- А я совершенно этому не рад, - ворчливо произнёс он, сверля меня неприязненным взглядом из-под морщинистых век. – По моему мнению, вас не следовало снова пускать ко двору.
- Дейл! – укоризненно нахмурился Гилберт, но Крон пропустил его замечание мимо ушей.
- Его величество имеет своё мнение и, похоже, оно не совпадает с вашим, - осадила зеркальщика я. – Вы можете сообщить ему об этом, если пожелаете.
На это магу ответить было нечего. Эдбальд не любил, когда с ним не соглашались, хотя готов был выслушать спорщика, когда дело касалось по-настоящему важных вопросов. Но уж точно не таких, как нынешний.
- Так вот, дело, по которому я пришла, является государственной тайной. – Я не стала усаживаться. Вместо этого опёрлась обеими руками о край стола и обвела членов совета взглядом. – Так что, по-хорошему, я должна задавать вопросы осторожно и вести беседу окольными путями, чтобы вы не догадались, к чему сводится суть. Но! – Я сделала непродолжительную паузу. – Все здесь присутствующие – люди сведущие, умные, интересующиеся политикой и умеющие складывать два и два. Поэтому ни секунды не сомневаюсь: вы отлично знаете, что именно я расследую. И у меня простое предложение: вы сами, первыми, говорите, о чём пойдёт речь. Это снимет с меня необходимость сохранять никому не нужную секретность и сэкономит всем нам кучу времени. Что скажете?
Я, конечно же, видела боковым зрением недовольно нахмурившегося принца, но не сочла нужным как-то на него реагировать. Он хотел присутствовать и обо всём докладывать королю – пожалуйста. Но действовать я буду на своё усмотрение.
- Кто-то охотится за ключами от первозданного зеркала. – Удивительно, но из всех пятерых заговорить решил именно Крон – последний, от кого я ожидала содействия. Голос звучал глухо, словно слова давались магу с трудом. Но я точно знала: тут дело не в почтенном возрасте и не в самочувствии (этот жук ещё меня переживёт), а в серьёзности поднятой темы. – Трое хранителей убиты – или устранены. – Поправка несомненно касалась неизвестной до сих пор судьбы итрандийского посла. – О связи между этими преступлениями многие догадываются, особенно из тех, кто посвящён в тайну ключей. Так что тратить время на игры в молчанку действительно не имеет смысла.
- Благодарю вас, - сдержанно кивнула я, не питая, впрочем, иллюзий: разумное содействие со стороны Крона не следовало принимать за дружеский жест. – Итак, если тема нашего разговора ясна, я задам следующий вопрос. Вполне очевидно, что один из вас является хранителем четвёртого ключа. Может быть, вы готовы сказать, кто именно?
Теперь я внимательно наблюдала за присутствующими. На то, что один из них ударит себя кулаком в грудь и воскликнет: «Да, это я!», расчёта, разумеется, не было. Если этот человек хранил свою тайну до сих пор, не станет выдавать её и теперь. Меня скорее интересовало, посвящены ли в этот секрет остальные. Если судить по мимике, по прищуренным взглядам, по тому, как члены совета вертели головами, всматриваясь в лица друг друга, ответ представлялся отрицательным. Хотя говорить что-либо однозначно было нельзя: зачастую высококвалифицированные маги – те ещё артисты.
- Что ж, хорошо, - проговорила я, предоставив хранителю достаточно времени для признания, а себе – для наблюдений. – Этого следовало ожидать. Придётся пока действовать методом исключения. Уважаемая Флора, уважаемый Ролтен, могу ли я попросить вас продемонстрировать своё мастерство? Будет довольно любой малости.
Флора улыбнулась, Ролтен кивнул. Никто не стал спрашивать, зачем мне понадобилось подобное: это и так было очевидно. Никто не может обладать несколькими видами магии одновременно. Нет, работать и с огнём, и с воздухом – это пожалуйста, хоть и такое сочетание даров считалось довольно редким. Но всё-таки речь в обоих случаях шла о магии стихий, поэтому колдовской потенциал одного человека мог вместить две подобные направленности. Аналогично обстояло дело с разными видами магии отражений. Погружение в зеркала, тени и сновидения – в сущности взаимосвязанные процессы, и техники для их задействования применяются одни и те же. Но быть одновременно стихийником и, например, зеркальщиком невозможно. Слишком разнородные умения, совершенно не сочетающиеся между собой энергетические потоки. Всё равно, что иметь одновременно два разных сердца, каждое из которых норовит перегонять кровь по-своему. Даже если допустить такое чисто теоретически, человеческий организм просто не в состоянии будет справиться с подобными особенностями.
Поэтому мне было достаточно увидеть собственными глазами, как член совета использует стихию воды, воздуха или огня, чтобы удостовериться, что он – не зеркальщик и, следовательно, никак не может обладать интересующим меня ключом.
Как я уже упомянула, возражать маги не стали, сотрудничали охотно. Флора развела в стороны руки – и от правой ладони к левой потянулась струя воды. Причём не по прямой линии, а описывая дугу над головой стихийницы. Чистая, прозрачная жидкость появлялась ниоткуда и точно так же исчезала в никуда. Это действо продолжалось около минуты. Затем женщина взглядом спросила меня, нужно ли продолжать, я дала понять, что увидела вполне достаточно, и представление закончилось. Краткий поклон – и специалистка по водной стихии вновь заняла своё место за столом.
Следующим на очереди был Ролтен. В отличие от своей предшественницы, он, похоже, любил покрасоваться, поэтому начал с того, что демонстративно закатал рукава, повертел запястьями, а затем вскинул руку в резком, почти пугающем жесте. С его пальцев потянулись вверх, к потолку, огненные нити. Затем они стали переплетаться, образуя самые разнообразные фигуры: огненная пентаграмма, шар, ромб, форма, более всего напоминавшая кленовый лист, светящаяся стрела и, наконец, яркая птица, стремительно облетевшая зал и рассыпавшаяся у ног мага снопом искр.
- Желаете проверить и мои возможности? – поинтересовался Шейд после того, как Ролтен покинул воображаемую сцену.
- Если вас не затруднит, - пару секунд поколебавшись, кивнула я.
Маг встал, взялся рукой за спинку собственного стула, отбрасывавшего вглубь зала длинную тень. Растянувшись слишком далеко, она сильно искажала очертания отбрасывавшего её оригинала. Воздействовать на реальность с её помощью было бы нелегко: пришлось бы с математической точностью определять все отклонения, делая поправку на вид освещения и расположение его источника. Сложные вычисления требовалось производить и при работе с зеркалами, в особенности – с кривыми, погружающими на второй уровень. Не напрасно в программу факультета отражений непременно включали несколько курсов по математике, хоть это и огорчало порой романтически настроенных студентов.
Впрочем, на сей раз Шейд не стал ничего менять. Он просто шагнул в тень – и исчез. Я поймала себя на том, что с интересом и некоторой долей тревоги (результат давно приобретённого инстинкта) оглядываю зал. Откуда появится маг? Не вырастет ли из-под земли прямо за моей спиной? В итоге всё оказалось проще. Морвейн вышел из тени, которую отбрасывал чахлый фикус, росший в горшке шагах в двадцати от упомянутого выше стула. Я благодарно кивнула, он улыбнулся и проделал обратный путь обычным способом.
Что ж, говоря откровенно, эта демонстрация, в отличие от предыдущих, ничего не доказывала. Да, конечно, я увидела, что Шейду подвластна магия теней. Из этого следовало, что он – специалист широкого профиля. Иными словами, умеет всего понемногу. Магическая энергия распыляется между несколькими взаимосвязанными сферами, позволяя достигнуть в каждой из них неплохих результатов…но не более. К примеру, зеркальные глубины доступны ему на первом уровне, возможно, на втором, но вряд ли на третьем. А, значит, маловероятно, что именно Морвейн стал хранителем ключа… Ключевое слово – «маловероятно». Гарантии всё равно не было. Как ни крути, он занимается магией отражений и, пусть чисто теоретически, мог бы унаследовать артефакт…
- Больше никто ничего не хочет мне сказать? – исключительно для проформы полюбопытствовала я, когда все пятеро членов совета снова сидели на своих местах.
- Я надеюсь, вы не рассчитываете, что я стану показывать вам фокусы наподобие циркача? – ворчливо осведомился Крон, нисколько не беспокоясь о том, что его слова вполне могли обидеть тех его коллег, что согласились пойти мне навстречу.
Гилберт покосился на него с видимым неодобрением.
- В этом нет необходимости, - с фальшивой улыбкой заверила я. – Ваши способности мне известны. Ну что ж, господа, подведём итог. Один из вас хранит ключ от Первозданного зеркала, но не желает сей факт афишировать. Я могу его понять. Но крайне рекомендую в ближайшее время обратиться ко мне тет-а-тет. Или, - я впервые за время пребывания на совете обернулась к принцу, - переговорить с его высочеством, если довериться мне этот человек не рискует. Не забывайте, что за ключом, а, следовательно, и за вами, идёт охота. А мы не сможем предоставить хранителю защиту, если не будем знать, кого защищать.
- А вы полагаете, - скептически проворчал Крон, - что можете такую защиту предоставить? Хранитель ключа, кем бы он ни был, - сильный маг. Полагаете, Йоланда, что вы – сильнее?
- Нет, - покачала головой я. Затем сочла нужным уточнить: - Возможно, но совсем не факт. Я просто полагаю, что два зеркальных мага сильнее одного. Особенно когда речь идёт о борьбе с таким…талантливым охотником. Однако моё дело предупредить. Решение за вами, господа. На этом позвольте откланяться. Я и так задержалась дольше, чем планировала.
Я двинулась в направлении выхода, но, не дойдя всего с десяток шагов, резко развернулась. Принц, следовавший за мной попятам, едва не врезался мне в спину.
- Чуть не забыла, - всплеснула руками я и вернулась назад, правда, всего на пару метров. – Четыре с половиной года назад один из вас, господа…как бы выразиться точнее…обеспечил мне весьма интересную жизнь.
Лица членов совета, и без того напряжённые, теперь словно окаменели. Стали особенно хорошо видны морщины, не пожалевшие Гилберта и Крона: магия магией, но возраст брал своё. Скулы Ролтена заострились. Флора и Морвейн оставались, пожалуй, спокойнее остальных, но тоже взирали на меня с ярко выраженной настороженностью.
- Я не имею в виду тех, кто оборудовал мою камеру, - между тем продолжала я. – Вы выполняли свой долг, и я не имею к вам никаких претензий. Но кто-то, - я медленно обвела глазами присутствующих, нисколько не беспокоясь о сопутствовавшей этому паузе, - лично позаботился о том, чтобы я туда попала. Так вот, для этого человека - одно маленькое уточнение. Всепрощение не входит в число моих сильных сторон.
Я напоследок улыбнулась, не менее фальшиво, чем прежде, и покинула зал, больше не останавливаясь. Принц вышел следом, чертыхаясь сквозь зубы.
- О чём вы думали? – напустился на меня он, когда мы немного отдалились от места несомненно возобновившегося совета. – Испортили отношения с магами? Как раз теми, кто мог оказать помощь в расследовании?
- Испортила? – удивлённо приподняла брови я. – Чтобы испортить отношения, они для начала должны быть хорошими. Это во-первых. А во-вторых, о какой помощи в расследовании может идти речь? Кто такие в нашем деле эти маги?
- Кто? – раздражённо спросил Орвин.
- Для начала, один из них – хранитель ключа. То есть – жертва. Будущая, или потенциальная. Ну, а кроме того, один из них вполне может оказаться нашим Охотником.
- Почему вы так думаете? – уцепился за мои последние слова принц.
Выражение недовольства разом слетело с его лица.
- Ну кто-то ведь должен оказаться Охотником, - усмехнулась я. – И, поверьте, это будет не огромный варвар с луком и стрелами, а, к примеру, морщинистый старичок с мудрыми глазами и правом входить во дворец в любое время суток. А может, милая девушка с чарующей улыбкой, как знать. В одном мы можем быть уверены: этот человек – очень сильный зеркальный маг. Даже не говоря обо всём, что ему уже удалось совершить, слабаку попросту нечего делать с Первозданным зеркалом, хоть бы он не семь, а семнадцать ключей от него получил. Он умён, талантлив и незауряден. И как минимум два таких мага остались сидеть в зале, из которого мы только что вышли.
- Вы полагаете, Крон или Гилберт…
Похоже, принцу не слишком в подобное верилось, но и отметать такой вариант сейчас, после того, как я его озвучила, Орвин не спешил.
- Я не знаю, - честно ответила я. – Пока на них не указывает ничто, кроме незаурядного магического уровня. Но снимать такую версию со счетов точно нельзя. Так что в том зале, - я слегка отклонила голову назад, - остались не напарники-дознаватели, ваше высочество. Там осталась потенциальная жертва и потенциальный преступник. Вести расследование вместе с любым из них – верх глупости.
Принц поджал губы: видимо, всё ещё считал, что я повела себя с магами неправильно. Однако его мнение на этот счёт мало меня интересовало.
- Куда отправимся теперь? – холодно спросил он.
- В институт, разумеется, - так же откликнулась я. – Последний ключ принадлежит им. Не считая королевского, разумеется. Но вряд ли мне удастся допросить членов королевской фамилии.
В лицо подул свежий ветер, стало зябко. В жилые покои меня никто не приглашал, а, значит, чтобы покинуть дворец, следовало пройти по арочному коридору, одной стороной выходящему наружу и незастеклённому. Сразу стало шумно. Слуги перекрикивались между собой, кто-то вёз скрипучую тележку, вдалеке заржала лошадь, и кто-то витиевато выругался: должно быть, чуть не попал под копыта.
- Кстати сказать, эти двое вполне могут оказаться одним человеком.
Не знаю, зачем я произнесла это вслух. Обдумывала про себя – и обдумывала, к чему обсуждать предположения с кем попало? Неужели возникло желание поделиться своими мыслями, после стольких-то лет? Или я просто захотела сгладить напряжённость, протянувшуюся между мной и принцем наподобие туго натянутой струны?
- Как это понимать? – нахмурился он.
- Охотник и жертва. Вам не приходило в голову, что преступником может оказаться обладатель одного из артефактов?
- Честно говоря, нет. Почему вы так решили?
Я неопределённо пожала плечами.
- Для начала, он должен был откуда-то узнать о ключах. Общедоступной я бы эту информацию не назвала, хотя в магических кругах осведомлённых, конечно, немало. Ну и потом, знаете, с чего начинается большая часть коллекций? Человеку в руки совершенно случайно попадает один предмет или два. Старинная монета, кинжал с вычурной рукоятью…или, например, древний артефакт. На улице нашёл подарил кто-нибудь, или по наследство перепало. И в один прекрасный день приходит человеку в голову мысль: а не собрать ли побольше?
Я многозначительно посмотрела на принца.
- Думаете, один из семерых решил, что своего ключа ему мало, и было бы неплохо собрать полную «коллекцию»? – развил мою мысль тот. – Заполучить остальные шесть и открыть проход к зеркалу?
- Довольно красивая версия, не находите? – хмыкнула я. – Хотя, конечно, как и всё красивое, она вполне может оказаться несостоятельной.
- Вы так не любите красоту? – осведомился Орвин со свойственным ему (в отношении меня) неодобрением.
- Я в неё не верю, - поправила я. – Это разные вещи.
- Дейл! – укоризненно нахмурился Гилберт, но Крон пропустил его замечание мимо ушей.
- Его величество имеет своё мнение и, похоже, оно не совпадает с вашим, - осадила зеркальщика я. – Вы можете сообщить ему об этом, если пожелаете.
На это магу ответить было нечего. Эдбальд не любил, когда с ним не соглашались, хотя готов был выслушать спорщика, когда дело касалось по-настоящему важных вопросов. Но уж точно не таких, как нынешний.
- Так вот, дело, по которому я пришла, является государственной тайной. – Я не стала усаживаться. Вместо этого опёрлась обеими руками о край стола и обвела членов совета взглядом. – Так что, по-хорошему, я должна задавать вопросы осторожно и вести беседу окольными путями, чтобы вы не догадались, к чему сводится суть. Но! – Я сделала непродолжительную паузу. – Все здесь присутствующие – люди сведущие, умные, интересующиеся политикой и умеющие складывать два и два. Поэтому ни секунды не сомневаюсь: вы отлично знаете, что именно я расследую. И у меня простое предложение: вы сами, первыми, говорите, о чём пойдёт речь. Это снимет с меня необходимость сохранять никому не нужную секретность и сэкономит всем нам кучу времени. Что скажете?
Я, конечно же, видела боковым зрением недовольно нахмурившегося принца, но не сочла нужным как-то на него реагировать. Он хотел присутствовать и обо всём докладывать королю – пожалуйста. Но действовать я буду на своё усмотрение.
- Кто-то охотится за ключами от первозданного зеркала. – Удивительно, но из всех пятерых заговорить решил именно Крон – последний, от кого я ожидала содействия. Голос звучал глухо, словно слова давались магу с трудом. Но я точно знала: тут дело не в почтенном возрасте и не в самочувствии (этот жук ещё меня переживёт), а в серьёзности поднятой темы. – Трое хранителей убиты – или устранены. – Поправка несомненно касалась неизвестной до сих пор судьбы итрандийского посла. – О связи между этими преступлениями многие догадываются, особенно из тех, кто посвящён в тайну ключей. Так что тратить время на игры в молчанку действительно не имеет смысла.
- Благодарю вас, - сдержанно кивнула я, не питая, впрочем, иллюзий: разумное содействие со стороны Крона не следовало принимать за дружеский жест. – Итак, если тема нашего разговора ясна, я задам следующий вопрос. Вполне очевидно, что один из вас является хранителем четвёртого ключа. Может быть, вы готовы сказать, кто именно?
Теперь я внимательно наблюдала за присутствующими. На то, что один из них ударит себя кулаком в грудь и воскликнет: «Да, это я!», расчёта, разумеется, не было. Если этот человек хранил свою тайну до сих пор, не станет выдавать её и теперь. Меня скорее интересовало, посвящены ли в этот секрет остальные. Если судить по мимике, по прищуренным взглядам, по тому, как члены совета вертели головами, всматриваясь в лица друг друга, ответ представлялся отрицательным. Хотя говорить что-либо однозначно было нельзя: зачастую высококвалифицированные маги – те ещё артисты.
- Что ж, хорошо, - проговорила я, предоставив хранителю достаточно времени для признания, а себе – для наблюдений. – Этого следовало ожидать. Придётся пока действовать методом исключения. Уважаемая Флора, уважаемый Ролтен, могу ли я попросить вас продемонстрировать своё мастерство? Будет довольно любой малости.
Флора улыбнулась, Ролтен кивнул. Никто не стал спрашивать, зачем мне понадобилось подобное: это и так было очевидно. Никто не может обладать несколькими видами магии одновременно. Нет, работать и с огнём, и с воздухом – это пожалуйста, хоть и такое сочетание даров считалось довольно редким. Но всё-таки речь в обоих случаях шла о магии стихий, поэтому колдовской потенциал одного человека мог вместить две подобные направленности. Аналогично обстояло дело с разными видами магии отражений. Погружение в зеркала, тени и сновидения – в сущности взаимосвязанные процессы, и техники для их задействования применяются одни и те же. Но быть одновременно стихийником и, например, зеркальщиком невозможно. Слишком разнородные умения, совершенно не сочетающиеся между собой энергетические потоки. Всё равно, что иметь одновременно два разных сердца, каждое из которых норовит перегонять кровь по-своему. Даже если допустить такое чисто теоретически, человеческий организм просто не в состоянии будет справиться с подобными особенностями.
Поэтому мне было достаточно увидеть собственными глазами, как член совета использует стихию воды, воздуха или огня, чтобы удостовериться, что он – не зеркальщик и, следовательно, никак не может обладать интересующим меня ключом.
Как я уже упомянула, возражать маги не стали, сотрудничали охотно. Флора развела в стороны руки – и от правой ладони к левой потянулась струя воды. Причём не по прямой линии, а описывая дугу над головой стихийницы. Чистая, прозрачная жидкость появлялась ниоткуда и точно так же исчезала в никуда. Это действо продолжалось около минуты. Затем женщина взглядом спросила меня, нужно ли продолжать, я дала понять, что увидела вполне достаточно, и представление закончилось. Краткий поклон – и специалистка по водной стихии вновь заняла своё место за столом.
Следующим на очереди был Ролтен. В отличие от своей предшественницы, он, похоже, любил покрасоваться, поэтому начал с того, что демонстративно закатал рукава, повертел запястьями, а затем вскинул руку в резком, почти пугающем жесте. С его пальцев потянулись вверх, к потолку, огненные нити. Затем они стали переплетаться, образуя самые разнообразные фигуры: огненная пентаграмма, шар, ромб, форма, более всего напоминавшая кленовый лист, светящаяся стрела и, наконец, яркая птица, стремительно облетевшая зал и рассыпавшаяся у ног мага снопом искр.
- Желаете проверить и мои возможности? – поинтересовался Шейд после того, как Ролтен покинул воображаемую сцену.
- Если вас не затруднит, - пару секунд поколебавшись, кивнула я.
Маг встал, взялся рукой за спинку собственного стула, отбрасывавшего вглубь зала длинную тень. Растянувшись слишком далеко, она сильно искажала очертания отбрасывавшего её оригинала. Воздействовать на реальность с её помощью было бы нелегко: пришлось бы с математической точностью определять все отклонения, делая поправку на вид освещения и расположение его источника. Сложные вычисления требовалось производить и при работе с зеркалами, в особенности – с кривыми, погружающими на второй уровень. Не напрасно в программу факультета отражений непременно включали несколько курсов по математике, хоть это и огорчало порой романтически настроенных студентов.
Впрочем, на сей раз Шейд не стал ничего менять. Он просто шагнул в тень – и исчез. Я поймала себя на том, что с интересом и некоторой долей тревоги (результат давно приобретённого инстинкта) оглядываю зал. Откуда появится маг? Не вырастет ли из-под земли прямо за моей спиной? В итоге всё оказалось проще. Морвейн вышел из тени, которую отбрасывал чахлый фикус, росший в горшке шагах в двадцати от упомянутого выше стула. Я благодарно кивнула, он улыбнулся и проделал обратный путь обычным способом.
Что ж, говоря откровенно, эта демонстрация, в отличие от предыдущих, ничего не доказывала. Да, конечно, я увидела, что Шейду подвластна магия теней. Из этого следовало, что он – специалист широкого профиля. Иными словами, умеет всего понемногу. Магическая энергия распыляется между несколькими взаимосвязанными сферами, позволяя достигнуть в каждой из них неплохих результатов…но не более. К примеру, зеркальные глубины доступны ему на первом уровне, возможно, на втором, но вряд ли на третьем. А, значит, маловероятно, что именно Морвейн стал хранителем ключа… Ключевое слово – «маловероятно». Гарантии всё равно не было. Как ни крути, он занимается магией отражений и, пусть чисто теоретически, мог бы унаследовать артефакт…
- Больше никто ничего не хочет мне сказать? – исключительно для проформы полюбопытствовала я, когда все пятеро членов совета снова сидели на своих местах.
- Я надеюсь, вы не рассчитываете, что я стану показывать вам фокусы наподобие циркача? – ворчливо осведомился Крон, нисколько не беспокоясь о том, что его слова вполне могли обидеть тех его коллег, что согласились пойти мне навстречу.
Гилберт покосился на него с видимым неодобрением.
- В этом нет необходимости, - с фальшивой улыбкой заверила я. – Ваши способности мне известны. Ну что ж, господа, подведём итог. Один из вас хранит ключ от Первозданного зеркала, но не желает сей факт афишировать. Я могу его понять. Но крайне рекомендую в ближайшее время обратиться ко мне тет-а-тет. Или, - я впервые за время пребывания на совете обернулась к принцу, - переговорить с его высочеством, если довериться мне этот человек не рискует. Не забывайте, что за ключом, а, следовательно, и за вами, идёт охота. А мы не сможем предоставить хранителю защиту, если не будем знать, кого защищать.
- А вы полагаете, - скептически проворчал Крон, - что можете такую защиту предоставить? Хранитель ключа, кем бы он ни был, - сильный маг. Полагаете, Йоланда, что вы – сильнее?
- Нет, - покачала головой я. Затем сочла нужным уточнить: - Возможно, но совсем не факт. Я просто полагаю, что два зеркальных мага сильнее одного. Особенно когда речь идёт о борьбе с таким…талантливым охотником. Однако моё дело предупредить. Решение за вами, господа. На этом позвольте откланяться. Я и так задержалась дольше, чем планировала.
Я двинулась в направлении выхода, но, не дойдя всего с десяток шагов, резко развернулась. Принц, следовавший за мной попятам, едва не врезался мне в спину.
- Чуть не забыла, - всплеснула руками я и вернулась назад, правда, всего на пару метров. – Четыре с половиной года назад один из вас, господа…как бы выразиться точнее…обеспечил мне весьма интересную жизнь.
Лица членов совета, и без того напряжённые, теперь словно окаменели. Стали особенно хорошо видны морщины, не пожалевшие Гилберта и Крона: магия магией, но возраст брал своё. Скулы Ролтена заострились. Флора и Морвейн оставались, пожалуй, спокойнее остальных, но тоже взирали на меня с ярко выраженной настороженностью.
- Я не имею в виду тех, кто оборудовал мою камеру, - между тем продолжала я. – Вы выполняли свой долг, и я не имею к вам никаких претензий. Но кто-то, - я медленно обвела глазами присутствующих, нисколько не беспокоясь о сопутствовавшей этому паузе, - лично позаботился о том, чтобы я туда попала. Так вот, для этого человека - одно маленькое уточнение. Всепрощение не входит в число моих сильных сторон.
Я напоследок улыбнулась, не менее фальшиво, чем прежде, и покинула зал, больше не останавливаясь. Принц вышел следом, чертыхаясь сквозь зубы.
- О чём вы думали? – напустился на меня он, когда мы немного отдалились от места несомненно возобновившегося совета. – Испортили отношения с магами? Как раз теми, кто мог оказать помощь в расследовании?
- Испортила? – удивлённо приподняла брови я. – Чтобы испортить отношения, они для начала должны быть хорошими. Это во-первых. А во-вторых, о какой помощи в расследовании может идти речь? Кто такие в нашем деле эти маги?
- Кто? – раздражённо спросил Орвин.
- Для начала, один из них – хранитель ключа. То есть – жертва. Будущая, или потенциальная. Ну, а кроме того, один из них вполне может оказаться нашим Охотником.
- Почему вы так думаете? – уцепился за мои последние слова принц.
Выражение недовольства разом слетело с его лица.
- Ну кто-то ведь должен оказаться Охотником, - усмехнулась я. – И, поверьте, это будет не огромный варвар с луком и стрелами, а, к примеру, морщинистый старичок с мудрыми глазами и правом входить во дворец в любое время суток. А может, милая девушка с чарующей улыбкой, как знать. В одном мы можем быть уверены: этот человек – очень сильный зеркальный маг. Даже не говоря обо всём, что ему уже удалось совершить, слабаку попросту нечего делать с Первозданным зеркалом, хоть бы он не семь, а семнадцать ключей от него получил. Он умён, талантлив и незауряден. И как минимум два таких мага остались сидеть в зале, из которого мы только что вышли.
- Вы полагаете, Крон или Гилберт…
Похоже, принцу не слишком в подобное верилось, но и отметать такой вариант сейчас, после того, как я его озвучила, Орвин не спешил.
- Я не знаю, - честно ответила я. – Пока на них не указывает ничто, кроме незаурядного магического уровня. Но снимать такую версию со счетов точно нельзя. Так что в том зале, - я слегка отклонила голову назад, - остались не напарники-дознаватели, ваше высочество. Там осталась потенциальная жертва и потенциальный преступник. Вести расследование вместе с любым из них – верх глупости.
Принц поджал губы: видимо, всё ещё считал, что я повела себя с магами неправильно. Однако его мнение на этот счёт мало меня интересовало.
- Куда отправимся теперь? – холодно спросил он.
- В институт, разумеется, - так же откликнулась я. – Последний ключ принадлежит им. Не считая королевского, разумеется. Но вряд ли мне удастся допросить членов королевской фамилии.
В лицо подул свежий ветер, стало зябко. В жилые покои меня никто не приглашал, а, значит, чтобы покинуть дворец, следовало пройти по арочному коридору, одной стороной выходящему наружу и незастеклённому. Сразу стало шумно. Слуги перекрикивались между собой, кто-то вёз скрипучую тележку, вдалеке заржала лошадь, и кто-то витиевато выругался: должно быть, чуть не попал под копыта.
- Кстати сказать, эти двое вполне могут оказаться одним человеком.
Не знаю, зачем я произнесла это вслух. Обдумывала про себя – и обдумывала, к чему обсуждать предположения с кем попало? Неужели возникло желание поделиться своими мыслями, после стольких-то лет? Или я просто захотела сгладить напряжённость, протянувшуюся между мной и принцем наподобие туго натянутой струны?
- Как это понимать? – нахмурился он.
- Охотник и жертва. Вам не приходило в голову, что преступником может оказаться обладатель одного из артефактов?
- Честно говоря, нет. Почему вы так решили?
Я неопределённо пожала плечами.
- Для начала, он должен был откуда-то узнать о ключах. Общедоступной я бы эту информацию не назвала, хотя в магических кругах осведомлённых, конечно, немало. Ну и потом, знаете, с чего начинается большая часть коллекций? Человеку в руки совершенно случайно попадает один предмет или два. Старинная монета, кинжал с вычурной рукоятью…или, например, древний артефакт. На улице нашёл подарил кто-нибудь, или по наследство перепало. И в один прекрасный день приходит человеку в голову мысль: а не собрать ли побольше?
Я многозначительно посмотрела на принца.
- Думаете, один из семерых решил, что своего ключа ему мало, и было бы неплохо собрать полную «коллекцию»? – развил мою мысль тот. – Заполучить остальные шесть и открыть проход к зеркалу?
- Довольно красивая версия, не находите? – хмыкнула я. – Хотя, конечно, как и всё красивое, она вполне может оказаться несостоятельной.
- Вы так не любите красоту? – осведомился Орвин со свойственным ему (в отношении меня) неодобрением.
- Я в неё не верю, - поправила я. – Это разные вещи.
