- Авантюристка?!
Я даже задохнулась от такой наглости. Голос сорвался на визг, и пришлось замолчать, опасаясь привлечь ненужное внимание, и без того мы стояли около дверей достаточно долго.
- Именно, - насмешливо кивнул граф. – Не поверите, но я слишком давно хожу в холостяках, и мне прекрасно известны расценки на подобные… «розыгрыши».
- Розыгрыши? – глупо переспросила я.
- Конечно. Интересно, кто вас сюда привел и сколько заплатил, чтобы вы попытались соблазнить меня, прикинувшись Амелией де Кресси?
Мужчина криво улыбнулся, и я покраснела, моментально сообразив, за кого он меня принял.
- Что вы себе позволяете? – гневно выдохнула я. – Не умеете вести себя, как джентльмен?
- Напротив, именно как джентльмен я себя пока и поступаю. Но у вас не промелькнуло мысли, что я могу сменить линию поведения? К примеру, выпороть вас как следует, поскольку вы явно того заслуживаете.
Степени моего возмущения уже некуда было расти, и я неожиданно почувствовала себя спокойнее.
- О да, я слышала, что некоторые мужчины любят такие развлечения. Говорят, это свидетельствует о глубокой травме, полученной в детстве. Рекомендую вам сходить к психоаналитику. Знаете, это как раз входит в моду.
- Вижу, вы прекрасно разбираетесь в подобной моде? - язвительно поинтересовался граф Аттисон. - Наверное, сказывается опыт?
Я с трудом подавила в себе вспышку ярости.-
Возможно, мне действительно стоит приобрести некоторый опыт, милорд, чтобы оправдать ваши ожидания! И не думайте, что я буду хвалить ваши глупые стихи!
Не дожидаясь ответа, я гордо прошествовала в соседний зал, где были столы с закусками и лимонадом.
РЕЙНАРД
Дерзкая девчонка ушла, а Рейнард всё стоял неподалёку от двери, не зная, что и думать. Слишком уж напористо вела себя эта авантюристка, словно была права. Он опомнился, лишь когда Джон подошел и хлопнул друга по плечу.
- Рейнард, дружище! Представляешь, какая со мной приключилась оказия? – Волосы приятеля были слегка взъерошены, а дыхание сбилось от быстрых движений. – Я танцевал с девушкой, которая назвалась Амелией де Кресси.
- Когда это было? – поинтресовался Рейнард, уже подозревая неладное.
- Когда играли вальс.
- Этого не может быть. Когда играли вальс я… разговаривал со своей невестой в саду! И это определенно была девушка в белом платье, которое мне описали!
- Но, девушка, с которой я танцевал была мне представлена как леди Амелия де Кресси, и она была в желтом платье. И если в это время ты с Амелией де Кресси был в саду, то тебя целых две невесты?
- Или кто-то решил подшутить! - Рейнард невольно поискал взглядом юную авантюристку, но девушка как в воду канула, что и неудивительно: наверняка, она испугалась разоблачения.
- Да кому это нужно? - фыркнул Джон. - Теперь вот вместо того, чтобы ехать к Ватто мы должны будем еще провести время здесь, чтобы понять, какая из леди твоя настоящая невеста! Хотя…- друг хохотнул. - Ты вполне можешь обзавестись гаремом!
Вместо ответа граф Аттисон крепко схватил за плечо стоявшего поблизости лакея. От неожиданности слуга уронил пустой поднос, который с грохотом упал на пол, перекрывая музыку.
Гости начали недовольно оглядываться. Рейнард поморщился, понимая, что теперь слухов не избежать. Впрочем, его это не остановило..
- Видишь ту пансионерку? – спросил слугу граф, указывая на девушку в белом платье, которая как раз показалась в зале.
Лакей испуганно закивал, одновременно кривясь от боли: хватку Рейнард до сих пор не ослабил, хотя отчёта себе в этом не отдавал.
- Немедленно пойди и узнай её имя. Только так, чтобы никто не догадался, для кого ты это делаешь.
- А для кого я это делаю? - оживился слуга.
- Для меня. Ты все понял?
- Да, милорд, - если у лакея и были сомнения, то после двух золотых они полностью исчезли.
- Хорошо. Иди.
Рейнард наконец-то отпустил плечо бедолаги, и тот поспешил на поиски распорядителя. Найдя его, он схватил за рукав и что-то зашептал на ухо, указывая на пансионерок, столпившихся у одной из колонн. Золотая монета перекочевала в карман распорядителя, тот словно невзначай подошел к пансионеркам и вскоре вернулся, после чего лакей поспешил к своему заказчику.
- Юную леди в белом зовут Мейбл Фэйтон, - доложил он. Говорил услужливо, но старался соблюдать между собой и сердитым аристократом дистанцию в пару шагов. – Незамужняя девица, обучается в пансионе святой Матильды. Помолвлена с мистером Томасом Годфри.
- Ступай. – Рейнард опустил в ладонь лакея еще золотую монету. – И забери эту гадость! – поморщился он, ставя на поднос недопитый бокал. – Лучше принеси чего-нибудь покрепче.
Лишь после того, как слуга удалился, граф позволил себе слегка поправить узел ставшего слишком тугим галстука. Тогда выходит, что темноволосая девица, с которой Рейнард столкнулся в дверях…
Графы Аттисон тяжело вздохнул. Как он мог так опростоволоситься? Неужели в саду… Но платье, чёрт побери, платье, рисунок которого был вложен в последнее письмо от матери. Интересно, думал ли кто-нибудь, что его невеста просто не захочет надевать это платье? Конечно, это было странно для юной девушки. Хотя, признаться, желтое шло леди де Кресси гораздо больше. В нем она напоминала экзотический цветок. И, судя по всему, этот цветок жаждал свадьбы ровно так же сильно, как и сам граф Аттисон.
Интересно, а сама Амелия знает о магической клятве? И что будет, если эта Мейбл Фэйтон расскажет подруге о поцелуе, девушки ведь любят поболтать о пустяках и придать им совершенно иное значение.
Вспомнив полыхавшие гневом темные глаза неузнанной невесты, Рейнард криво усмехнулся и повернулся к Джону, который стоял рядом и все прекрасно слышал.
- Постой, как такое может быть? – недоуменно переспросил тот.
- Джон, у тебя есть сестры. Неужели они никогда не менялись платьями?
- Одной семнадцать, второй - девять, - проинформировал приятель. - И когда Стасси пытается взять вещи Джейн, в доме начинается скандал.
- Даже так? Сочувствую.
- Мы все привыкли. Но давай вернемся к твоим невестам. Выходит, что в саду ты говорил с Мейбл Фэйтон?
- Да, - Рейнард не спускал взгляд с девушки в белом. – Более того, похоже, самой Амелии де Кресси я заявил, что она – авантюристка.
- Погоди, в карете ты же сам говорил, что невеста - твоя соседка. Ты что, не знал, как она выглядит?
- Соседка по поместью, - поправил Рейнард, уже не зная: злиться или смеяться. Слишком уж комичной выглядела вся эта ситуация со стороны. – Мы виделись один-единственный раз в жизни, на её крестинах. В то время она была розовощеким лысым младенцем и с той поры достаточно изменилась!
- И тебе никогда не присылали ее портретов?
- Скажем так, я и сам не жаждал их получить. Более того, до смерти отца я и вовсе предпочел забыть, что помолвлен, пока тот на смертном одре не потребовал от меня исполнить свой долг и не замарать честь семьи. И вынудил меня дать магическую клятву.
- Ну если все было так, как ты рассказываешь, мой друг, то тогда ты сильно влип! – заметил Джон. – К тому же из-за этой путаницы ты выглядишь, как полный дурак, который даже не знает, на ком собрался жениться!
Рейнард одарил друга самым мрачным из своих взглядов. То, что он выставил себя идиотом перед товарищами, было как раз мелочью. Много хуже то, что он выставил себя идиотом перед самим собой. С этим смириться было значительно сложнее. С невестой тоже вышло, мягко говоря, неловко.
Хотя она сама хороша, изрядно его спровоцировала, и всё же нельзя забывать про годы, которые она столь дерзко упомянула. В его возрасте, с его опытом следовало бы вести себя более уравновешенно.
К тому же, леди Фэйтон в провокационном поведении никак не обвинишь. Ну разве что в том, что девушка надела платье точь-в-точь, как у подруги.
А выходило, что с ней он поступил недостойно. Граф Рейнард Аттисон не был святошей, и его не слишком пугали недостойные поступки, в особенности если они были в интересах государства. Но неприемлемое обхождение с юной беззащитной девушкой, которая к тому же так открылась ему навстречу, оставляло в душе премерзкий осадок. Придётся найти эту пансионерку в белом платье и, по крайней мере, извиниться.
И всё-таки, как это произошло? Ведь дело было не только в платье: они даже заговорили об одном и том же! И именно она первая подняла тему договорных браков…
Лорд Аттисон только сейчас заметил, пожилого седовласого мужчину, сидящего в удобном кресле в компании пансионерок и их наставниц и в данный момент о чём-то беседовавшего с леди Фэйтон. Лицо последней казалось таким же белым, как её наряд.
Мейбл
Сердце безумно колотилось, когда я поднималась по широким ступеням, и это было отнюдь не результатом быстрой ходьбы. При воспоминании о поцелуе с незнакомцем на губах сама собой расцветала глупая улыбка, а в теле возникало чувство, донельзя напоминающее те самые идиотские бабочки в животе, о которых так любят писать в дамских романах.
Я отлично понимала, что вела себя недопустимо. Да что там, в моём представлении я просто-напросто пустилась во все тяжкие. Но, учитывая то, что меня ожидало, когда ещё было познавать острые ощущения, как не теперь?
Безрадостное будущее, увы, предстало передо мной, стоило лишь войти в празднично украшенный зал, где на паркете кружили пары.
- Мейбл! - Лизетта подбежала ко мне и подхватила под руку. - Где ты была, тебя уже обыскались!
- Вышла подышать свежим воздухом, - сказал я полуправду, прекрасно отдавая себе отчет, что даже лучшей подруге не стоит говорить о моем безрассудном поведении в саду. Впрочем, поговорить нам не дали. Мисс Маргарет незамедлительно подхватила меня под руку, что-то бурча о моей безответственности, о том, что нельзя было отдаляться от отстальных в столь важный момент.
Другие наставницы наградили меня укоризненными взглядами. Девушки в ажиотаже перешёптывались, то и дело постреливая глазками в мою сторону, кто сочувственно, а кто с насмешкой.Амелия хмуро смотрела на меня. В ее глазах читалось сочувствие. Мисс Маргарет подвела меня к одной из ниш, пансионерки рарсступились, и я, наконец, имела возможность встретиться со своим женихом лицом к лицу.
Я не ошиблась: мистер Годфри действительно годился мне в деды. Совершенно седой, обрюзгший, с многочисленными морщинами, в особенности на лбу и вокруг рта. Уголки губ чуть-чуть изогнуты книзу, будто их обладатель вечно чем-то недоволен, а глаза смотрят остро, оценивающе, как и положено богатому торговцу. Чувствуя себя очередным товаром, который вознамерились купить, я присела в реверансе.
- Мистер Годфри, позвольте представить вам леди Мейбл Фэйтон, - торжественно произнесла мадам Клодиль, наша директриса.
- Очень рад, очень рад, - покивал жених, разглядывающий меня довольно-таки бесцеремонно.
- Я тоже рада знакомству, - не краснея, солгала я и повторила реверанс.
- Надеюсь, вы простите меня, что я не встаю. Проблемы с позвоночником, знаете ли. Очень болит спина.
«Это же прекрасно!» - чуть было не воскликнула я. Появился реальный шанс, что с меня не станут требовать супружеский долг.
- Какая жалость! – посетовала я вслух. – Должно быть, это очень мучительно?
- Только временами, - «успокоил» меня жених. – Следствие нескольких часов, проведенных в карете. Обычно я в значительно лучшей форме. Видите, дорогая, как многим я пожертвовал, чтобы иметь счастье видеть вас!
Я опустила глаза. Кажется, мой оптимизм был преждевременным.
- Она ничего, хорошенькая.
Мистер Годфри степенно выдал такую оценку моей внешности, обращаясь главным образом к наставницам. Те закивали, улыбаясь, и только мисс Уэлси незаметно для большинства возвела очи к потолку.
- Благодарю вас, сэр, - вежливо сказала я.
- Признаться, я не уверен, хорошо это или плохо. – Жених по-прежнему обращался главным образом к преподавательницам, хотя, по-моему, ему вообще нравилось разглагольствовать, привлекая всеобщее внимание. – Приятная внешность для женщины – это ещё далеко не всё. С годами красота увядает. А главное, она отвлекает внимание от более важных вещей.
- И каковы же эти более важные вещи? – любезно осведомилась я, мельком перехватив сочувственный взгляд Лизетты.
- В первую очередь, забота о детях, конечно же, - с важным видом ответил мистер Годфри.
Я впервые пожалела о нехватке стульев. То есть он ещё и ребёнка заводить планирует? Сам по себе этот факт меня бы не смущал, но… Он же планирует заводить ребёнка со мной?
От одной только мысли, что этот старик будет лежать со мной в постели, к горлу подступила тошнота.
- Затем ведение дома, пригляд за слугами, вышивание и шитьё, - жених начал загибать толстые, одутловатые пальцы. Предствив, как они касаются меня , я невольно вздрогнула и отвела взгляд.
- О, мистер Годфри, тут вы можете не сомневаться: леди Фэйтон владеет всеми нужными навыками в совершенстве! – воодушевленно заверила мисс Маргарет. – Она одна из лучших учениц нашего пансиона. Лучших во всем.
Заметив заинтересованность в блеклых глазах, я впилась ногтями в ладонь, мысленно проклиная болтливую наставницу. Удивително, но Амелия скрежетнула зубами, словно читая мои мысли.
- Это похвально, похвально, - кивнул жених, делая комплимент то ли мне, то ли «Святой Матильде», готовящей таких правильных жён.
Я прикрыла глаза, стараясь совладать со своими чувствами. Где там этот незнакомец из сада? Кажется, я готова отдаться ему в каком-нибудь тёмном углу. Во-первых, обзаведусь хоть какими-то яркими воспоминаниями, а во-вторых, стану совершенно неприемлемой женой в представлении мистера Годфри. Он, конечно, об этом не узнает, но сей факт всё равно будет согревать мне душу долгими зимними вечерами…
Мысли о незнакомце заставили меня абстрагироваться от неприглядной действительности. Я даже повертела головой, гадая, здесь ли он или же предпочел уехать. Судя по всему, этот мужчина был редким гостем на балах, предпочитая скорее, клубы и игорные дома. Лизетта ткнула меня локтем в бок, и я вновь прислушалась к словам жениха.
- Мне так же важно в будущей жене послушание и покорность…- перечислял он. Наставницы с умным видом благодушно кивали ему в ответ.
- Мистер Годфри, скажите, пожалуйста, а у вас есть собаки? – вдруг вмешалась Амелия, игнорируя суровые взгляды.
Мадам Клодиль неодобрительно поджала губы.
- Конечно, у меня имеется псарня, - последовал ответ. – Однако, по моему убеждению, молодым девушкам не пристало вступать в разговор прежде, чем к ним обратятся. А интерес к собакам и лошадям должен быть присущ мужчинам.
- Неужели? – ангельским голоском пропела моя соседка по комнате. - И вы, наверное, для своей псарни ищите самых лучших собак, верно?
- Леди де Кресси! – прошипела директриса, но нарушительница спокойствия лишь повела плечом, не обращая на суровую наставницу никакого внимания.
- Разумеется, моя дорогая! Ведь и собакам, лошадям и женщинам нужна твердая рука. Иногда пряник, а иногда и кнут, – снисходительно пояснил мистер Годфри. Рядом с моей соседкой по комнате он напоминал добродушного дедушку, поучающего внучку.
- А, мне все понятно, вы из тех модных нынче мужчин… - кивнула Амелия, предоставив свидетелям разговора самостоятельно додумывать, что именно ей было понятно.
У меня не оставалось моральных сил на то, чтобы держать лицо, и я устало переступила с ноги на ногу. Но как-то поддерживать беседу было необходимо, и я светским тоном поинтересовалась:
Я даже задохнулась от такой наглости. Голос сорвался на визг, и пришлось замолчать, опасаясь привлечь ненужное внимание, и без того мы стояли около дверей достаточно долго.
- Именно, - насмешливо кивнул граф. – Не поверите, но я слишком давно хожу в холостяках, и мне прекрасно известны расценки на подобные… «розыгрыши».
- Розыгрыши? – глупо переспросила я.
- Конечно. Интересно, кто вас сюда привел и сколько заплатил, чтобы вы попытались соблазнить меня, прикинувшись Амелией де Кресси?
Мужчина криво улыбнулся, и я покраснела, моментально сообразив, за кого он меня принял.
- Что вы себе позволяете? – гневно выдохнула я. – Не умеете вести себя, как джентльмен?
- Напротив, именно как джентльмен я себя пока и поступаю. Но у вас не промелькнуло мысли, что я могу сменить линию поведения? К примеру, выпороть вас как следует, поскольку вы явно того заслуживаете.
Степени моего возмущения уже некуда было расти, и я неожиданно почувствовала себя спокойнее.
- О да, я слышала, что некоторые мужчины любят такие развлечения. Говорят, это свидетельствует о глубокой травме, полученной в детстве. Рекомендую вам сходить к психоаналитику. Знаете, это как раз входит в моду.
- Вижу, вы прекрасно разбираетесь в подобной моде? - язвительно поинтересовался граф Аттисон. - Наверное, сказывается опыт?
Я с трудом подавила в себе вспышку ярости.-
Возможно, мне действительно стоит приобрести некоторый опыт, милорд, чтобы оправдать ваши ожидания! И не думайте, что я буду хвалить ваши глупые стихи!
Не дожидаясь ответа, я гордо прошествовала в соседний зал, где были столы с закусками и лимонадом.
РЕЙНАРД
Дерзкая девчонка ушла, а Рейнард всё стоял неподалёку от двери, не зная, что и думать. Слишком уж напористо вела себя эта авантюристка, словно была права. Он опомнился, лишь когда Джон подошел и хлопнул друга по плечу.
- Рейнард, дружище! Представляешь, какая со мной приключилась оказия? – Волосы приятеля были слегка взъерошены, а дыхание сбилось от быстрых движений. – Я танцевал с девушкой, которая назвалась Амелией де Кресси.
- Когда это было? – поинтресовался Рейнард, уже подозревая неладное.
- Когда играли вальс.
- Этого не может быть. Когда играли вальс я… разговаривал со своей невестой в саду! И это определенно была девушка в белом платье, которое мне описали!
- Но, девушка, с которой я танцевал была мне представлена как леди Амелия де Кресси, и она была в желтом платье. И если в это время ты с Амелией де Кресси был в саду, то тебя целых две невесты?
- Или кто-то решил подшутить! - Рейнард невольно поискал взглядом юную авантюристку, но девушка как в воду канула, что и неудивительно: наверняка, она испугалась разоблачения.
- Да кому это нужно? - фыркнул Джон. - Теперь вот вместо того, чтобы ехать к Ватто мы должны будем еще провести время здесь, чтобы понять, какая из леди твоя настоящая невеста! Хотя…- друг хохотнул. - Ты вполне можешь обзавестись гаремом!
Вместо ответа граф Аттисон крепко схватил за плечо стоявшего поблизости лакея. От неожиданности слуга уронил пустой поднос, который с грохотом упал на пол, перекрывая музыку.
Гости начали недовольно оглядываться. Рейнард поморщился, понимая, что теперь слухов не избежать. Впрочем, его это не остановило..
- Видишь ту пансионерку? – спросил слугу граф, указывая на девушку в белом платье, которая как раз показалась в зале.
Лакей испуганно закивал, одновременно кривясь от боли: хватку Рейнард до сих пор не ослабил, хотя отчёта себе в этом не отдавал.
- Немедленно пойди и узнай её имя. Только так, чтобы никто не догадался, для кого ты это делаешь.
- А для кого я это делаю? - оживился слуга.
- Для меня. Ты все понял?
- Да, милорд, - если у лакея и были сомнения, то после двух золотых они полностью исчезли.
- Хорошо. Иди.
Рейнард наконец-то отпустил плечо бедолаги, и тот поспешил на поиски распорядителя. Найдя его, он схватил за рукав и что-то зашептал на ухо, указывая на пансионерок, столпившихся у одной из колонн. Золотая монета перекочевала в карман распорядителя, тот словно невзначай подошел к пансионеркам и вскоре вернулся, после чего лакей поспешил к своему заказчику.
- Юную леди в белом зовут Мейбл Фэйтон, - доложил он. Говорил услужливо, но старался соблюдать между собой и сердитым аристократом дистанцию в пару шагов. – Незамужняя девица, обучается в пансионе святой Матильды. Помолвлена с мистером Томасом Годфри.
- Ступай. – Рейнард опустил в ладонь лакея еще золотую монету. – И забери эту гадость! – поморщился он, ставя на поднос недопитый бокал. – Лучше принеси чего-нибудь покрепче.
Лишь после того, как слуга удалился, граф позволил себе слегка поправить узел ставшего слишком тугим галстука. Тогда выходит, что темноволосая девица, с которой Рейнард столкнулся в дверях…
Графы Аттисон тяжело вздохнул. Как он мог так опростоволоситься? Неужели в саду… Но платье, чёрт побери, платье, рисунок которого был вложен в последнее письмо от матери. Интересно, думал ли кто-нибудь, что его невеста просто не захочет надевать это платье? Конечно, это было странно для юной девушки. Хотя, признаться, желтое шло леди де Кресси гораздо больше. В нем она напоминала экзотический цветок. И, судя по всему, этот цветок жаждал свадьбы ровно так же сильно, как и сам граф Аттисон.
Интересно, а сама Амелия знает о магической клятве? И что будет, если эта Мейбл Фэйтон расскажет подруге о поцелуе, девушки ведь любят поболтать о пустяках и придать им совершенно иное значение.
Вспомнив полыхавшие гневом темные глаза неузнанной невесты, Рейнард криво усмехнулся и повернулся к Джону, который стоял рядом и все прекрасно слышал.
- Постой, как такое может быть? – недоуменно переспросил тот.
- Джон, у тебя есть сестры. Неужели они никогда не менялись платьями?
- Одной семнадцать, второй - девять, - проинформировал приятель. - И когда Стасси пытается взять вещи Джейн, в доме начинается скандал.
- Даже так? Сочувствую.
- Мы все привыкли. Но давай вернемся к твоим невестам. Выходит, что в саду ты говорил с Мейбл Фэйтон?
- Да, - Рейнард не спускал взгляд с девушки в белом. – Более того, похоже, самой Амелии де Кресси я заявил, что она – авантюристка.
- Погоди, в карете ты же сам говорил, что невеста - твоя соседка. Ты что, не знал, как она выглядит?
- Соседка по поместью, - поправил Рейнард, уже не зная: злиться или смеяться. Слишком уж комичной выглядела вся эта ситуация со стороны. – Мы виделись один-единственный раз в жизни, на её крестинах. В то время она была розовощеким лысым младенцем и с той поры достаточно изменилась!
- И тебе никогда не присылали ее портретов?
- Скажем так, я и сам не жаждал их получить. Более того, до смерти отца я и вовсе предпочел забыть, что помолвлен, пока тот на смертном одре не потребовал от меня исполнить свой долг и не замарать честь семьи. И вынудил меня дать магическую клятву.
- Ну если все было так, как ты рассказываешь, мой друг, то тогда ты сильно влип! – заметил Джон. – К тому же из-за этой путаницы ты выглядишь, как полный дурак, который даже не знает, на ком собрался жениться!
Рейнард одарил друга самым мрачным из своих взглядов. То, что он выставил себя идиотом перед товарищами, было как раз мелочью. Много хуже то, что он выставил себя идиотом перед самим собой. С этим смириться было значительно сложнее. С невестой тоже вышло, мягко говоря, неловко.
Хотя она сама хороша, изрядно его спровоцировала, и всё же нельзя забывать про годы, которые она столь дерзко упомянула. В его возрасте, с его опытом следовало бы вести себя более уравновешенно.
К тому же, леди Фэйтон в провокационном поведении никак не обвинишь. Ну разве что в том, что девушка надела платье точь-в-точь, как у подруги.
А выходило, что с ней он поступил недостойно. Граф Рейнард Аттисон не был святошей, и его не слишком пугали недостойные поступки, в особенности если они были в интересах государства. Но неприемлемое обхождение с юной беззащитной девушкой, которая к тому же так открылась ему навстречу, оставляло в душе премерзкий осадок. Придётся найти эту пансионерку в белом платье и, по крайней мере, извиниться.
И всё-таки, как это произошло? Ведь дело было не только в платье: они даже заговорили об одном и том же! И именно она первая подняла тему договорных браков…
Лорд Аттисон только сейчас заметил, пожилого седовласого мужчину, сидящего в удобном кресле в компании пансионерок и их наставниц и в данный момент о чём-то беседовавшего с леди Фэйтон. Лицо последней казалось таким же белым, как её наряд.
Мейбл
Сердце безумно колотилось, когда я поднималась по широким ступеням, и это было отнюдь не результатом быстрой ходьбы. При воспоминании о поцелуе с незнакомцем на губах сама собой расцветала глупая улыбка, а в теле возникало чувство, донельзя напоминающее те самые идиотские бабочки в животе, о которых так любят писать в дамских романах.
Я отлично понимала, что вела себя недопустимо. Да что там, в моём представлении я просто-напросто пустилась во все тяжкие. Но, учитывая то, что меня ожидало, когда ещё было познавать острые ощущения, как не теперь?
Безрадостное будущее, увы, предстало передо мной, стоило лишь войти в празднично украшенный зал, где на паркете кружили пары.
- Мейбл! - Лизетта подбежала ко мне и подхватила под руку. - Где ты была, тебя уже обыскались!
- Вышла подышать свежим воздухом, - сказал я полуправду, прекрасно отдавая себе отчет, что даже лучшей подруге не стоит говорить о моем безрассудном поведении в саду. Впрочем, поговорить нам не дали. Мисс Маргарет незамедлительно подхватила меня под руку, что-то бурча о моей безответственности, о том, что нельзя было отдаляться от отстальных в столь важный момент.
Другие наставницы наградили меня укоризненными взглядами. Девушки в ажиотаже перешёптывались, то и дело постреливая глазками в мою сторону, кто сочувственно, а кто с насмешкой.Амелия хмуро смотрела на меня. В ее глазах читалось сочувствие. Мисс Маргарет подвела меня к одной из ниш, пансионерки рарсступились, и я, наконец, имела возможность встретиться со своим женихом лицом к лицу.
Я не ошиблась: мистер Годфри действительно годился мне в деды. Совершенно седой, обрюзгший, с многочисленными морщинами, в особенности на лбу и вокруг рта. Уголки губ чуть-чуть изогнуты книзу, будто их обладатель вечно чем-то недоволен, а глаза смотрят остро, оценивающе, как и положено богатому торговцу. Чувствуя себя очередным товаром, который вознамерились купить, я присела в реверансе.
- Мистер Годфри, позвольте представить вам леди Мейбл Фэйтон, - торжественно произнесла мадам Клодиль, наша директриса.
- Очень рад, очень рад, - покивал жених, разглядывающий меня довольно-таки бесцеремонно.
- Я тоже рада знакомству, - не краснея, солгала я и повторила реверанс.
- Надеюсь, вы простите меня, что я не встаю. Проблемы с позвоночником, знаете ли. Очень болит спина.
«Это же прекрасно!» - чуть было не воскликнула я. Появился реальный шанс, что с меня не станут требовать супружеский долг.
- Какая жалость! – посетовала я вслух. – Должно быть, это очень мучительно?
- Только временами, - «успокоил» меня жених. – Следствие нескольких часов, проведенных в карете. Обычно я в значительно лучшей форме. Видите, дорогая, как многим я пожертвовал, чтобы иметь счастье видеть вас!
Я опустила глаза. Кажется, мой оптимизм был преждевременным.
- Она ничего, хорошенькая.
Мистер Годфри степенно выдал такую оценку моей внешности, обращаясь главным образом к наставницам. Те закивали, улыбаясь, и только мисс Уэлси незаметно для большинства возвела очи к потолку.
- Благодарю вас, сэр, - вежливо сказала я.
- Признаться, я не уверен, хорошо это или плохо. – Жених по-прежнему обращался главным образом к преподавательницам, хотя, по-моему, ему вообще нравилось разглагольствовать, привлекая всеобщее внимание. – Приятная внешность для женщины – это ещё далеко не всё. С годами красота увядает. А главное, она отвлекает внимание от более важных вещей.
- И каковы же эти более важные вещи? – любезно осведомилась я, мельком перехватив сочувственный взгляд Лизетты.
- В первую очередь, забота о детях, конечно же, - с важным видом ответил мистер Годфри.
Я впервые пожалела о нехватке стульев. То есть он ещё и ребёнка заводить планирует? Сам по себе этот факт меня бы не смущал, но… Он же планирует заводить ребёнка со мной?
От одной только мысли, что этот старик будет лежать со мной в постели, к горлу подступила тошнота.
- Затем ведение дома, пригляд за слугами, вышивание и шитьё, - жених начал загибать толстые, одутловатые пальцы. Предствив, как они касаются меня , я невольно вздрогнула и отвела взгляд.
- О, мистер Годфри, тут вы можете не сомневаться: леди Фэйтон владеет всеми нужными навыками в совершенстве! – воодушевленно заверила мисс Маргарет. – Она одна из лучших учениц нашего пансиона. Лучших во всем.
Заметив заинтересованность в блеклых глазах, я впилась ногтями в ладонь, мысленно проклиная болтливую наставницу. Удивително, но Амелия скрежетнула зубами, словно читая мои мысли.
- Это похвально, похвально, - кивнул жених, делая комплимент то ли мне, то ли «Святой Матильде», готовящей таких правильных жён.
Я прикрыла глаза, стараясь совладать со своими чувствами. Где там этот незнакомец из сада? Кажется, я готова отдаться ему в каком-нибудь тёмном углу. Во-первых, обзаведусь хоть какими-то яркими воспоминаниями, а во-вторых, стану совершенно неприемлемой женой в представлении мистера Годфри. Он, конечно, об этом не узнает, но сей факт всё равно будет согревать мне душу долгими зимними вечерами…
Мысли о незнакомце заставили меня абстрагироваться от неприглядной действительности. Я даже повертела головой, гадая, здесь ли он или же предпочел уехать. Судя по всему, этот мужчина был редким гостем на балах, предпочитая скорее, клубы и игорные дома. Лизетта ткнула меня локтем в бок, и я вновь прислушалась к словам жениха.
- Мне так же важно в будущей жене послушание и покорность…- перечислял он. Наставницы с умным видом благодушно кивали ему в ответ.
- Мистер Годфри, скажите, пожалуйста, а у вас есть собаки? – вдруг вмешалась Амелия, игнорируя суровые взгляды.
Мадам Клодиль неодобрительно поджала губы.
- Конечно, у меня имеется псарня, - последовал ответ. – Однако, по моему убеждению, молодым девушкам не пристало вступать в разговор прежде, чем к ним обратятся. А интерес к собакам и лошадям должен быть присущ мужчинам.
- Неужели? – ангельским голоском пропела моя соседка по комнате. - И вы, наверное, для своей псарни ищите самых лучших собак, верно?
- Леди де Кресси! – прошипела директриса, но нарушительница спокойствия лишь повела плечом, не обращая на суровую наставницу никакого внимания.
- Разумеется, моя дорогая! Ведь и собакам, лошадям и женщинам нужна твердая рука. Иногда пряник, а иногда и кнут, – снисходительно пояснил мистер Годфри. Рядом с моей соседкой по комнате он напоминал добродушного дедушку, поучающего внучку.
- А, мне все понятно, вы из тех модных нынче мужчин… - кивнула Амелия, предоставив свидетелям разговора самостоятельно додумывать, что именно ей было понятно.
У меня не оставалось моральных сил на то, чтобы держать лицо, и я устало переступила с ноги на ногу. Но как-то поддерживать беседу было необходимо, и я светским тоном поинтересовалась:
