- Нет, конечно, - отозвалась я, жестом показывая, что тоже иду на примирение. – Всего лишь сообщил, что вы здоровы и в порядке – ну, насколько это возможно для такого места.
- Что-то в этом есть, - глядя в сторону, хмыкнул заключённый. – Можно даже считать за правду.
- Вот именно.
Отдуваясь, я поправила съехавшую набок куртку. Нет, может, он всё-таки убил свою жену? Случайно, просто потому, что ему не понравилась какая-то её реплика? Впрочем, вряд ли. Эксплоудер он что, тоже случайно с собой прихватил? Для прогулки по магазинам?
Всё ещё сердясь на Макнэлла, я вытащила из сумки карту, развернула и сунула ему в руки. Отведённое на урок время ещё не закончилось, но перспектива добрых четверть часа дуться друг на друга, разойдясь по углам тесного помещения, совершенно не прельщала.
- Здесь сообщение от ваших родителей, - сообщила я и, с помощью возвратившегося как раз Раджера, вышла за пределы камеры.
Уходя, я напоследок оглянулась. Капитан сидел на кровати и смотрел, не отрываясь, на развёрнутый экран. Уголки его глаз показались мне влажными.
Следующее занятие прошло как обычно. То есть нормально, без всяких происшествий и без особой напряжённости в нашем с Макнэллом общении. Потом был ещё один спокойный урок. А затем я приняла окончательное решение. Последней каплей стала, казалось бы, мелочь. Во всяком случае, это происшествие нельзя было сравнить по серьёзности ни с вылитой в лицо похлёбкой, ни с недавними побоями.
Я заметила, что у капитана закончилось питьё. Его приносили в высоких кружках из какого-то лёгкого металла. Если дать такой охраннику по голове, кружка погнётся, а вот человек не пострадает. Выйдя из камеры, я повстречала Кортона и сообщила ему, что заключённому нужна вода. В ответ услышала злобное «Пусть пьёт из бочка! От жажды не помрёт».
На этом моё терпение закончилось. Нет, я ничего не сказала тюремщику. В открытую я вообще никак не отреагировала на его замечание. Однако решение было принято окончательно и бесповоротно, хотя ещё пару недель назад мне и в голову бы не пришло поступить подобным образом. И когда я пришла к капитану на следующий раз, захватила с собой не только бутылку воды, но и очередной электронный лист, на этот раз девственно чистый.
Дождавшись, когда Раджер, которому, конечно же, было скучно без дела стоять перед камерой по сорок пять минут, ненадолго отлучился, мои пальцы быстро забегали по виртуальной клавиатуре.
«Допустим, ты выбираешься отсюда на один из населённых спутников. Будет ли возможность найти корабль, на котором реально покинуть нашу систему, не заморачиваясь с документами и разрешениями?»
Уже в процессе чтения капитан подозрительно прищурился, но дочитал до конца и лишь после этого поднял на меня вопросительный взгляд. Я кивнула на экран: дескать, сначала ответь, я первым задал вопрос.
Он перечитал текст, затем какое-то время изучающе сверлил меня глазами и наконец лаконично произнёс:
- Предположим.
Не захотел писать – молодец, мало ли чего от меня ждать. Зато я предпочитала именно «эпистолярный» метод. Раз камер здесь нет, то и звук вряд ли записывается, но кто его знает? Бережёного бог бережёт.
Ответ Макнэлла вполне меня устроил, и, забрав у него экран, я принялась печатать дальше.
«Предлагаю сделку. Я помогаю тебе бежать отсюда и даже предоставлю транспорт для перелёта на Митос или Истерну. А дальше ты помогаешь мне перебраться в другую систему. Подойдёт любая планета категории 1 или 2. На худой конец сойдёт 3».
На этот раз он прочитал текст один раз, но очень внимательно. Некоторое время, сжав губы, смотрел в одну точку на электронном листе, уже не читая, а раздумывая над моим предложением. Потом поднял глаза.
- Годится.
Я кивнула.
«Тогда запоминай…»
…Я с трудом удерживала в руках горку из свёрнутых экранов с всевозможными картами, схемами и диаграммами. Как раз в тот момент, когда из-за поворота показался Кортон, одна из трубочек всё-таки слетела на пол. Чертыхнувшись, я остановилась, поглядела на свою ношу, никак не позволявшую освободить руку, и обратилась к тюремщику:
- Поможете поднять?
Немногословный охранник кивнул, наклонился, взял экран и, разогнув спину, положил его поверх моего груза.
- Поосторожнее на ступеньках, - бросил он, направляясь по своим делам.
- Спасибо! – крикнула я ему вслед.
И действительно продолжила идти очень аккуратно, дабы благополучно доставить по нужному адресу экран с ценными отпечатками пальцев.
Раджер почти не присутствовал теперь при уроках, поскольку они снова проводились через закрытое стекло. Это была моя инициатива. Я сказала, что одно дело, когда заключённому требуется медицинская помощь, и совсем другое – когда речь идёт о самом что ни на есть стандартном занятии. Дескать, во втором случае причин для риска, пусть даже минимального, я не видела. К тому же такой вариант существенно увеличивал количество наглядных пособий, которые я могла использовать. В камеру можно было пронести лишь самый простой гаджет, в то время как с этой стороны от стекла допускался прожектор для голографических изображений. Раджера это моё предложение более чем устроило: всё-таки оно лучше соответствовало местным правилам безопасности и оставляло ему массу свободного времени без риска получить от начальства по шее. Так что в последнее время он только приводил меня к камере вначале и сопровождал наверх по окончании лекции.
- Сегодня.
Убедившись в том, что поблизости никого нет, я надела на большой палец новую «перчатку», изготовленную на заказ по отпечатку Кортона. Коснулась открывающей камеру панели. Когда стекло втянулось в стены, передала Макнэллу свёрток с одеждой и ещё один, сложенный в несколько раз, предмет. Потом стянула перчатку и тоже вручила ему. Тюремщик с таким уровнем доступа, как у Кортона, имел возможность открывать камеры своего этажа как снаружи, так и изнутри.
Прибегнув к тому же способу, чтобы возвратить на место стекло, капитан положил передачу под кровать. После этого мы продолжили урок. Внешне – как ни в чём не бывало. По истечении сорока пяти минут пришёл Раджер. Попрощавшись с капитаном точно так же, как и обычно, я ушла вместе с тюремщиком. Воспользовавшись своей привычной перчаткой с отпечатком пальца Сэма Логсона, покинула здание тюрьмы.
Предмет, который я вручила Макнэллу, был одной из секретных разработок моего отца. Своего рода плащ-палатка, изготовленная с использованием метаматериалов, фактически служила надевшему её человеку бронёй. Но не от пуль или лезвий, в отличие от моего пояса безопасности. Плащ защищал от взглядов.
Колдовства здесь, конечно же, не было; применялись исключительно законы оптики и человеческий разум. Встретившись с материалом, из которого была сделана «палатка», лучи света преломлялись и огибали её, в результате чего она становилась по сути невидимой. И тот, кто находился внутри, - вместе с ней. Изменивший направление свет в конечном итоге отражался от совершенно других предметов, и именно их видел человек, смотревший на отцовское изобретение.
Было две сложности. Во-первых, палатка отбрасывала тень. Но я надеялась, что никто не обратит на это внимания, да и съёмочные аппараты, настроенные на человеческие фигуры и лица, не отреагируют на невнятный силуэт на полу. Во-вторых, укрытый с головой человек ничего не видел вокруг себя. Если же голову не прятать или, к примеру, оставить прорези для глаз, вся маскировка пошла бы насмарку. Эта проблема была предусмотрена моим отцом, и он снабдил палатку крохотной камерой, транслировавшей на вшитый с внутренней стороны экран картину того, что находилось перед объектом.
Именно с помощью этого предмета, при должной доли везения, капитану предстояло покинуть тюрьму. Но только после планового посещения Кортоном – так, чтобы впоследствии его исчезновение обнаружили как можно позднее. Выйти из здания Макнэллу предстояло с помощью перчатки, которая, обманув компьютер, выдаст его за всё того же Кортона. Я надеялась, что это хотя бы ненадолго запутает следствие. Мы выиграем время, а тюремщику, хотя бы поначалу, придётся несладко.
Поворот, один квартал, ещё один поворот. Вот я и на нужной улице. Она отличалась от прочих тем, что между самодвижущейся дорожкой и стандартным травяным покровом тянулась лента асфальта, на которой были припаркованы многочисленные флаеры. Однотипные, малогабаритные, отличавшиеся друг от друга лишь цветом да незначительными нюансами дизайна. Дальше, метров через сорок, пойдут более дорогие и вычурные модели, но нам шиковать ни к чему. К тому же лишний раз привлекать к себе внимание в нашем положении просто глупо.
Достав из внутреннего кармана биометрическую кредитную карту, поднесла к специальной круглой панели, имевшейся только у наёмных флаеров. Оплату производила со счёта Саманты Логсон – ещё один способ сбить с толку тех, кто станет нас искать. Любая задержка преследователей, пусть даже кратковременная, пойдёт нам на пользу. Одобрительный щелчок оповестил меня, что кредитка принята, и я приложила к тому же окошку большой палец, предварительно сняв перчатку. Отпечаток совпал с показателями карты, и дверцы флаера разблокировались.
Приближающееся шуршание на пустой, казалось бы, улице, привлекло моё внимание.
- Как плащ? – спросила я, распахивая водительскую дверь.
- Шума порядочно, - отозвался голос капитана.
- Не стоит привередничать.
Будет он ещё критиковать отцовские изобретения! Да если бы с разработкой помогало континентальное правительство, давным-давно бы все недочёты исправили. Так уж сложилось, что последние годы он работал самостоятельно. Но Макнэлла это ни с какой стороны не касается.
- Как всё прошло?
- Нормально, - последовал ответ.
Стало быть, реальных проблем шуршание палатки не создало. Видимо, капитан был достаточно ловок и осторожен. Учитывая его профессию, это было ожидаемо.
- Тогда снимай плащ и садись. Лучше вперёд.
Не дожидаясь его реакции, я заняла место пилота. Чуть помедлив, Макнэлл поступил, как я сказала. Правда, усевшись и пристегнув ремень, покосился на меня весьма скептически.
Да, возможно, ему имело смысл лететь во флаере невидимкой. Но я предпочла чтобы плащ оказался на заднем сидении, и на то было две причины. Во-первых, забраться в кресло, не снимая палатки, - задача нетривиальная. Всё-таки отцовская разработка – не совсем плащ, и места занимает порядочно, и её гибкость имеет свои пределы. А во-вторых, мне просто не хотелось, чтобы рядом сидел беглый заключённый, осуждённый за убийство, от которого можно в принципе ожидать чего угодно и которого я даже не могу увидеть. Так я хотя бы выражение лица его могу засечь, резкое движение вовремя заметить. По той же причине я не посадила его назад.
Судя по многозначительному взгляду и даже лёгкой ухмылке, мои мотивы капитану были ясны. Но, впрочем, мне-то какое дело? Я и без того рискую дальше некуда. Не стоит начисто отвергать бдительность лишь по той причине, что Макнэлл может что-то не то обо мне подумать.
- Космопорт Лагардия, - объявила я навигатору, и надавила кнопку взлёта, предоставив дальнейшее автопилоту.
И перебросила капитану длинный лёгкий шарф, какие были в моде на планете Эль Кроз. Такими шарфами зачастую заматывали лицо по самый нос. Появление инопланетянина в космопорту никого не удивит, так что маскировка, пусть и минимальная, сыграет свою роль.
По пути я жалела об одном: от наёмных флаеров невозможно добиться превышения разрешённой скорости.
Тем не менее, до места мы добрались достаточно быстро: минут за сорок. Не без труда, но нашли стоянку на одном из парковочных плато, однако в огромное куполообразное здание, где проходила регистрация на рейсы, не направились. Вместо этого зашагали к ангарам, в которых располагался частный транспорт. Именно там дожидалось своего часа главное отцовское наследство, мой летательный аппарат. Не флаер, а космический катер, предназначенный для полётов на малые расстояния. Топлива в баке хватало, чтобы добраться до любого из спутников Новой Земли. Но не намного дальше.
Управлять катером я не умела. Вернее, была в состоянии вывезти его из ангара, но не владела навыками космических полётов. Но с этой задачей, как я надеялась, отлично справится Макнэлл.
Разумеется, я платила за то, чтобы летательный аппарат время от времени «выгуливали», иначе он недолго продержался бы в рабочем состоянии. Раз в пару месяцев на нём совершали короткий профилактический полёт. А вчера я договорилась о техосмотре и максимальной заправке.
- Привет, Джо! – Я помахала рукой знакомому парню в форменном комбинезоне технической службы космопорта.
- О, привет, Сэм! – Тот отряхнул руки и направился мне навстречу. – Всё готово. Машина в отличном состоянии, бак наполнили по самое не балуйся.
Потребовалась лишняя секунда, чтобы сориентироваться: «машиной» на жаргоне механиков обычно называли летательные аппараты. Для меня это слово ассоциировалось исключительно с такими приспособлениями, как посудомойка или кофеварка.
- Решил слетать на отдых? – полюбопытствовал Джо.
Я сочла, что наилучшим вариантом будет кивнуть.
- Правильно, - одобрил словоохотливый механик. – Говорят, на Митосе сейчас хороший кинотеатр открыли, 18Д. А на Истерне бассейны какие-то заковыристые, с водой из тамошних источников. Вот бы разок посмотреть.
- Наверняка посмотришь, - заверила я.
Слетать на спутник – удовольствие не из дешёвых, но для работающего человека раз в несколько лет в целом доступно. Говоря откровенно, лыжный курорт на Северном континенте не намного дешевле.
Воспользовавшись пультом дистанционного управления, Джо открыл нужный ангар, и мы с хранившим молчание капитаном без лишних проволочек прошли внутрь.
- DR 388? – не то спросил, не то констатировал Макнэлл, когда мы остались одни.
- Он самый, - подтвердила я, поднимаясь по паре встроенных ступенек, чтобы заглянуть в багажный отсек.
Как и предполагалось, там было пусто, если не считать стандартного набора инструментов и противопожарной техники, опять-таки обыкновенной.
- Возьмёшься? – на всякий случай уточнила я, имея в виду управление.
Всё-таки модель достаточно старая, хоть и надёжная.
- Конечно.
Вот и отлично.
Макнэлл распахнул дверь со стороны пилота, легко вскочил на подножку и забрался внутрь. Я села со второй стороны, предварительно закинув в багажный отсек прихваченную из флаера палатку-невидимку. Заодно извлекла из бардачка заранее припрятанный здесь компактный бластер Джилл-32 и пристроила себе на пояс. С собой в тюрьму-то его было не взять: не пропустили бы. Точнее, заставили бы сдать оружие охране и отдали бы на выходе. Всё ничего, но стоило ли привлекать к себе лишнее внимание? Обычно ведь Сэм Логсон оружия при себе не носил. Хотя бластер хранился у меня уже давно, и стрелять я их него умела. Да и покажите мне того, кто бы не умел. Кто из нас, мальчишек четырнадцати-шестнадцати лет, не торчал часами в голографических тирах?
Не теряя времени, мы выехали из ангара. Дверь за нами автоматически закрылась, будто предупреждая: обратного пути нет. Было очень тревожно. Я не знала, обнаружили ли в тюрьме отсутствие заключённого, а если да, то когда именно. Минуту назад? Или, в силу какой-нибудь нелепой случайности, сразу же после того, как он вышел за ворота? И догадались ли они уже, кто помог Макнэллу с побегом? Я надеялась, что поначалу подозрение падёт на Кортона.
- Что-то в этом есть, - глядя в сторону, хмыкнул заключённый. – Можно даже считать за правду.
- Вот именно.
Отдуваясь, я поправила съехавшую набок куртку. Нет, может, он всё-таки убил свою жену? Случайно, просто потому, что ему не понравилась какая-то её реплика? Впрочем, вряд ли. Эксплоудер он что, тоже случайно с собой прихватил? Для прогулки по магазинам?
Всё ещё сердясь на Макнэлла, я вытащила из сумки карту, развернула и сунула ему в руки. Отведённое на урок время ещё не закончилось, но перспектива добрых четверть часа дуться друг на друга, разойдясь по углам тесного помещения, совершенно не прельщала.
- Здесь сообщение от ваших родителей, - сообщила я и, с помощью возвратившегося как раз Раджера, вышла за пределы камеры.
Уходя, я напоследок оглянулась. Капитан сидел на кровати и смотрел, не отрываясь, на развёрнутый экран. Уголки его глаз показались мне влажными.
Следующее занятие прошло как обычно. То есть нормально, без всяких происшествий и без особой напряжённости в нашем с Макнэллом общении. Потом был ещё один спокойный урок. А затем я приняла окончательное решение. Последней каплей стала, казалось бы, мелочь. Во всяком случае, это происшествие нельзя было сравнить по серьёзности ни с вылитой в лицо похлёбкой, ни с недавними побоями.
Я заметила, что у капитана закончилось питьё. Его приносили в высоких кружках из какого-то лёгкого металла. Если дать такой охраннику по голове, кружка погнётся, а вот человек не пострадает. Выйдя из камеры, я повстречала Кортона и сообщила ему, что заключённому нужна вода. В ответ услышала злобное «Пусть пьёт из бочка! От жажды не помрёт».
На этом моё терпение закончилось. Нет, я ничего не сказала тюремщику. В открытую я вообще никак не отреагировала на его замечание. Однако решение было принято окончательно и бесповоротно, хотя ещё пару недель назад мне и в голову бы не пришло поступить подобным образом. И когда я пришла к капитану на следующий раз, захватила с собой не только бутылку воды, но и очередной электронный лист, на этот раз девственно чистый.
Дождавшись, когда Раджер, которому, конечно же, было скучно без дела стоять перед камерой по сорок пять минут, ненадолго отлучился, мои пальцы быстро забегали по виртуальной клавиатуре.
«Допустим, ты выбираешься отсюда на один из населённых спутников. Будет ли возможность найти корабль, на котором реально покинуть нашу систему, не заморачиваясь с документами и разрешениями?»
Уже в процессе чтения капитан подозрительно прищурился, но дочитал до конца и лишь после этого поднял на меня вопросительный взгляд. Я кивнула на экран: дескать, сначала ответь, я первым задал вопрос.
Он перечитал текст, затем какое-то время изучающе сверлил меня глазами и наконец лаконично произнёс:
- Предположим.
Не захотел писать – молодец, мало ли чего от меня ждать. Зато я предпочитала именно «эпистолярный» метод. Раз камер здесь нет, то и звук вряд ли записывается, но кто его знает? Бережёного бог бережёт.
Ответ Макнэлла вполне меня устроил, и, забрав у него экран, я принялась печатать дальше.
«Предлагаю сделку. Я помогаю тебе бежать отсюда и даже предоставлю транспорт для перелёта на Митос или Истерну. А дальше ты помогаешь мне перебраться в другую систему. Подойдёт любая планета категории 1 или 2. На худой конец сойдёт 3».
На этот раз он прочитал текст один раз, но очень внимательно. Некоторое время, сжав губы, смотрел в одну точку на электронном листе, уже не читая, а раздумывая над моим предложением. Потом поднял глаза.
- Годится.
Я кивнула.
«Тогда запоминай…»
…Я с трудом удерживала в руках горку из свёрнутых экранов с всевозможными картами, схемами и диаграммами. Как раз в тот момент, когда из-за поворота показался Кортон, одна из трубочек всё-таки слетела на пол. Чертыхнувшись, я остановилась, поглядела на свою ношу, никак не позволявшую освободить руку, и обратилась к тюремщику:
- Поможете поднять?
Немногословный охранник кивнул, наклонился, взял экран и, разогнув спину, положил его поверх моего груза.
- Поосторожнее на ступеньках, - бросил он, направляясь по своим делам.
- Спасибо! – крикнула я ему вслед.
И действительно продолжила идти очень аккуратно, дабы благополучно доставить по нужному адресу экран с ценными отпечатками пальцев.
Глава 5
Раджер почти не присутствовал теперь при уроках, поскольку они снова проводились через закрытое стекло. Это была моя инициатива. Я сказала, что одно дело, когда заключённому требуется медицинская помощь, и совсем другое – когда речь идёт о самом что ни на есть стандартном занятии. Дескать, во втором случае причин для риска, пусть даже минимального, я не видела. К тому же такой вариант существенно увеличивал количество наглядных пособий, которые я могла использовать. В камеру можно было пронести лишь самый простой гаджет, в то время как с этой стороны от стекла допускался прожектор для голографических изображений. Раджера это моё предложение более чем устроило: всё-таки оно лучше соответствовало местным правилам безопасности и оставляло ему массу свободного времени без риска получить от начальства по шее. Так что в последнее время он только приводил меня к камере вначале и сопровождал наверх по окончании лекции.
- Сегодня.
Убедившись в том, что поблизости никого нет, я надела на большой палец новую «перчатку», изготовленную на заказ по отпечатку Кортона. Коснулась открывающей камеру панели. Когда стекло втянулось в стены, передала Макнэллу свёрток с одеждой и ещё один, сложенный в несколько раз, предмет. Потом стянула перчатку и тоже вручила ему. Тюремщик с таким уровнем доступа, как у Кортона, имел возможность открывать камеры своего этажа как снаружи, так и изнутри.
Прибегнув к тому же способу, чтобы возвратить на место стекло, капитан положил передачу под кровать. После этого мы продолжили урок. Внешне – как ни в чём не бывало. По истечении сорока пяти минут пришёл Раджер. Попрощавшись с капитаном точно так же, как и обычно, я ушла вместе с тюремщиком. Воспользовавшись своей привычной перчаткой с отпечатком пальца Сэма Логсона, покинула здание тюрьмы.
Предмет, который я вручила Макнэллу, был одной из секретных разработок моего отца. Своего рода плащ-палатка, изготовленная с использованием метаматериалов, фактически служила надевшему её человеку бронёй. Но не от пуль или лезвий, в отличие от моего пояса безопасности. Плащ защищал от взглядов.
Колдовства здесь, конечно же, не было; применялись исключительно законы оптики и человеческий разум. Встретившись с материалом, из которого была сделана «палатка», лучи света преломлялись и огибали её, в результате чего она становилась по сути невидимой. И тот, кто находился внутри, - вместе с ней. Изменивший направление свет в конечном итоге отражался от совершенно других предметов, и именно их видел человек, смотревший на отцовское изобретение.
Было две сложности. Во-первых, палатка отбрасывала тень. Но я надеялась, что никто не обратит на это внимания, да и съёмочные аппараты, настроенные на человеческие фигуры и лица, не отреагируют на невнятный силуэт на полу. Во-вторых, укрытый с головой человек ничего не видел вокруг себя. Если же голову не прятать или, к примеру, оставить прорези для глаз, вся маскировка пошла бы насмарку. Эта проблема была предусмотрена моим отцом, и он снабдил палатку крохотной камерой, транслировавшей на вшитый с внутренней стороны экран картину того, что находилось перед объектом.
Именно с помощью этого предмета, при должной доли везения, капитану предстояло покинуть тюрьму. Но только после планового посещения Кортоном – так, чтобы впоследствии его исчезновение обнаружили как можно позднее. Выйти из здания Макнэллу предстояло с помощью перчатки, которая, обманув компьютер, выдаст его за всё того же Кортона. Я надеялась, что это хотя бы ненадолго запутает следствие. Мы выиграем время, а тюремщику, хотя бы поначалу, придётся несладко.
Поворот, один квартал, ещё один поворот. Вот я и на нужной улице. Она отличалась от прочих тем, что между самодвижущейся дорожкой и стандартным травяным покровом тянулась лента асфальта, на которой были припаркованы многочисленные флаеры. Однотипные, малогабаритные, отличавшиеся друг от друга лишь цветом да незначительными нюансами дизайна. Дальше, метров через сорок, пойдут более дорогие и вычурные модели, но нам шиковать ни к чему. К тому же лишний раз привлекать к себе внимание в нашем положении просто глупо.
Достав из внутреннего кармана биометрическую кредитную карту, поднесла к специальной круглой панели, имевшейся только у наёмных флаеров. Оплату производила со счёта Саманты Логсон – ещё один способ сбить с толку тех, кто станет нас искать. Любая задержка преследователей, пусть даже кратковременная, пойдёт нам на пользу. Одобрительный щелчок оповестил меня, что кредитка принята, и я приложила к тому же окошку большой палец, предварительно сняв перчатку. Отпечаток совпал с показателями карты, и дверцы флаера разблокировались.
Приближающееся шуршание на пустой, казалось бы, улице, привлекло моё внимание.
- Как плащ? – спросила я, распахивая водительскую дверь.
- Шума порядочно, - отозвался голос капитана.
- Не стоит привередничать.
Будет он ещё критиковать отцовские изобретения! Да если бы с разработкой помогало континентальное правительство, давным-давно бы все недочёты исправили. Так уж сложилось, что последние годы он работал самостоятельно. Но Макнэлла это ни с какой стороны не касается.
- Как всё прошло?
- Нормально, - последовал ответ.
Стало быть, реальных проблем шуршание палатки не создало. Видимо, капитан был достаточно ловок и осторожен. Учитывая его профессию, это было ожидаемо.
- Тогда снимай плащ и садись. Лучше вперёд.
Не дожидаясь его реакции, я заняла место пилота. Чуть помедлив, Макнэлл поступил, как я сказала. Правда, усевшись и пристегнув ремень, покосился на меня весьма скептически.
Да, возможно, ему имело смысл лететь во флаере невидимкой. Но я предпочла чтобы плащ оказался на заднем сидении, и на то было две причины. Во-первых, забраться в кресло, не снимая палатки, - задача нетривиальная. Всё-таки отцовская разработка – не совсем плащ, и места занимает порядочно, и её гибкость имеет свои пределы. А во-вторых, мне просто не хотелось, чтобы рядом сидел беглый заключённый, осуждённый за убийство, от которого можно в принципе ожидать чего угодно и которого я даже не могу увидеть. Так я хотя бы выражение лица его могу засечь, резкое движение вовремя заметить. По той же причине я не посадила его назад.
Судя по многозначительному взгляду и даже лёгкой ухмылке, мои мотивы капитану были ясны. Но, впрочем, мне-то какое дело? Я и без того рискую дальше некуда. Не стоит начисто отвергать бдительность лишь по той причине, что Макнэлл может что-то не то обо мне подумать.
- Космопорт Лагардия, - объявила я навигатору, и надавила кнопку взлёта, предоставив дальнейшее автопилоту.
И перебросила капитану длинный лёгкий шарф, какие были в моде на планете Эль Кроз. Такими шарфами зачастую заматывали лицо по самый нос. Появление инопланетянина в космопорту никого не удивит, так что маскировка, пусть и минимальная, сыграет свою роль.
По пути я жалела об одном: от наёмных флаеров невозможно добиться превышения разрешённой скорости.
Тем не менее, до места мы добрались достаточно быстро: минут за сорок. Не без труда, но нашли стоянку на одном из парковочных плато, однако в огромное куполообразное здание, где проходила регистрация на рейсы, не направились. Вместо этого зашагали к ангарам, в которых располагался частный транспорт. Именно там дожидалось своего часа главное отцовское наследство, мой летательный аппарат. Не флаер, а космический катер, предназначенный для полётов на малые расстояния. Топлива в баке хватало, чтобы добраться до любого из спутников Новой Земли. Но не намного дальше.
Управлять катером я не умела. Вернее, была в состоянии вывезти его из ангара, но не владела навыками космических полётов. Но с этой задачей, как я надеялась, отлично справится Макнэлл.
Разумеется, я платила за то, чтобы летательный аппарат время от времени «выгуливали», иначе он недолго продержался бы в рабочем состоянии. Раз в пару месяцев на нём совершали короткий профилактический полёт. А вчера я договорилась о техосмотре и максимальной заправке.
- Привет, Джо! – Я помахала рукой знакомому парню в форменном комбинезоне технической службы космопорта.
- О, привет, Сэм! – Тот отряхнул руки и направился мне навстречу. – Всё готово. Машина в отличном состоянии, бак наполнили по самое не балуйся.
Потребовалась лишняя секунда, чтобы сориентироваться: «машиной» на жаргоне механиков обычно называли летательные аппараты. Для меня это слово ассоциировалось исключительно с такими приспособлениями, как посудомойка или кофеварка.
- Решил слетать на отдых? – полюбопытствовал Джо.
Я сочла, что наилучшим вариантом будет кивнуть.
- Правильно, - одобрил словоохотливый механик. – Говорят, на Митосе сейчас хороший кинотеатр открыли, 18Д. А на Истерне бассейны какие-то заковыристые, с водой из тамошних источников. Вот бы разок посмотреть.
- Наверняка посмотришь, - заверила я.
Слетать на спутник – удовольствие не из дешёвых, но для работающего человека раз в несколько лет в целом доступно. Говоря откровенно, лыжный курорт на Северном континенте не намного дешевле.
Воспользовавшись пультом дистанционного управления, Джо открыл нужный ангар, и мы с хранившим молчание капитаном без лишних проволочек прошли внутрь.
- DR 388? – не то спросил, не то констатировал Макнэлл, когда мы остались одни.
- Он самый, - подтвердила я, поднимаясь по паре встроенных ступенек, чтобы заглянуть в багажный отсек.
Как и предполагалось, там было пусто, если не считать стандартного набора инструментов и противопожарной техники, опять-таки обыкновенной.
- Возьмёшься? – на всякий случай уточнила я, имея в виду управление.
Всё-таки модель достаточно старая, хоть и надёжная.
- Конечно.
Вот и отлично.
Макнэлл распахнул дверь со стороны пилота, легко вскочил на подножку и забрался внутрь. Я села со второй стороны, предварительно закинув в багажный отсек прихваченную из флаера палатку-невидимку. Заодно извлекла из бардачка заранее припрятанный здесь компактный бластер Джилл-32 и пристроила себе на пояс. С собой в тюрьму-то его было не взять: не пропустили бы. Точнее, заставили бы сдать оружие охране и отдали бы на выходе. Всё ничего, но стоило ли привлекать к себе лишнее внимание? Обычно ведь Сэм Логсон оружия при себе не носил. Хотя бластер хранился у меня уже давно, и стрелять я их него умела. Да и покажите мне того, кто бы не умел. Кто из нас, мальчишек четырнадцати-шестнадцати лет, не торчал часами в голографических тирах?
Не теряя времени, мы выехали из ангара. Дверь за нами автоматически закрылась, будто предупреждая: обратного пути нет. Было очень тревожно. Я не знала, обнаружили ли в тюрьме отсутствие заключённого, а если да, то когда именно. Минуту назад? Или, в силу какой-нибудь нелепой случайности, сразу же после того, как он вышел за ворота? И догадались ли они уже, кто помог Макнэллу с побегом? Я надеялась, что поначалу подозрение падёт на Кортона.
