов. Свернула на неприметную тропинку, ведущую к берегу океана. Вышла на неширокий каменистый пляж. Немедля ни мгновения, скинула на округлую гальку свой старенький хитон и совершенно голая вбежала в накатывающиеся пенные волны, легкой рыбкой нырнула в них.
Выскочила на поверхность. Весело прокричала: «Буль-буль дыхалка пузырька!»
Лицо девушки покрыл тонкий прозрачный пузырь, и она устремилась в глубину.
Сквозь воздушную маску все окружающее было видно четко и ясно.
Каменистое дно с переплетающимся световым узором, разноцветные водоросли, мерно колышущиеся в отголосках прибоя. Косячки мелких рыбок, прыскающие во все стороны от странного лазоревого чудовища. Крабики, высовывающие из больших остроконечных ракушек удивленные мордочки и беззвучно клацающие клешнями. Большие ленивые рыбы, что медленно проплывали по своим рыбьим делам.
А еще медуз. Лиора одновременно очень любила их и опасалась после того, как пару раз обожглась о яркие щупальца. Но все равно полупрозрачные обитательницы глубины, с искорками-огоньками по краю купалов, буквально завораживали девушку. Эльфийка очень любила зависнуть в зеленом полумраке рядом с такой вот красавицей, и любоваться на нее.
Заклинание воздушного пузыря давало волшебнице неограниченное время для подводного плавания. А вода была хоть и прохладной по человеческим меркам, но морозоустойчивой эльфийке казалась теплой и комфортной.
Так что Лиора выбралась на берег, только когда совсем проголодалась.
Все-таки поддержание заклинания, даже такого простенького, требовало много энергии и магической, и физической.
Девушка растянулась на камушках, подставляя тело теплым солнечным лучам, дотянулась до взятой с собой корзинки и принялась за завтрак.
К тому времени, когда она закончила поглощать онигири, кожа совсем просохла и Лиора, с сожалением облачившись в хитон, отправилась дальше.
Ее ждал лес.
Эльфийка с улыбкой вспомнила, какой перепуганной и зажатой была, когда впервые оказалась окруженной деревьями в краю оборотней.
Теперь от былого страха не осталось и следа.
Наоборот, проснулась дремлющая наследственная память, и Лиоре все больше нравилось бродить по едва заметным тропинкам среди гингко и эвкалиптов. Даже колючие лианы, которые иногда царапали босые ноги, не заставляли ее морщиться.
В конце концов, когда-то в детстве эльфийка специально ловила на свои икры пиявок в вечной грязи холодных болот.
Девушка даже вздрогнула от этого воспоминания.
«А ведь мои сородичи продолжают так жить! – с внезапным ужасом подумала она. – И считают это нормальным!»
Лиора даже остановилась, пораженная этой мыслью. Обвела взглядом величественные кроны деревьев, устремленные ввысь ровные стволы, чистую свежую зелень.
«Почему мы ушли в изгнание? – подумала она. – В преданиях говорится о злобных людях и кровожадных оборотнях. Нет, конечно, и среди них есть такие как те якудза или Варгрива. Но есть и самурай Киншан и добрый священник Нргав. А все остальные люди и псы просто обычные. И, кстати, добрее и отзывчивее, чем большинство эльфов. Тогда, почему мы ушли? Может быть, как раз из-за своей неуживчивости? Из-за нашего высокомерия? Боюсь, что так»
От этих мыслей девушке стало грустно. Она жалела свой народ. Но ведь они сами выбрали этот путь.
А она выбрала свой.
Девушка взбодрилась, прибавила шагу и вскоре вышла не берег неширокой лесной речушки.
Самое время было немного попрактиковаться в колдовстве.
На этот раз Лиора выбрала магию воды. Она уселась на невысоком обрывистом уступе и принялась нашептывать заклинание. Повинуясь ее воле, от воды отделились тонкие струйки, затейливо переплелись, образуя в воздухе узор.
– Ух ты! – вдруг услышала Лиора за спиной восхищенный вздох.
Концентрация тут же исчезла, и капельки упали коротким дождиком.
Шагах в десяти от эльфийки стоял мальчишка.
Лиора еще не научилась определять возраст маленьких людей, но пацаненку было где-то от десяти до двенадцати лет. Был он, как все местные мужчины, черноволосым и кареглазым, а еще загорелым и босоногим.
В опущенной руке паренек держал палку, которая, судя по всему, изображала настоящий меч.
Мальчик во все глаза смотрел на Лиору.
– Ты эльфийка, да? – с восхищением спросил он.
– Да, – не стала отнекиваться девушка.
– Как здорово! – глаза паренька сияли, но вдруг в них промелькнуло легкое беспокойство: – А ты меня не украдешь?
Хотелось разобраться в каждом природном явлении, найти их взаимосвязь и нащупать законы, объединяющие все сущее.
Но для этого надо было двигаться дальше.
Сидя в чаще, леса многого не узнаешь.
Именно поэтому Дремудад и собирался в дорогу.
Он хотел отправиться на юго-восток, в сторону океана. Там, говорят, расположились богатые торговые княжества, в которых строили ладьи! Настоящие, большие, пригодные для плавания по океану!
Но перед дальней дорогой надо было зайти в деревушку с романтическим названием Большие Прыщи, чтобы попрощаться с ее жителями, да выпросить в дорогу чего-нибудь съестного.
Дремудад не знал, что три дня назад в деревню прискакал глашатай, и поведал очень важную новость.
А еще раньше, в самом начале июня, в пределы Волкинского княжества вторглись дружины лилгородцев и зеленоградцев. Они сходу опрокинули пограничные заставы и устремились к столице – Волку-на-Кобылке.
Кобылкой называли узкую, но быструю речку, что стекала с недалеких гор. Была река своенравная, и то усыхала до ручейка, то разливалась бушующим половодьем.
Сейчас, в начале лета, после недавних дождей, воды было довольно много. А мост перед городом защитники успели разобрать по брёвнышку. Так что теперь не подступиться стало к частоколу с запада. А с остальных трех сторон город опоясывал неглубокий, но достаточно широкий ров, поросший осокой и камышом, и плохо проходимый.
Лилгородская дружина переправилась по бродам через Кобылку верстах в пяти выше по течению. И окружила Волкинск со стороны рва. А войска Зеленограда подошли с фронта и вознамерились брать ворота.
Ратники, прикрываясь от стрел защитников города большущими прямоугольными щитами, подтащили длинные бревна и кое-как перекинули их поверх бурного потока.
Князь Збыслав сам повел свою дружину на приступ.
Он был умелым, закаленным в боях воином, не то что эта юная особа из соседнего княжества.
Единственные ее положительные качества, как думал зеленоградский правитель, были как раз молодость и женский род.
Сын Збыслава уже совершил обряд помолвки со Светленой, а через год, когда ему исполнится пятнадцать, женится на ней.
И станет полноправным князем.
Так думал Збыслав, ведя свои войска на приступ.
Он не учел одного: у княжны Светлены были и еще три качества, фатальные для него. Ум, решительность и отсутствие моральных ограничений.
Ворота сотрясались от ударов таранного бревна.
Воины, что били им, то и дело падали, пронзаемые стрелами и пришибаемые камнями. А то и просто проваливались между разъезжающихся под ногами бревен временного мостика.
Но на смену им приходили другие.
Дружина княжества Зеленоградского была огромной по меркам этого времени и места. Но большую долю ее составляли недавние крестьяне, которых силой загнали в ополчение, кое-как вооружили, и послали на убой.
Но со своей задачей: пробить городские ворота, а не геройски погибнуть под ними, ополченцы справились. Створки заскрипели, завизжали и подались. Нападавшие завопили и навалились всей толпой, протискиваясь в щель, раздвигая ее шире. И встретили суровых волкинских мужиков, ощетинившихся копьями и мечами.
Так что пришлось вступить в сечу основным силам нападавших.
Князь Збыслав сам повел на штурм старых испытанных ратников. Он, не церемонясь, расталкивал и даже бил рукоятью меча копошащихся простолюдинов, расчищая дорогу к славе.
Вот и ворота, уже почти распахнутые.
На их защиту со всех сторон бегут, покидая стены, волкинские воины.
Но натиск зеленоградцев неудержим. И князь впереди всех. Чуть сзади держатся самые верные люди, старая гвардия, которой Збыслав доверял больше, чем самому себе.
И когда в пылу схватки сотник Тихомир незаметно пырнул своего князя тонким кинжалом в спину, владыка княжества Зелиноградского даже не успел удивиться и обидеться.
Так и погиб он, штурмуя город, который не будет принадлежать ни ему, ни его сыну.
Потому что, в то время, когда шла отчаянная сеча у ворот, но городские стены, с которых почти все защитники убежали на подмогу, легли концы длинных лестниц.
Они, лестницы, были сделаны из толстых, в целую пядь диаметром, стволов, и имели неимоверную длину. Так что основания их упиралось в землю передо рвом. И по ним, поскрипывающим и прогибающимся из-за маленького угла наклона, ловко пробежали первые самые умелые дружинники Лилгорода.
Произошла короткая, но отчаянная рубка, и в город устремились войска Светлены. Они с ходу ударили в спину защитникам ворот. И все было кончено.
Светлена не стала отдавать город на разграбление, как того требовали дружинники Зеленограда. Те были обозлены гибелью своего князя и дай им волю, сравняли бы город с землей.
Но зачем уничтожать то, что уже принадлежит тебе?
Кое-как княжне удалось утихомирить своих союзников.
Особенно помог ей временный командир дружины сотник Тихомир. Как-никак ему предстояло стать регентом при сыне своего сюзерена. Надо же, чтобы паренек дожил до совершеннолетия и успел жениться на соседской княжне.
Ничего этого Дремудад не знал. Поэтому, когда Велибор ошарашил его новостью, дворф только рот от удивления открыл.
– То есть, как? Вы теперь в другом княжестве? А со старым что? – вопросил юноша.
– А что, старое? – пожал плечами лесоруб. – По мне, так какая разница? То есть, нет, разница-то как раз вона какая! Наша новая княжна крутая, молодая да умная! Не то, что старый хрыч князь.
– Ты это о Светлене? – округлил глаза Дрёма.
– О ней, конечно! О ком же еще?! – воскликнул мужик. – Теперь мы – сила! Целых три княжества эта девка в одном кулачке держит! Как тут не радоваться?
– Ты серьезно? – спросил Дремудад.
Он все еще не мог поверить в такое разительное изменение отношения к лилгородской правительнице.
– Серьезней не бывает! Знаешь, что глашатай еще сказал? Что по деревням вербовщики поедут в дружину молодых парней собирать. Эх, жалко я уже стар для этого! Вот бы топором боевым помахать! Но, ничего, я среднего своего пристрою. Глядишь, сотником станет, гордиться им буду!
– Если не погибнет, – хмуро заявил Дремудад.
Война вызывала в юноше сильнейшее отторжение. Он не мог понять, зачем люди, да и дворфы в давние времена, должны убивать друг друга?
– А ты не каркай! – осадил дворфенка Велибор. – Ворон мне тут нашелся! Ничего с моим Светозаром не будет! Он парень не промах, и топором с малолетства владеть обучен! А что сучья рубить, что головы – разница не велика!
– Ты, правда, так думаешь? – Дрёма уставился на лесоруба, как на дикого зверя какого-то.
– Да! – выпятив грудь, сообщил Велибор. И с подозрением посмотрел на юношу. – А ты, значит, против? Сразу видно – нелюдь. Кстати, глашатай и об этом говорил. Чтобы, значится, если встретим какого-нибудь дворфа, то волокли его в город.
– И ты меня потащишь? – напрягся Дремудад.
Он был гораздо сильнее этого мужика, но если тот кликнет своих сыновей…
– Да нет, – задумчиво сказал Велибор и отвел глаза. – Не боись!
И Дремудад отчетливо понял, что хитрый лесоруб врет. Что, как только он, Дрёма, уйдет, соберет Велибор мужиков, да и отправится за ним в чащобу.
– Ладно, пора мне, – хмуро прервал разговор дворф. – Спасибо, что новости рассказал. Пойду я домой.
– Иди-иди, – нехорошо ухмыльнулся лесоруб.
Дремудаду стоило огромных усилий дойти до опушки леса неторопливым шагом. Но, как только его скрыли деревья, дворф припустил на самой большой возможной в лесу скорости.
Надо было, как можно быстрей добраться до избушки, схватить уже собранные в дорогу вещи и скрыться от преследователей.
А там – пусть ищут, пусть догоняют!
Поймать в чаще сына друида практически невозможно.
Глава 18. Чистый воздух
19.08.196 г.в.п.
Сегунат
Лиора давно уже привыкла к городской жизни. Ходила вместе с Аюми за покупками, прибиралась и стирала, мыла посуду и обслуживала посетителей.
Окружающие люди тоже привыкли к молчаливой и тихой девушке с лазоревой кожей и темно-голубыми волосами. Друзей, правда, у эльфийки не появилось, зато приятелей набралось изрядное количество.
Хозяева окрестных лавок радушно с ней здоровались, а торговец сладостями иногда угощал девушку. Просто так, от доброты душевной и симпатии к сиротке-чужестранке. Соседи перебрасывались с ней короткими фразочками о погоде и порой рассказывали какие-нибудь интересные новости.
А среди постоянных клиентов таверны нашлись те, кто с особым удовольствием общался с юной официанткой.
И никаких больше бандитов или даже просто нахалов. Нет, забредали иногда в таверну гогочущие компании, но тогда Аюми обычно отсылала Лиору на кухню, и сама управлялась с заказами. Девушка, хоть никогда об этом не говорила, чувствовала свою вину за тот случай на концерте и пыталась по-своему ее искупить.
В общем, жизнь установилась и была гораздо приятнее и комфортнее, чем на Родине.
Но кое-чего в ней молодой волшебнице не хватало.
Как раз волшебства.
Лиора опасалась проявлять свои магические способности, здраво рассудив, что тогда отношение к ней резко изменится. Неизвестно, в хорошую сторону или плохую, но то, что возникнет отчужденность между ней и окружающими, это к гадалке не ходи.
А еще Лиоре не хватало природы.
И время от времени девушка уходила из города, чтобы совместить оба желанных занятия.
Сегодня эльфийка отпросилась на целый день. Ядзава-сан проворчал что-то о бездельниках и нахлебниках. Но настроение у хозяина таверны было хорошее, и он отпустил жалобно смотрящую на него девушку на все четыре стороны.
– Ты только, это, будь осторожна, – заботливо напутствовал он.
Лиора уловила в голосе начальника тревогу, и ей так тепло стало от этого. Девушка, конечно, не подумала, что Ядзава беспокоится о потере ценного бесплатного работника. Подобные мысли не приходили в голову эльфийки. Слишком хорошо она относилась к людям.
За город ее вывез на своей повозке усатый морщинистый старичок. Его гужевой хомяк был таким же стареньким, длинная пушистая шерсть на боках местами совсем поредела.
Если честно, Лиора быстрее бы прошла пешком, но было отчего-то очень приятно сидеть, поджав ноги на поскрипывающем дощатом днище телеги и лениво наблюдать проплывающие мимо картинки городской жизни: беседующих женщин, бегающую детвору, степенно вышагивающих самураев.
А как только девушка выехала за городские ворота, она буквально задохнулась от навалившегося на нее простора и чистого вкусного воздуха. Только покидая город, она понимала, каким душным киселем ей приходится постоянно дышать.
На природе было так замечательно!
Августовское солнце мягко грело плечи, ветерок ворошил легкие темно-голубые волосы. Дорога под ногами звала в путь.
И Лиора, поддавшись этому зову, чуть ли не вприпрыжку устремилась прочь от города Сироиши.
Она прошла между тщательно обработанных полей, на которых дозревал урожай местных злаков и овощей. Мимо ровных рядов фруктовых садов. Свернула на неприметную тропинку, ведущую к берегу океана. Вышла на неширокий каменистый пляж. Немедля ни мгновения, скинула на округлую гальку свой старенький хитон и совершенно голая вбежала в накатывающиеся пенные волны, легкой рыбкой нырнула в них.
Выскочила на поверхность. Весело прокричала: «Буль-буль дыхалка пузырька!»
Лицо девушки покрыл тонкий прозрачный пузырь, и она устремилась в глубину.
Сквозь воздушную маску все окружающее было видно четко и ясно.
Каменистое дно с переплетающимся световым узором, разноцветные водоросли, мерно колышущиеся в отголосках прибоя. Косячки мелких рыбок, прыскающие во все стороны от странного лазоревого чудовища. Крабики, высовывающие из больших остроконечных ракушек удивленные мордочки и беззвучно клацающие клешнями. Большие ленивые рыбы, что медленно проплывали по своим рыбьим делам.
А еще медуз. Лиора одновременно очень любила их и опасалась после того, как пару раз обожглась о яркие щупальца. Но все равно полупрозрачные обитательницы глубины, с искорками-огоньками по краю купалов, буквально завораживали девушку. Эльфийка очень любила зависнуть в зеленом полумраке рядом с такой вот красавицей, и любоваться на нее.
Заклинание воздушного пузыря давало волшебнице неограниченное время для подводного плавания. А вода была хоть и прохладной по человеческим меркам, но морозоустойчивой эльфийке казалась теплой и комфортной.
Так что Лиора выбралась на берег, только когда совсем проголодалась.
Все-таки поддержание заклинания, даже такого простенького, требовало много энергии и магической, и физической.
Девушка растянулась на камушках, подставляя тело теплым солнечным лучам, дотянулась до взятой с собой корзинки и принялась за завтрак.
К тому времени, когда она закончила поглощать онигири, кожа совсем просохла и Лиора, с сожалением облачившись в хитон, отправилась дальше.
Ее ждал лес.
Эльфийка с улыбкой вспомнила, какой перепуганной и зажатой была, когда впервые оказалась окруженной деревьями в краю оборотней.
Теперь от былого страха не осталось и следа.
Наоборот, проснулась дремлющая наследственная память, и Лиоре все больше нравилось бродить по едва заметным тропинкам среди гингко и эвкалиптов. Даже колючие лианы, которые иногда царапали босые ноги, не заставляли ее морщиться.
В конце концов, когда-то в детстве эльфийка специально ловила на свои икры пиявок в вечной грязи холодных болот.
Девушка даже вздрогнула от этого воспоминания.
«А ведь мои сородичи продолжают так жить! – с внезапным ужасом подумала она. – И считают это нормальным!»
Лиора даже остановилась, пораженная этой мыслью. Обвела взглядом величественные кроны деревьев, устремленные ввысь ровные стволы, чистую свежую зелень.
«Почему мы ушли в изгнание? – подумала она. – В преданиях говорится о злобных людях и кровожадных оборотнях. Нет, конечно, и среди них есть такие как те якудза или Варгрива. Но есть и самурай Киншан и добрый священник Нргав. А все остальные люди и псы просто обычные. И, кстати, добрее и отзывчивее, чем большинство эльфов. Тогда, почему мы ушли? Может быть, как раз из-за своей неуживчивости? Из-за нашего высокомерия? Боюсь, что так»
От этих мыслей девушке стало грустно. Она жалела свой народ. Но ведь они сами выбрали этот путь.
А она выбрала свой.
Девушка взбодрилась, прибавила шагу и вскоре вышла не берег неширокой лесной речушки.
Самое время было немного попрактиковаться в колдовстве.
На этот раз Лиора выбрала магию воды. Она уселась на невысоком обрывистом уступе и принялась нашептывать заклинание. Повинуясь ее воле, от воды отделились тонкие струйки, затейливо переплелись, образуя в воздухе узор.
– Ух ты! – вдруг услышала Лиора за спиной восхищенный вздох.
Концентрация тут же исчезла, и капельки упали коротким дождиком.
Шагах в десяти от эльфийки стоял мальчишка.
Лиора еще не научилась определять возраст маленьких людей, но пацаненку было где-то от десяти до двенадцати лет. Был он, как все местные мужчины, черноволосым и кареглазым, а еще загорелым и босоногим.
В опущенной руке паренек держал палку, которая, судя по всему, изображала настоящий меч.
Мальчик во все глаза смотрел на Лиору.
– Ты эльфийка, да? – с восхищением спросил он.
– Да, – не стала отнекиваться девушка.
– Как здорово! – глаза паренька сияли, но вдруг в них промелькнуло легкое беспокойство: – А ты меня не украдешь?
